Гражданин Империи

Гнев – и таящееся под ним презрение.

Раздался выстрел пистоля. Чёрная плитка в руках наёмника упала на землю. Раздался крик майора Александера:

– На землю, мразь!

Подбежавшие солдаты быстро подхватили за плечи советника. Галхард видел, как незнакомец пытался сбежать, хватаясь за живот, но второй выстрел повалил его на землю.

– Господин советник! – обеспокоенное лицо майора возникло перед Галхардом. – Как вы себя чувствуете?

– Плохо, майор. Плохо. Его нужно было оставить в живых.

– Господин советник, он бы убил вас, – сказал майор.

– Вы преувеличиваете.

Галхард достал из кармана мантии платок, вытер лицо и на секунду обомлел – на платке осталось алое пятно. Коснувшись лица, он только сейчас почувствовал, как из его носа идёт тоненькая струйка крови.

Раздался стон. Наёмник попытался приподняться и отползти в кусты, но тут же рухнул обратно в грязь. Майор шагнул вперёд, взял лежащую неподалёку саблю.

– Врача сюда! Перевяжите ему рану. Его нужно будет как следует допросить.

В спокойной обстановке Галхард, наконец, сумел как следует осмотреть разум наёмника. Это был немного грузный, неловкий, но стойкий и по-своему крепкий разум.

– Господин советник, у вас кровь не останавливается, – сказал подошедший Кир. – Присядьте, врач сейчас вами займётся.

– Пустое, майор. Лучше отправьте пару солдат, пусть проводят меня до Академии. Там хороший госпитальер бездельничает, он меня и осмотрит. К тому же после всех событий у меня возникло одно дело, не терпящее отлагательств.

Через десять минут майор Кир Александер смотрел вслед удаляющемуся в окружении солдат советнику. Сейчас, когда советник в безопасности, он должен как следует прочесать всю область на наличие зацепок.

– Майор, взгляните!

Кир подошёл к подчинённому, склонившемуся над чем-то в кустах. Чёрная табличка из оникса на медной цепочке. Одного взгляда на руническую конфигурацию было достаточно, чтобы у майора похолодело всё внутри.

Это был артефакт из арсенала Имперской Инквизиции.

Глава 5 – Грёзы о будущем

Центральный корпус был старейшей постройкой в Академии. Именно здесь, в коренастом широком здании с шатровой крышей и бойницами вместо окон при правлении Секкхема Четвёртого, магия переродилась в единственную подлинную науку.

Метомандра, реформатор и придворный маг Императора, почти десять лет вёл здесь жестокое противостояние с последователями старых практик. Несколько раз Академия становилась местом тяжёлых сражений и томительных осад. Поэтому не было ничего удивительного в том, что центральный корпус имел множество тайных проходов и незаметных коридоров. Большинство из них было ныне закрыто и опечатано, но некоторые оставались действующими.

Магнус тихо шёл по одному из таких проходов. Сквозь каменную кладку он слышал приглушённые, неразборчивые голоса в соседних помещениях. Скрытый коридор всегда был пуст, что наводило лёгкий бессознательный страх.

«Неужели я единственный, кто знает про этот проход?»

Мотнув головой, Магнус отбросил эту мысль. Разумеется, преподаватели и некоторые студенты знают. Но пролезть в него, и тем более пройти целиком, могут далеко не все. Сам Магнус узнал об этом месте случайно, когда искал убежища от разъярённой  Марли Дугровской за очередной проваленный тест.

 Добравшись до конца коридора, юноша принялся ждать. Центральный корпус почти никогда не затихал полностью. Преподаватели заходили забрать книги и другие вещи, студенты посещали библиотеку, в некоторых кабинетах проходили вечерние занятия и факультативы. Если он покинет проход сейчас, то бесцельно бродящий по коридору выпускник быстро привлечёт к себе ненужное внимание.

