скачать книгу бесплатно
– В моих чертогах. Их достичь очень трудно.
– Наверно, если мы заполонив все галереи катакомб, не смогли найти и намека на это место… Ты здесь живешь? В этом гроте?
– Я здесь бываю… Я живу везде. В этих древних окрестностях. В завораживаеющем закате, в потерянном камне, в призывном крике птицы, в шальном ветре! И в вас тоже… В вашем сердце, в вашем мужестве, в вашей любви… Все в нашем мире кровно связно, переплетено настолько безумно близко, что лучше не думать!
– Тебя послушать, ты просто господь бог подземный! Все видишь, все знаешь, всем управляешь…
– Все мы боги в каком-то смысле. Если пойти до конца! И забыть о себе нынешнем. К сожалению в вашей реальности люди почти все ослеплены. И до прозрения доходят только единицы, Избранные!
– Зачем я здесь? Я так понимаю, я не просто так сюда попал.
– А как сам думаешь?
– Ты меня заманил? С какой-то тайной целью…
– Пригласил. Для разговора. И понимания кое-каких жизненоважных вещей.
– Ты хочешь мне что-то предложить?
– Правильно. Мы должны кое-что обсудить. Я привел тебя сюда, как и многих из вас! Но с тобой я хочу побеседовать лично.
– Почему я?
– Твое сердце…
– Что в нем такого?
– Оно способно на многое.
– Таких много. Даже в нашем гарнизоне. Все как один!
– В тебе есть особая сила! И она не должна распылиться на бесполезные мелочи. Должна вернуться туда, где ей суждено быть.
– Это я сам решу! Где мне быть и как собой распоряжаться.
– А как же долг? Обязательства перед другими?
– Мой долг – бороться с врагами и заботиться о людях, попавших под мое начало.
– Вот именно. Мы подходим к главному!
– И что оно представляет? Что ты хочешь сказать?
– Вы шли правильной дорогой. Но сейчас многое должно измениться! Ты тут чтобы прочертить дальнейший курс. И укрепить позиции.
– В чем суть? Мы и так держим оборону из последних сил. Что не так?
– Речь в первую очередь о тебе. Ты же сейчас здесь передо мной. С другими пообщаемся после. Ты сумел возглавить брошенных, отчаявшихся людей, в критической ситуации, сплотить их в грозную силу! Дать Веру в Свет и силы для Победы!
– Не я один. Я только занимаю должность. Мы идем все вместе!
– Нет! Есть лидеры, без которых рассыплется все. Ты – центр вихря, воскресающий огонь! Ты – окрыляющее знамя, сияющее будущее! В тебя верят, почти как в древнее божество. Я не преувеличиваю! Ты и сам это знаешь или догадываешься… Каждый солдат этого подземелья хранит в сердце твой образ с надеждой на спасение и успех! Разве не так?
– Я просто командир… И вполне естественно, что подчиненный все важные вопросы связывает со своим старшим звеном. Ничего необычного в этом нет! Это стандартная система любой поведенческой психологии в замкнутой группе.
– Нельзя полагаться только на внешние феномены. В тебе есть такое, чего ты знаешь сам. Это нужно раскрыть! И я тебе помогу!
– В чем подвох?
– Ты должен остаться здесь… В этих каменоломнях!
– Не понял. Я и так тут уже столько времени. По-моему вполне достаточно для такого подземелья, чтобы что-то решить и сделать.
– Тебе придется остаться еще дольше. Пройти глубинные уровни. И сделать то, что другим не под силу! Тебя ждут… Ты должен идти дальше. Забыть про свой человеческий мир! Уйти в другие области, которые располагаются За этими каменоломнями! И продолжить бой, но уже с другими воинами. И оберегать место которое, как крепостной стеной защищают эти катакомбы…
– Что за фантазии? Я не верю ни в какие потусторонние миры! Я думал ты что-то дельное предложишь…
– Ты знаешь что это за место? Оно священно… Раньше здесь был храм. Свершались великие Элевсинские мистерии! Путь сквозь грозные опасные стихии и подземный Лабиринт! Для единения с богами и обретения бессмертия! Ничего не поменялось… Что-то конечно ушло, что-то приняло другой вид, но основа осталась прежней. Время – ничто, жалкая иллюзия! Нет разницы между одним днем и целым тысячелетием.
И это место продолжает жить, работать и воевать! Против сил Хаоса и Тьмы!
– Зачем защищать пустые камни? Где нет ничего живого?
– Это не так. Они не пустые. В них больше жизни, чем в любом человеческом существе. Жизни сакральной, скрытой чистой и незамутненной!
