Я напишу о тебе

Вода большой волной выливается из ванной, буквально со шлепком опускаясь на светлую плитку, снося все наши электронные свечи следом за собой.

И вот… В ванной вверх ногами плавают маленькие свечи, а внизу, на толстом слое воды точно так же путешествует остальная их часть. Всё, что мне останется, расслабиться, закатив глаза, а после засмеяться вместе с парнем, который не получил вместе со мной умную мысль, – слить лишнюю воду.

– Ну, – Коул пытается сдержать смех, – нас не убило током.

Смотрю вниз и вижу просто толстый слой воды на плитке.

– Боже, мы же затопим соседей! – Вскрикиваю, тут же подскакивая из остатков воды в ванне.

– Осторожнее, сладкая, – с беспокойством говорит парень, когда я буквально прыгаю вниз, а после бегу за ведром и тряпкой.

К моменту, как я это приношу, Коул вылазит из воды, и уже успевает посмеяться над маленькой половой тряпкой, которая есть у меня дома.

– Тут это не поможет.

Он опускает взгляд на пол вниз, где воды нам примерно по щиколотки. Он прав.

– Давай полотенце, – говорит Коул, и я округляю глаза.

– Нам надо чем-то пожертвовать, сладкая.

Тяжело вздыхаю, и протягиваю руку к большому полотенцу на полке. Коул забирает у меня его, и наклоняется, чтобы начать им впитывать воду.

– А ты этой маленькой, как раз, как маленькая малышка, справляйся.

Наклоняюсь вниз, понимая, насколько запоминающимся вышел наш вечер. Он собирался полежать с девушкой в ванной, наслаждаясь обществом друг друга, а мы, настолько спешим убрать воду с пола, что не накинули на тела ничего. Просто мокрые, абсолютно голые, работаем руками, и не так, как хотелось бы.

Как только мы заканчиваем, Коул моет руки и забирается обратно в ванную, пока я выношу ведро и тряпку на балкон, а полотенце не кидаю в стирку. Боже, сколько нужно его постирать раз?

Я мою руки, когда Коул говорит:

– На этот раз сначала садимся, потом набираем воду.

С губ слетает усмешка.

– Да, во второй раз потоп будет не таким веселым.

– Давай быстрее.

– Коул, ты как ребёнок.

Закатываю глаза, но на самом деле, мне очень приятно, что он тянется ко мне даже после стольких встреч.

– Если бы я был ребенком, то спросил бы, а где папа? Ты бы сказала, что у шлюх?

Я понимаю, почему он это говорит. Все прекрасно знают, что Коул Эйверин в прошлом не отличался верностью ни в одних своих отношениях. И, хоть с тех пор прошло около пяти лет, я не могу хотя бы раз и ему, и себе это напомнить. Возможно, его обижает то, что я ему не верю. Но, я просто боюсь ему верить.

– Нет, – говорю я на выдохе, – Я бы никогда не сказала ничего подобного своему ребенку про его отца, даже если бы это было правдой.

– Я говорил тебе, какая ты замечательная?

– Раз пятьсот, – с едва заметной ноткой грусти, говорю я, и поворачиваюсь к нему лицом.

Мы настолько на одной волне, что я боюсь, как бы роман, который я сейчас пишу, не получил бы плохой финал.

Коул пришел в мою жизнь, и я его впустила. Несмотря на презрение к нему и его окружению. Не знаю, то ли потому что я не одобряла их образ жизни и взгляды, то ли потому что они не принимали меня. Но если бы я не была разбита, я бы никогда не подпустила его к себе близко.

Сейчас, страшно признать, я его принимаю с легкостью. Рядом с ним мне становится действительно лучше. Он – первый парень, который ко мне относится лучше, как будто на равных. Он – первый парень, который показал мне, что я не отвратительная, что меня можно постоянно хотеть поцеловать. Что меня можно не гнобить за вес и внешний замученный от бессонницы вид… Он первый парень, который относился ко мне во время секса не как к пустому телу.

Коул прекрасен в своей степени, хоть и имеет один большой минус – я ему не нужна. Мне не стоит забывать своё место, чтобы снова не разбиться. Мне легче принимать отношения на таких правах, чем поверить снова кому-то. И, клянусь, мне сложно поверить, что я когда-то буду той самой девушкой, в которую можно по уши влюбиться.

