Обоняние

Я приподнялась на локте и изумлённо посмотрела на мужчину. Затем, не сдержавшись, спросила:

– Кто ты, чёрт возьми? Почему ты отвечаешь на вопросы в моей голове и произносишь вслух то, что я только подумала?

Леон улыбнулся:

– На самом деле, это мой дар. Или проклятие. Я глубоко чувствую людей. Мысли, эмоции, идеи. Несколько раз попадал в неприятные ситуации из-за этого. Пару раз меня даже избили в детстве, когда я говорил слишком много. И я закрыл от других это своё умение. На очень много лет. Было чертовски сложно знать всё, но притворяться, что не знаю ничего… Но ты… – он задумчиво посмотрел на моё изумлённое лицо, – ты первая, кто вызвал во мне глубочайшее желание раскрыться… И ты ведь тоже непростая девочка, не так ли? – Леон заулыбался.

– Ну… – я помялась. Хотя какой смысл скрывать, если он всё равно читает мысли? – да, у меня есть похожее умение. Только я чувствую запахи людей. И по запаху определяю характер, настроение, намерения. Собственно, потому я и села к тебе в машину без опаски: потому что точно знала, что ты не сделаешь мне плохого.

– Потрясающе! – Леон сел на кровати и даже хлопнул в ладони от избытка чувств, – это же надо было нам с тобой встретиться… Хотя…

– Хотя весьма очевидно, что это было предначертано судьбой, – закончила фразу я.

– Весьма! – и он вновь повалился на кровать, прижавшись губами к моим губам.

Глава 3

Я перекатилась и оказалась сверху. Аромат соли и амбры, опять заструившийся от нас обоих, коснулся ноздрей. Я притронулась губами к его губам. Сначала робко, мягко, затем страстно, в безудержном желании воссоединиться ещё раз. Наши тела соприкасались, аромат страсти становился сильнее, и желание всё больше одолевало нас, но я продолжила его целовать и играть, не позволяя взять себя сразу.

Леон тяжело дышал. Запах амбры стал почти невыносимым, когда он положил руки мне на талию и плотно прижал к себе, не дав больше отстраняться.

Стон тихим эхом отразился от стен номера. Мы двигались в унисон, растворяясь друг в друге, когда упоительная волна наслаждения мягко подступила и накрыла нас обоих одновременно. Я не смогла удержаться от продолжительного громкого выдоха.

Открыв глаза, я увидела, как мой красивый спутник тоже изогнулся в горячем экстазе. Несколько секунд спустя я опустилась на него, положив голову ему на грудь.

– Не могу избавиться от ощущения, что мы с тобой вместе целую вечность, – я погладила кончиками пальцев волоски на его руке, и пронаблюдала, как кожа задрожала от прикосновения.

Он прижал меня к себе сильной рукой:

– И не избавляйся от него. Я не знаю, почему, но точно знаю, что ты должна быть со мной. Всегда.

Я улыбнулась, почувствовав приятный трепет внутри: удивительно слышать такие слова от практически незнакомого мужчины. Собственно, и заниматься с ним любовью – не менее удивительно.

С этой мыслью пришло чувство тихого покоя, и комната наполнилась ароматом озона, словно только что прошёл дождь. Я закрыла глаза.

Пронзительный монотонный звонок телефона неожиданно выбил нас из состояния расслабленности и неги.

Леон недовольно поморщился.

– Прости, пожалуйста. Это важно.

Я скатилась с него и залюбовалась, как мой обнажённый аполлоноподобный спутник подошёл к высокому стулу, на котором висел изысканный пиджак, и достал из внутреннего кармана телефон.

– Да? А который час? Да, я буду в течение сорока минут. Понял, спасибо!

Отключившись, Леон с сожалением глянул на меня:

– Мне очень нужно ехать. Ты можешь остаться здесь, если никуда не спешишь, номер будет оплачен до завтра. А если понадобится, то и дольше, – в его глазах мелькнули хитрые искорки.

Хулиган! Считал моё сожаление о том, что придётся покидать этот роскошный мирок так быстро.

Я немного смутилась, но моментально вспомнила совет старой мудрой школьной учительницы по труду: “Если мужчина предлагает что-то хорошее, никогда не отказывайся: женщине ни к чему ложная скромность!” – и я, сглотнув отказ, улыбнулась:

– С удовольствием останусь здесь ещё на пару часов! Жаль, что тебе нужно уехать.

