Яхта олигарха. Авантюрно-приключенческий роман

Нет, он не бросал безмятежно спящую Машу на произвол судьбы, крабов и крокодилов. Он знал, что ей лучше, чем ему. И хотел, чтобы она вернулась домой. А это Андрей легко устроил бы, добравшись до обитаемых мест и сообщив, что видел на продающемся острове костер, разожженный, вероятно, жертвой кораблекрушения. Машу спасут и отправят домой, о ней даже напишут в газетах. А Андрей тем временем продаст яхту и станет миллионером. А раз исполнение его мечты уже так близко, то не было необходимости воздерживаться от естественных человеческих потребностей. И можно было съесть дюжину-другую крабов или солидную рыбину, которых кругом было полно. Но делать этого Андрей не стал. От решимости довести дело до конца у него пропал аппетит.

Яхта пробиралась между островками до рассвета. А когда солнце вновь принялось обогревать для туристов море и пляжи, Андрей увидел нечто ужасное – почти на всех этих островках красовались таблички с надписью «Sale». Они тоже продавались, и некоторые даже со скидкой.

Когда Маша проснулась, она была очарована чудесными видами, открывавшимися вокруг. Зеленые острова в лазурном море навевали сказочные мечты из детства. Вокруг резвились сверкающие дельфины и суетились чайки, добывая из воды серебристых рыбешек. Однако в этой идиллии чего-то недоставало. Маша не сразу поняла, что именно мешало завершенности живописного пейзажа. А недоставало главного – яхты. Маша испуганно огляделась, затем взобралась на пригорок – яхты не было.

– Негодяй! – закричала Маша, пугая чаек. – Чтоб ты подавился своим пивом!

Чего-чего, но такой подлости она не ожидала даже от олигарха. Из за его идиотских прихотей она оказалась на яхте, набитой пивом и плывущей неизвестно куда, чуть не попала за решетку, едва не стала потаскушкой в притоне, и вот теперь – одна на необитаемом острове!

Она в гневе пинала пустые пивные банки и швыряла вслед исчезнувшей яхте еще полные. И даже выбросила в море табличку с надписью «Sale». Ей оставалось лишь превратиться в сладкоголосую Сирену, которой удавалось завлечь на свой остров проплывавших мимо моряков. Но вряд ли бы нашелся еще один сумасшедший, который бы заплыл в эти дикие места. Да и пела Маша не так хорошо, как танцевала, и ей оставалось лишь скулить, проклиная свою несчастную судьбу.

Но вдруг ей почудилось, будто что-то светлое мелькнуло за одним из островов. Большая чайка? Мираж? Но нет, это был парус! И скоро из-за острова выплыла знакомая яхта, сверкая позолотой в лучах утреннего солнца. От радости Маша готова была простить капитану все, даже то, что он утащил ее в это нелепое странствие.

Она схватила пустые банки, насыпала в них камешки и принялась греметь своими маракасами. Дельфины перестали прыгать, уставившись на необычное зрелище. Подбиравшийся сзади крокодил замер с раскрытой пастью, а чайка выронила пойманную рыбу.

Андрей возвращался. Он вовремя понял, что при таком обилии продающихся островов, найти Машу будет проблематично. Даже ему, только недавно ее покинувшему, это далось нелегко.

– Я здесь! – кричала Маша. – Сюда! Я здесь!

Не выдержав, она бросилась в воду и поплыла к яхте.

Андрей поднял счастливую Машу на борт и стал оправдываться:

– Просто нужно было проверить фарватер. Не хотел зря будить.

– А я, дура, так испугалась! – смеялась Маша, повиснув на шее Андрея.

– Ну что ты… Сама видишь – не море, а сплошные камни. Спасибо, ночью не напоролись.

Покидая остров, Андрей поднял из воды табличку с надписью «Sale».

– Решил купить остров? – поинтересовалась Маша.

– А что? Неплохое вложение.

– Недвижимость всегда в цене, – согласилась Маша. – А как они узнают?

– Позвонят, – сказал Андрей. – Я оставил визитку.

Попутный ветер нес яхту к греческим берегам. Они шли на хорошей скорости, но Андрею казалось, что яхта не двигается с места. Его мутило от бесконечного пива. Так больше продолжаться не могло. Он уже объяснял своему желудку, что пиво делается из ячменя и солода, что это почти что хлеб, но организм оставался глух к его увещеваниям и требовал своего.

