Сезон дождей и монстров в Кванджингу

– Выглядишь так себе. В подвале сидел?

– Ага, – отозвался Мингю, по приглашению сел напротив инспектора. Помолчал пару секунд и положил на стол перед ним блокнот. Юнхо поднял брови:

– Это что за генеалогическое древо?

– У погибших было довольно много общего, – заявил Мингю негромко.

Юнхо нахмурился, пытаясь разгадать наспех начёрканные схемы в блокноте. Нахмурился:

– Уверен? Спецы ничего не нашли…

– Я тоже случайно наткнулся, – признался Мингю. – Кто-то из них общался на форуме паранормальных явлений, кто-то был знаком… в общем, тут сложно. – Он ткнул пальцем в одну из схем. – Пекарь Ким и репетитор Хон, похоже, знали друг друга. Менеджер Сон оставил комментарий на форуме – предостерегал детектива Хёка от чего-то. Он был знаком с Кимом и водителем Чхве, отправлял им сообщения про монстров и духов, говорил, угроза растёт. Домохозяйка Мин утверждала, что на неё напала какая-то мелкая тварь, но её спасла девушка с клинком…

Мингю остановился, чтобы набрать воздуха. Закончил тираду вопросом:

– Сонбэним, вы уверены, что в квартире детектива Хёка точно не было ничего странного? Потому что всё вот это, – он показал на блокнот, – очень странно. Я не верю в эти страшилки, но если всех погибших связывал интерес к таким вещам и их убивают из-за этого… то было бы очень неплохо поскорее узнать, кто это, и предотвратить возможное преступление. И к студентам надо бы наведаться, возможно, они что-то знают.

Он замолчал и стал ждать реакции инспектора Ана.

Юнхо некоторое время сосредоточенно изучал блокнот, не глядя на Мингю. По его лицу невозможно было что-то прочесть: шеф сохранял донельзя хладнокровный вид. Мингю очень хотелось знать, о чём Юнхо думает, но он терпеливо ждал.

Инспектор наконец посмотрел на него, и в его взгляде было что-то непонятное. Мингю показалось, что это… горечь? С чего бы?

– Признаю́, – проговорил Юнхо негромко, – ты нашёл великолепную зацепку. Передам спецам, пусть копают дальше. А ты… – Он сделал паузу, заставляя Мингю понервничать в ожидании приговора. – А тебя пусть Дохён возьмёт с собой в патруль. Это я пока оставлю, если разрешишь. – Он поднял блокнот.

Мингю кивнул:

– Да, конечно. Патруль?

– Скажешь Дохёну, ты увидел суть, – отозвался инспектор, вставая из-за стола и направляясь к выходу. Блокнот он сунул в карман.

Мингю вышел из кабинета вслед за ним, закрыл за собой дверь и ещё какое-то время смотрел в спину Юнхо, отстранённо размышляя, почему последние слова инспектора показались ему загадочными.

_____

«Глаз с него не спускай», – приказал Юнхо в сообщении. Дохён прекрасно понимал, чем вызвана такая строгость: за любым человеком, так или иначе связанным с теневой стороной, необходимо было пристально наблюдать.

Чаще всего человек начинал сходить с ума, и приходилось прибегать к помощи менталистов, способных стирать воспоминания, а то и менять структуру памяти. Не всегда обходилось без жертв: видящий мог ранить окружающих, подозревая, что это демоны, а то и убить. Дохён ненавидел, когда такое случалось. Ему дважды довелось убить человека, чьё тело и мозг захватили существа с теневой стороны, и спасти его уже было нельзя.

У Мингю было столько же шансов стать очередной жертвой теневой стороны, как у любого другого человека. Возможно, даже больше, потому как парень упорно продолжал лезть в то, чего ему знать не следовало. Сон Тэхён доложил о подробностях визита настырного новичка в лабораторию, и Дохён мысленно обругал себя: не проверил одежду Мингю как следует, позволив тому найти шерсть чомагу.

