скачать книгу бесплатно
– Таких размеров? Не бывает…
– Не бывает? А что стоит перед нами?
– Хрен знает… На нас зырит, чего-то хочет… Глазищи так и сверкают! Облизывается поди, еду нашел!
– Сейчас нападет. Мы за выступом скалы, но настигнет быстро. От такого хищника не скроешься, и мы в его владениях.
– Выжидает чего-то присматривается. Выбирает позицию для атаки наверно. Сумеем дать отпор?
– Накликали, сука беду! Все тьма ваша – ох, какая она распрекрасная! Вот и явилась… Теперь эта Тварь не отвяжется… просто так!
– Что делать будем?
– Я сплю или это на самом деле? Бред какой-то…
– Гаси ее из автомата. Пока не поздно! А то сейчас прыгнет, сожрет нас на хрен!
– Да погоди ты стрелять! Понять надо что это…
– Ты чего понимать собрался? Поговорить хочешь? Вперед… Только тут все быстро и просто будет… Когда тебя пережевывать начнет!
– Подожди кидаться! Может это все кажется… Проекция темная катакомб! Явление какое-то местное экзотическое!
– Ни хера себе проекция! Кино по заявкам трудящихся. Ты гляди как все натурально. И запах чуешь? Резкий, с гнилью, разложения какого-то! Невыносимо… Как сотня гниющих мертвецов перед нами кишки наружу выпустили! Какое может быть видение?
Вспыхнувшая огненная автоматная очередь вспарывает тьму! За ней вслед громыхают другие выстрелы, раскалывая явившуюся фантастическую картину. Существо будто уходит в тень… Описывает круги, словно вальсируя, и почти незаметно продвигается вперед, тянется к людям. Многочисленные конечности рисуют замысловатые фигуры, не то принимая бойцовские стойки, не то заклиная противников. Огонь усиливается… Пули неистово секут по скалам вышибая ливни осколков. Оно то ли как-то уворачивается, то ли выстрелы не достигают цели, потому как порождение тьмы продолжает свое торжествующее ужасающее шествие. Курсанты отступают дальше за скалы, не прекращая яростный огонь. В какой-то момент противостояние уже кажется смешным и дитя мрака, словно насмехается над ними в своем превосходстве… Летчики меняют тактики и вот из «подземного насекомого» вылетает подобие стона, а потом повисают необычные звуки, похожие на звучание странной музыки…
Облако вязкой пыли оседает и из проема появляется голова комиссара Парахина.
– Это что такое? – отплевывается от известковой крошки комиссар, выбираясь в коридор, – Вы, что за стрельбу устроили? Срекошетит всем башку снесет… Что происходит товарищи летчики?
– Виноваты товарищ комиссар полка! – вытягивается в струнку Волошенюк, – Открыли огонь по крайней необходимости. Возникла угроза личному составу.
– Какого характера?
– Враг привиделся, – сообщает Немцов, – смутный, непонятный. Мы приняли меры…
– Привиделся? Это как? – строго с усмешкой спрашивает Парахин, – А святая Тереза к вам на облаке не спускалась?
– Никак нет! – Чернышов, – Вот Терезы не было, а было другое…
– Что именно?
– Подозрительная фигура никак не похожая на бойца нашего гарнизона, – выкручивается Чернышов, – Пароль отказалась сообщать. Был открыт огонь…
– И где труп врага?
– Будем искать… – вступает Волошенюк, – Может, упал, закатился куда-нибудь! Или получив смертельное ранение, уходит по тоннелям. Будем преследовать и обязательно настигнем. От нас не уйдет!
– Промахнулись, значит? – прищуривается Парахин, – А я наслышан о вас как об отменных стрелках, особенно пулеметном расчете Немцова! Что ж вы так? Обмишурились… Не порядок, товарищи авиаторы! Вы – авангард армии, ее будущее, даже здесь в подземелье. А устраиваете черт знает что… Значит так, приказ – проверить всех проходы, на предмет чужеродных элементов, доложить на другие участки о возможном проникновении противника. Смотреть в оба!
– Есть!
– Ох, смотрите у меня ребятки! Чтоб больше такого я не видел. Иначе трибунал, сами понимаете… Такое устроили, я уж думал, фриц у нас в галереях гуляет… Хотел резервную роту поднимать! Ну вы артисты…
– Разрешите выполнять? – поднимает подбородок выше Волошенюк.
– Выполняйте! И аккуратней там… Друг друга не постреляйте, или случайных солдат в тоннелях…
– Поставленную задачу выполним! – выпаливает Немцов, – Ошибок больше не будет. Об исполнении доложим.