Андрей надеялся избавиться от Маши в ближайшем же порту. А чтобы не терять времени даром и заранее привлечь интерес клиентов к яхте, он приладил табличку «Sale» к правому борту. Полусмытый номер «47» портил вид и мог вызвать подозрения, и Андрей аккуратно смыл остатки ваксы, вернув яхте законное название «Dream».

– Земля! – воскликнула Маша. И радость ее была не меньшей, чем радость Колумба, открывшего Америку.

Слипающимися от бессонницы глазами Андрей всмотрелся в горизонт и тоже заметил темную полоску, поднимавшуюся над горизонтом. Однако радость мореплавателей оказалась преждевременной. Это был остров Эвбея, который не сулил Андрею ничего определенного. То ли дело Афины!

– Ты Акрополь видела? – спросил Андрей, обмакнув в воду полотенце и отирая им лицо.

– Только по телевизору.

– Скоро увидишь в натуре.

Андрей передал штурвал Маше и спустился в каюту. На штурманском столике он разложил карту и нашел Грецию. Эллада была похожа на истлевшую руку, по-прежнему лежавшую на пульсе истории.

Андрей сверился с масштабом карты и обнаружил, что до Афин оставалось еще около ста километров. Он прилег на диван, прикидывая, сколько это будет в милях, и за сколько они смогут их пройти. И будто олимпийские боги помутили его разум, как в свое время посмеялись на Одиссеем. Ему привиделся Рог изобилия, из которого сыпались нескончаемые яства, и Андрей наслаждался ими, как Одиссей своей местью наглым женихам Пенелопы.

Когда он проснулся, яхта уже стояла на рейде большого порта, вокруг которого открывалась величественная панорама древнего города. Андрей недоуменно смотрел в иллюминатор.

– Афины! – улыбающаяся Маша протянула ему баночку пива.

– Не может быть! – не верил Андрей, машинально отпивая. – Ты сама привела яхту?

– Ну, как сказать, – пожала плечами Маша. – Мне помогли.

– Кто?

– Какой-то военный корабль.

– Нас что, арестовали?

– Никто нас не арестовывал, – объясняла Маша. – Просто я не справлялась с управлением. А когда они проходили мимо, сделала вид, будто у нас что-то сломалось. Такие добрые морячки. Они привели нас на буксире. У них тут база.

Андрей снова прильнул к иллюминатору. Это действительно были древние Афины.

– Смотри, вон там, храм на холме. Это и есть Акрополь? – показывала Маша.

– Похоже, – Андрей почесал затылок. – Надо будет принести жертву морских богам.

– Я уже принесла, – сообщила Маша.

– Как это? – не понял Андрей.

– Подарила морякам пару коробок пива. А они нам – коробку еды. Разве ты не помнишь?

– Еды? – недоумевал Андрей. – Не помню я никакой еды!

– Ничего себе. Да ты уплетал за обе щеки!

– Я? – Андрей перестал что-либо понимать.

– Вообще-то ты неважно выглядел. Но ел с аппетитом. Сэндвичи, маслины, сыр…

– Ты хочешь сказать, что я все это съел?

– Еще были фрукты и несколько йогуртов.

– Ты шутишь?

Маша показала на пакет, полный пищевого мусора.

– Какие шутки? Я думала хоть что-то мне оставишь.

Она поднялась на палубу, вдохнула свежайшего утреннего воздуха, улыбнулась просыпающимся Афинам и приступила к обязательной утренней тренировке. Эллада – Элладой, а форма прежде всего. Этот чокнутый миллионер уплывет куда глаза глядят, и, не дай бог, помрет от передозировки алкоголя, так и не вернув ей должок. А если она потеряет спортивную форму, ей не видать работы даже в стриптиз-баре.

Над бухтой лилась мелодия сиртаки, напоминая те счастливые времена, когда Маша занималась в танцевальной школе. Переполненная эмоциями Маша не удержалась, и ее тренировка легко превратилась в старинный греческий танец.

