скачать книгу бесплатно
Около пятнадцати лет назад в мире произошло кардинальное изменение, казавшееся невозможным – все государства объединились и возглавлять их стал единственный человек – празмунд (так называемый президент мира). Так, само собой, прекратились войны и вражда между странами. У каждой страны все же остался президент, он назывался так по-прежнему, но он управлял своим государством, как неким регионом. Одна из стран добывала нефть, другая снабжала продуктами и так далее, – кто во что горазд. Некий околокоммунестический строй воцарился на Земле. Его еще назвали Мекларизмом (от имени Саймона Меклара, ставшим первым празмундом). Празмунд разумно распределял ресурсы между странами, и все оставались довольными. Полные его полномочия описать довольно непросто за раз, но в целом можно сказать, что вскоре подобный строй начал работать полностью слаженно. После объединений начала происходить массовая миграция. Народности настолько смешались, что вернуть все к прежним порядкам уже казалось невозможным.
На первых порах правительства метались из стороны в сторону. Все было таким новым и непродуманным. Мир менялся с огромной скоростью, и нужно было исправлять все не только вне, но и внутри страны. Государства меняли свое, можно сказать, предназначение. Система взаимосвязи городов стала единым механизмом и этот механизм необходимо было чистить. Создавая новый мир, нужно избавляться от пережитков прошлого, что жутко мешают развитию. Цивилизация не терпит грязи, безделья и анархии.
Что же стало с жителями трущоб?
«Пусть образумятся и идут работать, либо умирают вместе с прошлым» – гремели президенты, подписывая на саммите судьбоносное «Постановление 3». Все так просто! Постановление гласило, вкратце, следующее: «Городам государственного значения в срочном порядке очистить улицы от незарегистрированных лиц, тунеядцев, и лиц, ведущих аморальный образ жизни». Расплывчатое указание, неправда ли? Вот и тогдашний мэр Зенита поняла все по-своему.
Программа Зенита под названием «Цивилизация» (в простонародье «Очистка») была направлена на истребление всякого рода тунеядства, разрухи и грязи современного мира. Правительству не захотелось обеспечивать бездельников и пропойц местами жительства и особой работой, как это делали в других городах. И было также бессмысленно восстанавливать полуразрушенные здания, которые все равно должны были обвалиться… Другие города старались «ухаживать» за своими Изгоями, обеспечивали их жильем и особой работой. Но мэр Зенита, после недолгих попыток следовать подобному алгоритму, решил, что местных людей на такое и силком не затащить. Единственное решение, которые он нашел – отсечь и вычистить эту «грязную» часть города, как выжигают больные леса.
Рудимент, называемый тогда еще Зелеными Аллеями и считавшийся кладезю непотребства, был крайним и немного отдаленный районом Зенита. На поздних этапах «Очистки» это место хотели полностью уничтожить, чтобы не оставлять пережитков прошлого. Сначала была построена огромная стена, огораживающая Зенит от Рудимента. Затем за нее, в Рудимент, выдворили всю челядь, ошивающуюся на улицах города. И сразу после этого принялись разрушать, сносить здания и просто сравнивать с землей Зеленые Аллеи.
Но снос слишком быстро закончился. В те дни, внезапно для всех жителей Зенита, мэр перестал выходить на связь. Администрация города, без его участия, решила, что важнее развитие будущего, а не разрушение старого. Снос остановился, и между прошлым и настоящим города осталась пропасть. «Очистку» полностью остановили, бросив все как есть. Даже не убрали мусор и оборудование. Что стало со старым мэром никто не знал; пошли слухи, что он покончил жизнь самоубийством, но ко власти пришел новый глава, которому эта ситуация была абсолютно безразлична. Он действовал по приказам с самого верха, а они об этой ситуации не знали (или знать не хотели). Был план активно развивать внутреннюю экономику. Этим и занялись. Не безуспешно.