Леон подошёл и, взяв мою ладонь, прижался к ней губами:

– И мне невероятно жаль, но меня ждёт решение очень важного вопроса. Дай свой номер.

Я назвала цифры, и он, набрав их, нажал кнопку вызова. Мой телефон глухо завибрировал в небрежно брошенной на диван сумке.

– Теперь ты можешь звонить мне в любое время. И – да – приглашаю тебя сегодня в ресторан. Я сам заберу тебя, – Леон наклонившись, поцеловал меня в губы и отправился в ванную комнату.

Я же с наслаждением упала на воздушную кровать и, раскинув руки, потянулась, чувствуя себя живой и счастливой, как никогда. Сегодняшнее гадкое утро абсолютно стёрлось из мыслей.

Минут пятнадцать спустя Леон стоял у порога номера, так же безупречно одетый и причёсанный, как в машине несколько часов назад – словно не было нашей страстной эпопеи, разорвавшей рабочий день на две части.

Я, накинув халат, босиком подошла к нему. Пахнуло электричеством и сталью.

– Важные переговоры?

Леон кивнул:

– От них многое зависит, а я не уверен, что смогу перетянуть игру на свою сторону.

Мне захотелось поддержать мужчину:

– У тебя всё получится! Не сомневайся! Ты пахнешь риском, а на риск идут либо безумцы, либо уверенные в успехе люди. Ты не похож на безумца, – я улыбнулась и, смутившись под его пристальным взглядом, сделала вид, что смахиваю пылинку с лацкана его пиджака.

Взгляд Леона смягчился, и искристый запах немного поутих в тонком аромате ромашки.

– Приму твои слова за талисман! – он вытащил из кармана пиджака карту от номера и положил на пуф, стоящий у двери. И, ни секунды не медля, достал оттуда же маленькое портмоне и вынул из него ещё одну карту приятного матово-серебристого цвета и вложил мне в ладонь.

– Пин-код напишу в сообщении, чтоб был перед глазами. Прогуляйся и купи себе что-нибудь красивое на вечер, – он поцеловал меня и направился к выходу.

– А ты сказал, не похожа на проститутку! – я вдруг потерялась в эмоциях, не зная что испытывать: негодование или благодарность.

Леон, открывший было дверь, обернулся и серьёзно посмотрел на меня:

– Диана, это не плата за интим. Это вообще не плата. Просто у меня есть деньги, и они для меня мало что значат, но сейчас я хочу, чтобы ты не скучала, пока я буду на переговорах. Поэтому будь добра, получи удовольствие от этого дня. Ты можешь купить всё, что сочтёшь нужным, – он точно почувствовал мою неловкость, раз сказал это, – к семи я приеду за тобой, – Леон ещё раз быстро чмокнул меня в губы и спешно пошёл по коридору в сторону лифта.

Я посмотрела мужчине вслед пару секунд, а когда дверь закрылась, направилась в ванну. Теперь есть возможность спокойно понежиться, никуда не торопясь.

Моё тело ласкали пушистые облака ароматной пены, под которой скрывалось заманчивое тепло воды, а я лежала и думала, каким таким чудом моя жизнь перевернулась в одно мгновение.

Однако несмотря на физическое удовольствие и ощущения на теле, ещё сохранявшиеся после близости, я вдруг почувствовала тоску: когда Леон вышел из комнаты, я ощутила себя словно осиротевшей: будто мир снова стал серым и пустым. И это чувство пугало. Раньше я не знала, что может быть иначе, но сейчас, когда поняла это, ужас возможного одиночества пробрал меня до глубины. Я не знаю ничего об этом мужчине, кроме того, что учуяла носом. И, да, конечно, его аромат был соблазнителен и удивительно прекрасен – но запахи людей могут меняться, я это знала.

Мысли роились в моей голове, не давая расслабиться, когда телефон, который я положила на пол у ванны, завибрировал:

“Твой пин-код. Пожалуйста, не стесняйся, можешь даже слетать на шоппинг в Милан, если успеешь вернуться до 7”.

И следом пришло ещё одно сообщение:

“Ты не представляешь, как стало пусто, когда я ушел. Никогда не испытывал такого глубокого одиночества. С нетерпением жду вечера!”

Внутри тут же потеплело. Даже если его запах когда-то изменится, что думать об этом сейчас, если жизнь дала возможность наслаждаться? Я отложила телефон и погрузилась в ванну с головой.

