Герои улиц. Битва за рынок

– Зебра! – негромко позвал Шварц.

В какой-то клетке кто-то пошевелился и Шварц радостно пошел вдоль них.

– Гау! – раздалось над самым ухом.

Шварц шарахнулся в сторону от влажно блестевших клыков и только через секунду осознал, что между ним и беснующимся псом прочная сетка.

– Заткнись! – попросил он большого пуделя, который надрывался истеричным лаем, но тому на все просьбы было наплевать.

– Зебра! – позвал он громче.

К этому моменту обитатели уже всех клеток издавали звуки, положенные им природой со всем усердием. Во всей этой какофонии Шварц даже не понял сначала, что кто-то кричит именно ему.

– Малыш! Я здесь! – донеслось откуда-то сверху.

Он подпрыгнул и не обращая внимания на лай и прочие звуки, начал карабкаться по сетке. На третьем ярусе он остановился, повис на когтях перед сидящим на жердочке средних размеров серым попугаем.

– Кеша – хороший! – сообщил попугай и наклонив голову к плечу, посмотрел на Шварца.

– Хороший! – согласился с ним Шварц и попробовал понять, как же добраться до клетки следующего яруса.

Однако, попугай вдруг передвинулся по своей жердочке и оказавшись у самой сетки, пребольно клюнул Шварца в палец. Зашипев от боли, Шварц сорвался с сетки и рухнул вниз, приземлившись на лапы, одной из которых и так уже досталось от вентилятора.

– Ах ты петух драный! – Шварц задрал голову и пристально посмотрел на пернатого агрессора, – Ну, только попадись мне! Я тебе клюв твой в задницу засуну!

Попугай видимо чувствовал себя в полной безопасности. Он встопорщил хохолок на макушке и издал победный клич.

– Клюв завали! – рявкнул на него Шварц и внеся поправки в маршрут, с учетом попугая, полез снова. Через минуту он повис на когтях на сетке, с радостью глядя на сидящую перед сеткой Зебру.

– Ты как? – спросил он радостно.

– Нормально, – ответила та, – Ребра немного болят, а так… Слушай! А ты не мог появиться чуть менее эффектно? Без таких звуковых колебаний?

– Это все пудель начал на первом этаже, – наябедничал Шварц.

– Ну, пудели известные мудаки! – согласилась Зебра, – Но зачем устраивать такой гвалт?

– Я не хотел… – начал было Шварц, но Зебра, прислушавшись, вдруг шикнула на него.

– Прячься быстро!

Еще ничего не понимая, Шварц тем не менее, проворно соскочил с сетки и пометавшись секунду, уместился в узкую щель между стеной и каким-то шкафом. Еще через миг распахнулась тяжелая дверь и прямо перед мордой Шварца остановились ноги в белых носках и белых же пляжных шлепанцах. Чуть выше колыхались широкие штанины салатового цвета. Наступила тишина.

– Чего тут за пожар в борделе во время наводнения? – громко осведомился мужской голос, – У вас тут чего? Коллективное помешательство наступило?

Пудель на первом ярусе посмотрел на Шварца стеклянным взглядом и истерично гавкнул.

– Пасть закрой! – распорядился голос, – Оставлю без завтрака!

Одновременно с этим волосатая ладонь хлопнула по сетке перед мордой пуделя. «Отхватил, истеричка?» – злорадно подумал Шварц. В следующую секунду ноги исчезли из его поля зрения.

– Блин! Форточка открыта! – с досадой пробормотал голос, – Еще не хватало сфинкса простудить!

Шварц с ужасом услышал, как хлопнула форточка, проскрежетала задвижка. Ноги снова прошли перед его мордой и исчезли, хлопнула дверь. Он осторожно выбрался из щели. В клетке завозился пудель.

– Даже не думай гавкать! – зашипел на него Шварц, – Слышал же? Без жрачки останешься!

Он подпрыгнул и в три секунды добрался до клетки Зебры.

– Там задвижка! – подсказала та.

