Мадам Шоколадница

Ах, вот оно что!

Он просто дал этому греховоднику денег. И, похоже, немало. Вот что произошло. Но зачем этот статный красавец-военный спас меня?

Что ему надо?

– Позвольте представиться: Анатолий Муранов, штабс-капитан в отставке. Сейчас служу главным управляющим у богатого фабриканта Ивана Абрикосова.

Глава 10

Он галантно снял треуголку и немного склонил голову в знак почтения.

– А! Так вы русский! – обрадовалась я.

– Да.

Я опять окинула его взором, уже начиная мысль разумно. Импозантный высокий красавец с гордым профилем, широкоплечий и мужественный. К тому же галантный и вежливый.

Мне точно не мерещиться всё это?

Ох… я снова нервно выдохнула. Такой статный мужчина даже в моей прошлой жизни был бы настоящим сердцеедом. И в этом времени наверняка соблазнил не одну даму.

– Это многое объясняет.

– Что же? – спросил Анатолий, приподнимая бровь.

– Что от вас не воняет, как от… – я замялась, чуть не ляпнула, как от немытого коня.

Сразу было ясно, что этот соблазнительный красавчик ходит в баню или еще куда-то там мыться. У него даже волосы были чистыми. Тёмные, густые и блестящие. Он был без этого жуткого парика, которые я видела на нескольких аристократах здесь на площади. И это делало его невероятно привлекательным.

Вот только бы выражение лица он сменил. Уж больно грозно и мрачно смотрел на меня.

Мне уже казалось, что в этом мире я не увижу больше мытых людей. Но теперь вот такой сюрприз. На этого мужчину реально было приятно смотреть, и я даже ощутила едва уловимый тонкий аромат вербы и можжевельника. Даже духами он пользовался чуть-чуть, а не лил весь флакон на себя, как делали в этом королевстве повсеместно богатые дворяне. Это воспоминание Мари отчего-то сейчас отчётливо всплыло у меня в сознании.

– Понимаю вас, – кивнул военный и сильнее нахмурился, проводя изучающим взглядом по моему лицу и фигуре. – Я тоже по приезду был немного шокирован здешними порядками не мыться.

– Вот-вот! А я здесь живу уже который год.

– Сочувствую. Но я могу вам помочь, Мари.

Чем же? Кстати, что ему нужно от меня? Зачем он спас меня? Я что-то так опешила от его ошеломляюще эффектного вида, что даже забыла об этом.

– Вы знаете мое имя?

– Да. Я нашел вас по Книге Судеб. Давно уже искал вас. И мне повезло, когда аббат Фалло занёс вас в Реестр Ведьм. Оттого ваши отпечатки пальцев попали в общий источник данных.

– Вот как? – озадачилась я, вспомнив как два монаха тыкали мои пальцы в некую вонючую субстанцию, а потом прикладывали к обрывку бумаги.

Так вот для чего они это делали! Всё же как интересно. Вроде отсталый мир, а какие-то отпечатки пальцев и база данных людей.

– Да. Тут же помчался сюда, во Францию. Верхом, чтобы быстрее. Загнал пару лошадей. Боялся не успеть. Но Слава Богу, казнь отложили на сутки.

– Да, Слава Богу, он послал дождь, – кивнула я, отмечая, что военный хорошо говорил по-французски.

– Мы долго не могли найти вас. Вы никогда и нигде не оставляли ваших отпечатков, с того дня, как ушли из дома. Это очень расстраивало вашего батюшку. Он уже год ищет вас.

– У меня есть отец?

Мужчина удивленно окинул меня взглядом.

– Да, – кивнул он и как-то недоумённо спросил: – Вы разве позабыли о нём?

Я поняла, что сморозила глупость. Настоящая Мари вообще-то должна была знать о своём отце. А не спрашивать у какого-то штабс-капитана. Но я-то ничего не знала! Я попала в это тело только неделю назад.

– Простите меня, Анатолий. Эти гадкие монахи так жестоко обращались со мной, – залепетала я, пытаясь выкрутиться из этой щекотливой ситуации, чтобы он не понял, что я ничего не знаю о прошлом Мари. – Я пару раз ударилась головой недавно, и у меня случаются провалы в памяти.

– Они что, били вас? – нахмурился он.

– Нет, то есть да, – путалась я в словах.

– Вас надо немедленно показать лекарю.

– Я вроде в порядке, не надо лекаря, – улыбнулась я заискивающе.

Муранов как-то подозрительно посмотрел на меня, нахмурившись. Неужели пожалел, что спас меня. Или что?

