Сезон дождей и монстров в Кванджингу

Юнхо убедился, что выглядит прилично, насколько это возможно при хроническом недосыпе. Пригладил короткие волосы, набрал код, открыл калитку и вошёл во двор.

Это было царство матери, обожавшей цветы: двор утопал в них, а вошедший – в умопомрачительных ароматах. Юнхо предпочитал более нежные и деликатные запахи – сильных ему и на работе хватало – и побыстрее прошёл к ступеням.

На крыльце его уже ждал управляющий. Он церемонно склонил голову, когда Юнхо поднялся, и проговорил:

– С возвращением, господин Юнхо.

– Господин Пэк. – Юнхо ответил таким же наклоном головы и вошёл за управляющим в дом.

Роскошная и одновременно сдержанная обстановка в гостиной всегда казалась Юнхо борьбой наклонностей родителей: отец предпочитал почти аскетичное убранство, мама любила размах и шик. Он улыбнулся, когда в очередной раз проскользнула мысль: а ведь они во всём такие. Разные, порой ссорящиеся из-за этого, но каким-то образом умудряющиеся сглаживать острые углы и оставаться гармоничной парой. Юнхо пока не задумывался о женитьбе, но перед глазами у него был прекрасный пример.

Мама увидела его секундой позже, чем Юнхо – её. Всплеснула руками:

– Юнхо! – и почти бегом спустилась со второго этажа. Юнхо в два широких шага одолел расстояние между ними, подхватил маму и крепко сжал в объятиях.

– Мама. – Он отпустил её, поклонился. – Как поживаешь?

– Заходил бы ты почаще, мне было бы куда спокойнее, – отозвалась Сон Шинхе, улыбаясь и разглядывая лицо сына. – Похудел опять… и спишь, наверно, пару часов в сутки, да? Ох уж эта твоя работа!

Юнхо не мог удержаться от широкой улыбки. От мамы ничего нельзя было скрыть, да и, положа руку на сердце, не хотелось (ну, почти ничего). Рядом с ней ему дышалось легко и спокойно.

– Сын.

А вот про отца он такого сказать не мог. Ан Минджун обладал давящей аурой и не стеснялся использовать её как в бизнесе, так и в семье. Юнхо так и подмывало иногда сделать или сказать что-нибудь вопреки словам отца. Но он сдерживался.

– Отец. – Юнхо склонился в поклоне перед неспешно спустившимся вниз отцом. Выждал пару секунд, прежде чем выпрямиться и посмотреть ему в глаза. – Как твоё здоровье?

– Неплохо, – снисходительно отозвался Ан Минджун, посмотрел на жену, смахивающую пылинки с плеча сына, потом на Юнхо. Потом всё так же неторопливо шагнул к сыну и обнял его. Юнхо ответил тем же.

– Раньше ты заходил чаще, – обронил Ан Минджун, отступая назад. Юнхо пожал плечами:

– Работа…

– А послушался бы моего совета, так жил бы себе с комфортом. – Отец завёл любимую мелодию, и Юнхо про себя вздохнул: это могло затянуться надолго. Спасла мама:

– Ан Минджун, опять ты собрался уморить своего сына голодом? Время обедать, оставь нотации на потом. Пойдём, сынок. – Она ухватила Юнхо за руку и потащила за собой. Юнхо не сопротивлялся. Отец, покачав головой, последовал за ними.

Ан Минджуну исполнилось шестьдесят два, Сон Шинхе была младше мужа на три года. Юнхо был старшим из детей и единственным сыном; его сестре, Юне, стукнуло шестнадцать. Иногда Юнхо думал, каково это – жить в большой семье, делить радости и невзгоды с братьями и сёстрами. Потому что с сестрой они хоть и ладили, слишком большой разрыв в годах мешал поддерживать разговор дольше нескольких минут. Сегодня у школьников был выходной, но Юны что-то не было слышно и видно.

