Хранитель Королевского Букета

Как хорошо, что Эвелин поняла свою ошибку.

Глава 11 В пещере таинственных лемахов

Утром Эвелин поднялась раньше обычного, чем удивила бабушку. Наскоро поела, схватила метлу и притаилась за забором, ожидая Ивана. Иван вышел в обычное время и, не спеша уселся на новую метлу, собрался уже взлетать, когда Эвелин вышла из укрытия и появилась перед ним.

– Привет, – как ни в чем не бывало обратилась она к нему, – а я вот решила сегодня тебя обогнать. – Эвелин пыталась заглянуть ему в глаза, он же, наоборот, отворачивался, отводил взгляд в сторону. Эвелин заметила на его лице неуверенную улыбку.

– А зачем? Это необязательно, – выдавил он из себя, – можешь лететь, я не собираюсь с тобой соревноваться.

– Я так захотела… и еще, – подошла она к нему вплотную и все-таки поймала взгляд, – я была не права вчера… те слова… я совсем так не думаю… прости, пожалуйста, – Эвелин замолчала. Комок в горле не давал ей говорить, но она с усилием проглотила его и повторила: – Я так не думаю, честно, я не хотела этого говорить… обидеть тебя не хотела… как-то само вылетело.

– Ладно, посмотрим, – поморщился Иван.

Эвелин заметила, как на его губах мелькнула довольная улыбка. Эвелин стало легко, будто она закончила упражнение с бабушкиными гантелями.

– Да ладно тебе, – расплылся в ответной улыбке ее рот, – говори уже – я прощена! – Уселась она на метлу, собираясь взлететь.

– Ну… посмотрим на твое поведение, – съехидничал Иван и оседлал свою метлу. – Наперегонки? Кто вперед? – Со свистом взвился он вверх.

Эвелин рванула следом. Не в ее правилах было проигрывать, пусть даже и стоило проиграть в этот раз ради дружбы.

Сегодня был важный день для Эвелин. На занятиях по домоводству она должна была представить свой проект. «Кулинарная книга моей бабушки». Сколько же пришлось потрудиться, чтобы сначала собрать материал, потом под руководством бабушки научиться готовить все блюда, представленные в приложении. Несколько вечеров пришлось просидеть над написанием работы. Но Эвелин гордилась собой и была уверена, что ее работу оценят. К тому же в рюкзаке она принесла коробку с цветочным пирогом, который испекла самостоятельно по бабушкиному рецепту.

В Чайном домике разносились приятные запахи еды. Оказывается, не только Эвелин решила подготовить доклад о семейных рецептах.

Томила приготовила мясо на углях по рецепту своего деда. Принесла его с соусами и какой-то пахучей травой. Нора напекла блинчиков с мясом и красиво украсила их сметаной с козульим сыром. А Надежда провела мастер-класс по приготовлению эльфийского винегрета. Притащила овощи и заправку, и на учебной кухне девчонки по очереди пробовали все способы измельчения овощей: от простого ножа до магического принтер-резака. Даже привередливый Марик, подготовивший доклад об иномирных мясорубках, сидел и глотал слюнки, поторапливая докладчиков. А почему поторапливал? Потому что Азалия Мстиславовна в начале занятия предупредила, что съесть вкусности можно будет только после того, как они прослушают все проекты.

– Молодцы, вы справились с заданием на высший балл, – похвалила участниц Азалия Мстиславовна. – Осенью между школами Флорении будет проходить конкурс на лучшую исследовательскую работу. Я думаю, что несколько ведьм уже могут попробовать свои силы и защитить честь нашей школы, – довольно посмотрела она на детей, – предлагаю кандидатуру Надежды и Эвелин, кто за? – Подняла она руку.

– А я предлагаю и Томилу, – предложил Марик, – мясо – это всегда актуально и сытно. – Поднял он вверх указательный палец. – Так всегда говорит мой папа… И блины тоже… актуальны, потому что они с мясом, – тут же добавил, заметив сердитый взгляд Норы.

