Хроники Хищника. Свет и Тень

– Не ори, идиот! – осек его один из сидевших за столом.

– Я говорил вам, что не надо его трогать! Лет на пять нас закроют. Если вообще из армии не попрут! – зашептал встревоженный докладчик, оглядываясь по сторонам.

– Да успокойся, он нас не сдаст. Кишка тонка. – Уверенный в себе воин облокотился на спинку скамьи.

Их прервал звон в колокол. В зал вошли король Авдий третий, советник Октан и главнокомандующий. Все присутствующие в столовой встали со своих мест, приветствуя правителя. Шанна с Ильдой остались стоять на месте с подносами в руках и поклонились королю, когда тот остановился в десяти метрах от них. Октан и Клык, кажется, были в ярости, а глаза монарха выражали полное безразличие, будто он присутствует здесь лишь по долгу своего титула. Шанна посмотрела на избранника. Он стоял по стойке смирно, по левую руку от короля и смотрел строго вперёд. Костяшки на его руке, которой он сжимал запястье за спиной, побелели. Дождавшись полной тишины в столовой, правитель заговорил.

– Сегодня ночью скончался ваш сослуживец. Он был рекрутом, как и многие в этом году, удачно сдавшим итоговые испытания. – Шанна украдкой глянула на четырех воинов, несколько минут назад уверенных в своей безнаказанности. Тот, который прибежал с вестью, нервно замотал головой, остальные невозмутимо смотрели на короля.

– У виновников будет шанс на смягчение наказания, если они сейчас сознаются в содеянном. – Сказал король.

Воины стали оглядываться по сторонам, выискивая хоть кого-нибудь, кто мог бы сделать шаг вперёд, но все стояли на своем месте. Трясущийся в панике рекрут хотел было сдаться, но воин, стоявший позади него, крепко сжал его жилет в кулак.

Выждав около минуты, Авдий тяжело вздохнул.

– Очень жаль, что в моей армии есть крысиное отрепье. – Повернувшись к главнокомандующему, он тихо скомандовал, – достаточно показухи. Арестовать.

Клык сделал шаг вперёд, посмотрел на ожидающий у входа конвой и кивнул головой в сторону виновных. Дождавшись, когда конвой добежит до него, он направился к небольшому столу у входа в кухню. Пройдя мимо Шанны, он и глазом не повел в ее сторону, словно не заметил ее. Остановившись перед виновными, главнокомандующий достал из-за пазухи королевский приказ и зачитал его:

– "Сим приказом объявляю Корса, Льёта, Талека и Хрута – воинов пехоты, виновными в преднамеренном причинении смерти своему сослуживцу. Наказание – публичная смертная казнь через обезглавливание. Приказ привести в исполнение на закате сегодняшнего дня."

Дочитав, Клык поднял глаза на рекрутов. Напуганный Талек вырвался из мертвой хватки сослуживца и рванул к королю, упав пред ним на колени. Клык повернул голову, провожая его взглядом, но не двинулся с места, уверенный в безопасности Авдия, рядом с которым стоял Октан. Советник наставил меч, на молодого, почти рыдающего парня.

Воспользовавшись моментом, рекрут по имени Хрут, который был самым уверенным в этой компании, схватил кинжал и бросился на Клыка. Главнокомандующий, сморщился, не поворачивая головы, от струи крови, брызнувшей ему на лицо и одежду. Кинжал не успел достать груди Клыка, рухнув на пол в сжатой отрубленной кисти руки. Уверенность главнокомандующего в воинах из своего конвоя была непоколебима. А сейчас они ещё раз доказали мастерство, когда один из них молниеносно среагировал на атаку и, не моргнув глазом, отрубил руку нападавшему. По столовой разнёсся дикий вопль боли. Рекрут рухнул на колени, со стонами сжимая руку в тщетных попытках остановить кровь. Клык закатил глаза, сплюнул в сторону кровь, попавшую на его губы и, вытащив из кармана платок, скомандовал:

– Арестовать.

Конвой приступил к исполнению приказа, а главнокомандующий, вытирая лицо, вернулся к королю. Шанна вцепилась в поднос, словно тот мог удержать ее на ногах. Ее тело тряслось от страха и вида крови. Ильда аккуратно взяла ее под локоть и прижалась к ней.

Остановившись перед скорченным на коленях Талеком, Клык сцепил руки за спиной.

– Что с этим? – спросил он у короля.

– Пока отведи его в западное крыло. Послушаем, что он скажет.