Мама почти насильно усадила его за стол (Юнхо едва удалось сдерживать позиции, пока отец не сел), засуетилась вокруг. Юнхо улыбнулся:

– Мама, садись уже, не беспокойся обо мне.

– Да, Шинхе, мальчик-то уже вырос, – согласился отец не без ехидства и приступил к еде. Юнхо дождался, пока мама сядет и возьмёт палочки, и только тогда сделал глоток воды.

– А где Юна? – спросил он, глядя на маму. Та пожала плечами:

– Говорила, пойдёт к подружке, должна была уже вернуться…

– А вот и я! – заявила Юна, ворвавшись в столовую. Подбежав к брату, она повисла у него на шее: – О-о, классно пахнешь! Ты надолго? Сходим в кино? Там новый фильм вышел с Джисоном, он такой лапочка!..

– Ан Юна, сядь, пожалуйста, – недовольным тоном попросил отец.

Юна сморщила носик, но послушно села рядом с братом и продолжила заваливать его новостями и вопросами, в которых Юнхо запутался на второй минуте. Мама отнеслась к подобному спокойно – такое поведение дочери было ей не в новинку, отец хмурил брови, но ничего не говорил. Юнхо слушал и старался вникнуть, но получалось плохо: Юна спешила вывалить на него столько информации разом, что голова пошла кругом. Он понял только, что у сестры новый кумир – некий Пак Джисон, актёр и «лапочка» (которых Юна меняла каждый месяц).

– Ладно-ладно, – сдался он, – сходим в кино на твоего Джисона…

– У-у, как круто! – Юна вскочила со стула, обняла Юнхо и чмокнула в щёку. – А можно я Минну позову?

– Ага. – Юнхо не мог сдержать улыбки. Юна что-то ещё прощебетала вопросительно, Юнхо кивнул, и сестра с радостным визгом убежала. Видимо, сообщить Минне, что её старший брат согласился непонятно на что.

Мама наблюдала за всем этим с широкой радостной улыбкой, отец делал вид, что нарушение застольного этикета произошло в параллельной реальности. Юнхо решил разбавить молчание лёгкой беседой на нейтральные темы; мама поддержала разговор, отец тоже потихоньку влился, и обед прошёл в приятной обстановке.

Юнхо подозревал: отец не затрагивает болезненную для них обоих тему во время еды, но потом отыграется по полной. Оказался прав. Ан Минджун глянул на него, негромко сказал:

– Зайдёшь в кабинет?

Юнхо подавил вздох, отложил салфетку и встал из-за стола.

– Конечно, отец. Мама, – он склонился и коснулся губами её щеки, – спасибо за еду. Было очень вкусно.

Мама погладила его по щеке и улыбнулась.

Юнхо последовал за отцом в его кабинет, заранее зная всё, что тот скажет и что ответит он сам. Это была своего рода традиция отца и сына: каждый раз, когда Юнхо приезжал домой, начиналась неприятная беседа, в которой каждый стоял на своём до конца, и расходились они недовольные друг другом.

Ан Минджун неспешно прошёл к столу, на котором в абсолютном порядке размещались ноутбук, документы и предметы канцелярии. Показал сыну, чтобы тот садился. Юнхо повиновался.

– Не передумал? – Отец задал вопрос нейтральным тоном, просматривая что-то на экране ноутбука. Юнхо помолчал, негромко проговорил:

– Не понимаю, о чём ты, отец. Разве я делаю что-то плохое, чтобы отказываться от этого?

– Ты размениваешь своё светлое будущее на непонятное настоящее. – Ан Минджун строго уставился на него, нахмурился. – Тебе не пятнадцать, чтобы я разъяснял элементарные вещи. Ладно, если бы ты не захотел заниматься семейным делом и основал своё, это я понял бы. Но тебе взбрело в голову, что можешь стать полицейским…

– Я приношу пользу, – почтительно сказал Юнхо, когда отец сделал паузу. Ан Минджун пренебрежительно отмахнулся:

– Ты – наследник семейного бизнеса, Юнхо! Тот, кто принесёт неизмеримо больше пользы, если вспомнит, где его место!

