Ясса

– Кстати, как зажили ваши раны? Вы позволите осмотреть вас, господин маркиз? На правах вашего домашнего лекаря…

Ясса с готовностью встала, закрыла дверь кабинета на засов и сбросила всю одежду, став перед доктором нагая, как младенец. За прошедшее с их последней встречи время тело девушки заметно развилось: грудь округлилась, бёдра стали чуть шире. Оно стало более женственным, чем ранее. На бледной, по сравнению с загорелой кожей рук и лица, коже чётко выделялись тёмные полосы от плети капитана Асобеля.

– Шрамов почти не видно, следы порки заметно посветлели… – пробормотал доктор, ощупывая мускулистое тугое тело девушки. – А вот цвет кожи мне не нравится. Ей требуется больше солнца и свежего воздуха, а вы постоянно в мундире.

– А что мне делать? – пожала плечами Ясса. – У меня есть чудесный маленький пруд в саду, но я не могу в нём искупаться, ведь даже мои рабы не знают, кто их господин…

– Кстати, а где ваша маленькая немая рабыня? И как ваш чудесный малыш?

– Я их отправила за город. Не хочу, чтобы маркиза обижала их в моё отсутствие. Они живут в маленьком домике на берегу реки.

– Это уединённое место?

– Вполне. На расстоянии кема там нет живой души.

– Тогда почему бы вам не позагорать, заперев прислугу, чтобы она вам не мешала?

– Неплохая мысль… Возможно, я так и поступлю в будущем…

– Рад, что начал службу с хорошего совета, господин маркиз.

– Бросьте церемонии, док. Когда мы наедине, можете называть меня по имени.

– Как? Ясса или Ясс?

– А вот это уже вопрос, – засмеялась девушка.

– Лучше оставим всё как прежде… Когда вы в одежде, я даже не вспоминаю, что вы не мужчина. Не надоело притворяться?

– Я уже так привыкла к этой роли, что иногда сама забываю, что я не мужчина.

– А вы не задумывались о… скажем, семье? О супруге, детях… Что вы будете делать, если неожиданно влюбитесь?

– Не знаю, – пожала плечами виолка.

– Разве вам до сих пор не нравился ни один мужчина?

– Нравились, конечно… Но я умею скрывать свои чувства. К тому же, я ещё не готова стать матерью.

– Матерью? Почему сразу матерью?

– Ну, виолки сами выбирают супруга, и только тогда, когда почувствуют, что готовы к материнству. Но я ещё не готова. Мне ещё нет и двадцати двух лет.

– Двадцати двух? Не двадцати трёх?

– Это ещё одна моя маленькая тайна… – засмеялась девушка. – Когда я поступила в отряд, мне было 17. Но я добавила себе год, так как знала, что в мечники берут восемнадцатилетних.

– Вы самая большая обманщица, которую я до сих пор встречал, – улыбнулся ди Аес.

С этого вечера у Яссы появился верный, надёжный, истинный друг, с которым можно поговорить о чём угодно, и в котором она так остро нуждалась. Анис её обожала и боготворила, но с ней особо не поговоришь. С Калиссой так и не сложились добрые открытые отношения. Она оказалась высокомерной замкнутой особой. К тому же, постоянно видя «супруга» в мужском обличье, никак не могла к этому привыкнуть. Она уединилась на своей половине дома, окружив себя юными и красивыми рабынями, которых покупала едва не ежемесячно, и не допускала к себе ни одной мужской особи, даже раба для растопки каминов – этим у неё занимались несколько рослых крепких рабынь. С «супругой» Ясса виделась не чаще нескольких раз в декаду за «семейной» трапезой, да и не очень к этому стремилась. Оттого её дружба с доктором крепла изо дня в день. Несмотря на большую разницу в возрасте (ди Аес был старше виолки почти в два раза), они быстро сблизились и нашли общий язык. Доктор оказался умным и весёлым собеседником и прекрасным наездником. Виолка начала приглашать его на верховые прогулки с герцогом, представив высшему обществу.

Как-то незаметно, привязанность и дружба начали перерастать в нечто большее. И вот, однажды, по обыкновению сидя с ди Аесом в кабинете за кувшинчиком лёгкого игристого вина, поглядывая на освещённое неярким светом двух свечей мужественное лицо, Ясса вдруг подумала, что Вилен чертовски привлекательный мужчина… Девушка внимательно посмотрела на сложенные на груди руки с длинными сильными чуткими пальцами, и невольно представила, как они сжимают её грудь, а пальцы пощипывают соски… По телу невольно пробежала сладострастная дрожь, а в низу живота разлилась горячая тягучая боль. Лицо девушки вспыхнуло, губы приоткрылись в учащённом дыхании, а сердце застучало быстро и тяжело. Она даже поперхнулась вином, которым попыталась остудить охвативший её любовный пыл.