Потом Мингю выбил у Юнхо разрешение участвовать в расследовании серии убийств у реки, автором которых явно был не человек. Дохён был против того, чтобы стажёра допускали к таким секретам, но с Юнхо не спорил. Ан Юнхо всегда смотрел на события шире и редко ошибался. А уж если он ошибётся, Дохён был готов подстраховать.

Но в любом случае напарник означал головную боль. И сейчас он стоял рядом и смотрел таким скептическим взглядом, что без слов становилось понятно: не возьмёшь добровольно – навяжется хуже чхакси [27], живого трупа.

Дохён вздохнул, постаравшись вложить в это как можно больше театральности, и осведомился:

– В патруль тебя взять, значит?

Мингю кивнул:

– Куда отправимся?

– Я пока не решил, – пробормотал Дохён и даже не соврал.

Держать под надзором многомиллионный город попросту невозможно, даже если бы в Управлении было в несколько раз больше людей. Поэтому патрулирование проходило не по расписанию. Районы выбирались исходя из вероятной угрозы или доказанного наличия опасных существ. В этом вопросе многие, и Дохён в том числе, полагались на показания «внештатных агентов Управления», а говоря проще – тех обитателей теневой стороны, кто не причинял вред людям. Юнхо об этом прекрасно знал (сам иногда пользовался этим методом), только предостерегал от излишней доверчивости.

Вот уж о чём мог бы и не беспокоиться. Дохён предпочитал вообще никому на слово не верить. Ни человеку, ни духу, ни тем более монстру.

Мингю терпеливо ждал, изучая прохожих. Дохён прищурился, глядя на рекламный экран на здании напротив. План потихоньку начал вырисовываться.

– Съездим к мосту Ёндон, – решил он наконец и направился к машине. Мингю последовал за ним, устроился на пассажирском сиденье. Выглядел стажёр задумчивым.

– А что там? – спросил он. Дохён пожал плечами, выруливая на трассу:

– Обычная проверка. Бывал на патрулях вообще?

– Нет, – честно признался Мингю. Дохён удивился:

– Серьёзно? Никогда?

– Я окончил шестимесячные курсы в академии в Реджайне [28], – Мингю говорил прямо, – и уже договорился о стажировке, но мама заболела. Пришлось бросить всё, чтобы быть с ней.

Дохён задумчиво покивал. О подробностях биографии Мингю до сих пор не рассказывал ни Юнхо, ни тем более ему. Только то, что мама умерла, а перед смертью попросила найти детектива Шин Хёка.

– Эта проверка связана с убийствами?

Вот же упёртый, почти восхитился Дохён. Впрочем, понять парня было несложно: рассчитывал в ходе следствия выйти на убийцу детектива Хёка.

Дохён про себя мрачно усмехнулся. Детектив Шин Хёк, казалось, преследовал цель оставаться как можно более неприметным. В его квартире не было практически никаких личных вещей: скудный гардероб, простая мебель, минимум документов, немного наличных. В телефоне тоже никаких зацепок. При обыске квартиры Юри не учуяла ничего подозрительного: энергетический след принадлежал только самому Шин Хёку, больше туда никто не заходил очень давно.

До своей отставки по состоянию здоровья детектив Шин Хёк был одним из лучших ликвидаторов Управления последних лет и успел стать своего рода легендой, державшей теневую сторону в постоянном напряжении.

Но Шин Хёк оказался так же уязвим, как любой человек. Дохён был уверен: к реке детектив вышел не просто так. Скорее всего, получил информацию о противнике, а то и приглашение от него. Решил сыграть в одиночку и поплатился за это. Дасом, исследовав место убийства, заявила, что энергетический след связан с водой – та самая давящая аура, о которой она говорила совсем недавно. Но сказать точнее, кто наследил, она не могла.