Там, где ты решил, отец? Даже не подумав поинтересоваться, хочу ли я этого? Юнхо ощутил усталость и горечь, как всегда, когда разговор с отцом заходил на эту тему.

– Я терплю всё это в надежде, что ты в конце концов одумаешься и вернёшься в семью.

Я не уходил…

– Но ты, упрямый мальчишка, возомнил себя великим детективом. Зарылся в свои дела и не замечаешь ничего вокруг. – Ан Минджун прервал нотации, сделал глубокий вдох и посмотрел на сына со смесью раздражения и сожаления.

Юнхо молчал, глядя на отца с выражением почтения. Он понимал причину гнева, но что-то в нём протестовало каждый раз, когда Юнхо допускал мысль, что может согласиться с ним, принять его условия. Отец настолько привык контролировать всё и всех и не желал упускать из виду ни малейшей детали. Всё должно было идти так, как он запланировал.

– Юнхо, – отец говорил теперь мягче, явно приложив для этого усилие, – ты же умный мальчик, ну к чему такие сложности каждый раз? Можешь ты мне объяснить?

– Отец, ты всегда учил меня, что, выбрав путь, следует идти по нему уверенно, – негромко отозвался Юнхо. Ан Минджун открыл рот, чтобы возразить, но промолчал и жестом попросил продолжать. – Возможно, я совершаю ошибку… Но ты учил также, что ошибки – это часть пути и они помогают нам расти.

Отец молча смотрел на него поверх очков. Юнхо улыбнулся ему, мягко сказал:

– Разреши мне ошибиться. Я не буду чувствовать себя успешным, если не ощущаю под ногами твёрдую землю. Разреши мне делать выбор, чтобы я чувствовал себя достойным тебя и нашей фамилии.

Ан Минджун опустил голову, и Юнхо не мог видеть его глаз. Он терпеливо ждал.

– Юнхо. – Отец наконец посмотрел на него, но Юнхо не мог понять, что выражает его взгляд. – Я понимаю тебя. Но не могу принять, что ты, мой единственный сын, уходишь всё дальше. Это разбивает мне сердце.

Как и мне, отец.

– Надеюсь, в следующий раз ты окажешься посговорчивее. Можешь идти, ты вроде спешил.

Юнхо поднялся на ноги, сглотнул комок в горле. Негромко проговорил:

– Отец.

Ан Минджун кинул на него вопросительный взгляд.

– Если я стану руководителем Управления, ты будешь доволен?

Кажется, отец был удивлён этим вопросом. Юнхо никогда не затрагивал эту тему и только иногда размышлял о возможности подобного карьерного роста. Не то чтобы ему этого хотелось – он представлял объёмы бюрократического хаоса на этом уровне, – но раз уж это необходимо, чтобы заслужить уважение отца…

Ан Минджун наконец медленно кивнул, глядя на сына.

– Пожалуй, я не буду стыдиться, – негромко ответил он. Юнхо улыбнулся:

– Тогда я буду усердно трудиться, чтобы достичь этого.

Он поклонился отцу и вышел из кабинета. Грудь жгло от обиды, а ещё грозила атаковать печаль, но Юнхо привычно задвинул их как можно глубже, пообещав себе, что подумает позже и непременно найдёт способ выпустить эмоции наружу без вреда для окружающих и самого себя.

От неприятных размышлений отвлёк звук входящего сообщения. Юнхо вытащил телефон, открыл сообщение.

«Ещё один труп».

– Прекрасно, – прокомментировал Юнхо не без жёлчи и со спокойной совестью пошёл прощаться с мамой.

Утро выдалось так себе. Оставалось надеяться, день будет лучше.

_____

Одним из самых раздражающих чувств Мингю уверенно назвал бы смутное ощущение, что от тебя что-то скрывают. Вроде бы все двери открыты, заходи, изучай, убеждайся, что всё прозрачно… но при этом как будто за спиной сгущаются все тени, которые должны бы окружать. И стоит повернуться, как они неуловимо быстро перетекают снова за спину. И так до бесконечности.