– А ваше имя точно Мари Шаль? – озвучил он свои мысли. И пока я хлопала в недоумении глазами, Анатолий сам же себе ответил: – Хотя ошибки быть не может. Отпечатки пальцев у всех уникальны, так говорил да Винчи.

– Конечно же, я Мари, – закивала я тут же, понимая, что сейчас могу всё испортить, и этот чудесный мужчина не станет мне помогать.

А мне так нужна была чья-то помощь в этой непростой жизни.

– Хорошо, Мари, я верю вам.

– Благодарю, – облегчённо вымолвила я и кокетливо улыбнулась. – Расскажите о моем батюшке. Как его зовут? Откуда вы его знаете?

Тут же лицо Анатолия разгладилось, и он быстро кивнул.

– Ваш батюшка очень уважаемый и достойный человек, его имя знают все в Петербурге. Иван Матвеевич Абрикосов. Именно по его поручению я искал вас.

– Абрикосов? – опешила я, и у меня округлились глаза. – Тот самый Иван Абрикосов, который богатый фабрикант?

– Да. И я служу у него управляющим. А вы – Мария Ивановна Абрикосова. Вы и это позабыли?

– Ох.... Вы прямо огорошили меня. Я что… тоже русская и дочь этого богатого господина? – окончательно оторопев, произнесла я.

– Именно так, Мария, – уже по-русски сказал Анатолий и, по-доброму улыбнувшись мне, добавил: – Наверное, мы можем говорить на родном языке.

– Как интересно… Вот это поворот, – прошептала я уже по-русски.

Оказывается, и в этом мире я была русской. Вот отчего я даже в этом теле думала по-русски.

Я чувствовала, что третий раз за сегодня у меня есть шанс грохнуться в обморок. В первый раз в преддверии казни, второй из-за того, что меня спас Муранов. Сейчас же – оттого, что я дочка богатого русского фабриканта.

Но тогда что я здесь делаю? В этом зловонном Бордо? Почему все называют меня Мари Шаль? Я что, всё же была замужем или как? За французом?

Куча вопросов тут же пронеслось в моей голове, и я только нашла в себе силы вымолвить:

– Действительно, Анатолий, я что-то начинаю припоминать о батюшке и о том, что родилась в России. Там ужасно холодно, особенно ветер жуткий в Петербурге.

Я лепетала всякую всячину. Пыталась найти такие слова, которые убедили бы Муранова в том, что я реально жила в России и всё помню.

– Согласен, климат в столице не для нежных особ.

– Анатолий. Я же могу вас так называть, сударь? Или же всё же по батюшке вас величать?

– Мария, конечно! – произнёс он, и на его лице появилась такая соблазнительная улыбка, что меня бросило в жар. – Я буду счастлив, если вы будете называть меня Анатолий, а я вас Мария.

Я же немного напряглась. Этот капитан заигрывал со мной?

Этого просто не может быть. Где я, нищая и толстая, в этом убогом грязном балахоне-рясе, да еще и дурно пахнущая после темницы. И где он, блистательный и сексуальный.

Не могу поверить. Наверное, мне все это только кажется.

Глава 11

Мотнув головой, чтобы прошел морок от близости этого мужчины, я спросила:

– Но как я оказалась здесь, во Франции, я совершенно позабыла. Я вышла замуж? – бросила я догадку.

– Насколько мне известно, вы не были замужем, Мария. Так указано в вашей карточке в Книге Судеб.

– И как же тогда я очутилась здесь?

– Бедная моя Мария, как же вы страдали, что позабыли совсем всё, – покачал головой Муранов. – Но я обязательно по дороге расскажу вам всё. Правда, я немного знаю о вашем прошлом. Надеюсь, вам удастся все вспомнить.

– Благодарю вас.

– Теперь же мы должны торопиться. Надо незамедлительно отправляться в дорогу.

– В дорогу? Я не понимаю.

– Иван Матвеевич, ваш батюшка велел найти вас и доставить в Россию. И как можно скорее. Вы же поедете со мной?

– Я… Ох… Даже не знаю… – окончательно опешила я, уже совершенно потерявшись от всех этих новостей. – Мне надо подумать, это все так неожиданно.

Оказывается, мой отец богатый фабрикант, и мне надо ехать в Россию? И он прислал за мной этого капитана?

Но тут я вспомнила об Элизе.

– Сначала мне нужно отыскать свою дочь.

