скачать книгу бесплатно
Вслед за тревогой на огонек заглянула грусть. Захотелось с чувством процитировать «Жаль только – жить в эту пору чудесную уж не придется ни мне, ни тебе», а потом пойти и утопиться, чтобы потом не мучиться. Но я вспомнила слова барона Мюнхгаузена «Положений безвыходных нет» – того самого, который вытащил себя из болота за собственные волосы, и решила не сдаваться. Мы с друзьями обязательно что-нибудь придумаем, чтобы спасти человечество. Хотя еще вопрос, заслуживает ли оно этого?!
Надев в полном молчании рюкзаки, мы были готовы тронуться в путь. Вот только куда? Смеркалось, пора было подумать о ночлеге, а в лесу, тянувшемся по обе стороны дороги, останавливаться не хотелось.
Иван потоптался на месте, определяя направление движения, и вдруг указал рукой в чащу – там, вдалеке, сквозь заросли деревьев пробивался неяркий свет. Сочтя это добрым знаком, мы двинулись вслед за командиром.
* * *
– Отдохнуть бы в домашних условиях, – размечталась я. – Пусть даже на скамейке в маленькой избушке, но под крышей: чтоб не дуло в спину и не капало на голову!
– И чтоб кошмары не снились, – вздрогнув от недобрых воспоминаний, добавил кот.
Наверное, кто-то могущественный, отвечающий за исполнение наших желаний, сжалился над усталыми путниками, и вскоре мы вышли к жилью.
Посреди круглой полянки утопал в зелени маленький домик. За невысоким резным палисадом благоухали всевозможные цветы – розы и георгины, пионы и ирисы, флоксы и гладиолусы, лилии, гортензии и фуксии. Фундамент по периметру окружали трогательные голубые незабудки, а входную дверь с двух сторон обрамлял пышный куст белого шиповника. Настоящий райский уголок! Впечатление портило ощущение заброшенности: сруб потемнел от времени, краска облупилась, ставенки на окнах, резные и когда-то нарядные, потрескались и покосились; растения, перемежаясь с сорняками, разрастались по собственному желанию, скрывая вымощенные розовыми камушками дорожки. Мы в недоумении переглянулись: по всему выходило, что здесь никто не живет, и нашим надеждам на горячий ужин и ночлег сбыться, увы, не суждено. Но кто-то же зажег свет в окне!
Иван решительно распахнул недовольно скрипнувшую калитку и застыл: из цветочных зарослей вынырнула здоровенная лохматая морда с круглыми желтыми глазами. Следом показался и сам ее обладатель – огромный пес, ростом с полугодовалого теленка, внешне напоминавший лохматую кавказскую овчарку. Мускулистый, уверенный в своей силе, а потому спокойный, зверь неторопливо вышел из зарослей, прогнул спину и, повиливая пушистым хвостом, потянулся. Широко зевнул, продемонстрировав в «дружелюбном» оскале два ряда белоснежных клыков, высунул длинный красный язык и уставился на нас немигающим взглядом. Если не обращать внимания на его габариты, с виду – обычный сторожевой пес, вот только по бокам у милой зверушки трепетали приличных размеров крылья!
– Гау? – поинтересовался представитель собачьекрылых и, склонив голову набок, навострил уши – наверное, чтобы лучше расслышать ответ.
Мы с Ладой дружно попятились, едва не сбив с ног Рослава. Пес уловил движение в рядах незваных гостей, зарычал и изготовился к прыжку.
– Вань, скорей отступай назад, за калитку, – пискнула я, напуганная показательной демонстрацией силы зубастого охранника – да такой, не моргнув глазом, половину руки откусит!
