Тайны Великой Эрдинии: Странствия

– Значит, я буду служкой, пока они не причислят меня, – без тени сомнения в голосе ответил на их возражения Арон.

– Стой! – брат Феон возложил трясущиеся руки на плечи мальчика. – Властью Верховного Жреца я причисляю тебя к церкви!

Арон склонил голову.

– Постараюсь оправдать доверие, брат Феон. Но не обещаю идти против совести! – Произнёс мальчик.

– Ты и не сможешь! – грустно улыбнулся брат Феон, убирая руки с плеч мальчика.

Арон улыбнулся в ответ наставнику.

– Верно! – мальчик взял брата Феона за руку, заставляя посмотреть на себя. – И я никогда не стану нарушать обычаев храма, в том числе и тех, согласно которым я не должен знать содержания пророчества в случае, если это не станет настоятельной необходимостью, как это было вчера, – Арон крепче сжал руку Верховного Жреца в своих руках, словно стараясь высечь свои слова в его мозгу. – Не создавай же сам такой ситуации, когда я должен буду искать запретные для меня знания. Теперь тебе известно – я найду их!

Брат Феон молча кивнул, подтверждая, что понял предупреждение.

– А теперь нам пора идти! – Арон поглядел на философа. – Ты готов, учитель?

– Да! – кивнул тот. – Но не следует ли тебе сначала позавтракать?

– Хорошо! – согласился Арон, памятуя, как относится брат Марк к необходимости его своевременного питания. – Ожидайте меня с Вилоном в холле. Я долго не задержусь!

И Арон быстрым шагом пошёл по коридору. За размышлениями он совершенно упустил из виду, что Тим неотрывно следует за ним везде, и спохватился лишь у входа в столовую. Арон резко остановился и обернулся к послушнику.

– М-м-м… – из головы его вылетело абсолютно всё, кроме ожидаемой поездки, и сейчас Арон никак не мог придумать, куда бы отослать Тима.

– Ты не хочешь, чтобы я наблюдал за твоей трапезой, господин? – помог Арону Тим.

Вздохнув, Арон кивнул.

– Если хочешь, я подожду здесь, – предложил Тим. – Но ты не должен опасаться того, что я увижу. Я знаю, чем именно ты питаешься.

– Ты можешь идти, Тим! – наконец нашёл слова Арон. – Сразу после завтрака я отправляюсь в путь. Ты мне больше не понадобишься.

– Пусть боги будут благосклонны к тебе, господин! – поклонился послушник.

– И тебе я желаю благосклонности богов! – ответил Арон.

Ещё полминуты мальчик наблюдал, как Тим быстро убегает по коридору, затем облегчённо вздохнул, открыл двери столовой и ступил внутрь.

* * *

Брат Феон лихорадочно перелистывал страницы копии древней рукопись, недавно перенесённой с пергамента на бумагу.

– Посмотри! Вот о чём я говорил! – он заломил руки. – Это я виноват! Сколько раз я перечитывал эти тексты? Я знаю их наизусть, могу процитировать с любого места! И что? Пропустить такое!

Брат Мирий заглянул за плечо Верховного Жреца, вчитываясь в строки пророчества, лежащие перед ним.

– Здесь везде фигурирует соратник или друг! – причитал Брат Феон, тыча пальцем в открытую страницу книги.

– Но кто мог знать, что соратником может стать простой послушник? – брат Мирий пытался оправдать недомыслие толкователей пророчества, самого себя, да и Верховного Жреца тоже. – Послушник – друг избранного! Кто мог даже помыслить о таком?

– Они же всё время были вместе! – брат Феон не слушал никого. – Я видел, как взрастала преданность Крима своему господину! Как я мог быть так слеп? Перед тем выбором, который поставил Криму Арон, мальчик был бессилен. Потому что это именно он – соратник, описанный в пророчестве! Я сам во всём виноват! Соратник должен был оставаться подле избранного, он предан избранному всем своим естеством! И дракон… священный дракон впервые побрезговал нашей жертвой! Нам нужно было аккуратнее относиться к этому знаку. Дракон мудр! Мудрее любого из нас. Он не стал нападать на соратника избранного! А мы… Я… Что я сделал? Я разлучил его с Ароном своею властью! А Крим должен был оставаться с избранным! – брат Феон застонал, он был готов сейчас вынести любую физическую боль, только бы не чувствовать те душевные муки, которые сопровождали его самобичевание.

