Паладин Безликой. Начало

Также неспроста мое появление было приурочено к моменту нападения тумана на деревню. Это вторая зацепка. Если у них такое бывает периодически, то все собирается в достаточно понятную, конечно, на первый взгляд и с имеющимися данными, картину.

Некое местное божество призвало подходящую под его критерии душу или сущность в свой мир, чтобы он или она разобрались с проблемой, которую местные не могут или по каким-то причинам не хотят решить. Призванная сущность благополучно прилетела и зафиксировала свое почтение клятвой на крови. Все, вперед и с песней.

Моя микротравма после переноса тоже кажется запланированной. Кровь нужна была для некой местной инициации. Которая, в свою очередь, возможно, что-то во мне открыла.

«Очень жаль, что я оказался таким читаемым. Но где мне спорить оригинальностью с богами…»

– Вообще, Сущность, неплохо было бы со мной пообщаться, как это обычно в книжках бывает! – повысив голос, в слух сказал я.

Тишина.

– Ну, нет – так нет, пока сами осмотримся на местности, – уже менее воинственно продолжил.

За окном неожиданно громко зачирикали. Я резко обернулся и увидел вспорхнувшую с подоконника небольшую симпатичную птичку, похожую на земную колибри, только белого цвета с фиолетовыми перьями по краям.

«Да, недвусмысленный намек, Ватсон. Дедукция меня не подвела и мне, видимо, подтвердили ход моих мыслей. Это, конечно, не полноценный разговор, но если это не совпадение, то уже хоть какой-то контакт. Внушает веру в то, что я здесь не случайно.»

Пора вставать с кровати, брать выданный комплект из рубахи и штанов с фирменными узорами от моего нового работодателя, и идти узнавать побольше об этом мире и своем задании. И сперва я направлюсь, пожалуй, к статуе, по совместительству точке моего, в компьютерно-игровых терминах, респауна.

Интерлюдия 1, в которой что-то становится понятнее

Седой Ансель сидел в своей комнате и размышлял. Опытный воин много повидал на своем веку. Как личный телохранитель и правая рука местного барона Дерека Зоркого он почти двадцать лет провел в походах и войнах по всей восточной части Империи Варны, расположенной на огромном материке Омир, окруженном бескрайними водами Великого Океана.

Гонял по горам небольшие отряды подгорных племен. Хоть и издалека, но видел летучие отряды лесных жителей. Защищал южную часть Империи от набегов клыканов и даже пару раз вместе со сборным отрядом из жрецов, магов и паладинов попадал в Туман.

Когда возраст начал брать свое и он уступил в бою новому молодому телохранителю, барон, хорошо наградив своего старого друга, предложил отправить его главой в одну из ближайших к баронству деревень – Прилесную. Можно было еще повоевать, но зелье омоложения, не заделав наследника, Ансель пить не решился, ибо жить долго, но одному, бессмысленно. Противиться барону и старому другу Ансель не стал и согласился, прихватив в деревню вместе с собой брата Барта с семьей, да еще нескольких пожелавших спокойной жизни сослуживцев.

Однако, несмотря на весь его опыт и всю далеко не скучную жизнь, случившиеся события последних дней не хотели укладываться в его голове.

Туманная напасть, Туман или пора «белого ужаса», как звали её крестьяне, была редким, но не невозможным явлением, и всегда о её приближении удалось узнать заранее. По этой причине многие деревни в далеких от границ и относительно спокойных землях даже не были подготовлены как-то дать отпор появляющимся с туманом тварям. Расставлять ловушки или держать сильную дружину просто не было смысла, а любые частоколы туманные твари, в отличии от обычных лесных, преодолевали.

Статуя, установленная для защиты деревни жрецами Безликой богини, выбранной единственной покровительницей Империи, помимо возможности обратиться к Богине, имела важную предупреждающую функцию – её глаза начинали светиться, предупреждая о любой серьёзной опасности для деревни. Будь то появившаяся в округе страшная тварь, сильный отряд клыканов или Туман. Обычно это давало день или два собраться, закрыть дома и отправиться в соседнюю деревню или даже в замок к сюзерену, если он располагался неподалеку.

