скачать книгу бесплатно
Ровно за минуту до конца урока мастер Хелек выдал нам задание на дом и со звонком покинул аудиторию, попутно скользнув по мне нечитаемым взглядом. Я поражённо уставилась ему вслед. Часы в него встроены что ли? Это ж насколько чётко надо чувствовать время!
Последней парой стояло материаловедение. Насколько я смогла понять из расписания, и теоретические, и практические занятия по этой дисциплине у нас будут проходить в лабораториях, поэтому сейчас нам предстояло перейти в другую часть учебного крыла. По дороге в месте разветвления коридоров мы наткнулись на компанию светловолосого. Я тут же сделала вид, что меня здесь нет, но номер не прошёл. Один из свиты, тот самый синеглазый, меня увидел и не преминул сообщить об этом своему главарю. Естественно, мне вслед сразу же полетели нелестные эпитеты, похабные окрики и присвисты. Я сделала вид, что ничего не заметила и вообще ни при чём, но внутри всё бурлило и кипело, одновременно хотелось ответить словцом покрепче и провалиться сквозь землю от стыда. Чтобы не сорваться, я сильнее вцепилась в руку Лисси и постаралась сделать морду кирпичом, хотя по ощущениям лицо от переживаемых страстей и любопытствующих взглядов окружающих сделалось пунцовым.
– Когда ты успела пересечься с Гарном? – удивлённо спросила девушка, проводив улюлюкающую компанию взглядом.
– С каким Гарном? – не поняла я.
– Гарн Брилон, – кивнула она в сторону. – Ну, тот, со светлыми волосами.
Я даже запнулась от неожиданности.
– Ты знаешь этого… придурастого блондина? – не поверила я своим ушам.
– Раньше… знала, – Лисси застенчиво опустила глазки, и мне показалось, что щеки залил легкий румянец.
А вот это уже интересно.
– Да уж… имела неосторожность столкнуться вчера в библиотеке, – пробормотала я и усмехнулась, поняв, как тривиально это звучит.
Лисси не ответила, и я была ей благодарна за то, что она не стала дальше развивать эту тему. Не очень хотелось заново переживать тот неприятный эпизод.
Лаборатория материаловедения напоминала музей сумасшедшего геолога. Все стены помещения были заняты стеллажами с разложенными на них образцами. Здесь были обычные камни, и различной формы и цветов кристаллы, куски природных металлов, кучки разноцветного песка, и много-много чего ещё. Некоторые образцы светились, другие, наоборот, казалось, поглощали свет, одни блестели, словно зеркала, другие покрыты матовой плёнкой, третьи имели прозрачность. И, похоже, это был далеко не предел, потому как в одном из углов помещения один на другом стояла стопка коробов с разными пометками. Видимо, новые образцы, которые ещё не успели рассортировать.
Преподавательницу я узнала сразу, мастера Инготу Калаи трудно было не узнать. Женщина спокойно сидела за своим столом и увлечённо читала какую-то книгу, не обращая на нас ровным счётом никакого внимания. Только когда прозвенел звонок, она вложила между страниц закладку и отложила чтиво.
– Здравствуйте, – поздоровалась она, подождав, пока гул голосов в помещении наконец стих и внимание студентов обратилось к женщине; голос у неё был глубокий, бархатный, что вполне сочеталось с её внешностью.
– Меня зовут мастер Ингота Калаи. Моя задача – познакомить вас с веществами и материалами, с которыми вам впоследствии придётся работать. Основу данной науки составляет изучение состава, строения и свойств различных материалов, того, как эти свойства меняются при различных условиях и что происходит при воздействии различных факторов на исходные вещества и их производные.
Слушая лекцию, я ощутила, как меня постепенно накрывает дежа-вю. Я словно бы снова перенеслась на двадцать с лишним лет назад в свои студенческие годы на Земле, только изучали мы исключительно металлы и их сплавы. В данном случае предмет материаловедения представлял собой помесь органической и неорганической химии, геологии и металлургии.
