скачать книгу бесплатно
Ольга вновь посмотрела на пустующее место князя и, гася разгорающийся гнев, подняла вверх руку. Гул смолк, сменившись пронзительной тишиной, прерванной глухим покашливанием Годоты.
Леонтий несколько раз звонко цокнул заточенным концом пера о дно пузырька с чернилами.
– Начинайте. – Княгиня опустила руку, досадно вздохнув.
Годота, глухо кашлянув в кулак, поднялся с лавки, поражая болезненной худобой и необычно высоким ростом.
Ольга удовлетворенно кивнула, готовая слушать главного распорядителя дворца.
Узкое длинное лицо боярина слегка округлилось от осветившей его улыбки.
– Разрешите говорить, княгиня? – Годота почтительно склонился, пытаясь стать серьезным. Ольга утвердительно кивнула. Нетерпеливая радость лезла из всех углов костлявой фигуры, и было бы грешно не дать ему высказаться.
– Вчера прибыл гонец от воеводы Претича. Войско, посланное в помощь грекам в борьбе с сарацинами, возвращается в Киев с победой и несметной добычей. Необходимо организовать достойную встречу дружинникам. Да и праздник горожанам не помешает.
Ольга окинула взглядом присутствующих, оценивая их реакцию на сообщение Годоты. По договору, заключенному еще с императором Константином, русская дружина под командованием воеводы Претича участвовала в походе на Крит.
– Позвольте мне сказать, – поднялся с места Велига, поспешно промакнув платком потную шею, сливающуюся с бритой головой.
– Конечно. Всегда рады выслушать мнение распорядителя княжеской казной. – Ольга невольно улыбнулась, наблюдая перед собой две противоположности. Низенький Велига торопливо спрятал в складках одежды, прикрывавших объемный живот, промокший от пота платок. Он сосредоточенно посмотрел вверх, отклоняясь всем телом, чтобы разглядеть лицо Годоты.
– Праздник – это хорошо. Достойно встретить победителей – еще лучше. Уважаемый Годота заботлив и предупредителен. Но хотел бы я услышать ответ на один маленький вопрос: сколько денег для этого потребуется и где их взять?
Годота громко фыркнул, изображая усмешку:
– Вам лучше знать, уважаемый казначей. Или вы снова расскажете нам страшную сказку о том, что денег нет?
– Да. – Голос Велиги звучал неуместно важно. – Казна истощилась в последнее время. Много средств тратится на строительство княжеской загородной резиденции. Добыча камня для ее сооружения обходится очень дорого. Ранее, под влиянием цареградских зодчих, было категорически отвергнуто предложение строить хоромы более дешевым способом из дерева.
– Мы уже обсуждали это, – княгиня резко прервала советника. – Камень служит намного дольше. Весь Царьград выстроен из камня. Не будем возвращаться к решенным вопросам. Говори по существу.
– Это и так по существу. – Велига обиженно шмыгнул носом. – Я только пытаюсь обосновать недостаточность средств. Кроме того, новгородский тиун Полтвец не досылает положенной дани. Он говорит, что племя водь отказывается ее платить.
– Это смешно! – Годота повысил голос. – Претич едет с добычей, а мы вместо пира на весь Киев встретим его посиделками в кухне у Лукерьи.
– Погодите! – княгиня резко прервала спорщиков, гневно глянув на воеводу: – Свенельд, в чем дело? Порядок на землях, подконтрольных Киеву, – твоя ответственность!
– У них недавно сменился вождь, – Свенельд говорил спокойно и размеренно, будто это его не касалось. – Пришедший к власти князь Вакья считает, что ничем не обязан Новгороду. Новгородцы помогали води в войне с емью при другом вожде. Вакья уверен в своих силах, и ему защита новгородцев не нужна, а значит, и дань он платить не намерен. Но главное не это, а то, что Полтвец не хочет поставить на место зарвавшегося князька.
Ольга лично отправила в Новгород тиуна, придавая этому городу особое значение. Намек Свенельда на его беспомощность болезненно царапнул самолюбие княгини.
– Болтать все горазды. Нужно дела делать! – Слова Ольги унеслись в зал, увязнув в возникшей тишине.
– Только прикажите. – Воевода кровожадно улыбнулся: – Я сумею поставить на место нерадивого тиуна.
