скачать книгу бесплатно
– Поэтому и пойду. Вам назло.
– Пф…
– Я не вижу смысла отсиживаться в стороне, пока мои друзья подвергают себя опасности. И волноваться каждый раз за них. Вряд ли случиться что-то страшное – вы уже так много раз ходили на дело.
– Раз на раз не приходится.
Ворон задумался. Эмили уже ждала отказа и настойчивых уговоров, чтобы она еще раз обдумала решение и тому подобное…
– Ладно. Дело твое, – он взглотнул, а выражение лица приняло растерянный вид. – Я не тот человек, который должен тебе указывать, что делать.
– Хорошо. Спасибо! – Эмили засеяла в радостной улыбке. – Послезавтра, значит, выходим?
– Погоди, – Ворон взглянул на нее все с тем же выражением, но уже с легкой улыбкой. – Я же должен рассказать, как все у нас устроено…
Глава 9
Тяжелые печатные станки гудели в накаленной напряженности целого рабочего дня. Из-под их валиков и лазеров выходили разные своды корпоративной этики компаний, каталоги и прочая бизнес-типографика.
Рабочие неспеша переносили какие-то бумаги, заготовки и прочее от одной машины к другой, порой бросая оценивающие взгляды на непрошенных гостей.
– Вот, смотри, тут идет последний этап печати, – Леон хлопнул по железному боку один из станков. – Из этого бокса выходят готовые книги. Здесь человек нужен только, чтобы принять продукцию. А так машина сама укладывает все в аккуратные стопки. Вот и все, пожалуй.
– Да, это все здорово. Не думал, что сюда пускают простолюдинов, – посмеялся Влад.
– Ой, – Леон махнул рукой, – я тебя умоляю! Простолюдин! Да на тебе одном скоро все это будет держаться. А главным давно уже все равно – хоть шабаш тут устраивай.
– Ха-ха! Это для тебя это место привычное, а для меня – священное. Здесь такое рождается!…
– Все рождается в твоей голове, – приставил палец к виску рыжий мужчина. – Это обычное место, где на бумагу наносится краска – не больше. Эй, Шрифт, все готово? – громко спросил он у тощего мужчины, сидящего за компьютером в другом конце зала.
– Да! Сейчас запущу процесс.
Человек по кличке Шрифт на автоматизме вбил какие-то обозначения, защелкал мышкой с припадочной быстротой и вот загудел первый станок. Рабочие с послушной и привычной расторопностью обслуживали машины, один оператор передавал что-то другому, потому процесс не замедлялся ни на минуту.
На это Влад глядел с зачарованностью – ведь именно сейчас печаталась его судьбоносная книга. Лист за листом, блок за блоком летели из железных машин, способных породить на свет столь волшебное – книги. Интересней всего было видеть, как печатается обложка – эта живописная картинка, с нанесенным поверх названием и его псевдонимом, тесненные золотом совсем скоро будут блистать на полках книжных киосков. Мужчина вздрагивал от предвкушения и узнать себя не мог – ведь столько книг уже печаталось от его имени… Но эта была особенная.
Спустя несколько минут беспрерывного наблюдения все было готово. Леон подозвал Влада к себе, к последнему боксу.
– Готов увидеть чудо книгорождения?
Влад с по-детски широкой улыбкой закивал.
И тут к нему в голову закралась интересная мысль – а ведь точно так же он когда-то радовался рождению сына, или… даже меньше.
– Любуйся… – ласково сказал Леон и открыл крышку бокса.
Выстроенные в аккуратные стопки, сияющие лакированной обложкой и золотом, книги с крупным названием «Каратели» лежали перед Владом и смиренно ждали, когда руки их творца в первый раз хрустнут их обложкой. Влад не заставил их ждать и пролистнул страницы ближайшей к нему книги.
– Это великолепно! – вздохнул он. – Вы большие молодцы, ребята. Настоящие профессионалы.
На что рабочие скромно улыбнулись и покачали головами.
– В продажу выйдут уже завтра. Следи за киосками. Рекламщики тоже подготовили знатную кампанию по продвижению. Но, поверь, у тебя и так конкуренции нет, нашим «профессионалам» можно было заплатить и поменьше.
– Вот только это плохо, наверно. Здоровая конкуренция никому не мешала.
– Хороших писателей по стране единицы. И они, поверь мне, зарабатывают нехилые денюжки. И можно было бы подумать, что в этом мире уже никто не читает, но находятся ценители и убеждают других купить книги тех авторов. Вот за таких ребят надо держаться, эти читатели – наше все.