***

Час спустя я направилась к выходу из отеля. Девушка за стойкой регистрации вскинула на меня живописный взгляд и вновь запахла презрением. Я снова испытала неодолимое желание слиться с интерьером, но вдруг какая-то волна праведной ярости поднялась внутри: какого чёрта я решила зависеть даже не от мнения, а от мыслей совсем чужого мне человека? И, расправив плечи, направилась к ней твёрдой походкой.

Сдав карточку от номера, внезапно для самой себя спросила:

– Не подскажете, есть ли поблизости бутики или концепт-сторы?

Девушка едва не задохнулась от зависти, но, натянув улыбку, произнесла почти сквозь зубы:

– Конечно, от выхода направо и через сто метров ещё раз направо. Там увидите Dolce nero, Velluto и другие.

– Благодарю Вас! Как раз то, что мне было нужно! – с улыбкой ответила я, впервые слышавшая подобные названия. Но, судя по аромату пафоса, повеявшему от барышни в момент их произнесения, это было то самое место, где я могла найти достойный костюм на вечер.

Я направилась к выходу из отеля, кончиками обонятельных рецепторов уловив аромат карамельной радости, повеявший от администраторши после моих слов благодарности. Удивительно: попроси человека о малейшей помощи, и он моментально начинает думать о тебе лучше. Сколько раз замечала подобный парадокс.

Завернув за угол, я увидела целую аллею изысканных бутиков. Словно другой мир. Витрины не кричали, как в магазинах масс-маркета, где я привыкла одеваться, а мягко приглашали, уверенно демонстрируя единичные наряды в нежно-белом свете. Глянув на своё платье, я невольно поёжилась: мы с ним явно не вписывались в местные интерьеры.

“А вдруг карточка не работает? Или Леон решил подшутить надо мной, поставив в неловкое положение?” – у меня снова замелькали нелепые мысли, но я отогнала их.

Пройдя в одну сторону мимо изысканных витрин и, не решившись зайти внутрь, я повернула обратно. Вновь посмотрев на пустующие бутики, вздохнула. Никто не сделает этого, кроме меня. В конце-концов, там работают обычные люди, такие же, как я.

И, собравшись с духом, я толкнула ближайшую дверь.

Приятная прохлада мгновенно окутала тело. Откуда-то из глубины молочно-бежевого интерьера выплыла симпатичная юная девушка в безупречно выглаженном костюме и с такой же безупречной причёской.

– Добрый день! Чем могу помочь? – её тон был искренним и доброжелательным.

Я боялась, что она будет сканировать меня взглядом и излучать такое же презрение, как администраторша в отеле, но к моему великому удивлению этого не произошло.

Её искренность обезоружила меня, и я расслабилась:

– Здравствуйте! Я сегодня иду на свидание с самым потрясающим мужчиной в мире. Мне нужен соответствующий внешний вид.

Девушка расцвела:

– С удовольствием поможем Вам в этом!

***

Четыре часа спустя я приблизилась к отелю. Волнение пульсировало в груди. Время пролетело незаметно: уже было без десяти семь.

Я нравилась себе, как никогда. Более того: впервые почувствовала себя женщиной, способной покорять и влюблять с первого взгляда.

Вместо платья я выбрала потрясающую двойку: белоснежные прямые брюки и асимметричный жакет, чуть приоткрывающий грудь. Тонкая цепочка с минималистичным кулоном, длинные серьги, нюдовый мейкап, лёгкая укладка и свежий маникюр: всё было подобрано так естественно и изящно, словно мне помогали настоящие феи, а не работницы салонов и бутиков.

Благодаря их вниманию, моё прежнее смущение быстро испарилось, и я начала получать искреннее удовольствие, которого не ведала прежде. Раньше для меня одежда была просто одеждой – тем, чем нужно прикрывать наготу. Сегодня это стало искусством: вещи на аллее бутиков невозможно назвать просто вещами. Я даже чувствовала от них тонкий аромат, оставшийся от их производителей: аромат гордости за сотворение…

Думая об этом, я направилась к двери отеля, но не успела зайти в холл, как за спиной раздался короткий гудок автомобиля. Обернувшись, я с замиранием сердца увидела паркующийся Астон Мартин.

Леон вышел из авто и с восхищением посмотрел на меня:

– Если в жизни есть лотерея, в которую можно выиграть, то ты мой джек-пот! – подойдя поближе, он внимательно рассмотрел меня и поцеловал кончики пальцев.