– Есть, Ваше Величество.

– Вольно! – громогласно скомандовал Авдий.

В сопровождении Октана он направился к выходу. Клык схватил воина под своими ногами за шкирку и рывком поднял его на ноги. Волоча Талека за собой, он последовал за королем и советником.

Шанна и Ильда переглянулись, смирившись с тем, что аппетит потерян на весь день, оставили подносы на общем столе и поспешили покинуть столовую.

Вечером Клык не проронил ни слова. Он долго изучал отчёты, а потом принялся читать одну из множества своих книг. Шанна, всё ещё немного встревоженная происшествием в столовой, обратилась к нему тихо, с опаской:

– Зачем он напал на тебя? Даже если бы он ранил тебя, это же ни на что бы не повлияло.

Клык поднял глаза на девушку.

– Страх. Не думаю, что он вообще отдавал себе отчёт о своих действиях. За время службы я видел немало более изящных попыток избежать наказания. – Договорив, он снова вернулся к чтению.

– Их всех казнили, да?

– Да. – Уже не отрываясь от страниц, ответил Клык.

– И того, которого увел ты? – уточнила Шанна.

Клык посмотрел в полные надежды глаза молодой невесты.

– Нет, король его помиловал и отправил из замка. – Продолжив читать, соврал Клык.

Шанна с облегчением вздохнула и подвинулась к Клыку. Она робко положила руку ему на колено.

– Знаешь, я подумала… – заговорила невеста.

Клык прикрыл глаза, пытаясь не показывать Шанне свои эмоции. Он давно привык по вечерам в одиночестве читать несколько глав какой-нибудь из книг. Но теперь рядом сидела девушка, которая находила множество вопросов, не требующих развернутых объяснений, а потому и откладывать чтение не имело смысла. Это его раздражало.

– О чем? – спокойно уточнил Клык.

– Ты мог бы рассказывать мне о том, как прошел твой день, что было на службе. Мне интересно. А тебе будет так легче. – Она смущённо смотрела на него. – Мердек часто рассказывает Ильде о тяготах службы и мне кажется…

Клык не дал Шанне закончить:

– Ты сегодня стала свидетелем того, что не должна была увидеть. Если со стороны кажется, что моя служба – это только форма и раздача приказов, то в действительности мы с Октаном делаем ту грязную работу, о которую королю не пристало марать руки. Замок, как и королевство, переполнен грязью и расчищать ее приходится нам. Командиры – и Мердек не исключение – понятия не имеют, в каком дерьме плавают. Не все так радужно в королевстве Скал, как вам рассказывают. Я хочу и дальше видеть в твоих глазах отражение героя, а не того, кем мне порой приходится становится.

– Ты всегда будешь для меня самым лучшим. – невеста сжала руку на колене Клыка и улыбнулась ему.

– Возможно. Если мы закроем эту тему раз и навсегда. – Он посмотрел на нее взглядом, с которым она ещё не была знакома. Пустота, холодность и отчуждение. Его глаза, горящие в свете свечей, потухли, стали чернее, чем обычно. Она отпустила его колено, а он вернулся к чтению книги. Больше за этот вечер они не обменялись ни словом, ни взглядом.

Дни сменяли друг друга, сливаясь в недели. За это время Шанна ещё несколько раз проявляла инициативу, а ее избранник с удовольствием ее подхватывал, пытаясь быть нежным с невестой, насколько это было возможно, но снова и снова ее страх брал над ней верх, поэтому она отталкивала его. Она все реже показывалась на людях, замечая, что, при виде ее рун, многие начинали шептаться, другие невесты уже перестали скрывать свои насмешки, а особо смелые воины тихо подшучивали над главнокомандующим.

В один из вечеров, после очередной неудачной попытки, Клык читал книгу на диване, а Шанна играла ему на лире. Остановившись на середине мелодии она посмотрела на своего избранника. Клык поднял на нее глаза.

– Что-то случилось?

– Я подумала, что немного странно, что я не знаю твоего имени, хотя прошло уже две недели, как мы живем вместе.

Безмятежное выражение его лица сменилось огнем негодования в глазах.

– Вот пусть так и остаётся впредь. – Грубо настоял Клык, а затем опустил глаза в книгу.

– Прости. – Тихо извинилась Шанна.

Клык закрыл глаза и тяжело вздохнул.

– Все, что связано с моим именем приносит мне сильную боль и я не готов ею делиться. Мне гораздо комфортнее не вспоминать о нем. И тебе будет проще жить со мной, если ты просто не будешь его знать.