Поэтому эту жалкую, никому не нужную частичку мира народ и назвал Рудиментом. Трущобы с центром связывал только старый Тракт и волна разрушений, с видимым сбавлением степени сноса, по его бокам.
Влад каждый раз обращал внимание на Рудимент. Грязно-серые, коричневые полуразрушенные здания. А перед ними «останки» – торчащая арматура, груды цемента и грязи, словно баррикады. Большего он видеть не мог, да и не был в тех местах ни разу. Но его воображение наводило на интересные мысли. Он не сомневался, что напридумывал лишнее, ведь с его, так сказать, «аристократичной» стороны, неизведанностью дна жизни, весь тот трущобный мир казался свалкой. Порой этот район сравнивался с босяком, просящим подачки. И потому Влад относился к Изгоям с долей брезгливости. Но в своем новом произведении, он почему-то захотел обратить внимание на тот мир и пролить хоть капельку благоразумия и «святости». Хотя бы для утешения самого себя.
Немного странный способ. Как и желание.
– Здравствуйте…. Здравствуйте… Добрый день, – здоровался с каждым Влад, проходя по коридору офиса.
Здесь уже каждый знал его. Имел как минимум шапочное знакомство.
– Здравствуй, Влад, – поприветствовала его женщина лет тридцати, с короткой стрижкой, стоявшая в проходе с ярко-синей папкой в руках, словно в аккурат подобранной к туфлям. – Милана до сих пор не нашла работу?
– Здравствуй, Вик. Да, – тяжело вздохнул он. – Что-то совсем не клеится.
– Мне кажется, я смогу ее пристроить…
– Влад, – вдруг раздался голос – из-за двери в конце коридора выглянул высокий мужчина в очках. – Прошу, пройдите в мой кабинет.
– Спасибо, я обязательно тебе позвоню, – бросил на прощание Влад и оставил женщину.
Он тут же кинулся к двери. Перехватив ее рукой, Влад сначала просунул голову, а потом и сам неспеша вошел в кабинет.
– Что ж, Влад… Я прочитал ваше «новаторство», – сотрудник издательства шел вдоль Т-образного стола спиной к двери и что-то все время поправлял – рамку, телефон, ежедневник, бумаги… – Честно сказать – удивлен!
Влад присел на край офисного кресла, стоявшего у стола, и начал нервно дергать пяткой.
Рыжеволосый мужчина взял в руки распечатанный на бумаге синопсис книги Влада со своего стола и быстро устремился к нему самому.
– Ты понимаешь, что это значит? – он бросил пачку бумаги перед писателем на стол. На первой странице было скромно напечатано: «Каратели. Фантастический роман». – Ты хоть знаешь, что это? – выразительно тыкнул он в название.
– Что? – встревожено спросил Влад и взглянул в лицо, возвысившееся над ним.
Мужчина хитро осклабился своей дьявольской улыбкой с белоснежными зубами.
– Это шедевр, дружище! – прошипел он на ухо Владу и хлопнул его по плечу. – Серьезно – произвело впечатление, – выпрямился он и заговорил уже громче. – Хотелось бы прочитать саму книгу, со всеми подробностями.
– Спасибо, Леон, очень приятно, – скромно улыбнулся Влад.
– Где же ты раньше был со всем этим? Пихал мне любовную ерунду, когда мог быть в ТОПе!
– Просто не был готов. Эта идея требовала времени.
– Понимаю, понимаю… Хорошие вещи наспех не делаются. Что касается печати – мне кажется, я смогу договориться с фантиками.
Фантиками он называл сотрудников, занимающихся фэнтези и фантастической литературой.
– Здорово! Я буду очень признателен, честно. Ты же знаешь, как мне нужны деньги.
Леон понимающе кивал головой:
– Конечно. Но немногое от меня зависит. Хотя этим бедолагам давно нечем заняться, и у них просто нет выбора. Книга должна хоть как-то оживить издательство, иначе и года больше не протянет.
– Я тоже так считаю. Только ты не говори им об этом прямым текстом – еще обидятся.
– Ха-ха!