Ха, когда это мой братец прислушивался к ценным указаниям младшей сестры? Лично я такого не помню – он всегда поступает по-своему, хотя в предусмотрительности ему все-таки не откажешь. Но в тот момент мне показалось, что единственный (до недавних пор) в моей семье мужчина сошел с ума: вопреки здравому смыслу он сделал шаг вперед и протянул руку к опасному зверю. Пес, не ожидавший от незнакомца подобной наглости, от удивления опустился на задние лапы. Иван не преминул воспользоваться заминкой и положил ладонь на высокий лоб сторожа. Через мгновение о угрозе нападения можно было забыть – скалящее зубы животное мгновенно превратилось в паиньку: перевернулось на спину и, распластав по земле большие крылья, подставило новому другу мягкое брюхо, которое тот, присев на корточки, принялся почесывать.
– Подходите, не бойтесь – Семаргл не причинит нам вреда.
Я с трудом подхватила на руки тяжелого кота (на диету его посадить, что ли?), с опаской протиснулась в щель между приоткрытой калиткой и забором и оглянулась на гораздо более спокойных, чем я, спутников.
– Пес признал в Иване достойного соперника, с которым лучше дружить, чем вступить в схватку и неминуемо погибнуть, – успокоила меня Лада.
И тут я вспомнила сцену из драмы, разыгравшейся в стойбище волколдаков: Ваня-то у нас – представитель грозного рода беров, способный по собственному желанию превращаться в хозяина берендейских лесов – огромного лесного мишку!
– Давным-давно в лихую годину Семарглы воодушевляли в бою воинов, а в мирное время покровительствовал растительности, семенам, росткам и корням растений. Неудивительно, что пес облюбовал этот дивный сад, – пояснил брат. – А теперь давайте все-таки проясним вопрос с ночлегом: раз сторож охраняет дом, значит, хозяева где-то поблизости.
Он постучал большим металлическим кольцом по потемневшему дереву. Ждать пришлось долго. Наконец послышались шаркающие шаги, дверь распахнулась, и на пороге показалась худенькая женщина, одетая в серую невзрачную одежду.
– Добрый вечер, хозяюшка, не приютите ли до утра усталых путников? – Иван нарушил затянувшуюся паузу, нацепив на лицо самую обаятельную из своих улыбок, как правило, безотказно действующую на женщин. Однако из любого правила есть исключения, и нежданные гости, похоже, пришлись не ко двору: хозяйка не двигалась с места и молчала. – Что ж, на нет и суда нет, извините за беспокойство. – Брат был разочарован, но, тем не менее, вежливо наклонил голову. – Пошли, ребята, переночуем в лесу.
Семаргл, навострив уши, с любопытством прислушивался к разговору и недоумевал, почему бы не приветить этих приятных молодых людей, с которыми он, грозный и мудрый пес, быстро подружился. Повизгивая, мохнатый сторож протиснулся мимо нас к женщине и вознамерился положить ей на плечи передние лапы, дабы сообщить, как она не права, и посоветовать изменить решение. Та протянула руку, намереваясь потрепать любимца по загривку, но пошатнулась и едва не упала. Хорошо, что Иван успел подхватить ее на руки и внес в дом.
В крошечной кухоньке на столе горели три большие свечи в старинном подсвечнике – этот свет мы и увидали издалека, поспешив на него, как глупые мотыльки, а сейчас испытывали смешанные чувства: тревогу за незнакомую женщину и досаду на несуразность положения, в котором оказались.
Иван прошел в комнату и, быстро осмотревшись, бережно положил свою ношу на кровать в углу. Семенящий следом и жалобно поскуливающий пес опустился на дощатый пол, подполз к хозяйке и принялся лизать свесившуюся руку. Женщина застонала, открыла глаза и обвела нашу притихшую компанию затуманенным взором.
– Извините, – прошептала она, хотела добавить еще что-то, но не смогла и вновь сомкнула ресницы.
– Сильного жара нет, уже хорошо, – положив ладонь ей на лоб, констатировал брат и привычно принялся командовать: – Девочки – по хозяйству, мальчики – на подхвате.
