скачать книгу бесплатно
Ежедневная скука превратилась в веселье и постоянную практику. Мне очень повезло, ведь в самом начале у нас создалась небольшая компания из восьми человек, с которыми мы общались после уроков, а разбивка как раз отделила нас восьмерых отдельным классом.
Вскоре мы стали выигрывать школьные соревнования, легко справляться с внезапными проверками и даже оказались лучшими по школе. Конечно, Сартия говорил, что класс по-прежнему не достает до уровня обычного демона, но иногда, когда у него было хорошее настроение, мог и похвалить.
Как и другие преподаватели, он не любил парочку вещей: когда ученики недобросовестно выполняли задания, опаздывали и когда демоны, вопреки закону, установленному в Аду, убивали смертных. Если таковой нарушался, то запускалась цепная реакция. Человек, которого убили не поговорил или не сделал чего-то, а это что-то влияло на будущее, и такое домино могло длиться вплоть до нескольких десятков лет.
Всем ученикам постоянно и по нескольку раз на дню напоминали о законе, пугая тем, что наказание за его нарушение ужасно. Наш учитель и вовсе был не самым добрым на свете демоном. Если за обычные проступки на виновника сходил гнев Сартии и ученик впадал на неделю в кошмарный сон, который мучил его до такой степени, что после этого спать никто не хотел, то за нарушение закона отправляли к Аластору, чтобы тот избивал тела особым оружием, наносящее огромный вред и оставляющее за собой уродливые шрамы и никакая регенирация не залечила бы их.
К слову о сне. Он, фактически, нам не нужен. Только изредка мы можем прилечь для того, чтобы восстановить силы или поддержать внутри энергию. Такими же свойствами обладала и еда. Иногда приемы пищи или отход ко сну становились в некотором роде привычкой. И, причем, не самой хорошей.
Собственно, начну свою цепь историй с одного адского дня.
У парня из нашего класса был День Рождения с красивой круглой датой – шестьсот шестьдесят шесть лет. Признаться, это был очень приятный на вид юноша. Его звали Рик. Он был высоким, поджарым, бледным, подобно только что выпавшему снегу. Волосы слегка завивались и отливали невероятным пепельным цветом. Было даже удивительно понимать, что в этом «белом пятне» больше черноты. Как и остальным девочкам в нашей компании он мне очень нравился, но показывать этого я не хотела. Первое правило, которое нам каждый день повторял Сартия – оставайтесь хладнокровными, ведь что, если не это, поможет вам сохранять достоинство и гордый вид.
После учебы Рик позвал нашу компанию к себе, чтобы отметить праздник и немного выпить.
У него в Аду был дом, оставленный родителями. Огромный особняк, похожий на заброшенное здание снаружи и отдающий невероятным шиком внутри. Готика в интерьере делала этот мрачный закоулок подземного царства лучшим местом для проведения праздников.
Как только наш друг открыл дверь, мы с парой девчонок, не церемонясь, побежали искать погреб с демоническим алкоголем и вытаскивать его на поверхность. Кажется, Рика даже позабавила такая наглость с нашей стороны.
– Не пристало такой прекрасной вещи пылиться в подвале, – заметила я, выходя в гостиную и держа в руках сразу четыре бутылки дьявольского виски.
– Смотри, Кристал, от этой штуки тебя так быстро унесет, что не заметишь, как случайно попадешь в постель к нашему любимому преподавателю, – заметила моя подруга Кира, которая как раз-таки выходила следом за мной.
В её руках я заметила пару бутылок вина. Неплохой выбор.
– Ребят, а у меня вот такой вот к вам гениальный вопрос… – добавила она, после того когда половина погреба успешно появилась на столе не без помощи парней. – Почему мы просто не телепортировали его сюда?
– Потому что это было бы слишком просто, – в унисон ответили мы с Риком и ухмыльнулись.
– Да, действительно, – закатила глаза Кира и упала в огромное кресло. – Кстати, я про виски серьезно.
– Ты меня так предостерегаешь, – усмехнулась я, – хочешь сказать, ты с ним уже просыпалась как-то? – задала я вопрос с легкой ухмылкой на губах и скрестила руки на груди.
– С кем? Ты про… Нет! Кейт! Как ты могла подумать о таком? Аргх! Гадость, – на лице Киры появилось такое выражение, будто бы она разом проглотила не просто несколько лимонов, а причем штук так семь-восемь.