– Вижу, – прокряхтел Шварц, вися на одной лапе и пытаясь сдвинуть задвижку.

– Ребята! А достаньте меня тоже, пожалуйста! – услышал он слева от себя и изогнувшись, посмотрел на источник звука.

В соседней с зеброй клетке сидел здоровенный пятнистый кот и смотрел на Шварца с лютой надеждой.

– Погоди! – попросил Шварц, – Не до тебя сейчас!

Он снова начал двигать проклятую задвижку. Зебра, в свою очередь, тянула сетку на себя, чтобы облегчить задачу. С тихим лязгом задвижка выскочила из паза. Шварц спрыгнул на пол. Через секунду рядом с ним мягко спрыгнула Зебра.

– Малыш! – она лизнула его в нос, – Я тебя обожаю!

– Ребята! А меня? – послышалось сверху.

Они посмотрели друг на друга.

– Ты вообще кто? – спросила Зебра.

– Яша, – ответили из клетки.

– И чего ты тут забыл, Яша? – поинтересовалась Зебра.

– Завтра должны яйца отрезать, – кот уперся лбом в сетку.

– Это какой же ты породы, что такой здоровый и такой маленький? – спросил Шварц.

– Малыш! – мурлыкнула Зебра, – Ты сейчас превзошел сам себя!

– Я абиссин! – сообщили сверху, – Мне три года уже!

– Долго же они терпели тебя с яйцами! – хмыкнула Зебра.

– Бабушка не разрешала! – ответил ей абиссинец, – Я у бабушки жил. А потом она померла и меня в приют сдали, а там всех кастрируют!

– Я сейчас расплачусь, – Зебра, не скрывая сарказма, повернулась к Шварцу, сказала тихо, – Форточку, я так понимаю закрыли. Придется прорываться через парадный вход, а раз так, то каждый коготь на счету. Пустим его первым. Глядишь, да и проскочим.

– Эй! Яша! – позвал Шварц.

В сетку с той стороны уперлась пятнистая морда.

– Чего? – спросил абиссинец.

– Будем прорываться через главный вход! – сообщил ему Шварц, – Пойдешь первым?

– Ты только клетку открой! – попросил тот, – А я уж не подведу! Я лучше сдохну, чем сюда снова!

– Тогда сетку на себя тяни! – приказал Шварц и вздохнув, снова полез вверх.

Второй раз получилось еще быстрее и уже через полминуты они оба мягко спрыгнули на пол.

– Ого какой экземпляр! – раздувая ноздри, Зебра обошла вокруг освобожденного, осматривая его со всех сторон.

– Спасибо, ребята! – тот наклонил голову, – Не забуду вовек!

– Ладно! – осадила его Зебра, – Благодарности потом! Сначала надо отсюда как-то выйти. Эй, кучерявый! – повернулась она к пуделю, – Никогда не думала, что это скажу, но полай пожалуйста!

Пудель посмотрел на нее равнодушным взглядом и отвернулся.

– Вот сукин сын! – в сердцах Зебра ударила по сетке лапой, – Тебе чего жалко, что ли? Тебя, как кота порядочного просят, псина ты шелудивая! Полай!

– Не будет, – вздохнул Яша, – А давай я разбегусь в дверь и… – предложил он.

– И убьюсь об нее, да? – фыркнула Зебра, – Мой недалекий и недавний друг, – она подошла к двери, повернулась, – Она металлическая и открывается внутрь, сюда, то есть!

– Да? – Яша тоже подошел к двери, – Я не подумал.

– Я так и поняла, – кивнула она.

– А чего это вы делаете? – спросили за спиной.

Все трое повернулись на звук. Из щели между стеной и шкафом, в которой недавно прятался Шварц, выглядывал пронзительно рыжий котенок.

– Ты кто? – поинтересовалась Зебра.

– Это Рыжик! – сообщил Шварц.

– Ага, – кивнул Рыжик.

– Я вижу, что не Снежок! – фыркнула она, – Чего он тут делает?

– Гуляю, – пожал плечами Рыжик, – У мамки там кот пришел…

– Там это где? – уточнила Зебра.