Андрей, как ни старался, вспомнить ничего не мог. Только обрывки каких-то кошмарных снов, в которых фигурировали олимпийские боги со своими фокусами. Но привычного чувства голода он тоже не испытывал. Если Андрей что-то и съел во сне, в бессознательном состоянии, то это следовало рассматривать исключительно как медицинскую процедуру. Не станет же находящийся при смерти отказываться от спасительного лекарства, даже если это не предусмотрено договором с хозяином яхты. Хотя, кто здесь хозяин? Для Маши, хозяин – он. И если его слегка беспокоила совесть, то лишь из опасения пасть в глазах этой девушки, поверившей в его твердое намерение держаться на пиве. К тому же и сам босс не возражал против того, что можно получить в обмен на его продукцию. А Маша честно обменяла пиво на еду. Хотя, будь Андрей в полном сознании… Несмотря на все оправдания, он чувствовал себя грешником, ненароком нарушившим пост.

Его душеспасительный внутренний монолог прервала музыка. Когда он поднялся наверх, Маша самозабвенно танцевала. И хотя сиртаки был мужской танец, да еще и групповой, в исполнении Маши он выглядел гимном древней Элладе.

Андрей оказался не единственным зрителем. По соседству с яхтой, и большей частью по правому борту, на котором висела табличка «Sale», покачались катера и рыбацкие лодки.

– Посо? Посо? – кричали греки.

– Чего – посо? – не понимал Андрей.

– How much? – вопрошали греки, красноречиво потирая пальцами. – Посо?

Андрей сообразил, что речь идет о цене. Табличка на борту сделала свое дело.

– Ладно, заканчивай, – говорил Андрей, выпроваживая Машу с палубы. – Тут у меня не кабаре.

– Тебе бы тоже не помешала гимнастика, – сказала Маша.

Она сделала несколько дыхательных упражнений и нырнула в море. Андрей забеспокоился и хотел бросить ей спасательный круг, но Маша уже грациозно плыла вдоль яхты и махала ему рукой.

– Прыгай! – звала Маша. – Вода – прелесть!

– Посо? Посо? – продолжали живо интересоваться греки с другого борта.

Андрей снял табличку, перевернул ее и нарисовал на ней впечатляющую цифру.

Греки увидели «$ 1000000» и дружно выразили свое недовольство:

– Поли! – закричали они, замахали руками и нервно замотали головами, удивляясь дороговизне. – Поли!

Делать было нечего, и Андрей выставил новую цену – 800000. Но и эта цифра не очень понравилась участникам аукциона.

– Поли! – разводили они руками.

Цифра 5 вместо цифры 8 произвела на греков более благоприятное впечатление. Между покупателями разразился темпераментный диспут. Одни продолжали утверждать, что все равно «Поли!» – много! Другие склонялись к тому, что цена вполне сносная и кричали «Акриво!», то есть «Хорошо!».

Андрей вгляделся в тех, кто соглашался с предложенной ценой, и усомнился, что эти ребята способны выложить такую сумму. Но тут же успокоил себя мыслью, что это – Европа и здесь не принято выставлять свое богатство напоказ. Не то, что наши богачи, у которых острая аллергия на все, что стоит меньше десяти тысяч долларов – будь то галстук или унитаз. А может, в Греции это и не такое уж богатство? Андрей почувствовал, что его, воспитанный на аскетизме, менталитет может увлечь в темные дебри классового антагонизма, который не сулил ничего хорошего в деле продажи чужих яхт. Куда выгоднее было распустись паруса и ловить ветер рыночной стихии.

Тем временем спор справа по борту продолжался, вовлекая в аукцион проходившие мимо суда. Греки говорили быстро, и за несколько секунд успевали произнести столько слов, что не греку потребовалась бы немало времени, чтобы сказать то же самое в обычном темпе. Андрею же, который кроме слов «Эллада» и «сиртаки» больше ничего по-гречески не знал, приходилось ориентироваться на выражения лиц и красноречивые жесты. Ему даже начало казаться, что греки вообще позабыли про яхту и открыли диспут на отвлеченные темы, поддерживая традиции своих славных предков – античных философов.

Пока они спорили, Андрей прикидывал, что делать с Машей, если «Поли» наконец превратится в «Акриво». В виде реальной наличности «Акриво» помогло бы решать эту проблему без особых осложнений. Всегда найдутся добрые люди, нуждающиеся в деньгах. В крайнем случае, ему ничто не мешало позвонить в посольство и сообщить, что их соотечественницу украли вместе с яхтой.

Утомленная, но довольная, Маша поднялась на борт. С интересом поглядывая спорящих греков, она спросила:

– Что это с ними?

– Спорят, чья яхта круче, – объяснил Андрей.

– Темпераментный народ! – улыбнулась грекам Маша.

