Последний связной

Наверное, сделал он это чересчур грубо: Джейн побледнела, а в глазах у нее появился нехороший огонек. Она вырвала у кого-то из рук бутылку виски и сделала глоток, а потом двинулась к группе морских пехотинцев.

День, который начался так оптимистично, заканчивался неприятностями.

– Хотя бы Тони был на месте! – подумал Майкл.

Глава 19. В посольстве

Через десять минут они подъехали к зданию посольства.

Чтобы не сталкиваться с Джейн, Майкл первым выскочил из автобуса, быстро поднялся в лифте и постучался в кабинет Сноу. Тони открыл дверь, ничуть не удивившись, и предложил: – Проходи, садись, ты очень кстати.

Сегодня он был само гостеприимство.

Майкл вошел в приемную и присел.

– Ты приехал из Вьюкоса? – спросил его Тони.

– Да, с вечеринки, – сказал Майкл.

– А, Джейн приехала?

– Да, она здесь, в посольстве, – ответил Майкл.

– Девчонка положила на тебя глаз, – сказал Тони и посмотрел на Майкла вопросительно.

– Я еще не выбрал себе даму сердца, – признался Майкл.

– Ну да ладно, об этом говорить не время. Я хочу предупредить тебя, что в понедельник собираю здесь топ менеджеров русского отдела. Ты должен присутствовать тоже. Будет объявлено чрезвычайное положение и места эвакуации в час «Ч».

– Да я слышал про цунами! – подтвердил Майкл.

– Там не только волна – половину городов на земле землетрясение снесет, а может, и супер вулканы оживут. Похоже, это будет планетарная катастрофа, и дай бог еще нам всем в ней уцелеть, – сказал Сноу, не мигающим взглядом, вцепившись в Майкла. – Да ты знаешь, похоже, о ней не меньше меня? Наверное, и в компьютере моем копался? Как там это делается через сеть?

– Шеф, скажите! – не выдержал Кондор, – я, конечно, знаю кое-что об астероиде. Знаю, что эвакуируются силовые структуры, бизнес и управленцы, но я ничего не знаю о планах по спасению простых людей! Многие американцы, похоже, не знают, что им делать – ведь никакой организованной эвакуации не объявлялось! Теперь что, все утонут? Разве это честно?

Майкл выпалил все что думал. Он верил в чудо. В то, что Сноу сейчас все расскажет и всех спасет. А Тони впервые замолчал, задумавшись.

Потом подбирая слова, начал объяснять, лишая его надежды.

– Кондор, ты, наверное, подозреваешь правительство в глупости, жестокости или предательстве? Правда, ведь? Но позволь тебя просветить: ты хоть знаешь законы человеческого выживания? Законы ликвидации бедствий? Ну, например, что делается, если в стране эпидемия: в каком-то районе, округе, заболело много людей? Ну, что делается в таком случае, отвечай?

– Ну, наверное, вводить карантин! Заразных больных в этом районе изолировать от здоровых за колючей проволокой. Нуждающимся переправить помощь.

– Ну, в общем-то правильно, – одобрил Тони. – А теперь другая задача: представь, что на континенте уже пандемия, то есть смертельно больных на целом континенте большинство. Что делать теперь, для выживания человечества?

– Наверное, делать надо то же самое – изолировать больных, потратить все ресурсы на их спасение.

– Да нет же, в этом случае делается все наоборот: изолируются в безопасном месте за колючей проволокой здоровые люди.

– Не вижу разницы, – сказал Майкл, – это одинаковые задачи. Тот же карантин.

– Разница колоссальна. Делается все с точностью до наоборот. В первом случае, из всех имеющихся ресурсов стараются спасти больных, во втором случае, все ресурсы тратятся на спасение здоровых, то есть тех, кто и так защищен государством в силу своего статуса. В нашем случае та же задача – спасти государство, сохранив самые здоровые и работоспособные силы эвакуировав их в Европу и правительство делает для этого все возможное. Что же касается нас с тобой, то каждый может позаботиться о своих близких.

– Я понял шеф, – сказал Майкл.

– Сегодня я лечу в Штаты, Майкл, а в понедельник вернусь и объявлю точный план действий, – предупредил Сноу. – Скажу заранее, в здании бизнес центра, на минус седьмом этаже нами выкуплены жилые помещения под убежище. Там расположена вся необходимая инфраструктура – есть даже рестораны и шоппинг.