Мингю терпеть не мог, когда не получалось объяснить что-либо с точки зрения логики. Материалист до мозга костей, он не верил во всякую чушь вроде духов, инопланетян, монстров. Поэтому он ощущал лёгкое раздражение после странных событий в квартире пропавшего детектива, а потом – под мостом Чхонхо и надеялся найти ответы на свои вопросы, пока не накопились новые загадки (как оно частенько и бывает).

Когда его без всякой бумажной волокиты приняли на работу в участок, он был немного обескуражен, но очень рад. Тот факт, что пока он числится только уборщиком, Мингю не особо волновал: довелось побыть и кассиром, и охранником.

С коллегами по отделу он знакомился постепенно, как и с местными порядками, и вроде бы всё было привычным, обычным, неопасным… Словно бы ненастоящим.

– Что ж, – пробормотал он, остановившись перед входом в участок и разглядывая большие буквы на фасаде здания, – разберёмся по ходу дела.

Первой задачей в списке важных дел он поставил визит в лабораторию и направился туда, использовав пропуск. В кармане, тщательно запакованная в прозрачный файл, лежала шерстинка таинственной собаки, найденная на воротнике куртки.

В лаборатории оказался только молодой человек крайне болезненного вида, худой и с тенями под глазами. На Мингю он посмотрел сонно-удивлённым взглядом, и Мингю даже заподозрил, что парень не так часто вообще выбирается наружу. Он пригляделся к хозяину лаборатории, пытаясь определить его возраст и решая, как следует обращаться к нему. Нерешительно произнёс:

– Привет, – и когда лаборант вяло помахал рукой в ответ, уже смелее продолжил: – Меня зовут Ким Мингю, я только начал работу.

– Здравствуй, Ким Мингю, – отозвался лаборант неожиданно глубоким голосом, протиснулся между столами и протянул руку. – Я Сон Тэхён, главный в этой обители.

«Значит, он старше», – мелькнула мысль у Мингю, и он неловко дёрнулся, чтобы приветствовать старшего хотя бы лёгким поклоном, но Сон Тэхён величавым жестом остановил его:

– Оставь. Что там ты принёс в клювике? – Он протянул руку.

Мингю немного растерялся и не сразу вытащил файл из кармана. Сон Тэхён издал смешок:

– А потом будешь стоять над душой и ждать результатов, да?

Мингю неожиданно для себя кивнул, и лаборант хмыкнул, принимая файл:

– Новичок, сразу видно. Обычно сюда отправляют кого не жалко, с наказом не возвращаться без ответа. Представляешь, сколько им приходится ждать? Вон там, – он махнул рукой в сторону стены, у которой Мингю заметил столик и пару стульев, как в кафе, – можешь посидеть, кофе там попить, подремать…

– А побыстрее? – Вопрос вырвался сам собой, Мингю тут же закрыл рот, чтобы не нарваться на отказ. Привыкший к простоте обращений в США и Канаде, он частенько ловил себя на том, что его манеры наверняка кажутся грубыми и вульгарными. Мингю решил внимательно наблюдать за поведением окружающих и тщательно обдумывать свои слова, но привычка пока брала своё.

Сон Тэхён, однако, только усмехнулся и поманил за собой, к ярко освещённой зоне:

– Попробуем, торопыга. Ты из какого отдела?

– Девятый. – Мингю осторожно пробрался между столами, заваленными всяким оборудованием и бумагами, следуя за лаборантом к его рабочему столу.

Сон Тэхён посмотрел на Мингю уже с бо`льшим интересом, поднял бровь:

– Новичок, значит? И какой у тебя уровень? – не дожидаясь ответа, он аккуратно вытянул из нагрудного кармана формы удостоверение, всмотрелся в крохотную и почти незаметную циферку в нижнем правом углу. – Ага, третий… – Он покивал своим мыслям, наморщил лоб, словно решая какой-то важный вопрос, и наконец сказал: – Давай так. Не уверен, что могу выдать тебе результат экспертизы, каким бы он ни был, поэтому…

– Но это моя личная вещь, – не сдержался Мингю, потянулся за своей ценной уликой, но Сон Тэхён ловко отвёл руку.

