Девять жизней

– Как вы убили дона Бернардо?

– Я предлагал ему деньги тогда, перед казнью… чтобы Аниту мою задушили. Он был честный человек – не взял, не осмелился… но жалел меня, – сеньор Фуэнтес нервно расхохотался. – Жалел! – чуть помолчав, изменник продолжил: – Год спустя, перед нападением на Сегилью, я ему написал записку с просьбой о тайной встрече. Просил поддержать моё прошение о пересмотре дела, чтобы хоть после смерти имя Аниты очистить. Он лично принял меня, стал отговаривать… Мою записку держал в руке… Снова жалел… Я его сразу убил.

– Как вы смогли в здании инквизиции ходить, невзирая на стражу?

– Деньги, дон Себастьян. Деньги и жалость. Вашу комнату мне позволил открыть караульный только ради кольца. Трясся, глаз с меня не сводил, но позволил… Хотите знать имя?

– Нет. Что в допросную вы подбросили?

– Не всё ли равно? Узнал у мовров рецепт, вместе с ядом. Когда понял, что отомстить городу мне не по силам, решил добраться до тех, кто был ближе к убийству Аниты. Кто подписывал документы… пытал… зрелищем развлекался… всю вашу свору, до кого дотянусь.

– Почему же сегодня? Вас вчера отпустили!

– Надеялся, что вас сегодня отпустят.

Дон Себастьян посмотрел на него с удивлением, не понимая, а умирающий болезненно сморщился.

– Я не хотел вас убивать, дон Себастьян, хоть вы и разрушили план моей мести. Только вас не хотел убивать… – а потом, с нежданными силами: – Зачем вы приехали в этот город? Почему не приехали раньше? – он поднёс к лицу одну руку, и тотчас её опустил.

Сеньор Фуэнтес заметно слабел. Стражнику пришлось поддержать его спину. Все были угнетены и растеряны. А умирающий уже почти бредил.

– Моя Анита… она до последнего мига надеялась, что я спасу её, а я не смог даже избавить её от предсмертных мучений… она живая горела в огне.

– Нет, неживая… – к изменнику, пошатываясь, подошёл палач. – Я отказался её задушить – это было бы слишком заметно. Заколол одним из своих инструментов, пришпилил к столбу. Тело скрючилось, а казалось, что она корчится. Криков матери хватало толпе за двоих.

– Она не мучилась… не мучилась… – мутнеющие глаза на миг прояснились и скоро остекленели, предсмертная улыбка спала с лица, и стражник едва успел удержать от падения мёртвое тело.

Еле держась на ногах, дон Себастьян прислонился к стене. Закрыл глаза, помолился, сам не знал – за кого. Сквозь пелену слышал причитания отца Николаса:

– Я только подписывал…

Стоны Менго:

– Я не знал… я и думать не мог… он казался совсем безобидным…

Ворчание герцога:

– Это не я наряжался, это жена…

Открыв глаза, бывший следователь наклонил голову и потребовал от дрожавшего секретаря:

– Пишите… Гильермо Фуэнтес стал изменником, чтоб отомстить за казнь невесты по ложному обвинению. И в городе объявите.

– Ложному? Вы уверены? – робко шепнул отец Николас.

– Пишите – ложному! А вы, отец Николас, подпишите!

Не сводя с пожилого священника хмурого взгляда, дон Себастьян убедился в точной записи своих слов. Он чувствовал себя совершенно опустошённым. Распорядился очистить приёмную, но палачу на прощание сказал:

– В вас есть милосердие, мастер Антонио.

Тот покачал головой:

– За неё просил мой кот. А за вас – ваш Негрито.

– Если хотите сменить ремесло, я вам помогу.

– Сегилья обойдётся без палача?

– Вас это беспокоит?

– Ни капли.

– Подумайте. До свидания.

Палач вышел прочь. Труп унесли. Дон Рикардо, с трудом отдышавшись, сумел успокоить сердце.