– У вас есть дочь? – удивился Анатолий. – Но в Книге Судеб она не записана в вашей карточке. И сколько ей лет?

– Элизе? Пять вроде бы.

– Тогда все сходится. У вас может быть дочь, наверное. Даже наверняка, – задумчиво сказал Муранов, что-то подсчитывая в уме.

– Что сходится? Вы говорите загадками, Анатолий.

– Я говорю, Мария, что ваше положение еще более плачевно, чем я предполагал, – ответил он и поджал губы.

– Почему?

– Давайте поговорим об этом всём в дороге, драгоценная моя Мария. У нас мало времени. Надо спешить. Ваш батюшка при смерти и жаждет видеть вас. Мы должны успеть, понимаете?

– Он умирает?

– Да. Иван Матвеевич очень болен, почти не встаёт с постели. Сейчас пойдёмте искать вашу дочь. А потом немедленно едем в Россию.

Он как-то бесцеремонно уже схватил меня за локоток и потянул за собой. Я же опять в недоумении напряглась. Отчего он командует мной?

– Но я еще не дала согласия куда-то ехать с вами. Я вас вижу в первый раз!

– Так дайте его‚ Мария! – заявил он таким тоном, словно приказывал мне. – Я в любом случае отвезу вас в Россию. Хотите вы этого или нет. Я столько времени искал вас. Вы нужны вашему батюшке!

Нет, он не просто давил на меня. Он мне приказывал! Даже угрожал. Каково?!

Он спас меня, и я была благодарна ему, но это не давало ему права сейчас так говорить со мной.

Конечно, мне льстило, что такого красавца прислали за мной сюда, во Францию, и что сам отец разыскивал меня. Но я ощущала какой-то подвох во всем этом. Было во взгляде Муранова что-то странное. Как будто на краткий миг в его глазах сейчас зажегся какой-то дьявольский огонек, но тут же исчез. И это мне не нравилось.

Я чувствовала, что не могу до конца доверять этому человеку. Было в нём что-то опасное и непонятное.

– А если я не соглашусь? Свяжете меня, как курицу, и повезете? – съязвила я.

Отчего-то сейчас этот капитан показался мне не таким уж добрым и благородным принцем из сказки, как в первый момент, когда спас меня от монахов.

– Если понадобится, – буркнул недовольно он, и его рука жестче сжала мой локоть. Он быстро склонился ко мне, и в его горящих глазах я увидела угрозу. – Но, думаю, этого не потребуется, Мария, ведь так?

Какой настойчивый! Неужели так жаждет выполнить волю моего богатого батюшки?

Или же у него свои тайные планы на мой счет? Я прямо нутром ощущала, что у Анатолия была какая-то своя выгода в том, чтобы я поехала в Россию.

Вряд ли он впечатлился моими пышными формами и грязными волосами. И запал на меня. Значит, было что-то еще, чего он не договаривал.

– Мне вообще-то больно! Будьте любезны, контролируйте свою силу, – с достоинством королевы произнесла я‚ пытаясь вырвать свой локоть из его железной хватки.

Он словно опомнился и убрал руку. Его взор также изменился и стал более дружелюбным и мерцающим.

– Великодушно простите, я погорячился, – извинился Анатолий и с придыханием добавил: – Но, думаю, мы всё решим полюбовно. Ведь так, Мария?

И опять призывно улыбнулся, да так, что у меня вмиг заалели щеки. Ну нельзя же быть настолько соблазнительным.

– Я… я даже не знаю, – начала я уже неуверенно.

Со мной редко случалось подобное: чтобы я терялась в компании мужчины и не знала, что ответить от волнения. Если говорить честно, никогда не случалось. Но именно в обществе этого Муранова я уже полчаса вела себя как полная дура. И это пугало меня.

– Вы же разумная девушка, – продолжал увещевать он бархатным голосом. – Зачем вам оставаться здесь, во Франции? Жить в нищете, с этими невежественными людьми? Вы нужны вашему батюшке, а он нужен вам. Подумайте, наконец, о своей дочери Элизе.

И я поняла, что этот «норовистый породистый жеребец», как я окрестила его про себя, изменил тактику. Видимо, решил действовать со мной хитростью и лестью.

– Ну хорошо. Поедем, – согласилась я и тут же поставила условия. Раз так жаждал меня везти в Россию, пусть выполняет. – Но сначала мы найдем мою дочь. А потом вы накормите нас обедом!

– Договорились, Мария, – закивал довольно Анатолий и улыбнулся одними кончиками губ, видимо, довольный своей маленькой победой. – И обедом, и ужином, и всем, чем захотите, обещаю вам.

