Потомки Четверых

Мег ворвалась в квартиру, едва не сбив меня с ног, – взъерошенная, злая, с горящими глазами. Скинув туфли, она проследовала прямиком в ванную, оставляя за собой следы грязи.

– Поздравь меня – теперь я безработная! – выкрикнула она из ванной.

Нахмурившись, я последовала за ней. Мег уже включила кран и подставила руки под струю воды.

– Почему? Что случилось? – спросила я, прислонившись бедром к дверному косяку.

Она смыла с лица грязь и размазанную косметику, взяла полотенце и вытерлась, встретив мой взгляд в зеркале.

– Один придурок решил заказать себе жареного фазана. Птицеед недоделанный! Представляешь, он несколько раз отправлял официантку переделывать заказ! Сначала ему фазан показался каким‑то худощавым, потом заявил, что у птицы слишком грустный взгляд, и категорически отказался его есть. Я из кожи вон лезла, чтобы угодить ему, а он всё критиковал и критиковал. И Гаррик II‑й на меня косо поглядывал!

Гарриком II‑м мы прозвали её босса: своими круглыми глазками и маленьким носиком‑кнопочкой он напоминал нам мангуста Гарри – питомца нашего друга Эндрю.

– На третий раз, – продолжила Мег, поворачиваясь ко мне, – я сама понесла ему эту проклятую птицу. И знаешь что? Он даже не притронулся к ней! Просто отодвинул тарелку, скривив лицо, и сказал: «А можно ли ощипать птицу? Мне не нравится цвет её перьев». Тут я уже не выдержала и надела ему этого фазана на голову! В общем, из‑за этого птицееда Гаррик II‑й уволил меня. Гад такой!

Мег проработала поваром в ресторане «La Scala Ristorante» почти два года – и вот теперь её уволили из‑за капризов какого‑то избалованного клиента.

Я посмотрела на неё с искренним сочувствием.

– Мне очень жаль, Мег. Что теперь будешь делать?

– Пока не знаю, – она снова взглянула в зеркало и недовольно надула губы. – Выгляжу как помойный кот.

Я окинула её взглядом с головы до ног. Рассказ подруги не объяснял её кошмарный внешний вид. Кстати, насчёт этого…

– В какой канаве ты искупалась?

Она закатила глаза.

– Столкнулась с миссис Грин.

Она имела в виду мою соседку, ворчливую старушку, которая вечно выискивала повод для скандала.

– И что произошло? – подтолкнула я, не дождавшись продолжения.

– Она увидела меня в таком виде и закричала, как фурия: «Ты дочь Сатаны!» – и, представь, ударила меня своей огромной сумкой по спине! Я упала в лужу, а она продолжала меня колотить, пока наконец не узнала меня!

Я вздохнула: однажды её экстравагантные образы доведут мою соседку до инфаркта.

Мег вдруг прищурилась, внимательно разглядывая моё лицо в зеркале.

– А что с твоей губой?

Перед глазами мгновенно вспыхнула картина хаоса, случившегося возле бара: разорванная плоть, кровь, кости. Я скрестила руки на груди, стараясь унять дрожь в пальцах.

– Я споткнулась и упала лицом на асфальт, – ответила я, ощущая себя величайшей обманщицей. Мег – моя лучшая подруга с детства, у нас никогда не было секретов друг от друга.

– Даже представить не могу, как ты умудрилась дожить до своих лет с такой координацией, не убив себя каким‑нибудь особо впечатляющим способом, – фыркнула она.

– И это говорит мне человек, который сегодня вывалялся в грязи? – парировала я.

Что‑то пробормотав себе под нос, она сняла с головы рога и швырнула их на пол. Я оставила ее одну в ванной, чтобы она могла привести себя в порядок, а сама отправилась в комнату за чистой одеждой.

⋆｡˚☽ ˚｡⋆｡˚☽˚｡⋆

Рассвет только коснулся неба на востоке. Тишину утра разорвал резкий, пронзающий и противный звук будильника, который заставил меня проснуться.

– Мама… выключи это… ради Бога… – простонала Мег откуда-то справа.

С закрытыми глазами я нащупала на прикроватном столике телефон и выключила будильник. Мне не хотелось вставать, вчера мы с Мег не спали почти до трех утра: сначала просто болтали, а потом смотрели сериал «Друзья». Но я знала, что не смогу больше уснуть.