Каждый раз статуя исправно светилась и позволяла успеть укрыться и пережить напасти без потерь, но не в этот… Ансель как староста ходил к статуе Богини ежедневно, молясь за деревню и проверяя нет ли знака, это входило в его обязанности, как, впрочем, и в обязанности стражников. Но предупреждения в этот раз точно не было, он был в этом уверен. Как уверены были и его люди.

Три дня назад Туман полился как густое молоко со стороны леса, окружавшего западную часть деревни. Скорость его была такой, что не позволила ушедшим с утра на промысел в лес грибникам и охотникам добраться до деревни и предупредить её жителей.

Игравшие у частокола дети заметили белесое марево и подняли крик, но было слишком поздно. Из леса и с полей успели вернуться и укрыться не все. Потери оказались тяжелыми. Деревня лишилась охотника, нескольких грибников и целой семьи травников, которые в этот день не успели добежать даже до частокола.

Поведение статуи – это была первая странность, но на статуе они не закончились.

Судя по различным доносившимся при появлении Тумана звукам, тварей с молочной мглой пришло очень мало. Это могло бы быть поводом для радости, но часть из этих звуков за двадцатилетние странствия некогда удачливому солдату были хорошо знакомы и вызвали неподдельный ужас.

Он уже слышал этот стрекот, принадлежавший огромной твари в два человеческих роста, похожей на кровососущего гада, которыми кишели леса и болота, с толстым и коротким хоботком и короткими крылышками, что располагались над брюшком с жалом. Люди звали их ненасы, сокращенно от «ненасытный». Ибо чудовища могли высасывать из людей кровь вместе с внутренностями и не останавливались до момента, когда переставали двигаться. Немногие выжившие рассказывали, что потом такая раздутая тварь окукливалась, и из куколки вылезала такая же, но уже летающая тварь с огромными крыльями и еще большими брюшком и жалом. Хотя эти рассказы больше походили на байки.

Третьей странностью оказался необычный чужак, найденный на чердаке в доме у почивших в Тумане травников, очень похожий на варваров, граничащих с Империей на севере.

Северные территории – места достаточно недружелюбные как по обитающим там тварям, так и по погодным условиям. Однако человечество доказало, что для него нет мест, где оно не может адаптироваться и начать подчинять природу. Более того, именно в таких местах появлялись самые выносливые и приспособленные к войне его представители. Такими и были племена северян или как их называли в империи «ледяных варваров».

Племена многие годы из-за междоусобиц и вспыльчивого характера предводителей так и не смогли собраться в единую страну. Этому активно способствовала Империя и прочие граничащие с севером государства, постоянно вербуя и умасливая некоторых из северных вождей, дабы поддерживать внутреннюю напряженность и не давать сплотиться грозной силе в один кулак. А сила действительно была грозной.

Все попытки подчинить и присоединить непокорных соседей со стороны Империи всегда оканчивались большой кровью и ответными визитами объединяющихся перед общей угрозой племен северян. Ансель такого не помнил, но поговаривают, что один раз северяне дошли почти до столицы, и дошли бы, но уже награбленное по дороге снова стало предметом междоусобных распрей, и ответное наступление захлебнулось, а удачливые атакующие откатились в свои неприветливые земли.

Туго пришлось даже лесным жителям, о военных навыках которых ходили легенды, особенно по части луков и копий. Лесники решили на границе с северной землей выводить какие-то свои морозоустойчивые виды деревьев и трав, что не понравилось не только варварам, но и иным полуразумным местным обитателям. Гнали незадачливых садоводов долго и остановились только глубоко в их лесах.

Сами же северяне редко устраивали набеги на Империю. Видимо, большие и малоинтересные остальным странам неизведанные территории с недружелюбными обитателями и холодным климатом давали варварам достаточно еды, благ и забот, чтобы из них не вылезать.

Чужак, несмотря на высокий рост и стать, которой славились северяне, отличался от них цветом глаз и волос. Глаза фиолетового цвета, как у старших ступеней паладинов Безликой, а волосы белоснежные, как у местных седых старцев деревни, кто уже устал жить или по каким-то причинам еще не смог накопить на зелье омоложения. При этом выглядел чужак на двадцать-двадцать пять лет.

