Клон. Книга первая

– Я не хочу никаких смертей! – мой голос сорвался на крик. – Не хочу, чтобы люди умирали из-за меня!

– Не из-за тебя, – поправил Тан, вытирая пальцы о салфетку. – Из-за твоего лица. Есть разница. Ты – невинная жертва обстоятельств. Твое лицо – символ власти, за который люди готовы убивать и умирать. Чем раньше ты научишься разделять эти понятия, тем проще будет жить.

– Жить? – я горько усмехнулся. – Это ты называешь жизнью? Прятаться, скрываться и оставлять за собой горы трупов?

– Добро пожаловать в Волд, – Тан поднял бокал в ироничном тосте. – Мир, где жизнь стоит дешевле, чем вода в пустыне. Где власть – это не привилегия, а проклятие. Где твое лицо – смертный приговор любому, кто его увидит. Не нравится? Но другого мира у тебя нет!

Он встал, подошел к трупу и несколько мгновений разглядывал его с выражением брезгливого интереса.

– Жаль старого прохвоста, – сказал он наконец. – Держал неплохой постоялый двор. Но жадность – смертный грех. Он увидел в тебе не человека, а ходячий мешок с золотом. Пятьдесят тысяч золотых солнц – за такие деньги и мать родная продаст.

– И что теперь? – спросил я устало.

– Теперь допивай и одевайся. Трексы ждут во дворе. Чем быстрее мы отсюда уедем, тем лучше!

– Куда мы едем?

– В Школу, – ответил Тан. – Где тебя научат быть Джампером. Где твое милое личико не будет приговором каждому встречному. Где ты сможешь перевести дух и подумать о будущем.

Он вернулся к столу, и допил джирру залпом.

– Почему ты служишь Империи? – вопрос вырвался сам собой. – Что тебя держит? Ты достаточно силен, чтобы жить как захочешь. Зачем тебе вся эта возня с воскресшими императорами и пророчествами?

Тан помолчал, обдумывая ответ. В его глазах промелькнуло что-то похожее на боль – быстро, почти незаметно.

– У каждого свои оковы, Алекс, – сказал он наконец. – Твои – это лицо. Мои – память и долг. Я помню, кем был Александр Солнцеликий. Не тираном из легенд врагов, а человеком, который пытался изменить этот мир к лучшему. Он был моим другом. Единственным настоящим другом за всю мою долгую жизнь в Волде.

– И ты думаешь, что я…

– Я думаю, что у тебя есть шанс закончить то, что он начал, – перебил Тан. – Открыть Цитадель. Получить знания Первых. Остановить вечную войну с сетлами. Или хотя бы дать Империи шанс на выживание. Это стоит тысяч жизней, не находишь?

Я промолчал. Что можно ответить человеку, для которого убийство – рутина, а чужие жизни – разменная монета в большой игре?

– Надевай капюшон и закрывай лицо, – приказал Тан. – И запомни – с этого момента ты не снимаешь повязку ни при каких обстоятельствах. Ни днем, ни ночью. Ни в одиночестве, ни в компании. Его увидят только те, кому я разрешу. И лишь когда придет время.

Из гостиницы мы вышли через задний двор. В стойле нас ожидали два оседланных трекса. Массивные ящеры лениво пережевывали какую-то зеленоватую массу, время от времени фыркая и помахивая хвостами.

Тан был одет в такую же простую одежду, как я – льняные штаны, рубашка, кожаные сапоги. Доспехи он связал в тугой узел и нес на спине, словно огромную котомку. Без золоченых лат он выглядел обычным путешественником или торговцем. Только прямая осанка и экономные, выверенные движения выдавали в нем воина.

– Мне ехать на нем? – спросил я, указывая дрожащим пальцем на оскаленную пасть ближайшего трекса, из которой высовывался огромный розовый язык.

Зверюга повернула голову в мою сторону и уставилась немигающим желтым глазом. В вертикальном зрачке я увидел свое отражение – жалкую фигурку в тряпье, дрожащую от страха.

– А я думал, что ты набросишься на меня за убитого хозяина постоялого двора, – ответил Тан и иронично улыбнулся. – Не бойся – они не кусают людей. По крайней мере, своих. А управлять трексами не сложнее, чем лошадьми. Хватай вожжи покрепче, пинай в бока, когда нужно ускориться, и тяни назад, чтобы остановиться. Все просто.

– Я никогда не ездил на лошадях, – признался я.

