Эпизоды любви

Осознать, как я тебя люблю.

– Осознать, как я тебя люблю, – еще раз перечитал последнюю строчку Андрей Владимирович.

Глава XIII. Корпоратив

Андрей Владимирович в очередной раз посмотрел на часы. Без четверти пять. Совещание длилось уже почти два часа, а решение до сих пор так и не было принято. Обсуждался очередной виток рекламного бизнеса Углова, который для окончательного принятия решения созвал расширенный совет. Здесь был и набравшийся за последние годы опыта Антон и недавно вышедшая из очередного отпуска по уходу за ребенком Юля. Теперь на их с Антоном попечении находились двое замечательных малышей шести и двух лет. Конечно, была и Саша – бессменный помощник Андрея Владимировича. Но были среди приглашенных и новые сотрудники, совсем недавно влившиеся в большой коллектив компании. Вот они-то как раз и не находили взаимопонимания со старыми кадрами. Антон, Юля и Саша не обладали специальными экономическими знаниями, и полагались при принятии решения на свой жизненный и производственный опыт, в то время как новые сотрудники, Дмитрий, Анна и Максим, являясь в основном представителями финансово-экономического блока компании, отстаивали свою точку зрения, опираясь на цифры, формулы и графики. Они с жаром доказывали, что новое начинание Углова– фабрика упаковки, является непрофильным направлением для основного рекламного бизнеса, требующим значительных материальных вложений, длительного времени на подбор и обучение кадров, неясные перспективы сбыта продукции, и, вследствие этого, туманные сроки окупаемости. В силу этого данный проект представлялся им неоправданно рискованным, а так как для его реализации требовалось значительное отвлечение средств от основного бизнеса, они категорически возражали против его запуска. Старые члены команды, напротив, внутренне ощущали, что проект крайне перспективен, но доказать это с цифрами в руках не могли. Признаться, Углов уже принял окончательное решение, но, тем не менее, он не упускал ни одного довода за и против, внося в свой блокнот рабочие пометки, чтобы потом, при начале реализации проекта, учесть все детали и все возможные варианты развития событий. Он прекрасно помнил свой первый предпринимательский опыт, когда, открывая свою первую мини-типографию, в силу своей тогдашней неопытности не учел многие затраты, вследствие чего вынужден был вытаскивать начатое дело на пределе физических сил и материальных возможностей. Но, хотя, как мы сказали, Андрей Владимирович уже принял окончательное решение, и большинство из присутствующих на совещании думали так же, он не хотел, чтобы оно было навязано остальным членам коллектива волевым решением сверху. Он хотел, чтобы в результате обсуждения команда пришла к единому мнению. И как только это произойдет, как только все примут это решение как свое собственное, так сразу процесс противоборства мнений перейдет в процесс созидания, когда каждый из них не будет искать оправданий, почему это сделать нельзя, но будет искать решений, как преодолеть те трудности, которые он сам же несколько минут тому назад разрисовывал как непреодолимые. Однако процесс затягивался, и Андрей Владимирович уже начал уставать от бесконечного обсуждения одних и тех же вопросов. Он уже несколько раз машинально поглядывал на часы, намереваясь, но не решаясь прервать затянувшиеся дебаты.

Между тем, после очередной, особенно эмоциональной речи Антона за столом возникла небольшая пауза. Казалось, что ему отчасти удалось поколебать первоначально негативное мнение представителей нового поколения компании, которые, не желая сразу признавать свою неправоту, тем не менее, хотя бы сумели поглядеть на проблему с другой точки зрения. Воспользовавшись предоставленной передышкой, Андрей Владимирович встал из-за стола и, подойдя к окну, распахнул вертикальные жалюзи, надеясь насладиться таким знакомым ему пейзажем. Однако, вместо уходящей в гору извилистой улицы, окруженной одноэтажными домиками, он увидел лишь свое отражение на фоне освещенной комнаты, да пару желтоватых пятен фонарей в сплошной чернильной темноте за окном. Ни намека на снег, хотя шла последняя декада декабря. Лишь один раз в ноябре земля покрылась тонким снежным слоем, да и тот растаял через несколько дней.

