Паладин Безликой. Начало

Людей за столами пока не было. На видимой части кухни, девушки, в сарафанах и передниках, спешно разводили огонь в нескольких крупных печках разной конфигурации. Тихо и уверенно командующий ими крепкий мужик, стоял к нам спиной.

Староста показал на печи. Сомневаюсь, что залезать, ибо без разделки крупноват я для них, поэтому, мне скорее всего предложили дождаться ужина. Люди, видимо, долго пережидали туман, боясь показаться тварям, и сейчас планировали собраться всей деревней и отужинать, помянув погибших и отпраздновав спасение. Ну или таверна банально начинала работу после долгого простоя и мне предлагали дождаться позднего ужина.

Я сконцентрировался на своих ощущениях. Зябко и неуютно без одежды, которой мне до сих пор не предложили, ноги болят от босого забега, а вот есть совершенно не хочется. Дать же голове еще несколько часов хорошего сна и отмыть тело – хочется очень. Жестом отказался от еды и показал желание помыться и одеться, изобразив намыливание по земному и проведя ладонями по окровавленной голове.

Староста кивнул, а после развернулся к кухне и подозвал того самого, заправляющего на кухне, мужика.

Подошедший абориген очень походил на старосту, если не брат, то однозначно родственник. Буду считать первое. Брат с удивлением вытаращился на меня, осматривая мою голую фигуру, пока Староста в красках обрисовывал ему историю моего появления на людях. Закончив говорить, Староста засобирался и жестами показал мне, что «я – уходить, ты – за братом идти». Я закивал, показывая, что план действия понятен и поблагодарил старосту полупоклоном и улыбкой. Удивленно посмотрев на меня, тот удалился.

Для себя отметил, что с рукопожатиями местные, видимо, не знакомы, либо я дюже грязный и вонючий. Хотя при активации местных артефактов на касании соглашусь, что для местных дело это может быть и небезопасное. А вот поклона от меня не ожидали. Либо не знакомы с этим земным обычаем, либо есть какие-то «иерархические нюансы».

Брат, перебросившись еще парой непонятных слов с удаляющимся Старостой, показал жестом следовать за собой и, через дверь в стене под лестницей, вывел меня на задний двор здания.

На просторном дворе было много хозяйственных построек непонятного назначения. Загонов каких-либо местных курей я не увидел, но что-то типа сараев и сооружений, вроде нашего деревенского сортира, наличествовали и были очень аккуратного и добротного вида. По нашим земным меркам сказал бы, что только вчера собраны умелым мастером.

«Видимо, магия здесь в быту часто применятся либо материалы у местной природы покачественнее, а то и аборигены более рукастые. Или все сразу. У нас в современных деревнях, да и на многих дачах все выглядит намного проще.», – в сердцах присвистнул я.

К одной из этих построек Брат меня и провел. Указав на дверь, мой провожатый остановился. Отворив дверь и зайдя вовнутрь, я на секунду замешкался, так как внутри не было ничего кроме голых стен, аккуратной закрытой сеткой дырки в полу и четырех свисающих с потолка шнурков. Скудное освещение организовывала вторая дырка, уже под потолком, из-за чего в помещение пробивался яркий свет местных лун. Даже на миг стало не по себе, что это за помещение такое, мозг начал строить самые мрачные предназначения этого чулана, от разделочной до тюремной камеры.

Провожатый, увидев мое замешательство, быстро отодвинул меня на центр помещения, вручил в руки листок какой-то местной травы, похожий на листок нашей земной эхеверии, но размером с кулак. После потянул за ближайший к двери шнур и отстранился. Шнур втянулся в потолок и сверху полилась теплая вода. Показав жестом, что листом надо тереться, быстро удалился, закрыв меня и оставив в полумраке одного.

Потрогал выданный мне лист, тот оказался ободранным с одной стороны. Эта часть была скользкой на ощупь, поэтому, потерев грязное предплечье, я не удивился, что за листом остался пенный след. В воздухе после применения местного «мыльного листа» запахло приятным травянистым ароматом, отдаленно напоминавшим сирень. Кожа не слезла и волдырями не покрылась, зато стала чище. Окончательно убедившись, что это местный аналог мыла, и аллергии на местную флору у меня нет, начал обмываться.