Дохёну совершенно не нравилось появление в городе ещё одного загадочного игрока, да ещё наверняка очень сильного, раз может так искусно скрываться в тени. Как бы ни претила мысль, что придётся обратиться к Джину, кажется, выбора у него не было. Не в тех условиях, в которых он был.

Задумавшись о своём, он не сразу понял, что Мингю смотрит на него. Дохён грубовато спросил:

– Чего?

Мингю собирался то ли ответить, то ли задать очередной вопрос, но промолчал, качнул головой и снова перевёл взгляд на дорогу.

Дохён наконец принял решение. Заехал на парковку у кофейни, заявил подопечному:

– Сгоняй за кофе. Мне американо со льдом.

Мингю что-то пробурчал, но, на удивление, не стал спорить, послушно вылез из машины и пошёл к кофейне. Дохён подозрительно прищурился: чтобы Ким Мингю – и не возразил? Потом вытащил телефон и набрал номер. Ответили не сразу, но в конце концов недовольный женский голос отозвался:

– Да?

– Где ты? – без предисловий спросил Дохён и, не дожидаясь ответа, заявил: – Займи кое-кого на полчаса.

– Номером не ошибся? – сварливо буркнула девушка. Дохён закатил глаза: Мирэ опять была не в духе. – Кого?

– Будь у моста Ёндон. Десять минут.

– А если бы я была сейчас в Мапо? [29]

– Но ты не в Мапо, верно? Так что давай, в темпе.

Мирэ проворчала что-то не особо вежливое и оборвала связь. Дохён вернул телефон в карман и стал ждать Мингю с кофе.

Стажёр вернулся довольно быстро и с ходу решил задать вопрос, видимо сочтя, что хранил обет молчания чересчур долго:

– Вы нашли что-нибудь в квартире детектива Хёка?

Дохён напустил на себя загадочный вид, пожал плечами. С тщательно рассчитанной ноткой сожаления отозвался:

– У тебя не тот уровень, чтобы делиться такой информацией. Вот дорастёшь до второго… хотя вряд ли получится.

– Это ведь не тебе решать, – заметил Мингю спокойно, сделал глоток кофе и продолжил разглядывать людей и здания, мимо которых они проезжали. Смотрел вроде бы задумчиво, но Дохён почему-то сомневался, что от его внимания что-то ускользает.

– Рекомендации-то я буду давать, – язвительно отозвался Дохён. – В твоих интересах быстрее мне кофе приносить и всё такое.

– Кофе? – Мингю посмотрел на него, приподняв бровь, и кивнул: – Конечно, как скажешь. Значит, спрошу у Сон Тэхёна.

Дохён исподволь восхитился непробиваемостью напарника. По опыту знал, как на людей действует его манера поведения: большинство через несколько минут начинали рычать и кидаться в него предметами. А Кима Мингю, кажется, сложнее было спровоцировать, да и то крайне редко и только если задеть за живое.

– Думаешь, он нарушит правила ради тебя?

– У нас с ним уговор, – ответил Мингю, посмотрел на Дохёна и улыбнулся так ехидно, что Дохён мысленно поаплодировал (впрочем, в то же время ему захотелось дать стажёру подзатыльник за дерзость).

Дохён только фыркнул, показывая, что не верит в удачный исход этого замысла. Кинул быстрый взгляд на часы. Мирэ, несмотря на ворчание, имела привычку всегда приходить вовремя.

Он припарковался, глянул на Мингю, отстёгивавшего ремень безопасности:

– Мне надо забежать к тётушке на пару минут. Будь паинькой, ага?

– Не хочешь составлять отчёт, если что-то случится? – Мингю выбрался из машины. Дохён тоже вылез, посмотрел на стажёра и съязвил:

– Не хочу опять на себе таскать, как девушку в дорамах.

Мингю поджал губы, промолчал. Дохён помахал ему рукой и пошёл по улице.