– Вот и отлично! – улыбается Парахин, – Ну все, бывайте! Удачи вам…
Комиссар растворяется во мгле также неожиданно как появился.
– Ну блин влипли! – выдыхает Немцов, – Чуть комиссара нашего не положили сдуру! Это ж надо так…
– А может он тоже, того… привиделся нам? – не то шутит, не то всерьез говорит Чернышов, – И мы уже с ума сходим? Откуда он взялся так внезапно? Может это дух катакомб шалит, превращается в людей и чудовищ?
– Вряд ли… Там все по-другому происходит. Изнутри! А вот воображение от голода и темноты возможно разыгралось! – сообщает Волошенюк, – И дало нам интригующую картинку! Для размышлений…
– Что у всех одно видение? – сомневается Немцов, – Так не может быть! Противоречит медицинской науке. Все галлюцинации индивидуальны.
– А ты откуда знаешь? – оборачивается Чернышов, – Может у нас в подземелье эти правила не работают? Своя специфика.
– У нас действительно все что угодно может случиться! – отмечает Волошенюк, проверяя автомат, – просто Зазеркалье подземное… И не знаешь кто еще из темноты на тебя выскочит, какое пугало!
– Да, Тьма хитра! – потирает щеку Немцов, – Похоже играть с нами начала, интересно ей стало кто мы и зачем. Прощупывает… ведет разведку, проверяет нашу оборону психическую! Теперь надо быть крайне бдительными. По отношению к себе!
– Так что это было? – внимательно смотрит на друзей Чернышов, – Версии есть, братва?
– Поживем, увидим… Нам тут долго еще обитать! – напряженно глядит в колыхающуюся темноту Волошенюк, – Это не первая и не последняя встреча… Он еще к нам явится, я уверен! Только вот в какой форме и с какими намерениями?
Глава 7
В глухих мрачных низких извилистых дальних штольнях два солдата, увешанные бутылками и фляжками, припадая губами то к стене, то к потолку, высасывают воду из камня и сплевывают в принесенную тару.
– Сколько у тебя набралось, Петро? – спрашивает товарища лейтенант Ефремов.
– Полфляжки… – гулко отзывается Мишустин.
– Уже час прошел!
– Ничего к вечеру наберем достаточно. Раненым точно хватит.
– Губы трескаются! – облизывает кровь Ефремов, – Скалы острые оказались на вкус! Так и режет, будто бритвой…
– Я вроде привык, только горло жжет от каменной крошки… Наелся известняка до конца жизни, – гремит тарой Мишустин, – От одного запаха буду шарахаться.
– Так живешь и не замечаешь, насколько вода важна. Еда черт с ней,
Можно перетерпеть. А без воды дуреешь… Натурально. Бред начинается, даже видения всякие. Будто проваливаешься в темную пропасть, безысходную… Все заканчивается!
– Прорвемся! Скоро к Соленому колодцу ход пробьем. Жизнь наладится.
– Фашиста хочу поймать, сюда затолкать в катакомбы, – в сердцах заявляет Ефремов, – чтоб понял гад, как это ползать здесь… в холоде, в темноте без еды и воды, вообще без каких- либо средств к существованию! Поменять местами. Им здесь место, не нам!
– Это точно, – горячо поддерживает Мишустин, – всех крыс надо вернуть в их норы. Чтоб не мешали всем нормальным людям жить.
– Странное это место…
– Именно это? Что с ним не так?
– Нет, сами каменоломни.
– В каком смысле?
– Что-то тут есть… – озирается Ефремов, – Непонятное, Живое какое-то. Особенно здесь чувствуется, в отдаленной дикой части.
– Да брось ты… Жутковато бывает, да. Но живое? Вряд ли. Каменюки одни старые. Старый карьер!
– Я тоже так раньше думал! А нынче словно почувствовал что-то… Они будто человек. Кажется, что кто-то говорит с тобой. Или смотрит пристально насквозь, мысли твои читает, сам пытается что-то сказать.
– Это у тебя, Коля, с голодухи, недосыпа да жажды, чудится всякое! У многих подобные настроения. Некоторые даже всяких химер, чудищ в тоннелях видеть стали. И говорить с ними. Все это расстройство рассудка, не более! Просто нужно внимательней к себе быть, бдительней!
– Вряд ли это обман чувств… Я даже взгляд часто чувствую за спиной, кто-то из темноты смотрит, словно спросить чего то хочет. И идет за тобой неотступно.
– И кто же это?
– Я почем знаю. Попробуй, разбери, кто это, что это… Мрак кругом!
– Так наш или чужой?
– Не знаю… Жесткий он, требовательный. Прямо как наши командиры. И как будто Ждет что-то от нас. А иногда, кажется, прямо просит.