– Ну, если вы не против, то можно будет на кулинарную секцию отправить всех девочек, а на этнографию наших мальчишек с утюгами и мясорубками. Согласны?

– Согласны, согласны, давайте уже есть… – Марик нетерпеливо ерзал на стуле и поглядывал голодными глазами на уставленный тарелками стол.

– Давайте. – разрешила Азалия Мстиславовна.

И все ринулись занимать места.

Эвелин отрезала для Ивана большой кусок цветочного пирога, вспомнив, как он недавно уплетал на кухне бабушкину выпечку.

– На, лопай. – Она поставила перед ним тарелку. – И только попробуй сказать, что у бабушки вкуснее, больше не получишь. – Эвелин села рядом с тарелкой винегрета.

– Я врать не умею, – предупредил Иван и стал есть пирог. – Могу только промолчать. Молчать не врать.

– Ешь уже, молчун.

После занятий домой они летели вместе. Поздняя весна вступала в свои права. Многие растения уже отцвели, другие, наоборот, зацветали. Городские тротуары были усыпаны облетевшими лепестками абрикос и вишен. Эвелин столкнулась с бабушкой на выходе. В руках Розалинда держала метлу.

– Эвелин мне нужно срочно к Лилиен, обед на столе. – Розалинда Витольдовна торопливо спустилась со ступенек.

Легкий ветерок дунул и на голову бабушке просыпался белый дождь из лепестков. Она смахнула их на землю.

– Ох, дурнишник мне в печень, совсем забыла собрать цветков бузины. – Покачала она головой. – А лемахи такие сладкоежки. Искра просила в эту весну побольше сварить меда.

– Ба, а можно я слетаю и соберу? – спросила Эвелин.

– Можно, конечно. На лугу, где Цветана и Хорс пасут козуль, растет много кустов бузины.

Розалинда Витольдовна улетела. Эвелин была не голодна, сегодня получился сытный урок. Она захватила в кладовке мешок для цветков, привязала его к метле. Ей показалось скучным лететь в одиночестве. А не позвать ли с собой за компанию Ивана?

Эвелин зашла во внутренний двор и подошла к калитке между их усадьбами. Лазореус обкапывал сливу посреди двора. Заметив Эвелин, разогнулся и оперся на лопату.

– А я к Ивану, позовешь? – обратилась Эвелин к сомхусу.

– Сейчас, – прошелестел телохранитель и пошел к дому.

Через минуту к Эвелин вышел Иван.

– Полетишь со мной в долину Эльфов? – спросила Эвелин. – Мне цветки бузины для меда нарвать нужно, а одной страшно лететь, – схитрила она.

– Конечно, я сейчас.

Через минуту они уже летели в долину.

Пышные душистые соцветия облепили кусты, пчелы жужжали веселую песенку, цветы болтали всякую чепуху. Вдвоем Эвелин и Иван быстро управились. Эвелин привязала мешок с цветами к метле. Иван первым поднялся в воздух. Эвелин кинулась следом. В воздухе они заигрались в догонялки и так увлеклись, что не заметили, как проскочили в следующее ущелье Самоцветных гор и подлетели к ярмарочной площади под скалой. Опустились посреди торговых рядов. В свете солнечного дня каменные валуны и столбы уже не были такими мрачными и таинственными, как ночью.

– Слушай, а почему ты на ярмарку не приходил? – поинтересовалась Эвелин. – Я маму твою встретила. Случайно. Она красивая.

– Я уже не помню, – смутился Иван.

– Ага, я помню: молчать не врать.

– Правда, не помню. Я вообще не люблю шумные сборища и вообще… Что мне здесь делать? Все необходимое и без меня обменяют.

– А я в пещеры спускалась, – вспомнила Эвелин приключение и вздрогнула.