Девушка грустно улыбнулась и легла рядом с ним, прижавшись к его груди щекой.

На следующий день она проснулась раньше Клыка. В свете разгорающихся свечей она наблюдала за ним и безмолвно молила его о прощении, хоть он и уверял ее в том, что его ничего не смущает и он готов ждать, сколько потребуется.

Целый день Шанна провела в мастерской, вышивая бесконечные узоры на новых тканях. Пытаясь перебороть свой нарастающий гнев, она даже несколько раз укололась иглой. Конце концов все ее чувства полились из ее глаз. Вернувшись домой, как обычно, раньше избранника, невеста привела лицо в порядок, надела на голое тело тот халат, что был на ней в первую ночь и села на диван полная решимости покончить со сплетнями. Ждать пришлось недолго. Проблемы с рекрутами решились сами собой после публичной казни, поэтому Клык последнее время возвращался в покои раньше обычного. Он посмотрел на Шанну и снисходительно улыбнулся.

Невеста робко подошла к нему и, обняв его за шею, поцеловала горькие от сигарет губы. Он ответил на ее поцелуй, а после слегка отстранился.

– Хочешь снова попробовать? Что-то изменилось сегодня? – с улыбкой спросил он.

– Я хочу, чтобы ты сделал это. Правда, очень хочу. – Прошептала Шанна и поцеловала его.

Клык взял ее на руки и понес на кровать. Он ласкал ее тело, пока она уверенно расстёгивала все уже заученные застёжки. Сняв с себя одежду, он навис над ней и посмотрел в ее полные решимости глаза. Она прижала колени к его талии, обняла за шею, притянула его к себе. Прильнув к ней всем телом, он коснулся головкой члена ее клитора. Руны на ее лице засияли ярче, перебивая тусклый свет огня на люстре. Шанна закрыла глаза, сдерживая слезы, и крепко схватила его за волосы. Задержавшись в таком положении, Клык поборол в себе желание войти в нее и вырвался из ее объятий.

– Нет, Шанна, так не пойдет.

– Пожалуйста… – прошептала девушка, сдерживая комок в горле.

– Ты дрожишь так, что я боюсь промахнуться. – Отшутился Клык, но заметив, как по лицу Шанны прокатилась слеза, он обречённо вздохнул. – Я не хочу, чтобы твой первый раз породнился с болью и страхом.

– Ничего подобного, я готова. – Дрожащим голосом продолжила настаивать она.

– Что случилось? Почему ты просишь меня об этом сквозь слезы?

Шанна медленно села, поджав под себя ноги и запахнула халат.

– Мои руны. Даже Лагерта уже странно на них поглядывает. Все обсуждают. Ни для кого не секрет, чья я невеста. Наверное, только ленивый ещё не оглянулся мне вслед. – Говорила Шанна, захлебываясь слезами.

– И это причина, по которой ты хочешь сделать это через страдания? – он крепко прижал ее к себе и дал время выплеснуть все эмоции через слезы. Когда девушка немного успокоилась, он снова заговорил. – Шанна, тебе нечего стыдиться. Твои руны… Знак твоей чести. Помни, милая, ты невеста, а не шлюха. Гордись этим.

Шанна подняла на него заплаканные глаза и, проморгавшись, немного задумалась. Он усмехнулся, закусив губу.

– Слишком грубо, да?

– Неожиданно… – нервно хихикнула Шанна.

– У нас впереди целая жизнь и я найду способ побороть твой страх. Только тогда я окуну тебя в мир наслаждений, который заставит тебя забыть обо всех этих озабоченных.

Девушка прижалась к груди любимого. Его тепло сгорело ее сердце, которое, по-прежнему, кололи иглы сомнений. А он смотрел пустым безразличным взглядом в стену и вспоминал…

Мавор покорно ждал, укутавшись в густую тень в постирочной. Молодая служанка, что была старше наглого юнца на несколько лет, безмятежно складывала чистое белье в ровные стопки. Она напевала незамысловатые мелодии. Ее голос звучал особенно завораживающе, утопая в тканях без привычного эха замка. Девушка то и дело поправляла мелкие кудри темных волос, которые лезли в округлое лицо так, словно стремились помочь, чтобы наконец рухнуть на постель. Ведь уже давно наступила ночь. Черная помощница прислужника матушки-смерти.

