Гелеон. Космический Оазис

Однако его довод быстро потерял всякий вес, когда в кафетерии включилось основное освещение. В целом для Джона в этот момент ничего не изменилось. Разве что он теперь хорошо видел разбросанные по всей комнате предметы декора и мебели, а также раненых людей в дальнем конце кафетерия. Но вот для Евы всё изменилось гораздо сильнее. Увидев изображение на экране иллюминатора, девушка спросила его, – А что, если гравитация не искусственная?

– Несмотря на то что эта планета немного меньше Земли, её масса выше и по оценкам аналитиков, её притяжение должно быть примерно равно Земному, – начал вслух свои рассуждения Джон, – Так что она не может оказывать на нас ощутимого влияния. Для этого нужно было бы спуститься на её поверхность, а это невозможно, учитывая конструкцию корабля.

– Но, кажется, это уже произошло, – постаралась пояснить Ева.

– Ты не поняла. Наш корабль не был предназначен для посадки на поверхность. Мы бы просто разбились в лепёшку. Более того, чтобы гравитация оказывала на нас именно такое воздействие и пол оставался бы полом, мы должны находиться в строго определённом положении, что ещё более фантастично, чем просто пережить крушение, – не успокаивался Джон. А по его интонации могло показаться, что он даже начал заводиться.

– Но тогда, что это? – заинтересованно спросила Ева, показывая на недавно включившийся экран иллюминатора, что находился за спиной Джона.

На дисплее был чарующий вид, не похожий ни на что ранее виденное Евой. Тёмно-зелёная полоса горизонта делила собой бескрайнее полотно жёлтого неба с контрастирующей на его фоне, чёрной как уголь поверхностью планеты. Ветер периодически подхватывал с неё тёмные песочные частицы, поднимая их высоко-высоко к серым облакам.

Невольно девушка сфокусировала свой взгляд на объектах, находящихся к кораблю ближе остальных. Это были какие-то огромные пики, что торчали прямо из земли. Похожие на рёбра гигантского зверя, они приковали к себе всё её внимание. Она пристально всматривалась в них, стараясь понять, что это такое. Сначала у неё появилась уверенность в том, что это и правда останки животных организмов. Но чуть погодя, решив отбросить догадки, Ева признала, что с таким же успехом это могли быть как местные деревья, так и горы. Когда же к экрану повернулся Джон, то тот просто погас.

– Это что шутка? – не понимая, к чему был этот дешёвый трюк с отвлечением внимания, спросил Джон. И Ева не нашлась что ему ответить, так как буквально не знала, как описать увиденное. Не дождавшись ответа, мужчина просто продолжил говорить, словно вернувшись в момент, когда только обнаружил девушку у тела Жака и властным голосом сказал – Дальше события будут развиваться следующим образом, мы…

И снова посторонний звук прервал речь Джона. На этот раз совсем рядом с ними раздался крик. Ева сразу же рефлекторно обернулась на источник этого шума и увидела совсем молодую на вид девушку. Та звала на помощь, держа на коленях, таково же юного парня. Судя по его голове, залитой кровью, он получил довольно серьёзные травмы при крушении, и ему явно требовалась срочная медицинская помощь.

Смотря на них, оказалось довольно трудно оставаться хладнокровной к происходящему. Особенно слыша этот душераздирающий плач. Ева сразу же вспоминала, как однажды после турнира нашла своего отца, с такой же окровавленной головой. На мгновение, вся та боль, вызванная чувством утраты, словно вернулась к ней. Многие годы после, она не могла смириться с произошедшим, но всё это было так давно, что девушка уже перестала рефлексировать на данную тему. И пусть всё это произошло уже словно не с ней, отчего-то именно сейчас, смотря на эту молодую пару, в ней снова зародилась это ощущение глубокого одиночества.

Ева даже задумалась о том, как бы изменилась её жизнь, если бы у неё всё же получилось найти в себе силы и не закрыться от мира. Тогда вряд ли бы она, ещё будучи, по сути, ребёнком, примкнула к синдикату «Семья». И хоть по итогу этот коллектив в каком-то извращённом смысле и правда стал для неё семьёй, девушка знала, что работа на них была самой большой ошибкой в её жизни. Но, с другой стороны, не будь этого, то ей было бы не суждено встретить Холи. Все эти мысли и эмоции показались ей столь чужими и иррациональными, что она даже встряхнула головой, стараясь таким образом прогнать это наваждение.

