скачать книгу бесплатно
– А если услышит? – мрачно усмехается Немцов, – Накатит огоньку из преисподней! Темные боги они такие, непредсказуемые…
– Да нет тут никого! Кроме нас… – неожиданно заявляет Чернышов, – Если честно. Придумываем на ходу всякие жуткие байки, как в детстве. Чтоб не так уныло и одиноко было! А вокруг один забытый угрюмый камень… Никому не нужный. И мы здесь еще тенями бродим.
– А правильно ли мы идем, ребята? – вдруг сбавляет шаг Скибин, – Что-то тут не так. Я здесь недавно проходил! Пусто здесь все…
– Наше подземелье неоднозначно, – замечает Волошенюк, – при всей его монументальной статичности, самая неуловимая запутанная структура. Каменоломни меняются, словно живые от событий и от настроения… Не угадаешь! Можно запросто проскочить самое знакомое место и кружить на пятачке часами. Будто сам темный дух тебя кружит, как леший в лесу… Куда мы вообще попали?
– Да брось ты, Толик! Туману нагонять, – отмахивается Чернышов, – Все до тупости просто… Это мы тут от такого долгого пребывания в замкнутом мире, с ума сходим! Старые выработки, сами заваливающиеся от времени, без намека на что-либо живое… Одни холодные скорбные стены и бездонная чернота! Мы хотим тут что-то найти во мраке, рассудок цепляется за все, что ни попадя – случайно промелькнувшую тень, порыв сквозняка, причудливый утес или особенности акустики штолен и создает все эти болезненные видения. Мы сами рисуем все наши неожиданные кошмары. Это не более чем…
В темноте откуда-то раздается едва слышное шипение и потом ослепительная вспышка разрезает глаза… Столб извивающегося пламени, действительно как мифический подземный змей, вырастает во мраке и впереди идущий курсант пронзительно кричит и превращается в рвущийся живой факел… Тех, кто рядом с ним, разбрасывает в разные стороны.
На несколько секунд все замирают, пораженные внезапным зрелищем. Потом разбегаются по углам, вскидывая оружие…
– Огонь по периметру! Всем укрыться! Не высовываться…
– Где здесь укроешься? Стены голые и тоннель почти ровный, квадратом…
– Откуда били? Кто-то что-то видел?
– Помогите горящему! Тушите его тырсой! Уносите раненых!
– Погасить факела, иначе нас всех здесь перестреляют! – гулко разносится по затаившимся тоннелям.
– Что это? – успевает выдохнуть Чернышов, оставаясь зачарованно стоять почти посередине коридора, – Как такое может быть?
Волошенюк, сгребает его в сторону, оттаскивает в безопасное место. Вокруг в свете ужасно горящего живым костром курсанта мелькают размытые тени, доносятся несвязные голоса:
– Что происходит? На нас напали?
– Немцы! Смотреть внимательно.
– Где? Я ничего не вижу!
– Вон тени мелькают… Мы в засаду попали!
– Занять оборону! Держать периметр. Врага не пропускать!
– Да нет здесь никого! Пусто кругом. С чего взяли?
– Тогда откуда огонь? Сам что ли загорелся? Это как?
– Взрыв! Не иначе…
– Какой на хер взрыв? Беззвучный что ли?
– Фашисты проникли, точно! Все проходы на прицел!
В темноте начинается беспорядочная стрельба…
Посередине мечется воспламененный курсант надрывно крича, и отчаянно тычась от стены к стене… Товарищи гоняются за ним, пытаясь помочь, кто-то на ходу кидает на него песок, другой старается накинуть шинель, но все безрезультатно, он ловко увиливает от своих спасителей, подчиняясь движениям страшного танца собственной боли и вскоре падает у зависшей скалы и затихает, какое-то время корчится в последних судорогах и замирает. Яркое пламя жадно пожирает останки молодого летчика. Немного в стороне упав и забившись в угол, стонут несколько курсантов от полученных ожогов, еще один извивается в конвульсиях с истошным криками, с полностью сожженным лицом…
– Что это блять такое? – вытирается пилоткой Чернышов, оцепенело глядя куда-то в темноту, – Где фрицы? Что вообще творится?
– Нет никаких фрицев! – констатирует Немцов, – В смысле в коридорах точно.
– А как ты это все объяснишь? Несчастным случаем? – поворачивается к товарищу Чернышов, – Самовозгоранием? Или что это, мина? Так они так не взрываются! Или чудо ваше катакомбное, богов темных каменных? А?
– Нет никаких чудес, все до ужаса просто, – мрачно чеканит Волошенюк, – а что немцы, это точно! Коля прав, не здесь они…
Пламя еще несколько раз, почти в одном и том же месте, чуть ли ни мистическим образом вырастает от пола до потолка, выжигая застоявшийся воздух и задевая нескольких летчиков, на них загораются шинели, но сырость и расстояние от центра прохода на этот раз спасают курсантов.
– А где тогда? – прикрывает глаза от слепящего яркого света Чернышов, – В стенах сидят, как мертвецы? Или порхают как привидения? Опять ваши мистические опусы. Только это уже перебор, дорогие мои!
– Я кажется, тоже понял, – печально усмехается Скибин, – это же надо до чего уже гансы дошли!
– Так до чего? – горячится Чернышов, – Я один здесь что-то не понимаю, или еще есть? Что это за херня такая?
