скачать книгу бесплатно
Катрин продолжает смотреть на меня в упор. Мне кажется, что в глазах у неё поблескивают слёзы.
– Но вот, что я тебе скажу точно, – внезапно для самого себя говорю я, – даже, если я и соглашусь, мне абсолютно наплевать, фиктивный это будет брак или нет. Мне просто нужно было узнать, стоит ли за этим что-нибудь кроме простого желания угодить твоей мёртвой матери.
Теперь Катрин смотрит на меня, она словно не решается что-то сказать.
Я докуриваю сигарету и наливаю себе очередной стакан виски. Сейчас я почему-то совсем не пьянею.
– Это правда? – спрашивает Катрин
– Да, – киваю я.
– Не знаю, почему я хотела от тебя это скрыть, но ты, действительно должен это знать, раз я предлагаю тебе пойти на такой шаг.
Она запускает руки в свои волосы.
– Две недели назад я встречалась с маминым нотариусом, и он открыл мне ещё одно условие её завещания. Дело в том, что там, оказывается, есть новые тонкости, о которых я раньше не знала. И это одно из желаний мамы.
Катрин выдерживает паузу, я вижу, что ей трудно говорить об этом.
Она продолжает:
– Когда мамы не стало, мне достались кое-какие её сбережения, в том числе и эта квартира. Но, как оказалось, это было не всё. У мамы есть целое состояние. И это состояние должно перейти ко мне не раньше, чем мне исполнится двадцать пять. А для получения этого наследства есть следующее условие, – я должна быть замужем.
– Интересно, а в завещании случайно не оговаривалось, кем должен быть твой муж? – не без сомнения спрашиваю я.
– Нет.
– Хм, я всегда подозревал, что твоя мать не лишена странностей.
– Это уж точно. Для меня самой это было довольно неожиданно и, тем более, непонятно. Но я ничего не могу с этим поделать. Я видела бумаги, подписанные мамой, где всё именно так и написано. Ошибки никакой быть не может.
– Я понял, – говорю я, – поженимся, ты получишь своё наследство, а дальше можем развестись.
Катрин криво улыбается и кивает.
– В общем, да, – подтверждает она. – Но я всё равно считаю, что это может изменить твою жизнь.
Я улыбаюсь.
– Да. После того, как окажусь в тюрьме за мошенничество с фиктивным браком.
– Ну об этом можешь даже не переживать. Видишь ли, мы не делаем ничего незаконного.
– Ну не знаю.
– И кстати о документах. Об этом тоже не беспокойся. Всё будет сделано, я оплачу все пошлины. Всё, что тебе нужно сделать, это явиться в офис окружного секретаря-регистратора и получить разрешение на брак.
После небольшой паузы, я говорю:
– Знаешь, я никогда не думал, что мною можно так изящно воспользоваться.
Катрин эта шутка не кажется смешной.
– Теперь, когда ты всё знаешь, ты можешь принять любое решение.
На самом деле, сейчас я не хочу принимать никаких решений. Я чувствую себя так, словно разрешилась какая-то непосильная задача, и волна облегчения прокатывается по всему моему телу.
– Так тому и быть, – говорю я и делаю глоток. Поднимаюсь с пола, сбрасывая с себя полотенце. – Я принимаю решение заняться любовью со своей милой подругой. Возражения не принимаются.
Катрин наконец-то снова смеётся.
Утром следующего дня я звоню ей и даю ей своё согласие. Пусть хоть кому-то повезет, и я готов этому поспособствовать. А ведь я даже не узнал, о каком именно состоянии идёт речь. Я догадываюсь, что не должен этого знать, пока Катрин сама не решит поставить меня в известность. Конечно, как человек находящийся в нужде я могу просить своей доли, но это не даст мне спокойно спать.
Меньше всего я хочу опускаться до чего-то подобного.
4
Мой прошлый разговор с Вейгом и Стивом, кажется, возымел эффект и мне дают что-то типа премии. Это выглядит как жалкая подачка, но я очень рад этим деньгам. Я прекрасно понимаю, что это ненадолго, – я раздам кое-какие долги, расплачусь за квартиру, и у меня останется ещё несколько сотен. Так что, в принципе, я смогу протянуть ещё недели две. Это будут хорошие дни, когда я смогу не думать о деньгах в моём кармане и смогу больше сосредоточиться на работе.
Про разговор о моей новой должности пока ничего не слышно. Забегая вперёд, я представляю, что Стиву теперь постоянно придётся так просить за меня или мне самому нужно будет напрячься и выпросить премиальные. И это не сможет продолжаться долго.
А пока я хочу отдохнуть от тяжёлых мыслей. Я снова смогу сам купить себе выпивки. Сегодня я могу это себе позволить. Купить нормальной еды. Уже жду, когда отправлюсь в супермаркет и почувствую себя полноценным членом этой человеческой массы, тратящей деньги.
