Крымские черви

  Председательствующий помолчал и, вскинув брови, посмотрел в зал на два с половиной десятка внимательно слушающих его лиц.

– Вы хотя бы представляете себе что это такое – эвакуировать в безопасное место пускай даже пятидесятитысячный город? Какая это масса людей? Плюс прибавьте сюда Бог знает сколько тысяч приезжих. Вот вам и хаос! Именно после этого произойдет основная цепь неприятностей и трагических событий, стоит только сдернуть людей с насиженных мест и погнать на улицу из родных домов, пугая жупелом несуществующей опасности со стороны червей!

– Несуществующая опасность?! Пойдите и расскажите об этом родственникам тех, кого сожрали живьем! – со своего места приподнялся, самолично взяв слово, человек, сидевший до этого со спокойствием статуи и лишь мрачно пригинавший голову, выслушивая словесную перебранку – Единичный случай, о котором упомянул здесь уважаемый оратор, может быть и является таковым, но только для него самого. Ваша информированность, говорите вы все или что-то утаиваете, или же на самом деле считаете что ситуация не выходит из-под контроля и что все не зайдет далее одного-двух несчастных случаев – предмет для рассуждений о профессиональной этике. Однако со своей стороны хочу заявить – говорящий повысил голос и поправил пояс в петлицах брюк. Теперь его было хорошо слышно. – У меня на руках имеются факты, доказывающие то, что столкновение группы людей с червями на побережье, или с теми «существами» с вашего позволения, которых мы теперь и не знаем как величать, не является первым случаем проявления ими агрессии против населения. Более того, имеющиеся у меня данные, основанные на показаниях реально существующих свидетелей и лишенные любого намека на вымысел или преувеличение, раскрывают перед нами картину, которая несколько, позволю себе такое смягчение, контрастирует с тем что пытаются предложить нам проглотить сегодня и сейчас в этом зале.

  Водоворот голосов поднялся к потолку и восседавший в центре стола офицер вновь наказал ни в чем не повинный графин отсечением от его горлышка пробки и серией коротких, похожих на призыв гонга к обеду, ударов.

– Тихо! Тихо, прошу тишины!

– Дайте же человеку договорить!

«Тихо!» – разнеслось по рядам составленных стульев и вскоре шипением и тычками локтя были угомонены последние говоруны.

– Где гарантии того, что черви более не будут нападать на людей? Они вам дали слово? И какие вообще могут быть предположения с нашей стороны о том как они поведут себя дальше, если мы не располагаем ни сведениями о приблизительном их количестве, не знаем ни природы их и не имеем ни малейшего представления об их предназначении? Сегодня черви решаются на атаку, защищая свои гнезда и отложенные яйца. Что же будет завтра, когда популяция возрастет на порядок, а то и два? Я вам отвечу..

  На минуту в зале воцарилась гробовая тишина. Мало кто знал выступавшего, но еще меньше чувствовали в себе несогласие к его словам.

– Когда места станет не хватать, они будут вынуждены переселяться на новые территории, хотим мы этого или нет, вряд ли задавшись целью спросить прежде разрешения, и тогда при любой попытке загнать их в угол, оттеснить и попытаться уничтожить, мы будем встречать самый жестокий и беспощадный отпор. А теперь хочу сказать в заключение, – говоривший смотрел на носки своих туфель – так как считаю, именно считаю и убежден, что нельзя ни в коей мере расценивать любую аномалию в окружающей флоре и фауне, не важно, чем-то предрешенным, уже случившимся, чего не нам, дескать, судить уповая на природу-мать, которая не способна сотворить ничего дурного – поверьте мне, способна – то хочу заявить следующее. Заявить официально, перед лицом всех присутствующих сегодня в этом зале – если в ближайшие дни не будет предпринята попытка развернуть фронт работ по полномасштабному истреблению опасных для человека существ, появление которых вполне можно считать состоявшейся экологической катастрофой, то я приму все необходимые меры к тому чтобы вовремя донести до жителей Крыма всю правду о таящейся у них под носом угрозе. А еще не посчитаю за труд назвать имена и фамилии тех, кто по долгу службы обязан был в первую очередь позаботиться об их безопасности – стоявший посреди развернутых в его сторону голов, смело и открыто взглянул в лицо председателю, который, находясь за столом, махнул на него рукой.

