Вселенская мозайка, или Ген Любви. Часть 2

Вселенская мозайка, или Ген Любви

Часть 2

Маргарита Цветкова

© Маргарита Цветкова, 2025

ISBN 978-5-0065-9710-5 (т. 2)

ISBN 978-5-4496-6095-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ВСЕЛЕНСКАЯ МОЗАЙКА,

ИЛИ ГЕН ЛЮБВИ

2 часть

Однажды испытав блаженство Рая,Забыть его не сможешь никогдаИз жизни в жизнь неся воспоминаньяВ него вернуться хочешь навсегдаИ ищешь к нему верную дорогуХотя вокруг сомнений чередаОн есть, как Солнце есть и ВоздухКак снега гладь и моря глубинаМой Рай, тебя я вспоминаюВ сей тягостной бездушной суетеМой Рай, тебя я заклинаюЖиви во мне, только живи во мне!!!

***

Она смотрела в Его глаза и знала, что последует после всего, что произойдет здесь и сейчас из-за этого фанатика. Они будут следовать друг за другом из воплощения в воплощение. Ритуал свяжет их и сделает магнитами в пространстве Вселенной до тех пор, пока каждый не высвободит часть своей индивидуальной энергии Души из образовавшегося портала, закрепленного плотью тел на планете Земля.

Для этого потребуется новая Духовная Сила, гораздо больше, чем ушла на сам ритуал и на создание совместного портала в будущих телесных проявлениях. Так уж устроена эволюция – люди долго исправляют свои эксперименты с физическими телами и для этого им каждый раз приходится очень сильно потрудиться в следующем проявлении. Именно за этой Силой они приходят в этот Мир снова и снова, и для этого они выбирают быть Мужчиной или Женщиной!

Как странно! Сколько жизней магнетизм Душ станет одновременно и наслаждением, и наказанием для обоих – неизвестно. Так написано в книге Древнего Знания, которую она совсем юной читала тайком от отца, забираясь иногда в его тайник. И в этой же книге было сказано, что все на свете происходит под всевидящим оком Единого!! И это тоже? Зачем? «Почему же Великий Творец позволил сойти с ума этому человеку?» – в голове крутился этот вопрос много раз. Где-то в глубине своей души она каждый раз пыталась снять вину с себя, перевалив все на Бога, как это делали все вожди ее племени.

Женщина все еще надеялась пробудить любимого человека и увидеть в остекленевших и одурманенных глазах искры разума. Только взглядом она и могла это сделать. Ее рот был завязан плотной материей, а сама она прикована к каменному жертвенному столу. Мужчина же готовился принести ее в жертву, чтобы слиться навечно воедино – так гласило, учение, с которым он познакомился не так давно. Вот и настал заветный миг!

Если бы тогда, много лет назад, она не заставила себя забыть о своей любви к нему, возможно, все было бы по-другому. Но она родилась в семье вождей и не имела права любить того, кого пожелает. Только из-за долга перед племенами она ушла и была вынуждена сделать это, жестко унизив своего любимого, чтобы наверняка, чтобы он даже не смел надеяться на ее чувства. Но главное, она хотела, чтобы он не страдал, а быстро забыл ее и как можно быстрее нашел утешение в объятиях другой женщины. Кто знает, как сложились бы их судьбы, если бы тогда она послушала свое сердце, которое кричало ей каждую ночь наедине с собой:

– «Уходи с ним, будь с ним, люби его, как кратковременно бы это ни продолжалось!»

А может… она должна была поступить именно так, и все произошедшее после ее ухода и есть часть воли Великого?

За последние годы она больше всего стремилась понять, где грань между волей Великого Творца, создавшего этот Мир, Небо и Землю, и волей простого, смертного человека? Постичь это ей пока не удалось, и уже видимо не удастся – она лежит на жертвенном столе в пещере того самого колдуна, которого с некоторых пор боятся с самого детства во всех племенах Огненной Земли, легенды о котором передаются из уст в уста и записываются в своих летописных посланиях потомкам Жрецами.