Ее передернуло, и подруга поспешила взять одну из бутылок, дабы не показывать всего негодования по поводу мысли о пробуждении рядом с Сартией.
Рассмеявшись с остальными ребятами, мы решили все-таки последовать ее примеру и принялись опустошать бутылки. Не послушав Киру, я сразу же открыла виски и сделала небольшой глоток. О, Великие Силы, мне показалось, будто по моему горлу прокатился живой огонь! Но это было чертовски приятно.
Сев на огромный пушистый ковер, я распустила длинные русые волосы, что все это время были собраны в хвост, и стала прислушиваться к беседе ребят. В какой-то момент обычные шутки и глупые мысли стали казаться не такими уж и странными. Ну, знаете, так ведь всегда бывает, особенно, когда сидишь в приятной компании.
– Слушайте. А давайте выберемся на поверхность и поубиваем парочку людей? – предложил Рик.
Я увидела в его руках такую же бутылку алкоголя, как и у меня, но только та оказалось опустошена почти до конца. Кажется, виски элегантно затмил разум и говорил устами друга.
– Погоди. Не хочешь же ты просто подходить к каждому встречному, уводить его в подворотню, а после убивать? Это, как минимум, глупо, – пожала плечами я, но мысль показалась достаточно заманчивой, ведь уже думала, как выполнить задуманное Риком, а не о том, что потом нам всем может здорово прилететь.
– А может, мы поработаем сутенерами? – предложил русоволосый юноша.
Его звали Кристофер. Он вечно любил ввязываться в какие-то авантюры, так что не удивительно, что именно Крис предложил подобную мысль.
– То есть тебя, да и вас всех, абсолютно не пугает мысль, что если нас заметят, а это наверняка так и будет, то отправят к Аластору, чтобы он медленно ощипывал наши крылья и сдирал кожу лоскутами? – спросила Кира, отпивая вина.
Судя по всему, она оставалась самой трезвой. Ее голос звучал бы очень убедительно, если бы все мы не были уже настолько навеселе, что подобные угрозы показались лишь детской шалостью. Так что тут уже и меня потянуло на риск.
– Ой, да ладно тебе. Подумаешь, пару деньков помучают. Зато как будет здорово! – в глазах, как и у остальных шестерых ребят, загорелся огонек азарта и веселья.
– Кейт права. Тем более, в нас больше крови демонов, так что никаких претензий! Мы действуем по своей природе, – заметил Крис.
– А потом в Раю говорят, что все мы одинаковые. Делайте, что хотите, но я с вами не пойду, – сделала еще глоток вина Кира и скрестила руки на груди.
– Ну и отлично, – отмахнулись остальные.
На семеро человек у нас было трое парней и четыре девушки, готовые играть роль сутенеров и проституток соответственно. И почему эта идея нам показалась тогда настолько гениальной?
Момент того, как мы смогли хоть кого-то подцепить, выпал из памяти напрочь, зато очень хорошо запомнилось, что было потом. Крики, кровь, мольбы о помощи – все это смешалось в один сплошной калейдоскоп ночи, полной боли смертных и нашего собственного веселья. Уже спустя много времени я думаю, что нам следовало бы прислушаться к Кире, поменьше пить и, если и творить беспредел, то только в поместье Рика, но не вымещать это на простых смертных, которые так глупо попали под руку.
Не так сложно подцепить на улицах средневекового города доверчивого смертного, сколько потом отмываться от позора. Конечно, тогда мы об этом абсолютно не задумывались, ведь были обычными подростками.
Наутро же поняла, что лежу одна в постели в поместье Рика. Уже неплохо, ибо Кира, все-таки, смогла напугать своей фразой о Сартии.
Встав с кровати, я прислушалась к своим чувствам. Голова не болит, саму не шатает. Хоть какой-то плюс от адского алкоголя. Хоть с него и дико выносит, но никаких последствий после нет.
Я глянула на время и поняла, что мы, если сильно постараемся, даже не опоздаем на уроки.
– Ребят, просыпайтесь! – крикнула на весь дом, после чего спустилась в гостиную и принялась ожидать другие «тела» с чашкой травяного чая в руках.