Так хочется сделать всё самому. Собственно, и праздновать я буду сам. Один. Не хочу ни с кем делить своё недолгое счастье. Даже с Катрин.
Но не всегда всё выходит так, как мы планируем. Вечером раздаётся звонок моего сотового. Это мой старший брат. Кажется, мало, что может сейчас испортить мне настроение, а редкие разговоры с братом могут легко вогнать меня в уныние. Мы очень редко видимся и ещё реже созваниваемся, поэтому я несколько удивлён его внезапному появлению в моей новой жизни. Мы с ним никогда особо не враждовали и до некоторых пор даже были очень близки.
Мне едва исполнилось восемнадцать лет, когда из госпиталя позвонили и сообщили, что у отца, который попал туда после второго инфаркта, ночью случился ещё один приступ. Мы с братом сразу отправились в госпиталь и провели там несколько часов, пока врачи боролись за его жизнь, пытаясь вновь заставить его сердце работать. Но его сердце остановилось и больше не поддавалось никакой врачебной магии. Отец был уже мёртв, когда мы сидели в зале ожидания и молились без слов.
Мы остались вдвоём, и с тех пор что-то словно надломилось в наших отношениях. Мы не стали ненавидеть и уж тем более винить друг друга в смерти отца. Мы просто отдалились, каждый заперся в своей скорби, боясь нарушить идиллию своего горя. Папа был единственным связующим звеном, которое держало нас с братом вместе долгие годы, несмотря на все разочарования и обиды, которые мы без труда ему доставляли. Не удивительно, что, в конце концов, его сердце не выдержало. Я почти не навещал его, когда он попал в госпиталь второй раз с очередным инфарктом. Я думал, раз он выкарабкался однажды, то сможет это сделать и ещё раз. Но я был не прав и это самая большая ошибка в моей жизни, которую я, наверно, никогда не смогу себе простить и забыть. Я и не хочу забывать.
Если у человека в жизни есть рана, которая постоянно болит, это становится самым верным стимулом не допустить появления ещё одной такой раны. Пусть эта рана кровоточит. Пока это не смертельно, с этим можно жить, периодически меняя повязку. Пусть эта боль никогда не даёт о себе забыть. На её фоне всё остальное будет казаться всего лишь жалким укусом какого-нибудь мелкого насекомого. Этому нас тоже учил наш отец.
Мы с братом были плохими учениками.
Однако Даниэль – так зовут моего брата – смог сделать так, чтобы Роман Таневский, наш отец, им гордился. У брата своя адвокатская контора. Это приносит ему стабильный годовой доход и постоянные семейные разборки.
Так уж сложилось, что того, что было у брата, никогда не было у меня и наоборот; так мне в большой, а брату в меньшей степени везло в отношениях с женским полом, а брату больше везло в денежных вопросах. И как мы с ним не старались изменить это проклятье в стили Вуду, у нас ничего не получалось. Брат был женат уже дважды. Сейчас у него третий брак и он уже близок к той стадии, когда о нём говорят «трещит по швам». Согласитесь, назвать это везением можно с большой натяжкой. Я же, наоборот, всегда хорошо ладил с противоположным полом. Из этого, правда, ничего серьёзного пока не вышло, но в таких делах спешка может быть довольно губительным фактором и мой брат живой тому пример. Мне спешить некуда. В отличие от своего старшего сородича, я финансово зависим от множества обстоятельств и это не прибавляет мне смелости сделать из моего везения нечто социально правильное, то есть жениться. Исключением не являются и новые события, связанные с Катрин, в которых я так же, никак не затронут финансово. Это не делает из меня крутого парня.
Брат говорит, что соскучился и хочет увидеться сегодня. Я милостиво приглашаю его посетить мою скромную обитель, благо все необходимые расслабляющие вещества для этого уже имеются.
– Скоро буду, – говорит брат.
Через час мы уже курим, закидываем в себя какую-то еду, запиваем всё это сангрией и смотрим очень популярный и дико пошлый сериал по кабельному телевидению.
Странно, но сегодня я рад видеть Даниэля и его присутствие нисколько меня не раздражает. Оно даже придаёт мне сил. Мне так о многом надо рассказать ему. Я почти забыл, что он единственный родной мне человек в этом забытом всеми небесными силами городе.
Мы пьём сангрию сегодня.
Я рассказываю ему о том, что, возможно, скоро женюсь на Катрин, о том, что это фиктивный брак и о причинах, по которым это нужно Катрин.
– Ты же знаешь, что это дерьмо незаконно, так?
– Я сейчас разговариваю со своим старшим братом, а не с юристом, – говорю я.
– Да, но всё равно.
– Я это всё знаю, Дан. Но фиктивность этого брака сама по себе фиктивна.
– Ну, если вы оба соответствуете всем требованиям штата, то никаких проблем возникнуть не должно. Но юристы её матери могут захотеть тебя проверить тебя. Так что придётся ещё доказывать правдоподобность вашего брака.