В глазах Свенельда горела неистребимая ненависть к Новгороду, впитанная с молоком матери. Все в роду Свенельда, берущего начало от одного из первых правителей Киева, Аскольда, не любили Новгород. Северный город отправил к ним Олега, который уничтожил его предка, приведя к власти потомков Рюрика.
– Я ждала, что ты захочешь наказать водь, а не моего доверенного человека. – Ольга поднялась с места, сделав шаг по направлению к совету.
– Водь? – Свенельд картинно развел руками: – Что водь? Они же дети, ожидающие со страхом очередной порки. Только где он, тиун Полтвец? Рука Киева. Глаза княгини. Кнут и пряник. Если дети проказничают, всегда виновен воспитатель. Так, воеводы?
Одобрительный гул распалил Свенельда, и он продолжил с еще большей яростью:
– Я поставлен следить за порядком в княжестве. Карать виновных и защищать слабых. С водью пусть разбирается Полтвец, а я его заставлю это сделать.
Злость на отсутствие подходящего ответа растянула губы княгини в тонкую ниточку фальшивой улыбки.
– Не надо из пустяка раздувать пожар, – сочный бас Асмуда прохладой спокойствия вклинился в напряженную атмосферу. – Я могу снарядить малую дружину для посещения Новгорода.
Ольга с благодарностью посмотрела на воеводу. Заметив ее взгляд, Асмуд встал, почтительно склонив голову:
– Если княгиня, конечно, позволит.
Свенельд вспыхнул, шумно опустившись на лавку, принимая непринужденную позу, демонстрируя напускное равнодушие.
– Действуй, дружище, действуй. А то я уже забыл, зачем ты здесь нужен.
– Хорошо, я подумаю и вынесу решение, – Ольга перебила Асмуда, готового ответить оппоненту. Требовалась пауза, чтобы найти приемлемый вариант выхода из двоякой ситуации.
– Разрешите, я внесу свое скромное предложение? – Мягкий голос Иегуды заполнил сладостью неожиданно возникшую звуковую пустоту. – Я думаю, торговая община города может оказать посильное содействие в организации праздника, если достопочтенная княгиня соизволит принять эту помощь. Возвращение дружины – радость для всех горожан, а радоваться надо с размахом.
– Своевременное предложение, – излишне торопливо поддержал купца Велига.
Ольга изобразила на лице безграничное внимание, ожидая продолжения. Глава купеческой общины ничего не предлагал просто так. Иегуда молчал, и Ольге пришлось спрашивать самой:
– Что хотят многоуважаемые купцы взамен? Ведь не хочешь же ты меня уверить в бескорыстной щедрости гильдии.
– О, я бы хотел попросить о столь малой услуге, что это нисколько не обременит княжескую казну. – Иегуда погладил кудряшки бороды, прятавшей складки жира на шее, делая паузу для привлечения большего внимания присутствующих. – Сегодня утром в Киев прибыло посольство Кордовского халифата, направляющееся в Итиль. Первая моя просьба – принять этих послов.
– А что, за одну услугу просьб будет много? – Княгиня, зная неуемный аппетит купца, постаралась сразу обозначить границы.
– Нет-нет, госпожа, – Иегуда суетливо задергался. – Вторая даже не просьба, а так, сообщение. Видите ли, послов обокрали, едва они только ступили внутрь города. Это роняет тень на гостеприимство, которым славятся киевляне. Я смиренно прошу разобраться в данном преступлении и показать, что справедливость существует.
Ольга повернула голову в сторону Свенельда.
– Княгиня, виновный пойман и будет наказан. – Свенельд с нескрываемым удовлетворением от чувства исполненного долга посмотрел в глаза Ольги. – Суд состоится сегодня, сразу же после совета. Приглашаю достопочтенных купцов принять участие.
– Купечество удовлетворено таким ответом? – княгиня перевела взгляд на Иегуду.
– Конечно, я передам послам приглашение. – Иегуда одобрительно кивал головой, выражая каждым поклоном признательность и почтение одновременно.
«Хитер, бестия», – подумала княгиня и произнесла вслух:
– О дне приема посольства я сообщу дополнительно.
– Я не слишком много пропустил? – Раскатистый, с нотками необузданной удали голос Святослава привлек внимание присутствующих к входящему в зал князю.