Мастер Калаи рассказывала всё очень доступно и обстоятельно. При всей моей нелюбви к химическим наукам она сумела заинтересовать меня, а уж когда я несколько раз попросила ещё раз объяснить непонятные для меня моменты, то удостоилась похвалы за рвение к учебе и, кажется, вошла в число её любимчиков.
Глава 4. Новые друзья
Так пролетела неделя, другая, уж и седьмая миновала. Постепенно я привыкала к студенческой жизни, старалась вовремя выполнять задания, внимательно слушала лекции и следовала наставлениям преподавателей на практических занятиях. К своему удивлению, заметила, что учёба даётся мне относительно легко. Уж не знаю, что именно на это повлияло: то ли потому, что половина дисциплин оказалась весьма созвучна нашим земным, то ли Ларадан на меня так воздействовал, но училась я не хуже других. Правда, особенно много приходилось заниматься на уроках по магии. Трудность заключалась в том, что у меня не было базовых знаний, тех самых, что уроженцы Ларадана постигали в детстве, и посему мне приходилось учиться вдвойне. К тому же, в силу своего земного менталитета, я никак не могла понять, что значит взаимодействовать с магическими потоками. Хуже нет, когда не понимаешь, что делаешь, потому что тогда начинаешь сомневаться в себе, а где есть сомнения, неизбежно появляются ошибки. Цена ошибки в магии – твоя жизнь, но при этом пострадаешь не только ты сам, но и те, кто тебя окружает. Такого допустить было никак нельзя, поэтому я всеми силами старалась вникнуть в суть, но у меня ничего не получалось. Как бы я ни билась, сколько бы раз старательно ни вчитывалась в учебники, всё равно смысл до меня не доходил. И это сильно огорчало и бесило. Зато, как только удалось сломать привычные стереотипы и перестроить способ восприятия, освоение магических наук пошло гораздо легче, я сумела быстро нагнать своих однокурсников, и вместе с тем появился азарт.
За прошедшее время мы перезнакомились с одногруппниками, стали больше общаться, даже умудрились нарваться на общее наказание за нарушение дисциплины. Получилось до банального глупо. На перемене перед лабораторной по натурологии ребята начали вспоминать забавные случаи из жизни. В какой-то момент веселье переросло в дурачество, и один из парней нечаянно обрушил стеллаж с реактивами. В результате помещение мгновенно наполнилось странным бурым туманом. Мастер Елаанита, узрев плоды «трудов» наших, пришла в ярость. Никогда бы не подумала, что такое эфемерное существо может в мгновение ока превратиться в грозную фурию. И без того неестественно огромные круглые глаза стали ещё больше, ещё круглее и изменили цвет с лилового на сиреневый, кожа приобрела синюшный оттенок, во рту (или в пасти) вырос частокол из острых, как иглы, зубов, ногти удлинились, превратившись в тонкие лезвия, розовые волосы на голове зашевелились, будто живые, а воздух вокруг преподавательницы буквально искрил и потрескивал от электрических разрядов. Смотрелось всё это очень жутко, особенно когда вместо привычного певучего голоса раздалось режущее слух хриплое карканье пополам с шипением. В общем, мы прониклись, осознали, повинились. Успокоилась Елаанита так же мгновенно: вот она похожа на оживший кошмар, а в следующий момент уже в своём обычном состоянии, утончённая и отстранённая. В качестве взыскания за учинённый погром вся группа должна была отчистить помещение лаборатории и навести в ней порядок, так как бурый туман осел на потолке, стенах, мебели и на всём, что здесь находилось, противной липкой гадостью, которая отказывалась отмываться мыльной водой. В итоге после долгих мучений над нами сжалились и выдали специальный эликсир, который растворял эту дрянь на раз, правда, приходилось внимательно следить и сразу же опрыскивать обработанную поверхность нейтрализатором, ибо этот растворитель (иначе и не назовёшь) растворял не только упомянутую субстанцию, но и всё подряд.