Мужчина читал свою молитву, закрыв глаза. Она поняла, почему он закрыл их, – чтобы не дрогнуть от ее молящего взгляда и свершить задуманное. В руках он сжимал нож жертвоприношения, специально изготовленный именно для нее. Женщина знала наверняка, на стальном лезвии было начертано ее имя и выгравирован характерный силуэт ее лица – длинные волосы, собранные в высоком хвосте, украшенные золотыми кольцами и перьями. Она была не только дочерью одного из вождей племен. Много лет назад, после всего, что произошло, она стала сильнейшей в этой земле шаманкой. Той, что общается с миром невидимым, понимает голоса птиц и зверей, шепот трав и вбирает в себя энергию Солнца. К ней шли за исцелением, за предсказаниями, за советом. Она стала живой Богиней для всех племен, живущих в Огненной Земле и вокруг.

А тот, кто читает над ней свою предсмертную мантру, даже не знает, что только благодаря любви к нему она обрела знание и силу исцелять. И, похоже, она уже не успеет ничего объяснить. Это тоже воля Великого или все-таки его безумие произошло по его личному желанию, а не благодаря ее выбору?

Женщина смотрела на мужчину, не отрываясь, стараясь налюбоваться! Как же давно она его не видела! Мужчина был уже немолод, впрочем, как и она. А она по-прежнему чувствовала его как половину себя, как в ту пору, когда они тайком встречались в пещере у водопада, и потом, гораздо позже, когда жили вместе вдали от всех, встретившись после долгой разлуки. Неужели он этого не ощущает сейчас? Видимо сердце его совсем очерствело.

Она вспоминала в тысячный раз то блаженство, о котором невозможно было забыть, как она ни старалась. Хотя с той поры прошло много лет!

Тогда его семья не жила со всем племенем, почему-то их считали изгоями. Правда, самих изгоев это совсем не расстраивало. Род этот стал свободен от племенных устоев и жил по природным законам. Уже пятое поколение вырастало среди этого отделившегося некогда от всех семейств Огненной Земли племени и занимал несколько просторных пещер у подножия водопада, расположившегося на возвышающемся плато. Словно сама природа приподняла ровный участок земли, вместе со скалами по окружности плато и красивейшим водопадом. И лишь одно ущелье соединяло этот остров свободы с остальной Огненной Землей. И найти его было не так просто, ловушки с лже-тропинками по всем границам плато служили надежной защитой от незваных гостей. Все же порой к ним примыкали сбежавшие от казни или предстоящего прилюдного наказания бывшие соплеменники.

Несколько поколений уже выросли на свободе и умели себя защитить лучше, чем любой житель Огненной земли, вернуть их обратно не получалось. Впоследствии, жители объединившихся под управлением Жрецов племен Огненной Земли и прозвали свободных поселенцев изгами.

До поры до времени изгов не трогали и даже не искали своих беглецов на их территории. Но, однажды, совет вождей объявил об острой необходимости присоединить все территории возле водопада. Следовательно, необходимо было избавиться от всех свободных поселенцев. Жрецы воевать с изгами совсем не стремились. Давно всем было хорошо известно как представители свободного племени могут быть невидимыми – сливаться с деревьями, маскироваться под животных, даже управлять стихиями природы. И, самое опасное – переманивать на свою сторону. После не долгих размышлений, было принято решение пойти на хитрость и использовать для этого плана дочь жрицы Храма Огня и Верховного Вождя всех племен…

***

– Как тебя зовут? – красивый и мужественный юноша, с сияющими черными глазами, словно опустился с небес ей под ноги. Девушка была поражена в самое сердце, с первого мгновения.

– Алатанни, – она изображала испуг, хотя внутри сердце заколотилось совсем не от страха. К тому же в одежде у нее был хорошо спрятан крохотный нож, и она знала, в какую точку им бить наверняка, кто бы ни нападал – человек или зверь. С духами она тоже уже умела справляться по-своему. Только, защищаться сейчас совсем не требовалось.

Девушке захотелось пристально разглядеть этого юношу, что она и продолжала делать. Дочь вождя не отличалась стыдливостью, ее воспитывали совсем иначе, нежели обычных девочек, главное предназначение которых состояло в том, чтобы хранить очаг, рожать детей и слушать своего мужчину. В ее же задачи входила другая ответственность не только за свою семью, но и за все племя, в том числе, за общение с потусторонним миром.