За время, проведенное с Коулом, я стала смотреть на него по-другому. Он, каждый раз когда приходит, не обращает внимание, на мой, нередкий из-за апатии, бардак дома. Боже, это так прекрасно, не слышать от него осуждение. Коул даже не понимает, как такая мелочь важна мне. Этот парень говорит, что бардак – не важно. Что это может быть от усталости или лени, и ничего страшного в этом нет. Но он даже не представляет, какую проблему из этого могут раздуть некоторые.

Коул даже не представляет, как возвышается в моих глазах, когда я не вижу от него осуждения за еду, количество сладкого и пару лишних килограмм (что не редкость у мужского пола вокруг меня). Я каждый раз готова кричать, что безумно благодарна, что он такой, что он не берет на себя больше и не следит за изменениями моего тела и не осуждает.

Моментами я просто восхищенно смотрю на него, когда он рассуждает на балконе, скуривая очередную сигарету. Я в восторге от того, как наши мысли и осуждение каких-либо тем схожи, хотя я не говорила об этом не слова. Но он и этого не замечает.

Коул вызывает мой восторг тем, что не делает что-то для меня напоказ. Он следит за моей книжной страницей, смотрит новости, потому что я вижу его в просмотрах. Но я не думала, что он читает каждую новость. Потом уже, когда он приезжает ко мне, в процессе разговора он говорит какие-то отрывки. И это чудесно… Он читает мою книгу… Он купил книгу, о которой я говорила и хотела прочитать. Он привёз её ко мне, начав читать, и на ней были прикреплены стикеры с заметками…

Если Коул нравится, нравился всем нашим знакомым женского пола из-за красивой внешности, тела, яркого мужского поведения, проявления силы. Он – душа компании и пример для наших местных парней помладше. То мне он нравится из-за того, что у него внутри.

Кто не клюнет на популярного красавчика? Я. Ведь я никогда не понимала его, да и не хотела. Никогда не уделяла должного внимания, а тем более не рассматривала его в качестве парня. В его сторону не было даже жесткого осуждения, потому что внешность и положение в компании, никогда меня не привлекало. Но теперь я вижу его с более глубокой стороны и мне нравится, что я вижу.

Коул – мой маленький островок, который я не ожидала найти среди всего болота, которое меня окружало. И я надеюсь, что этот островок не окажется очередной иллюзией и не заставит меня тонуть.

Глава 18

Как же страшно довериться, когда тебе так уверенно говорят о каких-либо чувствах…

Утро началось с тихого признания в том, что, возможно, Коул не хочет оставаться в стороне и считаться просто развлечением на ночь. Это он сказал, не я… Возможно, конечно, тут ключевое в его фразе. Но в другие дни он уже более увереннее говорил на эту тему, и с пролегающими неделями мы пришли к тому, что восхищались друг другом и говорили о каких-либо симпатиях на прямую без юмора.

Точнее…

Я так надеюсь на это…

Я не заметила, как из моей головы вылетел Эдон. Теперь был только Коул. И хоть мои подруги и говорят, что без цветов и подарков, слова Коула ничего не значат, он для меня особенный. Он интересуется моей личностью, моими интересами, и это восхитительно.

Я была окрылена и впервые за долгое время счастлива. Хотя бы так…

До момента, пока я не разбилась о телефонный разговор с Хейли.

– Он похвалил мою лазанью, сказал, что она стоит того, чтобы на мне жениться, – с легкой улыбкой говорю я.

Подруга смеётся.

Это так смешно звучит?

Это просто первый раз, когда я готовлю для парня и первый раз, когда мою еду хвалят самыми прекрасными словами. До этого такого не было…

– Он, когда мою еду пробовал, тоже обещал на мне жениться. Хоть бы что-то новое придумал.

Я ослышалась?

Улыбка моментально спадает с моего лица. Она знает достаточно мою историю, чтобы отреагировать как-нибудь не так…

– Как Нейтон? – меняю тему, рассчитывая, что она вспомнит про своего парня.

– Мы всё решили, спасибо, что рассказала про тот случай с его походом в клуб. И я собиралась, как раз, тебе рассказать…

– Что-то опять у вас случилось?

– Да, он рассказал, что когда спросил у Коула, зачем он поделился с тобой этим, то он сказал ему, как он приезжает, трахает тебя, ночует, а после утренний трах и всё, и что ты много о себе возомнила. Типо, кто ты такая, чтобы обсуждать с тобой что-то личное…

Ступор.