Я с гордостью смотрела на брата: замечательный из него получился руководитель!
Мы засуетились, выполняя приказы: растопили печку, натаскали воды из колодца и вскипятили, отыскали на кухне душистые лесные травки и сушеные ягоды, заварили чай. Лада занялась врачеванием (оказывается, в скиту учили еще и исцелять недуги с помощью собственной энергии!).
Когда хозяйка пришла в себя, мы, выложив на стол остатки походных припасов, напоили и накормили ее. Но она была так слаба, что разговоры пришлось отложить до утра, а на ночлег устраиваться самостоятельно. Семаргл, увидев, что с нашей помощью дело пошло на лад, проникся к гостям еще большей уважением, повеселел, принялся тихонько повизгивать, выражая симпатию, а потом запросился на улицу. Мы не возражали.
На этот раз я спала крепко, без сновидений и проснулась от раздававшегося с улицы стука. Во дворе за домом Иван рубил дрова, а Рослав и Лада складывали их в поленницы. Семаргл, поскуливая, ходил за девушкой по пятам и настойчиво требовал внимания, которое та время от времени и оказывала: почесывала за ушами и говорила нежные слова. Получив очередную порцию ласки, пес принимался прыгать и носиться по двору, как беззаботный щенок, сотрясая почву под ногами.
– Доброго утра, Лелечка, – приветствовала меня раскрасневшаяся сестра. – Мы решили отблагодарить Макошь за гостеприимство. Она живет одна-одинешенька – вот захворала, а по хозяйству помочь некому.
Видя, что ребята в данный момент сделали, что могли, и моя помощь не требуется, я присела на травку. Рядом пристроилась Лада.
– Устала я за последние дни, как никогда, – пожаловалась она. – Всегда была такой легкой на подъем – день-деньской занималась полезными делами, без устали скакала верхом, а нынче ноги подкашиваются с самого утра, будто и не отдыхала.
С некоторых пор я и сама ощущала несвойственный упадок сил и недоумевала, с чего бы? Вообще-то я не любительница обсуждать с посторонними людьми проблемы здоровья (своего или чужого) и к врачу обращаюсь, только когда уж совсем припечет. Но тут пришлось признать: наше общее с сестрой недомогание случилось совершенно не ко времени.
Подошедшие парни с самого начала прислушивались к нашему разговору, но до поры помалкивали.
– При переправе через Смородину духи предупреждали нас, что живым здесь не место, – напомнил Рослав. – Мы не приспособлены для существования в Нави, вот она потихоньку и забирает себе наши силы. Выход один – поскорее выполнить свою миссию и вернуться в Явь.
– Так что ж мы тратим время понапрасну: едва не валясь с ног, колем дрова, складываем их? Не заметила, чтобы кто-то начал собирать вещи! – возмутилась я. – Может быть, в наших ближайших планах стоит еще и уборка чужой территории?
– Не злись, Аленка. – Брат, успокаивающе погладил меня по голове. – Мы все хотим поскорей вернуться домой, но не оказать помощь одинокой женщине – неправильно, ты не находишь? Представь на ее месте свою или мою маму? Или отца Лады?
Под его укоризненным взглядом мне стало неловко.
– Ты, как всегда, прав, командир! – Я вытянулась по стойке «смирно» и, припомнив детский фильм про новогодние приключения Маши и Вити, пропела: – Мы должны помочь в дороге всем, кто ждет подмоги! – Исправилась.
Проснувшаяся Макошь попыталась приостановить нашу бурную деятельность, но вскоре сдалась.
– Переходим в дом, – привычно скомандовал Иван, – убираем, чистим и моем всех, включая хозяйку, собаку и прочую живность, если таковая сыщется, а потом пополняем запасы и отправляемся в путь.