– У нас… В подвале! – кивнул себе за спину Рыжик.

Все трое изумленно уставились на котенка.

– То есть… – начал было Шварц, но Зебра шикнула на него.

– Тшшш! Не спугни!

Она, плавно двигаясь подошла к котенку и кивнула на шкаф.

– Там что? Там есть проход?

– Ну да, – кивнул тот, – Конечно есть! Я тут гуляю и иногда у этих… – он посмотрел на дверь, – Иногда у них вкусняшки тырю со стола.

– А чего ж ты не сказал? – нахмурился Шварц.

– А ты спрашивал? – пожал плечами котенок.

Зебра посмотрела на Шварца и покачала головой.

– Молодец! – похвалила она и снова повернулась к рыжему, – Покажешь?

– Делов-то! – хмыкнул тот и развернувшись, скомандовал, – За мной давайте!

– Да вы задрали! – напустился на них Пухляш через какие-то пять минут, когда они выскочили из подвала и преодолели освещенный фонарем пятачок, – Сколько можно вас ждать? Я околел уже!

– Я тебя тоже рада видеть, мой недоперсидский друг! – ухмыльнулась Зебра.

– Откуда это вы вылезли? – поинтересовался Пухляш, но тут заметил абиссинца, – А это кто?

– Это Яша! – пояснил Шварц, – Решил с нами уйти.

– Яша значит, – констатировал Пухляш, – Ну ладно, посмотрим какой он Яша. Я, кстати, Пауль!

– Очень приятно! – вежливо ответил абиссинец.

– Нам тоже, – хмыкнула Зебра.

Пухляш с подозрением посмотрел на нее, но та состроила невинную рожу и повернулась к Яше.

– Ну, а ты куда теперь?

– Я? – абиссинец огляделся по сторонам, – Не знаю. А с вами можно?

– С нами? – Пухляш посмотрел на Шварца.

– Нормальный вроде парень, – пожал плечами тот.

– А ты чего скажешь? – посмотрел Пухляш на Зебру.

– А чего сказать? – она мечтательно прищурилась, – Вместе веселее!

– Ладно! – Пухляш кивнул, – Пошли с нами! Будешь пока на испытательном сроке!

– Спасибо, ребята! – абиссинец подпрыгнул на месте, оттолкнувшись всеми четырьмя лапами, – Я не подведу!

– Он Шварц! – сообщил Пухляш кивнув на Шварца, – А она Зебра!

– Очень приятно! – вежливо сказал абиссинец, наклонив голову.

– Ладно! Хватит нежностей! – фыркнула Зебра, – Я жрать хочу! Надеюсь, от пачки бекона еще чего-то осталось?

– Обижаешь! – Пухляш возмущенно дернул хвостом, – Я что свинья последняя? Лежит дома, вас дожидается!

Так весело переговариваясь, они прошли через детский сад, перебежали дорогу и через знакомые детские площадки вышли к своему подвалу.

– А я сегодня двух котов обидел, – неожиданно для себя повинился Шварц.

– Это как это? – заинтересовалась Зебра.

– Ну, я бежал, когда… – он запнулся, – Когда тебя…

– Я поняла, – кивнула она, – Дальше!

– Я бежал, а они хотели у меня бекон отобрать! Один темно-серый, а второй…

– Кирпич что ли? – спросил Пухляш.

– Ну да, – кивнул Шварц.

– Два отморозка! – кивнул тот в ответ, – Косят под дворовых, а сами всю жизнь в квартире живут. Ну и чего?

– Я одному ухо прокусил и щеку порвал, а второму просто лапой двинул…

– Да ладно? – хохотнул Пухляш, – Красава! Так им и надо упырям!

– Умничка ты моя! – похвалила Шварца Зебра, – Горжусь!

Еще через минуту они один за другим пролезли в родной подвал.

– Так, – распорядилась Зебра, – Я грязная, как свинья! Я пока не вылижусь ни о чем думать не могу! Так что… – она нахмурилась, – Пухляш! Пауль, то есть! Почему бекон здесь? Мы же договорились, что здесь спим! А почему в углу насрано? Что за свинство?