Мавор вздрагивал в предвкушении. Оголенные участки тела девушки уже раззадорили его. «Сейчас!» – голос в его голове прозвучал грубо и гулко. Это был не его собственный голос, но он был для парнишки слаще материнского.

В одно мгновение Мавор оказался позади молодой прачки. Он нежно провел пальцами по ее левой руке, а к горлу прижал лезвие кинжала.

– Одно лишнее движение, милая, – тебе пизда.

Служанка замерла и медленно закрыла глаза. По замку давно гуляли новости о пропавших людях. Многие из них были молодыми девушками. Все слуги, и она не исключение, точно были уверены, что все пропажи – дело рук пограничников.

– Сейчас, киса, ты порадуешь меня своей покорностью…

– Стой! –  неожиданно подала голос девушка. Тихий, дрожащий, но уверенный, полный смирения со своей участью. – Пожалуйста, подожди… Выслушай меня, прошу.

Мавор усмехнулся, но врожденное любопытство взяло верх.

– Слушаю.

– Я… – слезы омыли раскрасневшиеся от страха щеки, – я чиста.

Парень рассмеялся. Он провел острием кинжала по лицу прачки, оставляя неглубокую царапину. Девушка заскулила. Кровь смешалась с соленой водой.

– Я знаю… – прошептал Мавор, а затем собрал разбавленную горем каплю крови с челюсти бедняжки.

– Пожалуйста… – задыхаясь, сказала девушка. – Позволь мне взглянуть в глаза своей смерти.

Юнец задумался. В его планы не входило убивать ее. Только утолить жажду тела, оставшись неизвестным.  Но теперь…

– Что же, раз ты сама попросила меня о казни, то смотри… – он резко повернул жертву к себе лицом, не оставляя ей возможности передумать.

Девушка все поняла. Она была одной из тех немногих служанок, не обделенных умом. Вглядываясь остекленевшими глазами в лицо убийцы, она аккуратно прикоснулась кончиками пальцев к его кровожадной улыбке.

– В таком случае… – шепотом произнесла она, – позволь мне еще одну… последнюю просьбу…

Мавор слегка наклонил голову к правому плечу.

– Я невинна… Я не стану сопротивляться. Сделаю все, что захочешь, только, прошу… не делай больно.

Девушка дрожала, слезы текли ручьями, теперь она мечтала только об одном –  о смерти без мук. Мавор не двигался. Не усмехался. Его лицо будто окаменело. Все до нее молили о пощаде, пытались кричать, вырываться, сопротивляться. Они цеплялись за эту жизнь. Царапали его, кусались, пинались. Итог был всегда один – изнасилованные девицы никогда не вызывали у него той волны, что теперь подкатывала к горлу от каждого, хоть и неуверенного, но все же нежного прикосновения.

Впервые с тех самых пор, как его мать ушла из покоев в последний раз, кто-то прикасался к нему не за тем, чтобы ударить… «Сделаю все, что захочешь…» – ее голос звучал в голове переливом. В нем зажглась новая искра любопытства. Как это, когда они дарят ласку, а не свой страх? Мавор сделал шаг к ней и потянулся к мокрым дрожащим губам, но шум за спиной прогнал его прочь, как зашуганную крысу. Он укрылся в глубоких тенях, а девушка стала медленно сползать по стопкам белья на пол. Крупная басовитая женщина подлетела к ней, завопила, как резанная.

– Что с тобой?! Почему ты в крови?!

– Я… – девушка замолчала и уставилась в темноту. – Я не знаю. Не видела. Не знаю…

«Умная сучка.» – с улыбкой подумал Мавор.

Девушка так и не призналась, что произошло с ней в тот злополучный вечер. Да и мало кому было до этого дело. Жива и ладно.

Только до сих пор, наполняя порой бокал главнокомандующего в зале празднеств, она смотрит в глаза своей смерти, как в последний раз.

Глава 4

Ночные свечи тусклым теплым светом заполняли спальню. Клык полулёжа облокотился на изголовье кровати и развел ноги в стороны. Шанна лежала на спине у него между ног, умостив голову немного выше его паха. Она уже успела привыкнуть к нему, а его безразличная холодность постепенно прекращала обжигать. На нем, как обычно, были только штаны; она надела черную шёлковую сорочку.

Невеста весь день настраивалась на нужный лад, чтобы, наконец, порадовать своего избранника, потому ее ничуть не смущало, что он положил одну руку ей на грудь, сразу, как только она легла на него.