Глава 12

Едва мы постучались в неприметный домик на окраине города, как нам быстро открыла седая женщина в зеленом шелковом платье.

– Что вам угодно, господа? – вежливо поинтересовалась она.

– Мамочка! – раздался вмиг громкий голосок Элизы, которая выбежала к нам навстречу и кинулась ко мне.

– Здравствуй, Элиза, – улыбнулась я, присев на корточки. Дочка тут же повисла на шее, целуя меня. – Тебя не сожгли? Ты жива? Мадам графиня не пустила меня на площадь.

– Все верно, дорогая. Меня помиловали. И я пришла за тобой.

– Как? – удивилась Чёрная графиня. – Так вы матушка Элизы? Я так рада, что с вами все хорошо.

Я поднялась на ноги и обратила ласковый взор на седую женщину.

– Благодарю вас от всего сердца, сударыня, за то, что приютили мою дочь.

– Что вы! Элиза такая замечательная девочка, а у меня никогда не было детей. Мне она в радость.

– Я понимаю, – кивнула я и добавила. – Мне с вами не расплатиться за ваше добро.

– Это пустое, – отмахнулась женщина.

– Почему же не расплатиться? – тут же вмешался Муранов и достал из кителя небольшой мешочек с деньгами. Достал пять луидоров и протянул женщине. – Возьмите, мы очень благодарны вам за Элизу.

Я пораженно уставилась на капитана, не понимая, зачем он все это делает? Пытается показаться хорошим? Или же действительно делает это по зову души.

– Не надо, я не возьму, – замотала головой графиня.

– Берите-берите. Вы бедно живете, вам пригодятся, – сказала я. Взяв с ладони Анатолия деньги и протянув их графине. Она поблагодарила и взяла луидоры. Я же велела: – Элиза, собирайся быстрее, бы спешим.

– Я готова, мамочка! У меня же ничего нет. Только твоя сума. Сейчас ее принесу!

Дом Черной графини мы покинули спустя пять минут. Напоследок я тихо на ухо шепнула ей, что если у нее будут проблемы, она может приехать ко мне в Россию. Назвала имя своего отца и свое новое. Мария Ивановна Абрикосова. Вообще, мы расстались с этой милой женщиной в самых добрых чувствах друг к другу.

– Думаю, сейчас отправимся на постоялый двор, – заявил властно Анатолий, когда мы сели в нанятую им карету. – Помоетесь, поедите, отдохнете. Еще бы справить вам новую одежду. Как я понял, у вас из вещей только эта сума?

– Да, – кивнула я смущенно. – Нас недавно выгнали из дома господина Лорье. Он был моим любовником. И у нас с Элизой совсем нет денег.

– Понятно, – сказал он, помрачнев.

– Вы осуждаете меня?

– Я? Кто я такой, чтобы осуждать вас, Мария? Я лишь приехал помочь вам по просьбе вашего батюшки. И ваша личная жизнь меня не касается.

– Все верно. Потому едем мыться и обедать, капитан, как вы и обещали.

Анатолий снял для нас троих две комнаты. Одну для себя, вторую, более просторную, для нас с Элизой.

Однако мы почти час искали постоялый двор с ванной или баней, объезжая все заведения подобного рода в городке. Бани и ванные не пользовались спросом у местной аристократии, ведь они вообще не мылись. Мыльни владельцы постоялых дворов держали только для приезжих иностранцев: османов и русских.

Уже через два часа я нежилась в небольшой ванной в мыльной комнате на первом этаже постоялого двора.

Элиза, уже вымытая и завернутая в полотенце, сидела на деревянной лавке и с интересом разглядывала меня. Час назад Анатолий заказал нам обед из трактира, который принесли в наши комнаты. И теперь, сытые и довольные, мы с дочкой принимали водные процедуры.

– Тебе не жарко, мамочка?

– Совсем нет, детка, – замотала я головой, нежась в теплой сидячей ванне. – Как же прекрасно смыть всю грязь после той зловонной темницы.

– А мы точно не умрём оттого, что мылись с этим вонючим мылом?

– Нет, Элиза. Мыло убивает всех микробов и делает кожу чистой и красивой. Если постоянно мыться, детка, ты будешь здорова. И мыло совсем не вонючее, оно просто сильно пахнет лавандой.

Девочка понятливо закивала. Я же снова закрыла глаза, думая, что уже пора вылезать. Хотелось уже прилечь на нормальную постель.