Как бы подтверждая ее слова, греки заспорили еще живее. Маша взяла полотенце, вытерла свое роскошное тело и расположилась в шезлонге, любуясь прекрасными Афинами.

– Прежде, чем улететь домой, я бы хотела посмотреть город. Я столько про него читала…

Афины манили неодолимо. И даже широкая, окаймленная пляжами, набережная будто указующим перстом сворачивала к центру города, туда, где над Афинами царил величественный Акрополь.

Споры за бортом вдруг стихли. Покупатели начали разъезжаться. Остался только стилизованный под старину катер, в котором сидел спортивного вида мужчина с венецианской бородкой. Он помахал Андрею рукой и кивнул:

– Акриво!

– Я скоро, – сообщил Андрей Маше, спускаясь по трапу на прислонившийся к яхте катер.

– А я?

– Паспорт! – развел руками Андрей. – Могут выслать, не разобравшись. Ты же хотела посмотреть Афины. Так что отдохни, пока я улажу формальности.

– Ясас! – поприветствовал Андрея грек, с улыбкой протягивая руку.

– Ясас так ясас, – ответил Андрей, пожимая ему руку.

Катер помчался к Афинам.

Пирей, который прежде был отдельным городом-портом, а позже сросся с Афинами, вмещал в себя огромное количество судов. От военных – слева по курсу, до торговых, стоявших в самом порту. Таких морских исполинов Андрею еще видеть не приходилось. От обычных судов они отличались примерно так же, как киты от дельфинов. Это были плавучие грузовые терминалы, где разноцветные контейнеры стояли в несколько этажей, напоминая гигантские кубики Рубика. Греция унаследовала от легендарной Эллады не так уж много, если не считать исторических памятников, но облик великой морской державы сохранила.

Берег стремительно приближался, открывая все новые и новые детали. Появились пляжи, выросли пальмы, запестрели призывные вывески таверн вперемежку с кофейнями. Они пришвартовались и сошли на деревянный помост. Грек шел быстро, дружелюбно оглядываясь на Андрея. А тот намеренно отставал, стараясь изобразить из себя богатого бездельника, которому наскучила роскошная игрушка. В данном случае – яхта за миллион долларов, которую он по-барски уступал за полцены.

На стоянке грек уселся в открытый синий «Порше» и открыл дверцу Андрею.

– Контракт! – объяснил грек, жестом приглашая садиться.

Серьезный подход к делу Андрею понравился. Он сел в машину, и она помчалась по широкой набережной, отыскивая щели в обычной автомобильной суете. Когда они остановились у светофора, грек наконец представился:

– Александр.

– Андрей, – ответил капитан.

– Андреас! – закивал грек, переиначив имя на греческий манер.

Они приехали в юридическую контору, где сомлевшие от жары служащие мгновенно приняли боевой вид, когда в дверях их заведения появились посетители.

– Ясас! – приветствовали клиентов клерки.

– Ясас! – ответил грек, а Андрей просто кивнул, устав повторять за другими.

По тому, как услужливо вели себя юристы, Андрей понял, что имеет дело с важной птицей. Им предложили кофе, прохладительные напитки и только затем поинтересовались целью визита.

Андрею очень хотелось чего-нибудь холодного, и еще больше – отведать настоящего кофе из миниатюрных чашек, но он не притронулся к напиткам, решив соблюсти приличия, по крайней мере, пока он имел отношение к яхте.

Партнер Андрея скороговоркой сообщил суть дела, и клерки тут же принялись составлять контракт. По ходу дела они удивленно таращились на Андрея и обсуждали с клиентом пункты сделки, которые вызывали у них некоторые сомнения. Затем клерки попросили у Андрея его паспорт, из которого они переписали нужные им данные, непрерывно восклицая:

– О, Руссия!

Наконец, бумаги были составлены и предложены к подписанию. Андрей пробежал глазами контракт. Он был составлен на греческом языке, в котором было много знакомых букв и ни одного знакомого слова. Понятной была лишь цифра $ 500000, которая убедила Андрея, что с остальным тоже все в порядке.

Грек подписал контракт. Очередь была за Андреем, но тот медлил, многозначительно водя ручкой в воздухе над заветной цифрой. Грек о чем-то поговорил с клерками, те согласно закивали, и вскоре в руках у Андрея оказался банковский чек с соответствующей контракту суммой.