– Да ну! Белиберда какая-то! Чего от нас ждать-то?
Ползаем здесь в туннелях измученные, всеми забытые, на последней черте…
– Может в этом и смысл.
– Смысл чего?
– Преодоления себя. «Как закалялась сталь» помнишь, Островского? Может, мы выйдем к чему-то новому. Чего еще никто не мог!
– Честно я ни о каких подвигах и не думал. Просто делаю, что должен, по чести, по совести. Хорошо бы не сгинуть здесь… И этого уже будет достаточно. Живем как в могиле.
– Зато немца бьем так, что до сих пор придти в себя не может, – воодушевляется Ефремов, – Сил то они, сколько вокруг нас стянули! Кого только нет – и саперы какие-то непростые, и артиллерия, и танки, и «СС», даже самолеты иногда летают. Весь цвет Вермахта собрали! А мы, с винтовками да ножами, их ночами по степи гоняем…
– Это да. Покой мы им изрядно испортили. Особенно сон. Весь их «новый порядок» сломали. Земля у них горит пламенем гнева народного!
Смотри! Пойдем как сюда, здесь влаги больше, а вон там сама потихоньку каплет…
– Ага, здорово! Давай попробуем.
– Каменная мать! – неожиданно усмехается Мишустин, – Кто бы мог подумать…
– Чего? – удивленно поворачивается Ефремов.
– Как молоко матери, источник жизни, сосем! – улыбается Мишустин.
– Ну теперь, у тебя, на почве голода, фантазии разыгрались?
– Это суровая реальность. Берем воду из огромного каменного тела. Подземная мать природная о нас заботится…
Все достоверно, логично, научно. Без всякой мистики!
– Тогда вкус подземного «молока» до конца дней своих запомню, – усмехается Ефремов, – наглотаемся пещерных прелестей с лихвой, через край! Тьфу! – кашляет лейтенант, – крошка опять в горле застряла…
– Держись Колян! Подыши глубоко, провентилируй органы! Нам еще работать и работать сегодня.
– Да все нормально. Пройдет…
– Ничего… все будет отлично! Назло фашистской гадине выстоим и выживем! Победим! Рано или поздно одолеем коричневую нечисть. Перебьем хребет нацистскому монстру!
– Это точно! Газы выстояли… И с жаждой справимся! Дело на лад пошло… – замечает Ефремов, ощупывая острые выступы каменной плоти катакомб, – Чтобы они не делали, как бы не изощрялись в жестокости своей, наша вахта останется несокрушимой!
– Да попробуй нас сокруши, в этой ошеломительной глубине! – восклицает Мишустин, – Это место подстраивается под ситуацию, меняет диспозицию, открывает новые грани, и все у нас будет хорошо, и воду добудем в нормальных количествах, и врага будем бить с еще большей силой! Это подземелье нас сохранит! Я уверен…
– Я тоже верю в эти сумрачные скалы! Непростые они… Много в них сил скрытых! Они наш – союзник и боевой товарищ! Который никогда не бросит…
– Все верно. Камень он наверно, понадежнее человека будет, – усмехается Мишустин, – не отвернется, не продаст, не кинет… Как наше командование Крымфронтом!
– Черт! Лицо трется… Все уже в кровоподтеках и ссадинах! Так и кожи не останется… Один череп торчать будет, скалиться! Вот зрелище то! Только добрых людей пугать.
– Отрастет новая, не дрейфь! Наш организм способен на такое, чего мы и не подозреваем…
– Вот когда вылезем из этих катакомб, представляешь, на кого похожи будем, Петро? Не описать! От нас же все шарахаться будут, как от чумы!
– Хорошая баня и свежий воздух воскресят нас из подземных мертвецов… И женское внимание! Сразу вернешься в привычное русло. И забудешь про все наши катакомбные кошмары.
– Такое вряд ли забудется! Столько всего уже случилось… Столько погибло! Столько страданий. Это уже все въелось в мозг. Не выкинешь! Как ни старайся… Это теперь часть нашей жизни. Так и останется в нас жить подземелье это до конца дней наших.
– Посмотрим. Время все лечит! И с этими тяжкими воспоминаниями как-нибудь справимся. Перебьет другими, более светлыми переживаниями. После войны столько дел будет! Не до печали…
– А если мы останемся здесь? Погибнем… как наши товарищи, что теперь в скалы эти ушли?
– Нет, Коля! Выйдем мы отсюда… Обязательно! Я почему-то знаю это… Чувствую! Вся эта подземная эпопея пройдет как мрачный сон. И солнце будущей жизни нас встретит своими горячими объятиями!