Этот удивительный жест всё так же будоражил меня, вызывая шквал эмоций. Мужчина начал источать едва уловимый аромат абры и мускуса.

– Нет, давай попозже! – я невольно выпалила эту фразу, подумав о том, сколько усилий вложено в мой внешний вид, – к тому же после утреннего чая я до сих пор ничего не ела!

Леон рассмеялся и подошёл к машине, галантно открыв мне дверь.

Четверть часа спустя мы остановились у невероятного ресторана: сквозь открытую тяжёлую резную дверь слышались звуки музыки. В глубине была видна небольшая сцена, на которой располагались музыканты со скрипкой, контрабасом, роялем.

Леон пропустил меня вперёд и, остановившись перед метрдотелем, негромко произнёс:

– Забронировано на имя Леона на девятнадцать часов.

Тот кивнул и повёл нас куда-то вглубь зала.

Я невольно залюбовалась: высокие потолки, мягкий свет, источаемый невероятной красоты хрустальными люстрами, зеркала в золочёной патине. Всё – приглушённых тёплых оттенков слоновой кости, шампанского и графитового шёлка.

Вдоль стен – винные шкафы с подсветкой, будто экспонаты музея. На столах льняные скатерти цвета молочной пенки, живые цветы, изящные витые свечи. И потрясающий вид, открывающийся из панорамных окон на романтичный вечерний город.

Мы расположились за столиком, и почти мгновенно официант принёс меню в кожаной папке.

Леон неспешно открыл его:

– Что ты хочешь? – спросил он, не поднимая взгляда.

Я прочла первую строчку, вторую – и поняла, что ничего не понимаю: фуа-гра, тартар из лангустинов с юдзу, мусс из сельдерея с редукцией из портвейна. Даже «рыба» была замаскирована в три строчки поэтического французского.

– Хм… – пробормотала я, – а у тебя есть любимое блюдо здесь?

Мужчина чуть приподнял бровь и с едва заметной улыбкой отложил меню:

– Не знаешь, что выбрать?

Я отвела глаза в сторону.

– Если честно, я вообще не понимаю, что тут написано.

Он засмеялся тихо. Не обидно, а так, будто это смущение ему даже нравится:

– Меня восхищает твоя честность! Давай я закажу. У тебя есть какие-то табу? Моллюски? Утиная печень? Что-то, что точно не хочешь пробовать?

Я задумалась.

– Главное – без улиток. И без всяких… странных консистенций.

– Странные консистенции учтём, – усмехнулся он.

Подошёл официант. Леон заговорил с ним спокойно, уверенно, с лёгким французским акцентом, которого прежде не было. Он называл блюда так, будто сам их придумывал:

– Для леди, пожалуйста, тартар из лосося с кремом авокадо и пудрой из лайма. На основное – сибас с соусом из шампанского. А для меня, будьте добры, филе миньон и салат с трюфельной заправкой. На десерт – панна-котта с лепестками роз и два бокала ледяного просекко.

Официант чуть склонил голову и растворился в тени.

– Сибас – это рыба? – шепнула я.

– Да, очень нежная. Подают с невероятным воздушным пюре. Думаю, тебе понравится.

Я выдохнула и рассмеялась:

– Спасибо за помощь! Я чувствую себя здесь, словно случайно попала на приём к королеве.

Он протянул руку через стол и взял мою:

– Не переживай. Ты выглядишь так, будто именно тебя здесь сегодня ждали.

Вечер бы таким же тягуче приятным и опьяняющим, как ледяной просекко. Мы бесконечно разговаривали и так же бесконечно молчали, чувствуя друг друга на уровне душ. Ближе к полуночи я подумала о том, где проведу ночь: в своей съемной квартирке на окраине, в роскошном номере отеля, куда мы так и не успели вернуться или…

– Останься со мной, пожалуйста! – Леон перехватил эту мысль и серьёзно глянул на меня, – я хочу, чтобы ты была со мной всегда.

Я глубоко вдохнула, стараясь умерить трепет сердца, и напряжённо посмотрела в ответ:

– Я хочу этого больше всего на свете, клянусь тебе. Но ты хоть понимаешь, как нам будет трудно? Ты будешь читать мои мысли и улавливать любые перемены в настроении. А я буду чуять по запаху всё, что будет происходить с тобой. Любые перемены в настроении, любые печали и радости. Если ты захочешь другую женщину, ты никогда не сможешь этого скрыть от меня…

– Это всё решается невероятно просто, – Леон выглядел спокойно, давая понять, что его это ничуть не пугает, – честностью…

– Леон! Добрый вечер! – стальной мужской голос за моей спиной вонзился в наш плавный разговор, как нож в подтаявший кусочек масла.