– Мне и правда пора на покой…

– Мы при прошлой встрече недоговорили – такие дела нельзя оставлять на откуп местным властям.

– Какой же вы неуёмный, сын мой… на вас мундир, вернётесь на военную службу?

– Да. Надеюсь, что восстановят.

Старик сумел улыбнуться, но договорить им не дали. Вбежал стражник:

– Дон Себастьян! Там, на площади… просто праздник, все узнали о вашем освобождении, все вас ждут!

– Не сейчас.

– Ещё говорят – на горизонте показался королевский корабль! Вам нужно встретить его!

– Короля и без меня есть кому встретить.

– В прошлый раз вы совершили ошибку!

– Довольно! – дон Себастьян быстро вышел из комнаты и поднялся к себе.

45. Помолвка

В своей комнате дон Себастьян осмотрелся и призадумался – как уйти из здания незаметно? В своё время он лично занялся охраной инквизиции, мимо караулов мог пройти только кот, да и то потому, что стражники его пропускали. Может, за время ареста бывшего следователя бездельники разболтались? Где искать Инес – в монастыре, у Энрикесов? Вот и Негрито!

– Малыш, – шутливо спросил кота дон Себастьян, – ты мне подскажешь дорогу?

Негрито мяукнул, к удивлению своего друга, кивнул, прыгнул на ветку и обернулся, помахивая хвостом. Чуть помедлив, молодой человек решил – почему бы и нет? Если не знаешь, куда идти, почему не пойти за чёрным котом? Закрепив на спине шпагу, ступил на карниз, ухватился за тонкую ветку, притянул к себе ветку потолще и сумел забраться на дерево. Осторожно спустился и встретился с остолбеневшим от удивления стражником.

– Дон Себастьян, вы решили так проверять караулы?

– Нет, хочу уйти незаметно. Помню – с той стороны стена примыкает к старому саду. А ты не видел меня.

– Как прикажете, – стражник не выдержал и понимающе ухмыльнулся. – Извольте, сейчас принесу садовую лестницу.

Старый сад пах буйно цветущими заброшенными цветами. На деревьях давно завязались плоды. По расчётам бывшего инквизитора, он сможет выйти в небольшой переулок. Но и здесь молодой человек не сумел остаться незамеченным – его шаги потревожили старушку, вышедшую из сторожки и вскрикнувшую.

– Сеньора, простите, я не хотел вас пугать, – беглец слегка поклонился.

– Сеньор комендант? – почтенная женщина себя забыла от удивления.

– Мне просто нужно пройти через сад. До свидания.

Старушка разулыбалась:

– Дон Себастьян, кто счастливица? Калитка вон в той стороне!

Выйдя в проулок, дон Себастьян понял – Негрито ведёт его к дому Энрикесов. Пожалуй, так будет верно. Надвинув на глаза шляпу, молодой человек понадеялся – его в мундире лейтенанта никто в Сегилье не видел, может быть, хоть сейчас повезёт, и спустя полчаса смог с облегченьем вздохнуть у двери в дом своего друга. На стук ответил привратник:

– Кого ещё принесло? Хозяева сейчас на площади ждут освобождения коменданта, или встречают королевский корабль!

– Добрый день. Здесь ли сеньорита Рамирес?

– Сеньор комендант?! – дверь распахнулась. – Как же так, вас ждут у здания инквизиции! Вас, наконец-то, освободили?

– Так здесь ли сеньорита Рамирес?

– В патио… только что спустилась… – ответил привратник, ещё не оправившись от изумления.

Нежданный гость быстро прошёл мимо слуги и направился в патио, не обращая ни на кого больше внимания. Остановился, лишь увидев свою сеньориту, и наконец-то смог с облегчением вздохнуть. Их разделяли всего несколько шагов, но молодой человек на несколько мгновений остановился полюбоваться. Девушка сидела, не улыбаясь, пыталась читать молитвенник, потом отложила книгу и взялась за вышивание, но и на нём не могла сосредоточиться. Инес была слишком грустной, чтобы молча смотреть на неё.

