О несчастном ректоре замолвите слово. Ректор необыкновенный, подвид начальственный

На утро Марина подскочила бодрой и готовой совершать подвиги. Проснулась даже раньше, чем могла подумать и тут же в ней заработал пропеллер или активировался заяц-Энерджайзер, кому что больше могло понравиться. Первое, что она сделала, связалась со своими родными. Еще на острове Ниамул она созвонилась с мамой и договорилась о виртуальной встрече, жутко соскучилась по всем. Остроту разлуки усилила пережитая смертельная опасность, и особенно ярко стало понятно, что какими бы не были отношения в семье, а ее все равно любят и она тоже очень сильно любит родных. Благодаря Беато и ее зеркальной магии получилось немного подкорректировать кухню, добавив ей явьей реалистичности и уменьшить размеры помещения, а то для обычных обывателей она жила в настоящих хоромах равных олигарховым. Топыча пришлось выставить за дверь, так как могучий синий ящер ну никак не вписывался в окружающую картину. Надутый зверь, волоча хвост по полу и опустив голову, полз на выход подобно черепахе, и Марине даже пришлось отвесить ему пару невесомых шлепков полотенцем по заднице, поторапливая.

Еще одну проблему доставлял вредный хвост. Ругаясь, Марина пыталась заставить его не двигаться и вообще спрятать под стол на время скайповой беседы. Вот только ей скрутили фигу бессовестной кисточкой и встали колом, возвышаясь над головой девушки подобно флагу. Пришлось звать на помощь Беато. Хромова усадила куклу под стол и всунула упирающуюся конечность в железную ладошку. Опасалась, что и тут ее будет ждать нестандартная реакция, как с Джеком, но обошлось. Ощущение капкана на ней было неприятным, но уж лучше так, чем отвечать на вопросы, откуда взялось лишнее и волосатое. Через миг хвост расслабился и когда Марина посмотрела вниз, то прижала руку ко лбу в характерном жесте. Ведь Беатриче начала играть с ее кисточкой в «Камень, ножницы, бумага», и не нужно лишних слов. Но позднее стало не до причуд, экран компьютера мигнул, и она увидела своих родных. Не хватало только Вадима, который в это время работал, и детей, находящихся в школе и детском саду. Ну и самый младший тоже был занят своим младенческим сном, поэтому его решили не приносить из детской.

– Маринка! Ты где пропадала, поганка?! – взвилась сестра, но по интонациям было слышно, что сейчас она находилась в хорошем расположении духа. – Мы уж думали забыла про нас!

– Не забыла, – рассмеялась Марина, в этот миг забывшая об окружающем мире и сосредоточившаяся на трех родных лицах, – просто столько всего навалилось, что… – Для наглядности махнула рукой. – Мне очень нравится здесь работать, интересно, совершенно не скучно, и это… мое место.

Самое интересное, что Марина ни слово не соврала. К сожалению, она не могла сказать им, что у нее все хорошо, ведь именно это было бы неправдой. Хорошо не было, но и не так плохо, как в первые недели в Навьей Академии.

– Как я рада за тебя, зайка, – мама довольно рассмеялась, – а то последний раз, когда мы разговаривали, ты казалась грустной.

– Усталость, и я все еще привыкаю к новым обязанностям, – решила сказать хоть пару слов, чтобы их успокоить. – Наверное, поэтому так показалось.

– А теперь справляешься? – прогудел дед.

Марина с облегчением увидела, что и он смягчился. Время в данном случае сыграло им всем на руку.

– Я стараюсь, – как жаль, что большего нельзя рассказать! – Но, кажется, с каждым разом получается все лучше и лучше.

– Это хорошо, молодец! Только, ребенок, – озабоченно нахмурившись, проговорил он, – ты нам слишком много перевела со своей зарплаты. Ты себе ни в чем не отказываешь? Хорошо питаешься? Ты и на себя трать, что вы там, девчонки, любите… Может уже про жениха подумаешь? Вернешься, и я познакомлю тебя с внуком своего друга, хороший парень, работящий.

– Деда, – простонала Марина, жалея, что не может его сейчас обнять, – насчет денег не переживай, у меня очень хорошая зарплата. – И это было самой настоящей правдой, Селиванов не обманул. По правде говоря, она перевела не так уж и много от суммы, которая вышла гораздо больше. Но если бы это сделала, то возникли бы лишние вопросы, ответить на которые было невозможно. Ну и про кавалера не стоило забывать, со вздохом подумала она. Судя по Найтмеру и Кайдэсу их терпение заканчивалось, а она в скором времени могла избавиться от своего статуса холостячки.