«Меня так запомнят, и если пропажа обнаружится, то все решат, что это я», думал Магнус. Решив, было, отказаться от идеи, он услышал во дворе какое-то оживление. Посмотрев в бойницу, юноша заметил, как внизу начали мелькать фигуры слуг и медицинских работников.

«Видимо, опять кто-то пренебрёг техникой безопасности. Если не сейчас, то никогда» решил Магнус, быстрым шагом подошёл к деканату, вставил ключ, сделал глубокий вдох и быстро вошёл внутрь, аккуратно прикрыв за собой дверь.

Юноша начал про себя отсчёт. От ближайшей лестницы до деканата была минута ходьбы, а значит, в идеале нужно успевать секунд за тридцать. Помещение деканата состояло из трёх комнат: центральное помещение, кабинет декана и помещение зама. В первую очередь Магнус решил осмотреть кабинет зама, полагая, что раз партия большая, декан не будет ею захламлять свой кабинет, но и в центральном не оставит, чтоб не мозолить глаза всем проходящим. Суждение оказалось верным: в кабинете заместителя вдоль стены лежало два десятка закрытых деревянных ящиков.

Магнус начал лихорадочно думать. Если он хочет успеть выйти незамеченным, то осталось не больше двадцати секунд на неразрешимую дилемму. Открыть ящик можно, вытащив фиксирующие крышку деревянные колышки, но обратно их забить без молотка невозможно. Брать ящик? А вдруг кто увидит? Ладно, пару бутылок можно в мантии пронести, но целый ящик…

Пятнадцать секунд. Стоит ли искать молоток и рисковать временем?

Замок в дверях деканата пару раз дёрнулся. Почти не думая, доверившись инстинктам, Магнус рванул в единственное возможное убежище – под стол заместителя. Он придвинул стул, на которой свисала со спинки серая мантия, и затаил дыхание. Человек за дверью всё ещё не мог справиться с замком.

«Повезло. Должно быть, заклинило», подумал юноша. Из-за двери раздался тяжёлый вздох и шуршание продолжилось. Теперь звуки были более осознанными, и, к удивлению Магнуса, как будто бы аккуратными. Словно открывающий не хотел лишний раз шуметь.

Спустя полминуты дверь отворилась. Раздалось тихое ворчание.

– Старею, как ни крути. Пальцы ещё помнят, но вот сноровка уже не та.

Магнус не узнал голос и не слышал шагов вошедшего от слова совсем. Любопытство взыграло в молодом человеке, и юноша слегка отодвинул мантию. Пожилой седовласый мужчина в расшитой бордовой мантии на лицо казался кем-то знакомым, но Магнус не мог вспомнить, где и когда его видел. Шаги мужчины были абсолютно тихими, несмотря на то что на нём были походные сапоги.

– Где же ты? Где ты спрятался, мой славный? – мужчина поцокал языком и заглянул в кабинет декана.

 «Он знает, что я здесь?!», пронеслась паническая мысль. Сердце предательски заколотилось так громко, что казалось, будто его слышно по всей комнате.

– Я всё равно найду тебя, от меня никто не спрячется, – продолжая тихо приговаривать, мужчина, заходя в кабинет.

 «Всё, приплыл! Что мне говорить? Как объяснить, что я прячусь под столом? Отчисление с позором!»

Мужчина повернулся к стене, где стояли ящики. Магнус услышал довольный вздох.

– Так вот, значит, где тебя спрятали. Как некрасиво – прятать такую красоту в эдаком захолустье. Как на счёт уединиться в более подходящем месте?

Магнус не верил своим ушам. «Он что – разговаривает с бутылками?», мелькнула безумная мысль.

Мужчина приподнял одной рукой ящик. Магнус успел прочитать этикетку: «Клашертонский виски Горный кабан, ограниченная партия». Бутылки звякнули.

– Тише, не бойся. Я никому не расскажу о нашей встрече.

