Девять жизней

Я успел заметить, как злоба на лице дона Диего сменилась ужасом. Всё.

Темнота.

Эпилог

Я очнулся на пристани. Встал на лапы, но они вдруг разъехались. Посмотрел. У меня не лапы, а лапки! Что такое… Где я, почему всё стало больше, чем раньше? Яркое солнце, синее море, корабли с парусами, мощная крепость… Я точно в Сегилье. Маленькими шажками пошёл на разведку. Оглянулся. Увидел большой причаливающий корабль. Услышал стук экипажа и посмотрел на дорогу. Карета. Дверца открылась и… Мой дорогой дон Себастьян! Я узнал его по походке, по взгляду, по улыбке, которой он встретил корабль! Но мой друг всё-таки изменился. Носит усы, как большинство мужчин прекрасной Сегильи. Я как мог быстро побежал к нему, крикнул: «Мяу!» – получился скорее писк, чем мяуканье. Я испугался… но мой славный дон Себастьян услышал, почувствовал, опустил глаза, удивился… Наклонился и взял меня на руки.

– Кроха… весь чёрный. Совсем как Негрито!

– Мяу! – я снова крикнул нему: «Я и есть твой Негрито!»

Мой друг не понял меня, но всё равно обрадовался и погладил. Его приветствовали на пристани: «Здравствуйте, ваше превосходительство!», он им кивнул и посмотрел, как с корабля опустили сходни, и на берег сошёл старый мужчина в сутане. Дон Себастьян передал меня слуге и встретил гостя.

– Рад вас видеть, святой отец! – мой друг поцеловал руку улыбающегося великого инквизитора и пошёл рядом с ним к своей карете, слуга – следом за ними.

– Я тоже так рад!

– Устали в дороге?

– Я полон сил! Король не напрасно отклонил моё прошение об отставке.

Они устроились в карете друг против друга, и дон Себастьян взял меня к себе на колени.

– По-прежнему любите кошек? – улыбнулся мне дон Рикардо.

– Да… Негрито уже полтора года не появлялся, этот малыш так похож на него…

– Как здоровье доньи Инес?

– Благодарю вас, супруга здорова.

Я услышал, как ласково, нежно мой дорогой друг говорит о своей любимой жене и моей драгоценной хозяйке. Зажмурился и заурчал, а дон Себастьян меня снова погладил. Мужчины продолжали беседу.

– Какие новости в прекрасной Сегилье?

– Почти отстроили новую башню. А что в столице?

– Много шуму наделало второе замужество доньи Эстрельи. Срок её траура по покойному мужу как раз истекал, графиню требовали ко двору, а тут пожалуйста!

– Могу представить разочарование тех, кто надеялся составить ей партию, – засмеялся дон Себастьян.

– Графиня сумела после смерти отца протянуть время, заявив, что раз причиной смерти супруга оказался несчастный случай, а не поединок из-за другой женщины, то она обязана выдержать траур, как подобает.

– Разумно.

– Я говорил покойному дону Мигелю: его дочь не так уж глупа. Но вы вот что мне расскажите – почему король, получив известие о венчании, сначала сердился – у него были планы на графство Тевору, а потом рукой лишь махнул и прибавил: «Что поделаешь с этими де Суэда!». Вы здесь причём?

– Никакого секрета. Граф де Tевора незадолго до смерти прислал мне бумагу – благословение дочери на брак с… – а для имени пропуск. К документу письмо: если донья Эстрелья найдёт в мужья достойного кабальеро, который едва ли получит одобрение от короны, то граф меня просит вписать в документ имя избранника дочери. В том же письме дон Мигель назвал имя священника, который не побоится королевского гнева и обвенчает наследницу с кем ей будет угодно, а потом не сбежит, поставив брак под сомнение.

– Отец Энрике Мартинес? – быстро произнёс дон Рикардо.

– Вы с ним знакомы?

– Был когда-то… – великий инквизитор на миг опустил глаза.

– Я, право, с большим удовольствием по просьбе доньи Эстрельи внёс в документ имя дона Фелиса де Гарсиа. Королю написал, что выбор дамы благоразумен, дон Фелис кабальеро порядочный и отважный, из почтенной семьи, а графство Tевора будет в надёжных руках.

– Какое разочарование для двора!

Они посмеялись и продолжили разговор.

– Я к дону Армандо заеду совсем ненадолго.

– А потом – к нам обедать?

– Конечно. Донья Мария всё ещё спорит, кто первая дама Сегильи? Герцог писал, что она, герцогиня, была готова уступить это звание скорее жене коменданта – он ведь сеньор королевской крови, чем вашей супруге – жене губернатора.

– К счастью, ни донью Элену, ни мою донью Инес подобные глупости не беспокоят. Герцогиня на том унялась, что осталась хозяйничать в лучшем дворце, и, конечно, с рождением сына.

– Говорят, настоящего богатыря!