– Ты не забыла о мамином дне рождения? – напомнила о себе сестра. – Нам тебя ждать в гости?

Марина едва не поперхнулась, а потом не хлопнула себя по лбу! Это ж как нужно замотаться, чтобы забыть о дне, о котором она помнила каждый год с пяти лет?!

– Мам, я очень-очень постараюсь приехать, – пообещала она.

– Конечно, Мариша, я в тебе не сомневаюсь, – улыбнулась мама. – Но если начальник не отпустит, то не переживай, это не последний наш совместный праздник.

Эх, если бы так.

Проблема в том, что Марина сама начальник, но оставить Академию снова и так скоро – проблематично. А еще хвост… как с ним ехать в Явь?

Поговорив с семьей еще немного, Марина отправилась на поиски жер… точнее выполнять свои обязанности. Первым попавшим под раздачу оказался Влад Гифран. Будучи ранней пташкой, он уже находился у себя в кабинете и пил кофе, что-то высчитывая в своих книгах. На появление Марины он сразу отреагировал: кружка была отставлена в сторону, а сам он поднялся с места, приветствуя. Когда ректор сообщила для чего пришла, вовсе выпучил глазки, и, кажется, впервые в жизни потерял дар речи.

– Готовься, Влад, ты через три дня уезжаешь в командировку, – припечатала Хромова, – долгую. Проедешься по всем нашими месторождениям и закрепленным за Академией объектам, встретишься с нашими покровителями. Все проверишь, посчитаешь, устроишь ревизии, посмотришь на лояльность народа в отношении нас. Мне самой невозможно поехать в такую длительную поездку, а вот ты справишься отлично. Так же можешь взять с собой любого помощника или нескольких. Готовься.

Оставляя ошарашенного новостью Гифрана, Марина не могла удержаться от хихиканья. Бедняга вампир впервые за свою жизнь попросил отпуска, после того, как вернется. Проняла вампира! Теперь осталось женить, и можно жить счастливо.

Следующим несчастным, попавшим под руку ректора, оказался студент, пробирающийся не куда-нибудь, а на запечатанный этаж. Марина как раз мимо проходила вместе с Беато и Топычем, когда увидела всклокоченного, симпатичного парня лет двадцати. Паршивец крутился вокруг опечатанной двери и прислушивался к шорохам с той стороны. При этом дверь как будто вибрировала и покрылась тонким слоем инея.

– Так-так, студент Дерек Марш, – подкралась она к нему, – и что мы тут делаем, а?

Мальчишку считали проблемным студентом. Рыжий, конопатый, но жутко харизматичный, он был наследником древнего уснувшего бога, которого еще и запечатали в нем. Он не был глупым, наоборот, слишком умным, гением, проще говоря, отсюда и возникали все многочисленные проблемы.

Дерек резко повернулся на голос, и покраснел, зашаркав ногой по полу:

– Г-госпожа ректор, я ничего… я просто… – и спрятал за спину руки. – Я ничего плохого не делал!

– Покажи, что спрятал.

Ага, подчинился. Протянул миниатюрный скребок и маленький мешочек с поблескивающим инеем, совершенно не таявшим внутри материи.

– Ну и что мне с тобой делать? – протянула Марина, забирая предметы террора. – Вчера перламутровый цветок, сегодня это, еще были взорванная аудитория, общипанные грифоны, доведенный до истерики библиотекарь и так далее и тому подобное. Что мне с вами делать, молодой человек?

– Отпустить? – робко спросил парень.

– Не в этот раз, – ухмыльнулась Марина. – Пожалуй, я знаю, куда тебя направить с твоим неудержимым характером. Мне секретарь нужен, бегать много придется, всякие обязанности выполнять, в общем, скучать не будешь. Беатриче за тобой присмотрит, проконтролирует. Правда, Беато? – подмигнула она кукле.

Та клыкасто ухмыльнулась и вцепилась маленькими, холодными ручками в штанину парня:

– Конечно, выдрессирую тебе малыша. Малыш, ты в надежных руках с этих пор.

Дерек побледнел, был бы послабее – упал бы в обморок от привалившего счастья.

– А может не надо? – робко спросил он.

– Надо, надо. Жду тебя на большой перемене, обговорим детали и подпишем трудовой договор. А теперь брысь отсюда!

