Хроники Ветрополиса

Я вколачивал человека в дорогу с ожесточением. Тот быстро перестал прикрываться. Даже на двери машины оставались вмятины. Под конец я пришёл в себя, что было весьма сложно. Почуяв ещё не рассеявшиеся в воздухе эманации гниения и смерти, я сделал как бы глубокий вдох, в самом деле открывая на шее что-то наподобие жабр, куда потянуло то, что оставалось от смертных. Эти люди ещё не были гнилыми достаточно сильно, чтобы стать куклами с человеческими лицами, но и того, что досталось, мне хватало. Закончив вдыхать всё то ощутимое, что парило от полумёртвого борова, я расколол и его голову, в воздух взвились буро-коричневые аурные субстанции, что я тоже поглотил.

Почуяв чей-то интерес к себе, повернулся. Ещё недавно отсутствовавший глаз успел восстановиться, и я чётко увидел лицо Лизы. Она сидела на асфальте, то ли оттого, что подкосились ноги, то ли ей бежать и прятаться не хотелось от испытанного ужаса. Но она просто смотрела на меня, раз за разом раскрывая рот и закрывая. Её белоснежные маленькие зубки, сейчас так похожие на жвачки, были слегка в крови. Кажется, девочка что-то прикусила у себя во рту от напряжения.

– Ну вот и всё, моя дорогая. Или почти всё, – сказал я, обходя тела трёх парней.

В это время то, что осталось от борова, медленно тонуло в асфальте. Под трупом раскрывала свою бездонную пасть сама тьма. Это был лучший метод утилизации улик. Кровь же, что не попадала в радиус этой воронки, медленно испарялась, дымка виднелась в воздухе, из полупрозрачной она медленно становилась чёрной. Потоки той влаги, что были в крови, не просто рассеивались в воздухе, они тоже тянулись к воронке.

Смущало то, что с моей головой по-прежнему что-то было не так. Об этом предупреждал снова проснувшийся интерфейс, который как-то видоизменился с прошлого раза. В отчёте было пространно сказано, что полная регенерация невозможна в связи с естественными изменениями тканей мозга. Речь не шла о самих повреждениях. Что-то просто менялось, и я не понимал почему. Состояние моего интеллектуального носителя застыло на девяносто двух процентах и не планировало меняться, хотя и тьмы и наноботов было достаточно. Последних, кстати, стало на три колонии меньше. Я бы очень хотел узнать о причине такого изменения, наноботы были необходимы для разного рода модификаций, а взять новых неоткуда. Металл, это не обозначение, а имя, остался в лоне Мидгарди, именно он помог мне обзавестись маленькими помощниками.

Помимо всего прочего, сами мысли в голове меня тоже настораживали. Они то и дело походили не на мои собственные, а на чьи-то другие. Показалось, что я просто слышу размышления кого-то другого, но это даже в тех же мыслях звучало очень сомнительно.

Когда последнее тело исчезло, я подошёл к Лизе.

На ней были не очень длинная голубая юбка гофре и на тон темнее голубая рубашка без рукавов. И я только сейчас понял, насколько не обращал на неё внимания, даже не заметил, во что та одета.

Присев на корточки возле девушки, я заговорил, глядя ей в глаза:

– Как ты думаешь, ты бы смогла пойти за таким жестоким убийцей и просто не человеком? Это не праздный интерес. Я вижу, ты особенная, и у тебя есть дар. Ты можешь стать нечто большим. Сейчас, когда те, кто заставлял тебя творить зло, повержены, у тебя есть выбор. Идти дальше одной или совместно. Я решил не убивать тебя, даже если ты откажешься. Тебе просто придётся покинуть это место.

Её глаза светились жёлтым. Вот как присел напротив, аж вспыхнули. Да, не одна Марлина такая, с глазами, которые видят «наездников». Как правило, речь идёт о той энергетической сущности, которое появляется, если в искре есть пробой и сила, выходя из хранилища, повисает рядом со своим носителем. Чаще всего это выглядит как что-то очень нужное тому, кто распыляет свои силы таким образом.

– Я пойду с тобой, но только при двух условиях, – тихо проговорила девушка.

– Каких?

– Ты убьёшь и последнего, ведь не только эти люди были в нашей банде.

– Хорошо, – покивал я, – это не проблема. Как видишь, я уже исцелился.

– И ещё сделаешь меня такой же, как ты.

Я встал и протянул ей руку.