– Что с вами, маркиз? Вы как-то странно выглядите… Вы себя хорошо чувствуете? – заботливо спросил доктор.

– Нет, – чуть охрипшим голосом ответила девушка. – Я себя паршиво чувствую…

– Что случилось? – встревожился ди Аес. – Где болит?

– Кажется, живот… – не глядя на доктора, ответила виолка.

Доктор немедленно отставил бокал и взял мнимую больную за плечи.

– Вставайте осторожно… – заботливо произнёс он. – Идите сюда и лягте…

Он уложил девушку на широкую кушетку, снял с неё одежду и начал деловито ощупывать сильными чуткими пальцами живот. От прохладного прикосновения девушку охватило ещё большее любовное желание. Она с трудом сдерживала дрожь и желание наброситься на доктора в порыве страсти.

Но вот, наконец, ди Аес закончил осмотр и задумчиво выпрямился. Ясса открыла глаза, и взгляды встретились. В глазах доктора сверкали весёлые искорки, и проглядывала некоторая нерешительность.

– Всё в порядке, девочка, – мягко произнёс он. – Думаю, вы сами знаете лекарство от своей болезни…

– Знаю, – ответила девушка, не отводя сверкающих глаз. – Я хочу вас, Вилен… Вы мне нужны…

– Но не в качестве доктора.

– Сейчас мы не доктор и маркиз, а мужчина и женщина… Разве я не молода и не привлекательна? Или вас отталкивает моё изуродованное тело?

– У вас прекрасное тело, Ясса…

– Тогда, что вас сдерживает?

– Одна мысль… Это временный каприз или вы хотите от меня ребёнка?

– Не знаю… Но я хочу, чтобы вы стали моим мужчиной.

– Надолго?

– Как получится.

– А мы так хорошо дружили… – печально вздохнул доктор.

– Это не помешает нашей дружбе. Наоборот, она станет ещё крепче.

– Но я гожусь вам в отцы, милая девочка… Вас это не смущает?

– Меня – нет. А вас?

– Может, поищите кого-нибудь помоложе?

– Возможно, потом, когда-нибудь… Но хочу, чтобы первым были вы. Вы заслужили эту награду. Возьмите мою девственность и сделайте меня женщиной!

Ди Аеса больше не надо было уговаривать. Он опустился возле кушетки на колени и нежно поцеловал девушку. Затем сбросил одежду и лёг рядом. Взаимные ласки переросли в бурную страсть, и вскоре их тела слились в яростном акте любви.

С этой ночи у Яссы началась настоящая двойная жизнь. Днём она была холодным, строгим, требовательным, жёстким мужчиной, офицером и маркизом, а ночью нежной, страстной и покорной женщиной и любовницей. Эта двойственность, как ни странно, не утомляла, и она с удовольствием играла столь разные роли.

Спустя какое-то время девушка почувствовала, что беременна. Вилен подтвердил её догадку. Девушка стала вести себя более осторожно, больше бывала дома, сообщив друзьям и знакомым, что Калисса ожидает ребёнка. Она придумала нехитрое приспособление, которое маркиза привязывала на живот, пряча под одеждой, когда выходила на люди.

Когда срок беременности приблизился к критическому, когда уже невозможно было скрывать интересное положение, Ясса отпросилась у герцога на несколько месяцев, мотивируя это тем, что доктор, в связи со слабым здоровьем маркизы, настоятельно рекомендует отвезти её к морю. Герцог нехотя, но всё же отпустил капитана на полгода. Через несколько дней семья ди Конта покинула Нейм в сопровождении доктора и двух самых близких маркизе рабынь, и направилась в Авлан, где ди Аес заранее снял небольшую виллу на берегу моря. Там, в тишине и уединении, в присутствии любимого мужчины, Ясса родила красивого здорового младенца, чудесного мальчика, которому дала имя Сандар, что по-виольски означало «небесный воин». Она надеялась, что её сын вырастет достойным сыном своих родителей.