– О’кей? – поинтересовался грек, с трудом сдерживая довольную улыбку.

– О’кей, – согласился Андрей.

И они пожали друг другу руки с чувством глубокого взаимного удовлетворения. Вслед за тем грек расплатился за услуги, снова выкрикнул «Ясас», которое, похоже, означало не только «Здравствуйте», но и «До свидания», и исчез.

Андрей откинулся в кресле, перевел дух и с удовольствием выпил прохладного сока. Сделка была совершена, кругосветное плавание отменялось, и он мог себе позволить забыть о надоевшем пиве. Затем Андрей помахал перед клерками чеком:

– Где тут банк?

Те изумленно переглянулись, но затем вышли из конторы и жестами показали Андрею как добраться до ближайшего банка. Удивление клерков Андрей списал на трепет перед внушительной суммой, проплывающей мимо их носов. В банк он решил зайти позже, когда окончательно освоится со своим новым положением – положением человека, который может ни в чем себе не отказывать. Для начала он решил не отказать себе в удовольствии прогуляться по знаменитым Афинам.

Он собирался посетить Акрополь, но ноги упрямо вели его в сторону банка. К тому времени, как он его нашел, банк закрылся на перерыв. Как и везде в Греции, перерыв предполагался довольно длинный – пока не спадет жара. На это время жизнь замирала, прячась от жгучего солнца в прохладе кондиционеров и в соседстве с крепким кофе. И только суда в порту продолжали перекликаться раскатистым ревом.

Несмотря на жару, на улицах было полно туристов. Они щелкали фотоаппаратами, беспокоили персонал кофеен и дегустировали греческую кухню в тавернах. Андрей искал глазами амфитеатры и прочие архитектурные древности, но натыкался только на живописные улочки, утопающие в цветах. Растения всевозможных видов опутывали город, как змеи опутывали Лаокоона и его сыновей. Цветы были везде – на балконах и террасах, увивали стены и подоконники, взбирались на пальмы и крыши. Они же благоухали в нескончаемых кадках вдоль улиц.

– Не город, а клумба, – удивлялся Андрей. – Маше стоит на это посмотреть.

Он хотел продолжить экскурсию, держа курс на исторический центр города, на Акропольский холм, куда караваном направлялись из порта туристические автобусы. Но ноги его не слушались и снова поворачивали обратно – к знакомым дверям банка. До его открытия Андрей успел изучить ближайшие окрестности, наметил пару таверн, источавших манящие ароматы, несколько магазинов, где можно было освежить гардероб, и автомобильный салон, предлагавший последние чудеса мировых брэндов. От нетерпения Андрею начало казаться, что банк закрылся на все лето, до осенней прохлады. Но двери, наконец, открылись, и изнемогающий от жары Андрей ринулся к ближайшему окошку.

– Ясас! – выпалил Андрей, и положил чек перед миловидной служащей.

– Ясас! – улыбнулась в ответ девушка и принялась разглядывать бумажку.

– Money! – объяснил Андрей.

– Moment, – кивнула девушка, продолжая изучение чека.

– All money! – уточнил Андрей и для убедительности потер пальцами перед глазами служащей. – Я хочу получить всю сумму.

– Sorry, – извинилась девушка и начала тыкать в строчки чека, тараторя что-то греческой скороговоркой.

– Какое еще sorry? – не понял Андрей, протягивая девушке паспорт. – Money!

Девушка заглянула в паспорт и куда-то позвонила. Она разговаривала долго, несмотря на скорость речи. Кроме того, она что-то записывала, переспрашивая и внося поправки.

Андрей терялся в догадках и превозмогал сомнения. Наконец, девушка положила трубку и начала очень медленно говорить. Это давалось ей нелегко, потому что говорила она по-русски. То, что Андрей услышал, повергло его в безмерное удивление.

– Ваш чек хороший, – по слогам произносила девушка. – Но ви не можете получит денги.

– Как это не могу? – вопрошал ошеломленный Андрей. – Money! И побыстрее!

– Ви можете получит денги после девят месьяцев.

– Что? – не верил Андрей. – Через девять месяцев?

Девушка радостно закивала.

– Вы их что, родить собираетесь?

– Sorry, – развела руками девушка, продолжая улыбаться.

Андрей схватил чек и действительно обнаружил среди непонятных слов цифру 9.

– А яхта? – спросил Андрей. – Яхта – тоже через девять месяцев?