– А ты уверена, что хочешь стать тёмной и навсегда потерять человеческое жизнелюбие, возможность всему радоваться как человек? Тёмный также всё испытывает, но куда тусклее. Он одинаково воспринимает и плохое, и хорошее, добро и зло.

– Да, я согласна, – ответила она, вставая и держась за мою руку.

– Тогда поехали, – сказал я и уже было отпустил её руку, но пальцы девушки сжали мою кисть сильнее.

– Раз уж на то пошло, расскажи мне тогда ещё и о том, почему на тебе сейчас сидит девушка с красными волосами и огромными лисьими хвостами. И почему она так ужасна.

Когда она замолчала, у меня по всему телу пробежал озноб. Я ясно ощутил, как что-то касается моих плеч, учуял странный запах. И вообще, эта тёплая ночь вдруг стала какой-то холодной. Я медленно повернул голову, а там!

Надо мной возвышалась огромная такая, вся какая-то вздутая, с растрескивающейся кожей и с раскрытой в нереально широком оскале пастью, сущность, похожая на Красновласку. Пасть была просто от уха до уха, из неё по большому голому телу текла слизь. Два языка во рту чудовища медленно ворочались, рот изнутри был весь чёрен, а лицо вытянуто. На меня смотрели непропорционально огромные красные глаза. Большие лисьи хвосты бились в воздухе. Я увидел это существо. И оно, похоже, поняло, что обнаружено. Тварь дёрнулась, издала ужасный скрежещущий визг. Голова заболела, будто там взорвалась петарда, я вскрикнул и дёрнулся так резко, что Лиза отпустила руку. Когда я упал, сжавшись в комок от пронизывающих меня боли и ужаса, крик твари стих. И всё кончилось. Полежав ещё с полминуты, я осмотрелся. Лиза стояла рядом прикрывая рот рукой.

– Пиздец, никогда так не делай, если я тебя об этом не прошу. Когда ты проявляешь лярву у существа с силой, лярва может нанести вред.

Я потрогал затылок. Он был весь в крови и… Я нащупал на голове место, где кость черепа была проломлена, пальцы проваливались, утыкаясь во что-то мягкое. Кажется, на сегодня моя удача исчерпана.

Глава 3

Часть 1

Лиза села за руль, я примостился рядом и закурил, обдумывая всё произошедшее за день. Голова зажила, кровь испарилась, но мысли не хотели стыковаться как надо. Смотрю на дорогу и думаю: вот, вроде обзавёлся и людьми, которые тоже знаю, каков я, о моей силе, и откуда-то владеют такой информацией, наличие коей явно указывает на специфику их работы. Ага, манагеры, конечно. Веду себя как кретины, а на тебе. Как о деле заговорили, выяснилось, что все трое – прожжённые прагматики. Казалось, ещё немного и сами с меня подписку о неразглашении возьмут. Чёрт возьми, вот я кретин. А вели себя до этого точь-в-точь простые глупые обыватели. Интересно, у них много значков на погонах? Ну точно, если не служат в данный момент, как минимум имеют очень большие связи в правительственных сферах. Что-то творится с миром, что-то меняется. Знать бы, как это скажется на успехе моего дела. Самое время забирать Кира и валить. Ага, как бы не так, вот же кретин, а.

– Чего завис? – осведомилась Лиза, быстро глянув на меня.

– Да так, о своём. На пенсию мне пора, – ответил я, выбрасывая окурок в приоткрытое окошко.

– Ты точно готов убить остальных? Там существо с силой есть. Боюсь, с ним будут проблемы.

– Ты потому не могла уйти, не из-за этих мудил? – вопросом на вопрос ответил я, – потому, что есть кто-то, кто смог бы тебя найти, даже если сбежишь?

– Да, – сказала Лиза, глядя на дорогу, – я не знала, что потом так сложно будет уйти. Сначала мне хорошо платили за мою работу, но, когда Фидель, тот человек со способностями, научился ставить свои метки на людей, эти уроды решили мне ничего не платить.

– Метки? – спросил я, разглядывая девушку.

– Можешь не искать глазами, – улыбнулась она, посмотрев на меня, – метка внутри меня, сука, – продолжила она, вновь устремив взгляд на дорогу.

Лицо собеседницы стало гневным, раздался характерный скрип зубов.

– Фидель изнасиловал меня и в процессе поставил свою метку прямо там. И после этого, – на её глазах навернулись слёзы, – он стал брать меня, когда захочет и как угодно. Я не владею собой при нём. А если сбегу, метка заставит вернуться.

Я нервно хохотнул.