– И все-таки мне непонятно, как можно делать прогноз практически на воде. Мы обладаем только официальными цифрами из баланса, а что там на самом деле за ними стоит одному богу известно. Может там уже все продано давно, – Дмитрий обвел взглядом присутствующих, но увидев, что не получит ответа, адресовал тот же вопрос Андрею Владимировичу. – Андрей Владимирович, ну откуда у Вас такая уверенность, что все эти основные средства не проданы, не заложены, наконец, что они находятся в рабочем состоянии?

Углов отвернулся от окна и вновь подошел к столу совещаний, но садиться не стал, а остался стоять около своего места в торце стола рядом с белой доской, сплошь испещренной цифрами и цветными диаграммами.

– Еще раз хочу обратить внимание всех присутствующих, что мы покупаем не отдельные объекты основных средств: не станки, не линии и даже не отдельный цех, а приобретаем все предприятие как имущественный комплекс, – Андрей Владимирович обвел взглядом всех присутствующих, – Поэтому нам не нужно стремиться оценить каждый отдельный объект с максимальной точностью, важно посмотреть на эту фабрику как бы с высоты птичьего полета и оценить картину в целом. Ну вот смотрите, – Углов стер с доски все цифры и графики, и нарисовал в центре большой круг. – Вот наша фабрика. Что на ней имеется? Цех по производству гофротары, – он нарисовал небольшой прямоугольник внутри круга. – Конечно в цехе имеется различное оборудование, – Андрей Владимирович несколькими точками внутри прямоугольника обозначил оборудование, – но нас оно пока не интересует. Так, что там еще есть? Цех по производству пластиковой тары, склад готовой продукции, административное здание, котельная, гаражи, вспомогательные помещения, – Углов продолжал рисовать внутри большого круга квадратики и прямоугольники. – Ну подсказывайте, что там еще есть? – Дмитрий заглянул в папку с документами, и перелистнув несколько страниц развернул план земельного участка, с нанесенными на него постройками – Склад сырья, крытая погрузочно-разгрузочная площадка, автомобильная стоянка. Вроде все.

– Ну вообще-то не все, ну ладно, нам пока для дальнейшего понимания хватит. Итак, для определения эффективности вложений нам нужно определить, сколько это все может стоить.

– Андрей Владимирович, мы же все это считали уже, – поднял руку Максим.

– Считали, – согласился Углов, только немного не то считали. Мы считали, сколько это может стоить, если все покупать по отдельности. Смотрели баланс, смотрели карточки основных средств, даже сами станки в работе смотрели, когда работали с ними по общему проекту. По-моему, из здесь присутствующих на фабрике у них все побывали? – Андрей Владимирович обвел взглядом собравшихся, и все согласно кивнули ему в ответ. Ну значит примерное представление об их возможностях и об их теперешнем положении все имеют? Так вот, возвращаясь к нашей оценке, хочу спросить, а сколько по-вашему стоит земля под этим объектом, никто не считал? И, между прочим, земля у них не только внутри забора. У них вот тут участок есть, и вот этот участок тоже их. – Андрей Владимирович заштриховал два участка, примыкающие с разных сторон к нарисованному кругу. Кстати, а забор? Видели, какой забор на фабрике? – Тюрьма, – подтвердил Антон.

– А сколько стоят подъездные пути? – Андрей Владимирович внизу слева обозначил автомобильную дорогу, а рядом с ней нарисовал железнодорожную ветку. А веточка эта метров пятьсот будет, – провел он рядом с ней жирную линию. – Представьте, сколько будет стоить такую же ветку построить в городской черте, и сколько времени на согласование уйдет? А тут все готовое.

– Но ведь это все только увеличивает стоимость? – опять поднял руку Максим.

– Вот, а теперь давайте поговорим о стоимости. Что такое цена товара?

– Себестоимость плюс торговая наценка, – опять поднял руку Максим.

Андрей Владимирович только досадливо махнул рукой. – Цена товара – это не что иное как результат договоренности между продавцом и покупателем, и больше ничего. Мы в данном случае покупатель, а с кем мы будем договариваться о цене? Кто у нас продавец?

– Понятно кто. Директор, – протянул Максим.

– Это ты станок мог бы у директора купить, ну или бокс в гараже, – возразил Антон, – А мы всю фабрику купить хотим. Тут нужно с хозяевами разговаривать. Это же их бизнес, а не директора.

– Замечательно. Ну а кто же у нас хозяева? Дима, можешь нам основных назвать? – Андрей Владимирович повернулся к доске, готовый записывать.

