Время – иммунная

Крик переходил в истерику, по двери барабанили изнутри и выглядело это весьма жутко. Я двинулась последний раз. Чтобы скрыться по направлению к выходу.

– Прости, – Прошептала я неслышно.

Звуки ударов по двери кабинки постепенно стихали. В зале аэропорта они были слышны только тем, кто находился в непосредственной близости. А таких людей в округе просто не было. Зал опустел. Я, почему-то, испытывала вину за то, что выбрала именно такой способ задержать себя. Напялила очки и капюшон, засунула руки в карманы. Плевать, пусть я буду привлекать внимание. Зато я в домике. Мне бы только до закутка дойти, и Анна меня вызволит!

А вот уже и объявляют о завершении посадки. Я подумала, а почему бы не спасти всех остальных… Но правила, петли, Судьба, экономика, здравый смысл, всё было против меня…

Я прошла мимо низкорослой женщины и фартуке и перчатках, и её лицо, почему-то, показалось знакомым. Ну конечно же! Я вспомнила!

– Стойте! – Окликнула я, и женщина спешно обернулась на мой голос.

– Что-то случилось?

– Да. Там в туалете. Вот в том. В одной из кабинок. Я слышала крик, кажется, там кого-то заперли, вы не проверите? – И тут же оправдалась. – Э-э-э… То есть, слышал… Я слышал… А так как я парень, то в женский туалет мне нельзя, верно?

Мне сделалось так смешно за весь этот конфуз, чтобы я тут же развернулась, чтобы дать волю невероятной улыбки, растянувшейся у меня на лице ровно от уха до уха.

И тут же удивилась самой себе. Это что, я сейчас улыбаюсь? По-настоящему? Когда я последний раз улыбалась, я даже и не помню!

А прыгать во времени, оказывается, бывает весело!

12.

К Анне я вернулась всё в том же приподнятом настроении. Ещё одна миссия была завершена успешно и, честно говоря, мне понравилось это чувство. Кажется, я начинала понимать, почему Анна сказала, что, прыгнув один раз, я не смогу остановиться. Это сейчас я спасаю саму себя, а что будет, когда я буду прыгать на настоящие миссии, где мне представится возможность спасать целые города и страны. Спасать жизни других людей. Но до этого, пока что, далеко.

– Поздравляю. – Похвалила Анна, протягивая мне руку.

Я приняла её ладонь, почти сразу вскакивая со стула. Мне уже не требовалось отдышаться или передохнуть и уж тем более меня не рвало после прыжков. Только в горле ещё было что-то сдавливающее, но и это, я знала, тоже пройдёт. Анна пообещала, что скоро мои связки привыкнут, голос измениться и я перестану хрипеть после прыжков.

– Ещё один раз. – Сказала я.

– Что? – Не поняла Анна.

– Остался ещё один раз. Мне нужно прыгнуть.

– А. – Вспомнила Анна. – Поезд?

– Да. Был ещё один последний раз. Я чуть не попала… под поезд.

Анна улыбнулась:

– Ты очень интересная личность. А ещё ты очень поменялась за эти несколько дней.

Если подумать, Анна права. Я впервые в жизни испытывала так много различных эмоций за такой короткий промежуток времени. Страх, волнение, радость, предвкушение, испуг, ненависть, обида, разочарование. Обычное моё состояние – это просто безразличие ко всему вокруг. А теперь я хочу анализировать. Может быть, прыжки и правда меняют меня? И, кажется, меняют в неплохую сторону.

– Ты уже приняла решение? – Поинтересовалась Анна. – Ещё один раз, а потом?

Я кивнула.

– Не хочешь передохнуть? – Спросила она.

На этот раз я помотала головой:

– Нет.

Почему-то почувствовала какой-то невероятный прилив сил.

– Хорошо. – Кивнула Анна. – Но это точно последний раз за день. После приглашаю тебя выпить кофе и обсудить дела. Ты любишь кофе?

Анна как-то грустно улыбнулась, и я ответила:

– Очень люблю.

– Тогда решено. Сама разберешься?

Она передала мне пульт. Точно, пора бы уже научиться самой управлять этой штукой. Ничего сложного пульт из себя не представлял. Сенсорная панель и пара кнопок. Мне нужно было выбрать день, время и место. День мне подсказала Анна (да, я помнила дату смерти брата, но вот даты остальных странных случае, увы, не запоминала, тут пригодились знания и папка Анны), время я помнила (я же шла на работу, значит, было раннее утро), а вот координаты тоже подсказала Анна.