– Тебе смешно? – спросила она меня с укоризной.

– Нет, просто уже крыша едет, извини. Это дерьмово. Скажи, если на тебе метка, почему он ещё не взял тебя под контроль? Наверняка же знает, что мы размотали всех этих.

– Нет, он пока не так крут. Максимум, если что-то заподозрит, заставит меня к нему вернуться. И всё.

– Извини, – сглотнул я, приложив руку ко лбу, – но как это ощущается, когда он заставляет тебя вернуться?

– Это страшно. Ты просто молча идёшь куда-то, по пути тебя встречают. При этом тело вообще не слушается. Автопилот. Сознание бьётся изо всех сил, и ты знаешь, что тебя накажут, когда вернёшься. Я дважды сбега́ла. Бесполезно.

– Я тебя понял. Я дам тебе свободу.

– Если так, я пойду за тобой куда угодно.

Дальше мы ехали молча. Покинув Ветрополис, мы отправились в соседний посёлок. Лиза привезла меня к большому и явно дорогому двухэтажному дому с высоким кирпичным забором. Пикнув брелком, девушка открыла ворота гаража, который был тут же и, судя по всему, примыкал к дому. Вот так легко мы попали на вражескую, в которой, вроде бы засел самый настоящий одарённый. Неясно, конечно, чем, но по описанию это что-то за рамками привычных мне представлений о сторонах силы. Хотя много мы эту тему не обсуждали, мог что-то упустить.

Мне нужно было оружие. Но как назло, я так и не заехал к Киру за мечом, опомнился, когда уже подъезжали. Делать было нечего, пришлось пошарить в машине. И, о чудо! Ребятки возили с собой нож. Вынув его из ножен, я осмотрел трофей. Неплохой такой, с гардой, сантиметров пятнадцать. С широким изогнутым лезвием, двухсторонней заточкой и, вот это да – зазубринами с одной из сторон. Получить таким ножом неприятно, при хорошем ударе почти наверняка не сможешь продолжать бой. Но это если урон получит человек. А мой соперник может оказаться кем-то сильным, тогда этот клинок максимум рассмешит его. Сейчас бы хоть что-то серьёзнее. Например, пистолет. Чёрт, мы же даже тот не забрали, и биты так побросали. Крови нет, но если разбросанное по двору оружие. Попросив Лизу связаться с Максом, я стал прилаживать ножны на ремень, благо это было предусмотрено их конструкцией.

Напитав тьмой и аурой своё орудие, я вышел из машины и попытался оставить Лизу ждать снаружи, но та упёрлась. Хотела лично увидеть, как умрёт последний её обидчик. Решив не тратить время на уговоры, я согласился.

Ворота медленно опустились, мы подошли к двери, ведущей в дом из гаража, и переглянулись.

– Береги себя, – прошептал я и вошёл.

Пройдя по тёмному коридору, мы дошли до просторной кухни. Здесь царила атмосфера уюта и тепла. Кухонный гарнитур, выполненный в светлых тонах, гармонично сочетался с больши́м холодильником серого цвета. Круглый стол и стулья из одного комплекта добавляли шарма и удобства. Чёрная плита была расположена с одной стороны кухни, а рядом стояла печь. Кухня была оформлена в светлых тонах, тёмным элементом выступала только плита. Большое окно, украшенное шторами бледных и светлых оттенков, наверняка наполняло комнату светом в течение дня.

Словно готовясь к битве, хотя нет, точно готовясь, я снял с себя пальто и повесил его на один из стульев.

Кухня переходила в подъём на второй этаж. Я стал разминаться, хрустеть недавно повреждёнными суставами, даже размял колени. Лиза попутно подошла к кухонной столешнице и с характерным звоном выдернула из подставки для ножей здоровенный такой кухарь.

– Ты что, сама с ним драться собралась? – спросил я нахмурившись.

– Последний удар будет моим, – ответила девушка, приложив лезвие ко лбу и прикрыв глаза, на что я только хмыкнул.

Долго ждать не пришлось. Через минуту от лестницы донеслась чья-то тяжёлая поступь. К нам спускался человек в шоколадного цвета махровом халате и тапочках. На вид лет тридцать, весь такой упитанный, холёный. Лысый, но зато с шикарными завивающимися усами.

– Элизабет! – мелодично то ли проговорил, то ли пропел тот, – ты привела нашего нового жертвенного агнца.