– Огнемет! – спокойно и бесстрастно отвечает Волошенюк, – Обычный немецкий «Flammenwerfer 35». И ничего больше и не может быть. Значит они и это применять стали, помимо газов…
– А немцы где? – не унимается Чернышов, – Они тогда где-то рядом, здесь должны быть…
– Наверху, где же еще? – разъясняет Волошенюк, – В катакомбы они бы сами не полезли…
– Да как возможно чтобы они такую кровлю пробили? – озадаченно вертит головой Чернышов, – Я понимаю, дот выжечь на поверхности, в обычных условиях, еще что-нибудь, подвал там, но чтобы в каменоломнях, на глубине достать? Что за бред? Невозможно это…
– Щель видишь? – показывает на потолок Немцов, – Вон она родимая. Через нее огнесмесь и полилась смертельной красной лавой! Выжигая все на своем пути….
– Даже если так и это огнемет, у него что дуло, как хобот у слона? И еще длинее? Над нами не один метр камня!
– Щель хитрая, едва заметная, но позволяет не только дуло огнемета засунуть… И связку гранат свободно сбросить, она чуть с откосом идет, потому света почти не видно. А немецкий огнемет бьет на 45 метров… – поясняет Скибин, глядя вверх, – Наши «пламяметы» – «РОКСы» примерно также, чуть поменьше, до 40-ка, а здесь, где мы сейчас кровля метров десять, не больше! Так что все сходится… Гансы нас решили теперь сверху огнем поджарить! Как в огромной печке каменоломен!
– Хрен им, а не жаровня! – вскипает Чернышов, – Я не допущу чтоб нас тут как гусей жарили! Дай гранату! Я этих скотов мюнхенских сейчас рвану!
– Остынь Лешка! – останавливает Волошенюк, – Граната тут не поможет… Только нас всех засыпишь, свод над нами шаткий, трещины по все потолку и стенам идут! Это не вариант…
– Может очередь из автомата дать? – предлагает Немцов, – Может, кого из фрицев зацепит, или отпугнет хотя бы…
– Отверстие для боя больно узкое, еще и изогнутое, – всматривается Скибин, – Начнем палить, только срикошетит!
– А че делать то тогда? – почти выкрикивает Чернышов, – Просто так сидеть и ждать, когда они нас снова где-нибудь здесь или в другом месте подпалят и испепелят? Вот так сложить руки и все?
– Для начала это место отметить и потом дыру заделать! – внимательно смотрит во мрак Волошенюк, – Предупредить штаб, доложить Левицкому! А сейчас ближайшим выходом идти на поверхность и попробовать ликвидировать этих обнаглевших саперов.
– Это дело! – воодушевляется Чернышов, – За такие гнусности, надо сразу на куски рвать! Правило еще Первой мировой войны – огнеметчиков в плен не брать! А тут вообще беспредел… Этого так просто оставлять нельзя! Значит наверх… Тогда чего ждем?
– Но для начала надо все-таки проверить все близлежащие закоулки! – добавляет Волошенюк, – Мало ли… Фашист коварен и диверсионной группы в тылу нам совсем не нужно.
– Да, удостовериться не помешает! – соглашается Немцов, проверяя свой «МП-40», – Эти крысы нацистские везде заползти могут…
Крупная фигура Волошенюка, в отсветах огней вырастает посередине прохода внушительной темной нависшей статуей… Все взоры мгновенно обращаются к нему.
– Отставить панику! – гремит эхом Волошенюк, – Слушай меня… Против нас работает огнемет сверху! Все внимание на потолок! При обнаружении больших трещин и щелей обходить стороной, желательно прикрывшись шинелью… Разойтись от центра, держаться вдоль стен… Осмотреть участок! По два человека во все направления! Следить за всем предельно внимательно, двигаться осторожно… Не исключено наличие противника в штольнях!
– Да никто и не паникует, Толя! – несется в ответ, – Мы фашиста ищем, где он затаился, и как бы ему рыло расквасить! За такие вещи разговор один – пуля или нож в пузо!
– Вот и хорошо… – улыбается Волошенюк, закидывая автомат за плечо, – Тогда за дело, ребята!
– Думаешь, попал? – спрашивает капитан Фрейлих, командир 88-го саперного батальона, стоя у расщелины с несколькими подчиненными, – Удалось?
– Конечно, господин капитан! – отвечает крепкий приземистый фельдфебель около 30 лет, – У меня не бывает промахов…
– Толща камня большая! – замечает молодой обер-ефрейтор Бернгардт Браун, – Как такое возможно?
– Ты будто первый день в саперных войсках, Берн! – усмехается бывалый фельдфебель, отводя дуло поблескивающего брандспойта в сторону, – когда ты выжигаешь доты и подвалы зданий, и иные фортификационные укрепления в составе штурмовой группы, тебя ничего не смущает?
– Но там все понятно, – отвечает юный обер-ефрейтор с белесой короткой стрижкой, и в расстегнутом от жары кителе, – Четко по схеме, согласно всем характеристикам! А здесь глубина в десяток метров, если не больше… Получается своего рода эксперимент, почти наугад! Только каковы шансы?
– Я ничего не делаю наугад! – сурово замечает фельдфебель, подбирая шланг огнемета и проверяя вентиль, – Точный расчет и выдержка…
