скачать книгу бесплатно
Еще немного постояв у закрытой двери, я исчезла и появилась в Аду у школы. Ученики уже давно занимались своими делами, однако при виде меня решили внезапно замолкнуть. Похоже, мой вид действительно оставлял желать лучшего, ведь не далее, как пару часов назад тут произошла казнь.
– Чего уставились? Сейчас и ваши души в Инферналис заберу, – сказала я достаточно грубо и быстрым шагом ушла в класс.
Надо было найти ребят, а именно, хотя бы Рика. Как хорошо, что именно его среди этого мрака было достаточно просто найти. Зайдя в наш класс, я заметила, что там никого нет.
– Превосходно, – фыркнула себе под нос и, резко развернувшись, хотела уже уйти, но столкнулась со Стаффордом.
Сделав шаг назад, я усмехнулась.
– Не представляешь. Как раз тебя и искала, – и скрестила руки на груди.
Кажется, он не выглядел сильно уж расстроенным.
– Ага. У нас уже все давно закончилось, а я тут оставил свой кинжал, – произнес Рик, обходя меня и заглядывая под парты и на шкафы. – Сартия учил с одного раза перерезать врагам артерию так, чтобы они подольше мучились. Здорово, правда? – спросил у меня парень, на что я на него очень скептично глянула. – Хэй, ты чего?
Если честно, я держалась из последних сил, чтобы со всей дури не зарядить ему. Как вообще можно было так спокойно говорить!?
– Ну, как бы пару часов назад убили нашу подругу, а ты просто улыбаешься и говоришь так, будто прошло уже больше нескольких дней! – возмутилась я, очень быстро переходя на крик.
Мои глаза тут же почернели от злости.
– Так и прошло же дня три, – растерянно проговорил друг, доставая кинжал и подходя ко мне. – Ты как улетела на суд, так мы и, ну, стали ждать. – Рик выглядел очень потеряно и при виде злой меня его улыбка и все ехидство угасли, будто их и не было.
– Чертовы часовые пояса, – прошипела я, не зная на кого больше злиться, на себя, что так редко заглядываю в Завесу или на Рика. – Сложно что ли было все согласовать!? На земле один год, в Аду другой, в Раю вообще третий, а в Завесе три дня разницы. Бесит! – прорычала, отходя от друга и резко ударяя кулаком об парту.
– Так, Кэт. Спокойно, спокойно, – поспешил Рик, понимая, что если меня сейчас не остановить, то всё будет очень плохо и неизвестно еще, отделается ли школа маленькой трещиной на парте.
Он положил руки мне на плечи и заглянул в глаза.
– Мы сами с ребятами только сегодня утром более-менее пришли в себя. К слову, Сартия сказал, чтобы как только ты вернулась, мы передали тебе отсидеться дома с денек, иначе, цитата: «Кристал вынесет мне все нервы и никакого толка от нее не будет». Короче говоря, один день форы у тебя есть, так что давай, иди, чёртик, к себе домой и отоспись, – сказал Рик, приобнимая меня за одно плечо и выводя на улицу.
Родственные узы
Часть 1
Кейт
Вернувшись домой, меня встретила абсолютная пустота. Полнейшая тишина на весь огромный особняк. Интересно, что произошло в Раю, пока меня тут не было? Я все еще не могла поверить, что прошло целых три дня, когда для меня это заняло буквально пару часов.
Пройдя по дому и убедившись, что здесь и впрямь абсолютно пусто, я упала в кресло в главной гостиной и задумалась. Эмми, скорее всего, еще в школе. Катрин, видимо, на тренировках. На самом деле, несправедливо это и неправильно – лишать сестричку учебы в Аду только потому, что она не хочет. Контролировать свои силы в любом случае надо уметь, иначе в один момент сорвешься и пиши пропало.
Однако все скоро должны были вернутся. В доме раздались бы голоса и смех, которые тут же смолкнут, когда отец или Катрин увидят меня. Хотя, шестое чувство подсказывало, что после того завтрака что-то должно было измениться. Не мог отец беспричинно проявить дружественные мотивы.
Тяжело вздохнув, я встала и отправилась по огромной прямой лестнице наверх, к своей комнате. Она располагалась в самом дальнем правом углу особняка. Частенько, чтобы спуститься на первый этаж, я телепортировалась, иначе пришлось бы слишком долго идти. Но один плюс тут все-таки был. Под моим окном виднелся красивый розовый сад, в который иногда любила выбираться, особенно, когда становилось очень грустно.
