Отсроченный шанс, или Подарок из прошлой жизни

Мог бы и позвонить, и объяснить все по-человечески, даже где-то обиделась Алиса на это не пойми что, ну всяко перепиской такую фигню не назовешь – шифровка какая-то, честное слово, а не сообщение.

Ну и ладно.

Как ни странно, но этой ночью она отлично выспалась, то ли измучилась и напереживалась настолько, что организму потребовался существенный серьезный перерыв, то ли просто перестали сильно ныть и болеть ушибы.

На утро у Алисы было намечено посещение поликлиники и, в зависимости от осмотра, продление или закрытие больничного листа. Вообще-то, она самым честным образом намеревалась проигнорировать всю эту медицинскую бюрократию и просто явиться в понедельник на работу в институт, но звонивший и справлявшийся каждый день о ее здоровье Григорий Саввович самодеятельность такого рода и наплевательское отношение подчиненной к своему здоровью пресек в зародыше, распорядившись отправляться на врачебный осмотр.

Ну на осмотр так на осмотр, Алиса поворчала да отправилась.

И, как и предполагалось, доктор порадовался и сильно подивился, насколько замечательно и быстро у пациентки сходят ушибы и гематомы, выписал что-то дополнительно к предыдущему курсу лечения и закрыл больничный, объявив Алису Юрьевну Ельскую вполне себе пригодной к напряженному рабочему процессу начиная с понедельника следующей недели.

Вот и аминь, и слава богу!

Порадовалась Алиса Юрьевна и сразу же, выйдя из кабинета доктора, набрала любимое начальство и сообщила Шведову, что готова к новым трудовым подвигам. На подвиги Григорий Саввович разрешил ей явиться в понедельник и потребовал даже не пытаться завтра, в субботу, проникнуть в институтскую лабораторию, а долеживать сегодня и все выходные дома, крепнуть, набирать силы и отдыхать.

Ну, отдыхать – это начальство загнуло, это, пожалуй, в следующей жизни, а в нынешней для начала ударно поработаем в формате «на удаленке», а потом побалуем себя чем-нибудь.

Пребывая в приподнятом настроении оттого, что фигня с больничным закончилась и больше не придется шастать по поликлиникам, да и «боевые» раны притихли и так уж отчаянно не досаждали своим нытьем и болью, Алиса намеревалась отметить это дело чем-нибудь вкусным и серьезным.

Заказала доставку продуктов, надела на забинтованную левую ладонь перчатку и принялась «колдовать». Решила сделать тушенного в горшочках под хлебной «крышкой» судака, томленного в топленом масле с репой, лебедой (она же новомодная киноа) и несколькими тайными ингредиентами, по старинному русскому рецепту. Вкуснятина страшная! Одно из любимых блюд Алисы.

И только поставив горшочки в глубоком противне с залитым водой дном в духовку, сообразила, что под обманчивым девизом «чтоб на пару-тройку дней иметь ужин» она наготовила на целую компанию, подсознательно, видимо, ожидая, что изволит-таки наконец заглянуть к ней после работы Денис Григорьевич и под добрый, сытный ужин в качестве хорошей взятки поведает, какую информацию ему удалось раздобыть.

Правда, судя по количеству горшочков, в которых запекался дивный судак, рассказывать о своих достижениях и подвигах ему придется вечера два подряд.

М-да. Бывает. Подсознание, оно у нас такое – любит кренделя неожиданные выбрасывать, только успевай поражаться и убеждать себя, что «не, это не про меня, я не такой и ничего подобного не думал и не хотел». Да-да, не думал, не хотел, мы поняли и почти поверили.

Ну, что ж теперь поделаешь, судака обратно не извлечешь, и Алиса не стала заморачиваться на эту тему. Посмотрела на часы – однако, семь вечера, а от абонента ABCD ни ку-ку, ни здравствуйте за весь день. И что, для вступления в диалог таки рассматриваем вариант первый – стучим-кричим-колотимся в дверь заветную?

Ладно, еще не вечер, там посмотрим, решила и на эту тему не париться Алиса, все еще не утратив приподнятого настроения и бодрости духа. А пока, в ожидании ужина, села просмотреть новостную ленту в смартфоне.

Пропуская всякую фигню под кричащими заголовками, как правило, не несущими никакой обещанной в них убойной информации, пролистывая гламур-тужур и шоу-биз со «страданиями и тяжкой жизнью» наших звезд, пробежавшись слегка по политическим новостям, Алиса уж собиралась бросить загружать голову этим мусором, когда неожиданно «споткнулась» вниманием о знакомую фамилию.