Я потянулась и наконец открыла глаза. Мег лежала рядом, спрятав голову под подушку. Я поднялась с постели и, заплетающимися шагами, направилась в ванную.

Стоя под тёплыми струями душа, я вновь и вновь прокручивала в голове вчерашний вечер: то, как мужчина сжимал моё горло, а потом я ощутила это странное чувство в груди – будто внутри нарастало нечто, что больше нельзя было удерживать. А потом сила, энергия, нечто необъяснимое вырвалось наружу…

Неужели это сделала я? Убила человека? И не просто убила – буквально разорвала на куски. Как такое возможно?

Мысль казалась абсурдной, невозможной. Но как иначе объяснить то, что произошло?

И что теперь делать дальше? Этот вопрос пугал больше всего – потому что ответа на него не было. Я могла притвориться, что ничего не случилось, и жить дальше, как раньше, либо попытаться разобраться, что со мной происходит.

Кто я такая? В голову лезли самые невероятные версии. Демон? Я мысленно окинула себя взглядом – нет, никаких рогов, когтей или пылающих глаз. Оборотень? Снова нет. Моё тело осталось прежним – ни шерсти, ни удлинившихся клыков. Ведьма? Этот вариант казался чуть ближе к истине. Ведьмы владеют магией, могут вызывать силы, не поддающиеся объяснению. Но разве им не нужны ритуалы, заклинания, фамильяры? К тому же я не варила зелий, не чертила кругов, не взывала к каким‑либо силам. Это случилось само. Неосознанно, инстинктивно.

Может, я – что‑то иное? Не демон, не оборотень, а что‑то, о чём даже не слышали, не записали в мифах и легендах. Что‑то… уникальное. Или, наоборот, забытое, стёртое из памяти человечества.

Я резко встряхнула головой. Неужели я всерьёз размышляю о демонах, оборотнях и ведьмах? Как в дешёвом фэнтези‑романе.

Нет, это абсолютно нелепо. Я человек. Просто человек. Со всеми присущими человеку ограничениями, страхами и… обычной физиологией.

Тому, что произошло, есть рациональные объяснения. Должны быть. Просто сейчас я их не вижу.

Вода стекала по плечам, спине, рукам, убаюкивая и одновременно возвращая к реальности. Я провела ладонью по мокрой коже, ощупывая плечи, шею, лопатки… И вдруг замерла.

Глаза резко распахнулись. Я выключила воду, шагнула из душевой кабины и, едва обмотавшись полотенцем, бросилась к зеркалу.

Развернувшись спиной, изогнула шею, пытаясь разглядеть то, что пряталось между лопатками. Да, оно всё ещё там. Странный рисунок – чёткий, будто выгравированный – не причудился мне вчера и не исчез за ночь.

Что это?

Он появился после того, как я… сделала то, что сделала. Значит, он связан с произошедшим.

Нет, нет, нет…

Я сделала глубокий вдох, задержала дыхание, потом медленно выдохнула. Ещё раз. И ещё. Вдох – выдох. Вдох – выдох.

Я не могла – и не хотела – разбираться с этим сейчас. Слишком много всего обрушилось за последние часы: кровь, смерть, необъяснимая сила, вырвавшаяся из меня, а теперь ещё и это – таинственная метка на коже.

Мне нужно было хотя бы несколько часов, чтобы перевести дух, чтобы притвориться, будто ничего не случилось. Пусть это подождёт. Хотя бы до завтра.

Я отстранилась от зеркала и облачилась в любимый халат, после чего отправилась на кухню, чтобы сделать себе кофе. Только кофе мог сейчас вернуть хоть каплю равновесия.

Как только я села за стол, вдохнула приятный кофейный аромат и сделала глоток бодрящего напитка, Мег влетела на кухню, как метеор, и протянула мне свой телефон, который разрывался от звонков.

– Возьми трубку. Пожалуйста, Мал, Мал.

Я отставила кружку кофе в сторону и взглянула на экран – ей звонила миссис Грэхэм. Мои глаза расширились.

– Я? Почему? Что произошло?