– Ева, жди здесь, я сейчас вернусь, – всё тем же приказным тоном сказал Джон и без каких-либо колебаний направился к паре.

На некоторое время Ева застыла как вкопанная, как того и хотел Джон. Девушка была поражена тем, что этот, фактически незнакомый ей человек, обратился к ней по имени. По её настоящему имени, которое никто на корабле не должен был знать. Кроме, конечно же, Холи, с которой она была знакома ещё задолго до начала этого космического путешествия.

Словно не веря в произошедшее, Ева обернулась вслед мужчине. Джон был так быстр, что уже успел склониться над раненым парнем и приступил к его осмотру. То, что он знал про неё, сильно усложняло ей жизнь. Но в то же время это был хороший стимул к действию. Ведь, кажется, теперь уже можно было не бояться быть раскрытой. Девушка приподняла руку и посмотрела на надетое на ней устройство. Если Жак не соврал, то оно должно было позволить ей проникнуть в любой отдел на корабле. А значит, и поиски непенфа, предположительно должны были стать заметно проще.

Не дожидаясь возвращения Джона, она быстро, насколько позволяли силы, направилась к выходу из кафетерия. Проходя мимо раненых и слыша их стоны, у неё появилось сильное чувство сострадания к ним. Девушке было не по себе оттого, что ей приходится сбегать вместо того, чтобы остаться и помогать. Тем более соответствующий опыт в оказании медицинской помощи у неё имелся. И хоть жалость была вполне искренней, когда один из сотрудников медицинского отдела подозвал её, Ева проигнорировала просьбу о помощи и спешно вышла в коридор.

Покинув кафетерий, Ева даже не сразу поняла, где именно находится. Плохо освещённый коридор сейчас напоминал скорее тёмные тоннели подземелья из какого-нибудь фэнтези, нежели космический корабль. Тут и там из стен повываливались провода и трубки, в полумраке напоминающие собой свисающие лианы. А идущие ей навстречу пассажиры, покалеченные после крушения, вполне могли своей походкой сойти за оживших мертвецов. Правда, и сама девушка оказалась немногим лучше их и с трудом сориентировавшись в обстановке, она хромая направилась в сторону лифта, на котором и прибыла на этот ярус. Каждый новый шаг давался ей со всё большим трудом, вынуждая периодически останавливаться, чтобы перевести дыхание.

Аварийные источники света здесь отчего-то не включились. А основные только изредка загорались, больше раздражая непредсказуемостью своих мерцаний, нежели освещая тьму вокруг. Эти вспышки, в свою очередь, усиливали у Евы и без того неслабую мигрень. Именно поэтому она была рада, когда эта незатейливая альтернатива стробоскопу из ночного клуба, прекратила бить по мозгам своими яркими лучами, и коридор погрузился в полнейший мрак. Но уже спустя секунд десять, стало понятно, что минусов у произошедшего куда больше, чем плюсов.

В условиях полной темноты девушка не могла нормально ориентироваться в пространстве, а головокружение лишь усиливало дезориентацию. Все эти факторы делали для неё задачу сохранения равновесия невероятно сложной. Спешно найдя на ощупь ближайшую к себе стену, Ева прислонилась к ней спиной и медленно скатилась на пол. Ей невыносимо сильно захотелось спать, но она знала, что не может сейчас позволить себе такой роскоши. Ведь вполне вероятно за нею по пятам уже идёт этот Джон, который откуда-то знал о её прошлом.

Это сильно волновало Еву. Но даже несмотря на угрозу быть раскрытой, а также на столь тяжёлое физическое состояние, она всё равно нашла силы улыбнуться. Её грела мысль о том, что теперь у неё хотя бы появился шанс на спасение. И пусть по своей натуре ей не приходилось особо полагаться наудачу, последние полчаса вселяли в девушку надежду на лучшее. Ведь если окажется, что гипотеза о лечебном потенциале непенфа верна и цветок действительно может не только облегчить симптомы, но и существенно замедлять развитие самого недуга, то все усилия и риски будут оправданы.