– Алаттани – так зовут дочь одного из ваших вождей, ты случайно не она? – юноша в свою очередь разглядывал ее с не меньшим интересом. Он сразу отметил, что она смотрит смело и уверенно, недостойно молодой девушки, оказавшейся наедине с мужчиной.

– Я не дочь вождя, но меня назвали так же, в честь его дочери, потому что всю семью вождей почитают во всех племенах огненной земли. А ты кто?

– Изг. Слышала о нас? Не боишься меня?

– Немного. Я слышала – мы имеем одних предков, мы все инки. И если ты настоящий инк, то должен знать, что по закону два человека, встретившись в джунглях, должны представиться друг другу по имени.

– Мы вашим законам не подчиняемся. Ты женщина и мне совсем не опасна – юноша улыбался. – Пожалуй, я назову свое имя: «Бориту» – и он протянул ей свою руку ладонью вверх.

Девушка растерялась, боясь невольно выдать свое происхождение – она привыкла к другим обрядам. Обычно все люди, и молодые мужчины в том числе, стояли перед ней опустив голову, не смея смотреть ей в лицо. А, оказывается, это так приятно, когда столь красивый и мужественный юноша смотрит на тебя и так просто разговаривает с тобой. И жест этот показался ей таким естественным и приятным, что ей захотелось также легко подать ему свою ладонь, не думая достойно ли это дочери вождя или нет.

Алаттани впервые засомневалась в важности того, чему учила ее мать. От этого сердце заколотилось еще сильнее. Она вздрогнула, подавив желание подать свою руку.

– Бориту, я заблудилась, не мог бы ты показать мне дорогу к нашей земле?

– Так я тебе и поверил, что ты заблудилась. Чтобы девушку, да еще такую красивую, отпустили одну, в джунгли, ее родители?! Мне рассказывал отец, что инки огненной земли давно утратили связь с природой и живут по мерзким законам, которые силой насаждает ваш верховный жрец. Патракон, так, кажется, его зовут?

Алаттани не знала, что и ответить, ее воспитывали в самом высоком уважении к верховному жрецу, о котором так просто вспомнил этот наглый изг. Все же, она готова была слушать и слушать этот зычный, бархатный голос, и ей было неважно, что речи его опасны. Дочь вождя решила не вступать в спор, поэтому ничего не отвечала, глядя на него широко раскрытыми глазами, с трудом скрывая свое восхищение.

– Ты не ответила, юная красавица, а я не верю твоим словам. Никто из жителей вашего племени ни разу не нарушил пространство нашего свободного племени. Тебя к нам подослали? – его голос стал более грозен.

Борриту давно жил с ощущением надвигающейся войны. Он разговаривал с духами каждый вечер, раскуривая трубку. Уже много лун назад духи предупредили, что приближается опасность для его небольшого племени. И о своих опасениях он рассказал наиболее надежным соплеменникам две луны назад, у ритуального костра, во время полнолуния.

С того момента каждую ночь к нему во сне приходила лисица. Сон повторялся и обрывался одинаково – в тот миг, когда лисица приближалась к нему настолько, что он ощущал ее легкое дыхание, и лизнув в щеку, превращалась в красивую девушку. На этом месте Борриту просыпался.

Духи не давали объяснения этому сновидению, и молодой вождь потерял покой. Увидев Алаттани, он почувствовал то же легкое дыхание, вспомнил свои ночные ужасы. А лицо, девушки из сновидении, Борриту узнал бы из тысяч – оно уже стало знакомым и близким. Даже если опасность исходит через нее, он попробует, как всегда, поймать двух лисиц. Юноша чувствовал сильнейшее притяжение к ней, и это не было похоже на страсть и желание, которые он испытывал к женщинам ранее. Он бы с удовольствием заключил ее в объятья и совершил то священное действо, которое совершают мужчина и женщина для получения обоюдной силы. Но этого мало. Ему захотелось познать ее по-настоящему! От нее веяло тайной, в которую хотелось окунуться с головой. Не смотря на то, что чутье Бориту подсказывало быть начеку, все же, он продолжал страстно хотеть овладеть и душой, и телом этой девушки, чего бы это ему ни стоило.

Алаттани не изменилась в лице, никак себя не выдала – такое самообладание может иметь только ученица жрицы, причем, уже хорошо подготовленная. Бориту с этой минуты не сомневался, что она и есть та самая Алаттани, дочь вождя Володано, правой руки Патракона, и жрицы Храма Огня, Сатты.

