Вселенская мозайка, или Ген Любви. Часть 2

– Я могу подстроиться под тебя и сделать так, что родители даже не заметят, если я уйду из деревни, а подруги или сестра помогут мне. Скажи, когда можешь ты? – Алаттани нежно посмотрела на Бориту. Ей захотелось его покорить. Между ними пронеслась та незаметная соединяющая и будоражащая искорка, которую оба сразу почувствовали, но и оба не подали вида… Они были под стать друг другу – смелые, своевольные и уверенные.

– Я буду ждать тебя в полдень, ты не пожалеешь, если придешь…

***

Она не пожалела, даже сейчас, лежа на жертвенном столе, готовясь к ритуальной смерти от его рук, она все еще любила его. Все последние годы, как только появлялось время для воспоминаний, она возвращалась мысленно к тем прекрасным дням, когда они узнавали друг друга – сначала осторожно и трепетно, затем страстно и безоглядно. И, когда она приняла решение не отдавать племя изгов на просвещение и опеку Патракона и его вождей, мир вокруг нее рухнул…

***

Это была самая последняя счастливая ночь их любви.

– Какая звезда твоя?

– Вон та, над самой высокой горой, рядом с маленькой. А твоя?

– А моя – как раз маленькая рядом с той, что над самой высокой горой.

– Я буду смотреть на эту звездочку и звать ее твоим именем Алаттани, когда тебя не будет рядом.

– Если ты будешь в опасности, твоя звезда скажет мне об этом, и я с небес буду указывать тебе путь к спасению.

– Я твой.

– А я твоя.

В этот вечер Алаттани рассказала Бориту о том, что она дочь одного из вождей и что отец послал ее узнать как можно больше о том, как живет свободное племя, чтобы найти к ним подход и призвать к сотрудничеству. Сама Алаттани уже давно поняла, что свободному племени не нужны никакие покровители и помощники – они живут в гармонии с природой и друг с другом – они счастливы и семьи их держатся не на чувстве долга и обязательствах, а искренней заботе и любви. Бывая среди этих людей, наблюдая за их нравами и бытом, она к своему удивлению, обнаружила, что все они не хуже ее вождей владеют искусством счета, читают по звездам, предсказывают погоду, слагают песни-гимны, а тела их развиты и более совершенны, чем у жителей племен Огненной земли. Так вели предыдущие вожди, а сейчас ведет их Бориту. Он истинный Вождь, любящий.

А по закону ее племени этому учат только детей кланов вождей, жрецов и войнов. Несмотря на свою молодость, Бориту мог совершать все те же «чудеса», которыми удерживает свою власть Патракон. А самое главное, что пришлось по сердцу Алаттани, что девушкам и женщинам не приходится хитрить и угождать мужчинам, а мужчинам не приходится выкупать невест и брать их силой – все совсем по-другому, по обоюдному согласию и желанию. Мужская и женская части свободного племени находятся в очень дружественном общении между собой – они могут вместе собираться и танцевать, петь, купаться, собирать плоды, строить жилища, при этом, не принося друг другу неудобства, не заставляя друг друга смущаться или опасаться, уважая и заботясь друг о друге, как заботятся самые близкие родственники. Так легко, естественно и свободно она себя не ощущала среди своих соплеменников.

С раннего детства ее учили тому, какой надо быть, чтобы в жены ее взял сын вождя (и только вождя). Неважно, нравятся ли они друг другу, хотят ли быть вместе. Когда мать объясняла Алаттани, как пробудить в себе желание, чтобы провести ночь с мужем и доставить ему удовольствие, ей казалось это странным. Сейчас она испытывала жалость к маме – та никогда не хотела быть с мужем по-настоящему, она всегда выполняла обязанность, вот и научилась стимулировать себя травяными эликсирами. Неужели отцу это нравилось? Ведь по-настоящему друг друга можно наполнять лишь искренними чувствами, любовью и восхищением. А это не заменить самой изысканной физической лаской. Хотя и долг может перерасти в Любовь, а любовь трансформироваться в Долг. Ей хотелось верить, что ее родители, соединенные сословным долгом, впоследствии, полюбили друг друга.