Так, стоп, стоп, что там промелькнуло? Она отыскала новость, что на автомате пролистала вперед, и посмотрела заголовок: «Истребление семьи известного бизнесмена и депутата». Открыла текст – и охренела, почувствовав легкий холодок, пробежавший по позвоночнику.

«Как стало известно из достоверных источников в МВД, два часа назад в своем загородном доме была обнаружена убитой жена известного бизнесмена Золотарёва Владимира Артемовича, Элеонора Золотарёва. Кому понадобилось уничтожить полностью семью известного бизнесмена, мецената и в недалеком прошлом депутата городской думы сразу же после его смерти от последствий перенесенного ковида?…»

И так далее, так далее… красочное описание смертей сыновей мецената-депутата… Это Алиса читать уже не стала.

Офигеть! И что получается, а?

Получается, что некто целенаправленно истребляет семью Золотарёва? Выходит, так. Причину, или, как это называют следователи, мотив, хрен узнаешь, не уточнив у самого убийцы, да и поймав того, не факт, что узнают. Но самый важный, можно сказать, шкурный вопрос для Алисы – имеют ли эти убийства отношение лично к ней? Вернее, к бывшей хозяйке ее квартиры и к возможному, не изъятому пока кладу?

Что творится, а? И где, хотелось бы знать, носит этого Кедрова?

Что, таки придется снова бежать и ломиться к нему в дверь?

Бежать, ломиться и стучать-кричать не пришлось: объект явился сам.

Когда Алиса распахнула дверь на настойчиво дребезжащий звонок и увидела Кедрова, то все заготовленные ею язвительные слова-замечания и упреки застряли на подходе невысказанными и быстренько улетучились.

Выглядел гость ее долгожданный совершенно умученным и уставшим далеко за всяким пределом: осунувшееся, словно похудевшее и потемневшее от болезни лицо, запавшие, потухшие глаза, проявившиеся складки в уголках губ…

– Понятно, – вместо приветствия констатировала Алиса диагноз и пригласила: – Проходи.

И когда Денис переступил порог, тут же подхватила его под руку и усадила на стул в прихожей, временно выполнявший функцию пуфика. Мужчина сел, не набрав сил что-то говорить, объяснять или протестовать хотя бы мимикой лица.

– Понятно, – повторила Алиса, кивнув своим выводам.

Присела перед ним на корточки и, четко выговаривая каждое слово, произнесла:

– Ты посиди здесь немного, я сейчас вернусь. Ладно?

– Ладно, Ёлкина, посижу, – ответил почти безучастно гость и повторил: – Посижу. Устал я что-то.

Оставив его в прихожей, Алиса мотнулась в кухню, достала из холодильника бутылку совершенно уникальной наливочки, не раз спасавшей и выручавшей ее саму, коллег-товарищей да и родню престарелую своим целебным действием в различных ситуациях. Настояна наливочка была на диких таежных ягодах, кореньях и травках, а делал ее один чудо-травник и где-то даже шаман-знахарь в далекой арктической тундре.

Плеснув добрую порцию в маленький хрустальный стаканчик и оставив на столе, Алиса метнулась в комнату, нашла в одной из коробок теплые вязаные носки, пробежала в ванную, набрала в таз горячей, но не обжигающей воды, прихватила полотенце и вернулась с тем тазиком в прихожую.

– Так, Кедров, – строгим, командирским тоном распорядилась Алиса, – сейчас ты будешь делать то, что я скажу, и не возражать. Это понятно?

– Не суетись, я посижу немного, ты меня чаем напоишь, и я буду вполне способен пообщаться, – предпринял тот попытку пресечь ее командирство.

Не тут-то было. Когда требовали обстоятельства и обстановка, Алиса Юрьевна выпускала на свободу свой железно-штыревой характер, он же вторая ипостась, скрытая натура, и так разруливала ситуации и руководила подчиненными, что здоровые мужики возражать и перечить остерегались.

– Чаем я тебя, конечно, напою, – чеканя каждое слово, рулила процессом Алиса. – Но для начала ты сделаешь то, что я скажу. – И надавила интонацией, заметив, что тот хоть и еле-еле, как снулая рыба вялым плавником, но пытается протестовать. – И без возражений!

– Ладно, – лишь обозначил мах рукой Кедров, сдаваясь. – Банкуй!