Дерек стартанул с места так, что пятки засверкали. Марина, довольная обретением, направилась дальше причинять Академии и ее обитателям добро. Именно поэтому ее занесло на верхние этажи, где они наткнулись на обиженного монстра. Вот только его они встретили слишком быстро и не успели выполнить работу, ради которой шли. Когда же троица бежала прочь, Марина заползла на спину Топыча, за ней последовала кукла, и всего через десять минут они оказались в безопасности на преподавательском этаже.

– Ладно, возьмем кого-нибудь из троицы, когда снова пойдем туда, – отдышавшись проговорила Марина. Прищурилась, и уставилась на Топыча, та-а-ак подозрительно многообещающе. – Слушай, Топтыжка, у меня вопрос возник. Раз ты так быстро бегаешь, то скажи, пожалуйста, почему все то время, что я провела с тобой, мы ползаем по Академии, как улитки?

Саламандра ответил ей пристальным взглядом, в глазах мелькнула мысль, потом мордаха выдала крайне ошарашенную эмоцию, а попа со стуком опустилась на пол.

– Все ясно, – вынесла вердикт девушка, – задним умом мы все сильны. Теперь будем нормально передвигаться.

– Ну вы даете! – хохотала кукла, катаясь по полу во время всей этой короткой сценки.

Марине оставалось только махнуть на нее рукой.

Вот так и проходило у них утро: в беготне и хаосе.

Ближе к обеду, Марина направилась к детям. По-хорошему нужно было сразу по приезду заняться их размещением, но не вышло. Хорошо, что еще были те, кому она могла их доверить. На сегодня детские комнаты выделили на одном из самых безопасных этажей Академии, здесь сделали и классы, и комнаты игр, и спальни. При возникновении опасности, очень легко было покинуть замок. Конечно, это было временно, но пока Марина не знала, как уговорить Академию построить еще одно крыло для детей, при этом чтобы оно было максимально безопасно.

Войдя в один из игровых залов, Марина увидела небольшую компанию юных студентов. Новички выглядели отлично, и были довольны новым домом. Конечно, им требовалась еще долгая реабилитация после пережитого кошмара, психологическая помощь и ласковое, надежное участие наставников и учителей, но теперь это было возможно получить. Некоторое время ректор наблюдала за ними, пока ее не заметила Анна. Миг и лицо девочки скривилось, из горла вырвался пронзительный визг, а вокруг начало искривляться пространство. Марина успела увидеть, как к ней бросились два учителя, а сама оказалась за дверью помещения, в коридоре. Туда ее вытащил Топыч. Марина хмуро переглянулась с ним и куклой, но решила не лезть в детские разборки (там есть, кому позаботиться о малышах и не допустить прорыва способностей Анны) и дождаться кого-нибудь.

Минут через десять действительно вышла Наталья Ле Бо. Красивая навья еще недавно была помощницей директора Академии, но после изменений обрела должность декана, отвечающего за детское отделение. И, надо сказать, она отлично справлялась с новыми обязанностями.

– Прошу прощения, Марина Даниловна, мы не ожидали вашего визита сейчас, – проговорила она.

– Как Анна и дети? – спросила та.

– Они в порядке и здоровы, на этот счет можете не волноваться. Новенькие так вовсе счастливы, что оказались здесь.

– А Анна? Что вызвало такой срыв? Вроде бы до моего отъезда она перестала проявлять ко мне особую агрессию.

Наталья вздохнула, устало прикрыв глаза:

– Боюсь, проблемы с ней только начинаются. Три дня назад пришли плохие новости: мать Анны, Мора Виларет, скончалась. Она покончила с собой, так нам сказали.

Марина оперлась о надежного Топыча, устремив взгляд на закрытую дверь.

День и правда отлично начинался…

Жаль только, что закончиться хорошо не сможет.

Глава 2

– Ну и что ты там выискиваешь? – хмыкнула Дакота фес Луанос, декан Четвертого Факультета, поудобнее устраиваясь на диване. Скинутые туфли валялись на полу, поза султанши, в руках яблоко, а на полу замер полупустой бокал вина. Почти сказка, если бы это был выходной или отпуск, а не обычный обед посреди рабочего дня.

Марина отвернулась от окна и, потягиваясь, вернулась в кресло:

– Думаю о том, где найти психолога, специализирующегося на детях с замашками темных властелинов и богов.