Здесь, среди изгов, она узнала совсем другой уклад жизнь, и ей понравилось. Бориту научил ее почти всему, что умел сам – быть одним целым со всем Миром – чувствовать зверей и птиц, общаться с Землей, Солнцем и Луной, находить ту траву, которая тебе нужна сейчас для исцеления, а, главное, – слушать свою Душу. Ее тонкая чувствительность и врожденная интуиция легли на благодатную почву – этот мужчина стал катализатором и раскрыл ее внутреннюю невидимую Силу, словно выпустил из подземелья безграничный источник силы. Ее признательности и благодарности не было предела. Девушка нашла способ бывать здесь чаще, заранее обговаривая с отцом исчезать так надолго, что её никто не хватался. Ей также помогали сестра и подруги, якобы приглашая в гости, или на совместные прогулки, уроки выживания, занятия танцами или еще чем-то.

За месяц каждодневного общения с Бориту и его племенем она увидела много красивых мест – подводные пещеры, каньоны, дремучие заросли и высокие горы. Ничего этого она не видела раньше и вряд ли бы увидела, ведь ее уделом должно было стать совершение ритуалов, молитвы Духам и служение мужу-вождю. Девушка подружилась с соплеменниками Бориту, полюбила кататься на его лошади, а, купаясь с ним в водопаде, научилась глубоко нырять и рассмотрела, как красив подводный мир. Она плела обереги из лиан, готовила пищу по местным традициям и была совершенно счастлива. Алаттани полюбила молодого вождя всем своим существом и уже не представляла себе жизни без Бориту. Он отвечал взаимностью – все его соплеменники говорили ей о том, как он изменился и что ни одну девушку еще он не окружал такой заботой и нежностью.

Их самый счастливый вечер запомнится на всю жизнь. Они остались вдвоем в шалаше, Алаттани захотела прижаться к Бориту всем телом. Вопреки воспитанию и запретам ее племени она стала женой этого человека без родительского согласия, без церемоний, без дорогих украшений и без травяных эликсиров, которыми пользовалась ее мать. Ее тело отзывалось на каждое прикосновение любимого так естественно, что ей показалось на миг – Духи их соединили, вот и вся церемония, что может быть священнее.

Из-за того, что уважение и любовь к родителям были безоговорочными, Алаттани иногда сомневалась на мгновения и страдала душевно, когда возвращалась домой. Но, очень быстро надуманные муки совести проходили сами собой.

– Я твой.

– А я твоя.

Они любили друг друга при заходящем солнце, в такое время Любовь нежна и глубока. Розовый свет падал на стены шалаша, дым ароматного костра окутывал тела и отгонял насекомых. Не хотелось, чтобы это счастье заканчивалось, но всему приходит конец.

Алаттани и Бориту лежали рядом, потягивая из трубочки мате и прислушиваясь к звукам леса и водопада. Наконец, девушка набралась мужества и начала разговор…

Когда она сказала правду о своей первоначальной миссии, Бориту даже бровью не повел.

– Я знал, что тебя послал отец, я говорил с Духами, – он продолжал также спокойно смотреть на нее и гладил ее волосы, любуясь ею. – Но я увидел, что в тебе нет его крови, ты другая, к тому же, с первой минуты я понял, что ты моя женщина, понимаешь, моя, и я дал нам возможность узнать друг друга. Ты сожалеешь?

– Нет… я ни о чем не жалею… мне нравится ваша жизнь. Я хотела бы остаться с тобой навсегда… или настолько, сколько судьбе будет угодно. Только вам надо уходить из этих мест, скоро сюда придет Патракон со своими войнами.

– Я готов к его приходу и мои соплеменники тоже – это наша земля.

– Бориту, пожалуйста, уходите, я не переживу если вашу жизнь искалечат также, как нашу – ведь мы все рабы, – Алаттани прижала его голову к своей груди, а затем осыпала это родное лицо поцелуями. Он отстранился и слегка оттолкнул ее от себя. Какое-то время Бориту сидел, слегка наклонив голову, его густые длинные волосы закрывали часть лица, и девушка замерла, она почувствовала, что сейчас произойдет что-то непоправимое, и тоска начала заполнять ее изнутри.

– Ты останешься со мной до конца? Если ты готова сегодня навсегда расстаться со своим народом и родными, то оставайся сейчас. Только так! Если ты уйдешь, то больше не приходи, а уж с Патраконом мы решим, что делать… – Бориту смотрел на нее тем же пронзительным взглядом, как это часто бывало, когда он рассказывал о чем-то важном.