Я криво улыбнулся и положил было руку на ножны, но вдруг понял, что не хочу этого делать. Даже так: я протестую против своего вероломства. И причина была весьма весомая. Милая Лиза почти бесшумно приблизилась ко мне, я даже не успел среагировать, как лезвие кухаря обожгло моё горло холодом стали. Нет, она меня даже не поцарапала, но я дрогнул. Сердце заколотилось быстрее, застучав в ушах.

– С-солнце, тебя зомбировали? – дрогнувшим голосом осведомился я.

Я бы не сказал, что всегда был бесстрашным, или каким-то невзхерстным типом. Порой тьма притупляла чувства, но, когда мой разлом ширился, я начинал становиться очень даже тревожным. Вот как сейчас. Боятся вообще все, если они не отморозки.

– Нет, – с улыбкой в голосе ответила она, – с чего ты взял? Я же уже сказала тебе, что ты мой ключ к свободе.

– А ещё ты сказала, что этот человек тебя обижает, и что ты пойдёшь со мной, если я тебе помогу.

– Конечно, он меня обижает. Но в отношениях случается всякое. Люди ссорятся, мирятся, а потом трахаются до утра и находят точки соприкосновения, если ты понимаешь, о чём я. И вообще, я же не врала тебе. Ты мой ключ с тобой, и я правда пошла с тобой сюда.

Человек уже спустился, – он звонко засмеялся, глядя на нас и, разведя руки в стороны, подытожил:

– Добро пожаловать в гости! Лиза, угрожать молодому человеку совсем необязательно, он же наш гость. Лучше нарежь нам закусок, отметим это знакомство!

– Но Фидель! – запротестовала та, когда человек подошёл.

– Дорогуша, я же уже говорил тебе, как ко мне надо обращаться.

– Да, хозяин, – поправилась она, убирая нож.

– Присаживайтесь, молодой человек, сейчас мы с вами всё обсудим.

Появилось виски, три гранёных стакана, три большие округлые кружки разных цветов, выполненные будто из белой глины, которую потом посы́пали блёстками и покрыли стеклом, в них хозяин дома лично разлил сок.

– Выпьем, поговорим о жизни, – сказал Фидель, разливая себе и мне алкоголь пальца на два,– а тебе штрафную, – продолжил он, наполняя стакан Лизы до краёв.

Её глаза округлились, но рука всё же потянулась. Вторая было ухватила стакан с соком, но Фидель отобрал его.

– Штрафную. Ты, тупая сучка, сегодня будешь наказана.

– Но за что, хозяин?

Человек осклабился и подкрутил ус.

– Ты же одна вернулась. А те, кто поехал тебя выручать, судя по всему, мертвы. Или не так?

Девушка покраснела, потупила взор.

– Да, хозяин.

– Вот так, – согласился он и протянул мне стакан, чтобы чокнуться.

Выпили. Он сразу налил себе и мне снова, мы выпили ещё. В это время Лиза, пожалуй, морально готовилась влить в себя это пойло. В холодном свете ярких ламп её светлые волосы почему-то отдавали желтизной. Почти в тон начавшим светиться глазам. Но вот бедняжка собралась с силами, протяжно выдохнула и принялась пить из стакана большими глотками. Лицо её морщилось. Мне показалось, что ещё немного и её вырвет.

– Вот и умница, вот и молодец. На, запей, – великодушно разрешил Фидель, отдавая большой стакан с соком девушке.

Меня охватило чувство потери. Всё происходящее по сравнению с ним было просто ничем, жалким недоразумением. Я что-то терял прямо здесь и сейчас.

– Имя не спрашиваю, – заговорил Фидель, вырывая меня из раздумий, – какая разница, как звали покойника? Вопрос риторический. Скажи лучше, в чём твоя сила, парень?

– Моя сила в том, что я заблудился.

– Поясни.

– Я давно уже потерялся в себе. И в мирах. Я не помню, кого я любил раньше, не знаю, осталась ли от них в моём сердце хоть частичка тепла. Я всё время теряю. Людей, веру, надежду, любовь. Доверие, что я оказываю, предаётся, – посмотрел я на Лизу, – добро, что я творю, обращается во зло. Я убиваю ради добра и милую ради зла. Моя сила в том, что после всего этого я продолжаю куда-то идти неясно зачем.

– О, юноша, а вы романтик, – ответил мой новый визави, водя пальцем по кромке стакана, – я точно такой же. Лишь волею судеб я встал и пошёл, продекламировал он, – я тот, кто сюда дошёл. Я власть приобрёл, в руке мой меч. Позволь же фортуна не уронить голову с плеч!