– Я уже готов ко всему, – признался Майкл.

– У тебя ко мне еще есть вопросы? – спросил Сноу, заметив, что Майкл сидит как на иголках.

– Мистер Сноу, не могли бы вы помочь моей матери вылететь в Москву? В свободной продаже мест нет.

– Я знаю, – сказал Тони. Он посмотрел на Майкла ничего не выражающим взглядом и спросил. – Какое число тебя устраивает?

– Чем раньше, тем лучше!

Тони присел за стол, где стояла аппаратура связи, и включил соединение.

– Служба бронирования слушает, – ответил служащий, появившийся на экране.

– Это Тони Сноу. Запишите – нужен один билет в Москву на имя миссис Кондор в ближайшие три дня.

– За счет правительственной квоты? – спросил оператор.

– За счет моего личного резерва. Я жду!

– Одну минуту сэр!

Оператор начал нудно просматривать номера рейсов и распределение мест, а у Тони на столе зазвонил телефон.

Тот ответил на звонок, и сказал: – Кондор, дождись ответа и запиши номер рейса, а я спущусь к парковке – мне нужно провести в посольство человека. Как закончишь, закрой мой кабинет – просто захлопни дверь.

Тони ушел, а оператор на экране повернулся к Кондору и спросил: – Сэр, как я понял, билет предназначен для вашей матери?

– Да! – сказал Майкл.

– Запишите: рейс JKL-2475, 7 сентября в 20.00 из аэропорта Кеннеди, 3-й терминал. Прибывает в Москву, аэропорт Шереметьево 8 сентября в 11.00, по Московскому времени.

– Спасибо! – поблагодарил Майкл. – Не могли бы вы передать ей бумажную копию билета – моя мама старомодна и ей так будет спокойней.

– Это не обязательно, сэр – билеты хранятся в аэропорту в виртуальном виде, но если вы так хотите, мы, все же, сделаем доставку. Продиктуйте адрес, сэр.

Майкл продиктовал свой Нью-йоркский адрес и служащий сказал:

– Наш курьер сейчас выедет. Удачи Вам, сэр.

Связь прекратилась, и Майклу стало, наконец, спокойней. Жаль, конечно, что его план – побыть с Натальей, не сработал. Он посмотрел на часы – было три часа ночи по Московскому времени, и звонить ей было слишком поздно. Или слишком рано.

Майкл осмотрел приемную – наверное, он сидел в кресле секретарши Джейн, сам же кабинет находился за полуоткрытой дверью в соседней комнате.

Интересно было посмотреть, как устроился Тони и Майкл осторожно приоткрыл дверь: комната Сноу была просторной, но достаточно скромной по обстановке – только, кожаный диван у стены, плотный зеленые шторы на окнах, шкаф с бумажными папками, флагшток с американским флагом и старинный квадратный антикварный дубовый стол, задрапированный зеленой тканью у дальней стены.

Этот старый стол был явно неудобным и специально для Тони посреди кабинета, поставили еще один большой, современный овальной формы в стиле модерн, с дюжиной кресел вокруг него – наверное, шеф проводил здесь совещания в узком кругу.

За антикварным столом в стене Майкл заметил щель в стене – это была ниша для вентиляции, закрытая раздвижной дубовой панелью.

На дальней стороне большого овального стола стоял компьютер шефа, и хотя Майкл не видел экрана, по горящим индикаторам он понял – компьютер включен.

Это был шанс – раздобыть, свежую информацию для их команды.

Конечно, если Тони застукает его в своем кабинете, то так просто ему не отвертеться, но преодолеть авантюрный азарт Майкл не смог:

– Две минуты. Что успею, то и скопирую.

Войдя в кабинет Тони, он сел за компьютер и выбрал программу копирования текстовых и видео файлов. Адресом, куда копировались файлы, Майкл снова назначил свой компьютер на браслете руки.

Копирование пошло, а Майкл засек на часах две минуты, минуты прошли, а ему было жаль прерывать работу программы копировщика – оставалось совсем немного. Наконец, все было скопировано, но тут защелкал кодовый замок входной двери, тогда Майкла пулей выскочил из кабинета, и сел туда, где его оставил Тони:

– Все, успел!

А там, за входной дверью, кто-то, все никак не мог правильно набрать код, и Майкл, вдруг с ужасом вспомнил, что не убрал с экрана иконку программы копирования. Сейчас Тони войдет в свой кабинет и все поймет.

