Тайны Великой Эрдинии: Странствия

– Я познакомлю тебя с ними. Помнишь, я обещал?

– Да! – Зойя улыбнулась, но как-то безрадостно. Наверное, она всё ещё была под впечатлением рассказа Арона о последней неделе его жизни. Сказал он мало, но прозвучало это как гром. Зойя видела, в каком состоянии забрал мальчика дракон, и она живо представила, какие ощущения должны были быть у ребёнка, идущего возле неё, чтобы он целую неделю провёл без сознания. А Зойя была уверена – Арон очень сильный мальчик.

У порога дома Кирияма и Зойи Арон резко остановился, дёрнув за руку хозяйку.

– Подожди! – попросил мальчик. – Дай перевести дыхание!

Зойя с сомнением уставилась на Арона. Не было похоже, что дорога для него стала проблемой. Дыхание мальчика было размеренным и ровным. Арон нерешительно взглянул на Зойю.

– Мне нужно привести в порядок чувства. Я не должен слишком сильно реагировать…

Внезапно Арон замолчал. В глазах мальчика промелькнул испуг. Он только сейчас вспомнил, что с момента, когда он был унесён драконом из Кизлири, ничего не ел. Это практически неделя.

– Что случилось? – прошептала Зойя, женщина ни разу в жизни не видела Арона в таком состоянии. Сейчас он был похож на загнанного зверя.

– Я опасен… – только и смог произнести мальчик.

– Правда? – Зойя улыбнулась, но, когда увидела сосредоточенный взгляд Арона, улыбка сползла с её лица. – Почему ты сказал это?

– Я… – Арон глубоко вздохнул. – Я… Прости, я ненадолго! – и опрометью бросился в сторону леса.

Женщина долго провожала его взглядом, потом грустно улыбнулась каким-то своим мыслям и вошла в дом.

Арон со всех ног нёсся в лес. Прежде чем увидеться с другом, тем более с рассерженным на него другом, он должен поесть. Он хорошо помнил, как однажды, будучи голодным, на учебном поединке чуть было не прикончил Главного Жреца храма воинов церкви. Тогда у него просто сработал инстинкт. Он видел перед собой не учителя, а жертву. Но тогда он не ел менее суток. Не семь дней, как было на этот раз! Арон быстро метнул кинжал в прячущегося от него в кустах кролика, в течение нескольких секунд мальчик освежевал добычу, выложил из камней круг для кострища, затем разжёг огонь, выстругал из сырой ветки штырь, и, насадив на штырь тушку кролика, стал зажаривать того на костре.

Едва почувствовав запах жаркого, Арон по-настоящему ощутил свой голод. Запах мяса дразнил, манил его к себе. Сейчас он готов был поглотить кролика целиком и даже сырым. Да! Он был голоден, слишком голоден. Арон безотрывно смотрел на добычу. Сила воли покидала его. В конце концов, он – чудовище, зверь, очень голодный зверь. Так чего же ему стесняться своих инстинктов? Ему претит сырое мясо? Не сегодня! В груди Арона что-то зарычало…

На миг шум огромных крыльев заглушил голос голодного зверя внутри мальчика. Арон поднял голову. Прямо над ним, вытянув шею в его сторону, парил чёрный дракон. Мальчик наблюдал, как гигантская рептилия круг за кругом приближается к нему, внимательно наблюдая за ним. Дракон шумно приземлился на поляне возле кострища, повернул голову к жарящемуся на огне кролику и полыхнул на того таким снопом пламени, что маленькая тушка едва не сгорела дотла. Арон подошёл к дракону, нежно обхватил его опущенную почти до самой земли морду, прижавшись к ней всем телом и тихо прошептал:

– Спасибо тебе, друг!

Потом подбежал к костру, обжигаясь, схватил поджаренную тушку и с наслаждением впился в неё зубами. В считанные секунды закончив трапезу, Арон снова поднял голову к небу. Взлетевший в тот момент, как мальчик отпустил его, зверь, всё также кружил над поляной, наблюдая за улыбающимся во весь рот Ароном. Мальчик помахал дракону рукой и припустился к дому Вилона, моля богов, чтобы Кириям дождался его и позволил путешествовать в повозке с его сыном и другом Арона – Вилоном.