«Шутки шутками, а по сути, для меня здесь и микрофлора, и микрофауна полностью новые. Надеюсь, при моем переносе этот момент был учтен. Хотя, справедливости ради, первые «почти сутки» я здесь уже продержался и от местных болячек, как шагоноги в «Войне миров», не свалился. Поэтому, думаю, что все и дальше будет хорошо.».

Переключившись на необычный листик, снова погрузился в размышления, пытаясь вспомнить, было ли что-то в нашем дремучем средневековье из растительного мыла. Вспомнились только зола да мыльный корень, но как последний выглядел, я никогда не знал.

«Да и чего мне вспоминать – вот теперь мои новые реалии, надо переучиваться, развивать гибкость ума.».

По моим ощущениям, через три-пять минут оттирания засохшей крови с тела вода прекратила литься. Первый шнурок на место не вернулся, поэтому, примерно понимая логику, потянул за второй. Итого, за двенадцать или чуть больше доступных мне минут я неплохо отмылся и даже простирнул и надел мокрыми свои избавленные местным мылом от кровавых пятен трусы.

«Классная штука этот листик, у нас не каждым порошком кровь можно было взять, а тут такой эффект от ручной короткой стирки.»

Как работал этот душ – чудо средневековой инженерной мысли, я не понял. Видимо, шнурки активировали какой-то местный магический артефакт, использование которого было либо лимитированным, либо перезаряжаемым. Иначе непонятны такие сложности с разбиванием на четыре одинаковых небольших интервала. Также непонятно, откуда браться теплой воде, когда печи еще только начинают топить, а туманны день вряд ли позволил нагреть воду солнечным светом.

«Интересно. Если получится сносно изъясняться, надо будет потом уточнить у местных, как эта умывальня устроена.»

Под эти размышления и не заметил, что на выходе из душевой меня ждала раскрасневшаяся симпатичная девчонка лет четырнадцати, с одежкой в руках.

– Благодарствую. – сказал я, протягивая ей на вид еще пригодный для повторного использования чудо-лист.

Забрал протянутый мне в ответ на листик деревенский комплект из рубахи и штанов и подвис.

«На глазах у неё переодеваться?»

Еще раз посмотрел на заинтересованный взгляд девчонки и начал быстро одевать полученные вещи, прямо поверх мокрых трусов.

Несмотря на красные щеки, девчонка продолжала смотреть за процессом внимательно. Я чувствовал себя очень неуютно, ибо иначе как несмышленое дитя не воспринимал и, как мог, старался транслировать равнодушие и хладнокровие.

«Удивительно дело. А если бы я кровавые трусы не отстирал и вообще нагишом вышел? Не такое у меня воспитание и миропонимание, чтобы такие ситуации спокойно воспринимать. Хотя и в наше время на Земле в той же Танзании можно было брать четырнадцатилетнюю в жены, а о средневековье вообще ходили какие-то жуткие слухи про браки с первых месячных.»

Когда с одеждой я закончил, девчушка кивнула мне идти за ней. Поднявшись на второй этаж трактира и указав комнату, она быстро удалилась, даже не попрощавшись.

«Вот и чудно, а то я, грешным делом, подумал, что это чудо мне староста или его родственник выбрали, дабы сосватать. Мало ли что у них в головах. Или это уже у меня?», – вздохнув, бросил взгляд на правую руку, где красовалось золотое обручальное кольцо, – «Интересно, может из-за него меня здесь так радушно встречают. Вполне возможно, что желтый металл здесь также ценится и носить его может только знать… Все непонятно. Разберемся. А как вы там? Без меня разберетесь?»

С грустными мыслями о семье зашел в свое временное жилище и осмотрелся. Для средневековой деревни обстановка была богатой. Из мебели наличествовали односпальная кровать с матрасом, стол с небольшим стоящим на нем зеркалом, кадка или сундук и деревянный стул. Все было добротным, но достаточно простым в изготовлении, без краски и вензелей.

Ванны или какого-либо чана, дублирующего уличный душ, к моему сожалению, в номере не было. Ночной горшок, из чего-то очень похожего на глину, покоился под кроватью.

«Вот здесь засада. Надеюсь, в городах покрупнее такие удобства все же будут встречаться.».