– Ой, отдохни ты хоть немного! – отмахнулась подруга, с хрустом зажевав очередной сочный кусок плода.

– Но это действительно проблема, – тихонько поддержала Онор Марину.

Хранительница Некрополя, кладбища Навьей Академии, как раз сидела на полу и почесывала саламандр девушек. Сама она не могла призвать проводника, поэтому при любой возможности развлекалась с питомцами подруг.

– Не только Анна, всем детишкам требуется помощь, и пусть Ария хорошо помогает, но все же специализируется не на малышах.

Ария Сивильи, да-да, та самая профессор, что спасла Марину и Дакоту от вездесущего завхоза, была высококвалифицированным психологом. Вот только занималась в основе своей студентами Навьей Академии, но никак не малолетними детьми. Насколько успела узнать Марина, психология в Нави весьма сильно отличалась от той, что изучали в Яви. В ней имелись какие-то свои определенные моменты и особенности, а потому в нынешней ситуации срочно требовался новый работник с определенными навыками.

Осиротевшая Анна Виларет, сломленная известием о кончине родительницы, окончательно и бесповоротно обвинила в произошедшем Марину. О чем кричала в истерике, пока ее успокаивали Наталья и ее помощники. Девочка находилась в плачевном состоянии, так объясняла после Ария. Она уже успела узнать, что жизнь Анны в родном доме была безрадостной и наполненной постоянными ужасами, в которых еще предстояло разбираться и разбираться. Единственная, кто скрашивал существование ребенка, была мать, и та ее не просто обожала, боготворила. Иными словами, у Анны и без того была сильно подорвана психика, а тут смерть единственного родного человека окончательно подкосили разум ребенка. При этом Ария говорила, что еще возможно вытянуть ее, достучаться, но для этого требовался детский психолог с особыми навыками. Но в Академии такого не было, и Марине пришлось озадачиться еще одной проблемой, очень срочной проблемой. Не только Анне нужная была квалифицированная помощь, остальные дети, попавшие к ней под опеку, так же были травмированы. Еще предстояло оформлять их по всем детским инстанциям, как новых учеников-сирот Навьей Академии…

– Скажите мне, – Дакота, сощурившись, посмотрела сначала на одну, а потом на вторую, – сейчас, я имею ввиду, прямо сейчас, вы что-то способны сделать?

Онор и Марина грустно переглянулись.

– То-то и оно, – подняла девушка палец вверх. – А потому расслабляемся, отдыхаем и, пока не закончится наш обед, о делах не паримся.

Подумав, все ее поддержали, и даже отсалютовали друг другу бокалами с вином.

Собрались подруги совершенно внезапно, спонтанно. Сначала к Марине пришла Онор по рабочему вопросу, потом залетела взмыленная Дакота, а как раз приближалось время обеда. Обговорив дела, они решили посидеть в троичок и передохнуть на перерыве. Всего-то и нужно было, чтобы саламандры сгоняли в столовую за закуской и легкой бутылочкой вина, которое было больше похоже на сок и которым невозможно напиться, даже изничтожив ящик таких бутылок. Зато букет был фантастическим на вкус и хорошо скрашивал время отдыха. Ну а на страже покоя поставили неумолимую Беато, которая развлекалась тем, что мучила нового секретаря вниманием и пробудившимися наставническими замашками.

Марина решила сменить тему разговора и озвучить вопрос, который мучил ее довольно давно.

– Дакота, ты ведь неплохо разбираешься в мужчинах?

Фес Луанос хихикнула, наигранно выпятила вперед пышную грудь, поправила волосы, стрельнула глазками и подмигнула девчонкам:

– Если только немножко. А что?

– Да вот меня Найтмер и Кайдэс озадачивают, – буркнула Марина. – Вроде как они за мной ухаживают, но ведут себя так… спокойно… Даже не знаю, как объяснить. Не зажимают в каждом углу, не ревнуют друг к другу… конечно, только в некоторых случаях, но… А, проклятье! – Она дернула себя за прядь волос. – Мало я романов читала, не знаю, нормально ли такое поведение между мужиками и женщинами, или им просто все равно?

Несколько мгновений Дакота молчала, а потом громко захохотала.

– Они? Спокойные? – утирая слезы, переспросила она. – Маринка, ты нечто! Хотя, чему удивляюсь? Монашка и то поняла бы, что ты с ними творишь, а вот ты… ты у нас погрязла в работе и дальше носа не видишь.

Ректор насупилась, дожидаясь, когда приступ веселья подруги пройдет.