Это вся моя реакция.

Тот самый Коул, которого, как казалось, я увидела глубже?

– Эстер, ты тут?

– Да-да, – отмираю я где-то через пару минут.

– Ничего не скажешь?

– Он не мог так сказать, он говорил же мне о знакомстве с родителями. Я ведь его не заставляю себе что-то подобное говорить, и не придумала ничего…

– Слушай, его семья – то ещё болото. Мама – ненормальная психичка. Она запросто доводит до слез девочек, которых видит в поле своего окружения, а папа – такой же любитель женщин, как и он. Там полный набор. Тебе повезло, что ты не знаешь этих людей.

– Думаю… Мне стоит у него спросить…

И это всё, что я говорю, прежде чем бросить, не дожидаясь ответа. Дальше дело идёт быстрее быстрого.

«Правда, что ты говорил Нейтону, что ты приезжаешь, спишь со мной, ночуешь, а после утренний секс и всё?»

Ответ не заставляет меня ждать.

Коул: Да.

Просто да.

Боже… Что я ему-то сделала?

«С этого момента мы с тобой больше не общаемся».

Мужская трусость или мужская дружба?

О какой дружбе может идти речь, когда ради неё нужно унизить девушку? Парень извинился перед парнем, который, собственно, не его лучший даже друг, обвинив девушку в обычной распущенности?

Коул выставил меня никчемной шлюхой.

И в большей степени я сама в этом виновата. Я сама позволила этим встречам происходить. Я сама дала добро на то, чтобы он виделся со мной без обязательств. Приезжал пьяным, трахал меня, оставался на ночь, а потом уезжал. Да, я сама позволила выставить себя потаскухой на всеобщее обозрение.

Но разве я виновата во всём? Разве я виновата в том, что парень моей подруги полное ничтожество, и я хотела её уберечь? Разве я виновата в том, что это он ненормально себя ведёт? Разве это был повод для Коула, не узнавая в чём дело, повысить на меня голос и обвинить?

Насколько губительны бывают незрелые мужчины.

Каждый раз думаю, что следующий точно не сделает мне больнее. Мол, куда ещё? Но каждый раз разбивает меня ещё больше, чем предыдущий. Как будто у нового каждого человека в моей жизни появляется цель – «добить не добиваемое».

Даже смешно.

Наехать на меня по телефону.

От отчаяния после года мучений по Эдону я ввязалась в то, во что бы никогда не ввязалась.

Секс без обязательств.

Казалось бы, что должно было пойти не так, если два человека договорились об этом и не имеют никаких притязаний друг на друга?

Я вам отвечу.

Мужское эго.

Когда Коул получил, что хотел и понял, что никакой женской привязанности, влюбленности не будет. Он всячески решил её добиваться. Я сотню раз просила его не разбрасываться громкими словами, старалась игнорировать романтическую ноту, которую он постоянно пытался настроить…

Это же нужно быть таким ничтожеством.

Он говорил мне о том, какая я другая, как боится обидеть меня. Это до какого уровня лжи нужно дойти, чтобы выглядеть таким искренним. Я же поверила ему. Почти полностью сдалась после последней ночевки. Я поверила в то, что… Обо мне хотя бы кто-то беспокоится. Я защищала его имя, когда он всё время поливал моё грязью.

Как мне отмыться от этого теперь?

Меня унизили, чтобы выглядеть лучше в глазах у человека, который считает, что поднимать руку на девушку это нормально? Гребаное ничтожество поставили выше, чем хрупкую девушку, которая не хотела ничего плохого.

Что я им всем сделала?

Почему доверие так больно разбивается?

«Кто она такая, чтобы я обсуждал с ней что-то личное»

Как вообще можно было такое сказать?

«Я просто приезжаю, трахаю её, ночую у неё и утром опять трахаю»

Господи, какое же ничтожество.

При парнях он человек, которому можно позвонить, попросить о помощи. Пример, на который нужно ровняться. А по итогу что? Унизил девушку перед одним из своих дружков, лишь бы остаться чистеньким?

Я даже не верила в его влюбленность, о которой говорил его друг. Я просто… Просто поверила в беспокойство, в заботу о моём сердце, которое не мало видело.