Хотя, по моим размышлениям, задача это непростая – содержать такие чаны в каждой комнате для постояльцев, хоть и магия с артефактами имеется. Воду-то надо куда-то сливать, чаны мыть. У нас в стране даже во времена победившего социализма был один туалет на этаж, а тут средние века.

«Завтра обязательно надо разузнать, что это все же за место, да до статуи прогуляться. Может найду ответы, чего мне там с божественного подола перепало. Но все потом.».

С такими мыслями я лег на подобие матраса, который, видимо, был тканевым мешком, набитым какой-то местной приятно пружинящей и слегка пахнущей тюльпанами травой, и вырубился. Перегруженный впечатлениями последних часов, мозг запросил передышку на обработку новой информации.

Глава 4, в которой надо как-то обустраиваться

Спал без снов. Второе мое пробуждение также случилось в новом мире. Я не пришел в себя, истыканный трубками поддержания жизнедеятельности в больнице, не проснулся с удивлением от увиденного на своем диване. То, что я увидел, открыв глаза, точно было деревянным потолком иномирной таверны.

«Ну что же, один раз – это случайность, а два раза – закономерность.».

Окончательное осознание того, что это не сон и не наваждение, крайне огорчило. Моя любимая семья осталась где-то очень далеко, на Земле. А я оказался в новом мире, один.

«Бойтесь своих желаний. Не зря эту фразу любят повторять в книгах и кино. Хорошо о чем-то фантазировать и мечтать и совсем другое дело попасть в новую реальность…».

Немного, но утешает, что с моей семьей все должно быть в порядке. У них остались в помощь и недвижимое и движимое имущество, и финансы, и мои родители, и родители моей любимой супруги, и друзья с обеих сторон.

«Эх. Мне от этого не легче. Меня-то с ними не осталось…».

Если вчерашний день, полный стресса и угроз, не давал рефлексировать, то утро в таверне догнало всеми переживаниями. Воспоминания накатили на меня и заставили пустить скупую мужскую слезу. Вспомнился медовый месяц с женой на островах, двое кардинально разных партнерских родов. Первый сын появился очень тяжело, второй же – неожиданно легко. Радости первых лет жизни и новых навыков каждого из сыновей. Поездки, покупка недвижимости, громкие праздники в кругу родных и друзей. Все это осталось в прошлом, а новых совместных воспоминаний уже не будет.

О работе, карьере, хобби, каких-то материальных благах жалости не было вообще – все это либо уже не важно, либо останется моей семье.

«А может, и вовсе, как со Стиксом, я только ощущаю себя тем человеком? На самом же деле тот человек сейчас спокойно досыпает или уже даже активно начинает новый день. А я лишь его копия? Или все же какой неожиданный инфаркт, они вроде молодеют? Лучше буду считать первое. Так как правды я точно не знаю и маловероятно, что узнаю, приму этот небольшой самообман за основную версию.».

Хоть немного, но все же сразу полегчало.

То, что моя мечта осуществилась и моя просьба была исполнена, хоть и слишком буквально, особо не радовало. Загадывая такой «подарок» на сорокалетие, я не задумывался о последствиях, ибо он был невыполним.

Ладно, лучик радости все же пробился в сознание через боль утраты. Приключения все же начались, вот эти все «сталь», «магия» и прочие вещи, так желаемые остатками инфантильной части личности. Если это вторая жизнь и вторая попытка, будем адаптироваться и собирать информацию. Ныть можно долгими и спокойными одинокими вечерами. Если спокойные будут. А там может и путь домой отыщется.

Первое – поднялся и подошел к местному зеркалу. Метровый квадрат в рамке стоял на столе, уперевшись о стену. Перед ним стояла посуда с принесенной за время моего сна снедью.

Задумался. Помнится, в нашем средневековье зеркала были одним из самых дорогих товаров. Здесь же оно стоит в таверне, в деревне, и выглядит вполне современно. Видимо, магия помогла местным умельцам расплавить песок и соединить его с каким-то из расплавленных местных металлов.

«Ну или я просто еще много не видел и не знаю о местном мире, и на улице уже ждет магобричка с городским дознавателем из отдела отлова иномирных переселенцев.»