Мысли о болезни вынудили Еву вновь обратить внимание на свою руку. Из-за отсутствия освещения она не могла разглядеть ладонь. Девушка вообще не чувствовала её, словно рука онемела. Для полного воссоздания эффекта нахватало лишь противного покалывания от недостаточного поступления кислорода к нервным рецепторам. Только вот сейчас конечность не была пережата и кровоток по ней должен был проходить в полном объёме.

Когда очередная вспышка осветила коридор, Ева с удивлением обнаружила свою окровавленную кисть, сильно смещённую относительно того места, где она ожидала её увидеть. Это несоответствие между ожиданием и реальностью очень встревожило девушку. Потому что в случае если она действительно перестала контролировать своё тело, то прогноз Холи уже начал сбываться.

– Холера… – разочарованно прошептала Ева. Девушка была удивлена тому, насколько хуже стала ощущать себя и как быстро это произошло. Обычно мнительность не была её спутником по жизни, но сейчас ей очень хотелось верить в то, что она себя накручивает. Возможно, это и правда было частично связано с поставленным диагнозом, так как теперь у неё на подсознании шёл постоянный поиск любых проявлений, подтверждающих слова Холи.

Отбросив неуместные в данной ситуации переживания, Ева начала подниматься. И это оказалось гораздо сложнее, чем она думала. Девушка посмотрела в сторону кафетерия, откуда в коридор пробивался свет. Его источником оказались два ярких луча. Они разрезали тьму, поочерёдно перемещаясь в воздухе, то слегка взлетая над поверхностью пола, то прижимаясь к нему почти вплотную. Каждое такое движение понемногу приближало их, пока не стало понятно, что это фонари, расположенные в ботинках идущего.

Ева догадывалась, кому именно принадлежат ботинки, но всё же решила убедиться. Она снова подняла запястье и активировала фонарь хэлс-бэнда, сразу переключив его на дальний режим. Направив луч в сторону идущего, девушка развеяла не только мрак на силуэте, но и свои сомнения – это был Джон. Дополнительной информацией стало то, что он носил не простые очки, а с функцией дополненной реальности. Такой вывод напрашивался из-за особенностей материала линз, отлично отражающих свет, отчего казалось, что у него вместо глаз два круглых прожектора.

Всё ещё собираясь с силами, Ева продолжала разглядывать приближающегося здоровяка. И чем дольше она смотрела на него, тем лучше понимала, что больше всего на свете сейчас хотела бы избежать встречи с ним. Он действительно был достаточно высокого роста, где-то сто девяносто сантиметров. На нём был перепачканный кровью медицинский халат, украшенный толстой вставкой жёлтого цвета. Она проходила вдоль рукавов, груди и низа. Толщина этой линии являлась отличительным знаком и информировала о высшем научном звании. В данном случае в области медицины. Единственное, что выбивалось из всего этого учёного образа, помимо горы мышц, конечно, – это те самые массивные военные ботинки с высокими берцами и фонарями. Судя по внешнему виду обуви, владелец носил их задолго до того, как оказался на корабле. Такую модель выдавали только военным, и довольно давно. Это девушка знала наверняка, так как её отец владел такими же. Откуда же данный предмет гардероба мог взяться у сотрудника из медицинского отдела, оставалось загадкой.

– Ева, не нужно бежать, – громко сказал Джон, увидев, как девушка оттолкнулась от стены руками, чтобы начать уходить, – я могу помочь.

Услышав это, Ева засуетилась ещё больше. Она бегло обернулась, взглянув на приближающегося мужчину. Широкие плечи Джона раскачивались вперёд и назад. Они делали это в такт каждому шагу. Но при этом он не бежал. Даже слегка не ускорился, несмотря на то, что Ева всем своим видом показала, что сделает всё возможное, чтобы избежать новой встречи с ним.

– Послушай, ты же тоже понимаешь, что тебе нужна помощь, – продолжал Джон, и судя по его голосу, он стал ещё ближе, чем раньше, – и я говорю не о той ране, что у тебя на затылке, хотя и её без внимания оставлять опасно.

Сама мысль о том, что Джон откуда-то знает о её недуге, так насторожила Еву, что ей захотелось побежать. Она даже предприняла попытку сделать это. Но стоило девушке оттолкнуться от стены, чтобы осуществить рывок, как её подкосило. У неё не получилось преодолеть и двух метров, а силы стали быстро покидать тело.