Я нажала на большую кнопку на пульте и все вокруг поплыло, словно в водовороте. Как обычно, когда разум уже начал затуманиваться, я услышала тихие слова Анны «будь осторожна».

Мои ноги подкосились, потому что лодыжку кольнуло-что-то острое. Первой моей мыслью было, что мы с Анна всё же ввели неправильные координаты. Но упав и оглянувшись, я поняла – всё верно. Я лежу в траве на обочине, а то, что меня укололо, не что иное, как сухая ветка. Безлюдное бездорожное место и только железнодорожные пути. Ещё станция, но она в нескольких десятках метров.

Я встала и отряхнулась. Огляделась. Мне уже не нужно было думать о том, что я должна делать, куда идти и что предпринять в первую очередь. Адаптация после прыжка занимала с каждым разом всё меньше и меньше времени. Я сразу же оценила ситуацию.

Вон я из прошлого – иду совсем близко к рельсам, нет никаких сомнений – в наушниках. Вон поезд, неумолимо приближается. А я стою на другой стороне обочины. Мне понадобится некоторое время, чтобы догнать саму себя.

Я, не раздумывая, бросилась к рельсам. Конечно, этот момент своей жизни я помнила намного лучше, чем предыдущие, к примеру, случай на мосту. Тогда я была маленькой девочкой, а вот под поезд я чуть не попала меньше пяти лет назад.

Я прекрасно помнила, что человек оттолкнул меня почти в самый последний момент, поэтому, всё время, которое у меня было тут – это здесь и сейчас. Всё оно отводилось на моё приближение в себе из прошлого. Нельзя было медлить, нельзя было подгадать момент. Ни больше, ни меньше. Секунда в секунду. Поэтому я бежала.

Машинист уже вовсю сигналил нерадивой путнице, которая так некстати шагала впереди. Я слышала. Но вот девушка, идущая в нескольких метрах от меня, не слышала. Мне показалось, что я даже вспомнила песню и даже конкретный фрагмент, который играет сейчас у неё в плеере.

Сухая трава колола и щекотала ноги через плотные штаны. Очень сильно хотелось остановиться и чесать голени, пока не расчешу до крови, но я подавляла это делание, продолжая нестись вперед через весь этот сухостой.

Я была не самой лучшей бегуньей. В школе и университете у меня были ужасные оценки по физической подготовке. Но сегодня я бежала не на оценку. Сейчас я бежала, чтобы выжить.

Трое участников движения. Я, та девушка в наушниках и поезд. Наверное, вся остальная живность в радиусе километра просто вымерла. Поезд ревел всё сильнее. Неумолимо приближался.

У меня в горле всё пересохло. Воздух проникал через рот сразу в легкие, отчего в груди заболело. «Давай же, поторопись» – говорила я сама себе. И сразу же просила «Подожди, не так быстро, остановись».

Капюшон, так предусмотрительно надетый мной заранее, всё норовил соскользнуть с головы, но сейчас о конспирации как-то не думалось. В какое-то мгновение мне показалось, что я не успею. Что эти догонялки с поездом я непременно проиграю. Задней мыслью я знала, что всё под контролем. Что всё так и должно быть – в последнюю долю секунды я должна оттолкнуть её… Но сердце сжималось пропорционально сделанным шагам. Трое участников движения должны были сойтись в одной беспощадной точке.

Я поставила на кон последний прыжок. Оттолкнулась ногами от земли и полетела. Удар, земля, громкий стук колёс, всё перемешалось.

Успела?

Я тяжело дышала и привстала на локтях. Я выиграла эту гонку? Девушка подо мной еле трепетала, кажется, приходила в себя после шока.

Мысль о том, что она сейчас вспомнит своего спасителя с моста из детства и захочет узнать его, пришла в мою голову мгновенно. Я встала на ноги и из последних сил, что у меня были, заставила себя снова побежать. Своё дело я сделала.

Сейчас это была не маленькая растерянная напуганная девочка, сейчас нельзя было скрыться в тумане, сейчас нельзя было уехать на машине, сейчас нельзя обездвижить или запереть её. Мы были на открытой местности, а значит, её шансы догнать меня, были равным моим шансам убежать, если только время начала бега не на твоей стороне.