– Мамочка, а этот военный, он твой новый любовник? – спросила вдруг Элиза, и я резко открыла глаза.

– Кончено же, нет, Элиза! С чего ты это выдумала?

– Он нас кормит. И комнату такую красивую нам отдал. Прямо как господин Лорье, у которого мы раньше жили.

Пришлось объяснить девочке, что он просто заботиться о нас по поручению моего отца, к которому мы скоро поедем.

Когда мы вернулись в комнаты наверху, Анатолий уже нетерпеливо ждал нас, расхаживая по нашей спальне.

– Мария, побыстрее собирайтесь. Поедем в одежную лавку. Пока они не закрылись. Вам и вашей дочери надо купить нормальную одежду.

– Очень премилое платье, – заискивающе лебезила рядом со мной тощая модистка дорогого салона. – Этот цвет увядшей розы вам очень идет, мадам.

Я снова оглядела себя в большое напольное зеркало в декольтированном бледно-розовом шелковом платье, приталенном и кокетливом. Мне даже нравилось мое отражение.

Все оказалось не так уж удручающе. В салоне у этой мадам я хорошенько разглядела себя в примерочной комнате, когда стояла там раздетая перед зеркалом. Даже сама обмерила свои окружности старинным сантиметром. Я была пятьдесят второго размера, имела крутые бедра, стройные щиколотки и высокую грудь, и сравнительно тонкую талию.

Сейчас я уже мерила десятое платье в этом модном дамском салоне и вышла показаться в залу, где сидели Муранов с Элизой, которые терпеливо ожидали меня.

– Мадемуазель, – поправила я модистку.

– Пардон, мадемуазель. Но это платье еще лучше, чем третье, что вы примеряли.

– Да уж. Это уже пятое платье, которое мне нравится. И как выбрать одно или два из них? Все такие красивые.

– Да-да, у меня все платья прекрасны, – закивала женщина.

– Мария, берите все пять платьев, – тут же вмешался Анатолий. – Я заплачу, сколько надо, не беспокойтесь. Денег с вас не возьму.

Я недоуменно окинула Муранова взглядом. То, что он был щедр, даже очень, это я уже понятна. Но так сорить деньгами направо и налево. У него что, были хорошие доходы?

Глава 13

– Ладно, капитан. Если вы потом не предъявите мне счет, я согласна взять все пять нарядов.

– И чудесно, Мария. Это платье вам очень к лицу.

– Ах, только оставьте эту вашу лесть, – отмахнулась я, снова крутясь перед напольным зеркалом.

Как может мне быть что-то к лицу, если я такого размера? Конечно, модные платья из этого салона украсили мою пышную фигуру и даже подчеркнули некоторые ее достоинства, например, высокую грудь. Она смотрелась великолепно. На удивление, у Марии грудь была довольно подтянута.

Но сейчас Анатолий говорил явно из вежливости. Он же служил моему отцу, а я, как дочь богатого фабриканта, точно была достойна его хороших слов. Вдруг уговорю своего папочку повысить ему жалование? Я прекрасно знала, что в этом мире, да и в нашем, все люди преследуют свои цели и ищут выгоду. Это было нормально. Такова человеческая натура.

Я даже улыбнулась своим мыслям.

После мы купили мне две пары туфель, нижнее белье, шляпки и перчатки. А также одели Элизу, как маленькую барышню. Все наши обновки сложили в большой сундук, который так же приобрели.

На следующее утро, когда мы выехали с постоялого двора в сторону далекой России, я ощущала себя совершенно счастливой. Я была сыта, в чистой богатой одежде. И даже выспалась, как человек. Малышка Элиза тоже была довольна всем и, сидя рядом со мной в карете, непрерывно щебетала.

В то утро меня даже не бесило моё пухлое тело, и я подумала о том, что уже смирилась со своей внешностью.

И теперь я чувствовала, что у меня начинается новая жизнь.

Сидя напротив Муранова в качающейся не ухабах карете, я немного нервничала. Его взор с самого нашего отъезда словно гипнотизировал меня.

– Думаю, наша совместная поездка до России будет очень приятной, – заявил вдруг Анатолий.

– Хмм. Нам долго ехать?

– Почти две тысячи верст, – ответил он. – Но не переживайте, Мария, мы поедем с остановками, ночевать будем на постоялых дворах. Вы и ваша дочка не будете ни в чем нуждаться. Я обещал вашему батюшке, что привезу вас в целости и сохранности.

– Благодарю.