Но девушка непонимающе пожала плечами.

– I don’t understand you.

Андрей попытался было объясниться по-английски и даже показал девушке контракт. Но прочитав его, девушка в ужасе вытаращила глаза, похлопала себя по щекам, сделала вид, что только что забыла английский, и больше не считала возможным общаться с клиентом:

– I don’t speak English!

Маша наслаждалась греческим солнцем, когда к яхте снова подошел катер. Она подумала, что это вернулся Андрей, уладив все дела, и бросилась к трапу. Но по нему поднимался грек с симпатичной бородкой.

Мило улыбаясь, и кое-как изъясняясь на английском, он назвался Александром и объяснил Маше, что все в порядке и что его прислал Андреас, то есть Андрей, чтобы отвезти Машу на берег. Чтобы развеять ее сомнения, он даже показал какие-то бумаги.

– Афины? – спросила Маша, быстро одеваясь.

– Афина, Афина, – радостно закивал грек.

В машине грека они прокатились по древним Афинам, полюбовались на Акрополь, заглянули на Агору, где когда-то была тюрьма, в которой Сократ испил смертельной цикуты, а теперь здесь красовались многочисленные статуи и обломки, похожие на пособие для патологоанатома. Затем взглянули на храм Зевса, с его уцелевшими пятнадцатью колоннами, на Ратушу и Королевский дворец. Экскурсия была довольно стремительной и дополнялась путеводителем на русском, чтобы Маше было понятнее.

Полностью они посмотрели только смену почетного караула у здания Парламента. Гвардейцы со старинными ружьями в руках, одетые в белые юбки, вышитые золотом жилетки поверх белых же рубах с широкими рукавами, красные шапочки и башмаки с черными помпонами, исполнили замысловатую церемонию на радость туристам.

После экскурсии они направились в пригород Афин. Когда машина подкатила к старинному замку, Машу радостно встретила со вкусом одетая дама лет сорока, которая, как потом выяснилось, была хозяйкой замка, а экскурсовод Маши – ее мужем. Грек что-то быстро говорил жене, показывая на смущенную Машу.

– Диана, – улыбнулась хозяйка, протягивая Маше руку.

– Маша, – пожала руку гостья. – Мария…

– О, Мария!

Гречанка расцеловала Машу и повела в дом.

Сначала ее пригласили за огромный стол, сервированный изысканной посудой. Машу угостили легкими закусками и чем-то вроде лимонада, после чего подали кофе. Затем ей предложили освежиться в ванне, напоминавшей своими размерами морской залив. Служанка помогла ей искупаться, одела в красивый шелковый халат и проводила в спальню. Таких спален Маша не видела даже в кино. На ум ей приходила только банальное «Живут же люди!».

Она не могла взять в толк, что с ней происходит и с какой стати эти люди так к ней благосклонны? Она только чувствовала, что все это как-то связано с ее капитаном, который куда-то запропастился. Наверное, это были его друзья, с которыми он вел свой пивной бизнес. Или коллеги по какому-нибудь закрытому клубу миллионеров. Ни с того, ни с сего ее не стали бы так принимать, тем более в замках.

Маша оставалась в спальне довольно долго, и даже успела немного передохнуть, прежде чем явилась служанка с вазой, наполненной запотевшими фруктами. Служанка что-то спросила, но Маша ее не поняла.

– Я не говорю по-гречески, – улыбнулась Маша, лежа на огромной кровати в позе одалиски.

– Слава богу! – воскликнула служанка. – Вы наша?

– А вы откуда? – удивилась Маша, встретив родную душу.

– Из Молдавии. Я здесь работаю.

Маша хотела расспросить ее еще много о чем, но тут в спальню вошла Диана. Она присела на кровать рядом с Машей, погладила ее красивые волосы, легко провела рукой по груди, заглянула в разрез халата и удовлетворенно улыбнулась. Затем что-то сказала служанке и удалилась.

– Что происходит? – недоуменно спросила Маша. – Я жду одного человека…

– Я знаю, – кивнула служанка. – Он скоро придет.

– Он уже приехал?

– Да, вместе с вами.

– Послушай-ка, – Маша завернулась в халат и села на кровати скрестив ноги. – Я приехала с греком. А должен приехать капитан.

– Наверное, – пожала плечами служанка.

– А эта Диана, она кто?

– Они очень богатые люди. В Греции таких называют магнатами.