– Врешь! В пещеры никого не пускают.

– Не вру! Я спустилась, и кое-кого там увидела.

– И тебе ничего не было?

– Не-а!

Они спорили и незаметно для себя продвигались между каменными валунами к черному входу под скалой. Вдруг они услышали слабый стон. Остановились.

– Что это? – шепотом спросила Эвелин.

Иван молча пожал плечами и пошел вперед. Эвелин отправилась следом.

За ближайшим ко входу валуном лежал лемах. Его белые пушистые волосы слиплись от крови и прикрыли серое лицо. Пальцы были исцарапаны в кровь. Он лежал пока в тени валуна, но солнце поворачивалось на небосклоне, и заходящие лучи уже коснулись правой руки лемаха, и пальцы стали серыми. Он еще был жив, с трудом шевелился, но дышал. Сколько он пролежал?

– Я его знаю, это Суморок, – прошептала Эвелин.

Солнечный луч проскочил по кисти руки выше и лемах снова застонал.

– Его нужно затащить в пещеру, иначе он весь окаменеет, – заволновалась она.

Иван снял с себя куртку и накинул на руки лемаха, своей кофтой Эвелин прикрыла голову несчастного. Иван взял лемаха за плечи, загородил его собой от солнца.

Эти три метра дались им нелегко.

– Ох и тяжелый! – Присел рядом с лемахом Иван.

Двери в глубь пещер были закрыты. Эвелин подбежала к центральному входу и затарабанила по створке кулаками.

– Кто-нибудь, откройте! Помогите!

– Эв! Успокойся, здесь он уже в безопасности, – произнес Иван.

Эвелин присела рядом на каменный пол.

Открылась боковая дверца, и оттуда высунулась голова лемачки.

– Искра? – сомневаясь, что узнала, спросила Эвелин.

– О, Лем. – Вышла в пещеру Искра, не обращая внимания на Эвелин, подбежала к лемаху.

Следом показался Третьяк и тоже поспешил к собрату.

– Суморок! – заругался он, увидев его каменную ладонь. – Сколько раз я его предупреждал…

– Потом будешь возмущаться, Третьяк, – остановила его Искра, – сейчас лучше помоги унести в пещеры брата.

Они подхватили Суморока и потащили к спуску в подземелье.

Эвелин и Иван отправились следом. Их никто не приглашал, но и не останавливал.

Они прошли в просторную пещеру, заставленную мебелью.

Искра и Третьяк уложили Суморока на постель. В темноте и холоде подземелья Суморок очнулся.

– Только Азарию… деду ничего не говорите, – еле слышно попросил он.

– Что не говорите?

В пещеру вошел старик. Длинная седая борода спрятала его лицо. Глаза горели гневным огнем. Не обращая внимания на присутствующих, он приблизился к постели и наклонился над лемахом. Суморок открыл глаза, и в них промелькнул страх.

– Дед… я виноват… прости… но спаси мою руку, – сдавленно прошептал он и протянул окаменевшую кисть.

– Нет! – властно ответил старик, – Пусть останется напоминанием о твоем коварстве. – Отступил он от постели. – Я пощадил тебя только потому, что ты мой внук. Это твое наказание. – В его глазах появилось страдание, но он тут же закрыл глаза.

– Сколько оборотных камней ты отдал?

– Я сказал ему, что это последний кристалл и больше нет.

– Сколько?

– Три.

– Давно так повелось, еще предки наши дали слово не вмешиваться в дела тех, кто под солнцем. Ты нарушил закон.

– Прости, дед. – Закрыл глаза Суморок.

– Лем простит.

Азарий повернулся к детям.

– Спасибо вам, я ваш должник. Вы спасли моего неразумного внука. Просите, что хотите. Золото или серебро, камни самоцветные, кристаллы магические. Все, что хотите, мне ничего не жалко!

– Спасибо, Азарий, но нам ничего не нужно. Мы не за сокровища ваши помогали Сумороку, – ответил Иван.