Магнус не верил в происходящее. Не может ведь неизвестно кто завалиться в деканат и с придыханием вести интимные разговоры с бутылками алкоголя?

За окном раздался тихий голос Элиота:

– Эй! Ну что ты там?

Старик дёрнулся и чуть не выронил ящик. По движению было очевидно, что старик испытывает сильную боль в левом плече. Взгляды юноши и мужчины пересеклись. Секундное замешательство и старик, подхватив ящик, будто дворовый кот прыгнул сначала к выходу из кабинета, потом двумя прыжками пересёк всё центральное помещение и скрылся в коридоре.

– Магнус! Ты там?

Молодой человек подбежал к окну.

– Ну что там у тебя. Я слышал шум – сказал Элиот.

– Ты не поверишь.

– Потом расскажешь. Скидывай давай.

– А где Джулиан? Почему он не здесь?

– Потом – всё потом!

– Секунду – Магнус подбежал к ящикам и схватил один, полагая, что в любом случае будут искать вора и ему уже терять нечего. – Лови!

– Да не целый же ящик! – С большим трудом и не меньшей удачей Элиоту всё же удалось поймать, не разбив ни одной бутылки. – Твою мать, я кисть чуть не вывихнул!

– Не ной, я сваливаю. – Магнус бегом добрался до распахнутой двери в деканат и быстро закрыл её на ключ. Изо всех сил сдерживая волнение и, выровнив дыхание, вышел из корпуса.

Вечер в общежитии был очень тихим. Большинство готовились к экзаменам, либо отдыхали, набираясь сил в медитации. Лишь из одной закрытой гостиной звучали приглушённые весёлые разговоры.

Джулиан на правах старшего аккуратно разливал трофейное угощение.

– Мне совсем чуть-чуть, – сказала Алиса, слегка прикрыв свой бокал.

– Лис, ты не беспокойся – пей. Может статься, что экзамены вообще отменят, – сказал Джулиан.

– К-как отменят? Н-на кафедре ничего не говорили об этом, – удивился Шейн.

– Сейчас всё расскажу. В общем, я, как мы договаривались, шёл в центральный корпус. По пути увидел целую процессию: несколько преподавателей, наш госпитальер плюс ректор вместе с целым инквизитором.

– Это же кто настолько важный приехал, что ректора с инквизитором смог вызвать к себе вот так? – спросила Алиса.

– Вот и мне стало любопытно, но я собирался идти дальше. Как вдруг меня заметил ректор – начал рукой махать. Я подошёл к нему, и старик выдал: «Приехал важный гость. Будешь в приветственной группе, вместе с другими выпускниками. Стой смирно и улыбайся, как на параде».

– Вот как. Кинул, значит, своего товарища на произвол судьбы, ага. А ещё друг называется! – возмутился Магнус.

– Приказ ректора, – пожал плечами Джулиан. – Скажи спасибо, что я успел Элиоту сигнал дать, а то ты бы вовсе без прикрытия остался.

Магнус надулся и повернулся к Алисе.

– Почему его позвали в приветственную группу, а не тебя, Алис? Джулиан даже не отличник!

– Зато он высокий, – вставил Элиот.

– И форма на нём сидит как влитая, словно на императорском гвардейце, – добавила Алиса. Она бросила лукавый взгляд на Джулиана и быстро отвернулась. Словно заметив к себе внимание, парень слегка покраснел и неловко улыбнулся. Элиот закатил глаза и демонстративно вздохнул.

– Потом будете переглядываться! Джулиан, что там дальше было?

– В общем, – прокашлявшись, продолжил рассказ юноша, – приветственная группа студентов стояла немного поодаль, но, чтобы нас было видно – ректор, как обычно, хотел продемонстрировать, какие мы все красивые и статные.

Магнус фыркнул и тут же получил локтем в бок от Алисы.