– А чего я-то сразу? – насупился Пухляш, – Может это он… – кивнул он на Шварца.

– Он не мог, – парировала Зебра, – Он полдня со мной от ветеринаров бегал, а потом меня из клетки спасал!

– Я тоже спасал, – пробурчал Пухляш.

– И срал здесь! – уточнила Зебра, – Вот и убирай теперь! А вы… – она кивнула Шварцу и абиссинцу, – Тащите бекон на стол! Я сейчас вылижусь и приду!

– Как было спокойно без тебя! – проворчал Пухляш, – Спасли на свою голову! Как мне всего этого не хватало!

– Я тебя тоже люблю! – улыбнулась ему Зебра и задрав вертикально заднюю лапу, распорядилась, – Ну! Свалили отсюда! Живо!

Глава третья.

В которой рассказывается о том, что не всегда короткий путь бывает легким, что враги помнят о тебе, даже если ты их сам уже забыл и что абиссинец Яша явно питает слабость к аристократичным кошкам…

Только что минул Новый Год. Огромные сугробы громоздились вдоль тротуаров и теперь обитатели подвала просыпались от шарканья дворницких инструментов по мерзлому асфальту.

У такого грандиозного праздника есть одно неоспоримое достоинство – еды в эти дни море. Люди, что избавлены в новогодние каникулы от обязанности ходить на работу, неожиданно добреют и стараются поделиться радостью со всеми.

Желчная тетка, что жила в третьем подъезде на шестом этаже, вчера увидев сидящих у подвальной вентиляции Шварца и Яшу, не стала по обыкновению ругаться, а просто развернулась и ушла в подъезд.

Она вышла через десять минут и положила на сугроб шуршащий кусок фольги. После этого тетка улыбнулась и пошла по дорожке вдоль подъездов.

Оба кота посмотрели друг на друга и настороженно приблизились к лежащей на сугробе фольге. Чего здесь только не было! Нежно-розовые кусочки ветчины соседствовали с колбасными обрезками и восхитительно пахнущими ломтиками бекона. Отдельно лежали обрезки сырой свинины и какой-то сыр.

Схватив противно шуршащую фольгу за противоположенные углы, они проворно потащили ее к вентиляции и с трудом, но пропихнули ее в подвал.

Когда к вечеру вернулся с прогулки Пухляш, а сразу за ним отсутствовавшая почти весь день Зебра, устроили пир.

– С Новым годом! – с набитым ртом провозгласил Шварц.

– Да уж, – Зебра критически оглядела со всех сторон кусочек свинины, – Откуда что берется? Кто бы мог подумать, что эта тетка и так вдруг подобреет!

– Любовь! – меланхолично пояснил жующий лежа Пухляш.

– Какая любовь? – уставилась она на него.

– Меньше шляться надо! – попенял Пухляш и прожевав особенно вкусный кусочек, добавил, – Надо быть в курсе новостей родного дома, а не пропадать целыми днями хрен знает где!

– У меня было свидание, – невозмутимо объяснила та и растянулась во весь рост прямо на столе, – Праздник все-таки, а значит можно и отойти от строгих правил этикета, – пояснила она Яше.

– А у меня на новый год всегда живот болел, – сказал вдруг абиссинец, – Бабушка наготовит всего много, а потом, когда гости уйдут, то давай меня кормить. Я в прошлом году за вечер съел полтазика оливье с икрой и две куриных ноги запечённых с сыром. Потом сутки лежал, думал сдохну…

– Какая омерзительная история! – фыркнула Зебра и перевернулась на другой бок.

– А я перед новым годом стащил со стола свиную отбивную, – похвастался Шварц.

– И чего? – лениво спросил Пухляш.