Арон на секунду остановился возле дома Кирияма, затем робко постучал. Он мог предвидеть, как его встретит Вилон, но всё же был немного разочарован подготовленным ему приёмом. В комнате, куда вошёл Арон, находились все члены семейства – Кириям, Зойя и Вилон. Арон застал их за сборами. На лице друга не было никаких чувств, которые свидетельствовали бы об удивлении личностью гостя. Видимо, мать успела сказать Вилону о том, что встретила Арона возле часовни. В душе Вилона читалась затаённая обида, он ощущал себя брошенным и никому не нужным. На миг Арон даже немного растерялся, почувствовав нарастающий от одного его присутствия гнев в сердце сына возницы. Одно его исчезновение – это ещё ничего. Но второе, которое последовало незамедлительно за первым, заставило Вилона задуматься о том, действительно ли Арон считает его своим другом.

– Добрый день! – как можно более миролюбиво обратился Арон к Кирияму, скептически смотревшему на незваного гостя.

– И тебе того же, малец! – прозвучал немного грубоватый голос в ответ.

– Я могу просить тебя доставить меня в храм? – робкий вопрос Арона немного развеселил хмурого Кирияма.

Мужчина рассмеялся в голос, и такое начало не очень понравилось гостю.

– Ты хочешь, чтобы я взял тебя с собой? – хохоча спросил Кириям.

Арон кивнул, не в силах вымолвить ни слова. Он не мог даже предположить, что отец Вилона может сказать ему «нет». Жители храма пользовались особым почтением среди населения Долины Хранителей, и никто и никогда не мог отказать им в какой-либо просьбе. Но судя по настроению Кирияма, мальчик сейчас услышит именно отказ.

– Тебе не кажется, что мой сын уже достаточно обижен твоим отношением, чтобы не ехать с тобой в одной повозке? – веселье слетело с лица Кирияма, теперь оно было серьёзным и даже немного жестоким. – А Вилон собирается ехать со мной, чтобы встретиться со своим настоящим другом – Кримом. Ведь он никогда не бросал его, не предупредив о том, что должен уйти.

Арон взглянул на открывшую было рот Зойю и медленно покачал головой, запретив женщине что-либо говорить в свою защиту.

– Ты можешь спросить лошадь у главы поселения. Не думаю, что он тебе откажет, – посоветовал Кириям. – Прошу тебя лишь об одном – езжай подальше от нас!

В душе Арона нарастала боль и какое-то странное чувство гнева, которое он пытался победить. Ни Кирияму, ни Вилону неизвестно, по какой причине он должен был исчезнуть. Они просто сделали неверные выводы, и сделали их по незнанию своему. Арон ещё раз взглянул в грустные глаза Зойи. Она жалела его, но сделать ничего не могла, ведь стоило ей открыть рот, и все, кого она любила стали бы обречены на смерть.

Арон сглотнул. Сейчас было не время завоёвывать расположение Кирияма. Сначала нужно было примириться с Вилоном, а присутствие его отца никак не позволяло сделать это.

– Спасибо за честный ответ! – улыбка у Арона получилась очень грустной, такой грустной, что на какой-то момент даже Кириям пожалел мальчика, но потом, взглянув на собственного сына, снова уверился в правильности своего решения. – Думаю сегодня не лучшее время для того, чтобы надоедать тебе более. Пусть боги будут благосклонны к тебе и твоему семейству! – Арон чуть-чуть склонил голову, выражая почтение отцу своего друга, и не дождавшись ответа, быстро покинул дом.

Конечно, можно было бы пойти по гномьим ходам, и прибыть в храм намного раньше Кирияма, но Арон решил на этот раз всё сделать по-другому. Ему отказали в помощи, и он пойдёт в храм пешком. Пусть Кириям и не возьмёт его по пути, но совесть всё же заговорит в возчике, и ему станет неудобно от того, что маленький мальчик, которому он отказал в месте в телеге, пошёл в столь дальнее путешествие на своих двоих. Но теперь уже Арон не собирался соглашаться ехать с Кириямом даже в том случае, если тот сам позовёт его. Нет! Пусть совесть немного помучает поселянина. Долгие века, в течение которых жителям Долины Хранителей внушалось уважение и почитание к обитателям храма, не должны были пройти даром. И душевные муки Кирияма, вызванные пониманием неправильности его действий, только помогут Арону установить с ним добрые отношения. Это проложит мост между ним и Кириямом, а, следовательно, даст возможность быстрее помириться с Вилоном, в душе которого Арон сейчас читал не только обиду, но также тоску. Друг соскучился и где-то глубоко в сердце жаждал примириться с Ароном, но пока побеждала обида, это было невозможно. Арон усмехнулся. Ну что же? Это будет длиться недолго! И Арон быстрым шагом направился в сторону храма.