Всего нас в группе училось двадцать восемь. Помимо тех семнадцати, с кем мы вместе сдавали вступительное испытание, были ещё одиннадцать. Как оказалось, в этом году испытания проводили в два этапа, так как желающих поступить оказалось слишком много, и поэтому проэкзаменовать всех за один раз не представлялось возможным. Посему было принято решение разделить всю массу абитуриентов на две части: для одних провести вступительное испытание днём раньше, для других – днём позже. Именно из первой партии и были те самые одиннадцать человек, и две давешние претендентки на безраздельное внимание мастера Обба были как раз из числа этих одиннадцати. В итоге нас вышло двадцать два парня и шесть девушек, и, как ни странно, все были людьми. В других группах попадались представители других рас, а наша волею судьбы оказалась чисто человеческой.
Также мы ближе сдружились с Сареем. Наше общение становилось всё более частым и разносторонним. Я познакомила их с Лисси, и они довольно легко нашли общий язык. Теперь не проходило ни дня, чтобы мы не пересекались. Парень частенько подсаживался к нам в столовой, иногда мы прогуливались на большой перемене по парку или сидели у озера, но в основном встречались в общей гостиной жилого корпуса. Здесь вообще всегда было многолюдно, студенты после занятий или в свободное время собирались, обменивались впечатлениями, обсуждали учёбу и преподавателей. Единственным временем, когда общая гостиная пустовала, были выходные. В эти дни студенты, как правило, навещали дома родных либо ездили гулять в город. Через какое-то время я поймала себя на мысли, что воспринимаю Сарея как давнего знакомого и уже не чувствую неловкости при общении с ним. Пару раз он помог в учёбе, объяснил материал, недопонятый мной на лекциях, и за это я была ему очень признательна. А однажды во время прогулки по парку я заставила его рассказать подробнее о Ларадане. В итоге всё свелось к методу вопрос-ответ, ибо по-другому парень попросту не знал, о чём рассказывать.
Что касается светловолосого, то продолжались наши пикировки, вернее, нападки с его стороны и со стороны его дружков. Когда мы случайно сталкивались в коридорах университета, Гарн не мог упустить случая, чтобы не выдать какую-нибудь пошлость в мой адрес или не попытаться унизить. Я же в свою очередь старалась отвечать равноценно. Нет, специально я его не задевала, но в долгу не оставалась: он мне шпильку – я ему другую, он мне оскорбление – я ему снисходительную ухмылку, он мне скабрезность – я ему игнор. Короче, бесил он меня неслабо.
Вообще, насколько я узнала, Гарн Брилон был местной универовской знаменитостью. Самый популярный парень, первый красавчик, заядлый тусовщик, меняющий подруг, как перчатки, тем не менее, слыл одним из лучших студентов. О вечеринках, которые он регулярно устраивал, молва не умолкала, впрочем, они никогда не выходили за рамки приличия. Лишь единожды на моей памяти вечеринку разогнали и всем участникам влепили дисциплинарное взыскание, и то лишь за то, что усиленная магией громкость музыки оказалась слишком уж… громкой. Казалось, сами стены альма-матер превратились в динамики, из которых гремело и орало на все лады. Попасть на сие мероприятие считалось верхом престижа, а уж если удавалось показать себя, то ты сразу переводился в ранг избранных. Короче, Гарн Брилон был эталоном светской жизни, местный царёк, возведённый в культ личности. Ребята старались ему подражать, а девушки готовы были по первому зову прыгнуть в койку, чем он без зазрения совести и пользовался.
