Шаровая молния

– Переходя в волновое состояние, шаровая молния занимает определенный диапазон, – заметил полковник Сюй, осененный догадкой. – Поэтому, разряжаясь, грозовой шар способен воздействовать на предметы, находящиеся на некотором расстоянии от него.

* * *

Пелена тумана, окружавшая шаровую молнию, постепенно рассеивалась. Однако все эти теоретические выводы не имели никакого практического применения в деле создания оружия на основе шаровой молнии. Что касается такого оружия, для начала требовалось накопить большой запас смертоносных макроэлектронов, и тут теория была бессильна. Однако наш центр уже собрал и поместил на хранение свыше десяти тысяч макроэлектронов, и это число непрерывно росло, что давало нам свободу прибегать к грубым методам, не основанным ни на какой теории. Мы уже знали, что выбор цели для разряда энергии определялся природой макроэлектрона и никак не был связан с возбудившей его молнией. На этом фундаменте и строились наши эксперименты.

Мы начали проводить опыты с животными. Процедура была простой: брать животных, таких как кролики, свиньи и козы, и использовать их вместо людей в качестве мишеней, размещая в испытательной зоне, куда выпускалась возбужденная шаровая молния. Если данный макроэлектрон убивал какое-либо животное, он отбирался в оружейный резерв.

Молодой душе было невообразимо больно наблюдать за тем, как день за днем шаровая молния превращает в пепел подопытных животных, но Линь Юнь напомнила мне, что смерть от шаровой молнии гораздо менее болезненная, чем судьба, уготовленная животным на скотобойне. Она была по-своему права, и у меня на сердце стало легче. Но по мере того как эксперименты продолжались, я начинал понимать, что не все так просто: избирательность, с которой поражала цели энергия, высвобожденная шаровой молнией, была необычайно узкой, и нередко случалось, что грозовой шар своим разрядом сжигал все кости животного или испарял его кровь, не причиняя никакого вреда мышечным тканям и внутренним органам. Животные, ставшие жертвами подобных ударов, умирали в страшных мучениях. К счастью, Динг Йи совершил открытие, положившее конец этому кошмарному эксперименту.

Динг Йи уже давно искал другие способы возбуждения шаровой молнии, помимо электрической дуги. Первой его мыслью был лазер, однако это ничего не дало. Затем Динг Йи решил использовать мощный генератор микроволновых колебаний, но и тут успеха не было. Однако в ходе эксперимента Динг Йи обнаружил, что после прохождения сквозь макроэлектрон микроволновые колебания модулируются в сложный спектр, разный для разных макроэлектронов, неповторимый, словно отпечаток пальца. Макроэлектроны, разряжающие свой заряд в одинаковые объекты, обладали схожими спектрами. Таким образом, записав спектральные характеристики небольшого числа макроэлектронов, обладающих подходящей избирательностью, мы смогли, сравнивая спектры, выделить множество других макроэлектронов со схожими свойствами, не прибегая к экспериментам с возбуждением. И потому надобность в опытах над животными отпала.

Одновременно велись работы по созданию излучателя шаровых молний. На самом деле весь технологический фундамент уже имелся в наличии. Орудие, стреляющее грозовыми шарами, состояло из нескольких частей: во-первых, сверхпроводниковый аккумулятор, хранящий «пузыри»; во-вторых, электромагнитный ускоритель, трехметровый стальной цилиндр с установленными через равные промежутки катушками индуктивности, способными сразу же после прохождения «пузыря» менять направленность электрического тока на обратную, и таким образом магнитное поле толкало и тянуло шаровую молнию, увеличивая ее скорость; в-третьих, электрод возбуждения, последовательность генераторов, образующих молнии, возбуждающие проходящий грозовой шар; и, наконец, в-четвертых, вспомогательные механизмы, в том числе сверхпроводниковый аккумулятор, обеспечивающий питание системы, и прицельное устройство. Поскольку в конструкции орудия использовалось уже имеющееся тестовое оборудование, на создание первого образца потребовалось меньше полумесяца.