– Первыми зашли императорские гвардейцы, – продолжал Джулиан. – Я их по нашивкам сразу узнал. Следом сам гость, но его я толком не разглядел. Наш ректор уже делает шаги вперёд, весь светится, как эфирная лампа, пытаясь что-то сказать, но первым заговорил гость: «Отменяйте экзамены к хренам собачьим! У нас проблемы!». Тут же я почувствовал эфирное возмущение и все шумы затихли. Думаю, поставили печать какую-то. После этого они очень быстро перешли в центральный корпус.

– Печать «Белая комната», – сказала Алиса. – Не удивительно, раз там был инквизитор. Неужели экзамены действительно отменят? А как же наш выпуск?

– Не сгущай краски, Лис. Наш ректор на такое не пойдёт, – сказал Элиот.

Джулиан сделал пару глотков воды и вытер губы.

– На этом у меня всё.

– А потом то, чего не подошёл меня страховать? – гневно спросил Магнус.

–Так я думал, ты уже справился. Потому я пришёл сразу сюда. А то я знаю тебя, накидался бы словно горгонианских дьякон ещё до вечера и храпел бы сейчас.

– Неправда! Ну, может, кружечку только пока стол накрывали, и всё! – возразил Магнус.

– С твоим весом тебе бы и этого хватило – сказал Элиот

– Элиот, хорош! Магнус, твоя очередь – расскажи, что у тебя там в деканате случилось? – спросил Джулиан.

– Да что там рассказывать. В деканат дед какой-то припёрся. Ну, я под стол. Сижу, жду. А тут Элиот, под окном начал звать, старик всполошился, пригнулся и меня увидел под столом. Я от страха башкой чуть столешницу не проломил, а он хвать ящик и был таков.

– А-а что за дед? – спросил Шейн. – З-запомнил его?

– У меня на лица отличная память. Он был стар и… – начал Магнус и задумался. Чем сильнее он сосредотачивался, чтобы вспомнить черты лица незнакомца, тем сильней они расплывались в его воспоминаниях. Морщины семидесятилетнего старца сочетались с мужественным гордым аристократичным лицом. Аккуратные короткие чёрные волосы с седыми висками в памяти начинали казаться длинными, до плеч раскидистыми прядями. Но была какая-то отличительная черта. Магнус был уверен в этом, но не мог вспомнить.

Элиот потрепал Магнуса по плечу.

– А дальше?

– Очень странно. Вообще, не могу вспомнить.

– М-может, стоит р-рассказать про этого старика? – сказал Шейн.

– Например, профессору Дугровской, – кивнула Алиса.

– Что мы скажем? Что решили мы как-то спереть пару бутылок игристого, а тут вот такое дело? – покачал головой Элиот. – Марли во второй раз нас уже не отмажет. Выговор в личное дело, и мы все дружно пойдём в гражданские службы. И если повезёт, то года через три-четыре, может быть, кто-то из нас сможет поступить на хорошую должность.

Магнус изумился.

– Ты ж работать и так не хотел, а тут гляди, карьерой озаботился?

– Естественно, озаботился! Я говорю поступить на «хорошую» должность. Управитель или начальник отдела какого. Чтобы за меня вкалывали, а я бы спал до обеда. А вечером в клуб джентльменов, важные разговоры разговаривать.

– Важные, как же! – усмехнулась Алиса. – Вам, мальчишкам, только дай волю, будете всякую ерунду вытворять да друг перед другом бахвалиться.

– Ты забыла шутки про навоз! Это тоже очень важно, – поднял палец Элиот.

Алиса поймала взглядом сдержанный смешок Джулиана.

– И ты туда же, Джулиан. Думала, хоть ты обладаешь толикой воспитанности.

– Элиот! – вздохнул Джулиан. – Нельзя говорить такое в присутствии дамы! Где твои манеры?

– Это говорит тот, кто на прошлом курсе скинул в коллектор эфирный заряд? – спросил Магнус.