– Только не надо, – сказал он – не надо делать из меня поганца и совестить. Слава Богу, мне каяться не в чем. Я старый боевой офицер и побывал в передрягах покруче, чем вся эта ваша возня с экологической катастрофой и покусанными на побережье. В чем вы меня упрекаете? В ваших словах нет никаких конкретных доказательств допущенных нами оплошностей в работе. Если же у вас есть такие доказательства – то извольте, мы готовы вас выслушать.

   Журналист из зала убрал капельку пота, скатившую по виску и спросил, сохраняя ровный, уверенный в своей правоте тон голоса:

– Первые случаи нападения на людей, на которые стоило обратить внимание.. Вы знали о них?

– Нет. – твердо отрезал ответчик – Эти факты всплыли на поверхность только после того, как на них обратили внимание специально.

– После происшествия на пляже?

– Может быть и так.

– Каковы же ваши дальнейшие намерения?

– Проводить работу среди населения и готовиться к акциям по очистке городских и прилегающих к ним территорий от червей.

– Каким образом?

– Мы предполагаем сформировать специальные отряды подготовленных людей и снабдить их всей необходимой амуницией.

– Как же в таком случае вы собираетесь сдерживать червей, если они попрут через малонаселенные зоны на север? Разгонять их погремушками? Или выставите солдат в шеренгу от Керчи до Евпатории?

  Председательствующий помедлил с ответом, но затем решился высказать свое предположение.

– У нас нет никаких данных, способных вызвать опасения о дальнейшем распространении червей на территории полуострова. Тем более на север.. Думаю, что на этот счет имеются какие-то свои, неизвестные нам причины, но тем не менее это так.

– Откуда же такая убежденность?

Лысая голова за столом наклонилась вперед и обладавший широкими полномочиями ответчик нашел глазами приютившегося у края загорелого, с крепким волевым лицом и чуть нестройными полными губами, устало царапавшего газетный лист члена их подвергнутой допросу группы, на котором была надета простая, защитного цвета армейская рубашка без всяких знаков отличия, а из кармана показывал докучливым репортерам язык свесившийся болотной краски галстук. В зале было душно, а приоткрытое окно не могло в одиночку обеспечить всех вдоволь свежим воздухом.

– Евгений Николаевич, – обратился к нему старший чин – я думаю вам стоит сказать пару слов.

  Оккупировавший угол длинного стола гладиатор не заставил просить себя дважды и немедленно поднялся, подойдя к стене со старой, потрепанной на сгибах картой. Достав авторучку из кармана и действуя ею как указкой, он очертил овалами несколько складывающихся в цепочку мест на южном побережье, названия которых были хорошо знакомы всем слушателям.

– По имеющимся у меня сведениям, – начал он – я могу сказать только то, что значительные по численности колонии червей были замечены в районе городов таких как Судак, Алушта, Партенит.. – серебром покрытая ручка чертила геометрические фигуры резко и уверенно – и, возможно, сюда же можно причислить и Гурзуф, хотя информация, поступившая день назад оттуда еще толком не проверена, но.. – тут он потряс указкой в воздухе – тем не менее осмеюсь предположить что и этот населенный пункт охвачен угрозой распространения на его территории червей.

– А кто вам сообщает такую информацию?– раздалось из зала.

– У нас есть свои источники – авторучка перестала трястись веером и затихла, обвиснув кончиком стержня книзу в пальцах – и есть люди, координирующие работу по наблюдению за любым проявлением жизнедеятельности червей.

– Откуда такая прыть? Неделю назад никто не мог и предположить, что под ногами у него развивается подобная зараза, а у вас уже по всюду свои люди?

– Действовать оперативно, – оправдался военный, стоя подле карты – так как и подобает людям нашей профессии – одна из ключевых частей успеха.

– Ерунда! – выкрикнул голос – Не морочьте нам голову и говорите начистоту! Вы давно знали о появлении червей! И если да, то почему умолчали об этом? Отвечайте же!..