_____

Уверенность в том, что Ли Дохён снова проворачивает какие-то личные дела, захватив его с собой, чтобы избежать выговора шефа, нарастала с каждым брошенным на напарника взглядом. Мингю ощущал себя младшим братом, которого мама навязала старшему, строго наказав присматривать. Конечно, старшему это не нравилось, и он всячески старался скинуть оковы опекунства.

Мингю хмуро смотрел в спину уходящему прочь Дохёну, задаваясь вопросом, что будет, если он просто уйдёт. Потом решил продолжить расследование – в частности, просматривать форумы можно было в любом месте. Садиться обратно в машину не стал, предпочёл устроиться на скамейке, с которой открывался прекрасный вид на широкую реку и мост Ёндон.

Мысль, что надо узнать больше о студентах, которым репетитор Хон отправлял сообщения, преследовала с момента выхода из кабинета инспектора. Мингю понимал: вопросы в лоб могут напугать ребят, придётся действовать иначе. И то если инспектор Ан не отправит на встречу с ними кого-нибудь другого. А в том, что Ан Юнхо не оставит это без внимания, Мингю был уверен. Инспектор вообще внушал ему чувство спокойствия и уверенности, и Мингю не хотелось его подводить или разочаровывать.

На форумах по обсуждению сверхъестественного не наблюдалось ничего необычного (ну, то есть Мингю считал необычными сами темы, но это уже субъективно): свидетели явления монстров и призраков наперегонки соревновались в нагнетании атмосферы ужаса, появлялись новые городские легенды, ненормальные призывали всех прийти к свету, ибо грядёт тьма…

Мингю попробовал найти Лим Кесона и Пэк Миран по их телефонным номерам, но не преуспел. Подумал, не написать ли в мессенджере, но завис на вопросе, кем представляться.

Рядом кто-то остановился, и хрипловатый женский голос произнёс:

– Не поможете мне?

Мингю поднял голову, встретился взглядом с девушкой с окрашенными в светло-голубой цвет волосами. Она изобразила неуверенную улыбку:

– Я немного заблудилась…

Мингю поднялся на ноги, протянул девушке телефон с открытой картой:

– Куда вам надо?

– Ой, нет. – Девушка, кажется, стушевалась, замахала руками. – Это было глупо, простите. Я просто хотела познакомиться. – Она снова улыбнулась, на сей раз обезоруживающе. – Я Мирэ.

– Мингю, – отозвался он, размышляя, как себя вести. Мирэ была достаточно привлекательной, чтобы ответить взаимностью на её симпатию, но в данный момент Мингю было не до знакомств.

Пока он решал, Мирэ взяла инициативу в свои руки. Шагнула к нему, встала напротив и снова заулыбалась, глядя в глаза. Негромко произнесла:

– Сходим куда-нибудь?

Мингю на пару секунд ощутил себя очень странно: словно закружилась голова, но при этом не было страха падения, глаза закрывались сами собой… А потом он тряхнул головой, и всё пришло в норму.

Он посмотрел на Мирэ, явно пытавшуюся то ли загипнотизировать его, то ли так странно флиртующую, быстро улыбнулся и сделал шаг назад:

– Простите, нет времени.

Оставаться здесь, дожидаясь возвращения своевольного напарника, не хотелось, и Мингю решил прогуляться по району. Он оставил за спиной ошеломлённо хлопавшую глазами Мирэ и направился в ту же сторону, куда пошёл Дохён.

_____

В барбершопе, занимавшем первый этаж невысокого здания в Сондонгу [30], недалеко от въезда на мост, Дохёну доводилось бывать часто: и по работе, и по личным делам. Администратор, долговязый меланхоличный парень, встретил его дежурной быстрой улыбкой:

– По записи?

– Каждый раз спрашиваешь, не надоело? – откликнулся Дохён, оглядываясь. Администратор пожал плечами, с тем же минимумом эмоций заметил:

– Положено.