Мы с Лизой похлопали. Она с какой-то радостью в глазах, я иронично.

– Ладно, молодой человек. Сейчас Лизочка сама мне скажет, в чём ваша сила, а потом я решу вашу судьбу.

Он посмотрел на девушку. Та встрепенулась. Конечно же, она была пьяна. И, конечно, я знал, что сейчас случится. Лиза хихикнула и взяла Фиделя за руку.

– Вот эта тварь, в общем, она, короче говоря, даёт ему силу.

Я и глазом не моргнул. Интересно, она правда дура, или прикалывается?

– Как интересно, – заворожённо проговорил усатый, – и я могу это забрать?

– Да, это, господин, если он согласится.

– Соглашайся, – скомандовал усатый, положив левую руку на стол ладонью вверх, в его голосе зазвучали трижды избитые всеми умниками металлические нотки.

Вот теперь я улыбнулся. На руке человека стал формироваться сгусток пламени. Демон! Ёбаный демон считает себя одарённым? Это же смешно. Да будь в нём хоть часть той силы, которой владеют мои братья, он бы вряд ли вообще смог контролировать себя. А тут, вырядился, нашёл человека, кто умеет передавать силу, набрал кучу каких-то слабосильных способностей и считает себя пупом земли. Клоун, это какой-то клоун, не иначе!

– По рукам! – воскликнул я почти смеясь, и ударил по его ладони своей, потушив пламя.

Фидель удивился. Конечно, он то думал, что уже сформировавшийся фаербол меня хотя бы напугает или обожжёт, если я его трону. Ан-нет. Лицо демона недвусмысленно выдавало всю палитру его чувств. Вот он посмотрел мне в глаза, снова на мою руку, потом вверх. О, что я вижу? Это что, испуг? Плечи мои отяжелели, в спину задул холодный ветер, растрепав волосы. Страшная бестия возвышалась над нами, но уже не орала, а лишь скрежетала зубами.

– Прости, милая, я должен был тебя предать, – обратился я к раздутому чудовищу, – теперь ты дружишь с этим мужчиной. Прости-прости, ничего не могу поделать. Он угрожал мне, мол, убьёт, если не отдам. Жалко терять столько силы, но знаешь, тот удар был очень болезненным. Боюсь, так просто я не смогу тебя простить. Да и поистаскалась ты вся. Наверное, роды тому виной. Или что, я не знаю, просто ты стала такой вздутой. Понимаешь? Может тебе к врачу хотя бы сходить?

Фидель отдёрнул обе руки, ветер за спиной стих.

– Сука, ты кто такой? – закричал он закинувшись.

– Он смерть твоя, – пробормотала Лиза, облокотившись на стол и вполоборота глядя на Фиделя.

По кухне пробежала тень. Она мелькнула на стене, на полу, на долю секунды показалась на столе и исчезла. Фидель вдруг повернулся к коридору, по которому мы пришли.

– Эта тварь там, какого чёрта, девчонка, ты меня подставила?!

Лиза медленно встала пошатываясь. В её руке снова был нож.

– Любишь кататься, люби и саночки возить.

Она сделала выпад, метя ножом демону в грудь. Но зря. Тот молниеносным движением выхватил нож и воткнул его девушке в горло. Лиза пошатнулась, сделала два шага назад и, посмотрев на меня, попыталась что-то сказать, но вместо голоса прозвучал хрип вперемежку с бульканьем. «Я твоя» – прочёл я по губам, прежде чем та рухнула на пол.

Поднявшись, я принялся искать сигареты в кармане. Найдя искомое, закурил и стал наблюдать за бесом. Кажется, он был не в восторге от вида своей новой подружки. А что? Всё честно. Мне Лиза, ему Красновласка. Точнее чудовище, похожее на неё. Придурок метался из стороны в сторону, махал руками. И совсем уже не обращал на меня внимание.

– Эй ты, мудила! – крикнул я, припомнив сцену из одного фильма.

– Отъебись сука рыжая! – отозвался он.

Ясно, не до меня ему.

– Ты, ушлёпок обоссаный! – заорал я ещё громче, – я пришёл на перестрелку с нормальными мужиками, я пришёл пострелять! Подраться на ножах с лютейшим одарённым. Мне сказали, здесь живёт матёрый хищник! И что я вижу? Долбанный обоссавшийся умник, который умеет только пердеть и поджигать свой пердёж зажигалкой! Сучёныш, я тебе глаз на жопу натяну!

Я двинулся к нему, достав нож.