Солнце в этот день, по-видимому, решило согреть землю настолько сильно, как только могло. Арон отправился в путь примерно через час после полудня. Путь к храму шёл на юго-запад, и небесное светило, заняв положенное место на небосклоне, сильно слепило глаза, заставляя мальчика жмуриться. Дорога была хорошо расчищена. Поблизости от поселения она была грунтовой, и лишь вблизи храма послушники выкладывали дорогу булыжником, два раза в год проверяя состояние камней. Теплоту грунта Арон ощущал прямо сквозь мокасины на своих ногах. Солнце делало своё дело. Тепло и свет – это то, чем оно могло одарить окрестные земли в это время года. По сторонам дороги начала появляться зелёная трава, яркий, сочный цвет которой радовал глаз. Не прошло и получаса, как Арон начал свой путь, и настроение его кардинально изменилось. Теперь всё казалось ему настолько хорошим, что он мог бы даже запеть. Птицы весело щебетали вокруг, чувствуя прекрасный настрой путника, где-то рядом бегала пара зайцев, мошкара водила свой хоровод. Даже молодой, ещё не успевший отрастить рога, годовалый олень радостно бежал по лесной тропе в нескольких метрах от путника. Сейчас Арон был сыт, доволен и счастлив. Мальчик разглядывал набухшие почки, вспоминая, как быстро они распустились в прошлом году, осыпав цветами плодовые деревья в храмовом саду. Сейчас Арону не хотелось вспоминать что-либо, связанное с трудностями, постоянно возникающими в его жизни. Мальчик в этот миг жил лишь этим моментом, ощущением счастья, подаренным ему окружающим его миром. Он подставлял лицо солнцу, и, закрыв глаза, просто счастливо улыбался всему, что было вокруг. Проезжающие в сторону храма повозки он пропускал, вежливо отклоняя предложения довезти, а со встречными раскланивался, заявляя в ответ на высказанное желание развернуться и доставить мальчика в храм, что сможет найти попутный транспорт, которого здесь ездит немало. А потом снова шёл, шёл, шёл, думая, как замечательно просто идти туда, куда хочется, и при этом никуда не спешить и не стараться сделать свой путь короче.

Примерно через час после того, как Арон пустился в путь, его догнала повозка Кирияма. Арон чувствовал приближение тех, ради кого отправился в дорогу, и как бы сильно ему этого не хотелось, мальчик не обернулся в сторону друзей. Он ждал, пока повозка Кирияма поравняется с ним.

– Арон! – услышал путник оклик Кирияма за своей спиной. Лишь после этого Арон повернул голову и одарил возчика с сыном, уже поравнявшихся с ним, ослепительно счастливой улыбкой. Теперь он был даже благодарен Кирияму за то, что он открыл перед ним столько радости, сколько только могло вместить в себя сердце маленького Арона. – Арон, – Кириям не смог не улыбнуться в ответ; да и никто бы не смог устоять перед улыбкой Арона. – Тебе не стоило путешествовать пешком!

– О! – смех Арона зазвучал переливом множества колокольчиков. – Я просто наслаждаюсь первыми лучами весеннего солнца. Всё здесь так восхитительно! – в карих глазах Арона горели радостные искорки. – Посмотри вокруг! Природа, она просыпается и тянется к свету и теплу.

Кириям с удивлением воззрился на Арона. Он пустил коня шагом, чтобы не обогнать мальчика, и спросил:

– Тебе нравится идти пешком по этой дороге?

– О, да! – кивнул Арон. Ему больше не хотелось будить совесть в своём обидчике. Сейчас Арон желал только одного – чтобы все вокруг него были бы так же счастливы, как и он сам. А этих людей он любил. Любил, наверное, даже больше, чем самого себя.

– И ты собираешься пройти пешком весь путь до храма? – задал новый вопрос Кириям.

– Не знаю, – пожал плечами Арон. – Если я захочу, то, наверное, смогу остановить любого, двигающегося в сторону храма. Сейчас очень многие едут туда. Тем более что все они предлагают меня довезти!

– Хм… – Кириям пытался что-то решить, но решение, по-видимому, не приходило в его голову. – А ты можешь сказать, чем ты так покорил мою жену, что она только и твердит о том, что Вилон не должен держать на тебя обиду? – внезапно спросил Кириям.

Арон поднял голову, взглянув в глаза возчика. Весёлые искорки ещё ярче загорелись во взгляде мальчика.