– Он и останется подле избранного! Ведь Арон отправился за ним! – брат Мирий схватил Верховного Жреца за плечо, желая хотя бы немного встряхнуть его. Когда глава церкви находиться в таком состоянии, может случиться беда.

– Но он должен был оставаться в церкви, – брат Феон медленно поднял голову, в его глазах возникло понимание чего-то нового. – Но он и остался в церкви! Арон остался в церкви! Я сам только что причислил его к ней! А Крим… Его мы тоже не изгоняли из лона церкви, лишь из храма. И мы вернём ему всё, что он имел, стоит только Арону привести его назад!

– Верно! – брат Мирий крепче сжал плечо брата Феона, сам не замечая того, что начал делать ему больно. – И Арон пошёл не куда-нибудь, а в южный храм, в храм нашей церкви!

– Отпусти, медведь! – дёрнул рукой Верховный Жрец.

– Прости! – брат Мирий разжал пальцы и указал на текст чуть ниже того, на который только что указывал перст брата Феона. – Но как тогда объяснить вот это?…

* * *

Выехали путники примерно часа за два до полудня. Лошадей Арон и брат Марк взяли тех же, что и в прошлое своё путешествие. Арону достался его серый шагди по кличке Феникс, а брату Феону рыжий клеппер Григ. Вилону же дали гнедую арабскую лошадь Дэдди. Конюх был несколько удивлён таким выбором, но не решился перечить брату Марку. Если бы Арон и брат Марк обратили внимание на недоумение специалиста в лошадях их собственным выбором, дорога стала бы проще, но в тот момент они слишком спешили.

Поначалу ехали молча. Говорить было не о чем и незачем. Брат Марк переживал отъезд Арона из храма из-за отступления от хода событий, показанных в пророчестве, которое, по его мнению, произошло по вине самих хранителей, вынудивших Арона пойти в южный храм вслед за своим слугой. Арон обдумывал ситуацию, возникшую в храме в последнее время. А Вилон, будучи в восторге от того, что на этот раз его взяли с собой, не оставив одного в безвестности, не решался прервать молчание. К полудню, когда путешественники отъехали от храма достаточно далеко, и выложенная камнем дорога перешла в грунтовую, пришлось сбавить темп. Земля под копытами коней была ещё влажной, и те скользили по весеннему грунту. Небо, хорошо видное сквозь голые стволы деревьев, затянуло перистыми облаками, отчего солнце совершенно перестало раздражать глаза, которые в самом начале пути приходилось сильно сощуривать. Снег стаял буквально за несколько последних дней. Солнце припекало, даря тепло. Арон медленно приходил в своё обычное жизнерадостное состояние. Птицы, которых поначалу не было слышно, сейчас весело щебетали на ветках. Арон оглянулся на Вилона. Тот ехал, опустив голову и ни на кого не глядя.

– Ты не сердишься на нас, что мы оторвали тебя от дома? – задал вопрос Арон. Ему не хотелось, чтобы друг грустил, и, хотя он прекрасно понимал, что настроение Вилона связано вовсе не с тем, что он хочет вернуться домой, а с вынужденным несколько-часовым молчанием, Арон задал именно этот вопрос. И реакция Вилона была именно такой, какую ожидал Арон.

– Нет, конечно! – встрепенулся мальчик. – Я рад, что на этот раз жрецы разрешили мне поехать с вами. Удивительно, что родители согласились на это, – Вилон почесал затылок. – Хотя папа был не в большом восторге от мысли отправить меня с вами в чужой храм, но мама уговорила его.

– Интересно, как ей это удалось? – задумчиво произнёс Арон.

– О! Это просто! – радостно воскликнул Вилон. – Мама всегда имела бо́льшее влияние на папу, чем это кажется на первый взгляд. У меня такое чувство, что она в любой момент сможет настоять на своём, не делая при этом больших усилий!

Арон удивлённо уставился на друга. Год назад, когда Арон покинул эти места, чтобы отправиться в западный храм, Вилон разговаривал совершенно иначе. Неужели общение с Кримом так благотворно подействовало на обычного поселкового мальчишку?