Я снова выглянула в окно, стараясь не замечать, что штабс-капитан не отрывает от меня взгляда и как будто изучает. Это смущало меня. Но я не показывала виду. Что ему нужно? Или у меня грязное лицо? Я невольно даже провела рукой по щеке. Может, краска с бровей осыпалась?

Я снова обернулась к Элизе. Она уже заснула, и я осторожно подложила подушку под ее головку, чтобы малышке было удобнее.

Снова обернулась к Муранову, его взгляд так и не отлипал от меня. Я уже хотела спросить у него, что не так? Как он сказал:

– Знаете, мадемуазель Мария, я даже рад, что поехал за вами лично, а не послал своего приказчика.

– Рады? Отчего же? – встрепенулась я.

Он на миг замолчал и пристально посмотрел на меня.

– Я же не ожидал, что вы такая… – он замялся, как-то странно окинул меня горящим взглядом.

– Какая?

Толстая? Жирная? Нищая?

Пронеслось в моей голове. Ну давай, надменный красавчик, говори правду. Ты, наверное, вообще не видел здесь таких жирных коров, как я. Таких в этом мире просто не существовало.

«Это просто мне так жутко повезло.», – мрачно цедила я про себя.

Даже врагу не пожелаешь такого. Я готова к правде, не стесняйся. Все равно хуже уже не будет.

В этот миг я прекрасно понимала, что в этом мире, где все стройные и изящные, как я с прискорбием замечала последние дни, мне даже ловить некого. Вряд ли какой-то мужчина позарится на меня. Ну, кроме разве того развратного лысого аббата.

– Очень красивая, – выдохнул тихо Анатолий.

Его взор жадно прошелся по моему лицу и опустился ниже. Замер на мгновение на моих внушительных округлостях пятого размера, которые на треть открывало шелковое синее платье. Но штабс-капитан тут же опомнился и снова перевел взгляд на мое лицо.

Я моргнула пару раз, явно не ожидая подобного ответа.

Он что, прикалывается?

Как я могу быть красивой с таким телом? И круглым лицом? Единственное, что у меня было красивым – это глаза. Ну и волосы густые. Всё! Но до классической красотки мне как тюленю до балерины.

Потому его слова вызвали у меня возмущение. Но решила озвучить свое недовольство более понятным ему словом.

– Издеваетесь?

– И не думал этого делать, – ответил он, и мне показалось, что он говорит искренне. – Я давно не встречал такой девицы, как вы. Вы невероятно красивы. Разве никто не говорил вам этого?

Я окончательно опешила. Нет, он точно издевался!

– Зачем вы мне лжёте? Вам что-то надо от меня? – настороженно спросила я, не веря ни одному его слову.

Ну не могла девица пятьдесят второго размера, как я, быть красивой! Не могла.

Жиртрест, он и в Африке жиртрест. И не важно, в каком мире.

– Да с чего вы взяли, что я лгу? – удивился Анатолий, приподнимая темную бровь. – Я, знаете ли, бывший военный. И привык говорить правду в лицо или молчать.

– Очень странно. Вы же видите, что мои формы далеки от совершенства. Я совсем не такая, как все окружающие дамы. Они стройные, тонкие, а я…

– Ах, вот вы о чем! – понял он. – Мне просто по нраву, когда у дамы формы, как у вас. Понимаете? Вокруг одни тощие угловатые девицы. Бррр… А ваши прелести просто невозможно прекрасны. Если бы вы только позволили мне…

Позволила что? Он что, намекал на интим? Вот так сразу и без всяких там предисловий и ухаживаний?

– Позволила что?

– Ухаживать за вами, – произнес он.

– Ааа… – выдохнула я и даже забыла, как дышать.

Неужели он говорил искренне?

В следующий миг Муранов улыбнулся так призывно и жарко, что у меня вмиг пересохло во рту.

Он что, пытается флиртовать со мной? Соблазнить? Боже! Неужели он действительно находит меня красивой?

Впрочем, я задумалась, тот лысый аббат тоже весь трясся в предвкушении моего тела.

Уже второй мужчина за неделю в этом мире жаждал меня. Ну, если, конечно, они были искренни со мной. Аббат-то точно, иначе бы от злости не отправил меня на костер за отказ. Но неужели и этот высокий статный военный, от одного вида которого захватывало дух, тоже находил меня красивой и соблазнительной? Его горящий взгляд сейчас был слишком красноречив.

От этих мыслей мне стало жарко. Я тут же смутилась и начала искать носовой платок, чтобы вытереть руки, которые вмиг вспотели от его горящего взгляда.