И предпринял попытку иронично усмехнуться.

Вышло не очень.

Поставив перед ним на пол таз с водой, Алиса помогла Кедрову стянуть куртку и легкий кардиган, присев на корточки, сноровисто разула, стянула носки, закатала штанины брюк и опустила его ноги в таз с водой, а потом немного размяла, помассировала его ступни.

– Слуша-а-ай, – протянул удивленно Кедров, – а хорошо-то как.

– А то, – усмехнулась Алиса, поднимаясь и вытирая руки.

Сходила в кухню за наливочкой и, протянув Кедрову, пообещала:

– А сейчас станет еще лучше.

Не задавая лишних вопросов, тот принял стаканчик, отсалютовал Алисе, приподняв чуть вверх наполненную тару, и выпил одним глотком, как лекарство. И закрыл глаза, прислушиваясь к себе.

– Откинься на спинку стула, расслабься и посиди так немного, – посоветовала Алиса, забирая из его расслабленных пальцев стаканчик.

Она заварила чайку с травками от того же «производителя» – шамана, – имевшими свой особенный целительный и мягко бодрящий эффект. Подождала пару минут, все посматривая из кухни на Дениса, прикрывшего устало глаза, обмякшего на стуле в прихожей. Налила полную кружку заварившегося напитка и бросила в него пару кубиков льда, чтобы не обжигал.

– Держи вот, – потревожила сморенного легкой дремой Кедрова, поднимая его ладонь и вкладывая в нее ручкой вперед кружку с целебным чаем.

– Слушай, – пробормотал тот сонным голосом, принимая чашку, – а можно еще той штуки, что ты мне дала? Дикая вещь, скажу я тебе. Сила!

– Обязательно, – пообещала Алиса, – только сначала вот это попей, а потом настоечку.

Сделав осторожный глоток и поняв, что не обжигает, Денис принялся потягивать чаек маленькими, но частыми глотками. Алиса тем временем вытащила его ноги из воды, вытерла насухо и натянула на ступни теплые носки, ожидаемо оказавшиеся маловатыми для его размерчика, но все же «севшие» хоть как-то исполнять свою основную функцию: греть и сохранять тепло.

– Ох, хорошо, Ёлкина, – поделился впечатлением начавший понемногу оживать Кедров и поблагодарил искренне, от души: – Спасибо тебе, Алис, прямо спасла ты меня.

– Ну, до полного спасения далеко, но динамика обнадеживает, – рассмеялась тихонько Алиса и спросила, подхватывая его под локоть: – Ну что, пошли?

– Куда? – спросил не торопившийся покидать такой удобный, хороший стул Денис.

– На кухню, не дальше, – пообещала ему легкую программу следования девушка.

– Ну пошли, – вздохнул, соглашаясь, Кедров.

И, тихонько крякнув, поднялся, отказавшись от поддержки под локоток давней подруги, сам добрался, не теряя достоинства. Без лишних вопросов и принятого расшаркивания устроился на самом удобном «центровом-гостевом» месте за фанерным столом, удобное расположение которого оценил еще в прошлый раз.

– Голодный? – поинтересовалась хозяйка.

– Очень, – не стал отнекиваться он и поинтересовался с наигранной надеждой: – А что, еще и покормят?

– И покормят, и нальют, – уверила его Алиса.

– Шикардос, – порадовался Кедров открывающейся перспективе.

Махнув еще стопарик наливочки, на сей раз не торопливо одним глотком, а вдумчиво смакуя и заев эту красоту роскошным томленым судаком из горшочка, Кедров чуть не прослезился от переполнявшей его теплой, мирной радости и растекающейся по всему телу благости.

– Ну вот, – порадовалась Алиса, – вроде ожил.

– Я в раю, Ёлкина, – признался мужчина и спросил: – Как ты это сделала?

– Имею большой опыт справляться с дикой, запредельной усталостью, – объяснила она и спросила сочувственно: – Аврал?

– Да, случилось такое дело, – кивнул Кедров и повинился: – Слушай, я покопался немного в истории семейства Золотарёва, но пока ничего путного не нашел. Хотя в общем много интересного по ходу обнаружилось об этом деятеле и его родне. Но такого, чтобы имело отношение к Жанне и кладам-закладкам… Надо анализировать.

– Несколько часов назад убили жену Золотарёва, – оповестила его Алиса.