– И ничего, – пожал плечами Шварц, – Они заметили и нашли… Под диваном. Но есть не стали – просто выбросили. Так обидно было…

– Вот так формируются детские комплексы, – ухмыльнулась Зебра, – Если он через пару лет начнет выбрасывать птенцов из гнезда или нападать в темноте на добропорядочных кошек, то это точно совершенно проявление тех самых переживаний. Свиная отбивная, выброшенная в помойку на глазах у котенка в период полового созревания! Ужас!

– Ты так красиво говоришь! – с восторгом посмотрел на нее Яша, – Только жаль, что непонятно…

– Мррр, – мурлыкнула Зебра, – Такому экземпляру, как ты, я могу простить даже некоторую ущербность мышления…

– Спасибо, – кивнул абиссинец.

– Кстати, а что ты делаешь сегодня вечером? – спросила Зебра, не изменив позы.

– Я? – удивился тот.

– Ты, – кивнула Зебра.

– Не знаю, – пожал плечами Яша.

– Я вот думаю сходить прогуляться перед сном… – Зебра зажмурилась, – Составишь компанию?

– Я? – снова удивился абиссинец.

– Ну да, ты, – снова кивнула Зебра.

Пухляш и Шварц обменялись понимающими взглядами.

– А что мы будем делать? – оживился Яша, – А мы далеко пойдем? А куда?

– Пожалуй, про простить я погорячилась, – фыркнула Зебра и вдруг настороженно уставилась куда-то в темноту подвала.

– Что? – насторожился Пухляш.

– Там кто-то есть! – уверенно пояснил Шварц и вскочил.

– Бог в помощь! – раздалось из темноты и на стол мягко впрыгнул небольшой кот очень странной расцветки.

Все его тело было темно-серое с каким-то странным зеленоватым оттенком, а вот морда и пальцы передних лап были ослепительно белыми.

– С праздничком! – вежливо сказал он и уселся на краю стола.

– Спасибо, – кивнули синхронно Швар ц Яша.

– Янь! – спохватился Пухляш, – Какими судьбами? И как раз вовремя, к столу! Угощайся!

– Благодарю! – с достоинством наклонил голову тот, кого оказывается звали Янем, – Вынужден отказаться. Во-первых, перед тем, как тронуться в путь, мы с братом плотно пообедали, а во-вторых, у меня мало времени. Надо еще дойти до конца улицы и вернуться.

– А Ваш брат, уважаемый Инь, он… – Пухляш с опаской посмотрел в темноту подвала.

– Брат идет по той стороне улицы, – пояснил Янь, – И, если честно, то это еще одна причина, по которой мне не хотелось бы задерживаться. Ведь если один брат вернется раньше другого, это же повод для беспокойства?

– Несомненно! – вскричал Пухляш, – Целиком согласен с вами, уважаемый Янь! – он вдруг понизил голос, заговорил совсем тихо, – Позволено ли мне будет спросить – чем вызван ваш визит?

– Я выступаю в качестве вестника, – с достоинством сообщил Янь.

– Вестника? – Яша удивленно уставился на него, потом посмотрел на Шварца, – Это как?

– Не обращайте внимания, уважаемый! – быстро сказал Пухляш, – Молодые совсем! Зеленые…

– Молодость – недостаток, который быстро проходит, – пожал плечами Янь, – А война – дело молодых…

– Война? – уставился на него Пухляш, – Началась?

– Я сказал столько сколько имел право сказать и не больше, – негромко ответил тот, – Волею Мурза я призываю его… – он кивнул на Шварца, – На службу. Ему необходимо прибыть сегодня ночью.

– Куда? – не понял Шварц, – Куда прибыть?

– Я полагаю, что все необходимые пояснения вы получите от своего более опытного товарища, – Янь кивнул на Пухляша, – А я, с вашего позволения, откланяюсь. Мне надо пройти еще четыре двора и успеть вернуться. Явиться надо до рассвета! – он посмотрел на Шварца.

– Погодите! – Яша вскочил на лапы, дернул хвостом, – Это как же? Он уйдет, а я?

– А что вы? – повернулся к нему Янь – Про вас мне никто ничего не говорил…

– Но я… – Яша кивнул на Шварца, потом на Зебру, – Они же меня спасли! Я пообещал, что я с ними! И что же? Он уйдет? Так не пойдет!