– А ведь и вправду. Мы, по сути, просто надеемся на удачу. Люди же уже не видят в книгах ничего интересного. Да у них элементарно времени нет читать!
– Не загоняйся. Это не твоя забота. Выпустим хорошую рекламу, проведем пару авторских встреч и привлечем внимание. Даже на сарафанное радио можно надеяться.
– Хорошо, хорошо, как знаешь. Ты же все проконтролируешь?
– По-другому и быть не может. А теперь иди домой и отдохни. Больше от тебя ничего требуется. Побудь с семьей, развейся, съезди куда-нибудь… Наши бандерлоги позаботятся обо всем!
– Звучит, как рекламный слоган, – посмеялся Влад.
На что Леон пожал плечами с улыбкой, говорящей: «Оно так и есть».
Посмотрев на часы, Влад понял, что освободился раньше, чем планировал и мог бы заняться чем-то для себя. Но тут в его голове всплыло, что было бы неплохо поехать в Перфий и успеть на выступление сына. Вот только концерт уже давно шел и рассчитывать добраться до другого города до его завершения в час-пик было довольно наивно. К тому же в коротком разговоре с женой они договорились, что он приедет только забрать их. По ее речи было предельно ясно, что такой расклад Милану мало устраивал. Все ее попытки сделать семью сплоченней, воспитать в ней общие ценности и традиции рушились по независящим от нее причинам. И она просто отпустила ситуацию. Была еще надежда, что по завершению всей этой суеты вокруг книги, денег и операции, можно было бы начать все чистого листа, но та ссора оставила в ее душе серьезный отпечаток. Как, в прочем, и в душе Влада, ведь основной удар пришелся на него.
Влад шел к автостоянке, думая о своей новой книге. В носу еще стоял аромат типографской краски, а в ушах раздавался шум станков. Не покидали мысли и о реакции людей на появление книги на полках магазинов, на рекламу. Да и как же пойдут продажи и как вообще о ней будут отзываться? Вдруг он слепо полагает, что написал шедевр, но читатели сочтут «Карателей» за очередной книжный выброс, чтобы просто заполнить полки?
Тут его взгляд упал на один маленький проулок между домами. Что-то в нем явно выбивалось из привычной картины и заставило обратить на себя внимание. Влад сделал пару шагов назад и заглянул за угол. Большая черная надпись на стене гласила: «Закон – это смешно». Ему показалось это забавным совпадением – в его книге был герой, имеющий подобные политические взгляды. Но само это явление не укладывалось в голове. Кто мог сделать подобное в столь смиренном и порядочном городе? Еще и с таким посланием…
– Уважаемый, это ваша работа?
Влад повернул голову и увидел гладковыбритого мужчину пожилых лет в полицейской форме со снисходительной улыбкой и спокойным нотками в голосе.
– Нет, конечно. Как раз думал, в какую компанию позвонить, чтобы позаботились об этом безобразии.
– Безобразие – это вы верно выразились, – улыбнулся полицейский, но глаза его по-прежнему выражали уныние. – Но вы не нагружайте себя такими проблемами – мы сами найдем уборщиков. Это, между прочим, уже не первый случай. Да, да, – увидел он удивленные глаза Влада. – Почти каждую ночь по городу появляются какие-то надписи. Мы их все стараемся сразу же смывать, но, бывает, не успеваем. Вот они и отвлекают таких занятых людей, как вы. А выражение-то какое, хэх! Но, если что, я сказал вам это по секрету, – подмигнул он.
Влад кивнул.
– Спасибо за бдительность! Не смею вас больше задерживать.
Полицейский с некой детской наивностью начал рассматривать надпись и пыхтеть под нос, а Влад пошел дальше по своему пути, ничего не сказав ему на прощание.
Сев в машину, он еще долго думал – ехать домой и ждать звонка или сейчас же поехать на концерт. Остановился на втором.
Прошло еще около получаса, пока ему удалось выехать за город, оставив позади жуткие пробки в центре Зенита. Когда он посмотрел на время, то слегка обеспокоился – час уже поздний и он явно не успевает приехать хотя бы к концу концерта. Затем посмотрел на экран телефона и не обнаружил пропущенных звонков – это его обеспокоило еще больше. Может Милана так обиделась, что решила уехать на автобусе или взять такси обратно? Но она же нашла терпения договориться о том, чтобы Влад их забрал…
Глава 10
Комната соскучилась по своему хозяину, и когда он вернулся, приведя с собой гостью, она встретила их пыльными объятиями. Эта старушка от радости поперхнулась, и книжка со стола, лежавшая на самом краю, свалилась на пол. Глухое эхо врезалось в исшарканные стены, а половая доска сдержанно скрипнула.