Что примечательно – цветы здесь были все белые, исключая один единственный куст чёрных роз. Как мне когда-то рассказывала мама, у нашей семьи была традиция: когда у ребенка прорезались крылья, в честь него сажали небольшой кустик их цвета. Так что каждый раз, выглядывая в окно, мне становилось даже забавно от такой картины: белая простыня безупречно чистых роз и одно чернильное пятно где-то с краю. Каким образом так вышло, что я получилась с кровью демона, для меня оставалось загадкой. Неужели это так Судьба решила пошутить? Или напротив – специально пустила в мир? Все было настолько неясно, что я пожелала выключить мозг и откинуться на мягкий матрас.
Прикрыв глаза, чтобы провалиться в объятия сна, я поняла, что и впрямь безумно устала. Однако шум хлопнувшей в гостиной двери помешал.
«Вернулись», – ворчливо пронеслось в голове и, запустив небольшую молнию в сторону открытой двери, я закрыла ее на замок. В такие моменты радуешься, что родился не простым смертным, хотя Катрин любит повторять, что подобные шутки – пустая трата энергии.
– Думаешь, она тут? – донесся голос отца снизу.
– Знаю. Снова забыла калитку закрыть, – фыркнула ему в ответ Катрин, на что на губах тут же появилась усмешка.
Не забываю я закрывать калитку, мне просто лень это делать – две абсолютно разные вещи.
– А зачем она тебе нужна? – спросила сестра, явно не понимая, с каких это пор отец не делится секретами с любимой дочерью.
В ответ же раздалась абсолютная тишина. Молчит. Интересно.
– Эмми, солнышко, сбегай за сестрой. Уверен, она в своей комнате, – обратился он к младшей.
Пара минут, и по коридору раздались быстрые шаги сестры. Притихнув возле двери, она постучалась в комнату. Ленивым жестом руки, с помощью все той же молнии, я открыла дверь Эмми.
– Кэт. Тебя… там папа зовет, – сказала осторожно рыжая, делая пару шагов ко мне, будто чего-то боялась.
Неужели в голосе был страх? Или не хотела лишних проблем? Но ведь именно на Эмми я никогда не повышала голоса. Похоже, Катрин за три дня успела ей наплести массу интересных, неведомых мне вещей.
Потянувшись на кровати, я села и растянуто-сонно произнесла:
– Иду, – и протянула руки к Эмс.
Та поняла меня без лишних слов. Тут же улыбнулась и кинулась обнимать. Все оказалось не так плохо, как подумала сначала.
– Моё ж ты рыжее солнце, – улыбнулась своему ангелу, крепко обнимая, а после начиная её щекотать.
В последнее время я очень редко играла с Эмми. К сожалению, это происходило из-за частой учебы и бурного погружения в неё. Стоит отметить, происходило это потому, что в Аду я училась гораздо лучше, чем на небесах, где при первом удобном случае прогуливала уроки.
– Ну Ке-е-ейт, – протянула сестра, пытаясь вырваться из щекотки, хотя я очень крепко ее держала.
Звонкий смех девочки раздавался по всему особняку, и от этого становилось так тепло и хорошо на душе, что я и забыла о своей усталости.
– Кейт! – крикнула вновь рыжая, пытаясь перехватить руки, – ну прекрати, – извивающийся «червяк» по-прежнему хохотал.
Один минус смеха Эмми – иногда он очень похож на плач. Вот бывает так, забудешься, уже начинаешь задыхаться, а все смеешься, а люди вокруг тебя думают, что ты из-за чего-то грустишь. Я уже хотела прекратить и отпустить малышку, как в комнату ворвалась Катрин.
– Отпусти сестру, – приказала она достаточно грубым тоном. – Ты что, издевалась тут над ней? – прорычала Катрин, тут же беря Эмс за руку, резко одергивая ее и пряча за спину.
– Кэт, мы просто… – попыталась вступиться за меня сестра, но бестия, стоящая напротив, остановила ее жестом руки.
– Тварь, как у тебя вообще рука поднимается обижать Эмми?! Она же маленькая! – Катрин, отпустив младшую и сделав пару шагов в мою сторону, уже даже замахнулась на меня, но, встав, я ушла от подобия удара.