Ты не понимаешь зачем вы все на самом деле здесь… Я вас привел! Каждого… Война это лишь – призрачный занавес! Вы идете по очень сложному, важному и заповедно-тайному пути! Сами о том не догадываясь. Который выходит за рамки обычных битв! Здесь идет жестокое и беспощадное сражение Духа – Света и Тьмы, Смерти и Жизни! Цветения и Пустоты… И только вы способны переломить ход этой ужасной схватки! Длящейся не одно столетие.
– Мне кажется ты не в себе, путаешь правду с вымыслом, – улыбается Ягунов, – от длительного пребывания здесь под землей, как и все мы, потихоньку сходим с ума, извини, друг! Я догадываюсь кто ты – Старый отшельник, который смешал свои фантазии с грозными реалиями происходящего. Ты мне очень симпатичен, в тебе нет злобы и коварства, ты искренен в своей странной мистической вере! Но я – другой! Я живу здесь и сейчас! В своей пусть и не такой сказочной, но вполне настоящей реальности, разумом и чувствами.
– А где ты сейчас? – хитро улыбается обитатель пещеры, – В катакомбах? Может их еще нет… И там за камнями в нескольких метрах светит солнце, благоухают цветы и рокочет морской прибой? А у пристани стоят совсем незнакомые тебе корабли? И никаких огромных выработок еще нет и в помине? А это маленькое подземелье, крипта, с внутренним колодцем? Для нужд и лечения страждущих? Может это воспоминание? Рисунок из старой книги Природы?
– Не думаю! Там же где и вчера, и позавчера… И недели назад! В аджимушкайских катакомбах! И еще предстоит очень повозиться, чтобы отсюда выйти!
– Зачем? Что ты там хочешь вернуть? А если там наверху уже больше ничего нет? Достойного и нужного? А здесь – дорога к истинному Спасению!
– У каждого свои взгляды насчет спасения и смысла. Я не хочу ни в чем тебя переубеждать. Все останутся при своем.
– Поздно…
– Что значит поздно?
– Хочешь ты или нет, но должен тебя огорчить или обрадовать. Тебе на выйти из этих каменоломен. Никогда! Заповедные скрытые механизмы уже пришли в действие. Это твоя Судьба! Ты шел сюда долго тернистыми военными дорогами и теперь ты на пороге Заветного Сада. Прими это как новую Данность!
– Я сам себе хозяин! И только моя воля определяет где мне быть! Никакие смутные призраки! Так было и так будет… Я должен спасти людей! Разбить врагов и вывести всех отсюда. Вот мое ближайшие задачи и главное предназначение.
– Попробуй меня услышать, товарищ полковник! У вас всех нет обратного пути! Вам к людям больше не вернуться! Вас ждут другие грандиозные свершения. Пойми это… Вы – лучшие! И оставлять вас в человеческом болоте, просто преступно.
– Странные рассуждения! Мы – люди и ими останемся всегда! Разве может быть по-другому?
Отшельник катакомб смеется, поглаживая бороду.
– В природе ничто не стоит на месте! Жизнь – это ошеломительный поток самых фантастических превращений! В этом ее суть… И прелесть! Наше «Я» – только отдельный фрагмент потрясающей мозаики!
– Возможно. Но наше сознание – это нечто неизменное! Я считаю так… Мы можем многое потерять, поменять взгляды, обрести новый опыт, но мы всегда остаемся сами собой! Мы – это мы… И здесь ничего не попишешь!
– Это заблуждение. Так называемое сознание – пустой сосуд, в который можно налить все что угодно. И стать кем угодно! Барьеров нет…
– Интересная теория, когда-нибудь стоит ее проверить. Но сейчас не до философских диспутов. Война в самом разгаре…
– Любая война обнажает самые важные вопросы. Срывает покров фальши! В каком-то смысле войны необходимы. Чтобы снести старое и закостеневшее, и дать расти новому! Наказать зло в конце концов…
– Здесь уж я точно с тобой не соглашусь! Война – это боль и утраты. И самое страшное – смерть! Люди, да вообще все живые существа должны жить и радоваться в этом мире, а не страдать и умирать!
– Как много тебе еще предстоит узнать! Чтобы понять суть происходящих вокруг процессов. Вы люди переворачиваете все с ног на голову… Путаете белое с черным, радость с мучением. Смерти нет как таковой! Это просто старая скрипучая дверь из этого мира в другой. Не более!