– Так значит, из-за тебя мне пришлось целый месяц посещать уборную для слуг?! – возмутилась Алиса. – Чем будешь оправдываться на этот раз?

Джулиан поднял стакан.

– За научные эксперименты!

Слегка обжигающее спиртное приятно согревало пищевод, наливая лица молодых людей румянцем.

– К-крепкое, – сказал Шейн

– Хорошее. Отец такое пил в свои дни рождения, – с лёгкой тоской сказал Джулиан.

– Не передумал, Джулиан? Точно по стопам отца пойдёшь? – спросил Элиот.

– Поздно уже передумывать. Я зря, что ли, семь лет учился боевым заклинаниям, стрельбе и фехтованию. Да и отцовские друзья в память о своём товарище помогут мне по службе. Шейн, ты ведь тоже из семьи военных? Айда со мной. Если укажем, что учились вместе, то определённо попадём в один полк.

Шейн немного замялся, пытаясь что-то произнести. Джулиан покачал головой.

– Только не прибедняйся. Ты крайне ответственный и исполнительный. Будь я командиром, то мечтал бы, чтобы у меня был такой завскладом или военный секретарь.

– Мальчишки, – вздохнула Алиса, – вам лишь бы саблей махать.

– Лис, а твой отец не против, что ты в императорский университет дальше? – спросил Магнус. – Разве тебя по окончании академии, как молодую леди, не ждёт помолвка?

– Гуся, не говори ерунды. Я дочь виконта, а не корова на продажу. Я выйду только за красивого, умного, богатого, достойного мужчину. Маркиза, или хотя бы перспективного майора, – Алиса бросила кокетливый взгляд на Джулиана. – Мой папа меня в этом поддерживает. Говорит, что к своей партии нужно подходить ответственно и рассудительно, чтобы муж был не абы кто и не первый встречный. А если суженный будет меня обижать, папа просто отрубит ему голову.

Джулиан нервно икнул.

– Но университет тогда тебе зачем? – не унимался Магнус.

– Какой же ты оладушек! Пойми, настоящий мужчина ценит в женщине не только её внешность, но ум и положение. Молодая имперская учёная дама, магистр телепортационных наук, Алиса ван Хеммертольд, звучит намного лучше, Алиса – дочь виконта, не находишь? К тому же папа тоже считает, что чем у меня будет больший вес в обществе, тем лучше для будущего брака.

– Да, но… – хотел возразить Магнус, но не найдя слов, допил налитое.

– Магнус, ты хоть закусывай, а то опять нажрёшься, – сказал Джулиан. – Лучше расскажи, куда сам будешь заявления подавать.

– Будто я могу выбирать… Куда отец скажет подать, туда и отправлю. Он же оплатил моё обучение. Только вот толком-то я ничему так и не научился, как тина в болоте, плаваю меж специальностей, ни туда ни сюда.

– Так скажи отцу, что хочешь в военные со мной. Думаю, он не откажет. Выпускники нашей академии, между прочим, чаще других получают внеочередные звания. Так что лет пять-десять и станешь командиром батальона, или даже целого полка, а потом глядишь и до дивизии не далеко. Парень ты крикливый, у тебя определённо получится, да и я помню наши тренировки по фехтованию. Ты мерзкий противник, мелкий, резкий, эфирную броню твою поди пробей. Зря, кстати, ты бросил это дело.

– Я бросил, потому что за два года ни одной дуэли с тобой не выиграл, только пальцы и кисти себе переломал. Лучше уж магию продолжу изучать

– Зря. При должной практике и обучении дуэлянт из тебя мог бы получиться вполне сносный.

Магнус поморщился.

– Отец наверняка скажет что-нибудь в духе: «Сегодня саблей много не заработаешь. Империя уже как четверть века войн не ведёт». Но всё равно, спасибо за поддержку.