– Здравствуйте, сеньорита Инес! – негромко позвал комендант и подошёл на три шага ближе.

Девушка подняла глаза, вскочила, не веря и еле дыша.

– Дон Себастьян? Вы… – у неё перехватило дыхание.

– Да, я здесь, рядом с вами. Освобождён от ареста. Меня можно потрогать, – он улыбнулся.

Инес поверила, глаза её засияли, на губах заиграла улыбка.

– Сеньор, мне вас трогать можно только глазами.

Теперь перехватило дыхание у сеньора. Один взгляд – и сердце освободилось от гнетущих забот, от всей грязи, от суеты, от усталости и печали. Несколько слов – и нет места сомнениям.

– Вы меня тронули вашей улыбкой.

– Вы меня тронули ласковыми словами.

– Я сказал вам так мало ласковых слов…

– Много слов говорить вам не надо…

Патио вдруг наполнилось людьми. Всем опять было что-то нужно от дона Себастьяна, а дон Фернандо его упрекнул:

– Как вы могли не пойти встречать короля!

– Он и без меня не заблудится в нашей Сегилье.

– Вы невозможны!

– Сеньоры, прошу вас ненадолго оставить меня наедине с сеньоритой Рамирес, – он обернулся к Инес, стоявшей чуть поодаль, – Если, конечно, сеньорита не против.

Настала вдруг тишина. Подобная просьба от благородного человека могла означать лишь одно – но именно это казалось всем невозможным. В глазах сеньора де Суэда вспыхнул гнев, и он повторил просьбу тем тоном, каким отдавал приказы во время осады:

– Сеньоры, прошу вас на несколько минут меня оставить наедине с сеньоритой Инес.

Первой опомнилась донья Элена и утянула за собой мужа. Патио опустело, хотя влюблённые и не обманывались насчёт своего уединения.

– Боюсь, – с улыбкой сказал дон Себастьян, – я не успею вам спеть серенаду. Впрочем, я всё равно не умею играть на гитаре.

– Неужели у вас есть недостатки? – засмеялась Инес.

– Великое множество, сеньорита. До венчания не успеете все узнать, а может, это и к лучшему.

Девушка стала серьёзной.

– Сеньор, за вас разве что инфанту не отдадут.

– А я не возьму даже инфанту… С одним недостатком я вас всё-таки познакомлю. Я невозможный наглец.

Он сделал последний их разделяющий шаг и быстро поцеловал девушку. Инес запунцовела.

– Дон Себастьян, нас же видят!

– Действительно… – он обратился к обманчиво пустому патио. – Уважаемые подглядывающие сеньоры! Прошу вас выйти из ваших укрытий и засвидетельствовать мою помолвку с сеньоритой Инес Рамирес.

B патио вновь появились люди – на сей раз с круглыми от удивления глазами. Дон Фернандо за всех принёс поздравления и вспомнил:

– Вы обязаны встретиться с королём!

– Мне назначена аудиенция?

– Конечно! Вы должны были быть на пристани, когда причалил корабль! Лучше не отвечайте! Я сказал Его Величеству, что вы заканчиваете доклад об изменнике.

– А губернатор?

– Потрёпанный, еле стоит на ногах, но короля встретил. С ним был дон Альфонсо – в этот раз он сразу назвал настоящего коменданта и не позволил дяде ни слова. На ваше счастье, дон Себастьян, Его Величество знает, что де Суэда никогда не спешат выразить верноподданнические чувства.

– Когда и где назначена аудиенция? Король, быть может, желает отдохнуть после дороги?

– И не надейтесь! Вы представляете… мовров напасть побуждали ританцы! Собирались взять Эспанию в клещи! Но пиратские корабли застряли возле Сегильи, не явились к решающему сражению, и после нескольких стычек Pитания предложила нам мир!

– Я очень рад.

– Какой тут может быть отдых с дороги?! Немедленно во дворец губернатора! Там вся сегильская знать собралась, пока я вас искал.