– О как! – подивился Денис, призадумался на минутку и скривился. – Слушай, я сейчас на нормальную мозговую деятельность не способен. Давай так: у меня завтра выходной-отсыпной. Встретимся и обдумаем-обсудим, что да как. Так пойдет?

– Пойдет, – согласилась Алиса.

– Тогда я домой спать, пока взбодрился и еще способен передвигаться, – поднимаясь из-за стола, уведомил Кедров и поблагодарил как-то так искренне, без привычного налета сарказма, по-честному, от души: – Спасибо тебе, Алис, огромное. На самом деле спасла. Я даже не очень хорошо помню, как к тебе добрался.

– Пожалуйста, – кивнула она и поинтересовалась: – А как мы свяжемся, ты не дал мне ни номер телефона, ни свой имейл?

– Я позвоню. Высплюсь и позвоню.

– Ладно, – не стала задавать вопросов и настаивать Алиса.

Действительно, все завтра.

Как он добрался домой и рухнул в кровать, Кедров четко помнил, на самом деле взбодрился поразительным образом, что ни говори, а помогла-спасла его бывшая подруга Ёлкина конкретно.

Вчера, после практически бессонной ночи, потревоженной явлением избитой Алисы к нему домой, приехав на службу, Кедров первым делом доложил начальству о своем невольном вовлечении в дело Золотарёва, изложив все известные ему на тот момент факты. Получил «добро» на продолжение мониторинга этой истории и даже где-то с часик позависал, ковыряясь в делах бывшего депутата Городской думы и его окружения, да запустил пару профильных программ. И тут случилась массированная атака одновременно на правительственные и финансовые серверы.

И понеслось!

Многочасовая контратака, с соответствующей «ответкой» и кое-какими сюрпризами для нападанцев, которые тем как-то очень не понравились и определенно «не зашли», судя по не самому «чистому» отступлению – накосячили с перепугу ребятки, кой-какие следы оставили.

Напряжение, азарт, мыслительный процесс на пределе возможностей и скорости реакций. И, как бы они ни запарились и ни вымотались до предела всей сменой, но встать и «передать» эстафету кому-то другому нельзя, без вариантов. У них все-таки не цех по штамповке пластмассовых расчесок – как «приняли» одной командой атаку, так и выводили, пока не завершили весь процесс «с прощальным поцелуем» в конце.

В какое-то крохотное временное окошко Кедров успел вспомнить об Алисе и ее ироничном замечании по поводу его трудовой деятельности: «Ты же у нас в „информационном“ отделе служишь», хмыкнул, отдавая должное ее проницательности, и отправил подруге коротенькое сообщение. Поесть нормально, передохнуть и поспать в таком аврале тоже нет вариантов. В туалет бегом, с короткой подменой на пару минут, не больше – успевай как хочешь, а поесть, только не отходя от рабочего места и обжигаясь, настоящий зеленый чай, суп-пюре, кофе – подносили, давали всей смене. Заботились.

Впрочем, процедура давно отработана и уложена в четкие инструкции и правила. Это был еще не самый жесткий вариант, случалось и похлеще – справились.

Ладно. Все завтра. Все.

В двенадцать дня раздался звонок на смартфон Алисы. Номер на определителе… не номер, а не пойми что: набор каких-то символов и цифр.

– Ёлкина, – вместо приветствия обратился к ней бодряком живеньким старый друг и бывший одноклассник, – у тебя еще осталась та вкуснятина божественная с судаком?

– Здравствуй, Денис, я тоже рада тебя слышать, – усмехнулась Алиса.

– Так и что? – настаивал на ответе на свой вопрос Кедров.

– Осталась, – уняла его беспокойство Алиса. – Хочешь в гости прийти?

– Хочу, – оповестил Кедров и неожиданно поинтересовался: – Слушай, Ёлкина, ты почему так бедно живешь? Даже стола нормального нет.

– Стол есть, – рассмеялась Алиса. – И диван классный, и шкаф-купе в прихожую, только на складе мебельной фирмы. Купить-то я добро купила, а вот доставят всю эту красоту только через месяц в самом лучшем случае.

– Не, – подумав, заявил Кедров, – через месяц нам не подходит.

– Определенно не подходит, но вот так, – пожаловалась, вздохнув, Алиса.

– Ладно, подруга, через часок где-то подойду.

– Ну подходи, – пригласила она, усмехнувшись.

Кедров явился через час и двадцать минут, и не с пустыми руками, а с большим пакетом разных фруктов, в основном экзотических, каким-то навороченным веганско-правильным тортом и бутылкой изысканного итальянского белого сухого вина.