– Я же не говорю, что кто-то будет скрывать от тебя нечто важное, – успокаивающе ответил он. Мингю мрачно отозвался:

– У меня именно такое впечатление, сонбэ. Отдайте файл, если не хотите сообщать результат лично мне.

Сон Тэхён какое-то время изучал его лицо внимательным взглядом, не двигаясь с места. Мингю отвечал тем же, не намеренный терять возможную зацепку ко всему странному, вторгшемуся в его жизнь.

– Боюсь, я не могу отдать тебе улику. – Лаборант не сдавался. Мингю хмуро спросил:

– С чего вы взяли, что это улика?

– С того, что ты принёс её мне, и с того, что мы – здесь. – Сон Тэхён обвёл лабораторию широким жестом. – Ты мог бы отнести её в частную лабораторию, если не хотел делиться.

– Мог бы, – проворчал Мингю, признавая правоту собеседника. Он успел схватить краешек файла с загадочной шерстинкой, пока лаборант отвлёкся, и теперь они оба держались за прозрачный пакетик как за нечто ценное.

Наконец лаборант принял решение, вздохнул и заявил:

– Ладно. Стой рядом, если хочешь, пока я буду работать…

– Откуда я узнаю, что вы не соврёте?

Сон Тэхён развеселился:

– Посмотрите-ка, какой недоверчивый мальчишка!

– Третий уровень – значит, доступ к секретной информации закрыт? – предположил Мингю, до этого как-то не задумывавшийся о подобном.

Сон Тэхён пожал плечами с весьма таинственным видом:

– Ты же не будешь сразу доверять кому попало всё интересное?

– Я не кто попало, – пробурчал Мингю себе под нос, но вынужден был согласиться.

Лаборант тем временем расчистил место для работы, передвинул лампу, надел перчатки и аккуратно распаковал файл с шерстинкой. Нахмурился, рассматривая её на свет, но промолчал. Положил на стёклышко, капнул раствор и задвинул под стекло микроскопа. Мингю так и подмывало посмотреть в окуляр, но он отдавал себе отчёт, что ничего не поймёт. Оставалось только надеяться, что Сон Тэхён не обманет. В крайнем случае можно будет попросить инспектора Ана, объяснить ситуацию…

– На первый взгляд ничего особенного, – пробормотал Сон Тэхён, разглядывая шерстинку под микроскопом. – Где её нашёл?

– У реки, – расплывчато ответил Мингю. Лаборант выпрямился и посмотрел на него со скепсисом:

– Давай так, Ким Мингю. Расскажи мне всё, что знаешь, и можешь рассчитывать на симметричный ответ, если только это не поставит под угрозу чью-либо жизнь или безопасность. Договорились? Конечно, я не раскрою тебе информацию, если сочту, что это не для твоего уровня, но ты же и так это понимаешь?

Мингю подумал немного и кивнул:

– Ладно. На меня напала собака, когда мы с детективом Ли Дохёном…

– О, – прокомментировал Сон Тэхён не без насмешки.

– …Проверяли место преступления у реки. Врач сказал, всё в порядке. Но мне показалась странной сама собака. – Он помолчал, обдумывая мысль о том, насколько вообще этого зверя можно было назвать собакой. – Вот и всё. Ваша очередь.

– Ага, – рассеянно отозвался лаборант, продолжая изучать улику. Мингю не стал наседать с вопросами и замолчал.

Ожидание затянулось на несколько минут. Мингю успел осмотреться, но ничего интересного не обнаружилось. Впрочем, Сон Тэхён мог прятать вещи, не предназначенные для чужих глаз, в другой комнате.