Как только была отлажена технология спектрального распознания, процесс отбора оружейных макроэлектронов пошел гораздо быстрее, и вскоре их уже было у нас больше тысячи. Их энергия в возбужденном состоянии разряжалась только в органическую жизнь. Такого количества макроэлектронов хватило бы для того, чтобы уничтожить всех защитников маленького города, при этом не пришлось бы разбить ни одной тарелки, ни одного стакана.

– Вас совесть нисколько не мучает? – спросил я у Динг Йи.

Мы стояли перед первым образцом орудия, использующего шаровые молнии, внешне похожего не на смертоносное оружие, а на радиолокатор или устройство связи, поскольку направляющий ускоритель и возбуждающий электрод напоминали антенну. Сверху были закреплены два сверхпроводниковых аккумулятора, металлические цилиндры метровой высоты, в которых хранилась тысяча с лишним оружейных макроэлектронов.

– Этот вопрос вам лучше задать Линь Юнь.

– Она служит в армии. Ну а вы?

– Мне все равно. То, что я изучаю, имеет размеры меньше одного фемтометра[18] или больше десяти миллионов световых лет. В таких масштабах Земля и человеческая жизнь несущественны.

– Жизнь несущественна?

– С точки зрения физики форма движения материи, известная как жизнь, ничем не отличается от любых других движений материи. Никаких новых физических законов в жизни нет, поэтому для меня смерть человека и таяние кубика льда по сути одно и то же. Доктор Чэнь, вы склонны находить проблемы там, где их нет и в помине. Вам следует смотреть на жизнь с точки зрения высшего закона вселенной. И тогда вам станет гораздо проще.

Однако утешало меня только то, что оружие на основе шаровой молнии теперь выглядело уже не таким устрашающим, как вначале. Я видел, что от него можно защититься. Макроэлектроны взаимодействуют с магнитными полями. Если одно поле их ускоряет, другое сможет их отразить. Вполне вероятно, после первого своего появления в боевой обстановке во всей своей силе оружие будет использоваться очень недолго, поэтому военные много внимания уделяли тому, чтобы обеспечить строжайший режим секретности.

* * *

Вскоре после рождения орудия, стреляющего грозовыми шарами, Чжан Бинь вернулся в центр. Здоровье его значительно ухудшилось, однако он все равно провел на полигоне целый день. Словно в оцепенении, профессор наблюдал за тем, как макроэлектроны ускорялись магнитным полем, после чего возбуждались, превращаясь в шаровые молнии. Он был в восторге, словно вся его жизнь сконцентрировалась в этом одном дне.

– Я знал, что только такой ученый, как вы, сможет разрешить загадку шаровой молнии! – возбужденно произнес Чжан Бинь, познакомившись с Динг Йи. – Моя жена Чжэн Минь окончила тот же самый факультет, что и вы. Как и вы, она была гением. Если бы она дожила до сегодняшнего дня, честь этих открытий принадлежала бы не вам.

Перед отъездом Чжан Бинь сказал мне:

– Я понимаю, что мои дни сочтены. У меня есть только одно желание: пусть после смерти меня кремирует шаровая молния.

Мне захотелось чем-нибудь его утешить, но, осознав, что он не нуждается в утешении, я лишь молча кивнул.

Глава 20

Наблюдатель

Были созданы войска оружия на основе шаровой молнии, сначала всего одна рота, под началом невозмутимого подполковника по имени Кан Мин. Войска получили кодовое название «Рассвет», предложенное нами с Линь Юнь, поскольку первое возбуждение шаровой молнии, окрасившей облака вокруг алым цветом, подобно маленькому восходящему солнцу, явилось для нас незабываемым событием.

«Рассвет» сразу же приступил к интенсивным занятиям. Основной упор делался на боевые стрельбы по мишеням. Для максимального приближения к боевым условиям стрельбы проводились на открытых полигонах, но исключительно в пасмурную погоду, чтобы исключить обнаружение со спутников. По этой же причине все стрельбища были устроены на дождливом юге страны, и рота постоянно перемещалась с одного полигона на другой.

На этих полигонах очереди шаровых молний, выпущенных из пушек, летели к цели, одна за другой или рассыпавшись веером. В полете они издавали громкий шум, словно пронзительный звук горна или завывание ветра над пустошью. Разрывы грозовых шаров звучали очень странно: эти звуки не имели направления и словно приходили сразу же отовсюду или даже раздавались внутри тела.