– Тогда в гости прошу вас ко мне зайти, – протянул руку старик и указал на выход из пещеры.

Они прошли по длинному сухому переходу в другую пещеру. Она была в разы больше той, где оставили Суморока. Посреди стоял широкий круглый каменный стол, над которым висела массивная люстра со светлячками. Вокруг застыли каменные стулья с высокими спинками. Азарий расположился во главе стола.

– Прошу вас, – указал он на соседние стулья Эвелин и Ивану. – Если я не угощу вас чаем, то не смогу потом смотреть в глаза Розалинде и… – закашлялся старик.

Из бокового хода появилась полная низкорослая лемачка. В коротких толстых руках она несла поднос с тремя чашками дымящегося чая. Эвелин почувствовала мятный запах.

– Такой чай вам не приготовят там, – поднял Азарий указательный палец вверх, – там вода не такая.

Эвелин отпила глоток и утвердительно кивнула.

– Вкусно.

Азарий с довольным видом отпил чай из своей чашки.

– Как давно вы поселились во Флорении?

– С весны, – ответил Иван.

– А что вы знаете о нашем мире? – испытующе посмотрел старик на Эвелин и Ивана.

Они пожали плечами.

– Ну тогда послушайте легенду о том, как в этом дивном мире появились эльфы, братья наши, и мы, лемахи. – Сделал глоток Азарий.

– Много веков назад у великого мага Яро родилось два сына-близнеца. Дал он имена им Алаф и Лем. Не ладили сыновья промеж собою с самого рождения. Спорили за молоко материнское в младенчестве, дрались за кусок мяса в отрочестве. Никак не могли поделить меж собой, кто старше, хотя родились почти одновременно.

Сколько не увещевала их мать, как только не наказывал отец, ничто не могло примирить их вражду. И решил Яро помирить их одним только способом, какой придумать смог. Собрал он все туманы и хмари до каких дотянулся и создал Туманную стену, да такую, чтобы и мышь не прошмыгнула сквозь нее. Создал он за той стеной для жизни дивный мир: поля и луга, леса и реки, озера, и отправил братьев с семьями.

Но и здесь не могли они жить мирно и спорили кому какую землю занять, кому какое ремесло вести. Уже и сами устали они от вражды братской и решили кинуть жребий, кому, где жить.

Положили в кувшин глубокий два кристалла: черный и белый. И договорились – кто какой кристалл вытянет, там и жить будет.

Долго спорили кому первому кристалл доставать. Наконец, не выдержал Лем и первым опустил руку в кувшин. Вытащил брат черный кристалл и спустился в пещеры подземные.

Алаф же белый кристалл получил.

Вскорости решил отец проведать сыновей и прибыл к ним в гости. Но не увидел он Лема, догадался, что снова нет между ними согласия.

Разгневался Яро. Содрогнулась твердь земная, пронесся вихрь разрушительный магический, потекли вспять реки земные и подземные. Три дня и три ночи грохотало все вокруг на земле и под землей. Ураган деревья к земле склонил, непроглядная темень с солнечным светом смешалась. На четвертый увидел Алаф вдалеке горы высокие, словно стража стала посреди мира дивного.

«Раз не поняли вы ценность любви братской, то вот вам наказ мой. Ты Лем никогда больше солнечного света не увидишь, а коли увидишь, то погибнешь сразу, камнем обернешься, а ты Алаф в подземелье не сможешь спуститься, туманом станешь и каплями влаги на сводах каменных. Никуда друг от друга не денетесь, кровью родной вы повязаны. Только встречаться будете, как первая звезда на небе зажжется. Не вы, так потомки ваши в мире жить будут».

Давно забыты старые дрязги, и мир дивный населили другие существа. Назвали они потомков Алафа – эльфами, Лема – лемахами. Только по-прежнему потомки Алафа и Лема встречаются в сумерках после света первой звезды. Так и повелось в нашем мире…

На последней фразе старик опустил голову на грудь и засопел.