Однако, он не спешил действовать. Весь вечер он был серьёзен и молчалив, а теперь читал книгу о какой-то давней войне, пропитанной кровью и ненавистью. Невеста держала его за руку и продолжала настраиваться. Ей казалось, что именно в ней причина его довольно подавленного настроения. Но, в действительности, едва ли Шанна приблизилась к тому, чтобы бередить его душу.

На тумбе у кровати стоял бокал с виски, покрытый россыпью холодных капель. За эти пару недель девушка усвоила, что изучения ежедневных отчётов от командиров Клык проводит в компании этого бокала. Сегодня он достаточно быстро пробежался по свиткам, и бокал верно перекачивал в спальню. Каждый раз, когда мужчина брал его, льдинки звенели в теплом золоте крепкого алкоголя так заманчиво, что невесте казалось, будто на вкус он должен быть слаще жженого тростникового сока, что доставляли в замок из королевства Рек. Единственным, что Шанна пробовала из алкоголя было вино, которое новоиспеченным невестам предлагали на празднике окончания обучения.

В нескончаемых размышлениях о своей бесполезности, она вдруг подумала, может, его виски поможет ей сегодня. Поэтому дождавшись, когда Клык снова возьмёт бокал, спросила:

– А можно мне тоже?

Клык внимательно посмотрел на свою невесту.

– Зачем?

Такого вопроса Шанна не ожидала. Ей даже стало как-то неловко.

– А где и с кем, если не здесь и не с тобой?

– Хорошо, давай-ка, закрой глаза и открой рот.

Льдинки снова звякнули в бокале, но уже немного иначе. Девушка почувствовала, как ее язык обожгла ледяная капля горького алкоголя. Она открыла глаза, чтобы посмотреть на Клыка. Он продолжал наблюдать за ней с улыбкой. Над ее ртом он держал кусок льда из бокала. Лёд коснулся верхней губы, проскользил по ней и оказался на нижней. Невеста закрыла глаза, чтобы полностью окунуться в ощущения. Второй рукой мужчина спустил с ее плеча лямку и оголил, нагретую его ладонь, грудь. Он провел льдом по шее, миновал ключицу, а затем, обведя им вокруг груди, коснулся соска. По телу побежали мурашки. Шанна сделала глубокий вдох и открыла глаза.

В этот момент улыбка сошла с лица ее избранника. Его губы разомкнулись, а взгляд стал, как у хищника, готовящегося разорвать свою жертву. Раньше бы девушка испугалась, но сейчас по какой-то причине неконтролируемо хитро улыбнулась.

Кусок льда остался водой, стекающей по ее груди, а пальцы Клыка скользнули выше, и он сжал ее грудь так, что ей стало немного больно. В ответ на это девушка схватила его за бедро. Он усмехнулся, в один момент лёгким движением уложил ее рядом с собой, а сам оказался сверху и немного сбоку так, что одна его нога бедром прижалась к ее лобку. Шанна ощутила его возбуждённый член.

Сгорая от волн чувств, она поняла, что ей не нужно много. Достаточно лишь осознания того, насколько сильно он желает ее. Его губы блуждали по тонкой шее, язык немного щекотал. Он отстранился и, глядя все теми же глазами хищника, обхватил ее шею рукой, звучно выдохнул, а затем медленно повел ладонью вниз. От предвкушения ногти впились в его спину.

Когда его пальцы были в низу ее живота, по покоям пронесся требовательный стук. Клык замер и слегка повернул голову в сторону двери. Через пару секунд навязчивый гость постучал ещё раз, уже громче и дольше. Челюсти мужчины сжались от возмущения.

– Никуда не уходи, я сейчас вернусь. – Прошептал он с улыбкой, пытаясь разрядить обстановку, а Шанна повернулась на бок и прижала ноги к животу, чтобы сохранить остатки ощущений.

Клык открыл дверь и замер от нахлынувшего на него волнения. Перед ним стоял напуганный гонец короля.

– Доброй ночи, сэр, Вас вызывает Его Величество, срочно.

Реакция была отработана годами. Главнокомандующий схватил с каменистого выступа у входа рубаху, оставленную там как раз на такой случай, меч с поясом, и быстро, почти бегом, направился к Авдию, бросив гонца у захлопнувшейся двери.

Король не имел привычки вызывать к себе без веской причины, значит определенно что-то произошло. Что-то, что осталось без внимания главнокомандующего. Это его вызывало у него неконтролируемое напряжение. Минуя коридоры с покоями, он оказался в общем зале сборов. Поднимаясь по большой лестнице, он все думал, не упустил ли какой-нибудь важной детали в отчетах, может там было что-то.