– Чего ты так смотришь? – с недоумением поинтересовался Вилон. – Ты считаешь, что женщина должна…

– Нет-нет! – перебил друга Арон, смущённо опуская взгляд. Действительно, не стоило так явно выражать своё удивление. – Просто ты стал старше, что ли…

– Ну да! Конечно! – вставил своё слово брат Марк, до сих пор хранивший молчание. – Вы же почти год не виделись!

– Я должен поблагодарить тебя, – краснея до кончиков ушей, обратился к философу Вилон. – Ты взял меня с собой, а я ещё не высказал, насколько я тебе признателен.

– О, не стоит! – отмахнулся брат Марк. – Просто ты мне нужен был в пути, вот и всё.

Следующий вопрос Вилона привёл брата Марка в некоторое замешательство. Он даже подумал, что не стоило вообще заговаривать с мальчиком.

– А зачем? – спросил тот.

В самом деле, зачем ему мог понадобиться поселковый мальчик? Но Арон спас положение.

– Нам нужен человек, знающий толк в земледелии! – выпалил он. – Я не знаю точно, но, возможно, на юге нам придётся этим заняться.

– Ну, в этом я вряд ли буду хорошим помощником! – раздосадовано признался Вилон. – О земледелии я знаю только понаслышке, я больше с отцом лошадьми занимался.

– Но мы-то не знаем вообще ничего! – поддержал Арона брат Марк. – Понаслышке – это всё-таки что-то.

– Тогда вам нужно было взять с собой кого-то другого! – совсем понурился Вилон.

– Путь нелёгок, – возразил Арон. – Кто-то другой навряд ли бы был так доволен, как ты, этой поездкой.

– Верно! – согласился брат Марк. – А в южном храме наверняка найдётся кто-то, кто хотя бы словом сможет подсказать нам то, чего не знаешь ты.

– Всё складывается не так уж и плохо! – кивнул Арон. – Даже теоретические знания нам не повредят.

– Да к тому же не возвращаться же нам! – рассмеялся брат Марк.

Вилон с удивлением переводил взгляд с Арона на философа. Было странно видеть, что те так старательно пытаются утешить его, когда он понял, что не так сильно необходим им, как бы того хотелось.

– Да понял я! – наконец смог он вставить слово, желая прекратить убеждение ими себя в том, что он им зачем-то необходим. – Я вам всё ещё нужен.

– Верно! – хором согласились Арон и брат Марк.

Тучи немного рассеялись, временами выглядывало солнышко, дорога стала веселее. Копыта лошадей всё также утопали в ещё не просохшем весеннем грунте, поэтому животные почти всю дорогу шли шагом, давая возможность путникам общаться. Вилон весело рассказывал Арону о своих приключениях с Кримом. Арону же это казалось чрезвычайно интересным. В те дни Крим появлялся редко, очень много времени уходило на обучение, но, когда он приезжал, мальчики веселились вовсю. Они обошли практически все окраины поселения, кроме, разумеется, мест, куда нельзя было заходить, а именно владений чёрного дракона. Они запускали воздушных змей, даже ходили в горы, чуть дальше, туда, куда не залетал чудовищный кровожадный зверь. Крим учил Вилона стрелять из лука, владеть холодным оружием и многому тому, чему его самого обучали в храме. За исключением, конечно, запретных знаний. Их, как понял Арон, Крим хранил в тайне, как и было положено послушнику церкви. Вилон рассказывал живо, так, что всё то, о чём он говорил, ясно стояло перед глазами, поэтому его рассказ заинтересовал не только Арона, но и следующего возле мальчиков брата Марка. Иногда тот вставлял свои вопросы, вызывая Вилона на бóльшую откровенность, и заставляя наиболее ярко описывать события того года жизни, когда Арона не было в главном храме. Арон радовался тому, что речь Вилона стала намного более связной и красочной. Мальчик вытянулся, осанка его теперь была более гордой, тело менее тучным. Было бы неплохо, если он ко всему прочему потерял и свою былую неловкость. Арон подумал, что стоит ему самому заняться обучением мальчика. Зачем это было нужно, Арон пока решил не задумываться. Возможно, искусство обороняться сможет пригодиться Вилону. А если нет, то ничего страшного, просто они лишний раз повеселятся.