В зале, как всегда, было полно клиентов: кто-то сидел в кресле, пока над его причёской колдовали, кто-то расположился на диванчиках с чашкой кофе и смартфоном. Барбершоп был одним из бизнесов Джина – тех бизнесов, что он вёл легально, и, судя по всему, тут не обходилось без использования магической дубинки, способной превращать всё в золото. Не то чтобы токкэби хвастался доходами, но правду скрыть сложно.

Дохён вернулся к администратору, наклонился к нему и негромко произнёс:

– Я ищу Джина.

– Он не говорил, что ждёт тебя, – отозвался собеседник. Дохён не удержался:

– Я по записи.

– Хм. – Парень был непрошибаем. – Тогда можешь оставить сообщение, я ему передам.

– Так это он хотел поговорить и что-то рассказать.

– Тогда я передам сообщение от него.

– Ну давай.

Администратор нисколько не изменился в лице, только взял паузу, словно выуживал сообщение из архива памяти. Дохён не знал точно, к какому виду он принадлежит, не знал имени, но за время знакомства убедился, что словам парня можно верить. Джин кого попало в своём бизнесе не держал.

– «Касаемо Хон Сокджина, у которого был слишком длинный язык и короткий инстинкт самосохранения. В последнее новолуние он принёс в храм некоторые предметы, имеющие отношение к миру теней. Возможно, чуял близкую угрозу. Барабан чамёнго и камень кёнгвисок [31] хранят ауру умершего Хона, но не помогли ему. В храме предметов больше нет, можешь не искать. Ищи врага у реки».

Дохён внимательно прослушал сообщение, кивнул:

– Спасибо. – Он хлопнул администратора по плечу и пошёл к двери. Но не успел сделать и двух шагов, как за плечом прошелестел холодный голос:

– Детектив Ли.

Дохён застыл, не в силах двинуться. Всё, что ему удалось, – неимоверным усилием воли сохранить невозмутимый вид, когда он повернулся к говорившему, и ответить с холодной улыбкой:

– Саджа [32] Юн.

Любимым обликом правой руки Мрачного жнеца Сокдже, Юна, был высокий худой мужчина, неизменно в чёрном дорогом костюме. Он смотрел на Дохёна сверху вниз с непередаваемым высокомерием, обдавая холодом и давящей аурой. Дохён упрямо стоял на месте, хотя интуиция орала, чтобы он убегал побыстрее. С другой стороны, интуиция не знала, что от жнеца не убежать. Стоит ему произнести имя человека трижды, и тот умирает. Но ни Сокдже, ни Юну пока не было дела до детектива Ли. Зато было до его близкого человека…

– Ильчик саджа [33] приветствует тебя, – тягучий голос Юна вырвал Дохёна из тягостных размышлений, – и передаёт: время на исходе.

Дохён вскинул взгляд, не успев даже попытаться скрыть тревогу:

– У меня ещё есть…

– У тебя всегда есть ровно столько времени, сколько пожелает ильчик саджа, – оборвал его Юн. Его глаза блеснули, и Дохёну захотелось поёжиться. – И время на исходе. Принеси то, что должен, если хочешь, чтобы договор был продлён.

Дохён молчал, отчаянно пытаясь придумать хоть что-нибудь. Сокдже не разжалобить, не стоило даже и пытаться. Попытаться обмануть его было равносильно самоубийству. Убежать – невозможно. Оставалось только выполнять условия договора.

Юн всё прекрасно понимал и мерзко улыбался змеиной улыбкой, глядя на Дохёна, терзаемого тревогой. Он небрежно обронил:

– Приноси сюда, – после чего развернулся и пошёл к дивану.

Дохёну до дрожи хотелось выругаться во весь голос, садануть кулаком в стену, разбить что-нибудь… Он призвал всю силу воли, чтобы сохранить невозмутимый вид, и вышел из барбершопа. Сердце сжали невидимые тиски и сдавливали всё сильнее.