– Тогда будешь учиться сразу на продвинутом уровне, – хмыкнул Тан, легко вскакивая в седло. – Садись, не бойся. Нам нужно выбраться из оазиса до того, как обнаружат трупы.

Я неуклюже вскарабкался на спину трекса. Седло было широким, с высокими упорами спереди и сзади – рассчитанным на резкие движения ездового животного. Едва я устроился, как зверь дернулся, и я судорожно вцепился в вожжи.

Управлять ящерами действительно оказалось несложно. Я убедился в этом уже через несколько минут – трекс послушно трусил за скакуном Тана, не требуя особого управления. Вот только стертая кожа на заднице и бедрах превращала даже медленную езду в сущую пытку. Каждый шаг зверя отдавался болью, напоминая о вчерашней безумной скачке.

Утром улицы поселения оказались практически пусты – лишь изредка попадались одинокие прохожие, да женщины с кувшинами у колодцев. Они провожали нас равнодушными взглядами. Два путника на трексах – видимо, обычное зрелище для оазиса.

В ярком солнечном свете поселение выглядело еще более жалким, чем вечером. Оно было похоже на голливудские декорации для постапокалиптического фильма – обшарпанные стены, покосившиеся лачуги, горы мусора в переулках. Только массивные бетонные руины напоминали о былом величии этого места.

Стражники у ворот пропустили нас без вопросов – Тан сунул старшему несколько монет, и тот благосклонно кивнул. Массивные створки открылись, выпуская нас в пустыню.

Выехав за пределы бетонных стен, мы оказались под палящим солнцем. На километры вокруг простирались желтые барханы, и кроме них до самого горизонта не было ничего – ни деревца, ни кустика, ни малейшего признака жизни. Только песок, небо и ослепляющий свет.

Тан пустил трекса галопом, и мне пришлось последовать его примеру. Зверь подо мной радостно взревел и рванул вперед, словно только и ждал возможности размять лапы. Ветер засвистел в ушах, песок полетел из-под мощных ног, и я снова вцепился в вожжи мертвой хваткой.

В моей голове теснилось множество вопросов, но говорить можно было лишь крича друг другу – трексы неслись на приличной скорости и на значительном расстоянии друг от друга. Приходилось молчать и думать.

Куда мы едем? О какой школе для Джамперов говорил Тан? Тайное убежище? Или очередная ловушка, из которой мне не выбраться?

Я не знал, но выбора не было. Мой трекс послушно трусил за Таном, а Посланник даже не оглядывался – уверенный, что я следую за ним. Эта уверенность раздражала и успокаивала одновременно.

Солнце поднималось все выше, жара становилась невыносимой. Пот тек по спине ручьями, соль разъедала ссадины и ожоги. Повязка на лице превратилась в душную маску, дышать через которую становилось все труднее. Но я терпел.

Через пару часов бешеной скачки, когда оазис давно скрылся за горизонтом, а вокруг простиралось бесконечное море песка, Тан неожиданно дернул поводья. Его трекс остановился, недовольно фыркая, и Посланник развернулся в седле лицом ко мне.

Мой ящер тоже остановился, и благодарно опустив голову к песку. Бока его ходили ходуном, а с языка капала пена. Я чувствовал себя не намного лучше – горло пересохло, губы потрескались, голова кружилась от жары и обезвоживания.

– Посмотри назад, – сказал Тан.

В его голосе появились нотки напряжения, которых не было раньше. Я потянул за поводья, и огромная зверюга послушно развернулась, смешно переступая массивными лапами на одном месте. Песок хрустел под когтями, поднимаясь мелкой пылью.

– Смотри! – повторил Тан и указал пальцем на горизонт.

Я вгляделся вдаль и поначалу не заметил ничего необычного. Те же барханы, то же слепящее солнце, тот же бесконечный песок. Но, пристально рассмотрев пустынный пейзаж, обратил внимание на движущийся за нами песчаный бугор.

Он был едва заметен – просто возвышение на поверхности, которое двигалось против ветра. Песок косыми волнами расходился по обе стороны от него, как вода от носа корабля. Судя по размерам наплыва, перемещающийся под поверхностью объект был огромен – размером с автобус, а то и больше.

– Что это? – спросил я, и ощутил, как по спине, несмотря на жару, потекли струйки холодного пота.

– Хулд, – ответил Тан, и в его голосе впервые прозвучало что-то похожее на уважение. – Самый опасный хищник пустыни, если не считать драков. Песчаный червь, способный проглотить трекса целиком. Обычно они не поднимаются так близко к поверхности при дневном свете. Этот либо очень голоден, либо очень зол.