– Держи, – протянул он Алисе пакет и коробку с тортом и, заходя в квартиру, объяснил свой выбор презента: – Выяснилось, что я совершенно не помню и не знаю, что принято нести с собой в гости даме. Кроме качественного вина, разумеется.

– Странно, – картинно поудивлялась Алиса, – я не заметила ничего, указывающего на то, что ты добротно и качественно женат. А для одинокого мужчины знание, как и что следует презентовать и преподносить дамам во время визита, это азы и основа его существования.

– Вводная: разбор и обсуждение обстоятельств убийства с давней подругой детства в этом перечне не предусмотрены. Это экстраординарная ситуация, – назидательно пояснил Кедров и поторопил, почти просительно: – Слушай, давай уже поедим. Что-то я оголодал.

К его приходу Алиса успела приготовить легкий овощной салатик и накрыть стол, выставив на него еще и холодные закусочки: потрясающей вкусноты соленья, что делала ее подруга, и холодную вареную и соленую рыбешку. Расстаралась.

– Красота-лепота, – оглядывая предлагаемое угощение, оценил ее старания Кедров, занимая уже освоенное им «гостевое» место. – Прямо банкет, а не следственное совещание!

– Я старалась, – призналась Алиса.

И приступила к хозяйским обязанностям, ухаживая за гостем.

Первые несколько минут они просто обедали, обнаружив, что оба основательно проголодались, а когда, после холодных закусочек, дело дошло до горячего судака, уже немного расслабившись, начали необременительную, легкую пока беседу. Даже не открыли вино, не чувствуя в том потребности, настолько спокойно и плавно-лениво шел их разговор, неизбежно свернувший на главную тему, когда Алиса вспомнила о вчерашнем визите следователя.

– Меня вчера навестил Гринец, – оповестила она Дениса, – и поведал некоторые интересные моменты.

Стараясь не упустить ни одной подробности, Алиса передала Денису содержание их с майором беседы.

– Ну, что ж, – подвел тот итог, – в какой-то степени это подтверждает наши с тобой предположения о том, что обоим младшим Золотарёвым зачем-то срочно понадобилась Жанна.

– За кладом, – напомнила Алиса.

– А знаешь, – откинувшись на спинку стула с выражением полного удовлетворения вкусно отобедавшего человека на лице, почти лениво возразил Денис, словно они обсуждали не обстоятельства убийства, а непредсказуемую погоду, – совершенно не обязательно. Они могли иметь к Жанне иной интерес: какие-то другие связанные с их отцом дела.

– Оформленные на нее счета в европейских банках? – выдвинула предположение Алиса.

– Нет у нее никаких секретных счетов, кроме одного личного рублевого и второго, недавно открытого валютного, – уверил ее Кедров.

Алиса задумалась, прокручивая в голове известные ей на данный момент факты.

– И все же я склоняюсь к версии про закладку, – поделилась она размышлениями. – Согласна, что может иметь место любой неизвестный нам мотив, даже весьма экзотический. Но в него не вписывается то, с какой настойчивостью этот Виктор хотел забрать мои вещи и, главное, особо напирал на то, чтобы отобрать ключи от квартиры. Если взять за основу версию, которую он выдвинул своим друганам: мол, отыграемся на новой хозяйке, то, когда все пошло не так, зачем было так отчаянно пытаться заиметь эти ключи? Ведь они уже поняли, что налажали и засветились везде: и свидетелей полно, и дорожные видеокамеры их засняли. Значит, все-таки причина, по которой они с братом хотели попасть к Жанне, находится именно в этой квартире.

– Может, – подумав, кивнул Денис, но тут же предложил иной вариант: – А может, он так на тебя осерчал, что решил своими обдолбанными мозгами наведаться к тебе в гости позже, чтобы наказать за плохое, строптивое поведение.

– Да блин! – расстроилась Алиса. – Важно четко и ясно понять: угрожает мне что-то или нет. А мы крутимся вокруг этой квартиры, и никакой конкретики. – И посетовала в сердцах: – Пристала же ко мне эта семейка!

– Нет уже семейки, – напомнил ей Кедров.

– М-да, – остыла как-то сразу от его напоминания Алиса и спросила: – А больше у Золотарёва детей-жен-любовниц не имеется в наличии?