С преподавателями отношения складывались довольно ровно, за некоторым исключением. Мастер Обб всё так же продолжал донимать меня своим вниманием. Не проходило ни единого занятия, чтобы он не вызвал меня отвечать или не задал какой-нибудь каверзный вопрос, поэтому я всегда старалась тщательнейшим образом подготовиться к его парам. Ещё у него в моду вошло останавливаться аккурат рядом с местом, где мы с Лисси сидели, и обязательно опереться на стол рукой, так, что его пальцы всегда оказывались чуть ли не у меня под носом. Это ужасно нервировало и раздражало, в конце концов я разозлилась и однажды демонстративно положила тетрадь прямо ему на руку, продолжая невозмутимо писать конспект, на что Обб на мгновенье замер, затем хмыкнул и убрал руку. Больше такого он не практиковал. Стоять рядом стоял, но всегда держал руки сложенными на груди, что я лично для себя сочла маленькой победой.
Однажды, когда звонок возвестил окончание пары, мастер Обб попросил меня задержаться. Кивнув Лисси, я спокойно сложила вещи в сумку и подошла к преподавательскому столу. Подождав, пока выйдут все, Эльф поднялся со своего места и, обойдя вокруг стола, остановился передо мной почти вплотную. Я спокойно стояла, не отводя взгляда от голубых глаз, которые сейчас смотрели на меня очень внимательно. С минуту мы молчали, глядя друг на друга, а потом Обб заговорил.
– Вы меня избегаете, Анжелла?
От такого вопроса я немного опешила.
– Простите, я не поняла вопроса?
– Да всё ты поняла, – фыркнул преподаватель, внезапно перейдя на ты. – Не притворяйся, что не заметила, что я к тебе неравнодушен.
Я не ответила, просто стояла и смотрела на Эльфа, стараясь собрать мысли в кучу. Я, конечно, подозревала нечто подобное, но не думала, что он заявит об этом вот так прямо.
– Я ведь тоже тебе интересен, признайся, – мастер Обб поднял руку и осторожно провёл кончиками пальцев мне по волосам.
Я скосила глаза, сопроводив взглядом его действие.
– Ты привлекла меня с самого начала, как только я тебя увидел на испытании, – продолжал Эльф, поглаживая мои волосы, как бы невзначай касаясь кожи на шее, вызывая у меня по телу толпу щекотных мурашек. – Ты отличаешься, ты не такая, как все, и это не потому, что ты иномирка, – взгляд мужчины упёрся в мои губы, а голос снизился почти до шепота, – ты просто другая. И ты сводишь меня с ума, – он стал медленно склоняться к моему лицу.
Смекнув, что сейчас произойдёт, я повернула голову, уклоняясь от поцелуя, и отступила на шаг.
– Не стоит, – сказала я резче, чем планировала.
Эльф вздрогнул и странно на меня взглянул.
– Почему? – в голосе мужчины мелькнуло недоумение. – Ты боишься? Потому что я преподаватель?
– Потому что это плохая идея, – отрезала я сухо, – и страх здесь ни при чём.
Да, этот мужчина был чертовски привлекателен, и согласись я на его ухаживания, мне обзавидовались бы все представительницы женского пола в университете, но не хотела я с ним иметь ничего общего. Ни-че-го.
– Этот не ответ, – жёстко произнёс мужчина.
– Другого у меня нет, – ответила я.
Возникла пауза. Мастер Обб сверлил меня глазами, а я смотрела в сторону, разглядывая парты. В воздухе висело напряжение, я буквально кожей чувствовала недовольство, исходящее от Эльфа, и ещё его желание, жгучее, на грани одержимости, и от этого меня потихоньку накрывал страх, ибо одержимый человек непредсказуем и ожидать от него можно всего, что угодно.
Неожиданно мужчина резко подался навстречу, положил одну руку мне на затылок, другой обхватил за талию, и в следующую секунду я была прижата к горячему даже сквозь одежду телу, а губы мои накрыли требовательным на грани жестокости поцелуем. От такого напора я даже растерялась и не оказала никакого сопротивления, а когда меня отпустили, замахнулась и влепила пощёчину, потом внезапно осознала, что сделала, и испугалась, но вида не подала, лишь сжала кулаки и отступила, напряжённая, словно пружина. Обб медленно поднял на меня глаза, взгляд был удивлённый и как-то по-детски обиженный. Он как будто никак не мог понять, за что его ударили.