– Ну ладно, с Богом, – Влад встал из-за стола и пожал руку другу. В ответ Леон добавил объятие и крепкое дружеское похлопывание по спине.
– Влад, – отстранился тот. – Посмотри на себя – весь трясешься. Все в порядке?
– Да, да, все хорошо. Наверно, перенервничал, – попятился назад Влад, уже ища за собой кресло. Глаза его нервно забегали, и он почувствовал нехватку воздуха.
– Э-э-э, брат, ты чего? – Леон подскочил к писателю, падавшему без сознания, и успел лишь подхватить его за рукав. Но хоть немного смягчил ему падение.
Тут началось непредсказуемое. Упавший мужчина забился в конвульсиях, его тело выгнулось вверх, затем руки и ноги начали почти синхронно скакать в воздухе, ударяя по полу.
– Черт, что с тобой делать?!
Единственное, что он вспомнил из уроков по оказанию первой помощи, это положить его голову на колени. Так и сделал, но конвульсии к этому времени уже начали спадать. Оставалось только учащенное дыхание. Леон постарался расстегнуть воротник другу, чтобы ему было легче дышать.
Взгляд Влада снова стал осознанным. Он нелепо смотрел на возвышающегося над ним Леона и тут же попытался встать. В первый раз его подвели ноги, но со второй попытки он все же уселся в кресло.
– Эй, ты куда? Лежал бы, а то снова упадешь… Все прошло? – спросил Леон, поднимаясь на ноги.
Влад кивнул в ответ.
– Эпилепсия? – рыжий мужчина поставил перед ним графин с водой, стакан и наполнил его через край.
– Да, – тяжело сказал Влад, глядя в пол и упираясь локтем в стол.
– Есть какие-нибудь таблетки?…
– Нет ничего.
Леон недовольно поморщился.
– Часто у тебя такое бывает?
– Нет.
– А родные хотя бы знают? Только ответь нормально, – Леон пододвинул кресло и уселся напротив, глядя на друга в упор.
Влад помотал головой и глотнул воды.
– Это не имеет никакого сравнения с тем, что происходит с моим сыном. Я не могу жаловаться, просто не имею права. Да и кому от этого станет легче? Уж точно не мне. Все узнают, что это моя, а не жены, наследственность повлияла на здоровье Марка. И тогда он возненавидит меня еще больше… Большего я и сам не вынесу. Мне очень больно глядеть на них. Милана не доверяет моему делу, Марк бесится, что я не могу позволить оплатить его лечение… Я не получаю от них поддержки – больше упреков. И… Даже не знаю, смогу ли я дописать эту книгу. Стоит ли вообще начинать ее писать? – взглянул он с надеждой в глаза другу.
– Не знаю…, – вздохнул Леон. – Я не могу принимать за тебя решения в такой сложной ситуации. Но скажу вот что – твоя идея имеет большие шансы, такого раньше не было на нашем рынке. Вдруг она взорвется огромной денежной бомбой? Однако никаких гарантий я тебе дать не могу. Но я возлагаю на эту книгу большие надежды, прямо чувствую, как от этого синопсиса и от твоей головы исходит божественное сияние. Не, не, я не шучу.
– Будет великолепно, если все сработает в точности так, как мы хотим.
– Ну и что же ты тогда тут сидишь? Я дал тебе добро, жена, вроде как, не против, – так нужно немедленно приступать к делу! Особенно, если ты так переживаешь за деньги. Быстренько отпечатаешь текст – только не нахалтурь мне, – отдашь, и наши редакторы и корректоры над ним поработают. А сам тем временем найдешь какую-нибудь работенку и будешь ждать, пока пойдут денежки. Ничего тут страшного нет. Стоит попытаться.
Влад благодарно кивнул и застегнул пуговицу воротника, собираясь уходить.
– Как чувствуешь себя? Больше не упадешь? – спросил Леон.
– Не думаю. Но чувствую себя уже лучше.
– Знаешь, все-таки сходи к врачу, купи какие-нибудь таблеточки.