Вернулся к осмотру своего внешнего вида. Последний обескуражил. Помимо недовольства захотелось высказать и слова благодарности волшебному транспорту между мирами.

На меня из зеркала смотрел я же, но на двадцать лет моложе. Мышцы определенно в форме меня двадцатилетнего, когда я располагал временем и активно занимался в тренажерке, даже были грехи по заигрыванию со спортивной фармакологией. Отчетливо просматривался пресс, который я в свои сорок уже не надеялся увидеть.

Помимо возвращенной молодости, с лица ушли все неровности, угри, рубцы, шрамы и прочие дефекты, полученные с раннего детства. Осмотрел дополнительно тело – все верно. Ровно, гладко, в нужных местах выпукло и волосато.

Отдельно проверил левую ногу – самый приметный из шрамов у меня ранее располагался именно там. Последствие игры в догоняшки на недостроенном фундаменте многоквартирного дома. Окрестной детворе и мне очень нравилось, ибо фундамент замершей стройки во дворе представлял собой бетонный лабиринт, чуть выступающий над землей, на котором воображаемый минотавр гонялся за воображаемыми приключенцами. Запнувшись во время бега об один кусок местами торчащей из бетона арматуры, я полетел и сильно распорол ногу о другой. Благо меня быстро дотащили до взрослых и дальше в больницу, но вот следы от швов, сам уродливый шрам и ноющая боль при смене погоды остались уроком на всю жизнь. В новой версии меня шрама не было.

Практически затянулись последствия и от новой травмы, а именно, от встречи моей головы со статуей. К моему удивлению, о неприятном событии напоминал только небольшой багровый рубец над левой бровью. По всему моему жизненному опыту и количеству крови, которая временами натекала в глаз, там должна была быть как минимум рваная рана и серьезная гематома. Но ничего такого не было и в помине. Будто с неприятного события прошел месяц, а то и больше.

– Чудеса или магия. – задумчиво протянул я, – Вот они, её новые очевидные проявления.

Единственное, что при текущих знаниях приходит в голову, – подарком при переносе или инициации была в десятки раз ускоренная регенерация. Отсюда и изменения организма – никто кропотливо не вычищал итоги моего жизненного опыта. Организм божественным и непостижимым образом, для воспитанного на науке человека, научили восстанавливать свое эталонное состояние. Тот же шрам на ноге – это, по сути, заплатка. В генах, отвечающих за ногу, никаких шрамов нет, поэтому это досадное недоразумение на клеточном уровне было исправлено подаренной регенерацией. Лишний жир также пропал по понятным причинам – пошел на восстановительные процедуры.

На голове вместо сухих и ломких волос теперь красовалась густая шевелюра из плотных и здоровых, но белоснежных. Зрение, посаженное долгой работой за компьютером и рано догнавшим диабетом, тоже радовало непривычной резкостью. Однако здесь не обошлось без нововведений – зрачки стали светло-фиолетового цвета.

– Свечение после прикосновения к статуе тоже было фиолетовым, значит, это все неспроста… – продолжил я общаться вслух сам с собой.

Не знаю, радоваться или грустить. Теперь подтверждающая инициацию печать божества красуется у меня на самом заметном месте. Палево, и, скорее всего, мне это еще аукнется. У других местных представителей, от паренька на крыше до малолетней симпатяжки, глаза были привычных земным обитателям цветов. Ничего подобного у них я не заметил, а такой нереальный для земли цвет точно бросился бы в глаза. Мне мой сейчас бросается.

«Возможно, люди тоже заметили эту уникальную особенность моего лица. По этой причине, а вовсе не из-за золота, ко мне такое отношение? Интересно…», – вспомнил как пристально мне в глаза вчера смотрели местные.

Уже перестав удивляться изменениям на всякий случай, проверил уши – нет, уши мои, никаких изменений в эльфийскую сторону не замечено. Клыков в сияющем белоснежном рту, полном отреставрированных зубов, тоже не оказалось.

Закончил с осмотром изменений и сел за стол. Ощущения, что все твои старые проблемы кто-то одним махом убрал, сильно подняло настроение.