– Только знать?

– Я велел седлать вам коня!

– Мяу! – раздался голос Hегрито.

– Что за грохот?

Дон Фернандо прислушался.

– В дверь стучат. Бьюсь об заклад, это к вам. Коня сейчас приведут к парадному входу.

– Прошу второго, с дамским седлом – для сеньориты Рамирес. Инес, вы ведь умеете ездить верхом?

Девушка молча кивнула, только сейчас начав верить: её счастье не сон.

46. Аудиенция

Ну наконец-то! Шумные глупые люди всё время мешали лучшему из человечьих котов признаться в любви к лучшей из человеческих кошек! Никаких больше сомнений! Дон Себастьян сумел отодвинуть дела и спокойно сейчас улыбается, а моя дорогая Инес светится ясным солнышком.

Моего друга зовут к королю. К двери дома Энрикесов прискакал гонец, спросил коменданта, а дон Себастьян ответил ему:

– К королю приглашены только знатные люди Сегильи?

– Разумеется, во дворце губернатора только высшая знать!

– Я вижу в толпе отличившихся защитников не из знати. Они пойдут со мной на приём к королю.

– Но… – гонец растерялся.

– Король ценит заслуги своих простых подданных.

– Сеньор… – гонец всё ещё не был уверен, но тут разговор перекрыл властный голос:

– Мой сын знает, что делает!

Все обернулись к всаднику с горделивой осанкой.

– Отец! – глаза моего друга вспыхнули радостью.

Дон Эстебан слегка наклонился вперёд и сказал:

– Себастьян, не заставляй короля ждать слишком долго. Встретимся во дворце губернатора, – и пришпорил коня.

Дон Себастьян назвал нескольких человек, оказавшихся рядом, чьи заслуги хотел отметить. Коня пустил шагом, хотя дон Фернандо пытался поторопить друга, но тот настаивал: защитники-простолюдины, идущие пешком, должны быть представлены Его Величеству. Я без труда успел добежать до дворца. Стражники короля меня испугались, но их успокоили слуги герцога.

– Негрито – кот коменданта. Он приносит удачу!

– Странный город, ваша Сегилья!

– Прекрасный город!

Я добрался до парадного зала и увидел дона Бенито. Где можно собакам, можно и кошкам! Пристроился рядом. Важный пёс мне сказал:

– Хотя ваш хозяин, сеньор Негрито, относится к моему герцогу недостаточно почтительно, я не могу не признать его заслуги.

Я чуть-чуть потянулся и стал разглядывать толпу местной знати. Дон Бенито шепнул: «Здесь и столичная знать, и флотские офицеры». Собрание было важным, конечно, но без моего друга не начиналось. Я спросил:

– Кто здесь король?

– Сеньор Негрито, вы непозволительно невежественны в этикете. Все ждут сеньора де Суэда, но король своего подданного ждать не может. Его Величество войдёт в зал последним. Впрочем, вашему невежеству есть извинение – по слухам, сеньоры де Суэда редко бывают при дворе, а дон Себастьян там не был ни разу, поэтому, где ему понимать тонкости!

– Вы правы, дон Бенито, – я почтительно наклонил голову. – Комендант куда более сведущ в обороне города, чем в этикете.

Наконец, изнывающая в ожидании толпа пришла в движение. Важный слуга, одетый куда наряднее моего друга, стукнул длинным жезлом по полу и объявил:

– Комендант крепости Сегильи, дон Себастьян де Суэда!