Часть вторая: «Женщина»

Глава 1

Прошло два года с рождения Сандара. Ясса продолжала служить при дворе герцога Неймского, и никто так и не догадался, кто скрывается под именем маркиза ди Конта. Отданный на воспитание Калиссе, сын Яссы рос, тоже не зная, кто его настоящая мать. На удивление, маркиза полюбила малыша, и нянчилась с ним, словно родная мать.

Однажды герцог вызвал Яссу во дворец и сказал:

– Господин маркиз, готовьтесь к длительному путешествию. Мы отправляемся в море. Король посылает меня главой делегации в Миранд – это небольшое королевство на юге. У короля мирандского подросла красавица-дочь, слава о непревзойдённой красоте которой достигла ушей моего брата, и он пожелал взять её в жёны. Путь предстоит неблизкий и полный опасностей. Больше всего меня беспокоит пролив между Пиратскими островами и Майривским архипелагом. Возьмите своих лучших воинов – мечников и стрелков, они поплывут с нами. Уладьте все свои домашние дела и раздайте долги, составьте завещание – кто знает, как повернёт судьба, вернёмся ли мы домой! Не нравится мне это поручение, не люблю я моря. Но противиться воли короля себе дороже.

– Когда отплываем? – спросила девушка.

Перспектива надолго расстаться с возлюбленным Виленом и отправиться в море, которого она тоже не любила, не обрадовала её. Но приказ есть приказ. Желание господина для виолки закон.

– Через семь дней, в первый день третьей декады.

Ясса последовала совету герцога и уладила все семейные и финансовые дела. Написала и заверила у нотариуса вольную для Анис и передала ей большую сумму денег, порекомендовав использовать их экономно, так как неизвестно, когда Ясса сможет ей помочь в следующий раз, и сможет ли вообще. Назначила Вилена опекуном своего малыша и также передала ему большую сумму денег. Затем тепло попрощалась со всеми и отправилась в плавание.

Вопреки опасениям герцога, путешествие проходило без приключений. Ни один пират не осмелился напасть на корабль, на мачте которого развевался флаг королевской семьи. Они благополучно миновали опасный пролив, и вышли в обширное Гельское море. Дальше корабль двигался тихо и спокойно, подгоняемый слабым попутным ветром.

Но на пятый день путешествия внезапно налетел неожиданный жестокий шторм. И хотя первый шквал корабль встретил с голыми мачтами, но сильный ветер, ударивший в борт, буквально положил его набок. Бухту тяжёлого каната, прикреплённого к палубе, порывом неистового ветра, сорвало и размотало во всю длину. Одним концом канат ударил стоявшую в это время у борта Яссу по ногам, а обрушившаяся следом волна довершила дело. Девушку выбросило за борт, словно щепку. Не успев даже вскрикнуть, Ясса погрузилась в пучину. В ушах стоял оглушительный шум, рот мгновенно наполнился солёной морской водой. Но, хотя виолка и ненавидела море, но плавать она умела, как-никак выросла на берегу. Она рванулась наверх и, отплёвываясь и отфыркиваясь, через минуту вынырнула на поверхность. Моря бушевало и кипело от обрушившегося с неба сильного ливня. Мгновенно стемнело, и девушка не увидела даже очертаний отнесённого ветром корабля.

Борясь со взбесившимися волнами, ветром и дождём, девушка изо всех сил старалась удержаться на плаву, но тяжёлая намокшая одежда тянула её вниз. Вдохнув в грудь побольше воздуха, она погрузилась под воду, и начала быстро раздеваться. Первым делом избавилась от сапог, затем сбросила куртку и штаны. С большим сожалением рассталась с поясом, на котором висели её любимые ножны с ножами. Оставшись в одной лёгкой сорочке из тонкого льна, она вынырнула и отдышалась, насколько это было возможно в условиях бушующих волн и проливного дождя.

Шторм набирал силу. Казалось, ветер и море взбесились. Сильные порывы ветра жестоко стегали море тугими плетями дождя, а волны, в ответ, грозно вздымались в небо крутыми горами, украшенными грязными пенистыми шапками, стараясь стянуть с неба низкие мрачные тучи.

Ясса, с трудом держась на поверхности волн, то взлетала ввысь, под самое небо, то стремительно скользила вниз по блестящему крутому боку. Внезапно справа мелькнуло что-то тёмное. Присмотревшись, девушка увидела, что волны швыряют обломок широкой толстой доски – по-видимому, останки обшивки с какого-то погубленного морем корабля. Ясса рванула к нему, усиленно работая руками и ногами, и достигла её прежде, чем волны успели пронести эту драгоценность мимо. Уцепившись в доску мёртвой хваткой, девушка прильнула к ней, как испуганный младенец приникает к груди матери. Этот кусок дерева отныне стал её единственной надеждой на спасение.