К этому Алаттани была не готова. Она представила свою несчастную мать, которая дала ей столько нежности и заботы, своего отца, который многому ее научил, даже тому, что не разрешалось знать женщинам ее племени. Сестра, братья, подруги. А люди, которые тоже по-своему ее любили, теперь останутся без ее заботы? Ведь она должна быть жрицей, у нее есть обязанности перед ними. Более того, теперь Алаттани хотела показать им другую жизнь, освободить их от того кокона, в который всех посадил Патракон, только не знала, как это сделать. Она хотела предложить Бориту помочь ей в этом. Попыталась снова его поцеловать, но он не дал ей сделать этого, отстранив рукой, смотрел на нее испытывающее, ждал ответа.

– Я хочу быть с тобой до конца, но я не могу этого сделать прямо сейчас, к тому же, если я не вернусь домой, завтра же сюда придут наши воины по приказу отца и будут освобождать меня, считая, что меня похитили.

Бориту не любил, когда в нем просыпался этот Злой Дух, это желание показать свою Силу и Превосходство. Он одолевал его из глубин очень редко, и Бориту всегда удавалось с ним справиться, но сейчас Злой Дух заполонял всю его Душу, и молодой Вождь изгов с трудом сопротивлялся. Прекрасная дочь вождя, будущая жрица, инородка со светлой кожей, которая действительно обладает даром и не подозревает об этом пока. Быть рядом с такой женщиной, ощущать ее Силу внутри себя несравнимое счастье и восторг – такая Единая энергия дает огромные возможности обоим, их Сила становится Силой вдвойне. Общаясь с ней, он стал тоньше чувствовать – слышать звуки на больших расстояниях, чувствовать запах добычи, если ему это было нужно. Он мог видеть на расстоянии сквозь горы то, что происходит в другом конце их земель. И, к своему удивлению, он чувствовал себя неутомимым, даже когда спал пару часов в сутки.

Он знал об этой тайне от своих предков, что Боги посылают на Землю и мужчин, и женщин, чтобы те научились распознавать свою недостающую часть общей Силы. И если такие половинки встречались, то своим единением могли творить чудеса и открыть друг друга полностью, как будто найти неиссякаемый родник с живой водой внутри. Тогда мужчина неуязвим, а женщина неувядаема, и союз их приносит здоровое и могучее потомство. Вот почему в племенах Огненной Земли нет свободы выбора в супружестве – Патракону не нужны соперники, сильные свободные мужи.

Алаттани, похоже, ничего не знала об этой тайне. Бориту раздумывал в эту минуту, посвящать ли возлюбленную. Но, не только это сомнение будоражило душу Бориту. Он хотел насладиться тем, как будут уязвлены Патракон и Володано, если поймут, что будущая светлокожая жрица Огненной земли сбежала к нему, вождю изгов, не попрощавшись с родными, не попросив благословления – вот насколько он более прав и силен! И, представляя это, его Душа еще сильнее жаждала, чтобы именно так и случилось.

Рассказывать ли об этом Алаттани? Он колебался, Бориту испугался, что его захватил этот Злой Дух, и не хотел показывать эту, пожалуй, единственную, но очень сильную свою уязвимость женщине. Они не просто мужчина и женщина, они верховодцы своих народов и ответственны за них. Именно это так усложняло дело.

– Дай мне время, я подумаю как лучше это осуществить – молящим голосом промолвила девушка.

– Хорошо, подумай – Бориту смягчился.

Они помолчали, обоих била легкая дрожь, хотя в шалаше было тепло и сухо.

– Сейчас ты сказал, что во мне нет крови отца, что ты имел ввиду? – Алаттани теребила свой оберег.

Бориту тяжело вздохнул, он хотел услышать, что она остается сейчас навсегда, и совсем не хотел рассказывать эту историю, которую в свою очередь узнал от своего отца.

– Твоя настоящая мать – родная сестра твоей матери, – начал Бориту. И при этих словах у Алаттани сдавило дыхание, она заволновалась.

– Когда она была совсем юной девушкой, – продолжал Бориту – ее, также как и тебя, готовили выйти замуж за вождя. Она же была не менее строптива, чем ты, и сбежала в наше племя, прожила с нами почти два года, правда, для своих родных подстроила все так, словно утонула в реке. Близкие нашли ее одежду на берегу, а позже выловили ее украшения, словно нечаянно зацепившиеся за торчащую корягу. Родители решили, что ее на самом деле забрали Духи реки.