Если же откинуть различия во внешнем виде и принять в расчет, что он все же северянин, ответа, как его занесло в одном исподнем за одну ночь в такую даль, с ходу в голову не приходило. Так же, как и ответа – как он выжил в Тумане. Точнее, приходило и их было только два – магия и везение.

Везение заключалось в том, что сейчас шел сезон заготовки трав, и Барт Луговой, как звали травника, почившего в Тумане за частоколом со всем своим семейством, не убирал лестницу на чердак, где сушились собранные с начала сезона травы. Дверь на чердак отсутствовала, что требовалось для лучшего перемещения воздуха, необходимого для правильной сушки трав. Это позволило северянину забраться и укрыться на чердаке, замаскировав его запах.

Магия же являлась причиной того, что мужчину забросило так далеко от его северных территорий. Фиолетовые глаза опытному Анселю не оставляли сомнений, чья именно магия.

– Святая Безликая! – вырвалось у Анселя.

Только сейчас, собрав все сведения воедино, ему неожиданно пришло понимание, что помощь этому странному чужаку и есть та плата, которую он однажды, спасая в своем детстве от болезни Барта, задолжал Богине. И теперь он должен был сделать все, чтобы она не разочаровалась в своем истовом последователе.

Ансель только сейчас порадовался, что не остался со всеми поминать усопших и праздновать завершение Тумана, а, устроив чужака на постой к своему брату, пошел к себе, чтобы разобраться в ситуации.

Достав писчие принадлежности и быстро изложив все события, включая информацию про странного чужеземца, в свитке. Он поднялся и окрикнул одного из сыновей, чтобы тот позвал ему Нурта, одного из охотников деревни, по счастливому случаю отдыхавшего в злополучный день дома и пережившего Туман.

Когда охотник подошел, староста рассказал ему о важности задачи и передал свиток, дополнив его единственным имеющимся набором усиливающих зелий из своего личного запаса. Последнему требовалось как можно быстрее добраться до барона Дерека. Напутственные слова о важности происходящего и признаках участия в случившемся богини не оставили охотнику шансов задержаться на праздник.

Стоя у окна и провожая взглядом фигуру удаляющегося охотника, Ансель вернулся к размышлениям. Поговаривали, что в столице баронства есть артефакты, способные доставить проговоренное по воздуху в мгновение ока. Жаль, что такие артефакты не передавали в деревни. С другой стороны, как человек погруженный в военный премудрости, Ансель понимал, что такой артефакт слишком значимая со стратегической точки зрения диковина – опасно, если попадет не в те руки. А рук у неспокойных соседей Империи много.

Ансель бы многое сейчас отдал за такой артефакт связи. Информация была невероятной важности и сейчас её передача зависела всего от одного человека. Конечно, для самоуспокоения и ускорения доставки сообщения староста отправил бы наездника, но используемые для этого хорты, эти могучие и воинственные псы, таиться были не приучены, поэтому пали жертвой ненасов в первые же часы с момента попадания тварей с туманом на территорию Прилесной, даже не сумев забрать с собой ни одной твари. Отправлять в поддержку Нурту кого-то смысла не было, больше охотников в деревне не осталось, а любой другой житель будет для него только обузой.

Дождавшись, когда охотник скроется из виду, устало переставляя ноги, староста отправился в трактир. Все же надо промочить горло. Иначе мысли просто не дадут уснуть еще одну ночь.

Глава 5, в которой пора выходить в чудный новый мир

Спустившись по лестнице в обеденный зал, остановился и огляделся. Посетители мгновенно затихли при моем появлении и с интересом изучали гостя их деревни.

Я же, начал разглядывать местное убранство. Сегодня, в лучах яркого дневного света, который струился из окон, зал для приема пищи показался гораздо больше. На стенах обнаружились различные виды оружия, видимо, принесенные с походов и прочие элементы средневекового декора – вроде чьих-то зубастых черепов и грубой, нечеловеческого происхождения, амуниции.

Народу сидело немного, и из всех столов, коих здесь оказался не один десяток, занятыми оказались только три. Что мне показалось логичным. Середина дня, лето, отличная погода, видимо, большинство работают. Здесь от мира и времени скорее всего мало что меняется. Разве что вместо офиса у них здесь поле и прочие ремесленные заботы.