Зайдя в расщелину в скале, он пошел более спокойным шагом по коридору из такого же светлого камня, что и зал сборов. Здесь стены, в отличии от остальных коридоров были ровные и гладкие, на них золотом сияли узоры, под которыми прятались заклинания древних магов. В конце коридора возвышалась до потолка большая дверь из красного дерева, возле которой стояли два стражника и служащий, открывающий двери.

Немного не доходя до двери, Клык встал по стойке смирно. Стражи кивнули в знак приветствия, а низкорослый худощавый паренёк открыл для него дверь. "И как только он с этим справляется?": насмешливо подумал Клык и зашел в кабинет короля.

Это было помещение, полностью отделанное деревом: стены в резных панелях; на полу доски все из того же красного дерева. В противовес красному, на полу лежал темно-зеленый ковер. Множество высоких книжных шкафов, заполненных книгами. У противоположной от двери стены стоял массивный стол, за ним в кресле, сцепив кисти рук в замок, сидел задумчивый король.

Серебристые волосы падали ему на плечи, нахмурившиеся брови образовывали большую впадину на лбу. Его нос имел совершенно неестественные изгибы, из-за которых дыхание короля сопровождалось громким сопением, напоминавшем ему обо всех пропущенных ударах. Густую бороду, обнимающую тонкие губы и ещё не поседевшую полностью, уверенно держала в узде небрежная коса. Вплетённые в усы серебряные шармы поблескивали в теплом свете свечей. Обычно яркие голубые глаза потускнели, окутанные мыслями.

Перед столом, скрестив руки на груди, стоял советник. Из общей копны кротких светлых волос на сморщенный лоб, неспособный вновь принять гладкий вид, падали несколько неаккуратно остриженных прядей. Широкий нос все время немного вздрагивал – это началось после одного из ранений, которое не успели вовремя осмотреть лекари. Кривой шрам на губах придавал особой грубости его виду в скупе с длинной бородой, скатавшейся в светлые дреды, украшенные кожаными шнурками. Светло-серые глаза обрамляли густые черные ресницы, выбивающиеся из общего светлого образа, что делало его взгляд особенно завораживающим и пугающим.

Слева от входа был покрыт темно-зелёной скатертью обеденный круглый стол для приемов. На стуле, задрав ноги на этот стол, сидела Хранительница. Она, запрокинув голову, смотрела на огромную хрустальную люстру на каменном неровном потолке.

Когда за Клыком закрылась дверь, все трое устремили свои взгляды на него.

– Ваше Величество. – С кивком отчеканил Клык.

– Мавор! Хорошо, что тебя застали в покоях. – От слов короля глаза Клыка дрогнули.

"Назвал по имени. Что же произошло?!". Авдий продолжил спокойным тоном:

– Октан, покажи ему.

Советник толкнул ногой коробку, стоявшую возле него в сторону Клыка, та остановилась в метре от него. Главнокомандующий глянул на Октана, выражение лица которого было крайне недовольным. Обнажив меч, он открыл остриём коробку. Мышцы на лице Клыка сократились от отвращения – в коробке лежала окровавленная голова с раскрытыми глазами и ртом, источавшая зловонный смрад.

– Во рту у него было это. – Клык поднял глаза на подошедшего советника и взял у него из рук свёрток. Там было написано послание:

"Мы в каждой щели, мы под каждым камнем, мы в каждой тени, мы ждём, и мы дождались. Поиграем в прятки, Ваше Величество?"

Клык задумался.

– Ты знал хозяина этой головы, Мавор? – спокойно спросил король.

– Да, Ваше Величество, это фельдфебель командира Сидуса. – Клык уже мысленно разрывал в ярости Сидуса за то, что тот скрыл в отчёте о пропаже Рохана. Судя по запаху, головы он лишился далеко не сегодня.

Словно предвосхищая мысли Клыка, король продолжил:

– Хочу заметить, что не мы продержали голову в коробке до такой вони, закройте вы уже ее! – король брезгливо дёрнул рукой, и Клык покорно закрыл коробку. – Не хочешь ли ты объяснить, как так вышло, что ты сейчас пребывал в таком недоумении от увиденного? Почему ты не заметил убийство фельдфебеля и не готов объяснить сейчас мне, как вообще такое могло произойти? – несмотря на достаточно острые вопросы, король казался вполне спокойным.