Когда в доме были вымыты окна и полы, углы очищены от паутины, приведены в порядок покосившиеся ставни и палисад, жарко растоплена печь, и замешано тесто для блинов, мы взялись за хозяйку. Парни вновь принесли и согрели воду, а мы с Ладой вымыли женщину, используя мои, уже более чем скромные на тот момент, запасы мыла и шампуня, отыскали в комоде чистое нижнее белье и нарядное платье.
Высушенные длинные густые темные волосы, стараниями Лады заплетенные в косы и уложенные на голове короной, и красивая одежда преобразили женщину – она помолодела на пару десятков лет и с удовольствием разглядывала свое отражение в небольшом зеркале, а мы гордились делом рук своих: ах, какая красавица получилась! Только Семаргл, принимавший водные процедуры в ближайшей речке, был недоволен – и не только мытьем. Он отказывался признавать собственную хозяйку в благоухающей чужими ароматами женщине, жалобно скулил и скребся в дверь, просясь на улицу, чтобы поискать ее там. Успокоился пес лишь после того, как вся честная компания уселась за стол пить чай с блинами (перепавшими и крылатому сторожу), душистым лесным медом и малиной.
Мы страшно проголодались, но усталость взяла свое. Лада, съев пару блинов, отправилась спать, а вскоре ее примеру последовал и Рослав. Самым стойким оказался Иван. Сама не зная, почему, я тоже ненадолго задержалась, прислушиваясь к неторопливому разговору. Баюн, освоившийся в домике Макоши, как у себя дома, запрыгнул к хозяйке на колени с намерением принять в беседе самое непосредственное участие.
– Я наследственная ведунья, – поглаживая мягкую кошачью спинку, начала рассказ хозяйка. – Все женщины в нашем роду умели врачевать болезни и раны, принимать роды, облегчать боль. Люди приходили к нам не только за помощью, но и за советом – как поступить в трудной ситуации, отвести беду. Многим хотелось заглянуть в будущее, однако мы предсказывали судьбу не всем: ведь судьба – это не высеченная на камне надпись, которую невозможно стереть, и Род Всемогущий даровал каждому свободу выбора. – Похоже, я услышала-таки ответ на свой вопрос по поводу неопределенности человеческой судьбы. – И прежде чем приступить к гаданию, мы всегда предупреждали об этом. Тем, кто приходил с корыстными намерениями, отказывали, так что у членов нашей семьи хватало и друзей, и врагов.
Заинтригованная повествованием, я забыла, что еще несколько минут назад засыпала на ходу.
…Умница и красавица Макошь не была отшельницей – ей, как любой другой женщине, хотелось знаков внимания со стороны противоположного пола, она мечтала о семье с кучей ребятишек, чтобы дом звенел от детских голосов. Но, несмотря на обаяние и внешнюю привлекательность, мужчины сторонились ее – ведь люди, как правило, боятся того, чего не понимают, а дар, которым наделил женщину создатель, казался им опасным. К тому же из-за нежелания делиться семейными секретами ее всегда окружал ореол таинственности, и вопреки действительности, она слыла надменной и неприступной.
Так и прожила бы Макошь весь отпущенный ей век в одиночестве, но однажды ранним осенним утром обнаружила на своем крыльце подкидыша – грудного младенца с большими синими глазами. Обескураженная хозяйка бережно взяла на руки сверток и отнесла в дом, ожидая, что найдет разъяснения внутри, но, развернув одеяльце, не обнаружила ни записки, ни какого-то другого намека: кто такой этот малыш и откуда.
В ее доме поселилось счастье. Она назвала мальчугана в честь своего деда Константином, воспитывала его с любовью, нежностью и заботой, как родного сына, и учила всему, что знала и умела сама. Подкидыш рос смышленым и пригожим.
Однажды мать и сын, которому к тому времени исполнилось пятнадцать лет, гуляли по лесу, собирая травы и ведя неторопливый разговор. Тогда-то им и встретился странный человек, одетый в темный длинный просторный плащ. Незнакомец объяснил, что отбился от купеческого обоза, заблудился и попросил о помощи. Добросердечная Макошь привела его в дом, накормила и оставила на ночлег.