– Твоя жена – мудрая женщина. Возможно, она предполагает, что я не просто неделю прогулял неведомо где? – иносказательный ответ Арона не очень понравился Кирияму.

Арон бросил взгляд на сидящего в углу повозки Вилона. Тот молчал, но заинтересованно слушал их разговор, изо всех сил изображая скуку.

– Но ты ведь мог предупредить! – на этот раз возмущение вернулось к Кирияму. – Но ты просто ушёл якобы для того, чтобы помочь Зойе принести воды, попросив никого не следовать за вами, а потом исчез. Стой! – Кириям резко остановил повозку. – Зойя была в тот момент с тобой! – в глазах его прочиталось понимание. – И она что-то знает…

Арон вздохнул. Ну вот, опять начинается.

– Я думаю, тебе не стоит это выяснять! – осторожно посоветовал мальчик. – И, если моего совета тебе будет мало, ты можешь получить и приказ.

– Ты выполнял какое-то поручение храма, которое пришло к тебе именно в тот момент, когда ты вышел с Зойей, а ей было запрещено разглашать то, что произошло! – догадался Кириям, проигнорировав слова мальчика.

Вилон вскинул голову, вглядываясь в лицо Арона. Он так хотел подтверждения догадки отца, что уже не скрывал своего интереса к разговору.

– Что-то вроде этого! – облегчённо вздохнул Арон. Как же хорошо, что Кириям не обладает проницательностью жены!

– И ты, конечно, не можешь рассказать, что именно случилось в тот день возле часовни? – хитро сощурился Кириям.

– Нет! – мило улыбнулся Арон. – Не могу!

– Но это же меняет дело! – не выдержал Вилон. – Ты не виноват! Полезай к нам! Па-а-а-ап… – лицо мальчика просящее уставилось на отца.

– Ну и мастер ты выкручиваться! – рассмеялся тот, подмигивая Арону. – Ладно, ты прощён!

И Арон, забыв о своём решении не ездить вместе с Кириямом и Вилоном, живо забрался на предложенное ему место, развалился на охапке сена и радостно замурлыкал весёлую песенку, которую слышал от Ареса, когда тот ещё был безымянным.

Арон знал, что скоро наступит время посевов и Кириям вместе с семьёй, в основном, будет занят на полях, а сейчас множество повозок ездят взад и вперёд, перевозя из закромов, устроенных храмом, зерно, из которого вырастет новый урожай. Именно сейчас Вилон был относительно свободен. Арон подумал, что мог бы попросить Верховного Жреца храма – брата Феона – оставить на время Вилона рядом с ним.

– Эй! – Арон почувствовал толчок под ребро и поднял голову, взглянув на расплывшегося в улыбке Вилона. – Ну, давай, рассказывай!

– Что рассказывать? – Арон сел, придвинувшись к другу.

– Ну… – Вилон сделал вид, что задумался, почесал подбородок, изображая взрослого мужчину. И когда, наконец, ему надоело паясничать, произнёс: – Где был, чем занимался?…

– У-у-у… – Арон повторил все действия Вилона. – Был в лесу, потом на окраине одного города. Пытался найти недостижимое.

Грусть промелькнула в глазах Арона. Сейчас он вспомнил о той маленькой девочке с огромными синими глазами, к которой так желал прикоснуться.

– Не нашёл? – догадался Вилон.

– Нашёл! – вздохнул Арон. – И сразу потерял…

Вилон сочувственно смотрел на друга. Мальчику не нравилось выражение глаз Арона. Только что они искрились весельем, а теперь… теперь в глазах друга была такая глубокая грусть, что невозможно было понять, как может вместиться столько переживаний в маленьком мальчике.

– Ладно, забудь! – Вилон толкнул Арона, отчего тот снова повалился на мягкое сено.

– Заканчивайте возню! – хрипловатый недовольный голос Кирияма заставил друзей вздрогнуть. – Лошадей перепугали!

Подумав о том, что лошади перепугались вовсе не того, что он свалился на спину, Арон решил оставшуюся часть пути контролировать свои чувства.

– Ладно, пап… – Вилон подполз к вознице. – Мы постараемся потише.

Кириям опустил правую руку на голову сына и слегка взъерошил его волосы.