– Не делай глупостей, в твоём состоянии это просто опасно, – продолжал свои попытки достучаться до девушки Джон, – То, что ты всё ещё можешь ходить, это уже чудо! Так что не усугубляй.

Падая, Ева каким-то образом успела выставить перед собой руки и смягчила таким образом своё падение. Сохраняя инерцию, крупные капли крови струёй сорвались с её головы, окрасив пол в красный цвет. Явно переоценив свои возможности в беге, она решила снова подняться и попробовать менее динамичный способ перемещения. Однако нахлынувшая боль в затылке не дала ей этого сделать.

– Ты должна идти! Это твой последний шанс! – стиснув челюсти, повторяла себе Ева, предпринимая очередную попытку подняться.

– Да что ты делаешь? – раздался голос Джона уже совсем близко. И в нём не было угрозы, лишь удивление и лишь немного раздражения.

– Я ухожу! – прошипела сквозь зубы девушка, и в тот же миг, когда она уже решила, что вот-вот поднимется, откуда ни возьмись ей навстречу на огромной скорости направился тёмный сгусток. Он быстро увеличивался в размере, заполняя собой всё пространство вокруг. А когда Ева всё же предприняла попытку проскочить сквозь эту чёрную пелену, мир вокруг неё будто сжался до размера атома, погрузив измученное тело в пустоту болезненного сна.

Глава 7. ~Большой спорт

Мягкий уличный свет, без особого труда попадал в комнату через узкие прямоугольники окон, расположенные у самого потолка. Рядом с их стёклами, в недвижимом воздухе, пылинки, отражая от себя тёплые касания солнечных лучей, медленно кружили в воздухе свой танец спокойствия. Казалось, что время здесь идёт иначе. Гораздо медленнее, чем снаружи. И Ева, стараясь нарушить эту гармонию, уже минут пятнадцать, молча всматривалась в циферблат на часах её отца. В глубине души она ненавидела их. Точнее, ей очень не нравилось движение секундной стрелки. Оно было таким плавным, что глаз попросту не мог выцепить этот неуловимый такт. А ведь на самом деле, импульсов, приводящих стрелку в движение, происходило ровно триста шестьдесят за одну минуту. Но все вместе, они создавали почти идеальную иллюзию постоянного движения. Как загипнотизированная, девочка неотрывно проследила за очередным завершившимся кругом, так и не сумев поймать то мгновение, когда жизнь перестанет неуклонно бежать вперёд, замерев перед очередным крохотным рывком.

Вся эта атмосфера безмятежности, наполняющая комнату, раздражала. Особенно перед наивысшей степенью концентрации, которую в скором времени Ева должна была продемонстрировать на арене. Поэтому, приложив недюжинные силы, она, наконец, отвела взгляд от циферблата и посмотрела на дверь, через которую с минуты на минуту должен был зайти отец. Во всяком случае, девочка надеялась на это. Но тень сомнения всё же поселилась в её разуме. Наверное, потому, что он очень редко забывал свои часы дома. А если это и происходило, то, как правило, ему удавалось заметить отсутствие любимого аксессуара ещё до того, как он покидал квартиру, и у него не возникало нужды возвращаться за ними назад. Но в этот раз всё было иначе.

Этот день в целом был необычайно особенным. И дело было вовсе не в том, что у него на руке был лишь белый след от загара. Сегодня его дочь должна была побороться за титул лучшей фехтовальщицы планеты. Под это событие межконтинентальной федерации спорта даже пришлось переделать правила и допустить до соревнований участника, не достигшего шестнадцати полных лет. Для большинства людей, уже только это, само по себе было невероятным достижением, но не для Евы. Девочка вообще никогда не думала об этом спорте, как об искусстве. Для неё всё было куда более прагматично, а происходящее на арене всегда становилось лишь шансом вылезти из той ямы, в которую она загнала их с отцом.

Вместе они успели пройти через столько трудностей за эти пять лет, что не каждый бы выдержал. Но сегодняшний день должен был стать кульминацией этого пути. Ведь на кону стояли огромные деньги. А если Еве удастся победить, то им заплатят столько, что это навсегда изменит их жизнь. Думая об этом, Ева уже вовсю продавала себе же эту шкуру неубитого медведя, ещё даже не одержав победы. Её воображение разыгралось по полной. Девочка так ярко представляла, как будет покупать отцу всё, что он только захочет. Как их жизнь будет беззаботной и счастливой, что не заметила, как время снова незаметно начало проноситься мимо неё.