Буря ещё долго бросала обломок кораблекрушения с прижавшейся к нему девушкой по бушующим волнам, пока не умчалась на запад, оставив среди морских просторов пенистые волны и потрёпанные корабли.

На востоке медленно разгоралась новая заря, море постепенно успокаивалось, а волны всё так же несли обессиленную и продрогшую девушку в неизвестность.

Солнце поднялось в зенит, когда Ясса увидела далеко на горизонте светлый парус корабля, шедшего с юго-востока на северо-запад. Он шёл прямо на неё, и через два часа приблизился настолько, что с него заметили одинокую человеческую фигурку, лежащую на обломке корабельной доски. Ясса должна была благодарить Богиню-Мать, пославшую ей навстречу корабль, а также свою белоснежную сорочку, ярким пятном сверкавшую на изумрудной поверхности моря.

Корабль спустил паруса, и к девушке направилась шлюпка с несколькими гребцами. Обессиленную виолку втащили в лодку вместе с доской, так как она не смогла разжать онемевшие пальцы, намертво вцепившиеся в спасительное дерево.

Когда Яссу подняли на палубу, она потеряла сознание, и пришла в себя уже в каюте капитана, куда её перенесли сразу после того, как оторвали от доски. Корабельный лекарь влил в неё целый котелок горячего вина, укутал в шерстяное одеяло и посоветовал хорошенько выспаться.

Проспала Ясса почти сутки, а проснувшись, с удивлением обнаружила, что руки её скованы. Она была ещё слишком слаба, чтобы возмущаться, потому спокойно обратилась к находившемуся в каюте мужчине:

– Что это значит? Неужели боги направили меня на пиратский корабль?

– Нет, я не пират, – ответил мужчина. – Я просто бедный капитан старой калоши, и лишняя монета, которую я выручу, продав тебя в ближайшем порту, мне не помешает.

– И что это за ближайший порт?

– Соланк в Медаусе.

Ясса задумалась. Как капитан отряда сопровождения, она умела читать карты. Перед отплытием герцог Неймский показывал ей карту с нанесённым маршрутом путешествия. Это была карта Западного континента, на котором располагалась Иллария и прилегающие к ней государства. На юго-западной оконечности континента, отделённый от остальных стран широкой полосой Ледеберга, так называемых «свободных земель», а точнее диких гор, покрытых девственными лесами, в которых жили только дикие звери и разрозненные племена варваров, раскинулось обширное королевство Медаус – гордое независимое государство, основанное ассветами, не имеющее ни соседей, ни друзей, ни врагов. Это всё, что знала Ясса о Медаусе.

Перспектива стать рабыней в чужой стране не обрадовала, но и не опечалила девушку. Произнеся традиционную фразу «На всё воля Богини-Матери», она покорно начала ждать развития дальнейших событий. Зачем заранее волноваться и переживать, если будущее твоё неизвестно? Живи сегодняшним днём, а завтра наступит завтра. «Другой день, иная и погода, вот по погоде и будем одеваться», – так размышляла девушка, спокойно ожидая своей участи. Но обиду на вероломного капитана затаила.

Глава 2

На рассвете третьего дня корабль бросил якорь в порту Соланка. Капитан свёл пленницу на берег и отвёл на рынок, расположенный рядом с портом. Здесь перекупщики и работорговцы покупали и продавали живой товар, который им дёшево сбывали капитаны прибывших кораблей или заезжие торговцы. Капитан долго не торговался и продал девушку за полцены. Как только он, получив деньги, снял с её рук цепь, Ясса тут же вцепилась ему в горло и сдавила с такой силой, что мужчина захрипел. К ним подскочили стражники, и на девушку посыпались удары тонких гибких палиц. Не обращая внимания на боль и струящуюся кровь, Ясса продолжала душить вероломного капитана, и отпустила лишь тогда, когда его тело перестало подавать признаки жизни. Разжав руки, она отшвырнула от себя мёртвое тело и повернулась к стражникам. Глаза её полыхали мрачным холодным огнём животной ненависти, и видавшие виды стражники невольно испуганно отступили.

Вокруг них мгновенно собралась толпа любопытствующих, среди которой сновал перекупщик, причитая, что потратил напрасно деньги, купив порченый товар. Кому нужна сумасшедшая рабыня, которую постоянно нужно держать в цепях?