Мужчина представился Корнезиусом, знаменитым чужеземным лекарем. Он интересовался методами врачевания хозяйки, и сам дал женщине несколько ценных советов по сбору и хранению полезных трав, поделился новыми рецептами настоев для лечения тяжких недугов. Гость так искренне восторгался красотой Макоши, умом и сообразительностью Константина, что хозяйка, которой подобное внимание было в новинку, старалась во всем ему угодить и предложила погостить подольше. Мужчина согласился задержаться еще на несколько дней, но с условием: по истечении этого срока сын хозяйки проводит его в город…
– Когда пришла пора прощаться, гость ушел в сопровождении моего ненаглядного мальчика, и с тех пор я больше его не видела, – смахнула слезу хозяйка.
…После исчезновения Константина Макошь, едва заслышав на улице какой-то звук, бросалась к двери – в надежде, что вернулся сын. За долгие пятнадцать лет, миновавшие с того печального момента, не проходило и дня, чтобы она подолгу не простаивала на крыльце, всматриваясь вдаль, а, сидя вечерами на кухоньке и составляя сборы для настоев, постоянно поглядывала в окно.
Женщина часто ходила в город – расспрашивала знакомых и незнакомых людей, не видел ли кто ее мальчика, сопровождавшего высокого темноволосого мужчину? Люди отрицательно качали головами в ответ, кто-то пытался давать советы, другие жалели ее без слов.
Надежда на возвращение сына таяла с каждым годом, а добрых вестей о нем все не было. Она тосковала, но не проклинала свою долю, а лишь молилась, чтобы Род Всемогущий позаботился о благополучии Константина, где бы тот ни находился, да еще просила, чтобы Бог позволил увидеть его хотя бы раз.
Годы мелькали, как птицы, пролетающие над крышей ее дома. Однажды вечером она сидела у окна, смотрела на закат и молила Рода:
– Пожалуйста, позволь мне встретиться с сыном, совсем я истосковалась, без него мне белый свет не мил, позволь хотя бы убедиться, что он жив и с ним все в порядке!
Закрыв глаза, она незаметно задремала. Ей приснилось, что за окном поднялся сильный ветер. Сначала он долго тоненько скулил, как обиженный пес, стучал и скребся, будто просил впустить его в дом, а потом с силой распахнул ставни, ворвался внутрь, подхватил ее и понес куда-то далеко-далеко – покачивая, будто баюкал неразумное дитя…
– Мне впервые за много лет было хорошо и спокойно, – призналась Макошь. – Пробудившись в незнакомом месте на крылечке избушки, я нашла в ней все необходимое для одинокой женщины. Вокруг были только лес, горы вдалеке и ни одной живой души, но я постепенно освоилась с хозяйством, познакомилась с лесными обитателями, а вскоре ко мне пришли Семарглы.
– Почему вы говорите о них во множественном числе, – удивилась я. – Ведь у вас живет только пес?
– Потому что их двое. Псу нравится мое общество, он охраняет дом и не покидает меня надолго. А вот его подруга, своенравная особа, сначала относилась ко мне с недоверием – ревновала, наверное. Но потом привыкла, перестала видеть во мне соперницу, и частенько нас навещает. Иногда пес уходит вместе с ней погулять на воле, но всегда возвращается.
– Вы так и не встретились с сыном?
– Нет, – горестно вздохнула Макошь, но через мгновение улыбнулась. – Но я не теряю надежды – неспроста же неведомая сила перенесла меня сюда. По привычке собираю и сушу травы и ягоды, хотя, кроме меня, они здесь никому не нужны. Да вот неожиданно расхворалась – наверное, от тоски и одиночества.
– А разве здесь можно заболеть? – удивилась я.
– Она все еще слишком живая для этого мира, – встрял со своим авторитетным мнением Бай.