– Неделю назад я сняла квартиру в аренду, но скрыла это от своих родителей. Судя по тридцати двум пропущенным звонкам, моя мама, похоже, уже узнала об этом.

Я устремила на неё возмущённый взгляд.

– Ты даже мне не сказала, что сняла квартиру!

Она закатила глаза.

– Без обид, но ты не умеешь врать. Моя мама расколола бы тебя за считанные секунды.

– Но как ты могла скрывать это от неё целую неделю? – недоумевала я.

– Я перетаскивала по две вещи в день в новую квартиру, чтобы переезд был не так заметен, – быстро объяснила она, пока телефон продолжал надрываться. – Но это сейчас не важно. Некогда болтать. Просто возьми трубку и скажи, что я в душе и перезвоню позже.

– А что ты ей скажешь, когда «выйдешь из душа»? – я изобразила пальцами кавычки.

– Что меня похитили инопланетяне? – с раздражением бросила она. – Откуда мне знать? Что‑нибудь придумаю. Мне нужна лишь отсрочка.

– Ладно, – согласилась я, но было уже поздно. Телефон умолк, и через секунду пришло уведомление о входящем сообщении. Подруга уставилась в экран с таким выражением, словно получила письмо из налоговой со штрафом в миллион долларов.

– Чёрт, чёрт, чёрт… Дело дрянь, Мал Мал, – она подняла глаза и ткнула мне мобильник в лицо так близко, что пришлось отодвинуться, чтобы прочесть СМС от миссис Грэхэм.

«Ты доигралась, юная леди. Я сейчас же выезжаю! И, если тебя не окажется дома у Амалии, тебя ждут большие проблемы!»

– Полностью согласна, дело дрянь, – сказала я, дочитав сообщение.

Подруга заметалась по кухне, запустив пальцы в волосы.

– Нужно срочно сваливать отсюда. Я пока не готова столкнуться с её гневом. Зная маму, она может запереть меня под замком на всю жизнь!

Двадцать лет назад моя мама нашла в корзиночке годовалую девочку. Её подбросили под дверь художественной студии. Кэролайн позаботилась о малышке и нашла для неё приёмных родителей – Оливера и Кэтрин Грэхэм. Пара долгие годы мечтала о детях, и появление этой девочки стало для них настоящим чудом.

С первых же дней Кэтрин Грэхэм окунулась в родительство с фанатичной самоотдачей. Она окружила свою дочь материнской заботой, вниманием и опекой, порой даже чрезмерной. Каждый шаг Мег с младенчества был под наблюдением: врачи, учителя, друзья.

Мег выросла в атмосфере, где забота граничила с тотальным контролем. Каждое решение, каждый выбор подвергались проверке. Даже сейчас, в двадцать три года, попытка снять отдельную квартиру воспринималась как бунт.

Неудивительно, что Мег мечтала вырваться из родительского дома. Ей хотелось самой принимать решения, без ежеминутного надзора.

Внезапно мой телефон завибрировал. Я разблокировала экран. Мег тут же наклонилась, заглядывая через плечо.

– Что там?

– Это Эндрю, – успокоила я её, читая сообщение. – «Жду тебя через полчаса у себя».

– Как раз вовремя, – с облегчением выдохнула она и кинулась в комнату одеваться.

⋆｡˚☽ ˚｡⋆｡˚☽˚｡⋆

До дома Эндрю мы добрались за десять минут. Припарковавшись, мы вышли из машины. Мой взгляд упал на небольшой, ничем не примечательный дом. Его дымчато‑серая краска местами облупилась, обнажив деревянные стены. Тонкие занавески на окнах выцвели от солнца, а простенькая входная дверь, кажется, вот‑вот слетит с проржавевших петель.

Подойдя к дому, я постучала в деревянную дверь. Почти сразу она отворилась, и навстречу мне шагнул зеленоглазый брюнет. Я застыла в немом изумлении, во все глаза уставившись на него. Сегодня на нём были синие брюки, которые прекрасно подчёркивали его мускулистую фигуру, и белая рубашка, несколько верхних пуговиц которой были расстёгнуты, а рукава закатаны до локтя. Жилет, начищенные до блеска оксфорды, ленивая поза хищника и пронзительный взгляд, который прожигал насквозь.

– Я же говорил, что мы ещё встретимся, Персик.