В тот день мы последовали за «Рассветом», выдвинувшимся на новое стрельбище. Приехал Динг Йи, хотя, поскольку он отвечал за теорию, здесь у него особых дел не было.

– Я приехал, чтобы не дать вам совершить ошибку, – сказал он, – а также продемонстрировать кое-что странное.

Пока военные готовились к боевым стрельбам, Динг Йи спросил у нас:

– Вам часто приходится предаваться философским рассуждениям?

– Не очень, – признался я.

– Никогда, – решительно заявила Линь Юнь.

Взглянув на нее, Динг Йи продолжал:

– Неудивительно. Вы ведь женщина. – Увидев, что она сверкнула на него глазами, он поспешно добавил: – Не важно, сегодня я заставлю вас рассуждать философски.

Мы оглянулись вокруг. Стрельбище было устроено на поляне, расчищенной во влажном тропическом лесу. Небо затянули низкие тучи. Мы не увидели ничего такого, что можно было бы связать с философией.

К нам подошел подполковник Кан в полевой форме и спросил у Динг Йи, какие будут распоряжения насчет стрельб.

– Очень простые. Во-первых, отключите всю регистрирующую аппаратуру. Во-вторых, и это главное, во время стрельбы закрывайте глаза сразу же после наведения пушки на цель и не открывайте их до тех пор, пока я не подам соответствующую команду. Это относится ко всем, включая командиров.

– Вы… можно спросить, в чем дело?

– Я все объясню, подполковник. Но сначала я хочу задать вам один вопрос. Какова вероятность поражения мишеней шаровыми молниями на таком расстоянии?

– Почти сто процентов, товарищ профессор. Поскольку на движение грозовых шаров воздушные потоки никак не влияют, после ускорения они летят строго по прямой.

– Прекрасно. А теперь начинайте. И помните: после наведения на цель все должны закрыть глаза!

Услышав крик: «Цель захвачена!», я закрыл глаза и сразу же услышал потрескивание возбуждающих дуг ускорителя пушки, от которого у меня по спине побежали мурашки. Затем засвистели грозовые шары. Казалось, они летят прямо в меня, у меня волосы встали дыбом, но я, сделав над собой усилие, не открывал глаза.

– Хорошо! – выдохнул Динг Йи в озон, образованный разрывами шаровых молний. – А теперь всем можно открыть глаза.

Открыв глаза, я на мгновение почувствовал головокружение. По рации прозвучал голос наблюдателя:

– Произведено десять выстрелов. Одно попадание, девять промахов. – Затем тихим голосом: – Что за чертовщина?

Я увидел, что группа солдат бросилась к зарослям тушить возгорания от шальных шаровых молний.

– Как такое произошло? – властно спросил подполковник Кан у наводчика, управляющего пушкой. – Ты точно навел орудие на цель, прежде чем зажмурился?

– Так точно! – ответил сержант. – Я держал мишень четко в перекрестии прицела!

– В таком случае… осмотреть орудие!

– В этом нет необходимости. С наводчиком и орудием все в порядке, – небрежно махнул рукой Динг Йи. – Не забывайте, шаровая молния является электроном.

– Вы хотите сказать, она демонстрирует квантовый эффект? – изумленно произнес я.

– Совершенно верно, – утвердительно кивнул Динг Йи. – В присутствии наблюдателя ее состояние приобретает определенное значение. Это значение совпадает с нашими привычными представлениями о макромире, поэтому шаровая молния поражает цель. Однако в отсутствие наблюдателя макроэлектрон переходит в такое квантовое состояние, в котором ничего не определено, поэтому его местонахождение можно описать только как вероятность. В таких условиях очередь шаровых молний в действительности существует в виде электронного облака. Вероятностного облака. И вероятность поражения цели становится очень маленькой.

– То есть вы хотите сказать, что грозовые шары не могут поразить то, что мы не видим? – спросил потрясенный подполковник.

– Именно так. Замечательно, вы не находите?

– Но это же… идет вразрез с материалистическим представлением о мире, – покачала головой ошеломленная Линь Юнь.