– Наверное, ты права, и я это заслужил, – сказал он, наконец отмерев и отведя взгляд в сторону.
Я молчала.
– Извини, – глухо произнес Эльф, отворачиваясь и отходя от меня. – Больше это не повторится. И я был бы признателен, если бы то, что произошло, осталось только между нами.
– Договорились, – бросила я.
Мужчина кивнул, и я, не дожидаясь позволения, покинула аудиторию.
Происшествие с Оббом немного выбило меня из колеи. После произошедшего на следующем занятии по истории государства и права я опасалась его реакции, но мужчина вёл себя как ни в чём не бывало, за исключением того, что теперь близко к нашему столу не подходил и перестал ко мне за каждым разом цепляться.
Вторым исключением был Хелек. В отличие от Обба, он ко мне не цеплялся, спрашивал не больше обычного, особым вниманием не доставал, личными беседами не докучал, ну, кроме дисциплинарного взыскания за погром в лаборатории натурологии, все-таки ИО декана. В общем, вёл себя полностью в рамках этики преподавателя, но меня всё равно одолевало странное беспокойство при каждой встрече с ним, особенно когда он подолгу задерживал на мне задумчивый взгляд. В такие моменты хотелось сделаться маленькой и незаметной и уползти в свою нору. Хотя, с другой стороны, взгляд как взгляд, ну задумался человек и уставился в одну точку, ну что здесь такого? Возможно, виной моё иномирное происхождение? И всё же было в нём что-то, чего я не могла объяснить.
Произошла ещё пара моментов. К концу второго месяца обучения мы уже сносно освоили Сферу на занятиях по магии Света. Сфера – основа для создания полноценного континуума, неодушевлённая модель, призванная дать первичное представление о будущей вселенной, для чего в неё на промежуточном этапе вливается Эфир. Занятия по эфироведению, как и большинство наших дисциплин, были разделены на теорию и практикум. Теоретическую часть по эфиру преподавал мастер Вилант Шалин, очень приятный мужчина средних лет, с правильными чертами лица, глазами цвета грозового неба, чувственными губами и коротко стриженными тёмными волосами. Одет с иголочки, всегда спокоен и вежлив, мастер Шалин располагал к себе с первой минуты общения. Наверное, поэтому на его занятиях всегда был порядок, просто студентам совесть не позволяла нарушать дисциплину. Практикум же по эфироведению вёл – та-да-ам! – мастер Саим Хелек. Причём, поначалу практикумы по эфироведению и по магии Света проводились отдельно, однако, по мере освоения нами всё более сложных приёмов работы с оными, эти два практикума соединили, и теперь основным преподавателем стала преподаватель по магии Света – мастер Олва Лиони. Женщина ещё не старая, но уже в возрасте, когда осознаёшь, что твоя жизнь вышла на финишную прямую, пепельные волосы с голубоватым отливом собраны на затылке в плотную гулю, выступающие скулы и квадратный подбородок делали черты лица грубыми, словно вытесанными топором, близко посаженные маленькие глаза вечно смотрели с лёгким прищуром, длинноватый с лёгкой горбинкой нос, верхняя губа чуть вздёрнута. Но главное – уши, при своем нормальном размере они имели очень крупные мочки, в которые были вдеты серьги в виде небольших тонких колец. Они настолько плотно прилегали, что казалось, будто поддерживали мочки, не давая им оттягиваться дальше вниз. Одевалась мастер Лиони всегда в одно и то же строгое коричневое платье с юбкой в пол, длинными рукавами и наглухо застёгнутым воротником-стойкой, отчего походила на домоправительницу-экономку.
Пока наши знания и умения не позволяли создавать Сферу, не пользуясь внешними источниками Света. Такими источниками являлись специальные накопители из черного адалона[4 - Адалон – смотри глоссарий]. Мастер Лиони перед началом практического занятия вручила каждому кристалл адалона, и мы расселись по своим рабочим местам. Выполнив обязательные практические задания, мы приступили к самостоятельной работе, целью которой было создание устойчивого шара Света (начальная стадия Сферы) с последующим описанием всего процесса.