Ольга дождалась, когда Святослав сядет на отведенное ему место, после чего произнесла с упреком:
– Мы уже заканчиваем. А пропустил ты новость о том, что дружина Претича возвращается в Киев.
– Я счастлив слышать такое. Претич мой друг, и будет приятно обнять старого вояку. – Радость осветила лицо Святослава по-детски открытой улыбкой.
«Как он прост и понятен, – подумала княгиня. – Черта характера, недопустимая для князя».
– Среди этих воинов мог бы находиться и я. – Святослав посмотрел на мать взглядом, полным сожаления.
Ольга вспомнила скандал, учиненный сыном по поводу участия в войне на Крите. Она противилась глупому желанию и настояла на присутствии Святослава в Киеве, сделав упор на своей безопасности.
Хотя в этом было больше правды, чем лукавства. Ольга не очень доверяла окружению. Воеводы и дружинники уважали княгиню после похода на древлян, но ее увлечение христианством вызывало раздражение у большей части воинов, поклонявшихся другим богам.
– Если на сегодня никаких вопросов нет, позвольте считать совет законченным. – Ольга встала и, не дожидаясь никого, направилась к выходу. Сделав несколько шагов, княгиня обернулась к сыну: – Я хочу с тобой поговорить у себя в покоях.
Святослав недовольно поморщился, предчувствуя серьезную беседу.
– Нет-нет. Отговорки не принимаются, – Ольга поспешила предупредить очередное нелепое возражение сына.
* * *
Федор произнес с напускной скромностью, показывая рукой в сторону:
– Вы просили, ваше преосвященство, найти для вас Адальберта.
Феофил заметил в указанном направлении толпу саксонских монахов, неспешно бредущих по улице вслед за своим вожаком. Растянувшаяся процессия напомнила Феофилу выводок уток, следующих за мамкой.
– Спасибо, – епископ похлопал по плечу крещеного варяга, но, заметив в его лице недоумение, вызванное подобной фамильярностью, поспешно исправился и осенил Федора размашистым крестом: – Храни тебя Господь.
Догнать степенно передвигающуюся процессию для Феофила не составило труда. Торопливые неловкие движения грузного священника, маневрирующего между ямами и буграми, покрывавшими улицу, могли привлечь прохожих, привыкших видеть служителей Христова культа неспешными и обстоятельными. Феофил несколько раз украдкой взглянул на попадавшихся по пути горожан, пытаясь уловить в выражениях лиц реакцию на свое торопливое передвижение, но, не заметив ничего необычного, успокоился.
Когда архиепископ поравнялся с монашеской процессией, только сбивчивое дыхание выдавало волнение и поспешность, нежелательные для глаз Адальберта.
– Рад видеть вас, святой отец. – Казавшиеся Феофилу безмерно искренними слова вызвали кривую улыбку на лице Адальберта, плохо похожую на выражение радости.
– Приятно встретить в стране варваров единоверца, – поспешил добавить византийский посланник, пытаясь сыграть на том, что их объединяло.
Адальберт остановился в раздумьях. Феофил с удовлетворением заметил, что его незатейливая хитрость удалась.
– Да и то правда, – согласился Адальберт. – Варварская страна, варварская. – Монах развел руками, словно расписываясь в своей беспомощности: – Пустые все мои старания. Слишком черны их души.
Феофил сочувственно покачал головой:
– Конечно. Их разум очень далек от понимания христовой благодати.
Адальберт смутился от проявленной к нему жалости и, опустив глаза, продолжил движение, слегка ускорившись, в надежде избавиться от назойливого попутчика.
Феофил, пожалев о неправильно продемонстрированной доброжелательности, постарался не отставать.
– Я сегодня получил письмо из Константинополя, – священник попытался перевести беседу в доверительное русло, надеясь заинтересовать монаха важной информацией. Адальберт слегка повернул лицо в его направлении, невольно замедляя шаг.
– Меня отзывают в столицу, – продолжил Феофил. – И я очень рассчитываю на вас во время моего отсутствия.