Не говоря ни слова, Ворон прошел к высокому шкафу, открыл дверцу, и на ее внутренней стороне показалось высокое зеркало. Оно не отражало ничего, кроме тьмы. Будто шкаф скрывал все тайны хозяина, его загадочную и темную душу.
Быстрым движением руки молодой человек вынул плечики с костюмом.
– Тебе придется надеть это. Другого варианта пока найти не могу. Накинь-ка сейчас поверх своей одежды.
Эмили послушно надела брюки поверх шорт, сняла свою ветровку и набросила великоватый пиджак на майку.
– Для первого раза сойдет, – кивнул Ворон. – Помни, мы должны быть похожими на них, слиться с толпой. Сделать вид, что согласны с их законами, – его носогубная складка дернулась, – порядками, обычаями. Думать, как они думают, идти, как они идут…
Говоря, он подошел к магнитофону рядом с креслом и нажал на кнопку проигрыша.
Послышались звуки фортепиано.
– Наши взгляды пусты. Все для нас привычно, – говорил Ворон под спокойную музыку. – Все свои восхищения спрячь под мышку вместе с портфелем, ведь для них эти здания и виды привычны. И должны стать такими для тебя. У тебя нет вкуса – ты имеешь только дресс-код. У тебя нет порывов – их заменяет закон. И он руководит твоей жизнедеятельностью, мыслями… Ты должна подчиниться всем законам на свете – судебным, природным, физики. Ты должна двадцать раз подумать, прежде чем сделать то, что захотела: «А это законно?», «Это пристойно?», «Это правильно?». Вот разве есть закон, в котором говорится: «Если ты услышал красивую музыку и душа поет, ты должен танцевать»? – Ворон взял за руки девушку и закружил в медленном танце. – Об этом говорится в конституции? Хоть один документ может мне это сказать?…
– Это что, «Muse»? – улыбнулась Эмили, услыхав знакомые мотивы. Она неловко, довольно неуклюже кружилась в танце.
Ворон кивнул:
– Нет. Ни в одном документе, ни в одном своде правил ты не встретишь таких слов в целом об искусстве. Потому что искусство – это порыв души, а порыв души запрещен, как и преступление. Они имеют одну исходную точку.
Вдруг он остановился:
– Пойдем со мной, – и потащил девушку за руку куда-то в угол.
Только подойдя совсем близко, Эмили увидела, что в стене есть потайная дверь. Она полностью сливалась со стеной, только прорези ее выдавали. На двери не было ручки. Молодой человек открыл ее под напором плеча.
Протиснувшись в щель, они вошли в темное помещение. Только тусклый свет из комнаты просачивался внутрь. С его помощью удалось увидеть черную железную лестницу. Первым полез наверх Ворон. Девушка не отставала.
– Стой, – услышала голос сверху Эмили.
Что-то сухо скрипнуло. Вдруг свет врезался ей в глаза. Она тут же сильно зажмурилась и почти вслепую поползла дальше.
Ворон помог девушки вылезти из открытого люка. Попав на свежий воздух, Эмили огляделась. Вокруг, на расстоянии вытянутых рук, стояли белые стены. Глядя вперед, ее взгляд уперся в спину молодого человека, но стоило ему пройти вперед, чуть наклонившись перед невидимой для Эмили преградой, она увидела оконный проем. Проем был с ее рост, а от пола на высоте не выше порога. Девушка вышла вслед за Вороном.
За окном, перед маленькой заостренной башней, как она увидела потом, была плоская крыша. Но уместиться на ней могли только двое. По левую сторону громоздился скат и вершина крыши над залой второго этажа, где и проживал Ворон. По правую – ничего. Где-то за башней тяжело дышали старые высотные дома.
Церковь находилась на пригорке, едва ли не на самом высоком месте Рудимента. Другие крыши не могли себе позволить такого вида. Они прятались за церковью, и Зенит был им практически в недосягаемости. Но отсюда изучить тот город можно было вплоть до каждого здания.
– Красиво, не правда ли?
– Да, но почему ты раньше мне этого не показывал?