– Все супер, благодарю! Можно мне теперь в таком виде обратно? – в комнате повис вопрос, очередной раз оставшийся без ответа, – Понятно. Пока общаться со мной никто не желает.

Придвинул стоящую на столе большую глиняную кружку с водой и большую глиняную миску с едой. Сразу почему-то представилась вчерашняя стесняшка. Представил, как она под утро краснеет, как помидор, расставляя снедь и разглядывая меня, оказавшегося перед ней снова в одних трусах. Молодое тело откликнулось, кровь сразу пошла не туда. Успокоил разум и перешел к еде. Кушать, и особенно пить, после ночи приключений хотелось очень сильно.

Сперва выпил воду, которая оказалась остывшим пряным и вкусным, но не сладким, травяным взваром. Надеюсь, мой земной диабет тоже волшебным образом излечился. Там я уже давно отучил себя от сахара, поэтому даже если этой белой отравы, на которую подсадили всю планету Земля, здесь нет, я только порадуюсь. И уж точно я не буду тем, кто её принесет в этот мир.

Дальше переключился на еду. В глубокой глиняной миске лежала свежая сырая зелень, накрытая крупной зеленоватой лепешкой. Убрал лепешку и несколько мгновений изучал местную съедобную траву. Визуально все в привычных зеленых и красных оттенках, разве что неестественно насыщенных, но при этом местная трава была не похожа ни на что из растущего на Земле.

На вкус зелень также отличалась от всего, что я ел раньше. Жена постоянно сидела на правильном питании, поэтому зелени я в свое время попробовал самой разнообразной, даже самую экзотическую в различных поездках, в жаркие страны. Вкус у местной травы был приятный, кислило и горчило в меру, один вид стручков вообще напоминал нашу земную пряную черемшу, с которой я фанател.

Завершил завтрак, или уже обед, приемом лепешки. На земные аналоги из пшеничной или ржаной муки вкус был не похож. Лепешка также имела травяной привкус, причем ничего похожего на съеденное ранее я в этом привкусе не разобрал. Было ощущение, что кто-то сделал лепешку из щавеля, полностью убрав из него кислинку.

Подводя итог первого приема местной пищи, с удовольствием отметил, что я насытился без мяса, анафилактический шок, несмотря на иноземное происхождение продуктов, мне не грозит, и моя матрица вкусов не пострадала. Выходит, что питаться здесь не только терпимо, но даже вкусно. Во всяком случае, пока не приелась местная трава.

Немного огорчало отсутствие мяса, но как уберечь скотину в прошедший туман, даже если она в местных реалиях рогатая и зубастая, я пока не представлял. Разве что делать магические консервы или заморозки. Надо будет уточнить, есть ли здесь мясо в рационе в принципе. А то вполне может оказаться, что здесь культ вегетарианства. Если это так, то, возможно, стоит задуматься о переносе моих сюда, а не о возвращении меня обратно. Одному человеку из семьи здесь точно понравится.

Закончив перекус по заветам дедушки Ленина и «Общества чистых тарелок», очень удивился неожиданному приливу сил. Какая-то травка в отваре или миске имела тонизирующие свойства, либо иные магические свойства по типу усиления. Есть же у нас на Земле тот же кофе или гуарана, да и более сильные растительные стимуляторы.

«Если мне не подсыпали запрещенки и такое питание у них в норме, то, судя по всему, местные меня могут неприятно удивить в силовых упражнениях. Выращенные на таком-то допинге.»

Сразу вспомнился Обеликс из забавной парочки галлов, который в своем детстве упал в чан с отваром на похожих травах и после швырял римлян как плюшевые игрушки.

«Надо будет обратить внимание, может, деревенские тут телеги груженые сами толкают или бегают по своим деревенским делам со скоростью наших легкоатлетов-профессионалов.»

В голове также появилась легкость – это я заметил еще вчера. Видимо, последствия переноса или регенерации, а может, мозги наконец отдохнули. Это второй день, проведенный без поглотителей времени и когнитивных ресурсов с яркими экранами. Не зря даже один известный психолог термин ввел «информационная псевдодебильность».

Раньше я жаловался на память, а сейчас она отзывалась мгновенно и показывала все нужное максимально детально.

«Тоже регенерация? Или полноценная оптимизация? В любом случае моя большая благодарность! Мозги – пока моя главная суперспобоность. Или нет?»