– Он уснул. – шепотом произнесла Искра. – Стар стал наш Азарий.

Эвелин и Иван поставили пустые чашки на каменный стол. Они так заслушались, что не заметили. как выпили весь чай. Третьяк вывел их наверх. Обе метлы стояли снаружи, прислоненные к скале. Прохладный вечерний ветер подхватил волосы Эвелин, освежил лицо. На темнеющем небе загоралась первая звезда.

Глава 12 Экскурсия в музей «Лысая гора»

Солнце еще не собиралось подниматься из-за гор, и в комнате было сумрачно, когда Эвелин вскочила с постели и заметалась по дому, на ходу закидывая вещи в рюкзак.

– Да не торопись ты так, опять что-нибудь забудешь. – Вошла в комнату бабушка.

– Так время уже, ба, приказано быть около школы в семь часов. – Остановилась Эвелин посередине комнаты. – Кто не успел, тот опоздал, – процитировала она приговорку Боримира Лазаревича.

Эвелин, конечно, уже приучила себя собирать вещи с вечера, но все равно что-то забывала и приходилось собираться по утрам в спешке.

– Подождет тебя твой Иван. – Выглянула бабушка в окно.

– Он не мой. – Закинула Эвелин бутерброды в боковой карман рюкзака. Схватила очки для полетов и выскочила на ступеньки.

– Фенечка с Малушей явились, ба! – обернулась и прокричала Эвелин, погладив шишеру за ухом.

– Слава Флоре! – Вышла на крыльцо бабушка. – Эви, может все же провожу тебя?

– Спасибо, ба, но не нужно.

Эвелин схватила метлу, стоявшую наготове, и понеслась к калитке, не обращая внимания, что ремни безопасности волочатся по дорожке.

Сегодня они летели на экскурсию в музейный комплекс «Лысая гора».

Азалия Мстиславовна часто рассказывала об этом месте и неустанно повторяла, что лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать и, что каждая уважающая себя ведьма обязательно должна побывать в этом музее.

“Лысая гора” музейный комплекс, где собрано культурное наследие волшебства всех миров. Эвелин давно мечтала попасть туда, они даже с бабушкой собирались как-то полететь, но не получалось.

Один Марик только возмущался и не хотел лететь.

– Что я там забыл, в вашем музее? – заявил он Азалии Мстиславовне, – Там же скукота, вселенская скукота! Смотреть на вещи давно умерших ведьм. Скучнее только в театре.

– Марий, ты хоть бы молчал, не показывал свой низкий культурный уровень, – возмутилась учительница. – Лететь обязаны все! И не вздумай заболеть, я обязательно свяжусь с родителями и узнаю – болел ты или отлынивал.

– Не связывайтесь, я полечу, – сдался Марик.

– Вот и отлично. Всем советую хорошенько выспаться перед дорогой. Перелет дальний, займет целый день, конечно, с остановками, но сил понадобится много. Одежда свободная, но теплые вещи возьмите, высоко над землей воздух холоднее.

По дороге домой Михась сообщил им, что туда лету восемь часов в оба конца. Оказывается, он уже бывал в музее с дедушкой.

– Конечно, если подняться выше и лететь по прямой, через Самоцветные горы, то можно сэкономить час, но ограничение высоты полета не позволяло это сделать. А тащиться через все долины, ущелья и равнину дольше. И еще. Там по пути будут технические остановки, чтобы перекусить и все такое, – покраснел Михась…

– На стоянках бабки пирожки будут предлагать, ну и всякое такое, но в дороге лучше есть свое, оно надежнее будет… ну и экономнее, конечно.

Эвелин схватила свою метлу и выскочила за калитку.

Там ее уже ждал Иван.