– Первое: по себе ирамитаса не судят. Второе: тебя смех, дорогая моя сестричка, не смутил? – спросила с сарказмом в голосе.
Ненавидела, когда эта гадюка начинала наезжать без видимой на то причины.
– Это было больше похоже на плач, – фыркнула Катрин, скрещивая руки на груди, – не оправдывайся, демон.
– Может надо просто больше проводить времени с сестрой и ты уже не перепутаешь плачь и смех? – спросила я, зеркально повторив действие сестры, а после раздраженно выдохнула. – Слушай, ты меня задолбала. Считаешь, что, называя меня демоном, ты оскорбляешь? Напротив, ты констатируешь факт. Всё равно, что я назвала бы тебя редкостной сволочью.
От этих слов у Катрин, похоже, перехватило дыхание и глаза близняшки округлились.
– Я? Сволочь? Это ты неблагодарная…
– А с каких это Великих Сил я должна тебя благодарить? За что, Катрин? – вкрадчиво поинтересовалась я, делая небольшой шаг к ней.
– Проявила бы к отцу хоть какое-то уважение! Тебя попросили выйти, а ты начала тут над сестрой издеваться, – проворчала Кэт.
Кажется, аргументы уже закончились, и она пыталась хоть как-то выйти сухой из воды.
– Вот к отцу когда-нибудь и проявлю. А ты уж точно этого пока не заслужила. Брысь из моей комнаты, – кивнула я ей на дверь.
Благо, дважды повторять не пришлось.
Эмми, которая и так всё понимала без дополнительных слов, быстро убежала, видимо, к себе. Немного подождав я вышла в холл, где уже дожидался отец.
По правде говоря, идти к нему желания было не больше, чем продолжать разговор с Катрин, но внутри вновь проснулся интерес. Отец не мог просто так ласково заговорить со мной одним прекрасным утром и спрашивать о том, что же мне снилось. Ведь должен был оставаться хоть какой-то скрытый подтекст. Разве не так?
Просторный и светлый холл поприветствовал меня яркими лучами солнца, что лились из витражей на окнах.
У подножия лестницы стоял отец. Он смотрел на меня так пристально и внимательно, будто бы я что-то натворила. Конечно, за последние несколько дней я буквально перевыполнила план «достань архангела за месяц», но ведь и хорошее произошло – выполнила свой прямой долг – отвела душу на суд.
– Ты хотел меня видеть? – поинтересовалась я ровным голосом.
Каждый раз, когда отец звал меня «просто поговорить», это не означало ничего хорошего. За все это время я даже научилась скрывать все, что думаю на счет его обвинений.
Но не показывать – одно, а чувствовать – совсем другое. Честно сказать, мне было частенько завидно смотреть на то, как отец общается с Катрин и Эмми. Старшую приводит в пример младшей, а меня считают просто тумбочкой, ненужной мебелью, о которую все спотыкаются, и всем мешает. Каждый раз больно наблюдать за тем, как они вместе смеются, а меня отторгают как какую-то опухоль просто потому, что у меня черные крылья. Может, я тоже когда-то хотела быть такой – папиной дочкой? Может когда-то я действительно хотела стать лучше, насколько это возможно?
Стать ангелом завесы – ответственное дело, на которое мне стало все равно, в тот момент, когда поняла, что отцу от этого ни жарко, ни холодно. И вот теперь я стою перед ним на очередной разговор. Я еще не знаю темы, но кажется, будто старый сценарий повторяется. Как по заезженной пластинке пойдет одна и та же песня.
Ну демон я, ну не могу себя контролировать. Это в моем характере! Да, я до смерти ненавижу Рай и всех чистокровных ангелов за их слишком правильные поступки. Ненавижу, что нас заставляют погибать «во имя высших целей!». Каких еще высших? Чтобы понять, кто в Раю прав, а кто – нет? Кто достоин тут жить, а кто – нет? Что дети лишаются матерей и отцов только потому, что их заставили защищать Рай?
В Аду все во сто раз проще.
– Хотел, – кивнул отец и развернулся в сторону выхода. – Пойдем в сад, – пригласил он и открыл дверь.
Я послушно пошла следом, но напряглась – с чего бы ему вести воспитательные беседы в фамильном саду? Я не хотела, чтобы это место слышало ругань. Только не там, где посажены черные розы рядом с белым кустом матери.