Вбежав назад, Майкл снял программу, но выйти из кабинета не успел: в соседней приемной комнате уже раздавался смех – туда, ввалилась Джейн Ли.

Была она не одна: через полуоткрытую дверь Майкл успел заметить морского пехотинца из охраны посольства.

Все, что он делал в дальнейшем, и почему так глупо себя вел, Майкл потом так и не смог себе объяснить. Наверное, запутался в девчонках и находился в состоянии, когда телом руководит не голова.

Ему всего то, и нужно было выйти из кабинета и спокойно уйти, однако Майкл, сделал самое нелепое, и того, что можно было – притаился у Тони в кабинете, чтобы не сталкиваться с Джейн: наверное, ждал, что парочка скоро уйдет.

– А это кабинет мистера Сноу? – спросил морпех у Джейн.

– Да, там обстановка, как двести лет назад. Пойдем, покажу, – предложила Джейн сержанту.

– Мистеру Сноу это может не понравиться, – залепетал морпех, но вместе с Джейн все же вошел в кабинет, а Майкл, чувствуя себя полным идиотом, успел отодвинуть раздвижную панель в стене, что бы нырнул в образовавшуюся нишу, а потом вернул дубовую панель на свое место.

В каморке, куда он попал, было тесно, из комнаты дул сквозняк, под ногами стояло пустое ведро, а на стене висел халат – униформа уборщицы.

Чтобы не громыхнуть ведром, Майкл аккуратно отодвинул его в дальний конец ниши, а сам присел на пол. Через щель перед ним он видел, как в кабинет вошла Джейн, ведя за руку сержанта.

Вошедшая парочка осмотрела старинную обстановку и колорит позапрошлого века.

– Здорово, здесь, наверное, делалась политика Америки, а за этим столом подписывались исторические документы, – сказал охранник, показывая на антикварный стол с зеленой скатертью.

– Да, это историческое место! Сержант Скотт, а ты готов во имя свободы отдать свою честь в этом знаменательном месте, перед американским флагом? – торжественно спросила Джейн, и, пятясь, поволокла сержанта за галстук к столу.

Что имела в виду Джейн, каждый мужчина решил бы в меру своей смелости и сообразительности. Но этот солдафон, так не понял, на что имеет право, но после долгих размышлений, все- же сказал:

– Да мэм, если я сделаю это вместе с Вами!

– А как же еще, ведь не поодиночке же! – засмеялась Джейн.

– Джейн, ты что, не могла найти никого, менее тупого, чем Скотт,

– мысленно посочувствовал ей Майкл.

А Джейн села на стол, за которым прятался Майкл и начала целоваться с сержантом. История, в которую попал Майкл, была комична до идиотизма и опасна – сейчас придет Тони и вытащит всех троих из кабинета, а ему лично придется объяснять с шефом по полной программе.

Неожиданно, у Майкла возникла мысль, что Джейн, знает, о его присутствии, а этот флирт при нем – месть за пренебрежение к ней.

– Скорее бы это закончилось, – подумал он, сдерживая дыхание.

Что там сержант делал с ней, Майкл не видел, так как парочку частично заслонял стол, но, похоже, парень даже целоваться не умел, потому, что Джейн вместо того, что бы говорить слова любви, вздыхала от скуки.

Так прошло минут пять: Джейн сидела на столе, сержант лапал ее, а Майкл маялся в духоте в нише за столом. Перед ним, в проеме стола, маячили мятые брюки Джорджа, и его ботинки.

– Скотт, ты носки хоть сегодня менял? – хотелось спросить Майклу.

Он даже обрадовался, услышав щелканье кодового замка в коридоре.

– Дядя идет! – вспыхнула Джейн. Среагировала она моментально – слезла со стола, поправила юбку и начала подтягивать брюки туповатого сержанта.

– Ну, наконец-то, свобода! – обрадовался Майкл, не сообразив сразу, что его плен на этом не кончается. В свой кабинет вошел Тони, а Джейн, овладев собой, и начала давать указание охраннику:

– Скотт, отнеси ксерокс для ремонта в сервисную службу!

– Джейн выйди! Я тебя сам позову, – распорядился Тони.

Ему было не до племянницы: Тони был не один – на ковре Майкл рассмотрел еще одну мужскую пару ног.

Джейн вышла в коридор, а за ней следом, выскочил Скотт с ксероксом в руках. Теперь Майклу, тем более, нельзя было показываться из-под стола: его интуиция говорила, что теперь это опасно.