– И что нам делать? – паника начала подниматься откуда-то снизу живота.

– Тебе – скакать к тем скалам, – Тан указал на едва различимую темную полоску на горизонте. – Не оглядываться, не останавливаться, гнать трекса до упаду. Хулды не любят твердую породу, предпочитая песок. Доберешься до скал – будешь в безопасности. А я догоню.

– А ты?

– А я приму бой! – с усмешкой ответил Тан, и в его глазах блеснул азарт. – Давно не дрался с хулдом. Говорят, их мясо – отличный афродизиак. Если останемся живы, будешь должен!

Я медлил, глядя в серые насмешливые глаза. В них не было страха – только уверенность в победе и предвкушение хорошей драки. Тан уже предвкушал схватку, как гурман – изысканное блюдо.

– Ты с ума сошел? Эта тварь размером с дом!

– Размер не главное, – философски заметил Тан. – Главное – умение. А у меня его больше, чем у червяка-переростка. Давай же, не тяни! Чем дольше болтаем, тем ближе он подбирается.

Песчаный бугор и правда приближался. Теперь были видны волны, расходящиеся от него во все стороны. Песок вокруг словно кипел, поднимаясь фонтанчиками там, где проходило массивное тело.

– Давай же! – крикнул Тан, подъехал ближе ко мне, хлестнул моего трекса поводьями и для верности пнул его ногой по крупу. – Пошел!

Ящер недовольно взревел и, покосившись на него с немым укором, галопом понесся вперед. От резкого рывка я едва не вылетел из седла, и судорожно вцепился в седло.

Ветер свистел в ушах, мелкие песчинки слепили, попадая в глаза, но я не обращал на это внимания. Трекс несся как безумный, огромными прыжками преодолевая пространство. Я болтался в седле, как мешок с дерьмом. Впрочем, нет – мешок держался бы увереннее. Я же подпрыгивал при каждом движении, то взлетая над седлом, то больно ударяясь о него задницей.

Подземный хищник приближался. Это было заметно не только по равномерному гулу, доносящемуся из-под земли, но и по легким вибрациям песка, которые ощущались даже через тело ящера. Земля словно дрожала воздействия невидимого гиганта.

От рева, прозвучавшего сзади, заложило уши. Звук был низким, утробным и звучным – таким, от которого кровь стынет в жилах, а первобытные инстинкты кричат: «Беги!». Трекс подо мной вздрогнул всем телом и припустил еще быстрее.

Я потерял равновесие, бросил поводья и схватился за две вертикальные ручки, торчащие слева и справа от седла. От каждого толчка мощных трехпалых лап о песок покрытое чешуей тело вздрагивало и возносило меня на полметра вверх. Со следующим шагом оно проваливалось вниз, а затем возвращалось в исходное положение. Ритм был рваным, непредсказуемым – трекс то удлинял прыжки, то делал короткие скачки.

С непривычки меня начало мутить. Желудок подкатывал к горлу, во рту появился кислый привкус. Но рев за спиной повторился – ближе, громче, злее – и я рискнул обернуться.

То, что я увидел, заставило меня вцепиться в поручни мертвой хваткой. Нас преследовал гигантский кольчатый червь. Песок расступался перед ним, как вода, обнажая чудовищную пасть. Она была круглой, лишенной челюстей, усеянной рядами острых зубов, уходящих вглубь концентрическими кругами.

Тварь могла проглотить оседланного трекса вместе со всадником, даже не пережевывая – всосать, как пылесос. При этой мысли меня бросило в холодный пот, а в кровь хлынул адреналин. Страх смешался с азартом – гремучая смесь, от которой сердце заколотилось как бешеное.

Это была довольно неожиданная смесь ощущений.

Часть меня – рациональная, земная часть – кричала от ужаса. Но другая часть, появившаяся в Волде, ликовала от восторга. Настоящая опасность! Настоящая погоня! Не компьютерная игра, не американские горки – смертельная гонка, где проигрыш означает смерть. И от этого осознания по венам разливался жар, а мир вокруг стал четче, ярче и красочнее.

На пути червя стояла одинокая фигурка Тана. Если бы я не видел, на что способен Посланник, то не поставил бы на него и ломаного гроша. Человек против твари размером с железнодорожный вагон – исход боя казался предрешенным. Больше всего мне хотелось остановиться и посмотреть на поединок титанов, но это было равносильно самоубийству.