– И что же вы хотите? – поинтересовался Янь.

– Я пойду с ним! – с горячностью ответил абиссинец.

– Уй, блин! – покачал головой Пухляш, – Не живется спокойно дураку!

– Не могу вам запретить… – Янь не обратил внимания на возмущение Пухляша, – В войне важен каждый коготь, каждый клык. И если кто-то хочет последовать за своим товарищем, призванным на службу, то кто я такой чтобы ему препятствовать?

– Урааа! – обрадовался абиссинец, – Приключение! – он подмигнул Шварцу, – Всяко лучше, чем сидеть в одном дворе, а?

Шварц состроил неопределенную гримасу и промолчал.

– Ну, – Янь встал, – Я свою миссию выполнил, прошу простить, но мне нужно идти дальше. Настоятельно советую не опаздывать! Всех благ…

Он одним мягким прыжком соскочил со стола и исчез в глубине подвала. Несколько минут все молчали. Первым не выдержал Шварц.

– Так куда идти-то надо? – спросил он Пухляша.

– К Мурзу, на рынок, – проворчал тот.

– А зачем? – Шварцу было явно мало информации, – Чего там делать?

– Каждый год посланцы великого Мурза проводят, так сказать, инвентаризацию, – Пухляш устроился поудобнее, – Смотрят сколько новых бойцов появилось на их территории. И обычно в конце мая призывают новичков на службу.

– На службу? – не понял Шварц, – А кому служить-то?

– Мурзу! Обществу! Нашим дворам! – с расстановкой пояснил Пухляш, – Чтобы не пришли всякие чужие коты и не начали тут свои порядки устанавливать!

– Так они прям спят и видят… – хмыкнула Зебра, – Прийти и установить у нас свои порядки!

– Обычно, как я уже сказал, – не обратив внимания на нее, продолжил Пухляш, – Обычно призывают в мае, но видимо ситуация стала совсем сложная и призывают сейчас.

– И на долго это? – спросил Шварц.

– Обычно в мае и до конца лета, – сообщил Пухляш, – Но сейчас не знаю. В любом случае, к концу лета должны или отпустить или предложить продолжить службу в личной дружине великого Мурза…

– Если доживешь! – снова хмыкнула Зебра.

Она повернулась к абиссинцу.

– А тебя-то куда несет? Тебя же никто не звал!

– Меня спасли из клетки, – с достоинством ответил тот, – И я пообещал, что никогда не брошу того, кто меня спас!

– Сейчас прослезюсь! – Зебра притворно промокнула уголок глаза лапой.

– А потом… – абиссинец ухмыльнулся, – Некоторая моя непоседливость характера не позволяет мне долго сидеть на одном месте. А так… Можно и мир посмотреть и себя показать! Как думаешь, Шварц?

– Угу… – грустно сказал Шварц.

– Пойдете к рынку со стороны прудов, – Пухляш нарисовал лапой по пыльному столу, – Здесь с какой бы стороны вы не пошли, вас обязательно встретят. И проводят…

– А ты сам-то служил? – спросил Яша.

– Я? – уставился на него Пухляш, – Да я, чтоб ты знал у «Метро» с «каховскими» хлестался! Да я по метродепо, как у себя дома лазил! Да я…

– Ну все, все! – примирительно ответил абиссинец, – Я же только спросил!

– А чего не остался тогда? – Шварц посмотрел на Пухляша, – Если по метродепо, как у себя дома…

– Были причины, – хмуро ответил Пухляш и спохватился, – Так! К Мурзу опаздывать нельзя! Себе дороже. Давайте вон ужинайте, или уже завтракайте и уматывайте! – он посмотрел на абиссинца, – Мир смотреть…

Они подошли к бордюру и посмотрели друг на друга. Пустая улица перемигивалась светофорами. Влажно блестел тщательно прометенный оранжевыми машинами асфальт.

