Хранитель Королевского Букета

Кабинет больше напоминал кухню и столовую. Справа располагались блестящие стеллажи с бытовой техникой и шкафы, наполненные посудой. В углу обычная плита для приготовления пищи. Эвелин такую видела в приюте. Слева столы и стулья для учащихся.

Все расселись. Учительница дождалась тишины и представилась:

– Я, Азалия Мстиславовна, и буду вести у вас домоводство. На моих занятиях вы научитесь готовить пищу, работать на швейной машине, пользоваться бытовыми приборами из разных миров. Возможно, кто-то заинтересуется и выберет себе профессию, например, станет кондитером. Ну или просто ему пригодится то, что мы будем изучать.

В магических мирах, таких как наш, не работают механические приборы. У нас нет электрической или газовой плиты, нет холодильников, утюгов и компьютеров, и мы прекрасно обходимся без них.

Мобильная связь или интернет тоже не действуют: насыщенный магический энергетический фон не позволяет их эксплуатировать, но знать о них и уметь пользоваться необходимо. Никто не знает куда вас может занести судьба, поэтому нужно быть ко всему готовым. – Азалия Мстиславовна положила руку на ближайший прибор в форме кастрюли, но с кнопками на боку и прозрачной крышкой. – Это мультиварка. Классическая популярная модель во многих мирах. Очень простая в пользовании, но тонкости все же есть. Или вот, – переместила она руку на рядом стоящий белый ящик с дверкой со стеклянным прозрачным окошком и кнопочной панелью сбоку, – микроволновка, приспособление для разогрева пищи. Многие миры сейчас как раз на том уровне развития, когда в ходу именно эти приборы.

– Там, где жила я уже давно этим не пользуются. В моем мире принтер приготовит за пару минут блюдо любой сложности или создаст новое платье. – Нора тряхнула белыми дредами и фыркнула.

– Во-первых попрошу не говорить без разрешения, а во-вторых, зачем тогда ты здесь?

– Так захотели родители. Они старомодны и выбрали для меня классическое магическое образование.

– Многие придерживаются старых законов, и не позволяют проникать в этот мир техническим новинкам. Молодежь не против кое-что пустить к нам, но Совет Пяти приверженец стабильности. – Азалия Мстиславовна пожала плечами. – Я поддерживаю эти взгляды.

– А путешественники сквозь миры? Они же не только собирают инфу, но и разносят ее по мирам! – заметил Марик.

– Вам так интересна эта тема? Хотите об этом поговорить? – удивилась Азалия Мстиславовна.

– Да! Интересна! Хотим! – зашумели ученики.

– Ну, хорошо, только не долго. Как я уже сказала, существуют миры без магии и с магией, – стала рассказывать Азалия Мстиславовна, – Непосвященному человеку или существу трудно поверить в существование магии, и бывали случаи, когда они сходили с ума и попадали в специальные лечебницы.

– Психушки? – уточнил Марик.

Азалия Мстиславовна кивнула.

– Но есть такие люди… или существа…Путешественники сквозь миры. Они легко пересекают границы и спокойно воспринимают даже самые необычайные явления. К примеру, была как-то у нас известная путешественница по сказочным мирам Алиса: любовалась цветами и даже пыталась рвать с Главной клумбы священные цветы. Что из этого вышло можно прочитать в мемуарах, которые написал творец с ее слов.

– А Гермиена? – спросила Томила, – Она в нашем мире не гостила?

– Какая именно?

– Из Хортиса!

– А, эта? Да, она училась в нашей школе по программе обмена учениками и изучала углубленный курс по зельеваренью, – улыбнулась Азалия Мстиславовна, – и очень была удивлена сохранившимся древним рецептам. Мы многому ее научили.

Учительница провела ладошками по фартуку.

– Мы скрываем свое существование, но иногда творцы узнают наши истории и тогда рождается сказка, на самом-то деле не сказка, но пусть лучше все думают, что сказка… чем сходят с ума, – закончила рассказ учительница.

– Поднимите руку, кто прибыл из других территорий? – спросила Азалия Мстиславовна.

Вместе с Эвелин вверх взметнулось с десяток рук. Михась, Ванька, Надя, Нора, еще ребята, с которыми Эвелин не успела познакомиться. Ну или даже не стремилась к этому.

– Остальные, я так понимаю из Флорении? – посмотрела учительница на детей поверх очков.

В ответ прозвучало несколько громких «да».