На удивление, шар у меня получилось создать быстро, при этом я полностью иссушила кристалл накопителя. Подвесив его в удерживающее поле, я принялась за расчёты, но не успела взяться за ручку, как мой шарик вдруг заискрил и погас. Я недоумённо воззрилась на то место, где он только что висел. «Удерживающее поле на месте, – прокручивала я в голове, – Шар был стабильный, так почему он рассеялся?» Пока размышляла, не заметила, как кто-то остановился у меня за спиной.
– Проблемы, госпожа Панова? – услышала я над ухом вкрадчивый голос, от которого по спине пробежала толпа мурашек, потом подумала и пробежала ещё раз.
Обернувшись, наткнулась на внимательный чуть хмурый взгляд карих глаз.
– Н.. нет, – ответила я, инстинктивно вжав голову в плечи. Было стыдно и обидно за собственное растяпство, а ещё немного страшно.
– У Вас шар погас, – констатировал очевидное мастер Хелек с усмешкой.
А то я не знаю!
С грустью посмотрела на то место, где минуту назад красовался мой шар, и со вздохом ответила:
– Да.
– Создайте новый.
– Не могу, – призналась я, и почувствовала, как начинают гореть щеки. – Я кристалл разрядила полностью.
– Используйте собственный Свет, – приказал мастер Хелек.
Я недоверчиво воззрилась на мужчину. Да, нас учили взывать к собственному Свету, и мы только-только делаем первые шаги к тому, чтобы использовать его в полной мере, а он предлагает мне с места в карьер? Вот так, сразу? Он что, шутит? Однако, преподаватель смотрел на меня с самым серьёзным видом.
– Я… не уверена… – начала было я, но меня жёстко перебили.
– Так, – Хелек схватил свободный стул, поставил напротив меня и уселся, оседлав его.
Я с недоумением смотрела на него. Что он задумал?
– Вспомните всё, чему вас учили на основах магического искусства, – сказал строго преподаватель. – Начните с небольшой медитации.
Немного поколебавшись, я чуть отодвинулась от стола, выпрямила спину, положила руки перед собой и закрыла глаза. Вдох-выдох, вдох-выдох…
– Загляните внутрь себя, – Хелек говорил очень тихо, практически шёпотом, – почувствуйте Свет, его теплоту.
Я глубоко вздохнула и сосредоточилась на себе. Сначала ничего не происходило, но потом я ощутила, как во мне поднимается и собирается в сгусток энергия. И вот она уже начинает светиться, сначала слабо, затем всё ярче и ярче, и вот это уже не размытое пятно, а плотный сгусток яркого Света, расположившийся в моей груди где-то в районе солнечного сплетения. От сгустка исходило тепло, но оно не было обжигающим.
– Дотроньтесь до него, – продолжал вещать Хелек. – Позвольте ему перетечь к Вам на руку и выпустите его.
Я мысленно протянула к сгустку руку, он оказался приятным на ощупь, мягким и податливым. Как только мои пальцы коснулись его, контуры слегка расплылись, и свет плавно обтёк мою руку, словно она оделась в перчатку. Я осторожно вытянула руку вперёд, и Свет вновь собрался в плотный сгусток, зависнув в паре сантиметров от моей раскрытой ладони.
Я открыла глаза и замерла, восхищенно глядя на висящий над моей ладонью светящийся шар. Невероятно, я это сделала!
Я перевела взгляд на мастера Хелека. Он довольно улыбался.
– Молодец, ты сделала, – сказал он одобрительно. – Очень хорошо, – мужчина встал и отставил стул в сторону. – Работайте дальше, – добавил он уже с безразличием в голосе, повернулся и пошёл к выходу. Лишь на пороге вдруг остановился, обернулся и пристально посмотрел на меня.
И как это понимать?