По привычке выхватил у нее рюкзак и закинул на плечо. С некоторых пор Эвелин позволяла ему проявлять мужскую заботу. Иван оттолкнулся ногой от земли, чтобы взлететь, но вдруг под тяжестью двух рюкзаков наклонился назад и чуть не свалился с метлы.

“Перегруз! Я с такой тяжестью не взлечу, я вам не лошадь!” – заверещала метла под Иваном.

Эвелин засмеялась. Она-то слышала визги метелки в отличие от Ивана.

– Давай сюда, джентльмен. – Сняла с его плеча свой рюкзак Эвелин.

Они взмыли вверх и отправились к школе.

Возле входа было многолюдно. Рядом со многими учениками стояли родители, провожали в поездку своих детей. Они тихо переговаривались. Но в утренней тишине их голоса звучали звонко. С ними стояла Азалия Мстиславовна, нетерпеливо посматривавшая на небо. Рядом с Надей стояла Ольга Казимировна.

«Зря я бабушку остановила, сейчас бы не завидовала», – подумала Эвелин. Она покосилась на Ивана. – «И Лазореуса как назло нет. Обычно рядом крутится, а сейчас как сквозь землю провалился».

На табуретке у входа сидел Григорий. Увидев погрустневшую Эвелин, он улыбнулся, смешно пошевелил апельсиновыми усами и подмигнул.

Солнечные лучи только показались. Запели первые птицы. Тишину прервал, опустившийся на метле Боримир Лазаревич.

– Всем привет! Готовы? – Поднял он на лоб защитные очки.

– Да! – откликнулись ученики.

– Мальчики налево, девочки направо, – скомандовал Боримир Лазаревич.

Послышался недовольный вздох. За время учебы многие ребята сдружились и хотели лететь на экскурсию рядом, чтобы иметь возможность общаться. Слова учителя многих расстроили.

– Что? Что не так? – спросил Боримир Лазаревич. – Все равно во время полета болтать нельзя. Правила полета соблюдать неукоснительно. Высоко не подниматься, у каждого на метле будет мой узелок. – Обвел он всех уверенным взглядом.

– Кто забыл защитные очки и ремни безопасности?

– Я забыл. – Из строя вышел Марик

– Ах ты ж! Все-таки решил не лететь? – возмутилась Азалия Мстиславовна.

– Я не специально, – спокойно возразил Марик. – Очки сломались, а про ремни я, правда, забыл.

– Ничего страшного, я сейчас запасные принесу. – Поднялся с табурета Григорий и скрылся в боковой неприметной калитке.

Вернулся он в компании Смотрителя школы. Пока Лилиен Витольдовна желала всем счастливого полета, Григорий помог Марику присоединить ремни к метле.

– Не благодари, – подмигнул он Марику.

Дети выстроились рядами за учителями. Боримир Лазаревич и Азалия Мстиславовна достали палочки-цветки и взмахнули ими. В воздухе к детским метлам протянулись белые полупрозрачные веревочки. Движением руки учителя закрепили на каждом древке узелок и уже собирались дать команду на взлет, когда во двор влетела запыхавшаяся Нора.

Азалия Мстиславовна не стала слушать оправдания Норы, молча перекинула ей воздушную веревочку с узелком на метлу. Нора оказалась рядом с Эвелин.

«Этого только не хватало», – разозлилась Эвелин.

– Ну что, милые леди и юные джентльмены, по коням? То есть по метлам? – исправился учитель.

По команде они дружно поднялись в воздух.

Сверху просыпающийся город казался особенно красивым. Эвелин любовалась ровными улицами, разноцветными крышами домов с яркими клумбами в каждом дворике. Позади осталась долина Эльфов с темными точками пасущихся козуль на зеленом лугу, черное блюдце Лагуны с каменными истуканами и ярмарочная площадка под скалой.

– Так и знал, придется теперь тащиться, – ворчал Михась.