– Вы все теперь здесь, приветствую вас еще раз. И давайте знакомиться. Вас как звать? – обратилась она к рядом сидящей с Эвелин девочке с каштановыми волнистыми волосами.

– Томила… Томила Лютикова, – проговорила тихо девочка.

Азалия Мстиславовна одобрительно кивнула.

– Из Цветодара? Дочь главного камерария?

– Да. – Девочка покраснела.

– Знавала я ваших родителей. – Покрутила Азалия Мстиславовна браслет на руке.

– А вас? – Перевела она взгляд на Эвелин.

– Эвелин Клевер.

– Уж не внучка ли Розалинды?

– Да.

– Тогда у тебя должна получиться хорошая выпечка.

Эвелин не успела ответить, учитель продолжила знакомиться с другими детьми.

Эвелин снова задумалась о таинственной женщине. “Я забыла, нужно рассказать о ней бабушке”, решила она.

Из раздумий ее вывел голос учительницы:

– Я считаю мой предмет первостепенным, даже жизненно важным. – утверждала Азалия Мстиславовна. – Правильное питание – основа здоровья, а значит и магии. Не зря говорят: «Мы то, что мы едим».

Мы предпочитаем продукты, выращенные на нашей земле, а не привозимые из других миров или стран. Они для нас и пища и лекарство. Овощи, фрукты и зерно выращивают эльфы-полевики в долине. Молоко, мясо и мед нам поставляют эльфы-луговики. Лесные эльфы делятся излишками грибов, орехов, желудей. Взамен мы можем предложить только услуги и свою дружбу.

– Да, и еще. Я дарю вам блокноты для записи рецептов. Сегодня мы запишем как правильно заваривать чай из разных трав.

Перед каждым учеником появились блокноты разного цвета. Эвелин раскрыла зеленый блокнот с изображением розы и стала записывать за учителем рекомендации.

– Томила! Жимолость пишем с буквой и, – заглянув в блокнот, сделала замечание ученице Азалия Мстиславовна.

Эвелин быстренько проверила записи. Кажется, все правильно. В предыдущей школе ее хвалили на уроках грамматики, и по диктантам всегда были пятерки.

– Марик, чабрец пишется с а, а не с я. Какая безграмотность. Вам необходимо взять несколько занятий у филолога.

Азалия Мстиславовна возмущалась, замечая ошибки в записях рецептов.

– Итак, дорогие мои ведьмочки и ведуны! Предлагаю вам самостоятельно выбрать тему доклада на следующий урок. Любую. Чтобы касалась нашего предмета.

– А можно об истории утюга и его совершенствовании? – спросила Томила.

– Конечно.

– А кухню моего народа? – подмигнул Ванька Эвелин.

– Прекрасная тема.

– А о пылесосах-роботах? – небрежно поинтересовалась Нора.

– Да.

– Но это же из другого мира?

– Ну и что?

Эвелин тоже придумала для себя тему доклада, но не спешила об этом громко кричать. Почему бы не рассказать о кулинарной книге бабушки? Зачем нам кухня всего народа, если у бабушки своя замечательная кухня? Эвелин успела перепробовать уже много вкусностей и полезностей. Почему бы не поделиться некоторыми рецептами с товарищами?

Заливистая трель колокольчика возвестила об окончании занятия. Можно отправляться домой.

Расставшись у ворот с Надей, Эвелин шла по дорожке, слушая за спиной треп Ваньки и Михася. О, Флора! Тоже мне нашли, о чем говорить, о метлах! Три раза ха-ха. Видели бы они бабушкину коллекцию, вот тогда бы поняли, что такое круто…

За две недели Эвелин так привыкла к жизни в бабушкином доме, словно он был родным. Фенечка тоже прижилась и частенько где-то пропадала с Малушей, и Розалинда Витольдовна по этому поводу ворчала: «Ну вот, думала хоть теперь дома будет жить, так нет, теперь вдвоем где-то блукают. Ох, узнаю, обязательно узнаю, где их Флора носит, дурнишник им в печень, устрою им головомойку».

Переобувшись в домашнюю обувь, Эвелин отправилась на поиски бабушки. Та в своей комнате усиленно крутила педали на велотренажере. Белая майка темнела мокрыми пятнами на спине и подмышками, волосы свисали мокрыми прядями.

– Как успехи сегодня? Как Боримир Лазаревич? – спросила запыхавшаяся Розалинда Витольдовна, остановившись, и спустившись с тренажера. Она не изменяла заведенным с первого учебного дня правилам и всегда интересовалась всем, что происходило с Эвелин в школе.