Конечно же, возобновлять бег после адского спринта было тяжело. Тело как будто бы стало каменным, а на ноги надели гири. Легкие отказывались работать, а гортань как будто бы прогоняла через себя воздух, не имеющий кислорода.

– Стой! – Услышала я позади и сразу же узнала собственный голос.

Мне не нужно было оборачиваться, чтобы понять, что она бежит за мной. Я помнила, что сама побежала. Ведь вспомнила. Ведь так сильно хотела узнать.

Нет. Это ты стой! Мне нельзя быть узнанной, мне нельзя провалить миссию. Думай, голова, думай! Скоро покажутся вагончики, в которых дежурят ночные работники станции. Если повезет, то один из них окажется открытым. Хорошо бы ещё не встретить никого. Ведь убегающая девушка в черной кофте явно вызовет подозрения. Особенно, если она убегает от другой девушки.

Расстояние от места столкновения до станции было вряд ли больше ста – ста пятидесяти метров, но мне показалось, что я уже пробежала километр. Время и расстояние словно сговорились и растянулись мне назло.

Я дернула за ручку первого вагончика – заперта. Побежала до другого – тоже заперта. Третий – пожалуйста, будь открытым – заперто! Сердце бешено колотилось. Я так просто не сдамся! Я же помнила, что как-то укрылась! Где? Анна, вытащи меня отсюда!

Моя паника увеличивалась с каждой поцелованной дверью. Вагончики тоже заканчивались. Радовало только то, что у меня из прошлого скорость бега вряд ли лучше меня теперешней.

Наконец, от усталости или невнимательности, я споткнулась о камень и упала. Превозмогая боль в ватных ногах, я поднялась. Не время сдаваться! Передо мной стоял туалет. Открытый, мужской уличный туалет, от которого несло за версту.

Отлично! То, что надо! Я, не раздумывая, укрылась в его недрах, стараясь не прижиматься к стенкам. На моё счастье или на беду, за одной из стенок послышался странный звук, и кто-то вышел наружу. Через секунду я услышала знакомый диалог:

– Ой-ой! – Прогремело снаружи. – Куда ты так несешься? На пожар?

– Простите. – Послышался мой собственный голос. – Тут не пробегал человек? Примерно вот такого роста. В черной кофте в капюшоне?

Я дышала так громко, а сердце моё билось так сильно, что мне казалось, будто бы эти звуки слышал все в округе. Но, кажется, сейчас никто не догадается проверить вонючий туалет. Я улыбнулась, вспоминая диалог, как будто бы я была его участницей вчера. Я даже губами шевелила слово в слово, пока я из прошлого разговаривала с мужчиной.

Однако, его последнего ответа я не услышала. Мои ноги подкосились, а голова загудела. Я не сразу заметила водоворот, ведь меня окружала почти кромешная тьма.

– Прощай. – Сказала я шёпотом девушке снаружи, жаль, что она меня не услышит. – Будь внимательна, переходя пути и не слушай при этом музыку.

13.

Ещё меньше, чем через полчаса Анна привела меня в свою любимую кофейню на углу парка, возле того самого подвала, где располагался штаб.

– Это была твоя последняя миссия, как новобранца, вскоре ты сможешь прыгать, чтобы совершать настоящие миссии.

Анна заказала себе и мне по одному капучино и сейчас старалась вывести меня из ступора разговорами.

– Да. – Это всё, что я пока была готова ей ответить.

Мои ноги всё ещё гудели после длительного бега, а сердце до сих пор не успокоилось. Я мало о чём могла думать, кроме как о приближающемся поезде.

Анна снова вывела меня из раздумий:

– Ты, наконец, решила?

Она спрашивает насчёт официального вступления в штаб.

– Да, почему бы и нет. Конечно, работа в офисе мне казалась более реальной…

Анна усмехнулась, отпивая свой кофе:

– То есть, согласишься работать без зарплаты?

– Ты же сказала, что вам что-то достается после миссий? – Я уже начала позволять себе отвлекаться и даже посмеялась, а потом после небольшой заминки сказала: – Мне нравится это место!

Конечно, я имела ввиду не кафе, а антикварную лавку. Хотя кафе тоже было весьма уютным. Анна улыбнулась и поспешила сменить тему:

– Это все? Других случаев ты не припоминаешь?

– Да. Других не было.

– Хорошо.

– Это значит, что я могу вступать в штаб? Официально?

– Перед этим есть еще одно дело.