Первыми пришел Крис с парочкой девушек – Амалией и Беллой, следом за ними вышла другая – Элизабет. Позже всех спустился Рик. Странно, а где же Кира? Видимо, как только мы ее оставили одну, она ушла к себе.
– Темного утра, – сказал Рик, падая на диван и выхватывая из рук кружку чая.
– Хэй! – возмутилась я, но было до жути лень встать и возвращать себе обратно. – Ладно, пей честно отобранный у меня чай. А я буду помирать от жажды! Ужас. До Аластора еще не дошли, а меня уже пытают! – вздохнула и драматично приложила тыльную сторону ладони ко лбу.
– Да ладно тебе, не перегибай. Кстати, ты Киру не видела? – спросил Рик, отпивая чай и возвращая кружку на родину – ко мне в руки. – С утра ее не могу найти.
– Да наверняка убежала к себе, – отмахнулась Элизабет, а после, поджав губы, кинула взгляд на нас, – как думаете, она могла пойти настучать? – спросила она, скрещивая руки на груди и облокачиваясь о стену.
Я вынырнула из глубокой задумчивости и подняла взгляд на Эл, затем перевела его на старинные настенные часы, что старательно отбивали каждую секунду, оповещая нас о том, что скоро можем начать опаздывать.
– Не знаю, но сейчас узнаем. Погнали на уроки, – кивнула я головой на дверь, ведущую на выход.
Легким взмахом руки привела себя в порядок. Следом подобное же действие сделали и друзья, и мы отправились в путь.
В голове все стоял вчерашний разговор с Кирой. На самом деле, она была достаточно хорошей девушкой – потрясающий ирамитас и неплохой друг. Мы с ней учились еще в одном классе в Раю, сидели за одной партой. Шутили вместе. Я ее даже называла своей сестрой. Если коротко – та самая дружба, о которой многие мечтают. Ни разу за прошедшие года мы с ней не ссорились и даже не повышали друг на друга голоса.
Милые голубые глаза, аккуратные черты лица, короткие черные волосы. Чем-то по характеру она напоминала Эмми. Но когда мы попали в Ад, я заметила за ней одну странность. После перехода, ее огонь по угас. Будто бы знала, что здесь произойдет что-то странное, неприятное и пугающее.
В глубине души теплилась надежда, что всё это – лишь временное смятение, ведь даже я за десять лет успела сдуться и заскучать настолько, что и азарт пропал, и глаза не горели. Потому времени обращения ждала с еще большим трепетом. И он наступил.
Я видела, как Кира будто бы снова ожила, раскрылась и снова смеялась. Уже и обрадовалась, подумала, что подруга пришла в себя.
Нас перевели в один класс, и тут Кира снова начинала затухать. Будто бы ей не было места ни среди ангелов, ни среди демонов. Я пыталась с ней поговорить. Узнать в чем проблема и почему ей так плохо. К сожалению, она всегда уходила в сторону от разговора. Пыталась спросить что-то у меня и почти перестала искренне радоваться жизни. Я искала вину глубоко внутри себя, думая, что где-то не вовремя оставила подругу одну или просто стала больше времени уделять остальным друзьям.
За этими мыслями даже не заметила, как мы подошли к нашей школе. Классическое здание могло ничем не отличаться от смертного строения, разве что только, невероятных размеров. Во дворе играли мелкие ребята, гоняли мяч и просто летали наперегонки. Где-то под высохшим деревом сидела парочка и о чем-то мило ворковала, а школьники все сбегались к главному входу, который любезно принимал каждого.
Войдя в пустой класс, я заметила лежащую на парте Киру. Она так обычно делала перед занятиями, чтобы выспаться или просто дождаться начала. Только вот сейчас это выглядело, скорее, как очень плохо знак.
Я с опаской обернулась на друзей, надеясь, что хоть они понимают, что происходит. К сожалению, все пожали плечами и осторожно принялись рассаживаться по местам.
Сейчас даже не было переживаний за себя. Не было страха, что нас отправят под суд к Аластору. Было всего одно желание – лишь бы только с Кирой все было хорошо.
Как только последний из нас сел на свое место, дверь в класс с громким ударом захлопнулась, а перед партами из ярко-красного дыма показались две фигуры. Одна из них знакомая – наш преподаватель, а рядом кто?
Высокий силуэт медленно прорисовывался и вот уже видны резкие очертания лица, горящие кровавым цветом глаза, руки, сложенные в замок и ухмылка, от которой кровь стыла в жилах.