Телефон зазвонил, когда он спустился по ступенькам. Дохён нехотя вытащил его, раскрыл. Звонила Мирэ.

– Что? – недружелюбно осведомился он. Мирэ ответила непривычной для неё скороговоркой:

– У твоего дружка какой-то мощный антимагический амулет или типа того, я не смогла пробить защиту, так что…

– Стоп. Какой ещё амулет?

– Не знаю, – визгливо ответила полукровка-ино [34]. – Но плевать он хотел на мой гипноз! Поморгал секунду, улыбнулся, как идиотке, и ушёл.

– Куда? – Дохён быстро обозрел окрестности, стажёра-напарника не заметил и ощутил приступ раздражения. – Я же просил задержать его!

– Как, если он не поддаётся внушению?

– Очаровать, заболтать, вырубить, в конце концов! – рявкнул Дохён, со злостью захлопнув крышку телефона.

Куда могло понести любопытного стажёра?!

Мирэ не унялась, позвонила снова. Дохён сделал глубокий вдох, как можно спокойнее (получилось всё равно сквозь зубы) ответил:

– Что ещё?

– Антимагический амулет, – так же злобно отозвалась Мирэ. – О котором ни ты, ни твой обожаемый хён не знали. Что бы это могло быть?

– Беспокоишься за свою шкуру? – Дохён наконец заметил Мингю, гуляющего неподалёку, и чуть успокоился.

– Беспокоюсь, как бы ты не отправил мне в следующий раз ещё какого-нибудь придурка, с которым я не смогу справиться, а он возьмёт и укокошит меня. Хочешь сотрудничать – рассказывай больше.

Дохён внимательно выслушал ультиматум, отозвался:

– Договорились. Хочешь сотрудничать – работай лучше.

Мирэ обозвала его и отключилась.

Дохён вернул телефон в карман и уже хотел окликнуть Мингю (тот шёл, разглядывая дорогу под ногами, неспешно и задумчиво), но вдруг его осенила мысль. Он обдумывал её несколько секунд, прежде чем решительно распрямить плечи и вернуться в барбершоп.

Не обращая внимания на администратора, Дохён прошёл к дивану, на котором сидел и пил кофе Юн, встал рядом и, когда тот неторопливо поднял голову, негромко сказал:

– У меня есть что дать Сокдже. Принесу, как достану.

Юн сощурился, разглядывая взъерошенного парня. Дохён практически не сомневался: посланник жнеца читает мысли, но сейчас ему было плевать. Наконец Юн всё так же неторопливо поинтересовался:

– Вещь – или хозяина?

– Как получится. – Дохён вскинул голову. – Договор в силе.

– Посмотрим. – Юн улыбнулся, и у Дохёна мороз по коже пошёл. Он решительно кивнул и направился к выходу, спиной чувствуя колкий взгляд Юна. Тяжесть, что навалилась на сердце, не стала легче.

_____

Мингю был настолько погружён в свои мысли, что заметил подошедшего Дохёна, только когда уткнулся в него. Вскинул рассеянный взгляд, моргнул. Дохён отстранился с таким видом, словно его оскорбляло близкое соседство со стажёром, поинтересовался язвительно:

– Где тебя носило?

– Что, визит к тётушке завершён? – Мингю подбородком показал на дверь барбершопа. Несмотря на задумчивость, он не мог не заметить, как Дохён то выскакивает из здания, то заходит обратно. Вряд ли тётушка работала в таком месте.

Дохён на вопрос не ответил и повторил свой:

– Куда ходил?

– Напишу в отчёте, – отозвался Мингю, посмотрел, как борется с раздражением Дохён, и сжалился: – Да не ходил я никуда, бродил тут рядом. Отпугнул симпатичную девушку, вот и все новости.