Анна раскрыла свою папку, вынула один лист и подвинула его ко мне. На молочной плотной бумаге я разглядела договор о пластической операции.

– Что? – Не поняла я.

– Чтобы вступить. – Пояснила Анна. – Тебе нужно поменять внешность. Никто и никогда не должен больше видеть тебя такой.

– Но к чему… к чему такие кардинальные действия? – Недоумевала я. Не то чтобы я очень любила свой нос или губы, но сейчас эта информация немного сбила с толку.

Анна смотрела на меня в упор:

– Помнишь, Глава уже упоминал об этом.

Если покопаться в памяти, то что-то такое действительно было в день нашей первой встречи, но тогда я больше думала о прыжках, о спасении брата, но никак не о смене внешности.

– Это необходимая процедура.

– И что же, Глава…

Анна не дала мне закончить:

– Тоже имеет не свою настоящую внешность, да. Подписывай.

Я взяла ручку и пробежалась глазами по тексту. Вроде, никакого скрытого смысла не обнаружила. Обычная операция по смене внешности. У меня не было оснований не доверять штабу. Они же помогали мне до этого. Помогли вернуться к жизни и снова улыбаться. А теперь я могу стать совершенно другим человеком. Начать новую жизнь. Жизнь, где не умирают братья, где я не попаду под поезд, не упаду с моста и даже не опоздаю на самолет, потому что ему суждено долететь до места назначения. В моей голове прозвучала лишь одна фраза: почему нет?

Разве не этого я всегда хотела? Всю свою жизнь. Разве не об этом мечтала? Получить второй шанс. Шанс на новую, совершенно другую жизнь! Без этих дурацких воспоминаний, без груза вины и латентной ненависти к себе.

– А чье лицо у меня будет? – Спросила я, ставя свою подпись.

Анна забрала листок, вернула его в папку, вытащила из салфетницы салфетку и нарисовала на ней кружочек:

– Тут у штаба всё схвачено. Смотри, представим, что это ты – новый Агент, которому нужно поменять внешность. – Анна начертила ещё один кружок рядом. – А это ещё один новобранец, которому тоже нужно изменить внешность. Что мы делаем? – Анна нарисовала две стрелочки в противоположные стороны от обоих кружков. – Зачем нам выдумывать новые внешности, если мы можем просто поменять лица этих двух Агентов.

Мои брови поползли вверх.

– И правда всё схвачено. – Похвалила я. – То есть, у меня будет лицо кого-то из Агентов другого штаба? – Анна кивнула. – И я не смогу выбрать себе нос или линию подбородка?

Анна рассмеялась и выкинула салфетку:

– Боюсь, все уже решено. Кстати, это также решает проблему с родственниками. Очень часто случается так, что Время-иммунные сироты, или же не имеют много родственников. Если всё же имеют, как, например, ты, то…

Моя мама. Мне стыдно в этом признаваться, но я совсем не подумала о ней. Если я изменю внешность, то она больше никогда не увидит меня. Впрочем, как и я её. Но что самое ужасное, так это то, что меня это не очень-то и расстраивало. Анна между тем продолжала:

– Мы посылаем Агента с другого континента в гости к твоей маме, а тебя, с его внешностью, отправляем к его родственникам. Эта процедура обычно проводится раз в год. Язык, конечно же, придётся выучить.

– Какой язык? – Не поняла я.

– У тебя будет внешность человека с другого континента, конечно же. – С готовностью пояснила Анна.

Я громко выдохнула. Кажется, пока всё понятно и логично.

– После… – Сказала она, но вдруг замолчала, а потом начала заново. – Твоя операция назначена на восемь утра. Не опаздывай. После ты попадешь под полный контроль Главы. Он уладит все дела с бумагами и твоим вступлением в штаб.

– Понятно. – Кивнула я, не замечая никакого подвоха.

Мне показалось, что сейчас мы с ней поменялись местами. В начале разговора она была веселая, а я уставшая и погружённая в свои мысли. И вот уже она выглядит такой задумчивой, в то время, как я, предвкушая новый виток в своей жизни, пребывала в приподнятом настроении.

– Старайся не забывать правила, не действовать спонтанно.

Она говорила и почему-то не смотрела на меня. В мою душу закралась необъяснимая тревога.

– Удачи тебе.

Анна посмотрела на меня и ее взгляд не обозначал ничего.

– В каком смысле удачи? – Не поняла я. – Разве у нас не будет общих миссий?