– Демон Аластор. – Представился он противным скрипучим голосом, больше похожий на истинно демонический. – Следующие пару недель вы проведете у меня в клетках.
Наверное, палач как раз один из тех самых демонов, которые за время пребывания в подземном царстве не утратил свою истинную жестокость и желание издеваться.
По его губам вновь скользнула ухмылка, будто бы ожидающая, что мы начнем трястись и умолять о прощении и пощаде. Демон оглядел нас, буквально на пару секунд цепляясь взглядом за каждого, после чего остановился на мне.
Мучительные несколько мгновений я смотрела на Аластора, после чего, собрав всю смелость, выдала единственный интересующий вопрос:
– А что с Кирой?
Аластор зло рассмеялся, будто прозвучал вопрос очевидно глупый, на который каждый ребенок знает ответ.
Демон цокнул языком, после чего, вальяжно откинувшись на позади стоящую парту, произнес:
– Её ждет особый прием у меня. Девчонка предала вас. Выдала, чем вы занимались прошлой ночью.
– Мы – демоны – предаем, лжем, обманываем, совращаем исключительно людей. – Перехватил слово Сартия, – но не друг друга. Не понимаю откуда появились стереотипы о том, что мы своих же, если что, насадим на копье и будем сдирать кожу, – фыркнул он, – Она кинула вас. Сдала нам. Точнее, видимо, желая остановить, она прибежала ко мне и попросила уберечь от глупой ошибки. Но это предательство. Сделала так раз, сделает и два. А знаете, что за это будет? Если у нас с Аластором будет плохое настроение, то мы казним ее, поскольку закон нам разрешает это сделать, – добавил демон.
Внутри все похолодело. Справедливость и дружба. Где та тонкая грань, когда твой друг переступает черту, надеясь спасти тебя, а делает хуже всем?
Тонкий, еле слышимый голос внутри меня говорил, что Кира это заслужила. Она слишком рано решила сдаться, а слабым не место ни в Аду, ни в Раю. Быть может, во мне говорила обида за то, что подруга в последние месяцы так не разговорчива? Что пыталась избегать и не контактировать ни со мной, ни с кем другим? Но я не могу ее вот так запросто потерять, ведь чувствовала вину, и совесть не унималась.
Эти мысли роем противных ос жалили сознание, а демоны это слышали. Я видела, как им нравится замешательство. Они умели читать мысли без нашей воли.
Прикрыв глаза и сосчитав до десяти, я поняла, что все это время забывала поставить свои мысли на блок. Нас учили этом в Раю и повторяли, чтобы это делали чаще, чем даже надо. Не только на переговорах, не только во время опасной игры. Нельзя позволять остальным так явственно слышать вас. А тем более сейчас. Демоны воспользовались моей минутной слабостью.
– Аластор, у тебя прям праздник. Будешь пытать дочку самого архангела. Думаю, Михаилу будет очень приятно узнать, что именно ты сделаешь с ней, – ухмыльнулся Сартия.
– Пройдемте, – прорычал Аластор уже нечеловеческим голосом.
Его лицо вытянулось в острую морду, похожую на клюв, внутри которого виднелись ряды острых как бритва зубов.
Именно тогда я поняла, что надо будет терпеть и поклялась себе, что не издам ни единого звука боли. Не крикну и не заплачу. Я буду сильной, ведь Ад для сильных. И если выдержу пытки палача, то смогу уже вынести абсолютно все, что угодно. Начиная от душевной боли и заканчивая тяжелой физической.
Телепортировавшись с Аластором на его территорию, я почувствовала, как живые цепи обвили тело. Руки и ноги натянули таким образом, будто хотели меня лишить всех конечностей сразу. Но самое страшное, что я потеряла из виду палача. Перед глазами лежали различные кинжалы, неизвестные мне жидкости в бутылочках и сердце противно замирало от осознания, что он все это проверит на мне. Внезапно, позади я услышала мерзкий, скрипучий, нечеловеческий голос Аластора.
– Ну что, начнем игру?
Я поклялась не орать, но ведь и палач знает правила своей игры.
Часть 2
Кейт
Я помню, как пообещала себе, что буду сильной. В конце концов мы сами заслужили наказание и должны были достойно принять его.