Потрясённая, я едва не потеряла второй шар, в последнее мгновенье успела подвесить в удерживающее поле. Так, кажется, я слишком заморачиваюсь. Как бы там ни было, но описание само собой не напишется, так что, отбросив все прочие мысли, я решительно взялась за ручку.
Пару недель ничего не происходило. Мы успешно осваивали искусство владения Светом, правда всё ещё пользовались накопителями, уже перешли к этапу создания полноценной модели Сферы, и в конце семестра нам предстояло защитить курсовую работу. Каждый из нас должен был создать модель Сферы и помимо базовых основ привнести что-то своё. Каждый этап создания следовало подробно описать, представить расчёты и обоснование выбора основных характеристик Сферы. Для выполнения работы нам предоставлялся доступ во внеурочное время в лаборатории согласно графику. И сегодня была моя очередь заниматься.
Создав шар, я не без удовольствия отметила, что кристалл адалона опустошён на две трети, что давало возможность подстраховаться на случай непредвиденного угасания. Подвесив шар в удерживающее поле, я достала листок с предварительными расчётами, пробежала его глазами, освежая в памяти данные, и осторожно добавила Эфир. Шар слегка дёрнулся, запульсировал и стал обретать прозрачность. Когда я закончила, над столом на уровне моих глаз висела Сфера размером с баскетбольный мяч, под мерцающей радужным оболочкой которой то и дело пробегали розоватые сполохи эфира. Оценивая то, что получилось, я в задумчивости прикоснулась кончиками пальцев к Сфере. Раздался легкий треск, пальцы больно кольнуло. Ойкнув, я отдёрнула руку, недовольно зыркнув на модель, а в следующую секунду воззрилась на неё с изумлением. Модель как будто ожила, заиграла яркими красками. Бурный процесс продлился не больше минуты, затем всё успокоилось, только теперь пространство внутри изменило цвет, став тёмно-фиолетовым, отчего Сфера стала больше похожа на живой континуум.
Работая над моделью, я совсем забыла о времени, и вообще не замечала никого и ничего вокруг себя. Я делала описание произведённых процессов, когда шестое чувство подсказало: я не одна. Я резко обернулась. Это оказался мастер Хелек. Он стоял в дверях, сложив руки на груди, облокотившись о притолоку, и просто смотрел. Стоило мне обернуться, он ещё немного постоял, а потом, всё так же, не расцепляя рук, подошёл ближе и, кивнув в сторону модели, спросил:
– Твоя работа?
– Моя, – я утвердительно кивнула. – Пока только набросок.
– Набросок? – Хелек одарил меня ироничным взглядом, потом снова воззрился на модель.
Я промолчала, просто сидела и смотрела на него снизу вверх.
Мастер Хелек внимательно рассмотрел мою модель со всех сторон, неопределённо хмыкнул, покачал головой, ещё немного постоял, задумчиво глядя на Сферу, затем, так ничего и не сказав, повернулся и вышел из лаборатории. Я смотрела ему вслед и не знала, плакать мне или радоваться? Что означала эта его усмешка? Ему понравилось или всё очень печально?
Чтож, ответа я всё равно не получу, а работа сама не сделается, поэтому я отвернулась от двери и принялась завершать описание.
Также случилась ещё одна вещь, я получила стипендию! Здесь денежное довольствие выдавалось не раз в месяц, как на Земле, а раз в декаду, так что я успела получить её четырежды, и оговоренные в договоре триста пятьдесят единиц полагались именно в декаду. Когда выдали первую, я усомнилась, не ошибка ли вышла? Этот вопрос я и задала нашему куратору, замректора Шигрру, он-то мне и объяснил всю систему. Оказалось, в стипендии существовало такое понятие, как поощрительные, то есть за хорошую успеваемость студенту начисляли вознаграждение в виде некоторого процента от основной суммы. Если студент учился на "отлично", сумма довольствия могла вырасти почти вдвое, если же в табеле появлялись отметки «удовлетворительно», то сумма оставалась неизменной. Поэтому, благодаря своей прилежности в учёбе, я вместо ожидаемых трехсот пятидесяти нуров[5 - Нур – смотри глоссарий] получила пятьсот двадцать восемь. Порадовавшись такому повороту, я отложила деньги на будущее. Лисси оказалась права, загружены учёбой мы были по уши и даже больше, особенно в первый месяц. Пока вникали, пока втягивались в процесс, времени на развлечения просто не было, прогулки в парке в перерывах между парами и изредка после уроков не в счёт. Поэтому поездка в город за покупкой новой одежды пока не предвиделась, приходилось обходиться тем, что есть. Впрочем, думать о нарядах было некогда, так что я старалась сильно не заморачиваться, тем более, что я снова посетила портниху и перешила ещё парочку вещей.