– Так и есть, – согласилась ведунья. – Вот только сама не знаю, хорошо это или плохо…
Глаза вновь стали слипаться, и я, подхватив кота, несмотря на его возражения, отправилась в кровать – отдохнуть перед решающим, как я надеялась, переходом. Почему бы не сделать это с максимальным комфортом – под мягким теплым боком Бая?
…Кружа над неприступным замком, я почему-то не могла опуститься вниз – туда, где у входа стоял высокий красивый темноволосый мужчина с синими глазами. В ответ на просьбу разрешить посадку он смеялся и грозил мне пальцем…
Блинный дух и запах свежезаваренного чая с малиной призывно щекотали ноздри. Я без промедления встала и, шлепая босыми ногами по дощатому полу, отправилась в кухню, где вся честная компания с удовольствием уплетала разогретые блины – стопка таяла на глазах.
– Э-э-эй! Оставьте и мне что-нибудь, обжоры! – Я быстро схватила верхний и примостилась у свободного края стола.
– C'est la Vie, – притворно вздохнул Иван. Вот уж не подозревала, что в его лексиконе имеются афоризмы еще и на французском языке. – Одни спят, другие – едят. Кто раньше встал, тому больше досталось! – перевел он, но я не стала спорить, сконцентрировавшись на поглощении остатков вчерашнего пиршества.
Насытившись, мы убрали и вымыли посуду. И тут мне вспомнился ночной разговор в Макошью.
– А вы можете мне погадать? – вырвалось непроизвольно.
Друзья умолкли, а Иван с удивлением уставились на меня: раньше (до визита в Берендеево княжество) я весьма скептически относилась к предсказаниям будущего в любой форме.
– Не приставай к человеку с глупостями, – начал сердиться брат.
Но я уперлась. Сами знаете, как это порой бывает у девчонок, когда в голову приходит идея, которую, как нам кажется, необходимо реализовать немедленно, любым способом – и чем она бредовее, тем, соответственно, привлекательнее. Однако Макошь, мудрая женщина, все поняла правильно – успокаивающе потрепала Ивана по плечу и кивком пригласила меня следовать за собой. Лада, пожав плечами, решила, что данное таинство касается и ее: во-первых, она моя сестра (хоть и троюродная), а во-вторых, ей было любопытно.
Гадалка задернула штору на окошке, присела к крошечному столику в углу спаленки и зажгла две большие желтые свечи по краям овального зеркала. Мы примостились на краешке кровати и тихонько, как две мышки, наблюдали за таинством – не упустить бы чего важного!
Пламя, поначалу горевшее ровно, дрогнуло, затрепетало, вытянулось вверх и распалось на лепестки – на стеариновых стержнях расцвели огненные лилии и многократно отразились в зеркале. Поверхность посветлела. Макошь пристально вглядывалась в глубину стекла. Мы уловили в ней какое-то движение, но не решились подвинуться ближе из боязни нарушить таинственный ритуал.
Мне показалось, что гадание заняло не меньше часа, хотя, возможно пролетело всего несколько мгновений. Свечи догорели дотла, а мы, как загипнотизированные, все продолжали таращиться в одну точку. Наконец, таинство закончилось, и Макошь встала. Встрепенувшись, мы вопросительно уставились на нее: ну, не томите же!
– Вас ждет встреча с могущественным существом, замыслы которого черны, как ночь. Леля не единожды столкнется с ним лицом к лицу и…
– Она победит? – Ладе не терпелось узнать ответ.
– Он слишком силен для маленькой девочки, ведь за его плечами опыт множества больших черных дел. – Глядя на наши встревоженные физиономии, Макошь улыбнулась и поспешила обнадежить. – Но вместе вы сможете сдержать его и помешать осуществиться страшным планам, а в недалеком будущем вас поддержит тот, кого вы сегодня считаете заклятым врагом.
– Это кто же?