Я отвернулся, и в шее что-то неприятно хрустнуло. Меня болтало и трясло, желудок, казалось, подпрыгивал к самому горлу. Я чувствовал себя ковбоем, объезжающим дикого мустанга в техасской прерии. Только мустанг был двуногим, покрытым чешуей, а прерию заменяла безбрежная пустыня.

Темная полоса на горизонте медленно превращалась в гряду скал. Черные, словно обуглившиеся камни торчали из песка, как гнилые зубы. До них оставалось еще несколько километров – целая вечность при моих обстоятельствах.

Я снова обернулся. Громада хулда приближалась к одинокой фигуре Тана. Расстояние между ними сокращалось с каждой секундой, но Посланник не двигался. Он стоял, расставив ноги на ширине плеч, опустив руки вдоль тела. Ветер трепал его одежду и длинную косу. Издали он казался крохотным – песчинкой перед лицом пустынного шторма.

Тан поднял руки. Движение было плавным, почти ленивым. Он развел их в стороны, затем медленно поднял над головой, словно дирижер перед началом симфонии. Воздух вокруг него задрожал и исказился. Песок под ногами начал кружиться, поднимаясь спиралью и окутывая фигуру.

Червь взревел и вырвался из песка в нескольких десятках метров от Тана. Огромное сегментированное тело взметнулось в воздух, и пасть раскрылась, демонстрируя бесчисленные ряды зубов.

Перед хулдом выросла песчаная стена, а в следующий момент мой трекс замедлил ход, и я чуть не вылетел из седла. Зверь остановился, застыл на одной ноге и наклонил голову, будто внимательно к чему-то прислушиваясь. В тот же миг земля под нами дрогнула.

Сзади раздался шум и громкий рев вынырнувшего из песка зубастого монстра. Еще один хулд? Или что-то хуже? Ящер вздрогнул всем телом и мгновенно сорвался в галоп, прыгая по песку как кенгуру. Меня бросало из стороны в сторону, словно тряпичную куклу, и било грудью о зеленый чешуйчатый круп.

В следующий раз зубастая пасть показалась прямо под ящером. Грязно-желтые челюсти раскрылись, обнажили саблезубые клыки и сомкнулись, дробя кости перепуганного ящера. Он завизжал на высокой ноте – звук был настолько пронзительным, что заложило уши. А затем меня взметнуло вверх мощным рывком.

Земля уходила из-под ног. Я летел к небу, и одновременно падал в разверстую пасть, полную зубов. Это не червь, успел подумать я. Сказка про попаданца закончилась. Конец путешествия. Даже в Школу не добрался.

Уже теряя сознание от перегрузки и страха, я увидел над собой огромные кожистые крылья, закрывшие голубой небосвод.

Глава 8

Мне снились прохлада и полумрак. А еще – нежные руки, обтирающие мое нагое тело влажной тканью. Иногда сквозь пелену забытья перед глазами возникало смуглое лицо красивой голубоглазой девушки. Она прикладывала пальцы к моему горящему лбу и беззвучно шевелила губами, словно произнося молитву или древнее заклинание. Ее глаза – были невероятно яркими, цвета летнего неба над Орегоном.

Она поила меня водой из холодной глиняной чашки, осторожно приподнимая мою голову. Я судорожно глотал, чувствуя, как живительная влага растекается по пересохшему горлу, отключался, а затем все повторялось снова.

Этот сон был гораздо приятнее, чем предыдущий кошмар. В нем не существовало раскаленной пустыни, огромных хищников, охотящихся на людей, и людей, которые были страшнее любых хищников. Только голубоглазая незнакомка, ее нежные руки и ощущение безопасности, которого мне так не хватало с момента появления в Волде.

В короткие мгновения, когда сознание прояснялось, я отчетливо понимал, что мой мозг постепенно угасает, даря напоследок приятные грезы. Но странное дело – я не чувствовал страха. Лишь горькое сожаление по поводу безвременной и бессмысленной смерти. Не успел ничего узнать, ничего понять, ничего изменить. Просто стал еще одной жертвой этого жестокого мира.

Я так и не узнал правду о себе. Кто я – случайная реинкарнация императора или часть какого-то грандиозного плана? Почему только его клоны сохраняют память о Земле? Что находится в Цитадели? Эти вопросы уйдут со мной в небытие, а где-то в песках появится новый Алекс Грин, чтобы начать все сначала.