Я еле успел удивиться и выслушать от дона Бенито снисходительное объяснение: «Когда вашего хозяина называли комендантом сегильские голодранцы – это не значило ничего, но если на королевской аудиенции – значит, он действительно комендант». Мой друг сделал общий поклон, так же поступил дон Фернандо. Инес хватило присутствия духа присесть не менее изящно, чем донья Элена, сразу после которой моя дорогая хозяйка вошла в зал. Несколько просто одетых человек, вошедших сразу за доном Себастьяном, были смущены и кланялись очень неловко. Знатным дамам и господам пришлось ответить на приветствие всех вошедших, но особенный интерес вызвала, конечно, моя Инес. Я заметил, как застыла сдержанная улыбка на лице графа Теворы, а великий инквизитор на миг нахмурился. Дон Диего, я думал, будет смотреть на донью Эстрелью, но он, не замечая графиню, бросил угрюмый взгляд на коменданта, а дон Себастьян посмотрел на отца.

Обмен взглядами не продолжился долго. Другой слуга, одетый богаче многих знатных сеньоров, стукнул своей длинной палкой и, надувшись от важности, мощным голосом провозгласил:

– Его Величество дон Луис Третий, король Эспании!

Все склонились в низком поклоне, мужчины – сняв шляпы. Вошёл господин средних лет и благородного вида, одетый довольно строго. Он приветствовал высокое собрание лёгким кивком. Все распрямились, но только трое сеньоров надели опять свои шляпы – герцог де Медина, граф де Тевора, и – неожиданно – дон Фернандо Энрикес.

На нашего друга капитана обратилось вмиг множество глаз. Даже дон Себастьян с удивлением приподнял брови и улыбнулся, но сразу же вновь стал смотреть на Его Величество. Дон Бенито мне проворчал:

– Кто бы мог подумать, что капитан – сеньор королевской крови! Своей скрытностью он поставил высшее общество Сегильи, прежде всех моего герцога, в неловкое положение. А вашему хозяину нипочём.

– Я уверен, дон Бенито, что комендант и капитан останутся друзьями, как прежде.

После приветствия в зале воцарилась тишина. Король сел в кресло, установленное на небольшом возвышении, и негромко, но в тишине хорошо слышно, сказал:

– Дон Себастьян де Суэда, комендант крепости Сегильи! За ваши заслуги по защите города посвящаю вас в рыцари ордена Золотого Руна!

Дон Бенито почтительно наклонил голову:

– Высший орден Эспании! Интересно, синяя или красная лента… Красная! У дона Армандо – только синяя. Его Величество чрезвычайно высоко оценил заслуги вашего хозяина, дон Негрито!

Я опустил голову на лапы, чтобы не фыркнуть слишком заметно. Подумать только, я теперь дон! Моя мама-кошка мной бы гордилась. Правда, в том мире, откуда я родом, о благородных донах кошки понятия не имеют. Интересно, будет ли моё новое звание что-то значить для местных кошек…

Дон Себастьян подошёл к королю ближе, спокойно опустился на одно колено и наклонил голову. У людей посвящение в рыцари довольно забавное, но никто не смеялся. Мужчины смотрели с нешуточным восхищением, а дамы еле дышали, глядя, как король сначала положил на плечо коменданта свою шпагу, потом убрал её в ножны, взял из рук герцога орден на красной ленте и одел его на шею моего друга. Затем король сделал шаг назад и соблаговолил улыбнуться. Комендант встал, посмотрел королю прямо в лицо и произнёс:

– Ваше Величество, благодарю за высокую оценку моих заслуг. Защитники Сегильи с честью исполнили свой долг. Знатнейшие из защитников в этом зале присутствуют все. Из тех, кто не столь знатен, немногие.

– Вы подадите мне списки всех, кого считаете достойным награды.

Король смотрел на моего друга с приветливым любопытством, а тот отвечал почтительно и серьёзно. Из-за разницы в росте комендант смотрел на Его Величество слегка сверху вниз, но это не беспокоило ни того, ни другого.

– Разумеется, Ваше Величество. В первую очередь – тех, кто сражался, рисковал своей жизнью. Но нельзя забывать инженеров, врачей, тех, кто ухаживал за ранеными. Среди них была и моя невеста, сеньорита Инес Pамирес.

Дон Себастьян на миг обернулся, взял руку Инес и, снова глядя на короля, поднёс её пальцы к губам.