Я же рассказала ему…

Рассказала о том, как первый мой парень унижал меня за внешность. О том, как каждый половой акт был похож на изнасилование, где его отличало от него только моё согласие. Я даже рассказала о том, как замывала каждый раз собственную кровь, когда после секса мой так называемый парень бросал меня одну.

Почему после таких откровений люди решают, что стоит меня так обижать?

Я понимаю, никто не обязан меня оберегать и думать о моих чувствах, но всё же. Где хоть капля человечности? Хотя бы одна гребаная капля…

Полное сумасшествие.

Нет никакого желания отвечать ни Коулу, ни Хейли. Вообще ничего не хочу.

Отключаю телефон, и, как в тысячу раз до этого, опираюсь спиной о стену позади себя. Смотрю в зеркало напротив, пока по моим щекам стекают крупные соленые слезы с привкусом горечи.

Почему я всегда защищаю их имена? Почему я защищала его имя, а он моё так безжалостно полил грязью? Что я могла сделать такого человеку всего за месяц?

Скатываюсь по стене вниз на своё излюбленное место для вечерних истерик. Подтягиваю ноги к себе, прижимая колени к груди, и позволяю себе дать эмоциям волю.

Проклятие!

Это не должно было закончиться вот так!

Я думала, когда люди договариваются спать без обязательств, то оба находятся на одном уровне. А не так, что один принижает другого в глазах других. Да, других не должно быть вовсе!

Вот именно поэтому я не хотела, чтобы наши взаимоотношения заходили куда-то дальше. Поэтому я изо всех сил старалась скептически относиться ко всему сказанному. Я не хотела опять никому верить, особенно, когда слова не подкреплены действиями. Мне легче выставить парня лжецом в своих глазах, чем довериться ему. Хоть многое с такой точки зрения нелогично.

Сейчас, когда я услышала то, чего никак не ожидала услышать, все его слова идут в противовес новой информации. Я разрываюсь, пытаясь понять, где правда, а где ложь. Ведь лживым, как и верным, кажется одновременно всё. Больше всего мне разбивает сердце, что я снова на чьей-то стороне, а не на своей.

Признаться, где-то внутри я всегда надеялась, что хотя бы один из парней, попавших в мою жизнь, хотя бы на какую-то малую часть будет влюблён в меня. Ну, знаете… Когда о тебе заботятся, говорят комплименты, хотят видеться в свободные вечера, несмотря на расстояние и время. Хотелось, чтобы хотя бы раз защищали меня, моё имя, когда меня нет рядом. Но этого не случалось.

Из головы никак не выходят слова одного из моих неудачных опытов. «В тебе нет ничего особенного, такая же, как и все». Часто думаю об этом, хоть и понимаю, насколько лживы эти слова. Как во мне не может быть чего-то особенного? Где он видел, чтобы девушка настолько честно относилась к обычному общению с парнем, что не позволяла коснуться другому даже своей руки? Где он видел человека, который так же заботливо относится к своим близким? Где он видел человека, у которого столько хороших качеств? Они есть, но их не так много. Но в любом случае, даже имея все самое лучшее, я как оставалась не любимой, так и осталась.

В тот день я лишилась Коула, а после и Хейли, когда, поняв, её двусторонние взгляды на моё общение с Коулом и неожиданное переубеждение меня его продолжать. Она спокойно выставляла с ним фото, а она с ним. Общий враг объединяет, верно? Единственный момент, когда я связалась с ним, не выдержала и попыталась позвонить Коулу в Рождественскую ночь под действием алкоголя. Звонок был не прнят, ведь они в этот момент все вместе выставляли фотографии с праздника в доме Коула, и меня зацепило фото, где Хэйли находится рядом с ним и его семьей. Те её слова ударили мне в голову, и я записала сообщение, где рассказала ему об этом и немного о своих обидах. Но, судя по тому, что я осталась без ответа, я никогда не узнаю, слушал ли он его или нет.

***

«Дорогой читатель! Надеюсь, мы стали достаточно близки за столько страниц, чтобы я могла обращаться к тебе на ты. Прости, что перед тобой не очередная история о сумасшедшей любви, готовности умереть за любимого человека, а всего лишь история неудач твоего автора. Возможно, ты пришел ко мне за ощущением мужского плеча, красивыми достойными поступками, защитой (пусть только от книжного парня), но я этого никогда не видела. О взаимной безграничной любви, защите, ощущении сильного мужского плеча, на которое в любой момент можно положиться, я могу только фантазировать. Поэтому я поделилась с тобой лишь своей реальной историей, своей радостью и болью.»