– Я же сказала, что заблудилась. Нам с подругами надо было набрать листьев папоротника. Обычно мы не ходим далеко от ворот, но сегодня я увлеклась и неожиданно для себя самой заблудилась. Наверное, меня уже ищут и если ты не хочешь наткнуться на моих соплеменников, то, пожалуйста укажи мне путь домой.

– О, дочь чужого племени, я укажу тебе путь домой, как велят наши традиции! Только прежде, мы заключим незримое соглашение, да слышат нас великие духи свободного племени: ты больше не будешь мне врать и в доказательство того, что ты не обманула меня сейчас и не утаила свое истинное я, ты придешь сюда снова.

Алаттани не верила своим ушам. Именно этого она и должна была добиться, чтобы кто-нибудь из племени пригласил ее снова в гости, расположить любого встречного изга к себе. Отец наставлял ее тщательно и аккуратно, зная сердобольную натуру своей младшей дочери. Алаттани потому и была его любимицей, что с раннего детства отличалась тонкой и чувственной натурой от остальных сестер. Вождь без сожаления послал бы кого-то другого в стан своего врага, но ей он доверял больше всего, только она могла справиться с такой задачей.

Старшая дочь была замужем, а кроме двух дочерей судьба наградила его еще двумя сыновьями, но оба они были еще слишком малы. К тому же его план был рассчитан на вероучение изгов. Они поклонялись только свободе и любви. Поэтому идеально подходила его средняя дочь Алаттани – загадочная, как само ее рождение. И эта тайна уйдет в могилу вместе с Володано и его женой Саттой. Нежная, умная, физически крепкая и выносливая, их вторая дочь, вдобавок ко всему, лучше многих вождей владела собой. А красота ее была неяркой, но предвещала быть долго немеркнущей, как и у жены вождя. Алаттани наверняка до самой крайней старости будет вызывать в мужчинах самые сильные чувства и желания.

Володано, верховный вождь Огненной Земли, уверил свою вторую дочь Алатанни в том, что свободное племя – это дикие и невежественные люди, что многие из них умирают от тяжелых болезней, и им нужна помощь более сильного и развитого народа. Она искренне поверила и приготовилась спасать «глупых маленьких людей» от невежества, помочь своему отцу взять их под надежную опеку.

На самом деле Володано давно боялся изгов по-настоящему и в то же время завидовал им. Они были свободны и бесстрашны. Слухи о каком-то, всеобщем человеческом счастье, распространявшемся на все свободное племя не один раз доходили до него. Об отсутствии в их племени тюрем, наказаний, страха перед вождем, слагались легенды. Все больше жителей Огненой Земли высказывали между собой сомнения в правильности учении Патракона, вспоминая о том, что все они инки и когда-то жили по общим законам природы.

А нововведения Патракона, объявившего себя великим посланником небес еще во времена лисьей хвори, неизвестной ранее болезни, которая унесла чуть ли не половину центрального племени, все же способствовали укреплению власти клана вождей. До прихода естественной смерти всем вождям не грозило переизбрание в случае болезни, слабости или ошибки. Их потомки также безоговорочно должны были стать следующими вождями. Всему клану верили безусловно и подчинялись безоговорочно как великим инкам, слышавшим голоса Богов и Духов Природы.

Если бы люди знали, что Патракон запретил рассказывать юным поколениям о том, что любой, абсолютно любой инк может научиться разговаривать с Богами, стоит лишь захотеть постичь это искусство. А как это часто бывает, молодое поколение не слушает своих родных, близких и быстро принимает все новое, новые идеалы, не утруждаясь сильно копаться в прошлом. Молодые соплеменники в большинстве своем безоговорочно верили Патракону и подчинились всем новым устоям, которые он насаждал во всей Огненной Земле.

Умел он красиво вещать о волшебных, сверхестественных перспективах благополучной жизни. Главное, следовать его правилам. Уже не первое поколение детей росло при новых порядках. Старики же, не придавали его речам сильного значения, хотя в глубине Души ждали чего-то другого и нового. Поэтому смотрели на все происходящее как наблюдатели. Главное же, почему они все чаще молчали и не перечили новым порядкам, – это страх. Патракон везде имел «свои уши» и ревностно следил за тем, чтобы родители не учили молодежь старым устоям. Несколько человек уже исчезли бесследно, а их исчезновение объяснили происками «дикого племени изгов.