– Слушай, пап, если тебе Судьи что-то наговорили, то давай хоть не в фамильном саду выяснять отношения, – попросила я, беря его за руку и останавливая.
– Мне никто ничего не говорил. Я просто хочу тебе кое-что рассказать, – спокойно проговорил отец, опуская взгляд на пальцы, что крепко схватили его запястье.
Какое-то время я не разжимала их, хотела глянуть – взбесится ли Михаил или продолжит ждать. И он ждал. Ждал, терпеливо, без нервов или злых мыслей. Так рыбаки ждут, пока на удочку клюнет рыба. В смятении, я убрала руку, и мы продолжили путь в сад.
Зайдя внутрь, мы пошли по тропинке мимо всех когда-либо посаженных кустов. Какие-то совсем разрослись и уже уходили по летающей сетке вверх, дабы не мешать другим расти, какие-то только разрастались. А были и такие, как наши с сёстрами, которые просто красиво цвели рядом с матерью.
Мы шли от самых старых цветов к молодым. Наконец, остановившись возле черных роз, мой отец спокойно, в пол голоса, спросил:
– Скажи, Кейт, пока мы сюда шли, ты видела хоть один черный кустарник?
– Нет, – ответила осторожно я, действительно не понимая, к чему был затеян весь этот разговор.
– Твоя мать как-то рассказала мне историю этого места, когда мы только с ней поженились. – Отец смотрел на сад, оглядывая его. – Когда-то давно, когда род Кристал только начал существовать, у первых носителей нашей фамилии появился ребенок. Прекрасный златокудрый мальчик. С чистыми, как само небо, голубыми глазами и приятной светлой кожей. Не было никаких сомнений, что в нем больше ангельской крови и потому момент прорезания крыльев не был для родителей интригой, хотя в семье такие моменты являлись целыми праздниками. А зря. Судьба преподнесла очень неприятный сюрприз. В ребенке оказалось больше крови демона. Крылья были черные как смоль и слишком уж большие для такого маленького существа. Родители испугались и тогда пошли за советом к оракулу. Мол, неужели в этом есть какой-то страшный знак? Взяв мальчика за руки, Оракул глянул на него, посмотрел в голубые глаза и ужаснулся: «Сожгите его на священном костре, иначе проклят он будет и умрет страшной смертью. Не сделаете этого – вечно будут прокляты дети, чьи крылья окажутся чернее ночи». Естественно, они не смогли. Как можно сжечь свое дитя, да еще и первенца? Оставили мальчишку. Время шло, он подрастал и набирался силы. Вроде бы все было хорошо, но в один вечер, когда предки пришли в особняк, они ужаснулись. От былой красоты не осталось и следа. Он изменился до неузнаваемости. Тёмный, холодный камень встретил их у порога. Но только подняли головы и огляделись, пришли в еще больший ужас. Люстры, канделябры, различные украшения дома – все было сделано из человеческих костей. А наверху лестницы сидел мальчишка и ухмылялся. «Это кости падших на войне смертных, – произнес он, – правда…красиво?» На вопрос зачем же мальчик это сделал, он ничего не ответил. Лишь жутко ухмылялся, да держал в руке серебристый кинжал, которым располосовал себе все тело. Успокоив и вылечив мальчишку, они заперли его в подвале в качестве наказания. А в это время занялись очищением дома. Как только родители ни пытались поменять вновь особняк, какой бы магией не пользовались – все без толку. В итоге решились на то, чтобы замаскировать, создав иллюзию прежнего поместья. То, что ты сейчас каждый день видишь, где спишь и ешь – это всего лишь одно из обличий нашего дома. Как только с особняком было покончено, предки решили достать сына из подвала. Вот только некого уже было там освобождать. Сидя в подвале, он оторвал себе с корнем крылья, а после и вовсе удушился цепями из ангельского металла. Но что самое страшное – когда тело нашли, сын улыбался. Улыбался и смотрел в сторону выхода, – отец вздохнул и перевел взгляд на меня. – Хоть ирамитасы и могущественнее простых смертных, никто не уйдет от злого рока Судьбы. Но, её можно задобрить и попытаться обмануть. С тех самых пор в семье Кристал были запрещены браки с демонами или с теми, в чьих жилах течет больше темной крови. Потому весь наш сад белый. Что уж скрывать? В день твоего посвящения мы не хотели сажать черные розы. Но начались проблемы. То угроза войны, то проблемы какие-то. Видя все это, мать все-таки уговорила меня, чтобы она вместе с тобой посадила черные розы. Как раз рядом с ее кустарником. Пенелопа мне тогда сказала, что так она будет тебя защищать. Удивительно, по случайности ли или так надо было, но это сработало. Все наладилось, и беды на время прекратились.