– Так может говорить только тот, кто не любит жизнь, и не боится утратить то, что ему дорого! Мы отворачиваемся от смерти, потому что она перечеркивает все, что мы любим, чего достигли и построили, и потому что она перечеркивает самих нас! Яростно и безвозвратно…
– Смерть не делает ничего! Она бесстрастна и пассивна как вот этот черный сводчатый проем. Настоящий хищник – это то, что вы зовете Жизнью, она всегда голодна и агрессивна. И растет за счет поглощения других. В ней и заключено Уничтожение как методика Умножения себя самой! Она очень противоречивая Дама…
– Спорно. Но твои размышления весьма интригующи, в них есть что-то притягательное и незнакомое. Беседа с тобой, несмотря на ее сумбурно-потусторонний оттенок доставляет мне удовольствие. Может я просто устал от последних разрывающих мыслей о боевых буднях. А это что-то иное.
– У нас еще будет время поговорить. Обо всем. И о том, о чем ты не имеешь представления.
– Ты надеешься что я останусь с тобой? Здесь? Нет, исключено…
– У тебя уже нет выбора. Просто я хотел сгладить некоторые острые углы и подготовить тебя…
– Я ко всему готов! Еще со времен пионерии! А будучи коммунистом, тем более… Мы солдаты партии Ленина ничего и никого не боимся – ни бога, ни черта, ни фашиста, ни любой грозной стихии земной!
– Ты готов к тому, что ты знаешь! А здесь обитает совсем другое…
– Какое бы ни было! Мы справимся со всем… Дорога у нас и вправду, длинная! И боев впереди не счесть! Но мы все пройдем, все осилим. Как тебя звать?
– За столько веков у меня было много имен. Менялись образы, эпохи, чувства… Сейчас не определить, какое лучше подходит. Если хочешь, зови меня Аджимушкаем – как это место. Так наверно будет точнее… Я ведь Хранитель этих глубин.
– Хорошо. Я запомню, как к тебе обращаться… Кем ты был раньше? Человеком? Или чем-то иным?
– Все мы проходим человеческую форму, как фазу детства… И двигаемся дальше. А ты помнишь кем ты был раньше?
– Разве я мог быть до самого себя?
– Почему нет? В театре же играют разные роли!
– Я сплю? Может быть так? Тут ведь бывает такое приснится, ни чета древним хранителям руин… И все гораздо проще! Сейчас меня растормошит Парахин, и скажет что где-то в обороне прорыв, или немцы опять пустили газ… И вся наша душевная беседа закончится?
– Вся жизнь это сон. Границы условны в этом карнавале безумных проекций! Расцветающие сны во сне! И так до бесконечности. И иногда мы можем выбирать видение поприятней… Где правда, а где фантазия никто не знает. Может мы оба снимся кому-то? О ком не имеем ни малейшего представления?
Главное ты услышал меня… Все остальное не важно!
– Да, интересно. Не каждый день услышишь про магию древних цивилизаций, как на экскурсию в музей сходил! Голова яснее стала, и на душе как-то легче… Ты будто свежим светом зажег! Может ты и правда колдун какой-нибудь? Место вполне располагает для таких вещей…
– Все может быть… Однако наше время исходит… Иди, тебя лейтенант уже ждет… Носится как ошалелый, винит себя в пропаже любимого командира!
– Тогда надо идти. Успокоить бойца… У нас и так тревог и переживания хватает… Через край! Может, еще свидимся! Хотя я не уверен…
– Увидимся, Павел Максимович! И раньше, чем ты думаешь…
Глава 18
– Звук странный, словно птица поет где-то, – останавливается Немцов, -чудно как… Так звонко с переливами, только очень тихо, слышишь? Что это может быть?
– Да откуда тут птицы, Коля? Если только мыши летучие, так те пищат едва разберешь… Постараться надо и только вблизи. Или это химеры местные. Опять нас куда-то зовут. Ни хрена я не слышу! – тяжело выдыхает Чернышов, – Кроме ударов собственного сердца, воздух здесь почему-то спертый до невозможности, как будто землю глотаешь… Каждых вдох в глотке застревает… Хотя мы недалеко от выходов! Что за фокусы от этих паяцев-катакомб?
