скачать книгу бесплатно
– Матвей Николаевич, предоставим будущей женщине-хирургу первое слово?
Слышу стеб в его словах, но не улавливаю, почему.
Нет, я, конечно, выпал в прострацию, узнав, что Аня решила стать хирургом, но не потому, что она девушка, а оттого, что раньше та не озвучивала мне ничего подобного.
После ее исчезновения я вообще решил, что Аня передумала поступать в медицинский, поскольку в Питере в профильных вузах ее имени не было в списках поступивших абитуриентов, как и в городах недалеко от места ее рождения, которые я штудировал. А она, оказывается, уехала в Москву.
Киваю и поворачиваю голову в сторону девушки.
– Давайте с Федосеева начнем. С первого раздела.
Аня набирает в легкие воздух, но в это время в кабинет входят опоздавшие.
Лешин хмурится.
– На будущее, если у меня нет операции, на ковер ко мне в 17.00 без опозданий.
Эти двое из ларца почти синхронно кивают, и снова все взоры обращаются на Аню.
Она волнуется. Вижу, как бешено бьется под кожей венка на шее, которую любил целовать, как теребит пальчиками листок.
Ох, как я обожал ее пальчики. Нежные, трепещущие, возбуждающие…
Стоп.
Что за мысли?!
Свихнулся от неожиданной встречи?!
Я так увлекаюсь своими воспоминаниями, что пропускаю начало ее речи, и только громкий голос Алексея Леонидовича возвращает меня в действительность.
– Сердцебиение большой амплитуды? Вы серьезно? – он кривит губы и продолжает: – Сразу перед глазами возникает маятник Фуко.
– Я записывала то, что говорил больной, – оправдывается девушка.
– Какой тогда был смысл в вас?
Она молча смотрит на него, и он делает отмашку.
– Ладно, продолжайте.
Аня щебечет:
– Нытье рук. Резь в загрудине.
Сразу дифференцирую: предположительно стенокардия.
Девушка переходит ко второму пункту основы жизнедеятельности и начинает:
– Получасовая прогулка после обеда перед тихим часом, нормальным шагом. Во время прогулки никаких неприятных ощущений в области сердца не чувствовал.
– Стоп.
Аня замирает, а Лешин обращается ко мне:
– Звезда Питера, что написали вы в этом пункте у Федосеева?
– Дневная прогулка – тридцать минут. Ощущения – норм.
Улыбается.
– Чувствуете разницу?
– Да, – выдыхает она. – Кратко и четко.
– Вот именно! Вы не сочинение пишете на тему: «Как провел каникулы в больнице Федосеев», а кратко излагаете важные факты, которые позволят мне не выискивать суть в бредятине, которой начитался уже за свою жизнь, а сразу зацепиться и уловить ее.
Девушка стоит расстроенная, как будто схлопотала двойку за невыученный урок, а мне, помимо логики и здравого смысла, хочется прижать ее к себе, утешить.
Где вся моя злость?
Где обида на нее?
Увидел и поплыл?
Не могу себе позволить ничего подобного и только мысленно посылаю ей свои флюиды, чтобы она не расстраивалась.
Неожиданно замечаю, как клоун Шевцов берет Аню за руку и сжимает ее пальчики. Но это еще не все! Девушка не отдергивает, не осторожно освобождает свою руку, а позволяет ему держать себя.
Как это понимать?
Мне охренеть, как это не нравится!
Скриплю зубами, подавляя раздражение.
Знаю: давно не имею на нее никаких прав, но, черт возьми, происходящее невыносимо!
Злюсь на себя за то, какой мягкотелый, на нее за то, что она имеет надо мной сумасшедшую власть, на этого ее утешителя.
Меня бомбит так, что мой триумф перед Левиным сдувается, как сливки, выдавленные из банки. Да и нет у меня желания утирать девчонке нос. Вот влепить в нос ее приятелю – другое дело.
Лешин, получив моральное удовлетворение, что спустил девушку на землю, принимается слушать и троллить заносчивого парня в очках и этого, от которого завожусь с пол-оборота, после чего отпускает всех, кроме меня.
Удивлен таким повышенным вниманием ко мне. Но едва мужчина начинает говорить, понимаю, что его в большей степени интересую не я, а мой бывший профессор, рекомендовавший мне направиться в ординатуру именно сюда. Он был когда-то наставником Лешина.
Алексей Леонидович отпускает меня минут через десять, и я оказываюсь в пустом коридоре, кручу головой в поисках Ани, и, не найдя ее, направляюсь к лифту, испытывая противоречивые чувства.