– Снимите маску, ведь здесь никого больше нет, – предложил Тони невидимому собеседнику. Человек, с которым пришел Тони, был явно не американец, поскольку говорил с русским акцентом.

Майкл, сменив положение, попробовал рассмотреть через узкую щель в панелях собеседника Тони, и узнал в нем по одежде, человека в крысиной маске, которого видел недавно на вечеринке, после чего мысленно решил назвать того крысой.

Тот, наконец, снял маску, но из-за плохого обзора Майкл видел всегда, то его затылок, то лицо в пол оборота, да и то на долю секунды. Единственное, что он определил точно, так это то, что человек с крысиной мордой был коренастым, широкоплечим, темноволосым, с тяжелым подбородком. А еще он временами разминал правой рукой шейные мышцы, и вертел при этом головой: по–видимому, у него был не в порядке позвоночник – скорее всего, это был обычный шейный хандроз.

– Я могу говорить, не опасаясь системы прослушивания? – спросил у Тони Крыса.

– Без сомнения: в посольстве работает система подавления подслушивающих устройств, и камеры наблюдения на этаже выключены. Так что именно Вы хотите мне сообщить.

Тони говорил со своим собеседником, о чем-то очень серьезном, и Майкл хотел даже включить диктофон в своем телефоне, что бы записать разговор, но вовремя вспомнил, о детекторах в кабинете, которые реагировали на подслушивающие устройства.

– Я пришел, что бы обсудить ситуацию с Малютой Скуратовым – он блокирует все ваши крупные контракты, – сказал русский.

– А нельзя, все же, сделать названому Вами лицу предложения, от которых тот не смог бы отказаться? – спросил Тони.

– Вчера ему, через помощника, было предложено 10 млд. на любое названное им лицо, за содействие в покупке русских компаний, но он нам отказал.

– Не надо дальше – я все понял: русские все еще думают, что защищают Сталинград. Но как, все же, мы можем решить проблему?

– Не так сложно, как вы думаете. Иногда бывает достаточно ….

– Подождите, не говорите! – поморщился Тони.

Ему явно не хотелось говорить прямо, и он предпочел бы завуалированный разговор.

– Достаточно одного точного выстрела, – прошептал собеседник.

– Не понимаю о чем Вы… Я ничего не слышал … И Америка категорически против решения политических споров силовыми методами…. Другое дело, если мы будет поставлены перед фактом – тогда все происшедшее будет вашей внутренней проблемой.

– Значит, отменить?

Тони молчал, не желая говорить ДА.

– Тогда я пошел, сказал Крыса и двинулся к выходу.

– Когда? – остановил его у дверей Тони.

– В ближайшие три дня.

– Будем считать, что этого разговора не было, вас же, в случае чего, я назову сумасшедшим. Я даже не могу сказать Вам, что собираюсь ставить обо всем в известность свое правительство. А теперь – наденьте снова маску: вас не должны видеть. Посольство покинете тем же путем, как и попали сюда – в багажнике машины. Пойдемте, я вас провожу.

Сноу вместе со своим гостем вышел из кабинета и, судя по их голосам, отправился к лифту, и Майкл пока не поздно решил уйти.

– До лифта они дойдут за полминуты, – начал представлять их движение, Майкл, – лифт за углом и, если я выйду, Тони меня не заметит.

Он выскочил из кабинета, досчитал до тридцати и вышел из кабинета: в коридоре никого не было. На всякий случай, Майкл двинулся в противоположную от лифта сторону, еще раз оглянулся и от неожиданности замер – в пяти ярдах, руки в боки, стояла, и внимательно на него смотрела Джейн.

Откуда она взялась, Майкл так и не понял – ни одна дверь в коридоре не хлопнула.

– Как у тебя дела с этой русской, Майкл? – спросила она.

– А у тебя Джейн? – откликнулся он.

– А у меня все хорошо – у меня есть свой парень. Ну, а тебе, как, удобно было сидеть под столом?

– Не понимаю, о чем ты говоришь, – ответил он и двинулся прочь.

Дело было плохо – Джейн знала, что он прятался в кабинете. Только будет ли говорить об этом дяде? Все стало опасным и непредсказуемым, и сделать Майкл уже ничего не мог. Теперь нужно было хотя бы отоспаться перед тем, как позвонить Наталье.