– Видите, вот вам и философия. Может быть, по принуждению, но женщина предалась философским рассуждениям. – Скорчив мне гримасу, Динг Йи повернулся к Линь Юнь: – Даже не думайте вступать со мной в философские диспуты.

– Верно. У меня нет соответствующей подготовки, – пожала плечами та. – Наш мир был бы ужасным, если бы все разделяли ваши категоричные суждения.

– Но основы квантовой механики вы определенно должны знать, – заметил Динг Йи.

– Да, я их знаю. И не только основы. Но…

– Но вы никак не ожидали увидеть все это в макромире, правильно?

– То есть вы хотите сказать, – вмешался подполковник Кан, – что, если мы хотим поразить цель грозовым шаром, мы должны следить за его полетом от начала до самого конца?

– Следить может и враг, – кивнув, подтвердил Динг Йи. – Но наблюдатель обязательно должен быть.

– Давайте повторим еще раз, – возбужденно произнесла Линь Юнь, – и посмотрим, на что похоже вероятностное облако электронов.

– Это невозможно, – покачал головой Динг Йи. – Квантовое состояние проявляется только в отсутствие наблюдателя. Как только наблюдатель появится, макроэлектрон вернется в привычную нам реальность. Наблюдать вероятностное облако мы не сможем.

– А нельзя просто установить видеокамеру на беспилотник? – предложил подполковник Кан.

– Видеокамера также является наблюдателем и также нарушит квантовое состояние. Вот почему я заставил вас отключить все регистрирующее оборудование.

– Но видеокамера лишена сознания, – возразила Линь Юнь.

– А кто теперь идет против материализма? – дьявольски усмехнулся Динг Йи. – Наблюдатель не должен обладать сознанием.

– Неправильно, – сказал я, почувствовав, что обнаружил брешь в его рассуждениях. – Если все так, как вы говорите, не будет ли выступать в роли наблюдателя то, что находится в непосредственной близости от шаровой молнии? Точно так же как шаровая молния оставляет свой образ на светочувствительной матрице видеокамеры, она оставляет в воздухе ионизированный след. Ее свечение вызывает отклик у окружающих растений, от звука вибрирует земля… окружающая среда в определенной степени сохраняет следы шаровой молнии. Нет никакой разницы между ними и изображением, запечатленным видеокамерой.

– Да, это так. Однако огромная разница заключается в силе наблюдателя. Камера, записывающая изображение, – это сильный наблюдатель. Вибрирующая на одном месте почва – это слабый наблюдатель. Слабые наблюдатели также могут вызвать коллапс квантового состояния, однако такое крайне маловероятно.

– Эта теория слишком запутанная для понимания.

– Она была бы таковой без экспериментального подтверждения. Однако на микроскопическом уровне квантовый эффект был доказан еще в начале прошлого века. И вот теперь мы наконец наблюдали его макроскопическое проявление… Если бы только Бор был жив, или де Брольи, Гейзенберг, Дирак…[19] – Разволновавшись, Динг Йи расхаживал взад и вперед, словно сомнамбула, разговаривая вполголоса сам с собой.

– Хорошо, что Эйнштейна уже нет в живых, – заметила Линь Юнь.

Тут я кое-что вспомнил: когда макроэлектроны возбуждались в лаборатории, Динг Йи настоял на установке целых четырех систем видеонаблюдения. Я спросил его об этом.

– Верно. Это было сделано из соображений безопасности. Если бы разом отказали все системы, шаровая молния перешла бы в квантовое состояние, заполнив электронным облаком значительную часть центра. И тогда шаровая молния могла бы появиться в любом месте.

И тут я вспомнил, почему в показаниях многих очевидцев шаровая молния появлялась таинственным образом и двигалась по случайной траектории, всегда возникая из ниоткуда, без близкого грозового разряда, который возбудил бы ее. По всей видимости, это объяснялось тем, что наблюдатель находился в макроэлектронном вероятностном облаке и случайным взглядом вызывал коллапс квантового состояния шаровой молнии.

– Мне казалось, я уже более или менее понял природу шаровой молнии! – воскликнул я. – Но я даже представить себе не мог…

– Вы много чего не можете себе представить, доктор Чэнь, – перебил меня Динг Йи. – Вы не можете представить себе странную непостижимость вселенной.