Меня накрыло волной удушающего терпкого запаха полыни, дешёвого одеколона и сырого мяса. Кто бы там ни был – он не с добрыми намерениями.

Леон встал, чтоб поприветствовать подошедшего мужчину:

– Герман! Какими судьбами?

– Ужинаю здесь по пятницам. Ты со спутницей? – мужчина хищно глянул на меня, натянув на лицо неискренний оскал.

Высокий, сухощавый, с зализанными назад маслянистыми чёрными волосами, с крючковатым орлиным носом и пронзительными карими глазами. Впервые я видела, чтоб внешность настолько соответствовала запаху.

– Да, Диана! – Леон улыбался, но я ярко чувствовала от него запах напряжения. Я кивнула, не желая протягивать руку. Мужчина смотрел на меня пристально, чуть дольше, чем то позволял этикет. Мне казалось, что лезут в душу, и я отвела глаза.

– Присядешь?

– Нет, что ты, не буду нарушать вашу идиллию! Увидимся в понедельник! – мужчина ещё раз пожал руку Леону и, снова хищно глянув на меня, удалился.

Мой спутник вздохнул:

– Да, именно с ним я был сегодня на переговорах. И последние три месяца мы не можем решить один вопрос. Очень устал от него, а подвижек в деле всё нет. Он как будто специально высасывает душу…

– Он слышал наш разговор, – я потупила взгляд, чувствуя себя виноватой.

– Да, я знаю. Но это не твоя вина, не переживай!.. Что-то я устал. Так ты согласна поехать ко мне?

Теперь между нами было больше, чем секс и ужин, и я, ярко почувствовав, что Леон тоже нуждается во мне, лаконично кивнула.

Глава 4

– Слушай, – Леон произнёс слово и замолчал.

Я учуяла тонкий терпкий аромат авантюризма, словно кто-то прямо передо мной разрезал острый перчик.

– Что ты надумал? – я почувствовала, что сонливость, наступившую после плотного вкусного ужина и небольшого количества алкоголя, сдуло, словно порывом ветра. Захотелось улыбаться и танцевать.

– У тебя случайно нет визы? – озорные огоньки заплясали в глазах мужчины, когда он посмотрел на меня.

Грузный массивный чёрный Майбах плавно катил нас по улицам города в сторону дома Леона, и я смущённо потупила взгляд: я бы не очень хотела ехать в район, где лежит мой паспорт.

– Может, просто проведём выходные вместе, в тишине? У тебя была тяжёлая неделя. Да и у меня тоже не очень…

Леон ухмыльнулся:

– Мы говорили про честность.

– Чёрт. Я забыла, что ты всё знаешь. Да, у меня есть виза. Летали чуть меньше года назад с бывшим шефом в Черногорию по работе.

Запах гари ударил в нос, и я вскинула на Леона удивлённый взгляд. Это была ревность.

– Нет, я не спала с ним, – я рассмеялась: меньше суток мы знакомы, а он уже ревнует, – он старый толстый прокуренный тип. И единственное, что его интересует – это деньги. Так что только по работе, – я помолчала и продолжила, – если хочешь знать мою историю, то у меня был в жизни единственный сексуальный опыт. В глупые семнадцать лет. И это было омерзительно. Мне показалось, что он влюбился в меня. Я тогда ещё не умела до конца определять запахи и сама себя обманывала в те моменты, когда обоняние безошибочно определяло правду: через полгода отношений уже рисовала себе картины о счастливой семейной жизни, но после быстрого секса, на который я однажды согласилась, его запах мгновенно стал тусклым, как выгоревшее под осенним солнцем поле. Я поняла, что мной воспользовались и потеряли интерес. С тех пор ни единый мужчина не видел моего тела.

Леон пристально посмотрел на меня, словно сканируя, затем обнял:

– Прости, – он мягко прижал меня к себе, – честно говоря, это было совсем не моё дело. Прошлое – это прошлое. Просто с сегодняшнего дня у меня стойкое чувство, что ты – моя судьба. Как будто где-то на небе мы были единым целым, а здесь, на земле, разделились.

Я прижалась к нему ещё крепче и уткнулась носом в приятно пахнущую рубашку, снова почувствовав себя так счастливо, как никогда до сегодняшнего дня.