За два месяца пребывания на Ларадане мне лишь дважды удалось пообщаться с родителями. Мама сетовала, что я не звоню, а они волнуются, пришлось с самым несчастным видом жаловаться на тяжёлую учёбу, сочинять, что международные звонки стоят слишком дорого (впрочем, это было наполовину правдой, связь с другим миром была чрезвычайно энергетически затратная, поэтому порталы работали только несколько дней в году: семь дней в период прибытия завербованных иномирцев на Ларадан, далее по одному разу каждый месяц в учебном году, и один день выделяли для экстренных случаев), а так как пользование интернетом мои родные так и не освоили, то приходится с каждой получки откладывать понемногу на телефонную связь, ну и так далее. Кажется, я сумела её убедить, хотя и выслушала при этом град возмущений по поводу плохих условий жизни бедной студентки. Я послушно поддакивала и всячески пыталась её успокоить, мол, жива-здорова, а с остальным справлюсь. Главное, что в моё отсутствие у них всё хорошо, небо не рухнуло, а прочее неважно.
Так моя студенческая жизнь катилась своим чередом. Я училась, общалась с друзьями, ругалась с Гарном и его компанией, снова училась, и уже не мыслила себя по-другому. Только в какой-то момент моя размеренная жизнь перевернулась с ног на голову. Началось с Сарея, парень стал странно себя вести. Поначалу было незаметно, бывало, конечно, что во время общения он мог как бы невзначай взять меня за руку, или придвинуться чуть ближе, или приобнять, но за рамки не выходил. Я эти его проявления пропускала мимо, не воспринимала всерьёз, как оказалось, зря. Со временем Сарей стал раздражён, ходил угрюмый, частенько где-то пропадал с вечера, а утром появлялся в столовой с помятым видом, на расспросы не отвечал, лишь вяло отнекивался. И, возможно, всё так бы дальше и продолжалось, если бы однажды Сарей не подкараулил меня в общей гостиной жилого корпуса.
Я возвращалась к себе после факультатива. Голова гудела от изобилия полученных знаний, к тому же я была раздражена, ибо на последней паре по теории вселенных замректора Ларсин Шиггр решил устроить мне углубленный опрос. Промучив добрых полчаса, он решил, что с меня недостаточно, и задал дополнительно написать доклад на тему сравнительного анализа пяти теорий мультивселенной, чем невероятно меня выбесил. Находясь на своей волне, не сразу обратила внимание, что в гостиной пусто, и поэтому же не заметила тёмную фигуру, отделившуюся от ближайшего ко мне кресла. Едва я повернула в сторону женского крыла, как меня окликнули.
– Анжелла?
Подкатив глаза, я мысленно застонала, остановилась и обернулась. Это был Сарей. Вид у него был слегка растрёпанный, но решительный, глаза горели, и весь он был на взводе. Мне это показалось немного странным, но мозги были перегружены и нормально функционировать отказывались, потому я махнула рукой, не придав значения.
Парень подошёл и остановился в двух шагах от меня.
– Привет, – поздоровалась я.
– Анжелла, нам надо поговорить, – заявил Сарей.
– Да? О чём? – поинтересовалась я.
– О нас, – выдал парень.
– О нас? – не поняла я.