– Моя миссия по вербовки тебя успешно завершена, и я могу возвращаться на своё место и в своё время.

Теперь понятно, почему она внезапно погрустнела.

– Ты хочешь сказать, мы больше не увидимся?

Анна не ответила, но я и без слов всё поняла. Меня накрыло такой волной несправедливости и отчаяния, что я была готова задохнуться. Мы сидели и не одна из нас не знала, что сказать. Анна, как обычно, владела информацией заранее, но мне ничего не сказала. За эти несколько дней я очень привязалась к ней. Она была лучиком света в моём странном существовании и вот почему-то я должна была потерять её. Она с другого филиала? Или может быть вообще континента? Почему не сказала раньше? Однако, я решила не тратить время на бессмысленные вопросы. Если мы из разных штабов и по правилам не можем работать вместе, то тут уже ничего не попишешь.

– Знаешь. – Начала я аккуратно. – Я ведь восхищаюсь тобой. Ты такая молодец.

– Не преувеличивай. – Не согласилась она, но всё же улыбнулась.

– Нет, правда. Хотела бы и я научиться также. Как ты улыбаться, радоваться жизни, наставлять и спасать других. Быть похожей на тебя!

Она протянула руку через стол и накрыла своей ладонью мою.

– Ты научишься. Я уверена. И ты тоже будешь спасительницей. Когда-нибудь.

– Так значит.... Мы с тобой больше не увидимся?

– Конечно же, увидимся. – Возразила Анна, и я ей поверила. – Когда-нибудь. И я уверена очень скоро.

Я отвернулась и покачала головой:

– Поверить не могу. Только я нашла родственную душу, как снова нужно расставаться. Почему? Почему мы не можем работать вместе?

Как обычно, Анна отвечала с особой сдержанностью.

– Я уже говорила, мне нужно вернуться в свою временную петлю.

Так выходит… Мы не только с разных штабов, не только с разных континентов, но еще и… Из разного времени? К чему такие сложности? Меня что не мог тогда завербовать, я не знаю… парнишка-программиста? Зачем нужно было посылать Агента из другого времени? Она словно прочитала мои мысли и сказала:

– Ты поймёшь. Однажды. Обещаю.

Я всё не останавливалась:

– У меня никогда не было близких людей. Только брат, который умер и мама, которая отказывалась меня понимать. И вот, когда появился хоть кто-то, кого я могу назвать другом, мне снова придётся оставаться одной.

– Ты никогда не будешь по-настоящему одинока, пока ты в штабе ЦИВП. – Снова поправила меня Анна.

Я сама не поверила тому, что в глазах моих блеснули слезы.

Я правда изменилась. С того дня, как мне приснился тот сон, до сегодняшнего. С того дня, как беловолосая незнакомка подсела ко мне на лавочке в парке. Я узнала и научилась не прятать эмоции. Стала чаще улыбаться. Кажется, смирилась, с неизбежным фактом, что брат умер и это безвозвратно. Научилась дружить. Познакомилась с новыми людьми. И наконец поняла, в каком направлении должна двигаться по жизни.

Мы сидели так еще некоторое время. Казавшийся бесконечным кофе в моей кружке, наконец, заканчивался.

Вдруг Анна произнесла:

– Есть еще кое-что.

– Что?

Поверить не могу. Завтра я уже не буду собой и возможно, оборву все связи не только с мамой и братом, но и с Анной. Как же она теперь узнает меня в толпе?

– После операции Глава выделит тебе кабинет. На твоем столе будет лежать папка с заданием.

– Миссия? – Догадалась я.

– Еще одна. Последняя. По спасению самой себя.

– Какая? – Удивилась я.

– Есть еще один случай, когда ты могла бы умереть.

Мои брови поползли вверх. Четвёртый? Я точно знаю, что всего было три таких случая. Когда же был ещё один?

Анна снова достала из папки листок и положила передо мной. Я взглянула и поняла:

– Да, я знаю это место. Я проходила там собеседование однажды. Но меня туда не приняли.

– И хорошо, что не приняли. – Улыбнулась Анна. – Знаешь почему? Потому что ты удалила из их базы своё резюме. Хотя они хотели принять именно тебя. На самом деле ты должна была туда устроиться на работу. Не проработав там и месяца, ты, возвращаясь поздно домой, наткнулась бы на грабителя. Он бы потребовал кошелёк, ты бы замешкалась, и он по неосторожности ударил бы тебя ножом. Конечно, может убивать он и не хотел, но он скрылся с места преступления, а ты бы умерла на месте от потери крови. Стояло тёмное время суток, это было безлюдное место, никто не проходил мимо, а ты…

– А я бы не особо-то и звала на помощь… – Догадалась я.