– Что еще?

– Есть вещи, о которых я просто не могу с вами говорить, – тихо промолвил Динг Йи.

До меня не сразу дошел смысл его слов, но, задумавшись, я вздрогнул. Подняв взгляд на ученого, я увидел, что он пристально смотрит на меня, и глаза у него блестят, как у змеи, отчего меня охватила дрожь. Глубоко в сознании у меня прятался темный, мрачный закуток, который я так силился забыть – и почти преуспел в этом. Но теперь я не смел к нему прикоснуться.

* * *

В следующие два дня макроквантовый эффект шаровой молнии получил дальнейшее подтверждение. В отсутствие наблюдателей шаровые молнии, выпущенные из орудия, разлетались во все стороны, поражая мишень в десять раз реже, чем когда наблюдатель присутствовал. Мы установили дополнительное оборудование и провели более сложные тесты, стремясь в первую очередь определить размеры вероятностного облака макроэлектрона, находящегося в квантовом состоянии. Если пользоваться строгим определением квантовой механики, подобная терминология не совсем верна, поскольку электрон (будь то макро- или микро-) обладает вероятностным облаком размером с целую вселенную, так что шаровая молния в квантовом состоянии могла появиться где-нибудь в туманности Андромеды, хотя вероятность такого события была бесконечно мала. Мы использовали термин «вероятностное облако» для обозначения размытой границы, за пределами которой вероятность была пренебрежимо мала.

Однако на третий день произошло нечто неожиданное. В отсутствие наблюдателя все десять выстрелов из орудия поразили цель. Это были макроэлектроны из класса, высвобождающего свою энергию в металл, и все они были возбуждены до высокоэнергетического состояния. Треть списанных бронемашин, служивших мишенями, буквально испарились.

– Несомненно, мы упустили из вида что-то, сыгравшее роль наблюдателя, – уверенно заявил Динг Йи. – Возможно, какая-то видеокамера осталась включенной. Или, что более вероятно, одному из солдат вздумалось одним глазком взглянуть на то, как выглядит макроэлектронное облако.

Поэтому перед следующим испытанием обе камеры были демонтированы, а весь личный состав полигона собрался в защищенном бункере, отрезанном от окружающего мира. Когда на стрельбище никого и ничего не осталось, уже наведенное на цель орудие открыло огонь в автоматическом режиме.

Однако и тут все пятнадцать шаровых молний поразили мишень.

Я втайне злорадствовал по поводу того, что Динг Йи зашел в тупик, пусть речь и шла лишь о временном затруднении. Изучая результаты, он не скрывал своего беспокойства, однако я ожидал от него другой реакции. К тому же, похоже, Динг Йи не был сбит с толка.

– Немедленно прекратите все эксперименты и учебные стрельбы, – обратился он к Линь Юнь.

Посмотрев на него, та подняла взгляд на небо.

– Почему мы остановились? – спросил я. – На этот раз квантового эффекта не было, несмотря на отсутствие наблюдателей. Мы должны найти причину.

– Нет, наблюдатель был, – снова посмотрев вверх, покачала головой Линь Юнь.

Посмотрев на небо, я увидел, что тучи разошлись, и в просвет между ними проглядывает полоска голубого неба.

Глава 21

Сожженные микросхемы

Возвратившись с юга, мы застали в Пекине осень. Ночи уже стали прохладными.

Температура опустилась, и вместе с ней угас энтузиазм военных по поводу нового оружия. Вернувшись в центр, мы узнали от полковника Сюя, что Главное управление вооружений не собирается оснащать войска большим количеством орудий, выпускающих шаровые молнии, а численность «Рассвета» не будет увеличиваться. Такое отношение высшего командования было обусловлено в первую очередь возможными методами защиты от шаровых молний. Созданное нами оружие само было собственным проклятием: магнитное поле могло как ускорять, так и отклонять шаровую молнию, поэтому противник мог для защиты от нее использовать поле обратной полярности. Как только оружие будет опробовано в боевой обстановке, тотчас же появится эффективная защита от него.