Кончики пальцев опускают крышку ноутбука.

И всё-таки лучшая почва для моего писательства – боль.

– Мне можно сделать перерыв?

Кира – моя начальница, чистой души человек, безжалостно отрывает своими тоненькими пальчиками голову отваренной в ароматном бульоне ещё дома креветке, начиная очищать её.

– Так, мы уже на перерыве.

– Мне нужен перерыв от перерыва, – мягко усмехаюсь, и Кира усмехается в ответ.

– Ох уж эти интроверты. Иди, конечно.

Честно сказать, за три месяца мне было сложно взять себя в руки. Но в этот раз я всячески пыталась держать позитивную ноту. Хотя, три месяца поддерживать нет-нет связь лишь с одним человеком, казалось адом.

Я всегда была одна. Всегда была недостаточно хороша, всегда было что-то не так. Глупо было каждый раз рассчитывать, что в следующий раз будет лучше. Мне ничего не подходит, да и пробовать я, если честно, ничего уже не хочу. У меня нет больше сил поддерживать саму себя после того, как я же вверяю кому-то в руки свою душу. Мною выбран один единственный верный на данный случай путь – одиночество и попытки найти лад с собой. Каждый вечер для успокоения я сама себе говорю:

– Полюби, пожалуйста, себя. Прими, что все эти люди были не для тебя и отпусти. И в конце концов, не дари больше никогда сердце человеку, не похожему на тебя.

Где-то внутри всегда будет гореть одно самое заветное желание, – взаимность. Казалось бы, такая банальность, так просто. Но нет. Это дело везения. Именно поэтому некоторые могут гореть этим и сделать это мечтой всей своей жизни.

Боже.

Что может быть лучше, чем встретить своего человека? Чем смотреть на него и понимать, что на душе полное спокойствие? Одно чувство на двоих и оправданная вера друг в друга?

Да. Возможно я романтизирую. Но любовь, отношения и крепкая семья – самая главная моя мечта. Я просто хочу положить своё сердце в руки, которые будут знать, что с ним делать. В руки, которые будут видеть, как бережно я обращаюсь с их сердцем, и соответствовать. Я просто где-то там внутри, за этим показным холодом, хочу любить и быть любимой.

Выхожу на улицу, чтобы сделать глоток свежего воздуха и немного пройтись. Но, прямо перед собой вижу идущего к моему месту работы парня.

Боже.

Глава 19

– Привет.

Полгода назад это было бы самое долгожданное приветствие. Но сейчас… Сейчас оно только вызывает волнение, и мне сложно даже понять какого рода.

– Привет, Эдон.

– Как дела?

– Всё нормально, – я оглядываюсь, – Что ты здесь делаешь?

– Узнал, что ты здесь работаешь, решил зайти.

– Зачем?

Я уже ничего не чувствую к Эдону, особенно после того, как меня колыхнуло с Коулом. Но обиженная девушка внутри меня, которая стала писать от боли, хочет, чтобы он признался, что ошибся в своё время. И он, черт возьми, это делает, когда я собираюсь уже начинать свою третью в жизни книжную историю.

– Хотел попробовать снова пообщаться.

Поджимаю губы, чтобы сдержать улыбку.

– Боюсь, что это невозможно.

– Почему? В соцсетях не видно, что ты в отношениях.

– То, что я не в отношениях, не значит, что моё сердце не занято.

– Что в нём есть такого, что нет во мне?

Останавливаюсь от слов, которые стали для меня громом среди ясного неба. Эмоции захлестывают, и я поворачиваюсь лицом к нему.

Он должен знать.

Должен знать, что из всех людей, которые попадались на моём пути, он оказался худшим из чудовищ.

– Проблема в том, что в тебе есть всё, Эдон. Всё, о чём только можно мечтать.

На пару секунд парень замирает, мешкаясь. Непонимание искажает его лицо.

– Тогда почему ты выбираешь его?

– Я не выбираю его, Эдон, – на удивление спокойно выдыхаю я, – Я не нужна ему, а он не нужен мне. Мне просто нравилось жить в иллюзии, которую мы выстраивали друг для друга. А ты, оказался тем, о ком мечтать не стоит.

– Ты хоть понимаешь, что говоришь?