Мингю размышлял обо всём свалившемся на него с того момента, как он прилетел в Сеул. Нападение неизвестного в квартире детектива Шин Хёка, потом быстрое принятие в стажёры, нападение у реки, подозрительное поведение Ли Дохёна и врача, странная шерсть… От всего этого голова шла кругом, вопросы копились и требовали ответов.

Мингю казалось, он медленно проваливается в какую-то трясину, незаметно для себя оказавшись в игре, лора и правил которой абсолютно не знает. И хотя логика утверждала, что на данный момент всё произошедшее вполне можно объяснить, впервые за очень долгое время Мингю засомневался в верности своих убеждений.

Сон Тэхён наконец оторвался от изучения улики и повернулся к Мингю. Вид у лаборанта был задумчивый, и Мингю не без ехидства предположил:

– Решаете, какой процент правды мне сказать?

– Как вариант, – не стал скрывать Сон Тэхён. – Свалю эту ответственность на твоего куратора, пусть он тебе объясняет.

– Так есть что объяснять, значит? – Мингю напрягся, ощущая лёгкое головокружение при мысли, что всё-таки в этом деле что-то нечисто.

Лаборант подарил ему не очень искреннюю улыбку:

– Третий уровень, новичок, – это не только потому, что от тебя скрывают, где приземлилась летающая тарелка. Это для твоей же безопасности. Как прятать спички от ребёнка, понимаешь?

Мингю кивнул с мрачным видом:

– И так же бесит. И что вы можете мне рассказать? Или говорить будет Ли Дохён?

Сон Тэхён открыл было рот, но сказать ничего не успел. У Мингю зазвонил телефон. На экране высветилось имя, и Мингю показал его лаборанту:

– Лёгок на помине.

– Тебя где носит? – без лишних церемоний осведомился Дохён. На заднем фоне шумел дождь, и Мингю с изумлением понял, кинув взгляд на часы, что находится в лаборатории куда дольше, чем рассчитывал.

– Что случилось?

– Вылезай из… где бы ты там ни был. Есть дело.

Мингю посмотрел на Сон Тэхёна, ждущего развязки (и наверняка мечтающего спровадить надоедливого посетителя), и спросил Дохёна:

– Какой доступ у третьего уровня?

– Чего? – Дохён явно изумился, но скорее тому, что новичок не спешит со всех ног к нему, чем самому вопросу. Потом включил режим прокурора: – Где тебя носит, говоришь?

– Лаборатория. Решил узнать, что за собака такая на меня напала. А мне говорят, я не имею права узнать это. Так что, может…

– Может, закончишь уже ныть и притащишь себя сюда? – ядовито спросил Дохён. – У нас труп.

– И…

– И тебе наверняка будет неприятно узнать, что это детектив Хёк, – уже со злостью выплюнул Дохён и оборвал связь.

Мингю застыл с телефоном в руке, глядя невидящим взглядом в стену. Где-то глубоко внутри словно что-то оборвалось, какая-то ниточка, связывавшая его с мамой, с её последней просьбой. Заныло сердце: хотя детектив был абсолютно незнакомым человеком, чья-то смерть никогда не бывает хорошей новостью.

Он сглотнул горечь, сунул телефон в карман и посмотрел на лаборанта очень серьёзно. Слегка поклонился:

– Спасибо, сонбэ.

Потом повернулся и пошёл к выходу, ускоряя шаг, словно это могло помочь в борьбе с разрастающейся печалью и растерянностью.

_____

Официальная теория гласила: убийства на набережной – дело рук сумасшедшего маньяка, орудующего обычным ножом. Нож в сердце и перегрызенная глотка – вот практически все повреждения. Из тела словно высасывали кровь, так что трупы к прибытию полиции часто пребывали в крайне неприятном состоянии. Если бы кто-то из прессы узнал подробности, наверняка окрестил бы убийцу новым Дракулой. И без того репортёры вынюхивали детали, как стервятники слетаясь к месту убийства, надеясь получить сенсационный материал.