B зале опять стало тихо. Все взоры обратились к моей славной хозяйке, а она снова присела в поклоне. Как бы ни удивился король, он не повёл даже бровью, однако молчал, как и все. Первым опомнился барон де Суэда. Неспешным шагом дон Эстебан подошёл к Инес и спросил:

– Вы дочь служившего в моём полку лейтенанта Алонсо Рамиреса?

– Да, дон Эстебан, – негромко, но ясно ответила девушка, глядя, как всегда, прямо.

– Я очень рад, – дон Эстебан наклонился к невесте сына и поцеловал её в лоб, а затем так же неторопливо вернулся на своё место.

Мы с доном Бенито любовались редкостным зрелищем – как разряженные знатные дамы с завистью смотрели на девушку в скромном платье. Их служанки, наверное, одевались богаче, так что из того? Лучшее украшение женщины – мужчина с ней рядом, а в этом с моей драгоценной Инес не может сравниться никто.

Король, наконец, решил – пора улыбнуться, и завершил приём со словами:

– Комендант, поздравляю с помолвкой и жду доклада, – потом всем: – До свидания, сеньоры.

Я подслушал, как, выходя из парадного зала, Его Величество спросил герцога:

– Кто-нибудь из де Суэда разбирается в этикете?

Дон Армандо развёл руками:

– Никогда не слышал о таком де Суэда!

А дон Фернандо с усмешкой прибавил:

– От де Суэда двух вещей нельзя ожидать – измены и знания этикета.

– Что поделаешь с этими де Суэда, – тоже слегка усмехнулся король.

47. Ради тех, кто мне дорог

Дон Себастьян не хотел долго принимать поздравления и отделался общими словами, сославшись на обязанность закончить доклад для короля. Супруги Энрикес догадались, что он хочет скорее уйти, и откланялись первыми, уводя с собой Инес, провожаемую многочисленными отнюдь не дружелюбными взглядами дам и девиц, а кабальеро косились на женщин, пряча усмешки.

Инес шла из зала по коридору, по лестнице, и заново переживала приём. Она понимала – ни взглядом, ни жестом не должна выдать волнение. С этого дня и всегда она на виду, мишень для зависти и придирок. Никто не посмеет бросить ей злое слово в лицо, но за спиной будут считать каждую неловкость. Во время приёма у короля девушка вспоминала госпиталь, ожоги и ампутации, неужели дворянство Сегильи страшнее? Что такое шепот знатных сеньор, если слышала стоны раненых? Всё же Инес с того мига, как она вошла в роскошный приёмный зал дворца губернатора, чувствовала, как колотится её сердце, но девушка была обязана не позволить кому бы то ни было усомниться в спокойствии и уверенности в себе избранницы коменданта. Стремясь оправдать доверие любимого человека, Инес выдержала бестрепетно даже взгляд наверняка удивлённого короля, но успокоилась, лишь услышав от сеньоры Энрикес тихое: «Поздравляю, вы отлично держитесь».

Деятельная донья Элена позаботилась о карете для обручённых, в углу которой оказалось нечто свёрнутое из ковра и прикрытое видной из окна экипажа мантильей. На недоумённое «Что это?» сеньора невозмутимо ответила коменданту: «Дуэнья. Иначе вам неприлично провожать невесту до нашего дома, где сеньорита будет гостить до свадьбы». Слышавший разговор дон Эстебан рассмеялся, вручил сыну небольшую коробочку и шепнул ему:

– Когда ты написал, что передумал принимать обеты, я догадался – кольцо тебе скоро понадобится, – а Инес сообщил: – Ваш отец окликнул меня на улице, он вас ищет.

– Он же болен!

– Слишком за вас беспокоится. Узнал об осаде и сразу подался ближе к Сегилье. Мы пообедаем вместе и приедем к Энрикесам. Кстати, сеньорита, вы очень похожи на вашу матушку, жаль, что она умерла. Мне пора, передам лейтенанту новости.