– Нет, я не могу! Эта тварь идёт ко мне! Я тут всё сейчас спалю!

Я продолжил идти на него. Неужели так и будет пятиться?

– Ну вы все напросились! – выкрикнул Фидель и вскинул руки.

Но ничего не произошло.

– А это нормально, что сильного злодея зовут как сраную шавку? У моей бабули так собаку звали. Ты вообще кто, а? Демон, мальчик-колокольчик? Ты что умеешь-то помимо того, чтобы лысого гонять?

Фидель снова махнул руками, и опять ничего. Только тень продвинулась по комнате.

– Позволь, я объясню тебе кое-что, – сказал я, быстро оказавшись лицом к лицу с подлецом.

Мой нож угодил ему прямо в брюхо.

– Когда ты чмо последнее, ты не должен строить из себя благородного воина, – заговорил я вполголоса ему на ухо, – вся эта хуета про то, чтобы сначала представить себя кем-то крутым, а потом им стать, это сказочки для любителей послушать истории об успехе. На самом то деле ты же не представляешь, каково это – быть кем-то сильным и крутым. Вот как ты можешь таковым казаться?

Мой нож быстро развернулся и стал подниматься по животу Фиделя. Не скрою, он меня очень расстроил. Сталь клинка, пропитанная тьмой, рвала плоть демона как бумагу. Он даже не пикнул, когда я довёл линию до его груди, уперевшись лезвием в рёбра.

– Вот если ты в следующей жизни станешь реально крутым типом, тогда можешь устраивать сцены. А тут ты возглавил каких-то тупых бандосов, стал насиловать девку, пользуясь её уязвимым положением. Ещё и метку свою грязную поставил. Я думаю, когда ты будешь умирать, всё же заберу свою тварюшку. Ну, когда она позаботится, чтобы ты умер в ужасе и мучении. Ну и остатки силы в уплату долга перед Лизочкой мы тоже возьмём. Родишься в другом мире уже в статусе мученика. Будешь стараться по жизни добро делать. Глядишь, я поспособствую твоему становлению возвышенной душой. А там и до порождения нового мира недалеко. Мы сейчас как раз в нижнем секторе мультивёрса, тебе вверх надо идти. Короче, запомни: будь настоящим, иначе будет плохо.

Я вынул лезвие из его брюха и толкнул полудурка. Тот вскрикнул и упал, дёргаясь как ненормальный. Больной какой-то. Тоже мне демон. Он трясся и пытался собрать в один пучок начавшие лезть из дыры в животе кишки, в нос ударил запах дерьма.

– Здесь надо проветрить, – резонно подметил я, распахивая окно.

Дальше дело было за тварюшкой. А у меня есть другая головная боль. Лизу надо спасать.

Часть 2

Я встал над ней. На Фоне что-то блеял Фидель, не так уж долго ему осталось. Голова кружилась. Что-то сегодня я слишком жесток. Мало того что с ходу поубивал всех четверых нападавших, так ещё и вспорол брюхо этому демону. Да, алкоголь – это отвратительно. Не пейте алкоголь, если не можете себя контролировать. Да и я против всякой жести. И что теперь делать с этим некогда человеком, а теперь куском мяса? Лиза ещё не отошла, но я вижу в её распахнутых глазах признаки исхода души. Всё тусклее и тусклее эти прекрасные глаза. Интересно, конечно, она ведь ещё может и побегать, и попрыгать. Наверняка так. Слишком много силы для простой смертной. Тут налицо проблема всех одарённых. Неверие в свой магический ресурс. Что-то и в мыслях бред пошёл. Какая магия, какие одарённые? Засиделся я в Ветрополисе, да в этой вселенной, совсем уже очеловечился.

– Что же, пока ты умираешь, у нас есть прекрасная возможность хорошо сблизиться, – сказал я и присев, взял Лизу за ноги.

Та, вся залитая кровью, по человеческим меркам уже стопроцентный нежилец, вдруг дёрнулась. Губы её зашевелились, взгляд сфокусировался на мне.

– То-то, – проартикулировала она губами без звука, – только попробуй, утырок.

Вот, это мне нравится. Серьёзная какая! Я отпустил её ноги, и те стукнули об пол.

– А нечего умирать слишком быстро, – осклабился я, – давай, впусти меня в свою душу что ли, будем тебя спасать и делать тёмной.

Получив согласие, будто оно требуется, если человек ещё раньше сам пожелал стать тёмным, я достал нож, обтёр его о платье девушки.