Дмитрий опять заглянул в толстую папку, и, найдя нужный документ, пояснил, – Я тут кое-какой расклад сделал. Директор 10%, главный инженер 5%, главный бухгалтер 2, 5%, еще есть около 1% у главного технолога, да, есть еще какая-то инвестиционная компания. У нее 15%. Они в свое время акции на аукционе купили, хотели директора поменять, но ничего у них не получилось. Андрей Владимирович быстро записал: Д – 10%, ГИ – 5%, ГБ – 2, 5%, ГТ – 1%, инв. комп. – 15%. Итого 33, 5%, а где же остальные?

– Остальные акции по работникам предприятия распределены, но это мелочь вообще, – Дмитрий неопределенно помахал в воздухе ручкой.

– И эта, как выразился наш уважаемый финансовый аналитик, мелочь составляет 66, 5% от всех акций предприятия. Вот где нам предстоит поработать. – Андрей Владимирович обвел кружком цифру и сделал паузу, ожидая вопросов.

– Мы о цене хотели поговорить, – напомнил Максим.

– Так вот о цене. Только давайте прежде решим, для чего мы покупаем предприятие?

– Чтобы им управлять, – подала голос новенькая Аня

– Вот именно, управлять, – согласился Углов. – А для того, чтобы управлять предприятием мы должны?

– Поставить своего директора, – опередил Аню Максим. Вообще, как заметил Андрей Владимирович, диалоги охотнее поддерживали новые члены команды. То ли они хотели выделиться перед руководителем, то ли старые кадры считали ниже своего уровня отвечать на вопросы, ответы на которые и так были для всех очевидны. Впрочем, в данном случае Углов устроил обсуждение как раз для молодежи, т. к. чувствовал, что они не совсем понимают суть предлагаемого им плана по приобретению нового предприятия.

– Ну вот видите, как у нас акценты сместились, выходит наша цель не купить все активы предприятия, а лишь поменять директора. А для этого нам нужно приобрести всего 50% плюс одну акцию. И то это в самом крайнем случае. И заметьте, что стоимость акций и активов это две совершенно разные вещи. Активы могут быть неизменными, а стоимость акций может колебаться в очень широких пределах.

В дверь постучали, и спустя мгновение в приоткрывшуюся дверь заглянула симпатичная головка одной из сотрудниц.

– Извините, Антона Сергеевича можно на минутку?

Антон вопросительно посмотрел на Углова и тот утвердительно кивнул головой. Андрей Владимирович сделал паузу, давая Антону время выйти, но не успел тот скрыться за дверью, как вновь появился, направившись на свое место.

– Что там? Что-то срочное? – поинтересовался Углов.

Антон неопределенно пожал плечами, – Вообще-то там все к празднику готово. Все только нас ждут.

– Да ты что? А я и забыл. А что же вы все сидите, и никто мне не напомнит?

– Так не просто так сидим, – удивился Антон.

– Не просто так, – согласился Углов, – Но все равно давайте закругляться. Ликбез по ценным бумагам заканчиваем, давайте вкратце определим задачи. Я буду быстро говорить, вы все записывайте. Итак, что нам нужно сделать? Дима, записывай. Узнать точный список акционеров. У тебя свежие данные? – Дмитрий попытался найти на списке какую-нибудь подсказку, могущую рассказать о времени его составления, но даты нигде не стояло. – Ладно, не ищи, все равно список придется обновить. У кого-нибудь есть на предприятии зацепка, чтобы можно было реестр акционеров свежий достать?

– Так они сами и не ведут, – заметил Антон, – Отдали в какую-то фирму специальную.

– Реестродержатель, – поправил Антона Дмитрий.

– Значит неофициально нам его затруднительно будет получить. Ладно, тогда пойдем по официальному пути. Нужно будет дать объявление в газетах, что организация покупает акции такого-то предприятия. Аналогичные объявления нужно расклеить на доске объявлений самого предприятия и поблизости от него.

– Поблизости это где? – попытался уточнить Максим.

– Да хоть где. Хоть на столбах, хоть на заборе. В данном случае это не имеет значения. Чем больше, тем лучше. Их, конечно, начальство прикажет срывать, но нам нужно, чтобы хотя бы несколько штук попались на глаза рядовым работникам, а дальше уже сарафанное радио само разнесет. Да, в объявлении обязательно напишите «дорого».