Боль, страх и отчаяние – вот что чувствуешь, находясь в подвале палача.
Две недели нестерпимой боли и мук с тех пор навсегда отпечатались у меня в памяти, а злой, нечеловеческий смех демона преследовал еще многие годы в самых страшных кошмарах.
Возвращаясь к утру в Рай, я чувствовала, как губы неприятно побаливали, ведь в первые три дня прокусывала их сразу же до крови.
Палач и не собирался щадить. Он выкладывался на полную, делал все, чтобы сейчас, стоя на пороге дома, мое тело тряслось как осиновый лист на ветру, а я, того и гляди, упаду на колени, даже не дойдя до кровати.
Два этажа казались невероятным испытанием, ведь каждый шаг отдавался болью во всем теле, а руки предательски соскальзывали со стен и перил, в попытках зацепиться хоть за маленький выступ или подсвечник.
Наконец я смогла добраться до своей кровати, в которую рухнула как поваленное ветром дерево и не смела более шевелиться.
Только спустя минут двадцать, находясь на грани сна и реальности, кое-как сняла с себя окровавленную и подранную в лохмотья одежду и с тихим болезненным стоном укрылась мягким одеялом, что приятно касалось кожи. Надо было еще, по-хорошему, сходить в душ, чтобы смыть с себя кровь, но сил уже не осталось.
Лёжа в кровати, я думала о том, что отец безусловно уже узнал о нашей выходке и какое наказание последовало за ней. Школы просто обязаны были предупреждать родителей о таких крупных инцидентах. И не удивлюсь, если этим занимался сам Сартия. С каким же он упоением в голосе он говорил, как «приятно» будет узнать Михаилу столь «прекрасное» известие.
В моей голове никак не хотел укладываться тот факт, что то, что мы отчасти демоны, не является оправданием нашим деяниям. Да и мы все еще дети. Почему нельзя было просто простить и сказать, что так делать не стоит? Да, предупреждали, да, были ознакомлены, но ведь на первый раз даже смертные друг друга прощают.
«Dura lex, sed lex» – «Закон суров, но он закон». Отец часто любил повторять эту фразу, когда мы с сестрами где-то оступались. Он даже младшую учил этому, что, на самом деле, было правильно.
Как не печально, но мы были осведомлены о правилах и законах. Все об этом знали, но заставил нас сойти на землю тот чертов адский вискарь! В голове возникали все новые и новые оправдания нашей «шалости».
К счастью, отца я пока не видела, да и как-то не очень-то и хотелось. Уже точно знала, каким суровым взглядом он будет смотреть на меня. И в мыслях наверняка останется всего лишь одна мысль: «Что же я в своей жизни такого сделал, что мне досталось такое отродье?».
Прости, пап, но твоя дочь искренне хотела повеселиться и забыла об ответственности. Честно, прости.
Я абсолютно потеряла счет времени, лёжа в полусонном состоянии и уходя глубоко в мысли, которые перескакивали с одной на другую. То винила саму себя, что посмела вот так вот легко поддаться и нарушить закон Ада, то ненавидела Киру, что, абсолютно не думая, сдала нас, хотя по-своему хотела остановить.
Где-то вдалеке на фоне я услышала шаги в гостиной, негромкие голоса, обсуждающие предстоящий день, даже смех. Было очень больно осознавать одно – стоит мне появиться на пороге в столовую, общение тут же исчезнет и повеет холодом. Так было почти всегда и вряд ли когда-либо изменится.
Ближе к ночи тело начало приходить в себя, и я поняла, что даже могу пойти в душ. К сожалению, из-за крайней подавленности, не получилось сотворить даже самую легкую магию. Наверное, это был один из огромных минусов ирамитасов – надо быть бесконечным оптимистом и никогда не падать духом, чтобы постоянно использовать свои силы на полную мощность. Они зависели от нашего морального состояния, которое имело свойство падать, когда это было так необходимо.
По коже потекла приятная прохлада. Вода смывала весь ужас, который произошел за последнее время. Вот бы еще можно было очистить собственные воспоминания.
Однако вскоре вода перестала окрашиваться в красный цвет, грязь с тела исчезла и я, надев шелковую белую сорочку на голое тело, спокойно легла обратно в кровать.
К тому времени бледный диск Луны уже во всю освещал просторную комнату, будто сам хотел поинтересоваться моим самочувствием.