– Десять минут… – прошептала Ева, нарушив тишину.

Именно через столько, она должна была выйти на арену самого большого в мире стадиона, чтобы побороться за главный приз – новую жизнь для них с отцом. Но почему-то его всё ещё не было рядом с ней. И в момент, когда девочка уже хотела выйти, чтобы найти Ричи, дверь в комнату сама открылась перед ней. Это было так неожиданно и резко, что Еве пришлось отпрыгнуть в сторону, что бы её ни прибило.

В свете стадиона Ева увидела два силуэта. Несмотря на слепящее действие прожекторов, ей всё же удалось разглядеть в одном из них своего отца. Он говорил с кем-то. И делал это в довольно грубой манере, что ему было совершенно несвойственно. Это насторожило девочку ещё больше, чем его длительное отсутствие, и ей захотелось подойти к нему поближе. Только сделав шаг к выходу, она поняла, что после прыжка, невольно приняла боевую стойку, отведя одну из своих ног назад.

– Я уже ответил тебе! – громко сказал отец, зайдя внутрь и захлопывая дверь, прямо перед носом у незнакомца.

Ева не успела разглядеть лицо этого мужчины. Единственное, что она успела понять, так это то, что он был лысый. Ещё ей показалось, что через его губы проходила красная полоса, как от рваной раны. Но в последнем наблюдении девочка уже была не так уверена.

– Кто это был? – спросила она, не скрывая своего любопытства относительно увиденного.

– Это неважно, – ответил отец, наклоняясь к дочери. Он был явно взволнован, но чем именно Ева не поняла. Когда их глаза стали на одном уровне, мужчина положил обе свои ладони на плечи девочки и, слегка сжав их, сказал. – Сейчас у нас есть вопросы поважнее.

Эти слова поначалу сбили её с толку, ведь отец редко уходил от ответа настолько очевидным образом. Во всяком случае, если это не касалось темы, связанной с её мамой. Но сейчас, посмотрев на него, она решила не настаивать. Скрестив на груди руки, Ева положила их себе на плечи, поверх его тёплых ладоней и, глядя ему в глаза, спросила, – И что это за вопросы такие?

– Что для тебя значит эта победа, Ева? – не отрывая взгляда задал он свой странный вопрос с внезапным философским подтекстом.

Решив, что отец бы не стал спрашивать, если бы для него это не было важно, Ева честно задумалась над ответом. Она так долго носила с собой секрет о смерти матери, что хорошо знала цену честности, а потому не стала лукавить и ответила так, как думала на самом деле, – Это наш шанс всё начать сначала. Купить всё, что захотим.

Услышав это, отец почти сразу улыбнулся. Но его улыбка была такой вымученной, что скорее источала грусть, нежели радость. Ева не поняла, что именно вызвало у него столь противоречивую эмоцию. Может, это из-за наивности, который был пропитан её ответ. А может, он что-то знал, о чём не хотел говорить прямо. Так или иначе, но она почувствовала, что это совсем не то, что ему хотелось услышать, и потому девочка продолжила говорить, – Мы, наконец, сможем переехать. Мы будем счастливы! Мы…

– Ева, – спокойно остановил отец. Дождавшись, когда она сконцентрирует на нём свой взгляд, он также спокойно, не сводя своих глаз с дочери, продолжил говорить с ней, – эта победа не будет началом чего-то нового. Это просто очередной шаг в нашей и без того хорошей жизни. Мы и так отлично живём, гораздо лучше, чем большинство других людей вокруг нас. И когда ты сможешь это понять, тогда ты и постигнешь счастье. Ведь на самом деле, мы уже счастливы, понимаешь? Независимо от исхода сегодняшнего боя.

Ева совершенно не понимала. Слова отца показались ей странными и даже оскорбительными. Он словно уже смирился с её поражением, не дав ей даже шанса проявить себя. Девочка жила мыслью о том, что эта победа принесёт им что-то большее. Что она, наконец, изменит их жизнь к лучшему.

– Ты должна понять, что только ты отвечаешь перед собой. Ты никому, ничем, не обязана. И мне в том числе. Ты и так уже доказала, что ты быстрее и умнее абсолютного большинства и… – старался раскрыть свою мысль отец, понимая, что Ева не уловила сути, но его слова прервал шум толпы, донёсшийся из открывшейся двери.