Прошел к стойке и, поклонившись в приветствии, передал брату старосты пустую посуду. Он посмотрел на меня удивленно, после сгреб посуду и, ткнув себя в грудь, произнес.

– Барт.

Я широко улыбнулся. Брат-Барт, как же я, оказывается, вчера был близок при его именовании. Посмотрев на вопросительное выражение лица трактирщика, я на мгновенье задумался.

«Если бы здесь был мир, покоренный Системой, на этом месте должно было вылететь интерфейсное окно для ввода своего никнейма.»

Но Системы и графических артефактов в поле зрения не отобразилось, а игровое «Меню» не отозвалось на мои попытки его вызвать еще утром, при саморефлексии. Поэтому, указав на себя, я, по заветам любимого СТИКСА, решил оставить в прошлом былое имя и жизнь.

– Лотар.

Почему вдруг вспомнил великого воина и Льва Азерота из Вселенной Варкрафта, даже не понял. Вырвалось и все. Я не был фанатом Варкрафта и во времена повального увлечения многопользовательскими онлайн-играми просиживал штаны в линейке, она же Lineage 2. Может даже и вовсе пропустил бы вселенную «Военного ремесла», если бы не выход блокбастера-экранизации. Жанр мне нравился, а высокобюджетным фэнтези нас к тому времени не радовали. Фильм понравился, а заодно я проникся лором или историей и попробовал поиграть в проект сам. Подсел. Отыграл ни один год в ВОВ, пока семейная жизнь и фокус на зарабатывании достойных денег не лишили меня времяпрепровождения в игрушках, в целом.

У Барта-трактирщика, после того как я назвался, округлились глаза, и он выронил принятую у меня посуду. Хорошо, что над стойкой, поэтому та не разбилась, а просто гулко грохнула об деревянную столешницу.

«Очень недурно для глины, видимо, местная глина покрепче нашей земной. Если это глина.», – отрешенно подумал я, заканчивая для себя тему с игровым прошлым.

Одновременно с этим кто-то из бедолаг за спиной прыснул пивом. Развернувшись, я увидел, что и все местные также сидят с широко раскрытыми глазами, показывая крайнюю степень удивления.

В продолжении аналогий с компьютерной игрой, захотелось спросить: «Что, имя занято? Попробовать другое?». Но понял, что шутку юмора все равно не оценят, из-за языкового и понятийного барьера, и промолчал.

Очевидно, я попал в известное местным имя. Может, так зовут местного короля или императора, и все удивились такой наглости. Может, так звали потерявшегося цесаревича, и все решили, что вот он я, летаю по статуям в одном исподнем, прячась от предков.

«А может, так вышло, что я вообще в Азероте. Мало ли откуда туман взялся в каком-нибудь новом обновлении. Может быть, история получила новый виток, и сценаристы самой популярной онлайн-игры поселили в одной из гор в мертвых землях какого-нибудь архилича или очередного костяного дракона, который дует этими туманами от несварения при поглощении местных «невинных» красавиц. Ага, краснеющих при виде мужика в одних трусах…»

Поняв, что Барт мне ничего интересного уже не расскажет, даже если отвиснет, я еще раз ему благодарно кивнул, развернулся и направился на улицу.

Выйдя из трактира, встал и осмотрелся. Вчера ничего толком разглядеть в ночи было невозможно, поэтому очень хотелось понять, куда же все же я попал. Деревня встретила меня прекрасной солнечной погодой, ароматами скошенной травы, очень похожими на наши, с нотками удобрений, тоже, видимо, не меняющимися от земли к земле, а также гвалтом малышни.

«Интересно, если скотины нет, откуда навоз? Все же есть? Это хорошая новость, мясо я люблю.».

После очередного сравнения с прошлым миром понял, что надо что-то делать с этими ассоциациями. Конечно, я сейчас адаптируюсь, и мозг знакомится с новым местом, выстраивая ассоциации со старыми и понятными ему объектами. Однако вот эти все «наши», «как земные» и прочие постоянные отсылки, меня начинают выводить из себя. Стереотипное мышление также многие ответы от меня прячет. Видимо, придется какое-то время, пока не освоюсь, потерпеть.