Неожиданно Бориту даже рассердился и продолжал более громко.

– Если бы ваши вожди действительно умели разговаривать с Духами, то узнали бы правду о том, что дочь их жива, но они утратили свою истинную сущность, они позволили себе забыть, что они дети Богов! Поэтому, когда появился такой могущественный Патракон, все с легкостью подчинились ему, даже жрицы и вожди. Видимо, он один не утратил знаний наших общих предков!

– Не кричи, прошу тебя! Что же было дальше? – Алаттани разволновалась еще больше.

– Как-то ночью, в полнолуние, мой отец и несколько мужчин нашего племени собирали моллюсков на берегу океана, с той стороны Высокой Горы. На берегу они нашли разбившуюся о камни лодку, а рядом лежал изможденный человек со светлой кожей и голубыми глазами. Еще немного и он оказался бы в царстве Духов, но мой отец тогда вернул его в наш мир. И светлый человек стал жить в нашем племени.

Твоя мать выбрала его, а он выбрал ее – так появилась ты.

На самом деле он оказался не единственным из светловолосых, кто выжил тогда. Двое из них попали к вождям Огненной Земли и приняли мучительную смерть. Возможно, именно за этот проступок Боги лишили ваших верховодцев – и жриц, и вождей – здравого разума, и через год после этого события на вашей земле стал править Патракон. Он был еще юношей, очень смышленым и усердным, его избранность была заметна всем, и люди ждали от него чего-то большего, какого-то чуда. Хотя еще его отец начал увлекаться идеей абсолютной власти над всеми, он первый начал разъединять общество, но, по-настоящему, это удалось его сыну!

Вот как все повернулось – все инки огненной земли ослепли и оглохли – ну разве это не чудо?! Ты, наверное, не знаешь о том, что иногда ваши вояки нападали на наших соплеменников, встречаясь с ними на пустующих землях. Однажды в таком столкновении погибли и твои родители, но тебя не смогли уберечь от плена. Совсем крошечной ты попала в племя Огненной Земли. Тогда ваши воины узнали твою мать, одну из дочерей вождя, и не хотели ее убивать, они целились в твоего отца – он же был светлокожий и голубоглазый – инородец, чужак. Твоя мать закрыла твоего отца своим телом.

– А где была я? – у Алаттани по лицу потекли слезы, сердце защемило.

– Ты спала в переносной люльке, в самом начале нападения твои родители успели повесить ее высоко на дерево.

Когда воины принесли Патракону маленькую девочку и рассказали – кто ты, чья ты на самом деле дочь, – он решил сохранить тебе жизнь и возложил твое воспитание на тех, кого ты сейчас считаешь своими родителями. Это – тайна для всех.

Алаттани слушала, но, как ни странно, не была сильно удивлена. С детства она часто ощущала себя инородным существом в своей семье. Ей тяжело давалось послушание – сложно было порой понимать родных, не противоречить и не бороться, никто и не подозревал, какие мысли рождались в ее маленькой головке.

– Откуда ты знаешь, как все было? Что мать закрыла собой отца, а моя люлька висела на дереве?

– Это рассказал мой отец. А мне – раньше, чем я вырос и рассказал эту историю отец, – поведали Духи. Так я понял, что могу доверять своей связи с ними раз и навсегда. Если ты не веришь, поговори с Яго, его хижина стоит у самой кромки оврага, это он и был тогда рядом с твоими родителями и чудом выжил.

– Зачем ты рассказал мне это? Чтобы я осталась сейчас с тобой?

– Если бы я хотел, то рассказал бы все раньше, да ты уже забыла, что сама спросила меня об этом несколько мгновений назад.

Ее глаза наполнились слезами, теперь Бориту захотелось прижать ее к себе, спрятать от всего мира, защитить – она такая нежная и слабая. Как он отпустит ее, если она решит вернуться в племя Огненной Земли? Он протянул к ней руку, чтобы прижать к себе, но сейчас она отстранилась от него. Как в зеркальном отражении все повторилось.

Некоторое время они просидели в полной тишине, только звуки природы иногда нарушали их неподвижное сидение друг напротив друга. Наконец, пауза закончилась, их нестерпимо и одновременно потянуло друг к другу, и они слились вместе как еще никогда не сливались – словно в последний раз. Когда желание, слиться в единое целое, было утолено, Аллатани приняла решение. Для нее наступила ясность.