– Зачем?
– Чтобы жить.
– Об этом не переживай. До скорого!
– Удачи!
***
Через неделю Влад и Леон встретились в тире, что находился недалеко от кофейни. Поначалу Влад относился к этому скептически, но вскоре, увидев оружие, услышав выстрелы и аромат пороха, он наполнился энтузиазмом.
Хоть рядом и стоял инструктор, Леон все сам пояснил Владу, как нередко поучал его чему-то новому.
Когда Влад принялся стрелять, обомлел даже сам друг:
– Ну, приятель, умеешь удивлять. Я-то думал ты тихоня, но чтобы восемь патронов подряд и ни разу в «молоко»! Господи! Ты точно раньше не стрелял?
– Нет.
– Тогда откуда в тебе столько кровожадности?
Влад пожал плечами.
– Накипело… Но спасибо – разрядился. Теперь понимаю, почему ты сюда постоянно ходишь.
– Я хожу больше ради самообороны, а ты прям, как бешеный, набросился на эти мишени.
– Это плохо?
– Это… странно. Тебе и в правду не помешает расслабиться. И лучше не таким способом, от греха подальше. К тому же твое здоровье меня напрягает – вдруг рука дрогнет?
– Да знаю я… Просто слишком тяжело не думать о проблемах. Я будто представляю их внутри мишени. Оттого хочется расстрелять их к чертям. Надеюсь, что вскоре все разрешится, с моей-то новой книгой. И такие меры не понадобятся.
Глава 4
Гул голосов поднялся над полуразрушенными крышами невысоких домов.
Свет покинул этот грешный город. Лишь старые громоздкие генераторы старались осветить поле боя.
Улюлюканье, предвкушающее падение жертвы, призывало к битве. Ни женщины, ни мужчины, ни даже дети не готовы были оставить эту ночь без размозженной плоти.
Оскал убийцы освещался тусклым светом низких фонарей. Его большие клыки сверкали так, словно он готовился разодрать жертву ими. И вправду – слюна подтекала к губам. Но в руках убийца крепко сжимал биту.
Зама-ах….
Хрясь!
Свист биты в воздухе заглушился ликованием толпы! Жертву разнесло на части от такого удара, и своим содержимым она опрыскала убийцу, но тот лишь довольно облизнулся, собрав капли с щек, радуясь меткому попаданию.
В толпе бойцов хватало и один из них, мирно сидящий у края арены на ящике, подхватил отлетающий кусок ножиком и со спокойным лицом отправил в рот.
– Да! – довольно кричал Страйк, широко расправив руки, подставив биту прямо к лицам в толпе. – Еще! Еще!
– Кидай! Кидай еще! – кричал кто-то.
Раз! Два! Оба яблока разлетелись по сторонам друг за другом. Молодой человек в два больших маха попал по ним, почти не напрягаясь.
– Да! Ух-у! – ликовала толпа.
– Окей! Окей, ребятки! – перекрикивал их молодой человек. – На сегодня хватит! Лучше раздайте детям эти яблоки.
– Э-эй! Да ладно тебе, Страйк! – громко окликнула его Джейн. – Неужто вы с Бетси сдаете позиции? Или боишься, что кличка вернется?
Рыжеволосый, под медь, поджарый парень, с острыми чертами лица и таким же нравом, резко обернулся и состроил очень деловую мину:
– Если ты не заметила, она всегда со мной. Люди меняются, а кличка остается, – с ухмылкой ответил он.
Джейн, ничего не ответив, улыбнулась и протянула руку к близстоящему стакану.
– Хэй, Сай! Как яблочки? – Страйк подошел к приятелю, стирающему с лезвия яблочный сок, и резко плюхнулся на соседний ящик. Раздался треск.
– Как всегда – не лучше груш.
– Хах! Ну да…. Еще неделю будет вонять, – Страйк провернул биту в руках и слегка коснулся языком лакированной древесины. – Хоть чай мешай ей.