– Так, ладно, брат. Тогда прикинем. Мы оба совершеннолетние, оба являемся гражданами, не являемся родственниками и со вчерашнего дня это брак по обоюдному согласию.
Катрин никогда особо не нравилась Даниэлю, но мой брат не из тех, кто будет предвзято относиться ко всем, кто по каким-либо причинам им не симпатичен. Тем больше, он не собирается мне навязывать своё видение ситуации. Как юрист, он предлагает помощь в составлении и проверки всех документов по завещанию и по брачному договору.
– Ты опять поругался с Ким? – я решаю перевести все стрелки на брата.
– С чего ты взял?
– Когда ты последний раз был тут просто так?
– Хороший аргумент, но нет.
– И что с ней не так?
Он устало разводит руками.
– Всё немного сложнее, чем кажется.
– Не расскажешь?
– Ну, – вздыхает он, – взять хотя бы то, что он полностью пытается контролировать все мои расходы и приходы. Этого мало?
– Наверно.
– Говорю тебе, она пытается вытрясти из меня всё до последнего пенни. Кажется, деньги – это всё, о чём она думает. А сама она между прочим так и не работает.
– И что подсказывает тебе твой опыт?
– А ничего, – говорит он с натянутой улыбкой. – А кроме того, она всё реже позволяет мне видеться с дочерью. А ты знаешь, что это худшее, что может сделать женщина.
У Даниэля есть дочь от первого брака. Моя прекрасная и любимая племянница Кэрри.
– Ты уж извини, брат, что тебе приходится это выслушивать.
Я хлопаю его по плечу и делаю глоток сангрии.
– Для этого ты здесь, брат.
– Знаешь, я со всяким могу смириться, но это всё просто выводит меня из себя. Я никогда ей сильно ни в чём не отказывал, хотя мы знавали и не лучшие времена, когда мне наверно стоило её притормаживать. Но сейчас это просто какой-то ахтунг.
– Отправь её обратно в Лос-Анджелес. Обратно к шесту, в чём проблема?
– Проще её пристрелить, если честно. Я сто раз предупреждал её, что подам на развод, но она тут же превращается в пушистую и ласковую собачонку. Блядь. А проходит всего два дня, и она опять находит какую-то ерунду, как повод для ругани.
– Может это у неё болезнь какая?
Я знаю, что брат со мной не согласится.
– Шутишь, да? Какая к чёрту болезнь? – взрывается Даниэль. – Болезнь, ага. Шопофрения и бабкомания. Плюс к этому мозгодолбофилия! Вот и все её болезни. Тут медицина бессильна.
– Ну, ты же всё-таки юрист, – говорю я, пытаясь звучать, как можно убедительнее, – есть же какие-то дыры в законе, в вашем брачном договоре или как там у вас, я не знаю.
Брат на минуту замолкает и уходит в глубокую задумчивость. Я наливаю себе ещё сангрии и делаю неутешительные выводы, что брат всё ещё что-то испытывает к своей супруге. Будет просто отвратительно, если это любовь.
– Есть, – говорит брат, – но дело в другом. Видишь ли, брак, – это очень странная штука, брат. Ты женишься, чтобы заботиться и защищать женщину, которую любишь, но в конечном счёте оказываешься сам защищённым меньше, чем чёртов кролик в шляпе фокусника.
Я усмехаюсь.
– И самое ужасное, что ты постоянно ловишь себя на мысли, что ты будешь делать, когда всё закончится. Что если однажды ты проснёшься и осознаешь, что рядом никого больше нет.
– Ты пытаешься меня запугать или что?
Брат улыбается в ответ.
– Нет, просто у каждого брака свой путь к счастью. Я иногда рассуждаю, что если наш путь вот такой.
– Да уж, – говорю. – Каждый третий удачный.
– Согласен, иногда это очень смахивает на лотерею.
Я делаю ещё один глоток и пожимаю плечами.
– Брат, если хочешь узнать моё мнение, то этот брак не очень похож на призовой. Прости.
– Да всё порядке, – шмыгает носом Дан. – Я найду способ осадить эту кобылу, обещаю. Рано или поздно не выдержу и дам ей пинка. Единственный плюс этого брака – отсутствие детей. Таких же спиногрызов, как она я б не вытерпел. Я люблю детей и был бы счастлив, появись у меня ещё один ребёнок. Кэрри уже большая и ей не помешал бы брат или сестра, чтоб с ранних ногтей училась заботиться о ком-то кроме себя. А то потом вырастают такие кровососущие дуры, как, к примеру, её же мать.
Мы допиваем бутылку вина.
– Что ты думаешь делать дальше? – спрашивает Даниэль.
– Что?
– Ну, когда вы с Катрин поженитесь. Чем думаешь заниматься?
– А чем я ещё могу заниматься? Буду работать, как работал.
– То есть ни на какую часть наследства ты не претендуешь? – брат, словно пытается выпытать у меня признание.
