скачать книгу бесплатно
Наутро Седов, разбуженный Климом, после умывания попал на процесс кормления всей оравы (кроме грудничков). Семеро по лавкам с любопытством смотрели на высокого дедушку с бородой, оторвавшись от каши с молоком. Бабы замерли на секунду (как отреагирует), но старче просто уселся с краю стола и подмигнул ближайшей измазанной в каше мордашке. Дети, слава богу, голодными и замурзанными не выглядели, хотя как знать, какого роста и комплекции они должны быть в своем возрасте при нормальных-то условиях… Его с Климом тут же накормили свежайшими лепешками, с пылу, с жару, да с медком и сметаной, и неловкость ушла из-за стола, хотя мелочь больше таращилась на дядек, чем в тарелки.
Ну, а пока Маркел выводил да запрягал лошадь, а Клим собирал их небольшую поклажу (бабы сунули кое-что с собой), Николай Федорович нашел минуту, чтобы еще раз сказать бабам, чтоб следили за чистотой в усадьбе, да если кто из малых заболеет – держали его в доме отдельно от остальных, а то свалятся все. Особо растолковывать времени не было, но в важности таких мер он постарался их убедить. Микешка, в очередной раз оставленный на хозяйстве, расстраивался, но был успокоен твердым обещанием, что на самоезжей повозке им никак не проехать мимо усадьбы на обратном пути, а править санями взялся сам Маркел. Пока они в рассветных сумерках ехали до деревни Вацека, Седов спросил у конюха, как вышло с мужьями-то этих баб, потому как количество детей (без мужей) вызывало вопросы. И – чуть не пожалел, что спросил. Вдовой оказалась всего одна из них, мужа пришибло в прошлом году деревом на заготовке дров. По остальным была обычная (для орденских деревень) ситуация, когда молодых девок, купленных или захваченных в какой-нибудь деревне при набеге, сперва насилуют захватившие их воины, а потом, при перегоне на свою территорию и расселении по селам и деревням, или куда там орденский управляющий прикажет, это продолжается, пока те же орденцы не найдут девкам мужей. Да и после того, при ежегодном сборе налогов или наезде с проверкой, да просто при удобном случае – никто из баб особо застрахован от такого не был. Нет, в старых деревнях, где на одном месте живут несколько поколений холопов, так старались не баловать (да и то, бывало), а вот в новых, где народ еще не обжился, или при массовом подселении купленных или захваченных рабов… То-то Николай Федорович зацепился глазом, что у детишек даже волосы были разного цвета…
Такой рассказ сильно ухудшил Седову настроение (хотя, что хотел, 16 век снова показал себя во всей красе), но они уже доехали до деревни, и, как оказалось – вовремя. Вторые сани уже стояли у крыльца дома старосты, а народ допивал взвар, так что не позже, чем минут через пятнадцать, они выехали уже все вместе. Сегодня людей было больше, сам Вацек тоже поехал, поэтому лошадки шли даже медленнее, чем вчера, периодически народ слезал с саней и шел пешком для согреву. В ближайшей деревне остановились всего на пару минут, предупредить, а в последних небольших выселках встали уже надолго. Хотя, надолго оставались Ефим с сопровождающими, а с Седовым и Климом все сразу попрощались, желая им удачно добраться. После чего Ефим с Вацеком пошли по домам с переписью, по вчерашней схеме, а Маркел погнал лошадку дальше. Этот кусок дороги прилично занесло (поскольку из деревенских тут никто не ездил, а снежок все же шел), но, как прикидывал Николай Федорович, не до такой степени, чтобы они застряли. Да и снег поверх накатанных и натоптанных отрядом колей лежал пушистый, а не сырой или плотно сбитый метелью. Конюх начал было спрашивать, что же за повозка, и как она сама тут проедет, но они уже выехали из леса на открытое пространство, и ему не стали рассказывать подробности, пообещав то же, что и Микешке – что он увидит все сам.
Было около полудня. Они с Климом накинули белые накидки на опушке, глотнули из фляги еще теплого взвара и пошли, отправив Маркела назад. Здесь дорогу, по которой шел отряд, находить стало труднее – на открытом месте ветерок подувал все же заметно сильнее, и мелкие кусты ему не особо мешали. Хотя ориентиры, как оказалось, и Клим, и Седов примерно помнили, у ближайших ивовых кустов они срезали по десятку веток, которые стали использовать в качестве вешек. Скорость передвижения еще упала, так как они и сами не торопились, и на поворотах натоптанной дороги приходилось отыскивать ее под снегом. Но в планы по времени они укладывались, так что за пару часов добрались до мелкой речки, и Николай Федорович присмотрел место, где пологий спуск на ее лед (скорее всего, с песчаным пляжиком летом) не был сильно заметен снегом. Пройдя по реке до ближайшего затишка (северный ветер даже усилился, хорошо, без метели), они сели передохнуть, съели по лепешке и запили взваром.