Мы в недоумении переглянулись, но гадалка развела руками и виновато улыбнулась.
– Трудно объяснить…
– Может, посмотрите еще раз? – с надеждой спросили мы. – Ну, пожалуйста!
– Иногда лучше не знать всего, что предначертано. Поверьте, девочки, судьба намного мудрее людей и всегда предоставляет им выбор, да и Род-Заступник на нашей стороне.
– Удовлетворили любопытство? – Иван источал недовольство.
Нам, разочарованным результатами ворожбы, не хотелось даже огрызаться – мы лишь скорчили кислые рожицы и неопределенно пожали плечами – мол, так себе, с серединки на половинку! – и отправились собирать вещи, а когда вернулись, брат выглядел повеселевшим.
– Девчонки, нам крупно повезло: помощь пришла, откуда не ждали! – наш командир широким жестом указал на Макошь.
Мы переводили недоумевающие взгляды с хозяйки на Ивана и обратно: чем, интересно, поможет нам одинокая хрупкая женщина? Или в ее чулане случайно завалялся ковер-самолет, который подбросит путешественников до замка Хранителя? Брат загадочно улыбнулся и, поманив нас за собой, направился к двери. Макошь тоже вышла на улицу: проводить гостей, как мы тогда решили. Однако у нее оказалась другая миссия.
Отойдя на приличное расстояние, женщина поднесла ко рту сложенные лодочками узкие ладони и… громко завыла, как волк на луну. Мы с любопытством оглядывались по сторонам. Какое-то время ничего не происходило, и вдруг со стороны далеких гор в небе появилась черная точка, быстро увеличивавшаяся в размерах.
– Что, опять гарпия? Род Милостивый, избавь нас от этой напасти!
Я молитвенно сложила ладони под подбородком – и правильно сделала, потому что только с их помощью смогла удержать его в обычном положении, в то время как остальные от изумления разинули рты: возле Макоши грациозно приземлилась большая, вровень с нашим Семарглом, крылатая пантера.
Грациозная черная киса сложила крылья и уткнулась носом женщине в щеку. Встреча напоминала беседу двух подружек: Макошь, положив ладонь на широкий лоб крылатой кошки, о чем-то ее расспрашивала, почесывала под подбородком и за ушами, а та довольно щурилась и басовито мурлыкала. Пес попытался ревниво вклиниться между ними, но подруга оттеснила его, чтобы не мешал. «Наговорившись» всласть, она осчастливила вниманием и нас, осияв взглядом таких же желтых, как у ее друга, глаз.
Хозяйка подозвала пса, приласкала и что-то сказала на ухо, будто по секрету. Тот согласно гавкнул, лизнул ее в щеку и направился ко мне. Припал брюхом к земле, поджав под себя лапы, и внимательно посмотрел в глаза, словно предлагал оседлать себя. Я в недоумении оглянулась на Ивана.
– Ну, чего ты ждешь? Садись да держись крепче – в замок нас отнесут Семарглы, – предваряя мой вопрос, пояснил он.
Словно во сне, я забралась на спину крылатого пса, за моей спиной пристроилась Лада.
В последний раз мы оглянулись на Макошь и Соломона, который решил остаться на земле, и через мгновение парили в воздухе. Я крепко обняла летуна за мускулистую шею, но, заслышав жалобный скулеж, ослабила хватку. Немного пообвыкнув, рискнула осмотреться. Поодаль, ненамного опережая нас, пантера несла Ивана и Рослава. Я невольно залюбовалась ею: черная шерсть переливалась в солнечных лучах, мощные крылья редкими взмахами ускоряли полет – наверное, эти невероятные существа принадлежали небу и жили именно там, а на земле находили лишь временный приют. Но почему Басильда (мысленно я назвала так подружку пса, который пока оставался просто Семарглом) странно дергает хвостом, будто пытается стряхнуть с него большую и тяжелую колючку?
СОГЛЯДАТАЙ