– Послушайте! – офицер возле карты двинулся вперед – Лично я узнал о червях не раньше чем любой из вас. А может быть даже и немного позже, чем хотелось бы, намного позже чем если бы это произошло тогда, когда положение можно было бы выправить, предупредив их распространение, уничтожив его на корню и не допустить размножения! Но, к сожалению, бывает и так, что многое случается и дает о себе знать не зависимо от нас и лишь ставя затем перед нами своим появлением выбор – либо смириться, либо выложить все силы и вступить в бой. Мы должны выбирать второе.. Мы обязаны выбирать второе, потому что это наша работа, моя, их – широколицая голова кивнула в сторону людей за столом – и многих, очень многих никому не известных наших товарищей, которые рискуя жизнью и не думая о награде выполняют сейчас свой долг, чтобы защитить в том числе и вас. Вас, сидящих здесь, задающих очень умные вопросы и предвкушающих выставить меня и моих коллег болванами, увидя в завтрашних газетах свою фамилию под статьей. Опомнитесь!.. – офицер вышел к краю подиума, не широкого и не сильно выдающегося в зал, с которого вели спуском в прогалину между стульев две потертые деревянные ступеньки – Мы все попали в одну ловушку и сидим теперь по горло в дерьме! Все, а не только я один или еще кто-то, пытавшийся противостоять червям и уничтожить их гнезда – глаза офицера кинули сноп огня в зал – Во всяком случае мы пытались и пытаемся что-то сделать, как-то помочь.. То, что от нас требуется. А что сделали вы?! Что сделали вы, кроме того как запугивать и выдумывать разные небылицы?

   Не дождавшись ответа, под бессловесные приветствия со стороны внимательно следившего за ходом его мысли председательствующего и его соседей, мужчина вернулся за свой угловой стул.

– Какие еще будут вопросы? – спросил он, давая понять сложившейся миной лица что сказано было и так предостаточно.

   Все молчали и переглядывались, не решаясь раскрыть рта. Тогда с самого последнего ряда вытянул руку крутивший до того золотую цепочку на шее и едва успевавший делать пометки на бумаге рослый тщедушный парень. Заметив походившую на корабельную мачту руку среди скрывавших ее обладателя голов, молодому газетчику было разрешено подняться

– Скажите, – Антоша Гуляев, а это был именно он, встал и улыбаясь как разломавший концертный рояль виртуоз, отвесил всей братии учтивый поклон – а удалось ли вам поймать хотя бы одного червя?

  Все взгляды были тотчас же переведены на докладчика. Не исключая и председателя – определенно и явственно, что ему самому хотелось бы услышать об этом

– Нет – последовал ответ Гуляеву – но нам удалось собрать останки нескольких из них, собранные на месте трагической гибели людей. Живых экземпляров мы пока что, к сожалению, не имеем.

– И где они теперь, эти останки?

– В специальной лаборатории, созданной по распоряжению правительства автономии, в задачу которой будет входить изучение строения и структуры организма червей для скорейшей разработки пригодных для их отравления химикатов и ядов. Прежде всего мы делаем ставку на отраву и, будем надеяться, скоро мы сможем ее получить.

– Зер гут!.. – Гуляев бодро чертил каракули в блокнот – Отрава – это жесть!

– Не понял?

– А-а.. Берется ли во внимание то, что приготовленная отрава должна быть безвредна для людей, животных и растений? Иначе не избежать случайностей, ведь неизвестно, какими побочными действиями может обладать новый препарат?

– Разумеется.. За основу яда берутся старые, много раз бывшие в ходу компоненты. Ничего нового в нем нет.

   Больше поднятых рук не было и со стороны стола была запущена провокация следующего толка:

– Будут у кого-нибудь еще вопросы?

Серую двойную дверь в квартире, где ютилась семья Васинцевых -высокие потолки коридоров и телеграфные линии бельевых веревок на влажной от белья лоджии –  отворил сам бледный сверх всякой нормы и взбудораженный чем-то необъяснимым или во всяком случае неизвестным пришедшему Верезину Леня.

– Не споткнись. – Васинцев пожал протянутую руку и усадил гостя, скинувшего в полной тряпья и разной рухляди прихожей туфли, на стул за широким, одетым в клеенку с арбузами столом.

Верезин поздоровался с матерью и младшей сестрой Васинцева – обе, по-домашнему в вытертых джинсах и тапочках, едва удостоили его вниманием, боясь пропустить хоть слово из того, что вещал огромный  пыльный "Тринитрон".

Большую и, стало быть, проходную комнату занимали мать Васинцева, работавшая продавщицей в универмаге «Солнечный» и его сестра. Меньшая же комната, выходившая окном на запруженную транспортом улицу, была передана в распоряжение самого Лени, украсившего ее по стенам рекламными постерами фильмов вместо обоев и единственной гордостью в которой была его купленная еще при жизни отца водруженная на тумбу стереосистема.

  Налив, не отрывая взгляда от экрана, пришедшему Верезину бокал чаю, Васинцев опустился на занимаемый прежде стул у стены и с выпяченными губами слушая сообщение, пододвинул гостю наполовину заполненную сахарницу.

– Какие дела? – Верезин насыпал в бокал пару ложек и перемешал, стараясь не слишком громко стучать по стенкам.

– Т-с-с-с!! – зашипели на него три рта одновременно и Верезин, отхлебнув чая, мало что понимая и догадываясь только в чем же скрыта глубина передачи, решил не нарушать столь вдруг необходимой тишины.

  « -..мы вынуждены признать то,..» – говорила лоснящаяся от пота красноглазая, со свисающими бульдожьими щеками голова с экрана – «что не смотря на всю проделанную опасную и сложную работу, какая-то часть червей, вполне возможно, могла пройти незамеченной сквозь выставленные кордоны и приблизиться к границам нашего города. Какая именно часть? – спросил он сам себя – Я не думаю что счет здесь можно вести на сотни и уж тем более не на тысячи. Мы говорим о десятках.. О незначительных единицах червей, опасность которых теперь глупо было бы утаивать от горожан, проникших сухопутным путем сквозь карантин и расселившихся в поисках пищи в пригородных и, в некоторой части, городских районах.

– Каковы же ваши рекомендации горожанам, которые, я уверена, с интересом смотрят сейчас нашу передачу? – задала вопрос бульдожьему лицу мадам-распорядительница в синем костюме с фонтаном закрепленных лаком волос на голове.

– Прежде всего, – находившийся по ту сторону экрана представительного вида чиновник поправил разъехавшийся на грузном животе пиджак, отчего микрофон на отвороте разразился хриплым кашлем –  прежде всего хочу посоветовать нашим телезрителям, моим землякам, ни в коем случае при обнаружении червя не действовать против него никакими средствами и не пытаться уничтожить своими силами.. Ни в коей мере!!.. Я убеждаю и хочу призвать к тому, чтобы каждый житель Симферополя в случае контакта с этими опасными существами проявлял как можно больше спокойствия и выдержки, немедленно сообщая о местонахождении червей в ближайший штаб по очистке, которые будут сформированы в течение нескольких дней по районам города. Их телефоны и адреса вы сможете узнать из трансляций телевидения, радио и из листовок, что уже напечатаны, уже готовы и какие в скором времени будут разнесены курьерами и распространены среди интересующихся создавшимся положением вещей.

– Я уверена – заметила с экрана телефея в синем – что многие поскорее бы хотели ознакомиться с содержанием этих листовок, а потому не могу не спросить у вас – каково основное их предназначение и о чем они?

   От Верезина не ускользнула лезущая сквозь щели заученность передаваемого интервью и потому, как он и предполагал, мужчина с обветшалым лицом человека, привыкшего годами оставаться в недовольстве окружающими, тут же с готовностью раскрыл все секреты.

– Прежде всего – начал он с любимой закуски – в них вы найдете все необходимые ответы на то как вести себя при встрече с червями и о возможных подручных средствах защиты от них. Не каждому, я думаю, предстоит такая встреча, но тем не менее не будет излишним приготовиться к ней, вооружившись необходимыми знаниями. Ничего сложного мы не предлагаем. Все представленные в листовке средства самозащиты просты и легко выполнимы.

– Будем надеяться – улыбнулась на эту чушь дива, словно из другого угла студии ей показали коробку с зефиром – будем надеяться что каждый проявит сознательность и прочтет пришедшую ему в почтовый ящик или предложенную на улице листовку.

– Я абсолютно разделяю ваше мнение.

– И еще раз, перед завершением, разрешите мне задать вам вопрос о том,.. вопрос, я полагаю, интересный всем.. каким образом будут формироваться добровольческие отряды по очистке из числа простых граждан и какова будет их основная, основополагающая задача? Как будут они работать?

– Вопрос вопросов, как говорится.. Действительно, распоряжением городской администрации, в целях консервации города от попадания в него новых единиц червей, в свет вышло постановление о создании рабоче-очистительных отрядов из числа добровольцев – городских и сельских жителей, в задачу которых будет входить посильная помощь командам ликвидаторов и группам бойцов из числа служащих вооруженных сил, которые теперь уже, на данный момент работают в районах прилегающих к городской черте лесных массивов а так же в некоторых временно закрытых на предмет профилактики фруктовых садах и принадлежащих гражданам дачных участках.. Создание таких отрядов, как мне кажется, не лишне и это будет следующим шагом к нашей победе над возникшими трудностями.

– Очень многих волнуют сроки закрытия для посещения дачных участков. Не секрет, летний отдых на даче является для огромного числа людей единственно доступным и не за горами сезон сбора урожая.. Как быть в этой ситуации?

– В этой ситуации надо быть просто-напросто рассудительным и законопослушным человеком. Всякие имеющие в данный момент силу запреты, в том числе и на посещение некоторых карантинных земель – временны и в скором будущем они будут сняты.

– Что же, – распылиласьсь собеседница бульдожьей морды в предвкушении скромного фуршета. Который, впрочем,ускользнет от цепкого телекамерного глаза  – спасибо вам за ваши интересные и полные ответы.

– Спасибо вам.. – эхом проворчали щеки.

– ..И я очень надеюсь, что наше сегодняшнее интервью расставит для многих все по своим местам, вернет уверенность в умах, а так же поможет сохранить тот мир и спокойствие, которые, я убеждена дорогие телезрители, еще долгие и долгие годы будут олицетворением…»

   Васинцев нажал кнопку на пульте и экран, только что соединявший комнату с внешним миром, тотчас же погас.

– Интересно, -его жилистая фигура загородила свет, лившийся из окна – слово «добровольческие» отряды предполагает такое же добровольное в них участие? Или же мэрия раскошелится и объявит вознаграждение за каждую голову убитого червя?

– Сомневаюсь, чтобы мэрия пошла на такие жертвы – Верезин заканчивал чай, не став трогать сиротливо боровшихся на дне вазочки с пылью карамелей – В принципе, это личное дело каждого – записываться ему добровольцем или нет.. Призывая людей на борьбу с червями, как мне кажется, основную ставку глашатаи будут делать на патриотичность и чувство самосохранения.

– Что же это получается? – мать Васинцева поднялась и, подтянув джинсы, убрала со стола грязную посуду – Если войска и… эти самые ликвидаторы не справятся с червями, нам придется бежать из города? Куда же тогда подеваться всем жителям? Ведь у нас нет никого из родственников во всей стране.

– До этого я думаю не дойдет.. Спасибо. – Верезин протянул ей пустой бокал – Не стану загадывать наперед, но все-таки полагаю что все образуется.

– Оптимизм не должен граничить с кретинизмом. – Леня сложил руки на груди и присел на подоконник с горшками стремящихся к потолку по натянутым нитям ветвей – Не видел, как они вели себя на пляже?.. Дружескими их чувства я бы ни за что не назвал, хоть убейте!

– По телевизору говорят, что черви защищают свои гнезда с яйцами и только по этой причине вынуждены были атаковать. Если бы их не тронули тогда, может быть всего этого и не произошло.

– И ты в это поверил?.. Малыш на девяносто кило!

– А какие есть основания утверждать что-либо другое?

Васинцев пожал плечами.

– Не знаю.. Я конечно не червовед и по биологии никогда не получал больше тройки, но что-то мне не нравится во всем этом.. Что-то настораживает..

– Что именно? – спросил Верезин.

– Во-первых, если их не трогать и давать откладывать свои яйца повсюду, где только душе угодно, то рано или поздно их станет так много, что нам впору будет экспортировать яйца по всему миру.. Правильно?

  Девочка, слушавшая с интересом разговор Верезина с братом, высунула в отвращении от представленной картины остренький розовый язык. Очевидно сама мысль о том что яйца червя можно попробовать, выворачивала ее наизнанку.

– И что же дальше?

– А то, что во-вторых, если не давать им откладывать яиц, да еще в придачу топтать сапогами добровольческих отрядов, то в любом случае каждая такая встреча обернется настоящей битвой!  Ведь теперь ты, я полагаю, не сомневаешься что черви способны отстаивать и бороться за те куски земли, которые они считают своими?

– Еще как способны. – согласился Верезин.

– Вот то-то же.. Как ни крути, а нам придется или уничтожить их всех до единого, или ждать пока улицы станут похожи на мясной лабаз.

– Ох, не пугайте меня! – мать Васинцева замотала перед лицом обрывком салфетки, которым сметала крошки со стола, и ушла на кухню. Скоро оттуда послышался звон складываемой в раковину посуды.

   До начала дежурства Васинцеву оставалось еще три часа и потому, оказавшись вдвоем на улице, он пригласил Верезина составить ему компанию и посидеть за столиком переполненной клиентами площадки кафетерия, попросив официантку, проносившуюся мимо со скоростью пожарной машины, принести им два бокала холодного пива.

  Жар солнца, перегорев за день, шел на убыль. Народу на улицах заметно прибавилось, а толпы желающих добраться до дома на остановках закончивших свой рабочий день горожан, шевелясь и волнуясь в готовности растерзать подъезжающий автобус, способны были ввести в курс дела тех простаков, какие никогда не испытывали на собственной шкуре всех прелестей подобной штуки как «час пик».

– Хорошо.. – сказал Васинцев, когда стоящий перед его носом бокал на столике был выпит ровно на половину – Так хорошо, что все эти страшилки и неприятности кажутся какими-то далекими и нереальными.

  Верезин молчал, смакуя пиво и рассматривая лица пробегавших мимо людей – веселые, серьезные, глупые, с ярко выраженной струящейся из глаз мыслью или просто отрешенные, лица менялись перед ним, точно летя на спиралью раскручивающейся бесконечной карусели.

– Знаешь,.. – наконец сказал он, опустив глаза и нахмурив брови – в тот раз, на берегу… я здорово испугался.. Очень здорово..

  Верезин посмотрел как встретил его слова Васинцев, но тот и не думал быть серьезным.

– Ты думаешь я не испугался тогда? – ответил он вопросом – Да я, если хочешь знать, чуть не обделался!

  Верезин улыбнулся и Леня решил переменить тему, волновавшую их обоих, воспользовавшись паузой.

Он повернулся к официантке и двумя пальцами, указывавшими на маленькое облачко в кольце шелестящих тополей, попросил ее принести еще по бокалу.

  В пустынных и молчаливых залах книжного магазина, где за столиком продавщицами был устроен настоящий банкет – магазин вот-вот должен был закрыться – Маша выбрала показавшийся ей более всех других альбом с фотографиями роскошных пейзажей и подбором живописнейших видов, многие из которых она отлично знала сама и бывала там, но которые на страницах альбома, застыв глянцевым моментом снимка, выглядели иначе и угловато-знакомо приветствуя ее, представлялись в новом, странном и сказочном свете.

Расплатившись, Маша устроила альбом среди мелочей коричневой замшевой сумки и вышла на улицу. Прошагав пару кварталов, ловя ненароком притаенные голоса разговоров из окон домов и уст обходивших ее, пересекая мощенную плиткой площадку, попадавшихся на пути людей, она спустилась по ступенькам на зов игравшей музыки в уютный, с низким потолком погребок и присела за пустой угловой деревянный столик, попросив для себя бокал белого вина со льдом и вглядываясь в мертвые сахарные глаза чучела оленьей головы.