– Конечно. Я выбираю того, с кем я могу контролировать свои эмоции, нежели тебя, – а после горькое признание срывается с моих губ, – Я бы очень хотела, чтобы твои руки были единственными, которые ко мне прикасались бы. Еще полгода назад. Но после того, как ты меня оставил, я почти год пыталась привести себя к жизни. Я до сих пор сравниваю каждого с тобой, и не вижу в них ничего. Никакой тяги к будущему, никакой серьезности, никакой ответственности. Никакого…

Слёзы наворачиваются на глаза, но мне уже не остановиться. Сглатываю ком, образовавшийся в горле.

– Никакого настоящего интереса ко мне, как к личности. Для них я – временное увлечение, кто-то для развлечения на определенный период…

Слёзы скатываются по моим щекам, и с одновременно отвращением к себе и гордостью за свои слова, продолжаю:

– Но я лучше выберу это, чем ещё раз довериться тебе. Потому что даже один твой малейший вздох в неправильную сторону сможет разбить моё сердце.

Я это всё сказала, не потому что что-то чувствую к Эдону. Это потому что я много стала чувствовать к Коулу, к которому должна была чувствовать ровным счетом ничего.

Сравнение…

Я сравниваю своё впечатление к отношению Эдона к своему будущему с другими, и правда не вижу ничего. Коул… Коул – самое прекрасное из парней, которые мне встречались. Да, наша история безумная, неправильная. Но он ко мне хорошо относился, несмотря на наши обстоятельства. Просто с Коулом у меня нет определенности и уверенности. Возможно, навряд ли и будет уже.

После такого не легкого и немного позорного из-за моих слез разговора с Эдоном, я отпрашиваюсь с работы и иду домой, потому что остаток дня я просто не выдержу. Единственное, что мне посчастливилось встретить Атию по пути, и я пригласила её зайти ко мне хотя бы ненадолго. Думала, может, откровенный разговор с подругой поможет мне. Но, не тут-то было. Перед тем, как уйти, она повернула разговор в русло, в котором я просто не хотела думать.

– Тебе сколько лет, Эстер?

– К чему этот вопрос сейчас вообще?

Тяжелый вздох срывается с моих губ.

– Потому что ты тратишь своё время на какое-то ничтожество. Где Эстер, которая мечтала о семье? Почему она сейчас с парнем, который не сможет даже стоять рядом со словом «семья»?

Слова подруги бьют по-больному.

Мечты о счастливой семье и детях остались где-то позади. Как об этом мечтать, если парни вокруг меня вызывают лишь чувство тошноты?

Я сравниваю всех с Эдоном, потому что он был моим идеалом. Конечно, возможно, просто надуманным. Но был. Идеальный парень, идеальный муж, идеальный отец. У Эдона было столько положительных качеств, которые он мог бы передать нашим детям, что все со своими пороками на фоне него теперь только меркнут.

– Я не знаю, Атия, – бессильно выдыхаю, – Ты думаешь, я не понимаю, что в этом человеке собрано всё, что я не одобряю в парнях? Или думаешь, мне нравятся все эти истории о его шикарных вечерах? Просто…

– Просто ты – терпила, – грубо обрывает меня девушка, и я усмехаюсь.

– Коул пришел в мою жизнь тогда, когда был необходим. С его появлением я словно снова задышала, после этого ужасного года. Я, благодаря ему, чувствую себя хотя бы снова живой.

– Во-первых, ты в этом «новом дыхании» тоже нервничаешь. А, во-вторых… Ты чувствуешь себя обязанной теперь ему за это?

Глаза опускаются в пол в поиске чего-то, и подруга улавливает мою волну.

– Неужели, ты привязалась?

– Нет, – на выдохе произношу я. Вы видели до этого более жалкую ложь? Малышка Эстер снова в дерьме, но слава Богу, что писательство завысило мою планку по требованиям к человеку, который должен коснуться моего сердца, и я не позволяю себе окунуться в этот ужас с головой.

После её ухода меня ждал очередная взрыв эмоций. Моя проблема в том, что я хочу домой. Но когда я дома, почему-то мне кажется, что это не он.

Я не понимаю зачем ввзялась в то, что никогда бы не потянула. Не понимаю, почему мне нравится жить короткий миг в иллюзии о том, что всё может быть хорошо. Наверное, потому что эти мимолетные эмоции хотя бы ненадолго помогают пожить не в суровой реальности, не там, где на Эстер хотели все плевать.