–Дальше, старче, так пойдем – сказал Клим, поправляя накидку – я вперед выйду, посматривать буду, а ты уж держись подале. Должен был дозор орденский давно проехать, да мало ли…
Седов и не собирался спорить, так они и пошли, только лопату свою он перехватил не как посох для проверки дороги (как шел до того), а спрятав под накидкой. Она была укорочена под багажник, так что неудобства это не вызвало. Да и путь на речке проверять не надо было. Когда впереди показалась Нарва, Клим остановил старца и ушел вперед минут на двадцать. Вернувшись, сообщил, что никого и ничего не видно, и свежих следов на реке нет, что и требовалось. Они пересекли реку (все же бегом), стараясь идти по участкам чистого льда, с которых снег сдуло ветром, и нырнули на ту речку, что текла уже с русской стороны, мимо деревни, в которой ждал Федор. Николай Федорович особо не напрягался при переходе границы – когда никого не видно, и в любую сторону только снег и лед, трава и кусты, мозг как-то не считает ситуацию опасной. Но все же по реке на своей стороне, если ее можно так назвать, они шли уже немного расслаблено. До того места, где, как они оба припомнили, надо уходить с реки в деревню, они дошли еще засветло, а вот до самой деревни – уже под заметно потемневшим небом. Встретили их первыми собаки, но они не успели дойти до выкупленного отрядом дома, как их перехватила пара деревенских мужиков, впрочем, быстро признавших Клима, так что до нужной избы они дошли уже вчетвером.
Ну, а там была встреча с Федором и бойцами, оставшимися здесь, с криками, объятиями, похлопываниями по спине, встречными вопросами – «ну, как вы там?», «ну, как вы тут?», в общем, первое время все было бестолково и суматошно. Но все довольно быстро успокоились, и, пока накрывали на стол и затапливали баню, подошли двое из старших деревни, и Седов стал рассказывать. У него было время уложить все в голове, и сейчас он кратко перечислял все основные события: границу прошли без проблем, пеший марш отряд выдержал хорошо, дорога в глубины территории Ордена найдена, были две стычки – заняты две орденские усадьбы, одна малая, вторая крупная, с хорошими запасами продовольствия и кое-каким оружием и серебром. Вторая стычка не обошлась без жертв, двое раненых. Была разведана соседняя территория, обнаружено, что можно перекрыть доступ в приличный кусок земель (уже около 10 деревень получается под нашим контролем). Из допросов орденцев также удалось узнать, что сейчас у них какая-то замятня с Литвой, куда еще по осени оттянули часть регулярных войск и деревенского ополчения, а еще – что сейчас в Риге проходит ежегодный зимний капитул, где собрались все комтуры и высшее руководство Ордена, так что в этом им повезло. Сейчас народ начал работать по деревням с крестьянами (Ефим и Михайла проводят перепись, князь ведет беседы со старостами), а отряд делает засеки, перекрывая одну опасную дорогу, и разведывает путь дальше. Вариант выхода на дорогу Дерпт-Ревель с захватом хотя бы одного замка становится очень реалистичным, но в любом случае появилось место, удобное для промежуточной базы отряда, потому Седов и пришел. Ну, а Клим пойдет во Псков, потому как и вторую часть людей пора подтягивать, пока время есть и обстоятельства складываются для них удачно.
Его слушали, почти не перебивая, разве что иногда восторженно орали, а при известии о гибели бойца затихли и спросили – «кто?». Дальше стали требовать подробностей, и они были, но уже за столом (нашлась и медовуха). Клим больше рассказывал про штурм большого поместья, Николай Федорович – о разном, так, именно от него Федор и остальные узнали про обряд в церкви, с памятником и сломанным мечом. Потом им все же дали помыться с дороги, а дальше Клим имел разговор с деревенскими, поскольку на их помощь после прихода второй части отряда Петр рассчитывал. Для того и нес в своем рюкзаке Седов обратно три литра бензина, перелитых в те самые пластиковые полторашки из 21 века. Думали использовать их у ливонцев, но не пригодились, а теперь они пойдут в дело при уничтожении форта на берегу Нарвы. Местные выделили человека, который должен был сопроводить Клима до Пскова, и они собрались отправляться завтра рано утром. А Седов засел с народом до глубокой ночи, вспоминая в деталях то одно, то другое, так как им надо было выдвигаться обратно за реку только после проезда орденского патруля, то есть после полудня.