«Если у нас действительно есть душа и она перерождается, то форматирование памяти при перезапуске в новую жизнь – не такая и неприятная, и неудобная вещь. Как оказалось на самом деле. Все вот мечтают о переносе своего багажа при перерождении, книжки фантастические пишут, а надо наоборот, радоваться. Что за нас кто-то умный этот момент продумал…», – подумал я, провожая глазами группу мальчишек, возраста моих сыновей, что-то увлеченно обсуждающих и бегущих вдоль улицы.

Как малышня скрылась, очередной раз, с болью в груди, закрыл тему с воспоминаниями о утерянном. Сосредоточился и мысленно восстановил ночной маршрут, по ориентирам из работающей после переноса как часы памяти, развернулся и сразу увидел возвышающуюся над деревеней статую.

Фигура, которую было сложно разглядеть и-за яркого солнечного света, стояла внутри внушительного частокола, окружавшего деревню, и располагалась на расстоянии не меньше ста метров от ближайших домов. Направился к статуе, прикидывая как пройти к ней между домов.

Пока шел, активно изучал местные строения и их обитателей. Очень уж красиво у них здесь. Дерево здесь то ли менее пористое, то ли обработанное магией или окрашено какими-то иномирными лаками, но смотрится не в пример лучше земного. Я приметил это еще вчера, по таверне и её пристройкам. Под стать материалам была и работа местных умельцев – равномерный цвет стен, красивые овальные крыши, все обрезано ровненько и местами разукрашено неброскими цветами.

– Красота. Словно я не в прошлом, а в далеком будущем, в какой-то невероятно реалистичной компьютерной игре… Точно не Азерот? – тихо проговорил я, двигаясь по деревне.

Обитателей рассмотрел еще в ночи, но сегодня и при свете это удалось сделать намного лучше. Выглядят все ухоженными и здоровыми, во всяком случае по внешнему виду и состоянию волос и кожи. Лица европейские, в большинстве симпатичные. Средний возраст, что удивительно, в районе двадцати или тридцати лет. Стариков почти нет, детей же достаточно много. Одежда аккуратная, светлая и при этом чистая, у каждого второго вышиты «божественные» узоры: у кого по рукавам, у кого по штанинам да подолам.

«Может, высота расположения узора что-то значит? Кто бы объяснил.».

В руках у проходящих по своим делам мужиков встречались разные приспособления для работы по дереву или с землей. Женщины в основном несли плетеные корзины из какой-то высушенной зеленой травы. Праздно никто не шатался, все были сосредоточены.

Загляденье. Мелочь чумазая и шебутная носится по улицам без опаски, что тоже говорит о многом. Прямо идиллия. Приторно не стало, но настроение продолжило подниматься.

«Если это мой новый мир, то он мне уже нравится. Родных бы еще сюда…»

Народ на меня косился, но пытаться заговорить никто не спешил, также как и дела свои бросать, останавливаясь и разглядывая чужака. Значит, совсем уж диковиной какой я здесь не являюсь. И чужаки в местных местах, хоть может, и в менее загадочных ситуациях, но случаются.

«С другой стороны – а чего им сильно впечататься? Если бы это была какая эльфийская деревня, чтобы я тут ушами, отсутствием хвоста или ростом кого смущал, я бы еще понял. А так – забросил нелегкая к нам человека. Ну глаза необычные. Надо быть с ним быть бдительными, да и только.»

По итогу изучения деревни, значительно местные пейзажи от деревенских земных, сильнее всего отличала только необычная ухоженность, да страсть к овалам в архитектуре. Овальные окна, овальные крыши. Спасительный чердак в свое время удивления не вызвал, ибо времени его разглядывать не было: то было туманно, то темно. А сейчас – местные особенности бросались в глаза. Религия, как основополагающий компонент местной жизни, оказала влияние на местный дизайн, не только на архитектуру.

А овал – был одной из основных фигур в причудливой вязи, изображенной на подоле Богини.