В очередной раз темнота отступила, и на смену ей пришел сумеречный полумрак. Размытые звуки чьих-то разговоров доносились откуда-то издалека, постепенно становясь четче. Мужской голос – молодой, с легкими насмешливыми нотками. Женский – мягкий, успокаивающий.

Неужели я вернулся в привычную земную реальность, оказавшись на больничной койке? Может, страшный морок про пустыню наконец закончился, и скоро я увижу белые стены палаты, капельницу, обеспокоенные лица родителей?

Я с усилием открыл глаза и осмотрелся. Надежда умерла мгновенно. Это была не больница. И не дом. Над головой простирался каменный свод пещеры, освещенный неровным желтым светом. Это был Волд, а не Земля. Проклятый, жестокий, чужой Волд!

Я резко сел, голова закружилась, перед глазами поплыли цветные круги, и я тут же упал обратно, больно ударившись затылком. Меня бросило в холодный пот, а в висках застучала кровь.

– Не торопись, – прозвучал женский голос. – Ты еще слишком слаб!

Девушка – та самая синеглазка из моих снов нежно обняла меня за шею, приподняла голову и подложила под нее что-то мягкое. Теперь я смог разглядеть и ее, и пещеру подробнее.

Она была небольшой, метров пять в диаметре, с низким сводом. Стены обработаны – видны следы инструментов, превративших природную полость в подобие жилого помещения. В нескольких нишах горели факелы, испускающие неровный желтоватый свет и чадящие маслянистым дымом. В воздухе витал легкий аромат горящих масел и каких-то благовоний – терпкий, с нотками полыни и мяты. А еще – запах болезни, крови и пота. Мой запах.

Девушка была молода – лет восемнадцати-двадцати, не больше. Смуглая кожа, выгоревшие на солнце волосы цвета спелой пшеницы, заплетенные в тугую косу. И глаза – те самые ярко-голубые глаза из моих снов, резко контрастирующие с загорелым лицом.

– Где я? – тихо спросил я и удивился, услышав собственный голос. Хриплый, глухой, словно я не говорил месяцами. Горло саднило при каждом слове, будто оно было исцарапано изнутри наждачной бумагой.

– В тридцати переходах от Внешней Стены. Наш поселок называется Дракд, – ответила девушка. Она говорила мелодично, с легким акцентом – растягивая гласные и смягчая согласные.

Тридцать переходов. Я понятия не имел, сколько это в привычных километрах. И что за Внешняя Стена? Одна из пяти, о которых говорил Тан? Но спрашивать не стал.

– Значит, мы в Волде, – обреченно пробормотал я и закрыл глаза. Последняя призрачная надежда растаяла окончательно.

– А где же еще? – девушка удивленно приподняла брови. – Тебя вместе с трексом сожрал скорп. А его схватил наш драк и принес сюда. Ты остался жив благодаря чуду.

Она пожала плечами и осторожно вытащила свою ладонь из моей.

– Я лишь не позволила тебе умереть. Хотя, честно говоря, в первые дни я сомневалась, что у меня получится. Твои раны…

Скорп. Воспоминания нахлынули обрывками – зубастая пасть, вырвавшаяся из песка, предсмертный визг трекса, полет в раскрытую глотку… И крылья. Огромные кожистые крылья, закрывшие небо.

– И сколько ты со мной возишься? – уточнил я, попытавшись сфокусировать взгляд на ее лице.

– Две недели, – ответила девушка с легкой улыбкой. – Я лекарь и делаю все, чтобы ты снова стал красивым и сильным воином. Хотя с красотой возникли определенные сложности…

– Две недели? – изумленно переспросил я. – Спасибо тебе! Я… Я в неоплатном долгу!

– Не меня благодари, а магию! – усмехнулась девушка. – Обычный человек после таких ранений не выжил бы. У тебя была лихорадка. Ты звал какого-то Тана, просил прощения у родителей, кричал про Императора… Как тебя зовут, джампер?

Я закрыл глаза, сделав вид, что мне стало хуже. Имя! Я никому не должен называть свое земное имя – правило Тана номер один. И никому не должен показывать лицо – правило номер три.

– Лекс, – ответил я, вспомнив как меня называли друзья в прошлой жизни. – Со мной в пустыне был еще один джампер. Высокий, черноволосый, с косой. Он тоже здесь?

– Ты единственный чужак за последние полгода, появившийся в поселке, – покачала головой девушка. – Драк принес только тебя. Вернее, принес скорпа и тебя в его пасти. Если твой спутник остался в песках один…

Она не договорила, но я все понял. Если Тан остался в пустыне, значит, его сожрал хулд. Или добили скорпы – судя по всему, их там было несколько.