Эйфория от неожиданной встречи прошла, и осталось горькое разочарование: она даже не подождала меня. Вроде ведь хотела поговорить.
А чего меня ждать?!
Этот Шевцов, наверняка ее парень. Сразу утешать бросился, когда та под раздачу попала, вот и увел девушку от меня подальше.
Вздыхаю.
Смирись. Она несвободна.
И ты тоже!
Забыл?!
Все, что было – прошлое, пусть и незабываемое.
Телефон вырывает меня из вихря моих размышлений, и я отвечаю:
– Привет.
– Привет. Как ты без меня?
– Привыкаю.
– Эй! Что за мысли такие, – звенит Лана. – Я тебе сейчас столько секси фоток пришлю, что все бросишь и купишь билет на первый самолет в Питер.
Улыбаюсь. Это в ее духе.
– Я только из больницы вышел.
– Значит, не скучал?!
– Некогда было.
– Что-то случилось? – словно преобразовавшись в электрический сигнал и проникнув с помощью радиоволн в меня, спрашивает девушка.
– Нет.
Выходит не слишком убедительно, и она продолжает:
– Ты как будто говоришь со мной, а сам далеко.
Если бы ты знала, как далеко, не медлила с переездом, плюнула на отработку и прилетела меня спасать.
6 глава. Стенокардия
Я ошиблась. Никто не умирает без любви!
Даже такой пронзительной, глубокой и чистой…
Но и никто не может вытравить ее из сердца!
И время пылью прошедших дней лишь прикрыло эти чувства и стоило Матвею появиться, как ветер перемен смахнул все лишнее и обнажил их…
Любовь просочилась свежей обновившейся субстанцией в каждую клеточку, заполнила собой все мое существо и… внесло сумятицу…
Не знаю, как отработала этот день.
На автопилоте.
Тело старалось выполнять возложенные задачи, а разум отключился от шока, словно электричество от короткого замыкания. Думаю, потому я ступила и в основах жизнедеятельности записала слово в слово, что сказал больной, а не выжала из них суть.
Даже сейчас, ночью в темной комнате, ощущаю, как начинают гореть щеки от воспоминаний о своем косяке, а тогда… Стояла ни жива, ни мертва и желала провалиться сквозь землю, чувствуя, как Матвей на меня смотрит и, скорее всего, думает, как Лешин, что мне не место среди гениальных мужчин.
После такого позора, было не слишком перспективно заводить разговор с бывшим парнем, но я не могла откладывать.
Быстро избавилась от Макса и специально зависла с Аллочкой, чтобы подкараулить Матвея. Вот только на пост позвонили из отдела переливания по Гаврилову, я испугалась, что накосячила, и рванула туда, а вернувшись, встретила в коридоре Лешина и поняла: упустила.
Хотелось зарыдать от спектра пережитых эмоций, что сегодня разом навалились на меня, и снять разрушающий стресс, но не при всех же.
Возвращалась домой все в том же очумелом состоянии и мусолила нашу встречу, содрогаясь от предполагаемых ощущений, что получила бы, если бы не стормозила, и обняла парня.
Тогда это можно было себе позволить. Списать на радость от встречи.
От горячих мыслей, разгоняющих кровь по венам, во мне все буквально закипело и забулькало, сообщая, что гормоны стресса лучше выводить сексом. С Матвеем, естественно…
Переворачиваюсь на другой бок, рассчитывая, что мысли от меня отлипнут, но куда там. Голова переполнена и не дает отключиться.
Утром встаю вялая, помятая, но с твердым решением поговорить. Нам работать вместе. К тому же… Может быть…
Глупо рассчитывать, что Матвей предложит снова встречаться. Все-таки шесть лет – большой срок. Но…
Да, я рассчитываю. Вернее, надеюсь.
Он так на меня смотрел…
Парень просто был в шоке.
Нет, это было что-то большее. Я почувствовала.
Всю дорогу до больницы витаю в розовых мечтах и глупо улыбаюсь.
Даже случайный парень в метро, решив, что мои улыбки предназначены ему, подходит знакомиться.
Чуть не проваливаюсь от стыда, когда он заявляет: «Я вижу: тебе понравился. Можно встретиться! Но у меня хаты сейчас нет»
На отделение опять прихожу заблаговременно, и… сталкиваюсь с Матвеем.
Зависнув в его взгляде, мысленно записываю симптомы: нытье рук, резь в загрудине…
Ощущения, как вчера конспектировала за Федосеевым.