Володано был не согласен с Патраконом, и ему иногда даже было немного жаль своих соплеменников. Они теперь росли в невежестве, отчего стали зависимы во многих аспектах бытия. Не владели грамотой, не изучали законов стихий, не могли исцелить себя и своих детей, как это умели когда-то почти в каждой семье. И хотя с этими знаниями рождается каждый человек, надо лишь их правильно развивать и открывать, еще никто из молодых не задавал щекотливых вопросов, разве что его родная дочь – Алатанни. Патракон как-то не сразу, постепенно, ввел полный запрет на раскрытие важных знаний жизни для всех жителей Олненной Земли, и теперь за все самое необходимое людям приходилось платить вождям и их семьям. За чистую воду, семена, лекарственные снадобья и многое другое.

Как ни странно, жители племени выглядели вполне довольными и самозабвенно поклонялись вождям и жрицам. Они словно впали в вечное детство и всю ответственность за свои жизни передали управляющей верхушке. Володано поддерживал власть Патракона и новые устои, потому что ему самому неплохо жилось на своем месте. Если раньше его отец наравне со всеми собирал плоды, выращивал злаки и охотился, то теперь все необходимое приносили в его дом с лихвой. В былые времена главной ответственностью Верховного вождя было воинское искусство и умение организовать, вдохновить всех мужчин в период глобальной опасности для всего народа. А когда опасность исчезала, то Вождь наравне со всеми трудился.

Теперь же для поддержания власти Патракона было сформировано несколько защитных отрядов, которые находились постоянно в готовности выполнить любой приказ, выступить против любой опасности. Верховному вождю отряды подчинялись беспрекословно – не требовалось красноречивых слов и увещеваний в моменты, когда это было необходимо. Такая система, вообщем-то, нравилось и Володано, и жителям, они чувствовали себя защищенными и зажили более спокойно. И им не нужно было, как когда-то давно брать в руки оружие, рисковать своими жизнями, это делали специально обученные соплеменники. Так что Верховному Вождю стало слишком приятно наслаждаться властью, хоть она и принесла массовое невежество.

Патракон обладал какой-то непонятной никому мистической силой с раннего детства. Свои способности он развивал всю жизнь, но желания поделиться этим хоть с кем-нибудь у него совсем не возникало. С некоторых пор Верховный Жрец мог вызвать дождь, если случалась засуха, после его обрядов земля приносила хороший урожай плодов в округе и удачную охоту.

Володано, наблюдая за этими переменами, находил, что это совсем неплохо, и совесть его на время замолкала. В то же время, иногда вождю виделась совсем другая жизнь. На сколько, по-другому, можно было направить развитие своих племен, не утаи Патракон те знания, которое получил благодаря своим поискам и упорным занятиям, от людей.

Да, безусловно, неординарную магическую Силу он заработал своим трудом, с детства развивал и утончал природную интуицию, умение долго концентрироваться, держать фокус на образе, осязать стихии и невидимые энергии вокруг. Поэтому он имел полное право направить ее так, как считает нужным.

На совете вождей Патракон всегда демонстрирует очередное чудо! И в этом его еще никто из вождей не превзошел, как ни старался. То, превратит воду в дурманящий напиток – по виду та же вода, но расслабляет не хуже кукурузной чачи. То, развеет грозовую тучу на виду у целого племени. А то, что Патракон одним взглядом может поставить больного человека на ноги, завораживало соплеменников больше всего, и владение этим чудом давало ему бесспорное право властвовать. Его чтили и слушались беспрекословно, в том числе и Володано.

Вождь даже согласился отправить свою самую любимую дочь в джунгли, к их главным врагам, по приказу Верховного жреца, и не смог ей сказать всей правды. В глубине Души он надеялся, что его девочка разберется сама – ее сердце очень чуткое и сделает то, что действительно хотят Боги. Странно, но он чувствовал себя слабее этой юной, расцветающей женщины и доверил ей отчасти решить судьбу двух негласно враждующих племен.