– Любовницы были, но так, мелкота временная, ничего серьезного. Зато есть старший сын Илья от первого брака, сорока пяти годов. Золотарёв с первой женой были одногруппниками и поженились, еще учась в институте, в двадцать лет, по залету. Оба инженеры-строители. Но жена ушла от него, выяснив, на какую деятельность «перепрофилировался» Золотарёв и чем стал заниматься, когда тот сколотил криминальную группировку и серьезно так, сразу же начал прессинговать бизнесменов. И порвала с ним всякие связи и отношения. С тех пор Голд не общался ни с ней, ни с сыном. Кстати, тот Илья сделал успешную бизнес-карьеру в одном крутом холдинге без всякой помощи и протекции отца. По крайней мере, никаких подтверждающих сведений о помощи Золотарёва старшему сыну нет.

Алиса хотела что-то спросить, но ее прервал внезапный звонок в дверь.

– Странно, – удивленно посмотрела она на Кедрова, – кто бы это мог быть? Я никого не жду, тем более без предварительного звонка.

– Выяснишь, когда откроешь, – резонно заметил Денис.

Высматривать в глазок, кого там нелегкая принесла, при Кедрове Алисе не захотелось, да и в его присутствии необъяснимым образом она чувствовала себя в полной безопасности, поэтому, не спрашивая кого и зачем там принесло, просто отперла и распахнула дверь. И обалдела…

– Ельская Алиса Юрьевна? – поинтересовался здоровенный мужик в рабочем синем комбинезоне и куртке, за спиной которого маячила еще парочка мужичков, облаченных в такие же спецовки.

– Да-а-а… – растерянно протянула Алиса, подтверждая предположение интересующегося ее личностью мужчины.

– Доставка, – оповестил тот. Осторожненько, но твердо отодвинул обалдевшую девушку в сторону от прохода и распорядился: – Заносим.

Мужчины заносили и заносили упакованные в картон детали мебели разных размеров и объемов и большое, вполне конкретное и понятное основание дивана, а перетаскав все привезенное, быстренько вручили накладные, чеки и бланки о получении заказчице, заручились ее подписью о благополучной доставке и, пожелав здравствовать, удалились.

– Это что? – спросила Алиса у Кедрова, вышедшего из кухни, растерянно обводя взглядом заставленные неизвестными мебельными деталями в картоне половину комнаты и всю прихожую.

– Думаю, это кухонный стол, диван, шкаф-купе и, по моему мнению, очень миленький журнальный столик в виде комплимента и извинения покупательнице за задержку от мебельной компании.

– Это ты?… – посмотрела на него совершенно обескураженно Алиса.

– Ну а что, – засунув руки в карманы, пожал небрежно плечами Кедров, – еще месяц ждать, что ли?

– И как ты… – Алиса остановилась, не договорив фразу, и кивнула, сообразив это самое «как он». – Понятно. – И уведомила, разволновавшись: – Знаешь, я, пожалуй, наливочки. У меня стресс.

– Присоединюсь, – выказал солидарность Кедров.

– Как ты это сделал? – спросила возбужденная и все еще ошарашенная произошедшим Алиса после того, как они вернулись за стол, приняли по пятьдесяшке лечебной наливочки и закусили уже остывшим окончательно и бесповоротно судаком.

– Да ничего особенного, – снова пожал плечами Денис. – Посмотрел, на каком складе и на каких полках лежит твой заказ, поменял местами с заказом одного деятеля, весьма говнистого чувака, скажу я тебе, и поставил твою мебель в сегодняшнюю доставку на загрузку в машину, а его перенес в очередь черед тридцать пять дней. Пусть повозбухает, поучит жизни этих мебельщиков, чтоб им веселей жилось. А то он свою мебель купил позже тебя, а доставку поставили на сегодня. А завтра утром к тебе придут сборщики, предварительно позвонив.

Алиса все смотрела, смотрела на него непонятным, изучающим взглядом, ничего не говоря, а потом улыбнулась своим мыслям и спросила, переключаясь на обыденность:

– Чаю?

– Черного с ягодами? – уточнил Кедров.

– Да, – все улыбалась какой-то загадочной, нечитаемой улыбкой она.

– Тогда непременно.

– Спасибо тебе, – поблагодарила Алиса. – Пока у меня оставались отпускные дни, я поназаказывала, что можно, попыталась хоть как-то максимально быстро обустроиться. Но большинство мебельных фирм доставляют заказы бог знает сколько, некоторые так и вовсе месяца по три. Вот выбрала вроде бы солидную, известную фирму, а у них тоже с доставкой засада. Ты меня необычайно выручил.