***

В карете влюблённые рассмеялись. Им обоим нужно было опомниться от смятения этого дня. Дон Себастьян, наконец, одел на палец невесты кольцо и стал рассказывать о связанных с ним семейных традициях. Их руки соприкоснулись, обоих бросило в жар, и комендант пожалел, что рядом нет настоящей дуэньи, взгляд которой мог бы его остудить. Ему с трудом удалось выровнять дыхание, чтобы попросить Инес назначить день свадьбы. Смущённая девушка почти прошептала:

– На этой неделе – когда вам угодно.

В головах обручённых желания и мысли безнадёжно перемешалась. Невесте казалось, что ей слишком сильно для честной девушки хочется быть к жениху ближе, почувствовать вкус его объятий и поцелуев, не подобающих до венчания, а в теле влюблённого вихрем крутились нежность и бешеное желание. Влечение к Инес не было ни оскорбительным, ни постыдным, но пока дон Себастьян старался взять себя в руки. У него давно не было женщины, а брачная ночь предстоит с девушкой, никогда не бывшей с мужчиной. Кстати, где они проведут первую брачную ночь? От этой мысли комендант засмеялся:

– Чувствую себя настоящим бродягой. Ещё не подумал, где у нас будет крыша над головой.

Стало смешно и Инес.

– Надеюсь, не в инквизиции? – девушка на миг состроила на лице испуганное выражение и тотчас опять засмеялась.

– Нет. Вы её заколдуете, и Сегилья всегда будет женить своих следователей.

– Мне нравится эта мысль!

– Помилосердствуйте! Такой, как вы, жены больше никому не достанется.

– И таких следователей больше не будет.

– Если серьёзно, то я сегодня закончу доклад для короля, подам прошение о назначении пенсии сеньоре Альмейда и попрошу отпуск на время медового месяца, который мы проведём в замке Суэда. Но торопить вдову дона Бернардо с переездом со служебной квартиры я не хочу.

Покрасневшая, как плод шиповника, Инес сообщила:

– После приёма у короля донья Элена спросила, когда в ближайшее время мне можно венчаться. Кажется, она решила позаботиться даже о моём платье… – невеста, хотя и смущённая, опять засмеялась.

Коменданту было решительно всё равно, какое на девушке будет платье, лишь бы поменьше застёжек. Он с воодушевлением произнёс:

– Быть может, мы уже завтра будем женаты.

– Я тоже надеюсь…

***

Я не хотел отвлекать на себя внимание моих любимых друзей, поэтому стал невидим, прежде чем прыгнуть в карету. Дон Себастьян и моя дорогая Инес болтали и пересмеивались, а я стал смотреть в окошко, ведь я – деликатнейший кот.

Карету приветствовала толпа. Я, лениво помахивая хвостом, глядел на счастливые лица. Что там странно темнеет? Моё кошачье сердце забилось в тревожном предчувствии. Стал смотреть пристально. Тёмное пятно приближалось, увеличивалось, шевелилось, но никто из стоявших рядом с ним не обращал на него внимание, наверное, не мог заметить. Я поднял глаза чуть выше и вздрогнул. Пятно, точнее сказать, чёрный шар переливался, трепыхался, а за ним мои изумрудные глаза разглядели перекошенное ненавистью лицо дона Диего. Оружие из крови разбойника, дона Стефано! Колдун обезумел! Кто его цель? Дон Себастьян, быть может, заговорённый, или та, кто ему дорога, его невеста Инес? Я успею ещё убежать… Но… точно ли заговорены де Суэда? Моя хозяйка точно не заговорена! Я их спасу, я отдам за них свою восьмую жизнь, у меня есть девятая! Или нет, девятой, последней кошачьей жизнью, живу я сейчас? Мои друзья, моя жизнь… Мой храбрый, добрый, наивный дон Себастьян! Моя Инес… Страшный шар отделился от рук колдуна и поплыл в сторону нашей кареты. Восьмая или девятая жизнь? Уже в прыжке я подумал: мне всё равно. Я их люблю.