На пару минут повисла тишина. Гнетущая и тягучая. Я сама глубоко задумалась, не понимая, как именно реагировать на легенду. Выходит, что моя жизнь проклята каким-то старым оракулом, который много лет тому назад предсказал всем чернокрылым горы несчастья и именно вот я такая везучая, что попала?
Переведя взгляд со своих рук, которые все еще крепко сжимала в замке, я прервала молчание:
– Уж лучше бы ты меня отругал, – и посмотрела на куст черных роз.
– Не переживай, Кейт. Мать тебя в обиду никому не даст. Да и ты пока в порядке, в здравом рассудке. Ну и я ведь тоже рядом, – засмеялся отец и обнял меня.
Если бы я тогда знала, что ему от меня надо было и почему так странно себя ведет, то в жизни бы не поверила в такой поворот событий. Но когда ты ощущаешь весь масштаб трагедии и понимаешь, насколько ты, чёрт возьми, влип, когда осознаешь, что судьба только и думает о том, как бы ударить тебя, да посильнее, начинаешь прислушиваться к старшим. Начинаешь доверять тому, кому в жизни бы и не доверил даже самого незначительного секрета.
– Мне мать снилась недавно, – вкрадчиво произнес отец, – говорила, скоро придет твой час показать себя.
– Ну, маме то я точно могу верить… – усмехнулась и обняла его в ответ.
Просидев еще немного в саду, я сказала отцу, что хочу уйти домой, ведь безумно устала за последние дни, а выспаться так и не представилось возможности.
А если честно, то надо было переварить всю информацию, ведь узнав о древнем проклятии, началась некая паника, но не только за себя, но и за окружающих людей. Я не могла допустить, чтобы с Эмми что-нибудь произошло, ведь пообещала всегда защищать ее, что бы ни случилось.
Пару шагов спустя, я начала винить себя в смерти матери, ведь посчитала, что виновата в ее гибели. Но ведь, во мне нет никакой вины? Просто родилась.
В этом трансе я не заметила, как вернулась в комнату и предприняла еще одну попытку прилечь на кровать, чтобы хоть в этот раз меня никто не трогал и дал спокойно принять суть неизбежного.
Однако не сегодня.
От всех мыслей я даже не заметила, как в комнату кто-то постучался и тихо вошел. Похоже, Катрин решила, что мне не настолько плохо, чтобы я не могла в очередной раз с ней поругаться, так что своим появлением она меня отвлекла от режима самобичивания и перевела в состояние «тебе входить не разрешали».
– Что тебе отец сказал? – потребовала Катрин тут же с порога.
Я ухмыльнулась. Видать, он действительно решил ей не рассказывать историю нашего сада. Интересно, посчитал, что не надо нагружать или так решил показать доверие ко мне?
– Ну, – вздохнула я, лежа на кровати и смотря в потолок, – коль отец не сказал, значит, тебе не следует об этом знать, – я довольно улыбнулась и привстала на локтях.
Было в этом моменте какое-то ощущение триумфа.
– А и да, в мою комнату я тебе заходить не разрешала. – И взглядом намекнула Катрин на дверь.
Но, видимо, языка и жестов она не поняла и сделала только еще пару шагов ко мне.
– Ой, да ладно тебе, Кэт, мы же сестры. Ну, бывают у нас ссоры, но…
– «Бывают ссоры»? – скептично переспросила я, хмыкнув и сев на кровати, – это ты про те моменты, когда ты меня тварью называешь? Или тогда, когда решаешь просто с ничего докопаться? – спросила, усмехнувшись и приподняла одну бровь, склонив голову набок.
– Да брось. Ты же знаешь, могу вспылить и не подумать, – отмахнулась сестра и присела на край кровати. – Всякое ведь… бывает. Так? Да и ты же добрая. В состоянии простить сестру, – Катрин попыталась мило улыбнуться, а в глазах только и читался один вопрос: «неужели отец доверяет Кейт больше, чем мне?».