– Тупиковая ветка, замкнутая, как витиеватый узор, – поясняет Скибин, перехватывая винтовку, – Мы тут ходили в мае, забыл? Воздух застаивается как вода в бочке, основные потоки проходят мимо, не вентилируют это место… Дальше уже лучше пойдет, еще немного и напьемся настоящего свежего ветра! С морским вкусом…
– Что нас вообще сюда понесло? Участок, по-моему, безнадежный, что вы хотите здесь найти, юные следопыты? – иронизирует идущий сзади Волошенюк, – Тут еще хуже, чем где-либо…
– Это пещера Али-Бабы, Толик! – смеется Скибин, – Здесь много чего прячется… Если знающим взглядом пройтись, да все знаки выплывающие во мраке понять, то чего только здесь не откроется. А нам любые припасы нужны! А у нас все по нулям… Одни кожа и кости остались! Одежонка и та от сырости по швам расходится. Скоро голышом ходить будем, как древние люди. Все к тому и идет…
– А именно? Где ваши подземные сокровища? Пока даже разбитой склянки и помятого котелка не попалось! – замечает Волошенюк, оглядывая и тропу, и стены, и зависший косой свод, – Никаких следов какой-либо жизнедеятельности, абсолютная черная пустыня… Каракумы только каменные!
– Склады тут были! – сообщает Чернышов, поправляя ремень на шинели, – только разбомбило их, когда фрицевские саперы стали кровлю авиабомбами рвать! Основную часть завалило. Но по теоретическим предположениям, должно было что-то и остаться, надо проверить…
– Может, удастся кое-что откопать! – предполагает Немцов, – если только тырсой присыпало… Каменоломни они неровно обваливаются, как змейкой – где-то продавливает до самого пола, а где-то полости образуются… А бывает еще по центру монолит лежит, а по краям все чисто. Просто пласт уходит вниз, а вокруг все как было раньше… Так что надежда есть!
Курсанты идут небольшим отрядом человек 10—15, освещая путь факелами, и контуры маленькой шеренги утопают в густой топкой темноте… Над ними нависают хищно осклабившиеся массивные камни, словно затаившиеся хищники перед роковым прыжком. И окутывающий мрак усыпляет рассудок и чувства, заманивая в свою Пропасть…
– Так вот подумаешь, где мы находимся? Что это за чрево? – засматривается на потолок Чернышов, – Как все перепутано и не понятно, при всей казалось бы примитивной простоте. Удивительно! Все вроде крайне наглядно и очевидно, лбом в стену упираешься, а на самом деле как хитрый камуфляж, попробуй пойми, что за этими стенами кроется… И коридоры эти… словно змеюка гигантская здесь проползла… И может еще в глубине где-то сидит!
– Все это дело рук человеческих! Просто добыча камня… – оглядывается вокруг Волошенюк, – столетиями камень резали, вот и осталась пропасть брошенная активной людской деятельности. Получилось что-то между светом и мраком, пограничное, как огромная печать былых времен. Громадный каменный иероглиф… Бесконечный карьер добычи жизни. Только вот теперь для чего?
– Видать для таких как мы, неприкаянных! – улыбается Скибин, – Кто на краю оказался и податься уж точно некуда… Со всех сторон Смерть напирает! Последнее убежище и полыхающая Надежда.
– А вот здесь был выход, помните? – светит факелом Немцов, выхватывая из мрак гротескные наваленные глыбы, – А сейчас все завалено… Фрицы постарались! Когда хотели нас в мае окончательно замуровать… Только ни хрена у них не вышло.
– Значит нам надо свернуть направо, чтобы к тем складам выйти! – озирается Чернышов, – А то в западную систему заскочим, будем блуждать… Придется крюк порядочный делать!
– Да, здесь надо быть предельно внимательным, – кивает Скибин, – чуть не туда ступил и приключения на целый день обеспечены. Ходи потом где только мертвяки и привидения обитают… Смотри в их черные глазницы!
– Что-то не нравится мне здесь! – хмурится Волошенюк, – Участок какой-то покоцанный, ненадежный, кровля, я так понимаю над нами тонкая… Немцы случайно наверху ничего не затевают?
– Мы проверяли! Дозорные докладывали, что саперные работы ведутся севернее… – успокаивает Немцов, – Здесь обычные патрули и так отряды по мелочи, ничего подозрительного! Можно спокойно продолжать путь…
– Как бы то ни было, мы все равно глубоко, – поддерживает Чернышов, – от обычных атак, да и от всяких козней фашистский, толщей каменного панциря защищены… И степень погружения нашего ощущается, и тучами нависшими этих камней и прожигающим нечеловеческим холодом.
– Да, сверху наверно градусов 25—30 точно, жара! – мечтательно вздыхает Скибин, – Лето… в самом разгаре! Благодать… Солнышко палит во всю! Эх, прожариться бы сейчас светом и огоньком до самых косточек. Уже который месяц холод зубодробильный и лихорадка промерзлая по всему телу! Ничем не согреешься…
– Что остается – помолиться Аиду! – иронизирует Волошенюк, – Авось и поможет…