– Вот таким ты мне больше нравишься, сынок! – нежность в хриплом голосе возницы окатила теплом сердце Арона. Мальчик подумал, что, наверное, приятно иметь отца, который вот так, просто может погладить тебя по голове. Арон усмехнулся. Единственное существо, которое посмело когда-либо дотронуться до его головы, кроме парикмахера, конечно, – это Геон – повелитель этих земель, имени которого никто из живущих не знает и никогда не узнает. Геон… Арон задумался. Наверное, именно он с его добротой и вечной насмешливостью более всего, по мнению Арона, подходил на роль отца. Ласковая улыбка тронула губы мальчика. Да… Геон – идеальный отец, отец всех, кто находится в его власти. Заботливый, всепрощающий, но твёрдый. Он относится к людям так же, как и Кириям относится к своему сыну. Хотя… Арон вспомнил обезображенное тело мальчика-вора и жуткие крики умирающего в пасти дракона солдата. Геон не всегда так добр.

Мысли Арона прервал новый толчок под бок. Мальчик скосил глаза на Вилона, усевшегося рядом.

– У тебя странное выражение лица! – Вилон светился от счастья. – Как будто ты желаешь обнять весь мир, а рук не хватает!

Арон расхохотался. Он резко вскочил и заключил друга в свои объятья.

– Видишь? Мои руки достаточно длинные, чтобы обхватить тебя! – радостно выкрикнул Арон. – А ты для меня сегодня – целый мир!

Глава 2. Открытие сокрытого

От избранного не сокроешь знаний.Пытливый ум узнает обо всём.Но максимум приложено старанийИм быть должно, чтоб разобраться в том,Что от него упрятано жрецами.И коли лёгок будет путь его,То тяжесть непомерная над намиНависнет. Пусть не будет ничего,Чтоб поиск истины могло ему облегчить…Из древней книги пророчеств св. Алексиса, гл. 10, стих 5.

В храм Кириям, Вилон и Арон прибыли практически перед самым закрытием врат, едва успев проскользнуть в закрывающиеся створки. Мальчики в это время возились в повозке, и стражник не заметил Арона, закопанного Вилоном в сено. Арон, воспользовавшись ситуацией, тихонько проскользнул в двери храма, а затем по совершенно пустому коридору проскочил в свои покои. Не раздеваясь, Арон лёг на кровать и потянулся. День был длинным, если считать и ту бессонную ночь, которую он провёл в поиске Лины. Лина… Арон вздохнул. Почему они так упорно стараются спрятать её от него? Арон был уверен, что не опасен для этой девочки. Он видел глаза Ареса, когда тот вошёл в комнату с младенцем и нашёл свою подопечную в руках Арона. Во взгляде Ареса были многие чувства, но испуга за жизнь избранной там не было. Но если их встречи не угрожают ей, то кому они угрожают? Арон был уверен, что ответы на все его вопросы содержатся в том самом пророчестве, содержание которого так старательно от него скрывают. Пророчество… Зойя! Арон резко сел на своей постели. Женщина знала, что написано в древних письменах, а Крим знал о том, что ей известно. Нет! Арон даже засмеялся своему предположению. Крим не выдаст мать Вилона. Тем более что сейчас он считает, что Арон исчез и не имеет доступа к этой женщине, а значит, никакой опасности нет! Арон снова свалился на свою кровать. Крим не предаст. Он хоть и предан церкви, но он не сможет без особой необходимости обречь своего друга на сиротскую судьбу. Ведь самому Криму очень хорошо известно, что означает остаться сиротой. Арон перевёл дыхание. Страх за судьбу матери друга так сжал все его внутренности, что сейчас, когда он был почти уверен, что всё уже хорошо, ему стало больно дышать. Он смог спасти её от дракона. Сможет ли он спасти её от людей? Сейчас Арону эта задача казалась более трудной, чем предыдущая. Для того чтобы не дать огромной рептилии убить Зойю, достаточно было лишь встать между ними. Здесь же… Арон снова глубоко вздохнул. Но пока Крим будет молчать (а с Кримом-то он сможет справиться), всё будет довольно сносно.

Успокоившись относительно судьбы женщины, Арон повернулся на бок и моментально заснул прямо на покрывале, не сняв с себя даже мокасин.