– Да, дон Армандо был очень рад разочарованию кого-то из младшей родни, надеявшегося получить его титул.

– Вот как случается… А ведь донья Мария с год назад чуть не погибла! Я не помню детали.

– Лошади понесли. К счастью, экипаж сумел остановить сильный стражник. Герцог его потом взял на службу, у меня спрашивал рекомендации.

– Вы его знаете?

– Санчо Хименес. Был на вылазках, с первой во время осады. Парень надёжный и храбрый. Кстати, на крестинах видел дона Диего. Граф оправился после болезни.

– Да, он долго болел, еле выжил.

– Теперь он почти не бывает в Сегилье. Обосновался в Астрамадуре и сумел устроить отца Николаса в богатый приход.

– Отец Николас, подавая прошение об отставке со службы в святой инквизиции, написал мне – они подружились и часто беседуют о женском нраве.

– Мне отец Николас тоже иногда пишет. На днях, прямо с гордостью: дон Диего в Астрамадуре прослыл весьма обходительным кабальеро и скоро женится на тамошней первой красавице, а она идёт за него без всякого принуждения, вовсе не ради титула, и денег у неё отцовских довольно. Что меня удивило – граф передал мне почтение.

– Зачем старое поминать! Зря вы герцога не простили.

– Мы не в ссоре. Дон Армандо хотел стать крёстным Фелипе, но я попросил дона Альфонсо, он как раз приезжал в отпуск со службы на севере. Крёстной, конечно, донью Элену. Но сына герцога я крестить согласился.

– Вот и дворец. Вы уверены, что не хотите в него переехать? Ведь особняк предназначен для губернатора.

– Слишком дорого содержать. Денег, выделяемых из казны города, не хватает. Мы сняли дом поскромнее, но нам в нём очень удобно. Хороший сад, ветер с моря. Сеньоре Фелисии хватает места обучать будущих травниц. А с официальными приёмами герцогская чета справится куда лучше, чем мы с доньей Инес.

– Вы, разумеется, всё своё время посвящаете городу и никогда не соберёте коллекцию. После осады отдыхали, наверное, только в медовый месяц.

– Уже собирались в Сегилью из замка Суэда, но на тридцать первый день после нашего с доньей Инес венчания пришёл приказ явиться в столицу и получить из рук короля новое назначение.

– Вы были удивлены?

– Несказанно.

– А те, кто вас знает, ни капли.

– Вскоре надеюсь выбраться на охоту к тестю в Xетафе. Заодно посмотрю на поместье, которое мы купили на имя Инес благодаря наследству от её дяди. Тесть надеется, что позади несчастья его родного селения.

– Дай бог. До скорой встречи, сын мой.

– До скорой встречи!

***

Оставив дона Рикардо у герцогского дворца, где его с почётом встретили слуги, мой дон Себастьян поехал дальше в карете. Недолгой дорогой мы любовались Сегильей, а вскоре карета остановилась. Я посмотрел на наш новый дом и у порога увидел Чико. Сказал ему: «Мяу!». Он вскочил, с удивлением раскрыл пасть и ответил мне: «Гав!». Позже поговорим.

Здесь же сеньора встретил Менго с пером, заложенным за ухо:

– Дон Себастьян, подрядчики…

– Позже, – и стоявшей чуть дальше Хосефе: – На кухне скажи: у нас сегодня обедает дон Рикардо, он любит сладости с кофе.

– Как прикажете, ваше превосходительство.

Молодой губернатор зашёл в дом и едва успел положить меня на каминную полку, как навстречу ему полетела моя дорогая, чудесная, храбрая, ласковая, самая прекрасная на свете Инес! Муж подхватил её на руки, покружил и подбросил:

– Успела соскучиться, моё ясноглазое счастье?

– Конечно, мы оба соскучились.

– Смотри, я котёнка на пристани подобрал. Чёрный, как наш Негрито.

– И глазки зелёные… – вздохнула Инес.

– Пойдём, познакомим его с Фелипе.

В большой комнате меня поставили на пол. Я огляделся и замер. Прямо ко мне на четвереньках быстро полз человечий котёнок.

Я сказал ему: «Мяу!», а он мне ответил: «Ниу». Я прижал уши, он ткнул в меня пальцем, но не стал дёргать за хвост, а дон Себастьян и донья Инес сидели рядом на ковре и смеялись. У хороших людей и котята хорошие.

***

Я больше не кот со свидетельством инквизиции. Я кот губернатора. Горожане любят и уважают меня. Когда я степенным шагом иду по балюстраде вдоль пристани, мне почтительно говорят: «Здравствуйте, дон Негрито!». В Сегилье все знают – чёрный кот приносит удачу. Я свой город люблю, и моими стараниями у нас появилось немало чёрных котят. Кошки, которым я уделяю внимание, пока что обыкновенные, но я не утратил надежду на встречу с волшебной ласковой кошечкой, единственной и несравненной, и с нею мы будем счастливы, как мои друзья Себастьян и Инес.

Конец