Глава 20. Инцидент

Из посольства он шел пешком, рассматривая витрины магазинов и окна клубов. Везде кипела жизнь: гуляли запозднившиеся парочки, к ресторанам подъезжали машины с богатыми клиентами, а на улицах под фонарями дежурили девушки.

В своем шикарном костюме он, наверное, выглядел совсем неплохо: на него все время оборачивались проходящие женщины, а кое-кто из них смотрел призывно.

Один раз Майкла попыталась затащить в ресторан шумная компания, в которой не хватало мужчин. Потом его встретил взгляд роскошной дамы, которая курила длинную сигарету в открытом окне на заднем сидении дорогого автомобиля.

По ее знаку, шофер вышел из машины, и направился к Майклу, что–то предлагая. По-английски он не говорил и, не найдя с Майклом общего языка, вернулся к хозяйке.

Проплутав по улицам пару часов, Майкл явился в отель на рассвете. Здесь он, наконец, лег в постель, провалившись сразу в крепкий сон.

Ему снилось, что они гуляют с Нат по берегу горной реки, потом она оказалась, на другой стороне, и он долго ходил вверх и вниз в поисках брода.

Часа в два дня, он проснулся, открыл глаза, и первая мысль была о ней: нужно было договориться о встрече. Сегодня была суббота, и можно было еще поспать спать, но, беспокоясь, что Нат может куда-нибудь уйти, Майкл набрал ее домашний номер.

К телефону долго никто не подходил, потом он услышал знакомый голос.

– Алло, я слушаю!

– Нат, здравствуй! Хорошо, что ты дома!

– Тебе, что нужна переводчица?

– Нат, безумно хочу тебя видеть, – хотелось, сказать Майклу, но он, задержав дыхание, чтобы не выдать волнения, попросил: – Давай поужинаем вместе.

В трубке наступило молчание на несколько секунд, и эти секунды показались вечностью, затем в трубке мягко вздохнули и сладкий голос произнес:

– Значит, это будет романтический вечер? Хорошо, я согласна: где мы встречаемся?

– В шесть вечера, в Метрополе.

– Постараюсь не опаздывать. Закажи, что-нибудь из русской кухни. До встречи.

Нат положила трубку, а Майкл все вслушивался в телефон, мысленно представляя ее подкрашивающей глаза и выбирающей себе платье.

Жаль, что он сейчас не с ней, а сердце уже сладко ныло, и минуты тянулись мучительно долго. Наконец, когда время на часах подошло к пяти, Майкл, привел себя в порядок и прошел в ресторан, а за ним следом, как всегда, увязалась знакомая парочка шпионов–охранников.

В ресторане он занял уютный столик подальше от входа и попросил принести букет чайных роз. Потом взял буклет ресторана, открыл его, прикосновением пальца активировал строчку меню на английском, и начал листать список блюд, изображения которых появлялось на страничке.

Там были такие блюда, как borsch, blini, pirozhki, уже знакомые Майклу, наконец, по фото он выбрал и заказал запеченную стерлядь, которая, как написано в меню, была любимым царским блюдом, салат Карусель любви, утиную грудку, глазированную медом и имбирем, белое вино.

Десерт пускай выбирает Нат по своему вкусу, осталось только дождаться ее прихода.

А минуты тянулись, как часы и Майкл начал рассматривать зал, стараясь оставить в памяти все детали их встречи.

Ресторан назывался Боярский и был построен в стиле средневековой русской палаты, с потолком в виде купола, на котором были воспроизведены сцены из старины, с русскими пирами и гуляньем.

Его столик стоял у стены, а прямо над ним висело бронзовое бра с амурами. Народу в зале почти не было – лишь за соседним столом гуляла, мужская компания, да около выхода пара сопровождающих его агентов пила кофе.

Как только Майкл расположился за столиком, в дело вступили небольшой оркестрик, состоящий из скрипки, виолончели, гитары и аккордеона, вместе с певицей, манерами похожей на солистку консерватории. Зазвучала русская мелодия, которая успокаивала и навевала романтические мысли.

Встреча с Натальей все изменила, и если до этого дня он с чувством смертельно заболевшего человека, ждал фатальной развязки, то сегодня его вдруг охватила сумасшедшая жажда жизни.

Не в силах усидеть на месте, Майкл пошел встречать Наталью на первый этаж туда, где через большие окна было удобно рассматривать подъезжающие машины.

Откуда появилась Нат, Майкл так не заметил – один миг и она стояла в дверях, а его сердце сладко билось в груди.