Когда Мингю добрался до места преступления, там уже волновались вездесущие репортёры, которых, впрочем, успешно сдерживали. Жёлтая лента, охватывая изрядный кусок набережной, колыхалась на ветру. У машины скорой помощи переговаривались медики и детектив из пятого отдела. Тела уже не было видно, но по участку засохшей крови было понятно, где его нашли.

Мингю застыл на месте, не желая делать ещё шаг вперёд. Ему вдруг почудилось: сделает он это – разорвётся призрачная связь с мамой. Так и стоял на верхней ступеньке ведущей к набережной лестницы, когда на плечо опустилась чья-то рука, а знакомый голос произнёс:

– Всегда тяжело.

– И… как давно?.. – Мингю не договорил.

Ан Юнхо встал рядом, помолчал, глядя вниз.

– Час назад нашли – прохожий сразу сообщил в полицию. Пока нельзя сказать точно, но вероятно, он умер вчера на рассвете.

Мингю кивнул, не доверяя голосу. Потом всё же спросил хрипло:

– Тот же почерк?

Ан Юнхо кивнул, задумчиво смотря вдаль.

– Сонбэним.

– Что? – Юнхо наконец посмотрел на него. Мингю негромко произнёс:

– Я искал детектива Хёка по просьбе мамы. Это была её последняя просьба. – Он запнулся, продолжил: – Я не знаю, кто это и как связан с моей мамой, почему она хотела, чтобы я нашёл его, но не упоминала о нём, когда была жива. И, боюсь, теперь могу и не узнать…

Юнхо слушал внимательно, не отвлекаясь. Знаком показал кому-то из стоявших внизу: сейчас буду.

– Я хочу найти того, кто его убил. – Мингю глубоко вздохнул. – Раз уж не могу теперь выполнить просьбу мамы. Вы мне поможете?

Юнхо помедлил с ответом, но не потому, что хотел увильнуть от помощи, – в этом Мингю был уверен.

– Сделаю всё что могу, – наконец сказал он. – Я почти не был знаком с детективом Хёком, но слышал о нём много хорошего. В конце концов, найти убийцу – наш долг. Будем искать вместе. – Он серьёзно посмотрел на Мингю. – Я должен быть там. – Он мотнул головой в сторону толпы внизу. – Обсудим это позже, ладно?

Мингю кивнул:

– Спасибо, сонбэним.

Юнхо коротко улыбнулся и сбежал по ступенькам, сразу угодив в загребущие лапы журналистов и с поистине аристократической ловкостью и сдержанностью уйдя от ответов. Мингю исподволь восхитился.

Подумать о своём не дали. На него упала чья-то тень: человек стоял на ограждении террасы. Мингю оглянулся.

– И где, говоришь, ты был? – как ни в чём не бывало поинтересовался Дохён, легко спрыгивая вниз. Мингю с равнодушным видом пожал плечами:

– Не твоё дело.

– Тебя мне всучили, как букет цветов – даме, – желчно отозвался Дохён, – и моё дело – знать, где ты шляешься, с кем и зачем…

– Обломишься.

– И если тебе вдруг взбредёт в дурную голову на ночь глядя совершить прогулку по тёмному переулку, ты должен позвать меня. – Дохён продолжал говорить тем же обидным тоном, явно выводя на провокацию.

Вот только Мингю мог гнуть свою линию до посинения оппонента, так что Ли Дохёну угрожала возможность лопнуть со злости. Накрапывавший дождь почему-то только усиливал его намерение стоять на своём до последнего.

– Пойду в уборную – тоже звать? – осведомился Мингю почти без эмоций. Дохён откинул мокрые волосы со лба, ядовито проговорил:

– Нет, думаю, с этой задачей ты справишься сам.

– Спасибо, что веришь в меня. Не мог бы ты теперь отвалить?

Дохён протяжно присвистнул, глядя на него почти с уважением, хотя в глубине глаз сверкнуло что-то недружелюбное: