ПО ЛИНИИ Е

– Все очень просто. Странник – нейтральная фигура, но рискну предположить, что его эксперименты не остались без внимания Братства или Фракции.

– За ним следили?

– Шпионы. Конечно. Он верно понимал, что лучше всего действовать в землях Вольных Княжеств. Каждый год он что-то узнавал и продвигался к получению неведомой энергии, поэтому ему и приходилось менять свое местоположение. В заключительной части экспериментов ему понадобился город: Сторог как нельзя лучше подошёл для этой роли. Во-первых, здесь был физический институт и хоть какая-то лаборатория в нем. Во-вторых, военная мануфактура с разного рода механизмами и химическими веществами. В-третьих, из-за сложной политической игры Сторог равно поссорился с Царством и Империей – обителью Фракции и Братства. В-четвёртых, Сторог равноудален от Империи и Царства. И вот Странник понимает, что близок к разгадке, что нужно делать?

– Убегать? – предположила Азира. – Но куда?

– Верно, убегать. Хорошо бы в глушь деревень или лучше в горы. К Каменеву далеко, в город детства – тоже. Остаётся подыскать такое место в этом княжестве, но ему необходимо везти артефакты. Нанять карету – заметно, на лошади в одиночку тоже рискованно. Остается железная дорога: можно затеряться среди пассажиров и сойти тайком с поезда.

– А во времена Странника были поезда? – удивилась девушка.

– Да. Не такие быстрые как сейчас, но через Сторог уже осуществляли движение. Так вот, Странник сел на поезд, скрываясь от наблюдения. Только я сомневаюсь, что он выбрал бы деревню рядом с железнодорожным полотном, надо двигаться дальше.

– Куда?

– Я изучил карту Острожского княжества, и на последнее тайное пристанище могут претендовать семь деревень.

– Семь? – выдохнула Азира

– Да, но берём в расчёт характер работы Странника. Ему нужна была молния. Проведя в городской библиотеке и архиве Сторога исследования, я обнаружил поверья и любопытные названия лишь у трех: Громовка – первая деревня; Лихая, по поверьям, место аномальное: то туманы, то грозы в этом месте; и, наконец, Лысая Гора.

Склон горы оброс ельником, а вершина ровная, как стол, без всякой растительности. Рядом ютилась небольшая деревенька домов на восемь. Мы уверенно шагали прочь, оставляя Лысую Гору за спиной, даже не входя в деревню.

– Ельник и несколько полудохлых ворон, а все мужчины с воспаленными глазами, я благодарю вас, что мы не вошли на Лысую Гору. Крестьянские мужики показались мне воровато-звероватыми, а женщин с детьми будто и вовсе не было, – шла рядом Азира.

– Достаточно было одного взгляда, чтобы понять, что Страник не обосновался бы в Лысой Горе. Домов мало, к тому же часовенка стоит. А то, что вы приняли за воровато-звероватость, больше в них выдавало суеверие и набожный страх. При первых же опытах Соколова подняли бы на вилы, а дом сожгли, – отстраненно объяснил я, сверяясь с солнцем.

– Ой, а часовенку я и не увидела, – сказала Азира. – Рад, не боитесь ли вы, что крестьяне из суеверного страха нас порешат, как только мы уйдем чуть дальше от деревни?

– Возможно.

– Сарказм, – скорее утвердила, чем предположила девушка. – Какая следующая деревня?

– Громовка.

Вот только на месте Громовки мы обнаружили пустырь.

– И как это понимать?

– Сгорела, может просто ушли люди, а может война стерла эту деревеньку с лица земли, – бесцветно отозвался я.

Мы шли по пустому полю: ни кустов, ни мха, просто большой кусок голой земли, сдавленный с двух сторон буграми.

– Рад, мы уже так долго идем, что я решительно подумываю об обеде. Может, сделаем остановку?

Я обернулся и смерил ее холодным взглядом.

– Остановку сделать не можем, но проблему вашего голода решим, – я протянул ей пирожки.

– И все? – возмутилась она.

– Не бойтесь, запить я вам тоже дам, – легко ответил я, протягивая фляжку.

Солнце скатывалось за холмы, когда мы входили в Лихую. Деревенские мужики искоса смотрели на нас: от чужаков не жди ничего хорошего. Ребятишки высовывались между прутьев забора, словно мы были чем-то иномирным.

В Лихой была всего одна улица, вытянутая вдоль реки, от которой веяло зимним холодом. Жёлтый камыш, лай дворняжек сопровождали нас всю дорогу.

Деревня кончилась, но мы продолжили идти по дороге. Тележные следы змеились через бурую траву. Лихая скрылась за поворотом среди оврагов.

–Просчитались? Странника не было ни в одной из деревень. Что мы будем делать? – бомбардировала меня вопросами Азира.

Я молчал и внимательно словно ощупывал взглядом жухлую траву. Проселочная дорога шла прямо, но что-то в стороне меня смутило. Я пока не понимал, что именно.

– Рад?

Я поднял вверх указательный палец.

Она шла молча за мной.

Я стал отходить в сторону от тележных следов просёлочной дороги. Под практически умершей травой что-то скрывалось. Это что-то было на границе понимания, но существовало. Я опустился и стал ощупывать землю и траву.

Трава, которая должна была скоро оледенеть, но прежде высохнуть, отчего-то теплила в себя жизнь. Она едва зеленела и была гибче своих сухих собратьев, словно я нащупал нить тайного следа. А как так может быть?

Надежда едва заметной искоркой тлела. Улыбка натягивалась, но я сдерживался, боялся спугнуть удачу.

Надо мыслить более критично; возможно, это могла быть случайность. Я продолжил ощупывать траву.

– Рад, – подала голос Азира.

Но я уже поднялся и неспешно шагал по следу, видимому лишь мне. Мы отходили от дороги. Может, это игра ожидания или же стойкое желание, но я пока двигался.

Так и есть: лесополоса, в которую мы упёрлись, имела прогалину, поросшую только кустарником. Вскоре я заметил, что и кусты хранили на себе несколько зелёных листьев.

– Мы будем двигаться на ночь глядя вглубь леса? – не унималась девушка.

Щелк. Щелк.

Азира резко посмотрела на меня, не мигая.

– Конечно, будем идти, – я прятал капсульные пистолеты в карманы.

Мы брели среди безлиственных деревьев. Тени удлинялись. Небо серело. Ночные птицы стали подавать голоса, но не показывались.

– Рад, мне жутко, – предприняла робкую попытку заговорить со мной графиня.

– Мы попали в полосу едва различимой энергии. Нужно найти источник, – увлеченно ответил я.

Солнце уже скрылось за горизонтом и начинали чувствоваться первые зимние заморозки.

Впереди, в сумерках появились маленькие клубы тумана. В его лоскутах угадывалась полуразрушенная башня, опутанная плющом. Разрушенная крыша, зияющий провал которой закрывали кроны двух крепких дубов, росших рядом. К слову, деревья именно возле башни сохранили желтые листья, остальные вокруг стояли голые.

– Вам это ничего не напоминает? – наконец я заговорил.

– Эм, – опешила девушка.

– Грубые каменные блоки сложены по кругу, довольно узкие окна трех этажей, расположенные на все стороны света, – подсказывал я.

– Эта башня похожа на ту, которая находится у имения господина Каменева…

– Верно. Только она меньше в два раза, так что ее могут скрыть деревья. А рядом с этой башней домик.

– Где?

– Правее. Его очертания почти полностью сокрыты подолом тумана.

– Рад, мне страшно!

– Азира, будьте спокойны, я рядом. Кажется, мы нашли то, что искали, – я осторожно взял ее за руку.

– Давайте покончим с этим быстрее и уйдем отсюда, – дрожь проступала по телу девушки, затрагивая даже пальцы.

– Сейчас изучим и пройдем в дом, – я отпустил ее ладонь из своей руки.

Я внимательно смотрел на башню, ловя себя на мысли, что меня что-то смущает. Нужно осветить развалины. Для этого кое-что есть в моем саквояже.

Швырнув небольшую колбу с подходящим составом вверх, увидел стальной штырь в возникшем лимонном свете. Штырь торчал из стены башенки вертикально вверх, а от него к забору домика тянулась стальная нить. Я решил проверить свою догадку и подобрал веточку. Описав дугу в направлении забора, она вспыхнула пламенем, едва скрывшись в тумане.

– Боже, – вздрогнула Азира

Ну конечно, без защиты Странник не оставит свой секрет. Этот огонь должен чем-то подпитываться. Я еще раз посмотрел на штырь и стальную нить. Достав из кармана малиновую пробирку, я приблизился к нити. Она висела над головой и потрескивала. Малиновая вспышка, громовой треск, синие искры: и порванная нить падает одним концом на землю, а вторым на стену башни.

Туман начал редеть, возвращая нам очертания забора и домика, но полностью не исчезал.

Я бросил вторую ветку. Она с гулким стуком отскочила на землю.

– Путь открыт, – констатировал я.

За забором высились оконные проемы второго этажа, которые недобро изучали нас.

– Выглядит жутковато. Будто старый дом с призраками или дом сельской ведьмы, – заволновалась Азира.

– Страх не должен мешать нашему делу, – спокойно сказал я и открыл калитку.

Во дворе не было травы, лишь голая земля, а деревья вокруг не имели листвы и возвышались словно серые призраки-стражи. Не было никакой хозяйственной утвари типа телеги или хомута, не было и других построек: только двухэтажный дом. Туман постепенно разлетался и возвращал нам украденные звуки. Мы услышали шум. Обойдя здание, сзади обнаружили изгиб стремительной реки, начало и конец которой уходили вглубь зимнего леса. Водная стихия пыталась оторвать большую лодку, привязанную к берегу.

Видно было, что дом давно заброшен, но он не поддался значительному разрушению.

Я коснулся двери, и она со зловещим скрипом открылась вовнутрь.

Внутри царили мрак и тишина. Стены подсвечивались иногда пробегающей синей искрой. Воздух внутри был свежим, будто после грозы. Мебель по-прежнему выглядела надежной: ни малейшего намека на тление или рассыхание древесины. Неведомой энергией было пропитано настолько, что даже пыли не было и в помине.

– И что теперь? – нервничала Азира.

– Нужно искать какой-либо механизм. Посмотрите на первом этаже, а я исследую второй, – предложил я.

– Ночью, в заброшенном странном доме, я никогда не разделюсь с вами! Хватит с меня музея, гор, столицы северных земель! – запротестовала графиня.

– Хорошо. Просто я думал, так мы быстрее справимся.

Полы неприятно скрипели в темноте, когда мы шли.

– Рад, разве у вас нет реактива, который бы хоть немного осветил нам путь?

– Ах да. Простите мне мою забывчивость.

Я достал небольшую бутылочку с закупоренной прозрачной жидкостью. Добавив пару капель реактива лимонного цвета, я получил источник света, по силе равный трем свечам, и мы продолжили поиски.

Ни в шкафах, ни в письменных столах мы ничего не нашли. Я начал простукивать пол и стены, иногда они щипались в ответ.

– Пойдемте дальше, – скомандовал я.

На втором этаже оказалось несколько запертых сундуков. Открыв все три при помощи небольшого набора отмычек, мы обнаружили лишь одежду.

– Теперь я окончательно утвердилась в том, как вы одолжили у музея артефакты. Не думала, что вы профессиональный взломщик! – негодовала девушка.

– Мне снова крайне совестно, – соврал я, перебирая одежду. – Может вы все-таки поможете мне с поисками?

– О нет, что вы, я буду лишь рядом! Работу по рытью в одежде оставляю вам, – Азира отступила на шаг назад, беспомощно подняв руки.

Ее платье осветилось синеватым призрачным оттенком. С подола падали синие искры, а волосы девушки стали подниматься.

– О боже. Что это, Рад? Мой дар? Так он проявляется у нетленных? – воодушевилась графиня, разглядывая свои руки, с которых срывались маленькие ветки молний.

Я не был столь наивен, внимательно осматривая девушку.

– Отойдите в сторону, – кисло бросил я.

Моя ученица отошла и свечение сразу исчезло.

– Ну вот, – огорчилась Азира.

– Видимо, здесь запечатанная молния, сильнее всего вырывается наружу, – предположил я.

Пол в этом месте был исцарапан необычными полосами, словно что-то после столкновения разлетелось в разные стороны. Тонкие царапины чередовались с темными пятнами. Таких пятен было восемь, и они словно возникли от воздействия высокой температуры на пол. Также бросалось в глаза отсутствие стекол в противоположных окнах.

– Нам надо внимательнее осмотреть двор.

Мы ходили вокруг дома. Туман, словно разорванный лапами оборотня, вползал обрывками во двор. Седой и древний, он создавал мистический флёр подворью. Под забором мы обнаружили странные металлические механизмы, прикрытые слоем земли. Размером с тарелку и по форме – как тыква, но немного приплюснутая. Четыре борозды на верхней крышке могли свидетельствовать о том, что крышка раскрывается, образуя четыре лепестка. Всего таких тыкв было восемь.

– Это, судя по всему, ловцы молнии. Предполагаю, что они образовывали цепь, которая запечатала молнию в стенах этого дома, – предположил я. – Давайте расположим их в центре двора.

Мы быстро расставили ловцов в форме квадрата.

– Вы уверены, что это необходимо делать сейчас? – волновалась Азира, нервно оборачиваясь по сторонам.

– Постойте, может их надо расположить под определенным углом и на определенном расстоянии? – я неспешно начал двигать их, увеличивая расстояние между ними.

– Получается? Что-то происходит? – тараторила графиня.

– Вы можете просто постоять на месте, кажется, я начинаю находить свечение. Может, мне и удастся высвободить энергию. Просто стойте, где стоите! – нетерпеливо прервал я поток вопросов.

И тут я только заметила, что нахожусь в центре ловцов.

Рад что-то нервно вращал в руках, в сумерках не разглядеть.

– Мерзавец, я не дам тебе этого сделать второй раз! Азира, бегите!

Я узнала срывающийся голос Тамары. Тьма ударила в Рада, отчего он отлетел в сторону дома.

– Что происходит? – недоумевала я.

– Бегите, графиня, пока не явился второй монстр!

-Поздно, – сказал твердый голос.

Из мрака выглянуло бледное усатое лицо. Серо-стальные глаза недобро сверкали, а в руках был пистолет. Выстрел разорвал тишину. Пуля пронеслась мимо меня, оставляя искристый след.

Тамара рухнула, хватаясь за плечо.

– Не думал, что это будет так легко. – смеялся Строгачев, пряча опустевший пистолет в карман – Думаю, можно забрать ваш дар самому, пока его не забрал Рад.

Сердце бешено заколотилось, виски сдавил спазм, ноги подкашивались.

– Не надо трагедий. Вы вошли во взрослую драку, госпожа Вересова, – продолжал Строгачев, видя мою панику.

Выстрел прервал речь Строгачева. Пуля дернула пальто на груди и кровавой струйкой вырвалась со спины.

Рад бежал к оппоненту, заряжая на ходу оружие.

В руках Строгачева появился второй пистолет. Пошел обмен смертоносными выстрелами. Я оказалась между ними, поэтому благоразумно упала на землю.

Шипение, а затем гром. Выстрел. Выстрел. Выстрел… Пули свистели надо мной. Я видела, как земля озаряется, отбрасывая силуэты дуэлянтов. Патроны кончились у обоих. Сизый дым и запах пороха витали во дворе. Я приподняла голову, чтобы осмотреться.

За спиной Рада стена дома темнела пулевыми отверстиями. Напротив него стоял и хищно улыбался Строгачев.

– Неплохо. Дальше в рукопашную? – поинтересовался он.

Они оттолкнулись ногами от земли и в несколько прыжков оказались лицом к лицу. Я едва успела отползти и развернуться, чтобы следить за поединком.

Рывок: кулак просвистел над головой Рада. Он пригнулся, прикрывая левым кулаком висок, и выстрелил правой в солнечное сплетение. Плотный звук, будто щелкнул кожаный ремень. Вторая ладонь Строгачева капканом сжалась на правом кулаке Рада. Он застыл. Сверху в лицо обрушился кулак врага и послышался хруст шейных позвонков. Меня поглотил ступор, а низ живота похолодел. Рад ответил молниеносным ударом снизу. Ответный хруст. Отступили. Клубы тумана обтекали мужчин, очерчивая едва заметные купола вокруг них. «Защитное поле» – догадалась я.

Рад выхватил из кармана пробирку и быстро раздавил ее, а дальше произошло нечто невообразимое. Он выстрелил кулаком в Строгачева, но прежде туман притянулся к руке и нарос ледяной коркой. Удар. Строгачев закрылся локтем, но послышался треск, и хрустальные льдинки острыми краями улетели во врага. Соперники отступили.

– Неплохо, – губа Строгачева разбита. – Продолжим!

Рад утер кровь из носа и восстановил боевую стойку: левую руку выдвинул вперёд, а правую прижал к челюсти.

Острые удары летят в голову Рада, но он отходит назад, не забывая раскачивать голову как маятник.

Дальше он выхватил что-то из-за спины.

Оранжевая пробирка разорвалась багрово-черным пламенем, отшвырнув Строгачева в сумрак. В меня ударили горячий воздух, комья грязи, вспышка света и запах серы. Я запоздало прикрылась руками.

Было ощущение, что гроссмейстеры играли в блиц: фигуры мгновенно покидали доску.

Я неуверенно поднялась и повернулась в сторону Рада.

– Вы…, – начал было срывающимся голосом он.

Я же нащупала пробирку и не раздумывая швырнула ее под ноги Рада.

Вспышка света выхватила из тьмы перекошенное удивлением лицо.

В поле зрения вернулась Тамара. Она, видимо, оправилась от ранения и готовилась атаковать Рада всей своей силой. Тьма сгущалась у ее бледных пальцев, грудь тяжело вздымалась. А Рад стоял, полусогнувшись, опустив голову.

– В этот раз я не дрогну! Да сверши… – Маскара не успела договорить, как в ее грудь ударил камень.

Она согнулась, роняя цепи тьмы. Я вытерла руку и бросилась прочь.

Своей громадой путь преградил Строгачев.

– Прошу вас, останьтесь, госпожа Вересова. Все самое интересное впереди,– в его руке сверкнул длинный нож.

Я развернулась, но была грубо схвачена за волосы. Сильный рывок и я упала. Слезы боли скрыли картину происходящего. Строгачев грубо поднял меня и подставил лезвие к горлу.

– Рад, на твоей совести будет кровь еще одной девушки, если сбежишь! Мне нужен лишь ты, решайся – смеялся Строгачев.

Слезы сбегали по щекам и зрение возвращалось ко мне. Напротив меня стоял Рад. Он почему-то держался одной рукой за живот. В стороне на коленях была Тамара, которая еще восстанавливала дыхание.

– И что дальше? – спросил Рад.

– Ты подходишь ко мне, без оружия, и мы завершаем наш спор голыми руками, – растягивал слова Строгачев. – Она пешка и отправится сразу в небытие без шансов на перерождение. Мне жалко убивать эту девушку.

– А мне нет. – Рад вскинул руку, в которой оказался пистолет.

Вспышка. Пуля больно бьет в живот. Запоздало раскатывается гром выстрела. Я сгибаюсь пополам. Дыхание и жизнь начинают меня покидать, хватка Строгачева ослабевает, и я вижу стремительно несущуюся на меня землю.

– Что? – осел голос Строгачева.

Удар о землю. Холод смерти. Боль непонимания, сожаления и ненависти к Раду. А дальше только тьма…

Глава 7

Рокировка

I

Голубоватый порошок жёг рану, поднимаясь от нее синим дымком. Что мне нравилось в этом порошке, так это его универсальность: можно принимать наружно, а можно внутренне. Я кисло улыбнулся и оценил свое состояние как удовлетворительное. На берегу реки нельзя долго находиться, Строгачев мог оправиться от ранений и пуститься в преследование, да и Тамара тоже вышла из боя с небольшими повреждениями.

Я не разжигал костер, оставаясь под защитой ночи и леса. В паре шагов от меня на берег была вытащена лодка, та самая, из дома Соколова. Очень сильно повезло, что и ее сохранила от тления неведомая энергия. Я дрожал от холода, но даже не смотрел в сторону возгорающихся реактивов: нужно завершать лечение и плыть дальше, пока течение попутное.

Бежать. Снова бежать. Я допустил много ошибок в последнем пристанище Странника.

Я толкал лодку. Ее днище скреблось о землю, царапая неприятным звуком уши. Намочил ноги и запрыгнул на борт своего судна. Поработав веслом, быстро попал в течение. Как только лодка поплыла без моих усилий, я мгновенно провалился в короткий и беспокойный сон. Минут тридцать мне должно хватить.

Несмотря на то, что тело спало, ум гонял по кругу события последних дней. Липкими лапами они цеплялись за сознание, утаскивая в черноту. Истерзанная мануфактура утонула в дождевой пелене. Где-то в ней сражался Гроссмейстер. Дорога петляла среди деревень, Азира так и осталась стоять на проселочной дороге, в ее глазах был укор. Я убегал, оставляя за собой кровавый след. В доме Странника слышался неистовый смех Строгачева.

Потом у сна появилось второе дно, потому как стали появляться очертания давно забытого прошлого. Кулак правой руки ударился в грудную клетку и замер на уровне сердца, два других кулака сделали тоже самое. Три обескровленных лица вглядывались в меня, с призрачной надеждой. Мой кулак также покоился у сердца. Серые клубы дыма проходили сквозь троицу и едкой горечью били в меня.

«Мы по-прежнему там…» – триединым голосом сказали они.

Я резко проснулся.

На нижнем крае неба рождался рассвет. Солнце, казалось, вырывалось из вод. Высокие обрывистые берега были слишком далеко: если бы не сосны, их можно было не заметить за бесконечно переваливающими за горизонт волнами. Там, впереди, меня ждал Тарог – город Строгачева.

Свежий воздух с речными брызгами неприятно холодили мои щеки. Я передёрнул плечами и поднялся.

«Верно ли я все сделал? Правильно ли расставил приоритеты? – бродили мысли в моей голове. – Таким решением я слишком многое поставил на кон. Но ведь не было времени особо на размышления. В конце концов, я мог просто бесславно погибнуть и не осуществить свою первоначальную цель.»

Тень птицы пронеслась по воде. Я проводил взглядом быстро улетающего сокола. Он пропал из виду так же внезапно, как и появился.

«Теперь, кажется, мне конец. Мне остается двигаться лишь в гибель? А что с моей честью и совестью? Чисты ли они? А если и да, что с того? Кому от этого легче? Кажется, господин Рад, вы просчитались. Не очень хочется признаваться себе в поражении? Крах ли это в партии или это уже и крах мой, как личности?» – мысли прервала боль в сердце.

Река не замерзала, будто и не было зимы. К слову, холода не вошли еще в силу.

«Опять этот проклятый месяц. Декабрь. Месяц потерь. Месяц окончаний. Отчего у нас такие взаимоотношения?»

Лодку сильно качнуло.

Глубокий вздох, и Азира, лежавшая на дне лодки, пришла в сознание.

Я смотрел на нее. Она в свою очередь недоверчиво вглядывалась в меня.

– Вы меня не убили?

– После вашей выходки надо было вас убить. Внимательно осмотрите себя, – бросил я, устало глядя на нее.

По пальто расползалась фиолетовая паутина с чернеющим пятном в районе живота.

– Что это?

– Щит, который я нанес вам в горах.

– Рад, скажите только честно, вы помнили, что на моей одежде щит? – девушка начала сжимать кулачки.

– Помнил, потому и стрелял. Как бы я выхватил Вас из лап Строгачева?

– А что случилось потом, когда я потеряла сознание? – медленно и угрожающе тихо проговорила графиня.

– Строгачев получил серебряную пулю в грудь. Последней световой пробиркой я ослепил Маскару, и, подхватив вас, побежал к лодке, – сухо отрапортовал я.

– Я думаю, что…

– Ваше счастье, что мы посреди полноводной лесной реки! – перебил я Азиру. – Думаю, наши дороги должны разойтись быстрее, чем Вы думаете. Я Вас не брошу посреди леса, но в первом же городе оставлю.

– Почему? – опешила девушка.

– Из-за вашей выходки я лишился последнего ключа к загадке Странника! Мне пришлось спасать Вас, бездыханную, вместо ловцов молнии, которые теперь в руках Строгачева!

– Что я могла подумать? Я была окружена ловцами, Вы в стороне что-то держали в руках. И потом, вы ничего не говорили, а только стреляли!

– Когда начался бой, не было особо времени на светские беседы. В центре ловцов Вы оказались случайно. Я был так увлечен решением загадки, что не увидел врагов.

Повисло неловкое, но недолгое молчание.

– Рад, вы изменились, – начала Азира, отведя взгляд в сторону. – Когда всё только начиналось, Вы были жизнерадостны, остроумны и обходительны. Но потом с каждым разом уходили будто бы в себя. Вы настолько увлеклись загадкой Странника, что перестали быть собой. Я запуталась, где Вы, а где … – оборвала она свою речь, наткнувшись на мой взгляд.

Я спокойно смотрел сквозь нее. Не спеша достал часы, оценивая их состояние. Золотая крышка была в трещинах, стекло циферблата высыпалось мелкой крошкой – стрелки навсегда замерли. Я кисло улыбнулся.

– Как почувствовать грани вашей души? Когда Вы на шахматной доске показывали мне комбинации против Строгачева и Тамары, то себя изображали белым конем, но это не правда! Вы же черный конь! – не унималась Азира.