***

– «Не соглашайся сразу, покажи стеснение», – вспоминались в голове слова отца. А ей совсем не было стеснительно, а даже, наоборот, комфортно. И вообще, все ощущалось таким естественным – быть с красивым мужчиной, говорить с ним легко, без предубеждений, без ложной надуманной стыдливости. Она чувствовала его, страх отсутствовал – от него не исходило никакой опасности, а даже наоборот. Алаттани захотелось обойти с ним все джунгли вдоль и поперек, расспросить о том, как он живет, купаться с ним в низовье водопада – одним словом, быть такой же свободной, как он и быть рядом с ним. Дочь вождя недолго раздумывала и уже при следующей встрече решила забыть все, чему наставлял отец, и пойти за своим сердцем.

– Сюда мне идти далековато, может, ты предложишь другое место, ближе к моему дому и удобное для тебя. И обещай, что не причинишь мне зла, тогда я приду снова.

– Ты не пожалеешь, если придешь снова – это я тебе обещаю. А место? – юноша на мгновение задумался – предложу несколько – он ухмыльнулся как-то по-доброму, смягчив вгляд, – посмотришь и выберешь сама. Пойдем, покажу – Борриту улыбнулся, рассматривая девушку лучистым взглядом, словно его глаза были увлажнены капельками росы.

Алаттани пропала, совсем пропала – она это поняла. Сердце забилось сильнее, кровь прилила к лицу, и это не ускользнуло от внимательного взора Бориту. Он почувствовал себя победителем – первый шаг сделан, не пройдет и нескольких лун, как он завладеет полностью ее душой.

В племени изгов все было не так, как у жителей Огненной Земли. Борриту это знал, но не собирался подстраиваться под чуждые ему законы. Поэтому он решительно взял девушку за руку, хотя знал, что она воспитана по старым традициям, учившим, что до свадебного обряда разнополые молодые люди, достигшие возраста тринадцати лун, не дотрагиваются друг до друга. Слишком сильны страсти плоти, слишком много еще в людях инстинктов и низшие духи так и норовят проявиться в эти мгновения близости, захватив разум.

Алаттани вздрогнула, но рука его была тепла и приятна, и ей было чудно ощущать незнакомую мужскую руку, крепко сжимающую ее ладонь. Девушка послушно пошла за молодым человеком. Они быстро продвигались вперед, то перескакивая через бревна и мохнатые пригорки, то отмахиваясь от веток деревьев и налетающих стаек насекомых. Она не запоминала дороги, потому что любовалась красивыми плечами и густыми волосами ведущего ее за собой. От Бориту приятно пахло, скорее всего табаком или благовонным костром. На голове у него не было перьев, как у многих мужчин ее народа. По перьям определялась иерархия. А в свободном племени, как позже ей рассказал Бориту, каждый год следовало подтверждать то, чего ты достоин, и свой статус доказывать своими достижениями, а не перьями.

Место для встречи было выбрано очень быстро. Собственно, выбор был очевиден. Сначала Бориту показал Алаттани раскидистое дерево, обтянутое лианами на столько, что на нем образовалась сетка в виде шалаша. Внутри было темновато и прохладно, что не понравилось девушке. Затем предложил небольшую пещерку в овраге, куда почти не доходил солнечный свет, – ей показалось сыровато. Наконец, они вышли к самому верховью водопада. Неподалеку между деревьями был выстроен шалаш. Он был настолько хорошо замаскирован, что проходящий мимо человек даже не заметил бы, что внутри кто-то сидит. В самом шалаше было просторно, свежо, и внутрь хорошо проникал солнечный свет. Алаттани выбрала его для следующей встречи. Больше ее грело осознание, что шалаш сделан руками мужчины, и от него веяло теплом и защищенностью, как от настоящего мужчины в целом.

– Когда ты придешь? – Бориту пронзительно посмотрел на девушку.

Алаттани договаривалась с отцом, что все встречи будут происходить до полудня, но сейчас она совсем не хотела быть здесь в одно и то же время. Ей захотелось посидеть в этом шалаше и при закате солнца, и при луне, и на рассвете. В голове ее мгновенно созрел план, позволяющий бывать здесь, когда ей хочется. Мать учила ее – хочешь, чтобы было по-твоему, – позволь мужчине думать, что он главный.