– Я свалилась в болото, – пожала плечами Эвелин, – и меня отправили в душ. Потом я не занималась. А на домоводстве нам подарили вот это. – Эвелин достала из школьного рюкзака блокнот и покрутила им в воздухе. – Это подарок Азалии Мстиславовны… для рецептов. Вот. – Она положила блокнот назад в рюкзак. – Ба, купишь мне гантели? И коврик? Очень надо! – Она сложила ладошки в молитвенном жесте. – Ну очень надо.

– Ну, если надо, то можешь мои взять пока… и коврик тоже, – предложила Розалинда Витольдовна, – а можешь приходить сюда и заниматься.

– Спасибо, ба, – кинулась обниматься Эвелин, – мне очень надо.

В тот момент Эвелин была уверена, что будет делать то, что наметила и не свернет с намеченного пути. Бабушка вышла из комнаты, а она тут же схватила гантели и, кряхтя, подняла шесть раз над головой. Почувствовав, что больше не сможет, положила на коврик.

Завтра начну! Встану утром пораньше и сделаю зарядку, и с гантелями тоже позанимаюсь. Решила она и отправилась за бабушкой на кухню.

– Ба, научишь меня печь свой цветочный пирог? Сегодня.

– Эви, какая пчела тебя укусила?

– Никакая не укусила, ба, я просто хочу научиться готовить так же вкусно, как ты. Кстати, и Азалия Мстиславовна сказала, что у меня должна получаться выпечка. Вот.

– Ну ладно, вечером можно попробовать, – согласилась бабушка.

Эвелин помогла бабушке приготовить необходимые продукты, посуду и венчик, похожий на остролистный георгин. От нетерпения все время торопила бабушку, переспрашивала, что и как делать.

– Эви, не торопись, выпечка не терпит спешки, все нужно делать с душой и сердцем. Тогда точно получится вкусно, – терпеливо учила Розалинда Витольдовна. – Вначале берем лепестки альмы и опускаем в кипящий сахарный сироп. – Сопровождала она слова действием. – Пока сироп вбирает в себя аромат цветка, мы в миске соединяем сахар и фазаньи яйца. Бери венчик и слегка взбей их. – Придвинула бабушка миску к Эвелин.

– Теперь добавляем сметану, остуженный сироп, разрыхлитель теста и муку. Ставим в духовку на тридцать минут, а сами можем пока поболтать или попить чаю.

– Не, ба, я лучше запишу рецепт в блокнот. – Эвелин уселась за освободившийся стол. – А ты попей чаю.

По дому разлился божественный аромат бабушкиной выпечки. Пока записывала рецепт, Эвелин вспомнила о сегодняшней встрече с незнакомкой и решении спросить у бабушки, кто это может быть.

– Ба, я не рассказывала тебе одну вещь. Там, в приюте…мне кажется… меня преследовала одна женщина. Она хотела меня удочерить. Если бы не приезд Григория, она бы меня забрала из приюта. Я слышала ее разговор с директором, что уже было одобрено все каким-то советом.

– Что в этом такого? Возможно, тебе это только показалось, что она преследовала тебя, а на самом деле ей просто хотелось иметь дочку.

– Если бы… сегодня я видела ее в школьном городке. Она шла по аллее, и я пошла следом. Она скрылась в центральной оранжерее. Я не знаю, что ей от меня нужно, но хочу узнать, – упрямо произнесла Эвелин.

– Как она выглядит? – поинтересовалась бабушка.

– Там или здесь? – уточнила Эвелин.

– И там и здесь.

– Там в мешковатом пиджаке, высокая, слегка сутулая. Волосы темные, вечно в очках, но я глаза зеленые заметила… такие…яркие…здесь у многих такие…

– А здесь?

– А здесь волосы светлые и платье красивое. И высокая, но все равно сутулая.

– Я догадываюсь, кто это может быть. Разберемся. Иди готовься к завтрашнему дню. Кстати, и мне нужно подготовиться, завтра ночная ярмарка.

– Почему ночная?

– Потому что солнечный свет для лемахов губителен, они превращаются в камень, если попадут под солнечные лучи и поэтому из пещер могут выходить только вечером, после захода солнца, или ночью.