– Андрей Владимирович, ну уж, наверное, сообразим, что ли? Не маленькие, – Улыбнулась Саша.

– Ну уж надеюсь, что сообразите, это я так, на всякий случай.

– А дорого, это сколько? – поднял руку Дмитрий.

– Дорого, это сто рублей за акцию.

– Это дорого? – не скрыл своего удивления Дмитрий, – Да ведь стоимость активов в расчете на одну акцию…

– Это дорого, – прервал его Углов. – Я вам уже говорил, что стоимость активов никак не привязана к стоимости акций.

– За такую цену и не продаст никто, – пробурчал Максим.

– Ну, кто – никто, продаст, – возразил Андрей Владимирович. – Конечно, у кого большой пакет, тот пока продавать не будет. Подождет. А вот у кого по мелочи, а это как правило рабочие, причем чем ниже квалификация, тем меньше акций, тот может и продаст.

– И сколько мы за такую цену купим? – Не вытерпел на этот раз Антон.

– Сколько купим. Потом цену будем помаленьку поднимать. Нам для начала один процент всего нужно купить, чтобы свежие данные из реестра получить. Ну а дальше будем с конкретными акционерами о конкретной цене говорить.

Поднялось еще несколько рук, Андрей Владимирович, видя, что закончить быстро не получается с тревогой посмотрел на часы и развел руками. – Вижу вопросов много, сегодня нам все равно их все не решить. Давайте отложим до понедельника, а то неудобно, люди нас ждут. А вы пока за выходные подумайте, вопросы накидайте, чтобы мы в понедельник их быстренько смогли обсудить, хорошо?

Все зашуршали бумагами, убирая их по папкам и портфелям, затем с грохотом отодвигаемых стульев начали не спеша вставать и выходить из кабинета. Когда Андрей Владимирович остался один, в дверь просунулась голова тети Маши.

– Андрей Владимирович, я приберу тута, покудова все разошлись? – И, не дожидаясь его разрешения, она деловито прошмыгнула в кабинет с ведром и шваброй.

– Тетя Маша, а что вы сами-то? Уборщицы что ли нет?

– У нее поди тоже работы нынче хватит, мусор за вами разгребать опосля гулянки. Ну-ка, ножки-то подыми, я тута протру по-быстренькому, – деловито скомандовала тетя Маша, возя шваброй с мокрой тряпкой под столом директора. Андрей Владимирович едва успел поднять ноги.

– Ну подождите, я хоть выйду, только бумаги в стол уберу, – Углов сгреб в охапку лежащие на столе бумаги и попытался засунуть их в верхний ящик. Несколько листков упали и прилипли к мокрому полу. – Мария Ивановна, ну вы хоть бы от двери пока начали, – взмолился директор, пытаясь поддеть ногтем, приклеившийся намертво, лист. Та, отставив в сторону швабру, выпрямившись и подбоченясь, сверху вниз взглянула на склонившегося в неестественной позе Углова.

– Ну мил человек, ты даешь! Это как же я начну от двери-то мыть? Мне ж потом придется по чистому полу назад возвращаться. А я летать не умею. У меня крыльев-то нету.

Андрей Владимирович, не оставляя попыток отлепить от пола документы, через плечо попытался взглянуть на Марию Ивановну. В своей величественной позе она напомнила ему статую Посейдона. Только вместо трезубца, в ее руке была швабра, а вместо морской пучины у ног – пластмассовое ведро с грязно-коричневой водой. Видя попытку директора что-то ей возразить, она успокоительно махнула ему рукой. – Ну, ну, ты не торопись, я покаместь воду поменяю, – и, прислонив швабру к столу, она подхватила ведро и удалилась из кабинета.