– Я не могу сейчас остаться с тобой. Я должна удержать отца от того, что задумали вожди. Я должна просветить мой народ… – она помедлила – если я вернусь через несколько Лун, ты примешь меня?

Бориту не мог вымолвить и слова, его Душа рвалась на части. Он же мужчина, сильнее ее, он мог бы сейчас связать ее и оставить силой. К чему слушать то, что хочет она? Неужели она искренне верит, что может удержать вождей и просветить народ? Она – его женщина, та, с которой его Сила приумножается. Но он знал и другое: если он не даст ей сделать того, что должна сделать именно она, того, что предписывают ей Духи, их союз все равно не принесет им той Силы, о которой рассказывали предки. Да, какое-то время они будут наслаждаться зовом плоти и произведут потомство. Только быстро все закончится. Потому что они не выполнят главного своего предназначения – они бросят свой народ.

– Ты свободна, иди. Приму ли я тебя через несколько Лун? Не знаю…

– Ты мне никогда не был нужен, со всем твоим племенем! Я никогда не любила тебя, я просто выполнила то, о чем попросил отец, я тебя обманывала! – она кричала лживые слова, а сердце ее умирало в это мгновенье.

– Знаешь, самое страшное, что посеял когда-то отец Патракона? Он убил Единство в Любви! Только через это Единство Мужчина и Женщина могут приблизиться к Богам. Сын же продолжил дело отца – развил ложь, и большинство пошли за ними. Если повсюду на земле все останется так, как в Огненной Земле – то люди еще очень долго не узнают, кто они на самом деле, и будут глубоко несчастны. Потому что мужчины и женщины будут воевать между собой веками, соревноваться, завоевывать, покупать и продавать друг друга, и, пока это будет продолжаться, они не станут Богами. Запомни это, любимая моя! Скоро ты и сама поймешь это.

Алаттани разрыдалась и стрелой вылетела из шалаша… Они не увидятся много-много лет…

***

Когда ушла Алаттани – все померкло, ему стало все равно, что будет с его племенем…

Через много лет, во время ритуала все произошедшее много лет назад вспыхнет в памяти. В тот день, когда Она ушла, молодой вождь изгов пролежал в шалаше до утра, глядя на звезды сквозь щели между плетеными стенами. Тело не хотело вставать, есть, пить, думать, разговаривать с Духами, курить табак, охотиться, наслаждаться потоками водопада.

Все же, ведомый ответственностью за племя, он заставил себя утром вернуться к ним. Вернувшись же на хорошо обжитые изгами территории, обнаружил, что ночью там побывали воины Патракона. Как выяснилось позже – убили не всех, а тех, кто сопротивлялся. Остальных увели в Огненную Землю, вытаскивая из жилищ, растерянных и сонных, быстро связывали между собой и вереницей, подстегивая хлыстами, гнали до утра – мужчин, женщин, детей. Патракон был очень заинтересован именно в юных созданиях, которые хорошо поддавались перевоспитанию.

Бориту все было уже безразлично, в нем не осталось жизни, поэтому не было ни ненависти к врагам, ни желания мстить. Ранее вождь неоднократно предупреждал свой народ о надвигающейся опасности и просил быть начеку – готовиться, защищаться. Выставлять на ночь дозорных, иногда соревноваться в боевых искусствах и расставлять в лесу ловушки, по периметру занятых ими земель. Да его мало слушали, улыбались и махали руками, мол, – будет проблема, тогда и будем ее решать. И каждый раз убеждали, что в минуту опасности все как один пойдут за ним и организуются.

Люди не хотели задумываться и анализировать, насколько по-иному живет теперь Огненное племя, и какая опасность им из-за этого грозит. Что у некогда единого с ними народа новые приспособления для войны и новая тактика, совсем не благородная. Так называемые изги о захвате кого-то или чего-то не мечтали, как во все былые времена. Защищались лишь от хищных зверей или природных стихий. Поэтому придумывали больше орудия труда и охоты, создавали украшения, одежду, новые постройки, более светлые, теплые и удобные. Воспевали гимны природе и любили весело отдыхать иногда вечерами, танцуя и напевая песни, пересказывая старинные сказания.