Глава 9 Главная Оранжерея и ночная ярмарка

Солнечные шаловливые лучи резвились. Отражались от затемненных панорамных окон Главной Оранжереи и слепили глаза Эвелин, пытавшейся разглядеть сквозь тонированное стекло, что находится внутри здания. Эвелин нервничала: она и боялась встретиться с незнакомкой, и в то же время хотела ее увидеть и удостовериться, что это, действительно, она. Возможно, что Эвелин набралась смелости и спросила бы у той… Только что спросила?

– Сколько уже можно ждать, – проворчала Надя, неодобрительно посматривая на ребят, шумно дурачившихся в ожидании учителя.

Все давно мечтали о походе в Оранжерею и постоянно делали предположения, что же там увидят? На их вопросы Вакула Засимович лишь таинственно улыбался и отмахивался от самых назойливых учеников. Наконец, для занятий в оранжерее он разделил их курс на группы по пятнадцать человек и назначил время экскурсии.

Колокольчик давно прозвенел на урок, а Вакула Засимович запаздывал.

Эвелин успела рассмотреть главное здание оранжереи – круглое стеклянное здание с куполообразной крышей и пристройки, прилепившиеся с обеих сторон. На краю крыши сидели птицы похожие на ворон и смешно кашляли. Рядом с Оранжереями не было клумб с цветами, только декоративные кустарники и они еще не цвели. Эвелин нащупала в кармане мешочек с маминой брошью. Она уже и забыла о ней, но сегодня утром нечаянно смахнула с полки вместе с блузкой. Испугалась, что могла разбить стеклянную бабочку и сунула в карман, не успев проверить – цела ли? Ну, а почему бы не приколоть на кофточку? Многие ведьмочки украшали себя. Томила носила монисто из монеток на шее – так положено у ее народа. А Надя – золотые сережки с зелеными камешками, подаренные мамой. Чем Эвелин хуже остальных? Сейчас самое время надеть, пока не пришел учитель. Она уже достала мешочек из кармана, но не успела вытащить брошку – по аллее торопливо семенил Вакула Засимович. Вздохнув, положила вещицу назад в карман.

– Доброе утро, – приветствовал Вакула Засимович учеников. – Для начала я бы хотел провести с вами беседу на тему, как себя вести в подобных местах. Правило номер один: ничего не трогать руками.

– Как в музее? – спросила Нора.

– Почти. В музее все мертвое и если вы прикоснетесь к чему-то, самое страшное, что может случиться – экспонат рассыплется в прах, а это – оранжерея, здесь все живое и неизвестно, как оно отреагирует на ваше прикосновение.

– А что может произойти? – не успокаивалась Нора.

“Что за парочка? Всегда стараются обратить на себя внимание!” – Мысленно возмутилась Эвелин.

– Да что угодно.

– Например? – настаивала Нора.

– Растение может вас укусить, заразить, плюнуть, в конце концов… – все больше раздражаясь, объяснял учитель, – но, возможно, не вас нужно защищать, а их… вы тоже можете негативно влиять на растения дурными поступками и даже мыслями, а когда научитесь, то и магией.

Вокруг послышался шепот, тихий смех.

– Мы теряем время, между прочим, ваше время, чем дольше я буду объяснять правила поведения в оранжерее, тем меньше времени вы там проведете. – Вакула Засимович отвернулся от Норы и обратился к остальным детям: – За сим, повторяю еще раз. Руками ничего не трогать, за красную линию не заходить.

– Какую линию? – переспросила Нора.

– Увидите на месте. – Вакула Засимович отмахнулся и повторил: – Руками ничего не трогать, не мусорить, не разговаривать…

– А дышать? – съязвила Нора.

– Дышать можно. – На лице Вакулы Засимовича появился оскал наподобие улыбки.

– Слава Флоре, а то я уж подумала, зачем туда идти, если там ничего нельзя?

– Отчего же? Там можно наблюдать за работой ботаников, рассматривать образцы растений, наслаждаться прекрасной музыкой, а если останется время, то вам позволят выполнить пикировку рассады. Прошу! – Учитель открыл дверь, шагнул от входа в сторону и, пока ученики входили, считал, шевелил губами, как будто после мог не досчитаться кого-то.

Здание центральной оранжереи с виду казалось небольшим одноэтажным, с затемненной стеклянной дверью. Эвелин уже привыкла, что все здесь только с виду казалось малогабаритным, а на самом деле, магия расширения пространства превращала даже самый миниатюрный домик в просторные апартаменты.