Подобрав и кое-как обтерев тыльной стороной ладони бумаги, Андрей Владимирович решил все же немного их разобрать, прежде чем засунуть в стол. Он торопливо просматривал содержимое листков и складывал их в небольшую стопку, время от времени вставляя внутрь отдельные листы, или меняя порядок их следования. Уже убирая рассортированные листы в отдельную папку он услышал через открытую дверь громкий голос тети Маши, которая давала кому-то указания вести себя хорошо на предстоящем празднике: фантики под столы не кидать, из хлопушек не стрелять, и вино на пол не проливать, потому как все это потом ногами по всей комнате развезется, прилипнет, а уборщицам как будто делать больше нечего, как конфетти от пола отскабливать, да фантики из углов выметать. Андрей Владимирович только улыбнулся, услышав столь знакомые ему командные нотки в голосе старого человека, – Молодец все-таки тетя Маша, умеет всех построить, и ведь что самое интересное, все ее слушаются, хотя должность у нее не слишком высокая. То ли командир уборщиц, то ли начальник вахтеров и сантехников. В общем, умывальников начальник и мочалок командир, как говорит про нее Антон. Когда-то давно, она работала вместе с Угловым в одном рекламном агентстве, выполняя схожие функции. Правда тогда в ее подчинении никого не было. Она сама в одном лице была и уборщицей, и вахтером, и ночным сторожем. И уже тогда она была на пенсии. И было это восемь лет назад. Сколько же ей лет теперь? Выходило, что около семидесяти. Но по своей энергии она могла бы дать фору многим молодым. Потом, когда Андрей Владимирович открыл собственную фирму, он на некоторое время потерял ее из виду. Но пару лет назад, встретив ее случайно летом на зеленом базарчике, очень обрадовался, и одновременно огорчился, увидев, как постарела и пообносилась некогда боевая тетя Маша. Ее надтреснутый, но от того не менее громкий голос он услышал из соседнего торгового ряда. Тетя Маша торговалась с продавцом зелени – молодой дородной бабой лет тридцати пяти, уверявшей старую женщину, что вырастила все на своем собственном подворье, без нитратов и пестицидов, удобряя лишь одним чистым навозом, и поэтому в ее зелени содержатся особо полезные витамины и никакой химии.

– Ты хоть этот навоз-то знаешь, как выглядит? – отчитывала оторопевшего продавца тетя Маша. – Ну-ка поделись, как ты им укроп с петрушкой удобряешь, я вот тоже хочу на балконе посадить. Может ты мне навозику-то свежего привезешь, а?

– Да ну тебя, – махнула на престарелую женщину продавец.

– Что, тетя Маша, обманывают тебя? – окликнул старую знакомую Андрей Владимирович, – Здравствуйте, давненько не виделись.

– И ты не хворай, мил человек, – оглянулась на Углова Мария Ивановна.

– Ее обманешь, – неожиданно весело сверкнула улыбкой на полном румяном лице продавщица.

– Тьфу ты, перекупы проклятые, заполонили все, – посетовала Андрею Владимировичу тетя Маша, отходя от прилавка. – А ведь у них и укроп не так пахнет, и огурцы не такие душистые – вода одна. А все туда же. На своем подворье, – оглянувшись, передразнила она бойкую продавщицу, но та только беззлобно рассмеялась.

– Вот ведь, что значит старый человек, на мякине не проведешь.

– А если старый, это что значит, обманывать можно? Глаза твои бесстыжие, – попыталась вернуться неуемная Мария Ивановна.

– Тетя Маша, да оставьте вы ее, – Андрей Владимирович приобнял за плечо старую женщину, стараясь ее развернуть и увлечь в сторону от прилавка, – У вас-то как?

– У меня-то? У меня все хорошо, – глядя куда-то в сторону, скороговоркой проговорила Мария Ивановна. При этом ее морщинистые руки, не находя себе места, суетливо расправляли на поясе складки старого выцветшего платья.

– Работаете еще? – поинтересовался Андрей Владимирович, не убирая руку с плеча старой женщины, пытаясь заглянуть ей в глаза.

– Да какое там, – махнула рукой тетя Маша. – Аккурат как ты ушел, отработала еще пару месяцев… – она еще хотела что-то добавить, но, похоже, передумала. Да и то хватит, пора и отдохнуть-то на старости лет.

Андрей Владимирович уловил в ее голосе чуть заметную горчинку. Похоже не сама она решила вот так взять и отдохнуть. – С Николаем Сергеевичем, что ли поругались?

– Был грех, – кивнула головой Мария Ивановна. – Ты понимаешь, я ему говорю обожди, не следи, а его как надирает. Все полы мне истоптал, окаянный. Ну я его тряпкой и шуганула, – тетя Маша рассмеялась, вспоминая давнюю историю.

– А он?