Арону снились заснеженные вершины гор, над которыми несли его чёрные крылья, заброшенный старый замок над пропастью, горящие красным пламенем глаза гропунов и юноша в походных одеждах, несущий в специальном заплечном рюкзаке двухлетнюю девочку, из-под чепчика которой выглядывали светло-русые кудряшки. Лина… Лина и Арес. Он уносит её снова, оставляя прежнее место жительства. Арон был уверен, что Арес не успел заметить его. Гномы вовремя заслонили мальчика своими спинами. Но Арес увидел гномов. И хотя в том месте живёт множество гномов, но, насколько было известно Арону, они не выходят наружу. Именно это, должно быть, насторожило Ареса. И этого оказалось достаточно, чтобы тот снялся с места и увёл свою воспитанницу. Внезапно в голову Арона закралась мысль, что Арес не сможет унести её далеко. Во всяком случае, он не спрячет её дальше Великой Эрдинии, а там Арон сможет её найти. Но на этот раз нужно быть настолько осторожным, настолько выверить каждое своё действие, чтобы не спугнуть Ареса вновь. Ведь он может покинуть ближайший мир и поселиться в любом из семи миров, о котором когда-то рассказывали Арону гномы. А Арон уже начал догадываться, что найти Лину он сможет только в том случае, если точно будет знать, в каком из миров находится девочка. Пока ему это неизвестно, и пока он не знает путь в эти миры, он не в силах будет почувствовать Лину… Значит, Арес на всякий случай решил перепрятать девочку. Но Арес не знает о том, что Арон в состоянии почувствовать родственную душу. Арон в состоянии найти подопечную Ареса в тех местах, куда направляется единый в трёх лицах.

Стоило только Арону сделать последний вывод, глаза мальчика открылись. Он взглянул в окно. Солнце уже окрасило горизонт.

– Спасибо! – прошептал Арон, сам не зная кому.

– На здоровье! – прозвенел в его мозгу весёлый голос Геона. – И помни…

Арон улыбнулся.

– Да, помню! – заверил мальчик повелителя. – Ты всё ещё благосклонен ко мне!

– Точно! – смех Геона медленно удалялся, пока совсем не затих.

Мягкий поток воздуха заставил Арона повернуть голову. Дверь была открыта, и в её проёме стоял Крим.

– Господин! – Крим в поклоне склонил голову. – Здоровья тебе и счастья!

Арон уже было открыл рот, чтобы прервать приветствие друга традиционным «Я – Арон! Помнишь?», но вдруг за спиной того увидел какого-то человека в одежде жреца. Арон знал почти всех обитателей замка, но этого видел впервые.

– И ты здравствуй и процветай! – одновременно садясь на своей кровати и кланяясь Криму одними глазами, произнёс мальчик ответное приветствие. Арон перевёл взгляд на монаха за спиной Крима. – Здоровья и тебе! – пожелал он жрецу.

Тот вышел из-за спины послушника и склонил голову.

– Здравствуй, господин!

Арон ещё раз опустил глаза, но через мгновение уже пристально смотрел на сухощавого жреца. На вид тому было около двадцати трёх лет. Как и многие в Долине Хранителей, он был очень светлым блондином со светло-голубыми, водянистыми глазами. Острый нос, тонкие губы, волевой, чуть выдвинутый вперёд подбородок. Арону этот жрец показался излишне самоуверенным. В первый момент мальчик смог засечь чувства монаха, хотя он, как и все в этом храме, хорошо умел скрывать свои чувства и мысли.

Арон соскочил со своей постели, но, когда Крим захотел переодеть его в чистую одежду, он жестом остановил послушника.

– Думаю, мне нужно сначала вымыться! – более холодно, чем хотел, произнёс мальчик, и тут же пожалел об этом. Взгляд Крима погрустнел.

– Я приготовлю тебе воду, господин! – послушник уже было собрался выйти за дверь, как Арон снова остановил его.

– Нет! Постой! – тихо сказал он. На этот раз интонация была более доброй. – Ты нужен мне здесь. Я думаю тот, кто пришёл с тобой сюда, вполне в состоянии попросить какого-нибудь послушника в прачечной принести мне воды. Но сначала, мне кажется, ему необходимо представиться.

– Это… – начал было Крим, но Арон опять одним жестом велел ему молчать.

– Не соизволишь назвать себя, брат? – пытаясь сдержать нарастающий гнев, с улыбкой спросил он. Чем-то этот монах раздражал его. Арон подумал, что это, скорее всего, результат того, что Крим не может остаться с ним наедине, а этот жрец стоит тут, как столб и молчит.

– Я брат Мирий! – смиренно ответил жрец.

– Брат Мирий, – Арон попытался выдать ещё одну улыбку. – Ты не мог бы прислать кого-нибудь, чтобы приготовили мне ванну.

– Это может сделать послушник! – ответ монаха так поразил Арона, что брови его резко взметнулись вверх. Он не припоминал случая, чтобы ответом на его просьбу, которая прозвучала практически как приказ, служило бы слово «нет».