Успокоившись, Дакота наставила на нее палец, точно из пистолета целилась и сообщила:

– Как-нибудь присмотрись, какими голодными глазами они на тебя смотрят. Лишь дай намек, и вмиг уложат на ближайшую горизонтальную поверхность.

– Да? – Марина и пыталась, да только никак не могла вспомнить ничего подобного. Какие там голодные взгляды? Если только вспомнить о том, как с Найтмером во Фрисланд ехала, но там любой бы мужик возбудился. В общем вполне обычные взгляды… Наверное. Или она попросту слепая и разбирается в мужчинах еще хуже, чем предполагала.

– Да, да, не удивляйся так. Справляются со своими физиологическими инстинктами мальчики, жестко гоняя всех своих подчиненных, до которых способны дорваться. Бедные безопасники и преподаватели с обслуживающим персоналом от них воют и плачутся, мечтая либо сами убиться, либо убить извергов-начальников. У них трагедия – активность Найтмера и Кайдэса тяжко терпеть, зато парочка отрывается по полной. Еще обоих часто видят на тренировочном полигоне, особенно после встреч с тобой туда идут, и остервенело махают мечами и прочими колюще-режущими предметами.

– А-а-ам… – вот и все что смогла выдать Марина.

Дакота же продолжала развлекаться:

– Ну и такой момент, очень интересный… Не только Найтмер, но и Кайдэс, оба перестали гулять по бабам, после того, как тобой заинтересовались. Так что, думаю, как только дашь кому-то из них добро, придется отрабатывать месяцы воздержания несчастного, – подмигнула она ректору, – а другого найдется кому утешить.

– Это ты откуда взяла? – вконец ошарашенная информацией, Марина качала головой. – Свечку держала?

– Маринка, ты забыла, где находишься? Да одни твои головастики способны снабдить тебя самой достоверной информацией из возможных. Когда двое из самых привлекательных мужчин Навьей Академии и завидных женихов, перестали интересоваться другими женщинами, это сразу заметили. Только не сразу сообразили, что дело в тебе.

Глаза Хромовой стали похожи на блюдца.

Она не переживала о слухах и о том, что все кому не лень обсуждают ее личную жизнь, этого следовало ожидать с ее-то должностью. Но вот то, что эта парочка внезапных поклонников настроена настолько серьезно, действительно не ожидала. И вроде бы цветочки Найтмера прямо говорили о некоторых особенностях принятого им решения, но все равно до конца не верилось.

Потом она побарабанила пальцами по столу и вздохнула:

– Это выглядит жалко? Моя наивность в отношении мужчин?

– Почему ты так решила?

– В моем возрасте у многих толпа поклонников или любовников под боком, или есть семьи: муж, дети. Я в этом плане бракованная, – Марина грустно улыбнулась.

– Глупостей не говори, – отмахнулась Дакота. – Ну случилось тебе остаться такой невинно-неопытной, теперь убиваться из-за этого? Зато сейчас есть возможность заполучить в мужья или любовники – как повезет – одного из двух шикарных мужчин. Вот если ты этот шанс упустишь, тогда будет глупостью. Они видят в тебе женщину, Марин, а ты приучайся видеть в них мужчин. И не тогда, когда это случается с тобой неосознанно, а целенаправленно. Как личностей и надежных помощников ты их оценила, но не пора ли взглянуть под другим углом, как считаешь?

Марина смотрела на Дакоту, Дакота лениво хрустела очередным фруктом, щуря проницательные глаза, а Онор, сидящая во время их диалога тихо, как мышка, переводила взгляд с одной на другую.

Наконец Марина сказала:

– Спасибо, я постараюсь.

– Постараешься? – Дакота улыбнулась.

Марина исправилась.

– Я это сделаю.

Кто из мужчин, Кайдэс или Найтмер, внешне нравится ей больше? Чье общество привлекает? Чьи поцелуи будят больше эмоций? С кем приятнее, интереснее и уютнее проводить время? Кто затрагивает сильнее и глубже?

На все эти ответы предстояло найти ответы.

От продолжения беседы девушек отвлек внезапный стук в дверь, и через пару секунд в открывшийся проем проснулась голова нового секретаря Марины. Хмурый парень оглядел расслабленную компанию, обстановку, в которой разве что оазисовой неги не хватало, и потоптавшись на пороге, все-таки шагнул вперед.