– Неудачник, – пробормотал Дохён, явно решая, стоит ли верить услышанному. Мингю, в общем-то, было всё равно, поверят ему или нет. Он действительно никуда не уходил, занятый мысленной ревизией улик в деле об убийствах.

Мингю собирался уже направиться к машине, как вдруг взгляд зацепился за нечто чужеродное. Он провёл пальцем по рукаву куртки Дохёна.

– Пепел? – Он поднял брови, глянул на Дохёна. Тот нахмурился, явно только сейчас заметив, что плечи покрыты тончайшим слоем пепла – как будто он прогулялся рядом с вулканом. Быстрым движением смахнул пыль с куртки и волос, после чего насторожённо глянул на Мингю с вопросом: и как ты отреагируешь?

Мингю отреагировал спокойно: просто кивнул, как будто пепел посреди города в весенний день – самое обычное дело. И пошёл к машине, сделав для себя заметку: о странном поведении напарника стоило подумать на досуге. А то и спросить инспектора Ана, если сам ни до чего не додумается.

Дохён догнал его через пару метров, пошёл рядом, чуть сбавив скорость. Мингю было любопытно, как вспыльчивый детектив будет себя вести.

– Знаешь, – Мингю заговорил первым, неожиданно даже для себя, – в последнее время я как будто сплю и всё никак не могу проснуться. Чувствую, вокруг творится нечто странное, но не могу поймать его. Или может показаться, что я вот-вот нащупаю разгадку, но в итоге прихожу только к следующей странности. Это немного напрягает.

– Ага, – пробормотал рассеянно Дохён, тут же пришёл в себя и ехидно добавил: – Если сон сладкий, лучше поспать ещё.

– Боюсь проспать все интересное, – откликнулся Мингю и устроился на пассажирском сиденье. Дохён обошёл машину и тоже сел. Выглядел он встревоженным, но Мингю не стал допытываться, в чём дело. Потому что Дохён вряд ли стал бы признаваться. Да и нужны ли ему самому лишние заботы?

Дохён явно нервничал, это было понятно по его поведению: слишком резко тронулся с места, то и дело постукивал пальцами по рулю, ерошил волосы. Мингю отмечал эти детали привычно, словно делая заметки в блокноте при осмотре места преступления или допросе подозреваемого. Ещё и странный пепел, следы которого до сих пор оставались на куртке. И всё это – после визита в барбершоп. Мингю решил узнать об этом месте побольше.

– Инспектор Ан знает? – нарушил он молчание. Дохён встрепенулся:

– О чём?

– О твоей проблеме.

– У меня нет проблем, – проворчал Дохён, – и это не твоё дело.

Мингю пожал плечами:

– Ладно. Так он знает?

Дохён глубоко вздохнул, помолчал, потом сделал странное движение головой и плечами, словно хотел кивнуть и покачать головой одновременно:

– Знает то, что должен знать.

– Хм, – прокомментировал Мингю и замолчал, глядя в окно, за которым проносились пейзажи города. С правой стороны автомагистрали Канбён [35], между жилым массивом и рекой, располагались парки и прогулочные зоны, слева высились небоскрёбы района Сондонгу.

Мингю не успел ещё изучить историю Сеула – только то немногое, что было в туристических брошюрах да что запомнил из рассказов мамы. Ему хотелось увидеть весь огромный город – с башни Намсан, на улочках национальной деревни, из окна шикарного пентхауса в Каннаме, с вершины одной из многочисленных гор, окружающих столицу… Как только разберётся со всеми странностями, которые окружали его последние несколько дней.

Дохён молчал всю дорогу – сначала до кафе, в котором они пообедали, потом до полицейского участка. Молча помахал рукой – мол, бывай, стажёр, и исчез в коридоре. Мингю постоял на месте, глядя вслед напарнику с крепнущим чувством, что у того крупные неприятности, повернулся и пошёл искать инспектора Ана, чтобы поделиться размышлениями относительно убийств.