Неожиданно, растолкав толпу, вперёд вышел высокий юноша в сопровождении вооружённого охранника, и смело остановился напротив виолки. Одетый в простой, без излишеств и украшений костюм, но из дорогого сукна, он походил на купеческого сына. Непроницаемые серо-стальные глаза уставились на девушку, и он несколько минут внимательно изучал её, словно диковинное животное, а затем тихо спросил по-ассветски:

– Откуда ты родом, и как твоё имя?

Ясса окинула юнца внимательным взглядом, словно примеряясь, куда его ударить. Но она не собиралась его бить. Юноша ей понравился. Холодный жёсткий взгляд и решительный подбородок, и от него исходила скрытая сила. Потому она ответила:

– Меня зовут Ясса, я с Оллина.

– Ты виолка… – произнёс юноша скорее утвердительно, чем вопросительно.

– Да, – с гордостью ответила девушка.

Юноша повернулся к всё ещё причитавшему торговцу и спросил:

– Сколько хочешь за эту рабыню?

– Ах, юный господин, совсем немного! Лишь бы вернуть потраченные деньги! – расстроено ответил перекупщик.

– Сколько? – повторил юноша.

– 150 серебряных мирдов, господин.

Юноша полез в привязанный к поясу кошелёк и отсчитал деньги. Спрятав их за пазуху, торговец произнёс:

– Осмелюсь посоветовать юному господину, заковать эту рабыню, ведь она безумная.

– Она не безумнее тебя, старик, – ответил юноша. – Просто эта девушка не любит, когда с ней плохо обращаются. Так ведь, Ясса?– повернулся он к виолке.

– Да, мой господин, – спокойно ответила девушка.

Юноша пристально посмотрел ей в глаза и спросил:

– Клянёшься ли ты мне в верности, Ясса?

Виолка лишь насмешливо усмехнулась.

– А вы заслужили эту клятву, господин мой?

– Я спас тебе жизнь. Если бы не я, эти стражники забили бы тебя до смерти.

– Или погибли бы сами… – парировала девушка.

– Но ты ведь моя рабыня… Я законно купил тебя.

– И получите мою покорность, соответствующую вашему ко мне отношению.

Юноша нахмурился.

– Следуй за мной, рабыня, – приказал он, и направился к выходу с рынка. Они прошли по узкой, поднимающейся к центру города улице, и вошли в дом, стоявший неподалеку от Главной площади. Как и другие дома города, он был окружён высокой стеной, сложенной из грубо обработанного камня. Во двор вели узкие ворота, в которые могла проехать одна повозка. Юноша постучал в них, и в воротах приоткрылась небольшая калитка, впуская пришедших внутрь.

Ясса оказалась в небольшом дворике перед невысоким двухэтажным зданием. Юноша провёл девушку в дом. Стражник, всё время сопровождавший их в городе, остался снаружи. Они вошли в холл, из которого вели две двери и одна лестница на второй этаж. Юноша приблизился к правой двери, возле которой стоял на страже толстый евнух, склонившийся в поклоне при виде господина. По молчаливому приказу юноши он отодвинул большой тяжёлый засов и впустил их внутрь. Пройдя коротким коридором, они оказались в просторном квадратном зале. Здесь не было никакой мебели, кроме кресла у окна и длинной низкой скамьи напротив.

Они пересекли зал и повернули налево. Вновь пройдя узким коридором, оказались в полукруглом холле с открытым выходом, украшенном резными деревянными колоннами. Перед удивлённым взором Яссы открылся ещё один двор – внутренний, откуда доносились весёлые женские голоса и смех. Посреди двора сверкала вода небольшого круглого пруда, окружённого золотистым песком и пышной тёмной зеленью густого тенистого сада. На берегу пруда, подставив обнажённые тела лучам утреннего солнца, загорали несколько девушек. В этом раю были одеты только два человека: раб-евнух, лениво прислонившийся к одной из колонн, и женщина средних лет, когда-то обладавшая утончённой красотой, сейчас несколько увядшей.

Лишь только юноша показался на пороге, евнух ударил в гонг. Смех мгновенно прекратился и девушки оглянулись. К ним поспешила надсмотрщица и склонилась в низком поклоне.

– Доброго утра и долгих лет жизни вам, господин, – приветствовала она юношу.

– Здравствуй, дона. Как мои девочки? Всё в порядке?