Внутри оранжерея оказалась не просто обширной. Перед Эвелин раскинулся огромный зал по размерам сравнимый со столичным вокзалом и даже больше. Изнутри стекло не скрывало секреты, как снаружи. Сквозь прозрачные стены Эвелин видела аллеи школьного городка, бегущих на очередное занятие учеников, группу ведунов у входа, ожидавших экскурсии в оранжерее, а над головой, в голубом небе кудрявились белоснежные облака.

Контейнеры с растениями, подсвеченные мягким светом сверху и снизу, повсюду покачивались в воздухе, словно люльки с новорожденными. Посчитать сколько их просто не представлялось возможным.

Дорожка, обозначенная справа и слева красными линиями, о которой говорил преподаватель, убегала вдаль. Все раскрыли рты от удивления, рассматривая все вокруг. Преподаватель выждал паузу.

– Обычный эффект расширения пространства. Что тут удивительного? Наш городок единственный в этом мире, где приходится использовать последние разработки, в том числе и магию расширения пространства, – пояснил Вакула Засимович, – но главная цель нашего посещения оранжереи – знакомство с такой магической технологией в мире растений, как музыкальная гидропоника: выращивание цветов под звуки музыки. Совсем недавно о ней было неизвестно. Это была секретная волшебная разработка нашего мира. Сегодня это могут делать во многих мирах не только в промышленных масштабах, но даже в домашних условиях. Да, за сим этим никого не удивишь. Посмотрите, пожалуйста, направо. Здесь мы видим с вами цветы лилейника. Сами по себе они не представляют особой ценности, но выращенные в особых условиях имеют ряд необычных качеств, о которых вы узнаете чуть позже. – Вакула Засимович достал из кармана волшебную палочку-цветок.

Эвелин уже много раз видела, как он ею пользовался. Иногда он тихо бормотал себе под нос, иногда молча взмахивал, и что-нибудь происходило. Учитель объяснил для чего амулет понадобился ему в этот раз:

– Мы находимся за защитной стеной. Сейчас я ее уберу, и мы войдем в пространство оранжереи. Прошу соблюдать тишину. Готовы?

Все молча кивнули. Эвелин кивнула вместе со всеми.

Вакула Засимович взмахнул палочкой, и она засверкала. Лучи от нее потянулись к окнам, вернулись обратно и рассыпались в воздухе.

Эвелин смотрела, как перед ними сначала проявилась, стала видимой, а потом растаяла прозрачная стена, и почувствовала, как пахнуло свежим влажным воздухом, наполненным цветочным ароматом, и в тот же миг Эвелин услышала музыку.

Неземную музыку. Фантастически глубокие и чистые звуки порхали между колыбелек, словно легкие бабочки, то устремлялись ввысь, то обволакивали тихой гармонией каждую клеточку души, даруя спокойствие и уверенность. Мелодия, будто раздвигала границы пространства, открывала горизонты будущего, манила, дразнила.

Вакула Засимович приложил палец к губам, приказывая молчать. Впрочем, его немой приказ был ни к чему. Учитель вытянул руку, указывая, что нужно двигаться по дорожке вглубь зала, и все двинулись вперед.

Эвелин шла по оранжерее, и чувствовала, как от благозвучной мелодии рассеивался нежный зеленый свет и дарил душе спокойствие.

В голове Эвелин раздался голос, она вздрогнула, прислушалась и различила голоса цветов.

«Агу-агу-агу». Разговаривали между собой маленькие неокрепшие росточки.

О, Флора! Это же ясли! Это голоса малюток, которые еще не научились разговаривать и могли только агукать, пытаясь рассказать миру о своем появлении.

Контейнеры-люльки с малышами покачивались в воздухе в такт музыке, а Эвелин покачивала головой и прислушивалась к голосам.

Эвелин заметила, что Вакула Засимович уставился на нее, и сделала вид, что слушала музыку, как остальные дети.

Пройдя через следующую прозрачную преграду, они оказались в следующем секторе.

Под энергичную музыку в желто-красных сполохах Эвелин увидела растения, наполовину распустившие бутоны. Эвелин различила среди шума их голосов отдельные слова.

Вакула Засимович взмахнул цветком и стало тихо.

– В следующем зале попрошу всех вести себя особенно тихо. Это музыкальная оранжерея, где выращивают цветы для будущих музыкантов и для оркестров. – Вакула Засимович заметил вопрошающие взгляды учеников и пояснил. – Цветы обладают музыкальным слухом и, естественно, издают музыкальные звуки, например, колокольчики звучат, как флейта, а ромашка, как скрипка. Шум нарушает рост и тонкий слух музыкальных цветов. И тогда они будут фальшивить. Поэтому просьба соблюдать тишину. Особенно важны цветы для королевского оркестра. Их выращивают только у нас.