Отдельно отметил отсутствие снующих по дорогам повозок, как не видать было и лошадей или прочей живности, по типу гусят, курят или иной животной мелочи, бегающих по улицам или кудахтающих из-за невысоких оград. Особенно опечалило, что не увидел собак с кошками. Были только небольшие птицы, светлых расцветок, которые хаотично летали по улице в погоне за насекомыми и группами собирались на воротах и крышах. Насекомых же хватало вокруг с запасом. Пока двигался по улице, кто-то успел несколько раз меня больно укусить в разных местах.

Так, в рассуждениях, что они тут кроме травы едят и кто у них дома охраняет, дошел до местной достопримечательности и остановился пораженный.

«Прямо местный грааль, как в Героях 3…»

Монументальная каменная скульптура смотрелась инородно в обычной одно-двухэтажной деревне.

Уже издалека стало понятно, что в первый день я не угадал два раза. Это оказался гибрид мрачного жнеца и прекрасной эльфийки. Девушка, ростом более пяти метров, с точеной фигурой заядлой спортсменки и крупной грудью идеальной формы. Выпуклости тела богини подчеркивало облегающее платье, расходящееся к низу от колен. Лицо же было спрятано под глубоким капюшоном и сделан он был так, что разглядеть что-либо под ним без фонаря, было бесполезно даже в солнечный день.

– Красотка без лица… Без лика… «Безликая»! – неожиданно возникла ассоциация в моей голове, и неожиданно интуитивно пришло понимание правильности выводов.

«Вот оно как. Просто и со вкусом.»

Постояв несколько минут и разглядывая идеальные пропорции женского тела, а также стильный даже в сером моноцвете «лук», ничего необычного в себе не получил. Ощущений, что меня также разглядывают и изучают, тоже не возникло.

«Видимо, еще на стадии подбора для роли «развеивателя туманов» или охотника за его первоисточником изучила…», – под эти размышления резко налетел порыв ветра, толкнув прямо в спину.

«Совпадение или обратная связь? Если второе, то понял, не дурак, еще на стадии самоанализа. Судя по всему, туман имеет какое-то искусственное происхождение и мне надо с этим его парогенератором совладать.»

Пройдя к статуе, я огляделся, восстанавливая события вчерашнего вечера и ночи.

Появился я достаточно удачно, ибо по прямой от места моего появления были дома, а не частокол. Твари же во время моего появления пировали в местных аналогах конюшен, больше похожих на загоны для собак, руины которых виднелись дальше и правее статуи. Этот факт и, вероятно, божественное покровительство, дали мне достаточно времени, чтобы преодолеть нужное расстояние, и, затерявшись между домами, выйти к спасительному чердаку.

Нашел глазами разгромленный дом, к которому я жался, чтобы перевести дыхание. Последний виднелся на удалении в двести с лишним метров. Идущие за мной твари, судя по всему, уперлись в его измазанную моей окровавленной рукой стену и решили, что я спрятался внутри.

От понимания произошедшего бросило в жар.

Осознание, что я своей ошибкой лишил целую семью жизни, больно ударило под дых, заставив снова пережить неприятный укол совести. Также как тогда, на чердаке, когда я прятался под крики этих умирающих людей.

– Это получается, я не только людей не спас, я их еще и убил? – тихо прошептал, разглядывая виднеющиеся руины, я.

С учетом переноса без моей воли, дикого стресса от погони, отсутствия какой-либо информации о мире и противнике, моей вины в случившемся было мало. Услужливо, по старой земной привычке решил отбрехаться мозг.

«Нет, не пойдет, чтобы не есть себя поедом и не брать грех на душу: как бы ни хотелось все спихнуть на простые обстоятельства, я теперь должен найти туман и набить рожи этим сволочным кузнечикам, или кто бы из стрекочущей братии там ни был. И никакой страх от увиденного развороченного дома или отмазки не принимаются. Значит, надо просто стать сильнее!»

Я так уже делал, получив по соплям в школе и начав после этого заниматься единоборствами, так и сделаю сейчас. Только по соплям в этот раз за меня получили совсем другие невинные люди.

– Ну гады. Ждите, – сплюнув в сердцах, целеустремленно двинулся к памятнику местному божеству.

«Отлично, с задачей и "побочными" квестами я определился. Надеюсь. Теперь надо еще с покровительницей поговорить, может наконец познакомимся.»