На пороге стоял Ричи. Тот самый промоутер, с которым они познакомились в вагоне поезда. Он не сильно изменился за эти четыре года. Разве что стал носить ещё более дорогие костюмы. Его манера речи казалась Еве такой искусственной, что она до сих пор не могла к ней привыкнуть. Вот и сейчас мужчина в пиджаке деловито произнёс сквозь улыбку, – Твой выход – чемпионка.

Ева спешно убрала ладони с отцовских рук, чтобы поправить костюм, но не успела она это сделать, как он резко прижал дочь к себе с такой силой, что у неё сдавило грудь. Было в этом объятии, что-то странное. Что-то очень доброе. И в то же время грустное. Прямо как его недавняя улыбка. Она почувствовала это, но не произнесла ни слова.

Не став сопротивляться, девочка позволила ему задержаться в этом моменте. И это несмотря на то, что его уже полностью поседевшие за эти четыре года волосы, неудачно попали ей в правый глаз, отчего у неё даже пошли слёзы. И даже стоящий у входа Ричи не смущал её, хотя обычно она старалась не показывать на людях подобное проявление чувств. Однако сейчас, всё это казалось таким правильным, что Ева сама приобняла отца в ответ.

– Дэрэн! Дэрэн! – донеслись крики с трибун через открытую дверь.

Это вырвало Еву из транса от объятий, и она повернула голову в сторону выхода из комнаты. И хоть с того места, где они с отцом сейчас стояли, ей не было видно людей на трибунах, сам факт, что весь стадион скандировал её фамилию, вызывал очень сильные эмоции. Они наполняли её такой внутренней уверенности в себе, что теперь девочка знала наверняка, что победит.

– Ты же уже поговорил с ней? – спросил мужчина в костюме.

– Да! Оставь нас хотя бы сейчас. – внезапно резко ответил отец. Раньше он никогда не позволял себе так обращаться к Ричи.

Услышав грубый тон, улыбка быстро исчезла с лица промоутера, и перед тем, как скрыться в дверях, он ответил, – Тогда не затягивай. Ей уже пора выходить на арену.

Стоило двери закрыться, как отец снова обнял свою дочь. Да так, словно провожал её не на очередной поединок, а как будто бы прощался. От этого ей стало не по себе, и она спросила его, – Ты в порядке?

Его губы приблизились к щеке девочки, и перед тем, как чмокнуть её, он прошептал ей на ухо – Созвездие рождается не из одной звезды – а из множества, что сияют вместе. Не замыкайся на себе. Ищи спутников, с которыми тебе будет легче пробиваться через мрак.

Ева внимательно посмотрела на отца непонимающим взглядом. Его лицо выражало какое-то смиренное беспокойство. Наверное, это было нормально, учитывая обстоятельства, но девочка всё равно была рада, что не может испытать подобного волнения.

– У меня есть ты, и этого мне вполне достаточно. – прокомментировала услышанное Ева.

Ей показалось, что отец хотел ей что-то сказать на это, но даже спустя пару секунд он так и не стал этого делать. Тогда она неуверенно улыбнулась ему и, кивнув на прощанье, медленно направилась к выходу. Впереди её ждал поединок, к которому она шла на протяжении четырёх лет.

И пусть в глубине души девочка понимала, что отец в каком-то смысле был прав, и ей не обязательно было кому-то что-то доказывать. Но не попробовать сделать это, Ева уже не могла. Услышав этот шум толпы. Почувствовав их желание увидеть своего кумира, девочка, наконец осознала, что дело было всё же не только в желании спасти их семью. Всё это ещё был и её личный вызов. Путь к совершенству. Возможность, наконец, перестать стремиться и просто показать всем, на что Ева Дэрэн действительно способна.

С этими мыслями каждый её шаг на пути к арене становился всё увереннее, а гул голосов всё громче. Когда она открыла дверь, он снова наполнил собой комнату. Люди кричали в нетерпении предстоящего шоу. Сердце девочки забилось чаще, разгоняя адреналин по телу. Ева обернулась и, посмотрев на отца, уверенно сказала, – Я намерена победить!

– Я знаю, звёздочка, – ответил он, улыбнувшись, – Ты всегда побеждаешь.