Я вновь вспомнил огромные челюсти монстра, заглотившего меня вместе с трексом, а затем – кожистые крылья, закрывшие небо. Какого же размера был этот драк, если смог унести в когтях скорпа? Впрочем, хулд тоже был немаленьким – величиной с поезд. У них в Волде все большое, как в Техасе.

– Бет, твой питомец очнулся? – в пещеру ворвался улыбающийся загорелый парень.

Он одним прыжком подскочил к моей лежанке – движение было легким, пружинистым, выдающим отличную физическую форму. Затем подмигнул и легко коснулся кулаком моей скулы – не удар, скорее дружеское приветствие.

Ему было лет двадцать, не больше. Загорелая дочерна кожа, мускулистое тело, прикрытое лишь набедренной повязкой. Больше всего поражали глаза – светло-серые радужки резко контрастировали с иссиня-черными волосами, заплетенными в толстую косу. Он внимательно меня разглядывал, наклоняя голову то влево, то вправо, словно изучая диковинного зверя.

– Как тебя зовут? – спросил парень.

Его голос был звонким, с теми же певучими интонациями, что и у девушки.

– Лекс, – ответил я и облизнул пересохшие губы.

– Бет, у него такое же странное имя, как и у тебя! – парень перевел взгляд на девушку и широко улыбнулся. – Джамперское!

Бет поднесла к моим губам глиняную чашу, и в рот потекла живительная влага. Вода была прохладной, с легким минеральным привкусом. Я пил медленно, маленькими глотками, чувствуя, как жидкость растекается по пищеводу. В отличие от предыдущих пробуждений, в этот раз я мыслил достаточно ясно, и в голове роилось множество вопросов.

Кто эти люди? Почему помогают джамперу – а не раскололи его голову как орех, чтобы достать Сферу Душ? Или они хотят сдать меня властям Империи? И самое главное – знают ли они, как выглядел Император?

– Ты сотворила чудо! – заключил парень и улыбнулся. —Я ставил на то, что мы похороним его через день-два.

– Орд, твоя ирония неуместна! – укоризненно заявила Бет и бросила на парня сердитый взгляд. – Человек едва не умер, а ты шутишь!

– Человек?! – парень приподнял бровь. – Джампер! Не называй его так. Они выносливее нас, простых смертных!

– Отведи Лекса в купальню, – попросила Бет.

– Давно пора, – Орд поморщился и демонстративно зажал нос пальцами. – Ты воняешь как дерьмо трекса! Нет, хуже – как дохлый трекс, пролежавший неделю под солнцем, которого обоссала стая топсов!

Топс? Еще одна местная тварь, о которой я ничего не знал. Сколько же их тут – хулды, скорпы, драки, топсы… Целый бестиарий монстров, и каждый норовит сожрать. Прекрасный мир. Рай для попаданца!

– На мне нет одежды, – смущенно сказал я, приподняв покрывало из грубой ткани. – Я не привык разгуливать нагишом!

– Стеснительный джампер! – Орд подмигнул. – Вот это новость! А вождь рассказывал, что вы можете даже голыми в бой против сетлов идти и все равно победите!

– Ты думаешь, я тебя голым не видела? – поддержала его Бет и рассмеялась, ее смех был мелодичным, похожим на звон серебряных колокольчиков. – Стесняться нечего – природа тебя не обидела. Уверена – ты хороший любовник!

Я почувствовал, как кровь прилила к лицу. Щеки запылали, и я понадеялся, что в полумраке факелов это не слишком заметно.

– Бет! – Орд укоризненно покачал головой, но в его глазах плясали смешинки. – Не смущай нашего гостя. Он же джампер, а не один из охотников, привычных к таким шуточкам.

Я улыбнулся, решительно откинул покрывало и сел. Судя по всему, стыдливость здесь неуместна. Это Волд, а не пуританская Земля. Другие правила и другие нравы.

– Набедренную повязку найду тебе после купания, – подмигнул Орд и снова наморщил нос. – Когда начнешь вонять не так сильно!

Парень протянул мне руку и крепко сжал ладонь.

– Держись за меня, – сказал он. – Через пару дней будешь бегать как трекс!

Я встал, тяжело опираясь на его плечо. Комната закружилась, пол ушел из-под ног. Пришлось закрыть глаза и сосредоточиться на дыхании, чтобы не потерять сознание. Вдох-выдох. Вдох-выдох. Постепенно головокружение отступило.