– Не люблю вот так, – абиссинец кивнул на ближайший светофор, который с размеренностью метронома подмигивал желтым сигналом.

– Как? – спросил Шварц не поворачивая головы.

Ему чрезвычайно не нравился запоздалый прохожий, что двигался по тротуару в их сторону. Мужик явно был нетрезв, судя по траектории его движения весьма похожую на синусоиду.

– Ну как? – абиссинец дернул хвостом, – Когда они мигают. Когда у них верхний горит, то все понятно – стой. Когда нижний – беги! Только по сторонам посматривай. А вот так. Хрен поймешь, чего делать! Выскочит какой-нибудь курьер из пиццы или таксист и все. Был кот и нет кота.

К этому моменту поддатый мужик уже почти поравнялся с ними и только тогда заметил.

– О! Кошки! – сказал он сам себе.

– Сам ты кошка! – огрызнулся Шварц.

– Кис-кис-кис! – сказал мужик и протянул собранные в щепоть пальцы.

– Началось, блин! – с досадой сказал Шварц, – Каждый раз удивляюсь – на что они надеются, когда вот так вот протягивают руку?

– Ну а что? – абиссинец посмотрел на мужика, – Может он думает, что так он менее страшный?

– Ага! – Шварц оглядел пустую улицу, – А я такой идиот, что не могу определить есть у него что-то съедобное в руке или нет! Обидно, слушай!

– Кошки! – мужик подошел на шаг ближе, – Идите сюда!

– Щас! – фыркнул Шварц и повернулся к абиссинцу, – Давай перебежим? Ну его в задницу! Еще полезет сейчас со своими пьяными нежностями! И сиди у него на руках, слушай про детей неблагодарных, начальника идиоте и о жене, которая жизнь испортила…

Он первый шагнул на блестящий асфальт. Немного помедлив, абиссинец последовал за ним.

– Ну етить-колотить, кошки! – поддатый мужик с досадой хлопнул себя по ляжкам, – Поговорить не с кем!

Он проследил, как два кота перебежали на ту сторону улицы и кренясь из стороны в сторону, пошел в направлении светящейся витрины круглосуточного магазина.

Коты тем временем, преодолев проезжую часть, проскользнули в узкий проход, проделанный пешеходами в сугробе и очутившись на тротуаре, направились дальше.

– Вот странно, – абиссинец кивнул на тянущийся по левую сторону от них сугроб, – Вот почему здесь снег есть, а там… – он кивнул в сторону невидимой отсюда из-за сугроба дороги, – А там его совсем мало…

– Люди… – пожал плечами не останавливаясь Шварц, – У них свои правила.

– Ага, – кивнул абиссинец, – Хрен их разберешь! Дома одни – гладят, кормят. На улице – другие. Как увидят приличного кота на улице, так или в приют норовят сдать или пнуть или чего хуже!

– Люди… – повторил Шварц и остановился как вкопанный.

– Ты чего? – абиссинец удивленно посмотрел на друга, – Чего застыл?

– Собака только прошла! – ответил Шварц, нюхая воздух, – Никак не могу понять в какую сторону…

– Собака! – абиссинец встопорщил шерсть, – Большая?

– Не знаю, – Шварц помотал головой, – Давай-ка лучше вдоль домов пройдем? Береженого – кошачий бог бережет!

Они один за другим запрыгнули на сугроб и проваливаясь в рыхлом снегу, двинулись к стоящему чуть поодаль от тротуара длинному дому.

– Ненавижу снег! – пыхтел абиссинец, выдирая лапы из снега, – Ненавижу зиму!

Шварц, не размениваясь на комментарии, тщательно контролировал дыхание. Он шел первым и ему было куда труднее. Наконец они выбрались на узкую асфальтовую дорожку, тянущуюся вдоль дома.

Пройдя до угла и не обнаружив ничего подозрительного, они проскочили узкий проход между домами и снова затрусили вдоль дома.

– Стоять! – прямо перед ними, как из-под земли возникли несколько котов.

Они с большой сноровкой окружили друзей, моментально отрезав тем путь к отступлению.