Насытившись, собрал посуду в кучу и вернулся на кровать. Выходить, не обдумав дальнейшие шаги, казалось глупостью.

Сев по турецки, благо восстановленные суставы позволили сделать это без былых проблем, перешел к анализу.

Самым первым и главным вопросом в голове еще со вчерашней погони горел одни – для чего я здесь?

Ведь если звезды зажигают, а людей призывают, значит это кому-то нужно? Если откинуть случайность моего выбора, что я просто под руку попался, то из всех моих достоинств на ум приходит… Ничего. Да и что, я в принципе для местных реалий умею?

Математическое высшее образование и работа, связанная с ИТ, для данного мира не применимы. Во всяком случае, для времен, в которых застряла эта деревня. Налегал бы на химию с физикой – может, еще какой прогресс местным принес. Хотя то же вполне современное зеркало и странная афизичная душевая намекают, что меня здесь еще могут и самого удивить. Многое, над чем бьются и бились наши ученые, здесь, видимо, закрывает магия.

Психология и управленческие техники могут пригодиться, но маловероятно. Людям с совершенно другой понятийной матрицей, другой религией, фольклором, сказаниями, историей, миром и его обитателями, с туманами и всем прочим будет достаточно сложно применить земные подходы.

Про ремесленные навыки обычного среднестатистического горожанина двадцать первого века можно даже не вспоминать. Прикрутить шуруповертом полку, починить сломанную машинку ребенку, поднять смартфон и позвонить сантехнику, если что-то протекает или сломалось в уборной. Все это никак к местным реалиям не применимо.

Все связанное с огнестрелом отметаем, даже если он здесь есть он в зачаточном «мушкетном» состоянии.

Из прикладного потенциально могут пригодиться навыки смешанных единоборств или ММА, которыми я занимался хоть и на любительском уровне, но постоянно. Здесь надо уточнять местные реалии, ибо меня терзают смутные сомненья применимости мордобоя. На местном дворе все же что-то похожее на европейское средневековье, а это, скорее, больше про мечи, копья, луки и вот это вот все дробяще-колюще-тыкающе-режущее.

Чтобы вступить с местным воином в рукопашный бой, адаптируя старую земную присказку, обоим надо потерять все оружие, элементы одежды, слить ману и находиться на местности без палок, крупных сухих веток и камней.

В общем, только если гопникам каким пьяным в деревне нос разбить. То же дворянство на земле, а оно или его аналог скорее всего тут тоже есть, всегда предпочитало дуэли на оружии, а кулачный бой считало прерогативой черни. Надеюсь, я ошибаюсь.

Все остальное, типа мытья посуды в посудомойке, кулинарии через сервисы доставки и прочих навыков современного городского человека с деньгами, быстро перебрал в голове и откинул за нулевой эффективностью в средневековом мире.

– Да, плохой из меня попаданец… – громко выдохнул я, сидя за столом и смотря в пустую посуду.

Вместо страйкбола сюда бы реконструкцию, ММА заменить на фехтование или кэндо, а навыки управления людьми – на способности выживальщика. Чтобы из резинки, вынутой из трусов, и клока волос из ноздрей собрать себе прямо у каменной статуи какой-нить дичайший аркан и перебить с помощью него всю нечисть еще в день своего переноса.

«Ладно, шутки в сторону. Такого бы тогда и вызвали. Иначе зачем на неумеху кучу сил и божественной маны тратить?».

Все пока не так уж и плохо. Много чего из навыков прошлого мира не даст пропасть, во всяком случае, по первой. А там и с фиолетовым подарком от статуи разберемся. Чую я, это какая-то местная магия, а не банальная привязка к месту воскрешения.

«За неимением другой информации будем исходить из реалий. Меня, по просьбе, совпадению или за какие-то заслуги, которые я пока не могу собрать в голове в кучу, призвало некое божество, статую которому здесь так масштабно установили аборигены.»

Сделано это было осознанно, ибо случайные метаморфозы при переносе не убирают с тела все проблемы, восстанавливая организм до оптимального состояния.

Божество положило меня прямо к своим ногам, чтобы я не сомневался в своей добродетели и ничего не напутал.