Следующим этапом работ стала попытка преодолеть защитное магнитное поле, сделав основной целью шаровых молний не живую силу, а технику, в первую очередь высокотехнологичное оружие.

Основная мысль заключалась в том, чтобы собрать макроэлектроны, способные плавить электрические провода. Такое оружие будет эффективным средством по выведению из строя высокотехнологичного оружия противника. Однако в ходе экспериментов возникла серьезная проблема: шаровая молния, плавящая электропроводку, также разряжалась и в крупные металлические объекты, а поскольку для того, чтобы расплавить крупный металлический объект, требуется многократно больше энергии, эта форма шаровой молнии основную часть своей энергии разряжала в металлический объект, и проводке практически ничего не оставалось. Эффективность получалась низкой, потенциальный ущерб неприятельскому вооружению был крайне слабым.

Естественно, далее мы предположили, что замечательной целью для шаровой молнии станут микросхемы. Во-первых, микросхемы состоят из уникального материала, который больше нигде не используется, и, следовательно, ничто постороннее не будет отнимать энергию у шаровой молнии. Кроме того, микросхемы маленькие, поэтому относительно слабый разряд уничтожит их в большом количестве. Для современного высокотехнологичного оружия уничтожение микросхем приведет к непоправимым последствиям. Однако макроэлектроны, разряжающиеся в микросхемы (мы прозвали их «пожирателями микросхем»), встречались крайне редко, подобно жемчужинам в имперской короне шаровой молнии. Для того чтобы накопить их в достаточном количестве, требовалось отловить огромное число макроэлектронов и подвергнуть их спектральному распознаванию, а на это были нужны значительные средства. Однако высшее начальство прекратило финансирование нашего проекта.

Для того чтобы вернуть интерес и обеспечить финансирование дальнейших исследований, полковник Сюй решил устроить демонстрацию с использованием уже накопленных «пожирателей микросхем».

* * *

Испытания должны были состояться на танковом полигоне, куда мы с Линь Юнь в свое время ездили знакомиться с системой «защитных щупальцев». Теперь здесь царила полная тишина. Земля, исполосованная танковыми гусеницами, заросла травой. Мы увидели два танка «Модель 2005», доставленных накануне для того, чтобы быть использованными в качестве мишеней.

Первоначально предполагалось, что на испытаниях будут присутствовать только представители Главного управления вооружений, но благодаря приглашению, разосланному за два часа до начала, число наблюдателей удвоилось. В основном это были офицеры Генерального штаба, в том числе один генерал-майор и один генерал-лейтенант.

Первым делом мы провели гостей к целям. Помимо двух танков, на огневом рубеже стояло несколько бронетранспортеров, оснащенных различным электронным оборудованием военного назначения. В одном имелась рация с перестройкой рабочей частоты, в другом – радиолокационная станция, в третьем – несколько надежных компьютеров армейской модификации. Компьютеры были включены, на экранах светились различные заставки. В качестве дополнительной мишени использовалась допотопная ракета класса «земля – воздух». Все мишени выстроились в ряд.

После того как гости осмотрели мишени, мы открыли электронные блоки, демонстрируя исправные микросхемы на печатных платах.

– Молодой человек, вы хотите сказать, что ваше новое оружие полностью выведет из строя всю электронику? – спросил генерал-лейтенант.

– Так точно, товарищ генерал, – ответил я. – Но все остальное оборудование останется нетронутым.

– Микросхемы выгорят вследствие электромагнитной индукции, порожденной молнией, правильно? – спросил генерал-майор, относительно молодой, судя по всему, имеющий техническое образование.

– Нет, – покачал головой я. – Электромагнитная индукция обычной молнии будет многократно ослаблена эффектом клетки Фарадея, в роли которой выступит металлический корпус танка. Но шаровая молния проникнет сквозь броню и превратит все микросхемы в пепел.

Переглянувшись, генералы усмехнулись и покачали головой, судя по всему, нисколько не убежденные.

Затем Линь Юнь и полковник Сюй отвели всех на огневой рубеж, расположенный в пятистах метрах от мишеней, и продемонстрировали орудие, выпускающее шаровые молнии. Оно было установлено на автомобиле, который раньше использовался для транспортировки пусковой установки реактивных снарядов.