– Госпожа ректор, вас там требуют, – пробурчал он, косясь куда угодно, но не на начальство, которое сейчас имело совершенно неначальственный вид.

– Кто? – заинтересовалась Марина, весело наблюдая, как живая мимика парня показывает все грани его эмоций. До чего же он возмущен, что теперь не может хулиганить! Но при этом виден и интерес к новой должности и обязанностям.

Несмотря на неожиданное назначение случайного студента Навьей Академии на должность секретаря ректора, Марина не действовала спонтанно и на эмоциях. Дожидаться очередного убийцы и заманивать его к себе на службу, она больше не планировала, хватило эпизода с Беато, где едва не поседела от ужаса. Но вот мысль об учащихся практически сразу посетила девушку, и она составила для себя подходящий список кандидатов на будущее сотрудничество. Сделала она это еще до отъезда на остров, и отложила на неопределенное время решение вопроса. Но получилось вот оно как, и, в общем и целом, о выборе своем не жалела. Марина полагала, что легко сможет сработаться с этим экспериментатором хулиганистой наружности и веселого нрава, и самое главное, он сможет ужиться с Беатриче. Пока от куклы в Академии шарахались похлеще, чем от иных монстров, прорывающихся во время всплесков активности в замке.

– Полкан Бурчик, – сообщил Дерек, и Марина сразу вспомнила одного из хозяйственников, заведующего малярными и строительными работами. – В гостиничном доме крыша обвалилась.

Вот после этого нега окончательно испарилась, а Хромова вскочила на ноги:

– Как обвалилась? Кто-нибудь пострадал?

Парень пожал плечами:

– Он топчется на месте и что-то непонятное бормочет, на Кучеряшку выпучился и совсем растерялся.

Кучеряшка – это Беатриче? Забавное прозвище. А раз мальчишка живой, то та не против такой фамильярности.

Марина решительно вышла из своего кабинета в приемную, за ней последовали остальные, не став больше разлеживаться. Если в Навьей Академии снова были проблемы, то они затрагивали всех, а то мало не покажется. Отремонтировать гостиничный домик было очень важно, ведь до повторных Дней Посещений оставалось чрезвычайно мало времени.

Полкан Бурчик был низкорослым, коренастым мужчиной. Легко можно было подумать, что в его родственниках затесались гномы, но к подгорному племени он не имел никакого отношения.

– Здравствуйте, что случилось? – поздоровалась Марина, тут же потребовав объяснений.

– Здрасти, хозяйка, – шепеляво пробасил он, нервно топчась на месте и с опаской поглядывая на скалящуюся куклу. Вредина, совсем запугала беднягу! – Такое дело… в общем, у нас крыша постоянно грохается, но мы все делаем как надо, ты не думай! На совесть работаем! Но только закончим, а она раз и все, снова грохается. И седня… работали, а она грохнулась… Мож ты посмотришь, в чем делов-то? Только ты не думай, хозяйка, не халтурим мы!

– Верю, – спокойно кивнула Марина. Когда попала в Академию, то с хозяйственниками в первую очередь довелось познакомиться. На удивление работящие ребята собрались. Она подумывала им премии повыписывать, только не раньше, чем разберутся с финансами. – Есть пострадавшие?

– Тык… не совсем. Половинка.

– Это как? – насмешливо изогнула бровь Дакота. – Верх цел, низ пострадал? Или наоборот?

Полкан завис – руки у него были золотые, но соображал туговато. Не став дожидаться, когда он развиснет, Марина отправилась к гостиничному домику. Компанию ей составили Топыч и Беато, а Дерека оставили в приемной – на звонках и посетителях. Дакота и Онор занялись своими делами, им некогда было составить компанию подруге. Оказавшись на месте, Марина практически сразу поняла в чем дело – ее величество Навья Академия изволила шкодничать. Ну совершенно не нравилось ей, что предстоял наплыв чужаков, которые еще намеривались портить ей настроение своим длительным пребыванием на территории. Вот и пакостничала она, гадя работу ответственных тружеников, а о том, что народ пострадал… Действительно, получились «половинки», даже забавно – в последний раз их изукрасили краской по пояс, а верх оставили идеально чистым, видать раздразнили замок. Крыша рушилась не вся, иначе от дома ничего не осталось бы. Вместо этого в ней постоянно образовывались дыроподобные выбоины, напоминающие дырчатый сыр из камня. И ладно бы летом, да только никому в такие холода не хотелось чувствовать себя пингвинами на Северном Полюсе.