А когда появился белый человек, их жизнь сильно облегчилась – он показал много удобных приспособлений, неведомых ранее – смастерил первую повозку, научил обрабатывать металл, прясть и красить шерсть. О, эти волшебные музыкальные инструменты! Их особенно полюбили в свободном племени – и стар и млад. Многие умели теперь играть на дудочке и на бабалаке, струны которого плелись из конских волос. Так как сами они были свободны и счастливы, забыв, что их предки некогда были изгнаны не от большой любви, то искренне считали, что другие племена столь же миролюбивы.

– Пусть теперь увидят все своими глазами, – размышлял Бориту – возможно, так угодно Природе. Лишь он один да пара верных ему юношей – Амрико и Соранзе, друзья с детства – по очереди совершали ночные дозоры, ставили ловушки и предупредительные сигнальницы. Несколько раз в ловушки попадались мужчины огненного племени и уверяли, что просто заблудились. Бориту никогда не верил им, считал, что те высматривают их слабые места, а вожди огненной земли готовят нападение.

Но, на общем сборе соплеменники всегда принимали решение отпустить попавших в ловушки, кормили на дорогу и дружно махали на прощанье. Правда, для осторожности все-таки вывозили подальше с завязанными глазами, чтобы те не запомнили обратную дорогу. А Бориту заранее заговаривал напитки, подаваемые пойманным за прощальной трапезой, мантрами для ослабления воспоминаний. Выпив такой напиток, человек забывал все, что с ним происходило, за последние три дня. Это давало надежду, что обратную дорогу никто из отпущеных не запомнит.

Все прошлое уже не имело значения. Некогда ухоженная, облюбованная земля была разорена и осквернена за одну ночь. «Врагов в разы было больше, и все они были на лошадях», – понял по следам и остаткам разгрома молодой Вождь. Хоть он был и молод, после смерти своего отца его сразу выбрали на это место, хотя были и другие претенденты. Не только потому, что он был сыном старого, мудрого Вождя, а потому что с раннего детства отличался от других мальчишек смелостью, умом и наблюдательностью. А когда, будучи еще подростком, всем стало очевидно, что он к тому же «слышит Духов», то остальные кандидаты отпали сами собой. Выбрать-то выбрали, но не всегда серьезно прислушивались.

Бориту, осторожно побродив между пепелищ, проверяя, нет ли за ним слежки и тщательно заметая следы, вернулся туда, где ему было так хорошо с Алаттани. Он собирался принять сок ядовитого дерева и уйти в иной мир.

Бывший вождь нашел необходимые для этого лиану, корни и листья, смешал их, затем долго готовил себе напиток, сидя у костра. Смерть должна была быть приятной. Выпивший такой яд сначала впадал в полусон и видел прекрасные видения, затем медленно засыпал, а во сне, через некоторое время, у человека останавливалось сердце. Таким способом в племени изгов умерщвляли тяжелобольных, смертельно раненных на охоте или очень старых, выживших из ума, для которых жизнь превращалась в страдание.

Морально вождь плененного народа давно был готов к такому концу. Он чувствовал, что битва с Патраконом неизбежна, поэтому планировал накануне приближающейся опасности заранее приготовить для себя яд и наполнить им маленькую флягу, что подвешивал на поясе вместе с сосудом для обычной воды. Он ждал сигнал от Духов и в случае поражения был готов принять приятную смерть, но не стать главным рабом и позором свободного народа.

Все произошло иначе, вышло из-под контроля. Его чутье ослабло из-за чувств к женщине, он не выдержал это важное испытание – приумножение силы – и потерял меру ответственности и контроля. Так что теперь смысла жизни для себя Бориту не видел – потеря своего народа и женщины, созвучной ему на всех уровнях видимой и невидимой жизни, сильно истощили его Дух и опустошили его изнутри.

Он сидел в теплом, уютном шалаше, в котором еще сохранились украшения из благоухающих цветов, развешенные Алаттани. Еще чувствовалась ее женская душа во всем, от чего любая деталь казалась еще красивее, а пространство еще комфортнее. Выпив свежеприготовленный напиток, молодой вождь прилег в ожидании видений и дальнейшего ухода из тела. Шло время, смеркалось, а ожидаемого не произошло. Может, он нарушил рецепт, пропорции или все-таки не закончил что-то на Земле?