– Ну а он меня тоже шуганул. Но я ему напоследок все сказала. У, супостат! – тетя Маша погрозила воображаемому Николаю Сергеевичу в воздухе кулаком. – Все тихий, тихий был, а как ты ушел, житья-ж никому не стало. Все цепляется и цепляется, ну как репей к собачьему хвосту. То это ему не так, то то не эдак. Подь-ка сюды, – тетя Маша сухонькой, но еще крепкой рукой быстро пригнула за шею Углова и давясь от смеха зашептала ему в ухо, – Я как уходила-то, ему и грымзе его воды грязной в обувку налила.

– Тетя Маша?!

– А что тетя Маша? Пущай в мокреньких походют, – захихикала, прикрывая рот рукой, старая женщина. – Я ж не только за себя, я ж за всех старалась. И за Васю мово, – на последних словах ее лицо сделалось торжественно-печальным.

– Из солидарности, значит? – подытожил Андрей Владимирович.

– Чего это? – то ли не поняла, то ли не расслышала тетя Маша.

– Значит выгнал он Вас, паразит такой? – громко и четко, чтобы расслышала Мария Ивановна, произнес Углов.

– Чего ж выгнал, – удивилась пожилая женщина, – Говорю же, сама ушла. Да и какой же он паразит, правильно он говорит, старая я стала, бестолковая. Силов уж совсем нету, – посетовала тетя Маша. – А кто старое помянет, тому глаз вон.

Андрей Владимирович только подивился отходчивости старого человека.

– Сил, говорите, нету? А я поработать вам хотел предложить, неожиданно для самого себя произнес Углов.

Мария Ивановна укоризненно взглянула ему в глаза. – Жалеешь?

– Ну почему жалеешь? Правда человек нужен. – И неожиданно для себя он тут же осознал, что действительно уже давно ищет человека на должность завхоза, и что Мария Ивановна, пожалуй, лучшая для этого кандидатура, несмотря на все ее странные выверты характера.

Наверное, что-то в его словах прозвучало искренне, потому что Мария Ивановна подняла на него полные надежды глаза и с тревогой в голосе спросила, – Правда, что ли работник нужон?

– Еще как нужен! Так поработаете еще? Сил-то хватит?

А работник был ему действительно нужен. И все из-за непомерного аппетита арендодателя, у которого Углов снимал площади под свое агентство. Не прошло и года с момента переезда, как тот потребовал увеличения арендной платы на 30%. Углов просто оторопел от такой наглости.

– Семен Семенович, мы же с вами договаривались, что если большие площади возьмем, то вы нам скидку сделаете.

Семен Семенович – единоличный хозяин бизнес-центра, поймал Углова прямо в коридоре, и сразу огорошил этой не самой приятной новостью.

– Договаривались, – не стал отнекиваться низенький и толстенький Семен Семенович, – Но понимаешь, какое дело, – он поскреб своей       пятерней довольно внушительную лысину на не менее внушительной голове. Похоже он на ходу придумывал аргументы, подтверждающие обоснованность своего решения.

– Во-первых, я тебе скидку предоставил, – Семен Семенович загнул короткий толстый палец на такой же широкой и короткой ладони. У него вообще все было широкое и короткое, начиная от толстых коротких ножек и кончая большой приплюснутой головой, увенчанной огромной блестящей лысиной в обрамлении темно рыжих волос.

–Но, – попытался возразить Андрей Владимирович.

– Что, но? Предоставил или нет? – прервал его Семен Семенович.

– Ну предоставили, согласился Углов, – Но ведь года еще не прошло, а вы уже поднимать хотите.

– То-то. Предоставил, – удовлетворенно констатировал Семен Семенович, не замечая, однако, последней фразы Углова.

– Во-вторых, инфляция, – Семен Семенович загнул второй палец. Андрей Владимирович только махнул рукой. – Ну какая еще инфляция?

– В-третьих, – владелец недвижимости на секунду задумался, очевидно пока не придумав еще один неопровержимый довод, – личные обстоятельства, – добавил он после короткой паузы.

– Ну вот сразу бы с этого и начинали, – обиженно пробурчал Андрей Владимирович, – А то инфляция.

– Да какая разница с чего начать, итог все равно один, – философски изрек Семен Семенович, собираясь закончить разговор, – И потом у нас статус. Центр города, – неожиданно вспомнил он уже уходя четвертый довод.

– Когда мы вселялись, между прочим, одними из первых, вы по-другому говорили, бросил ему вслед Андрей Владимирович.