– Я и сам не часто сюда залажу. Не хотелось бы привыкать к виду. Вообще я хочу тебе кое-что рассказать по поводу твоей, кхм, инаугурации…
Ворон постарался подробно рассказать девушке все необходимое: где вход в город, напомнил, как надо себя вести, идя по улице, в какие магазины они наведаются в этот раз, и кто что попросил взять. Все это сопровождалось схематичными указаниями в воздухе, выводящими линии на картине отдаленного города.
Эмили это, конечно же, удивило, но тут же и зажегся больший интерес к делу. Для нее это новая глава жизни и эпиграф к ней был очень интригующий.
Что-то было в этой девушке странное, необузданное, неиспытанное. В ней таилась большая сила, желание крушить и грабить, разорять виновников бед ее прошлого… Но это тщательно скрывалось за ее милым личиком, тонким голоском и розовыми, как у куклы, волосами. А может эти волосы и были началом ее безумия? Изнутри черепной коробки это просачивалось наружу цветным нектаром?
Для друзей она все же была божьим одуванчиком и венцом благоразумия в этой компании. Но как мало они знали о ней на самом деле.
Как много она не знала о них.
Спустя десять лет они ничего друг о друге так и не узнали.
Ветер раздувал мешковатый пиджак и заглядывал под штанины, которые Эмили держала руками в карманах. Прозрачно-розовые кудряшки трепыхались, облепляя лицо, в такт черным крупным локонам человека-птицы. На минуту перья отвлекли Эмили от речи Ворона, и она начала следить за их нежным танцем, но, опомнившись, опустила в смущении глаза и увидела высоту под ногами. Зеленые вершины деревьев тянулись к ней, вот только, имея всю свою мощь и длину, они не могли дотянуться до одного единственного места – где стояла девушка. А высота была и в самом деле головокружительная.
«Шаг – и все… – улыбнулась она. – Какая же тонкая граница между жизнью и смертью».
– … А Джейн тебя сейчас не ищет? – закончил лекцию Ворон.
– Возможно, – пожала плечами Эмили. – Но она знает, где меня искать.
– Но явно не здесь, – ухмыльнулся молодой человек.
– Точно! – вдохнула она. – Пойдем быстрей на Высотку, – говорила она, уже опуская ноги в люк.
– Постой! Можно сократить путь.
Ворон тут же метнулся за башню. Прямо за ней протянулась полоса плоской крыши и водосток. Молодой человек шел так быстро и уверенно, будто не боялся упасть. Эмили последовала за ним, но более осторожно.
Не доходя немного до конца, он поднял какую-то доску и протянул дальним концом к зданию напротив. Ближний конец положил у ног и прижал тремя пыльными кирпичами.
– Проходи.
Девушка остановилась и никак не могла решиться.
– Проходи, не бойся. Я буду держать.
Эмили шагнула вперед.
Внизу неимоверная высота. Под ногами шумел лес. Впереди ветер свистел в окнах старой развалины, и ее крыша едва держала саму себя. Сзади Ворон может и удержит ее, но стоит гнилому кирпичу впереди треснуть… Доска чуть пошатывалась под весом Эмили. Или от ее дрожащих ног.
Конец пути.
Колени девушки еще дрожали, а Ворон уже стоял рядом с ней. Человек-птица…
Не говоря ни слова, девушка пошла вперед. Дальнейший путь ей был в целом известен. Это здание состыковывалось с другим, а с того другого можно было пройти по железной лестнице, которую ребята когда-то сбросили с чуть более высокого дома. Этот «чуть более высокий» и был Высоткой. Это было единственное здание из оставшихся после разрушения, которое достигало двенадцати этажей. Дальше шло здание пониже и так далее…
Придя на крышу, они никого не увидели. Эмили даже немного расстроилась. Это ведь их любимое место. Вместе они притащили сюда старые матрасы, поставили столики, уже изрядно подгнившее под открытым небом, украсили стенки стекляшками, старыми цветными лампочками, битыми бутылками… Здесь просто то самое место, где можно было уединиться с друзьями. Но их тут не было.
Вдруг где-то впереди брякнуло железо.
Выйдя из-за чердака, Эмили увидела всех своих друзей.
Они любовались видом с крыши, сидя на самом краю. Первым Эмили и Ворона заметил Сай, потому что сидел на углу и боком к остальным ребятам. Он сначала удивился, а потом сразу ехидно улыбнулся.