– Тогда пошли со мной в городские службы, – оживился Элиот, – станем начальниками, в клуб джентльменов вступим. Глядишь, может, и хоботком своим, наконец, опылишь цветочек какой-нибудь грудастой мадемуазели. А то, я помню, тебе только дай повод пошутить ниже пояса, даже у меня уши вянут. Видимо, сильно беспокоит тебя половая тема.

– Ничего не беспокоит! – раскраснелся Магнус. – И с чего ты взял, что я никого ещё не опылял?

–О? И кем же была эта любезная дама? Старая безотказная подруга? – сказал Элиот, продемонстрировав правую ладонь и затем поднял левую. – Или незнакомая развратница?

Джулиан раскатисто расхохотался. Алиса укоризненно посмотрела на него, и юноша тут же замолчал.

– Не смущайте нашего Гусеньку. Может, он хочет в первый раз с той, которую действительно полюбит. Это очень романтично, между прочим. Элиот, не порть нашего мальчика!

– Да! Я просто ещё не нашёл ту самую! – сказал Магнус.

– Будешь долго тянуть, так папка твой сам найдёт тебе жёнушку под стать, – предупредил Элиот. Джулиан поднял брови.

– Что в этом плохого? Такие браки зачастую самые крепкие.

– Никто не спорит. Но до того момента надо бы успеть хоть немного насладиться жизнью. Находясь посреди поля цветов, ты же не станешь ограничиваться одним бутоном? Наша жизнь только начинается. Мы молодые выпускники, и перед нами открыт весь мир, – рассуждал Элиот.

Повисло молчание. Каждый задумался о своём.

Магнус не мог избавиться от назойливой мысли, что он не хочет возвращаться домой. Он боится вновь увидеть разочарованное лицо отца.

Глава 6 – Новый лучший друг

Хаммонд брэк Хафстольф сидел в саду снятого им дома. Он неплохо потрудился, обустраивая место для встречи с имперским нуворишем. Другое дело, что гость решил задержаться.

Подобное поведение не было чем-то из ряда вон выходящим. Сеаритец привык к подобным выходкам и прекрасно знал, на что они нацелены. Вместо того чтобы терзаться в ожидании и нерешительности, Хаммонд предпочёл отобедать.

Уильям организовал для него стол в лучших традициях сеаритской моды. Хрустальные бокалы были наполнены алым вином, фарфоровые тарелки приглашали вкусить аппетитных закусок из мяса, овощей и хлеба. За все свои попытки привести тело в форму, Хаммонд не сумел лишить себя привычки есть всё с хлебом.

Поедая горячий суп, он подозвал к себе помощника.

– Ящики с металлом доставлены?

– Шесть на вашем складе, пятый в указанном месте, – сказал Уильям.

– Были проблемы?

– Кто-то хотел похитить серебро в дороге, но получили отпор. Были жертвы. Груз прибыл позже срока. Получатель требует оплатить неустойку, – ответил помощник.

Хаммонд фыркнул и откусил хлеба.

– Жадная тварь.

– Мы отказываемся от возмещения? – спросил Уильям.

– Мы? Это твоя ответственность. Ты курировал перевозку. Ты допустил утечку информации по контрабанде. Было бы справедливо, чтобы и за неустойку отвечал ты.

– Справедливо, – вздохнул Уильям. Он перелистнул страницу в блокноте. – Вам, наверное, ещё стоит знать, как обстоят дела с закупкой провизии. То, что мы с партнёрами активно скупаем продукты, породило много различных слухов. В Горгонии торговцы взвинтили цены, а треть епископатов запретили в своих землях экспорт. Рынок начало трясти.

– А что Империя?

– Пока спокойно. Великий Герцог выкинул на рынок часть стратегических запасов, чтобы сдержать рост цен.

– Мы должны выкупить этот резерв.

– Боюсь, не получится. Императором уже подписан запрет на вывоз провизии из Империи до середины лета. А разместить такой объём продукции на своих складах мы не можем, – ответил Уильям.