– Зачем тогда туда идти? – спросил Ванька.

– Чтобы показать вас местным жильцам. А вообще, в оранжерее не хватает помощников, вдруг кто-то из вас пожелает стать ботаником и свяжет свою жизнь с Оранжереей? Быть ботаником в нашем мире почетно, но не каждому дано. Тебе будет к лицу зеленый платок, – пошутил Вакула Засимович.

– А я знаю, что с помощью некоторых веществ можно менять цвет любого цветка, и форму… и качество! – похвасталась знаниями Нора. – Совсем недавно это тоже считалось волшебством…

– Это мы узнаем в следующий раз, – перебил ее Вакула Засимович и посмотрел на нее раздраженно.

Нора тут же замолчала и спряталась за Мариком. Все помнили историю с ромашками и старались не раздражать учителя. Не всегда получалось, правда.

– Готовы? – шепотом произнес учитель, хотя еще не снял блокаду помещения.

Ученики согласно кивнули. Он взмахнул цветком.

Эвелин прошла только половину пути, но уже была твердо уверена, что станет ботаником. Такого единения с растениями у нее еще не случалось. Она слушала их милую болтовню, делая вид, что просто удивляется, как одноклассники. Эвелин чувствовала, что именно этим хотела заниматься всю жизнь – выращивать цветы.

Она так увлеклась экскурсией, что забыла о незнакомке, и вспомнила о ней, когда подошла к выходу из оранжереи.

Со скрипом открылась боковая дверь, и в зал вошел высокий худой мужчина в длинном черном плаще, из-под которого выглядывал строгий костюм, а на шее повязан мудреным узлом черный платок. Его взгляд метнулся в сторону детей и остановился на мгновение на Эвелин. Ей показался в его глазах желтый огонь, но мужчина моргнул, и огонь исчез. Мужчина молча кивнул Вакуле Засимовичу и пошел быстрым шагом по дорожке к выходу.

– А что там? – указала на дверь Эвелин.

– Другой зал, – невозмутимо ответил Вакула Засимович.

– А мы туда пойдем?

Кажется, теперь Эвелин начала раздражать вопросами учителя. Ей уже не терпелось встретить незнакомку.

– Обязательно, но в другой раз, а сейчас наше занятие подошло к концу. Прошу всех на выход. – указал Вакула Засимович на другую дверь.

Выйдя в нее, все оказались у входа и тут же услышали мелодию окончания урока.

Ну теперь-то есть время приколоть брошку. Эвелин засунула руку в карман и пришла в ужас. Карман был пуст.

– Эв, что случилось? – Ванька стоял ближе всех и заметил ее растерянность. – На тебе лица нет.

– Эвелин, правда, что произошло? – заволновалась Надежда.

– Я брошь потеряла…приколоть хотела…сюда… – Она приложила ладонь к груди. – И потеряла…

Эвелин развернулась. Она собиралась вернуться в помещение оранжереи на поиски броши, но Ванька ринулся в еще раскрытую дверь первым. Эвелин поспешила следом. Ванька нашел мешочек с брошью над дорожкой в музыкальном зале. Подхватив его, развернулся к Эвелин, протянул руку, возвращая. Но Эвелин смотрела не на Ваньку. Сквозь прозрачную стеклянную стену она заметила незнакомку. Та стояла лицом к ней перед мужчиной в плаще и внимательно его слушала. Ванька повернул голову и тоже их увидел.

– Ты их знаешь? – прошептал он, помня, что в этом зале нельзя шуметь.

– Только ее, – прошептала она в ответ.

– Пойдем. – Ванька взял Эвелин за руку и потащил к выходу. – Потом расскажешь.

Эвелин не сопротивлялась.

***

О первом практическом занятии по полетам на метле объявили после большого перерыва. Это значило, что тесты по теории были сданы. Накануне Вакула Засимович, как обычно, взмахнул своим цветком и устроил бумажную метель в лекционном зале. Сказать, что Эвелин волновалась, когда писала тест по правилам пользования метлой, значит ничего не сказать. Ей очень хотелось поскорее сдать проверочные тесты и экзамены, и на законных основаниях летать по городку самостоятельно и, главное, на собственной метле, которую ей пообещала купить бабушка после экзамена по полетам. А еще больше хотелось приблизиться к Туманной стене и попытаться что-нибудь увидеть сквозь нее.