Уверенно, как хозяйка, она пролетела на невидимых крыльях мимо швейцара, поднялась с Майклом в ресторан, и, уютно приземлилась в кресле у столика, рассеивая вокруг тонкий цветочный аромат.

На ней было обтягивающее платье цвета шампанского и туфли на шпильках. Майкл готов был поручиться, что когда он звонил ей домой, Нат была в домашнем халатике, и вот сейчас у нее новая прическа, высоко вздернутые подведенные ресницы, а на лице еле заметный макияж. Она болтала о разных пустяках, пока официант не налил вино и не оставил их, наконец, одних.

Тогда, Нат грациозно, как кошка, изогнулась навстречу Майклу, пристально глядя ему в глаза, щечки ее покраснели, они подняли по бокалу вина и каждый начал говорить тост, перебивая другого, а потом, рассмеявшись, чокнулись и оба медленно выпили вино за исполнение желаний.

Вновь заиграла скрипка, и певица серебряным контральто запела о русской зиме и о потерянной любви.

Нат переводила слова романса, а он пытался слушать, разглядывая ее круглые коленки, и воображение уносило его далеко отсюда. Майкл то, представлял себе свой новый дом с лужайкой, зимним садом и Нат в шезлонге, то вспоминал, что лужайки у них, может не быть, да и все их будущее таяло в неизвестности.

Его мысли прервал официант, который принес бутылку шампанского.

– Нат, скажи, что я не заказывал шампанское, – попросил Майкл.

– Он говорит, что нам его передали с соседнего стола, – объяснила она.

Майкл посмотрел налево, где сидела компания смуглых мужчин, которые ему старательно улыбалась. За спиной одного из них, седовласого и поджарого, с золотыми зубами, маячило двое телохранителей, словно вышедших их бойцовского зала.

Манерами Майклу эта компания вдруг не понравилась. И все же, он улыбнулся соседям в ответ, и тогда те, будто по команде, поднялась, таща за собой свою мебель, и переместилась к ним: свой стол эти парни поставили вплотную к столику Майкла, а сами расселись вокруг.

Майкл и глазом не успел моргнуть, как оказался зажат между стеной и седовласым джентльменом, севшим слева от него, а за спиной у них торчали гориллы – телохранители. Что за черт!

– Вы русские, слишком горячие! – сказал он Наталье.

– Эти парни, похоже, не россияне. Наверное, с нашей южной заграницы – произнесла Наталья недовольно, – ей эта компания не понравилась точно.

– Давай перенесем ужин ко мне в номер! – шепнул Майкл, и Наталья благодарно кивнула.

– Сейчас я расплачусь, – предупредил Майкл, передавая официанту кредитку, которую тот пошел проверять, и тут же пожалел, что не дал сразу наличных: теперь нужно было сидеть и ждать.

А золотозубый уже хлопал его по плечу: – Эй, меня зовут Гамлет, дорогой, а как тебя?

– А его зовут Майкл, он американец и Вас не понимает, – раздраженно ответила за Майкла Нат.

– Он американец? Так выпьем за нашу единую нацию, и пусть мой дом будет ему домом, а он мне братом. Переведи! – приказал Гамлет.

– Майк! Он предлагает выпить. Говорит, что отныне вы братья, – перевела Нат.

– Братья? Почему братья? – переспросил Майкл.

– Я, кажется, поняла, в чем дело,– объяснила Наталья, – Этот парень из Джорджии. Там провели референдум о вступлении в состав США, и они все уже считают себя американцами.

Майкл из вежливости выпил вино, только бокал в руке не опустел – соседи вновь наполнили снова его до краев.

– Теперь я вспомнил Джорджию: там тепло и растут мандарины, – пошутил он, вспомнив, что летом видел пару раз новости из Тбилиси по ТВ, и снова посмотрел на часы: где застрял этот сонный официант?

Перспектива дурацкой попойки с парнями без комплексов, неизвестно ради чего, не вдохновляла. И эти парни уже прилично выпили.

А Гамлет теперь уставился на Наталью, словно на конфетку. Наверное, и обертку снять хотел? Будто ненароком, он достал из внутреннего кармана пачку денежных купюр, постучал ей по столу и вернул деньги на место.

– За прекрасных женщин! – сказал он тост, привстав из-за стола, и попытался чокнуться с Натальей, протягивая через стол свою сальную руку ей почти в лицо.