– Знаете, все, что вы говорите, звучит странно и нелепо. Мне довелось служить при дворе короля Оттона, и я хорошо знаком с маленькими придворными хитростями. – Адальберт смотрел серьезно, ничуть не смущаясь, умным и открытым взглядом. – Мне интересны словесные игры, но я боюсь потерять настрой на беседу с княгиней Ольгой.
– Что вас навело на мысль про какие-то игры, – Феофил возмутился, досадуя на недостаток искренности в своих словах.
– Мы никогда не были в доверительных отношениях, и ваш расчет на мою помощь – это… даже не знаю, как назвать. Неужели у могущественной империи недостает священников, чтобы заменить вас?
– По правде говоря, мой отъезд не санкционирован высшим руководством. В империи грядут темные дни, и есть определенные силы, которые хотели бы видеть меня в столице. – Феофил понимал: эти слова находятся на грани дозволенного к разглашению, и чем тоньше грань, тем больше шансов показать, что она перейдена.
– Я все-таки не очень вас понимаю, ваше преосвященство. – Адальберт остановился, к удовольствию Феофила, но перешел на подчеркнуто официальный тон, пытаясь удержать дистанцию.
– Как вам, надеюсь, известно, в империи после смерти Константина власть находится у его сына Романа. – Феофил выдержал паузу, чтобы подчеркнуть важность последующих слов. – Но фактически страной управляет Иосиф Вринга. Не буду вдаваться в подробности наших дворцовых интриг, но власть этого человека грозит империи внутренними раздорами. Существуют опасения за жизнь императора Романа и его жены Феофании вместе с малолетними детьми.
Адальберт молчал, нервно теребя края просторных рукавов, но, перехватив взгляд Феофила, заметившего волнение архиепископа, поспешно спрятал кисти в складках одежды.
– Я отношусь к числу противников перемен в династическом престолонаследии империи. Это приведет к внутренним раздорам и ослаблению. Конечно, вы, наверно, думаете о получаемых преимуществах Оттоном. Итальянские разногласия никуда не исчезли. – Последние слова Феофил произнес с легкой ухмылкой. – Только, боюсь, в отдаленном будущем ослабление империи сделает более сильными наших общих противников. Угры, успокоившиеся после блестящей победы Оттона при Ауксбурге, напуганы и повернули своих коней в сторону Болгарии и Византии. Внутренние раздоры не позволят империи сдерживать дикарей, тем более что папа Иоанн прилагает все усилия, дабы направить их орды во главе с Такшонем в сторону Оттона.
– Я не очень верю в подобные измышления. Иоанн недавно короновал сына Оттона, выразив полнейшую благосклонность к его деяниям.
– У меня другие сведения: Иоанн сильно обижен на короля…
– Вы забыли, что с легкой руки папы король именуется императором Восточной Франкской империи, – перебил Адальберт излишне торжественным голосом.
Феофил поморщился и пожал плечами, изображая досаду:
– Ну, вы знаете отношение к этому событию в Константинополе. Оно никогда не менялось. Император может быть только один, и уж никак не в Аахене. Поэтому, простите, буду говорить в соответствии с обязательствами подданного империи.
Адальберт недовольно скривился, но кивнул головой в знак понимания.
Феофил продолжил:
– Оттон вынуждает папу поступать по своей прихоти и фактически лишил его власти под видом защиты от врагов. Дошедшие из столицы слухи говорят о том, что тайный посол Иоанна епископ Закхея вступил в переговоры с Врингой о возобновлении военных действий в Италии. Насколько я знаю, в дальнейшем он последует к Такшоню якобы с целью обращения угров в лоно Христовой церкви, на самом же деле должен уговорить угорского князя развязать новую войну с Германским королевством.
– Этим сведениям можно верить?
– Безусловно. Кроме того, я обещаю вам, что, покинув пределы Киева, смогу уведомить Оттона о тайной миссии Закхея. Не сомневайтесь, информацию доносить до нужных людей в кратчайший срок в империи умеют. Вашему королю есть чему поучиться.
– И? – Адальберт вопросительно посмотрел на Феофила.
– Что «и»?
– Я жду главного. Чем я должен расплатиться за это?
Феофил картинно скривился, выдерживая паузу.
– Собственно говоря, ничем таким, что запятнает ваше доброе имя.
Фраза, призванная успокоить епископа, произвела, судя по настороженному, как у бездомного пса, взгляду, противоположное впечатление.