– Да, господин, у нас всё в порядке.

– Я привёл новую девушку… Вымой её и приведи ко мне. А я пока поиграю с девочками… – и юноша направился к бассейну, снимая на ходу одежду.

Как только господин удалился, дона окинула Яссу пристальным взглядом и буркнула:

– Ступай за мной!

Ясса последовала за надзирательницей. Дона привела её в небольшую комнатку, в центре которой была утопленная в пол круглая ванна. Молча ткнула пальцем на мыльную жидкость, достала из шкафчика и бросила под ноги большое полотенце, и вышла из комнаты, приказав хорошенько вымыться. Ясса с удовольствием выполнила этот приказ, так как тело уже чесалось от не смытой после вынужденного морского купания соли. Закутавшись в полотенце, она вышла из ванной комнаты. За дверью её ждала дона. Она проводила виолку в сад, к небольшой круглой беседке, густо покрытой диким виноградом, словно непроницаемым плащом. Внутри лежал толстый ковёр с разбросанными по нему подушками, а под стеной тянулся покрытый бараньими шкурами диванчик, на котором и восседал обнажённый юноша, сжимая в объятиях юную красавицу.

– Прошу прощения, господин, – произнесла дона, кланяясь, – вот девушка, которую вы просили…

Он отстранил от себя ласкающуюся наложницу и махнул рукой.

– Давай её сюда…

Ясса поднялась по ступеням и вошла в беседку, остановившись у порога и с любопытством глядя на происходящее. Юноша похлопал наложницу по тугой попке и сказал:

– Оставь нас, Ян-Ли… Мы продолжим позже.

Он жестом отпустил дону и остался с виолкой наедине. Вновь окинув её внимательным взглядом, он приказал:

– Сбрось полотенце. Я хочу увидеть твоё тело.

– Вряд ли оно вам понравится, – усмехнулась Ясса. – Это тело не женщины, а мужчины… К тому же, я уже, по вашим меркам, старуха.

– Сколько тебе лет?

– Двадцать пять.

– И всё же я хочу видеть тебя.

Ясса распахнула полотенце, и глазам юноши предстало мускулистое тело, на котором белели старые шрамы и темнели полосы от плети капитана Асобеля.

– Я вижу, тебя уже стегали… Ты была раньше рабыней?

Ясса хотела было ответить, но тут её слуха коснулся еле уловимый шорох. Предостерегающе прижав палец к губам, она бесшумно выскользнула наружу. Тут же послышался испуганный женский крик, возня, и Ясса вернулась в беседку, волоча следом упирающуюся Ян-Ли.

– Эта девушка подслушивала наш разговор. Наказать её за любопытство? – спросила виолка.

– Нехорошо, Ян-Ли… – покачал головой юноша.

– Простите, господин, я больше не буду… – пискнула девушка.

– Я могу ей сделать больно, не оставив на теле следов… – предложила Ясса. – Тогда она лучше запомнит своё обещание.

Глаза юноши вспыхнули странным огнём.

– Сделай это! – приказал он.

Ясса нажала на спине рабыни несколько точек, и девушка взвыла от боли.

– Достаточно!

Ясса отпустила несчастную и та, упав на колени, заскулила, как побитый щенок.

– Ступай, Ян-Ли, и больше не смей подслушивать мои разговоры! – приказал юноша.

Всё ещё скуля, рабыня выползла из беседки.

– Надеюсь, с ней всё будет в порядке… Это моя любимая наложница.

– Через полчаса она будет, как и прежде.

Юноша встал и набросил халат на плечи. Указав виолке на место рядом с собой, приказал:

– Садись и расскажи о себе.

Ясса вновь закуталась в полотенце, присела на диванчик и начала подробный рассказ:

– Я родилась и выросла на острове Оллин. Моя мать виолка и служит в личной гвардии королевы…

Дальше она рассказала, ничего не скрывая, всё, что с ней произошло за прошедшие годы, с того момента, как она сошла с корабля в Илларии и по сегодняшний день.

– Теперь я принадлежу вам, господин, – с лёгкой улыбкой закончила она. – Но не обещаю, что это надолго… При первом же удобном случае я постараюсь сбежать и вернуться в Илларию, к своему мужчине и сыну. Надеюсь, вы не осуждаете меня за это желание?

– Не осуждаю, – спокойно ответил юноша. – И даже приветствую… А ты сможешь добраться до королевства? Ведь между Медаусом и Илларией простираются сотни кемов Ледеберга.