А Эвелин радовалась. Ей было интересно узнавать Флорению. Они долго летели через горы и долины. Ветер развевал ее отросшие волосы, очки защищали глаза от мошек. Иногда до нее долетал грохот горных речушек, перекатывающихся по каменистым руслам. Птицы, заметив их большую компанию, облетали стороной. Горы и ущелья сменились оврагами и холмами, наконец, внизу появилась безбрежная болотистая равнина, состоявшая из островков и озер, словно пятнистая шкура лесной кошки. Боримир Лазаревич махнул рукой на один из крупных островов и начал снижение. Все последовали за ним. В середине острова, среди мохнатых елей, Эвелин заметила прогалину. Они опустились на широкую поляну с костровищем из камня и треногой для котелка. По краям расположились рубленые из бревен столы с лавками-бревнами. Чуть в стороне под раскидистой елью спряталась бревенчатая избушка с резным крыльцом и маленьким квадратным окошком сбоку.

«Интересно, а курьи ножки у нее есть?» – подумала Эвелин, вдыхая терпкий запах луговой травы.

Боримир Лазаревич, будто услышал ее мысли, тихо проворчал:

– В каждой избушке свои погремушки, – и уже громче скомандовал:

– Отдых двадцать минут, располагайтесь, и можете перекусить. – Обвел он рукой поляну.

Веревочка с узелками растаяла. Дети разбрелись по лугу. Эвелин с Иваном сели рядом с Боримиром Лазаревичем. Тут же примостились Надежда и Томила. Михась ушел за другой стол. Ученики стали доставать продукты. Вдруг над избушкой раздалось громкое «Ку-ку! Ку-ку! Ку-ку!»

– Проснулась, наконец-то, – усмехнулся Боримир Лазаревич. – Ну, сейчас начнется.

И началось.

Скрипнула дверь, и на крыльцо выскочила сухонькая старушка в темно синем платье и в белом фартучке. Из-под белой косынки виднелись седые волосы. В руках она держала огромный пузатый самовар. Старушка подняла голову, кого-то разыскивая глазами среди еловых веток, белая косынка соскользнула с головы, нос с горбинкой дернулся. Бабка опустила голову, плюнула вбок, пробурчала что-то себе под нос, спустилась с крыльца, засеменила к Боримиру Лазаревичу и поставила перед ним самовар.

– Здравствуйте, гости дорогие! – нараспев проговорила старушка. – Приветствую вас в наших краях, на моем Меркурии. Угощайтесь, чем Флора богата.

– И вам не хворать, Фиона Яговна, – привстал с лавки Боримир Лазаревич, – от угощения не откажемся. – Многозначительно посмотрел он на самовар.

– А чего ж вас не угостить? – Щелкнула она пальцем по хищнице- росянке, высунувшейся из-под стола и раскрывшей пасть. – Вы люди культурные, траву не мнете, цветов не рвете, мусор не разбрасываете, где попало.

Старушка кивнула, и на столе появилось большое деревянное блюдо с пирожками. По поляне распространился соблазнительный запах выпечки. Из самовара поплыл пар, рядом появился расписной заварник, а перед каждым гостем чашка с блюдцем. Боримир Лазаревич кивнул всем, разрешил есть бабкино угощение. Старушка присела рядом с учителем.

– На суматошное место детей везешь? – спросила она Боримира.

– Да, Фиона Яговна, на Лысую гору. – Боримир Лазаревич сделал глоток из чашки.

– Понятно. Хорошее дело просвещение.

Пока ребята ели и пили, Фиона пристально рассматривала детей.

– А ты из Лютиковых? – спросила она Томилу. – Столичная штучка.

Та кивнула, прожевывая пирожок.

– А ты из Клеверов? – посмотрела старушка на Эвелин. – Уж больно похожа на подруг моих, дочек Витольда.

– А ты, наверное, дочка Вольги Календулы? – обратилась она к Надежде. – Такой огонь в волосах только в ее роду.