– Верно, – Подтвердила Анна.

Очень похоже на меня. Я ведь действительно всю свою жизнь выбирала безлюдные дороги без освещения. По ним и ходила, забывшись в своих мыслях. Они словно манили меня, и теперь-то я понимаю почему именно. Сама Смерть словно манила меня в свои объятья.

– Да уж. – Я поёжилась. Да, я поняла, что я Время-иммунная и подвергаться таким странным стечениям обстоятельств было у меня на роду написано, но каждый раз узнавать что-то странное о себе было не очень-то приятно. Интересно, к этому можно привыкнуть? – На такую работу и правда лучше бы не устроиться.

– Я поговорила с Агентом 48199. Завтра ты заберешь у него флешку с вирусом. Подключишь ее к компьютеру компании и вирус сам найдет и удалит из их базы данных твоё резюме. Вот и все. Очень просто.

– Выглядит и правда просто. – Согласилась я и начала вставать со стула. – Это можно сделать прямо сейчас?

Анна удержала меня за руку. Заставила сесть обратно:

– Успокойся, сегодня ты и так уже два раза прыгала. Отдохни. Кроме того, флешка с вирусом еще не готова.

Я подумала, что мне и правда лучше отдохнуть до завтра – голова раскалывалась.

14.

Ночью я опять не могла заснуть – меня одолевали мысли. Однако, на этот раз я решила обойтись без помощи таблеток.

Правильно ли я делаю? Права ли я, что согласилась на операцию по изменению внешности? Что было бы, если бы отказалась? Меня бы не приняли?

Я могла думать сколько угодно, но в глубине души знала, что решение приняла уже давно. И я ни капельки не боялась.

Поменять внешность? Возможно, для кого-то это будет слишком сложным решением, слишком невероятным поворотом в жизни. Но не для меня. Смотря в зеркало я вот уже несколько лет видела маленькую забитую девочку, напуганную смертью брата, озлобленную на весь мир. Именно поэтому в глубине души, вместо страха я испытывала удовлетворение и предвкушение от предстоящего завтра процесса. Начиная с завтрашнего дня, смотря в зеркало, я буду видеть совсем другого человека. И осознание этого факта приводило меня в невероятный восторг. Я сама буду другим человеком, я была в этом уверена. С изменением внешности, изменится и мой характер, ведь я стану ощущать себя по-другому. Не самой собой, это уж точно.

Кстати, а на кого я буду похожа? Как буду выглядеть? Какой у меня будет нос? Какие губы? Какие глаза?

Первый раз за несколько дней я оставила штаны, кофту и кепку. Надела приличные вещи и отправилась в здание штаба.

Звякнул дверкой колокольчик антикварной лавки, но за прилавком меня встретила не Анна. Вместо неё вазы протирал мальчик-программист. Агент 48199.

Он приветственно кивнул мне, и я ответила.

– Могу я увидеть Анну?

Вместо ответа он воскликнул:

– О! – И протянул мне карту. – Сегодня мы вживим тебе чип, а до этого можешь пользоваться вот этим. – И пояснил. – Анна передала.

Я приняла карточку и сразу же догадалась, что она открывала спрятанную за стеной дверь. Вот значит, о чем позаботилась Анна. Сама она открывала дверь с помощью своего чипа, вживлённого в её руку, а мне как входить? Теперь у меня есть пропуск. Про себя отметила, что с каждым днём я все прочнее и прочнее внедряюсь в штаб. Он, словно маленькая семечка, пускающая корни в почву, проник в мою жизнь. Сначала слабо, ненавязчиво. Но вот семечка уже давно дала всходы, укоренилась в почве и процветает. Так и я. Уже почти полностью частичка штаба. Его компонент.

Ещё я улыбнулась предусмотрительности Анны. А может поэтому она мне и нравилась? Своей любезностью и навыками анализа ситуации? Всегда думала наперед. У неё всегда был готовый ответ или решение. Она обладала качествами, которыми никогда не обладала я. И вряд ли когда-нибудь буду обладать.

Я, не раздумывая, открыла дверь в штаб и вошла с надеждой отыскать знакомое лицо.