– Я знаю это, и намерен сегодня решить вопрос с одним человеком. Думаю, он прибудет с минуты на минуту.

Хаммонд отставил пустую тарелку. Вытер губы салфеткой и подтянул к себе рагу.

– Оставь Горгонию. Займись пока претензиями со стороны нашего получателя серебра. Нам нельзя допустить накладок в этой стороне. Предупреди наших партнёров, если они скинут провизию раньше срока, то до конца жизни будут торговать тухлой рыбой в Дрелесе!

Уильям кивнул. Где-то в доме раздался звук колокольчика. Помощник поспешил к входу.

Торговец с довольной усмешкой зачерпнул ароматный гуляш. Идеально рассчитанное время! Даже некоторым коллегам из Сеарита не удаётся так искусно опаздывать – на грани допустимого. Пусть зайдёт и увидит, что Хаммонд брэк Хафстольф не тратит своего времени зря.

В сад вошёл статный мужчина в белом фраке с серебристым зонтиком в руке. Посмотрев на сеаритца, он широко улыбнулся.

– Слухи о вас были сильно преуменьшены, господин брэк Хафстольф. Вы воистину фигура колоссальная – снять себе целый особняк, и не где-нибудь на гостевой улице, а почти у самого порога Клашертона! Лишь иностранец с бездонным кошельком может себе такое позволить.

– Я трачу денег ровно столько, чтобы мне было комфортно жить, – спокойно ответил Хаммонд. Гость кивнул и сделал широкий, почти что театральный поклон.

– Моё имя Лестер Кронли, как вы уже знаете. Фабрикант, джентльмен чуть-чуть за тридцать и ваш новый лучший друг в этой стране!

Уильям принёс стул и Кронли с комфортом уселся перед торговцем. Белый фрак, накрахмаленная рубашка, белая кожа, белые волосы, красноватые глаза – натуральный альбинос, и Кронли намеренно это акцентировал в своей внешности. Этот человек обожает демонстрировать, что он не такой, как ты. Даже то, как он будто невзначай поправил свои волосы – Хаммонд знал, что в последние годы в Империи стало модно ходить с длинными причёсками, но волосы Кронли были демонстративно короткими.

Хаммонд посмотрел на руки Кронли. Перчаток тот не носил.

– Вы тренируетесь? Дисциплина?

– Фехтование, – сладким тенором ответил гость, – но боюсь, лишь для себя. Особых успехов я так и не достиг. Но должен же мужчина чувствовать силу в руках, верно?

– Верные слова, – кивнул Хаммонд и показал на стол. – Желаете пообедать?

– Благодарю, совсем чуть-чуть. Может, заодно приступим к делу? – спросил Кронли.

– К какому делу? Разве это не частный разговор?

– Настоящие дела только в таких встречах и решаются, – улыбнулся гость. Хаммонд махнул рукой Уильяму, и тот принёс стопку документов.

Весь следующий час, пока Хаммонд заканчивал свой обед, Кронли изучал бумаги. Торговые накладные, расписки с печатями таможни, доверительные грамоты – среди них не было ни единой поддельной бумаги. По движениям пальцев и редким коротким взглядам Хаммонд видел, что это жутко раздражало имперца.

Наконец, гость сложил документы перед собой стопкой и откинулся в кресло.

– Я занимаюсь торговлей с двадцати лет, господин Хафстольф. С тех пор как я унаследовал дело отца. Почти за четверть века работы я никогда не видел настолько идеально заполненных бумаг. От них буквально веет чистотой и прозрачностью.

– Спасибо, – сказал Хаммонд.

– Восемьсот пятьдесят тонн, – продолжил Кронли. – Провиант. Сушёное мясо, соленья, зерно, мука, овощи. Ходит слух, будто к осени ожидается дефицит. Говорят, что возможно, наступит голод. Вы из тех, что повелись на сельские россказни?