Пару минут спустя, нажав кнопку, опускающую перегородку между нами и водителем, я произнесла:

– Прошу прощения, нам нужно заехать ещё в одно место.

Я назвала адрес. Водитель, такой же большой, монолитный и внушительный, как и его авто, не удержался от удивлённого взгляда.

– Прошу прощения, не могли бы повторить? – мужчина посчитал, что ослышался, и я снова внятно продиктовала адрес.

– Да, конечно! – ответ был лаконичен, и автомобиль вывернул к повороту, чтобы сменить маршрут, но запах говорил сам за себя.

Подняв перегородку я усмехнулась:

– Теперь он тоже думает, что я проститутка.

– Причём очень дешёвая, – ответил Леон, и его голос задрожал от сдерживаемого смеха, – и он невероятно осуждает меня за это!

Мы хором расхохотались, открыв новую удивительную и забавную совместную игру, затем, пересёкшись взглядами, ощутили одно и то же. Амбра, мускус, соль, кожа. Запах был ошеломительно сильным и прекрасным, и Леон, начал жадными поцелуями покрывать мою шею и грудь, не снимая с меня жакет. Затем, ловко расстегнув изящные брюки, приспустил их, обдав его жарким дыханием моё лоно. Я со стоном изогнулась. Такой нежности я не знала прежде. Она была упоительна и прекрасна!

Поднявшись к моему лицу, он шепнул:

– Я никогда не запахну выжженым полем, клянусь, – и нежно коснулся губами губ, а затем слился со мной в порыве экстатической страсти.

Я чувствовала, как по коже бегут мурашки, а ближайшее соседство чужака – пусть даже он не слышал и не видел нас – придавало какого-то озорства нашему действу, и это возбуждало ещё сильнее.

Леон обмяк и, тяжело дыша, опустился на меня.

– Кажется, мы подъезжаем, – я хихикнула, чувствуя, что теперь мне всё равно, что он подумает про мой дом.

И правда – за окном мелькали разбитые старые здания, которые не ремонтировали, как минимум, последние полвека. Через минуту мы будем на месте.

– Мне нужно взять что-то ещё? – тут я поняла, что даже не знаю, куда мы собрались.

– Только паспорт, об остальном я позабочусь. Я думаю, тебя не опечалит место, которое я задумал, – Леон достал телефон и набрал чей-то номер ровно в тот момент, как я открыла дверь, чтобы выйти из Майбаха, притормозившего около дома, где я жила. Я быстрым шагом направилась к подъезду.

Боже, как чуждо стало здесь всё, словно я не была тут уже тысячу лет, а не один день.

Полуразрушенная детская площадка в тусклом свете фонарей, на которой сидели ребята и шумно о чём-то спорили. Старые с выломанными перекладинами скамьи с двух сторон от входа в подъезд. И сам подъезд – вечно с разбитыми лампочками и пахнущий котами, дешёвым алкоголем и грязным телом.

Я вдруг поняла, что больше никогда сюда не вернусь. Только забрать что-то из своих вещей и передать хозяину ключи. Даже если не с Леоном – но я должна жить в ином мире, в том: красивом, изобильном, светлом…

Быстро найдя паспорт я осмотрелась: нужно ли что-то ещё? И поняла, что даже взять нечего: всё казалось тусклым, серым и неуместным в той реальности, куда я попала сегодня утром.

Ещё раз глянув на старую квартирку, я погасила свет и, закрыв дверь, побежала вниз по лестнице. Тоски по прошлому не было. Но был лёгкий трепет внутри перед таинственным будущим, которое появлялось из-за горизонта, словно земля перед лайнером, только что преодолевшим океан.

И как же было прекрасно обладать моим обонянием в этой ситуации: мало ли что мог сделать случайный мужчина со мной, доверься я ему. Но не Леон: я была уверена абсолютно, что если этот мужчина на что и способен – так только на чудо!

Глава 5

– И куда мы полетим? – я жизнерадостно плюхнулась рядом с Леоном, как раз выключившим телефон после разговора.

– Пусть это будет сюрпризом! – мужчина таинственно улыбнулся уголком губ.

Я пожала плечами: сюрприз так сюрприз! Разве моя жизнь – не один сплошной сюрприз с сегодняшнего утра?

– В аэропорт, пожалуйста! – Леон обратился к водителю, опустив перегородку.

Тот молча кивнул и нажал на педаль газа, выруливая с обочины.

– Ого! Тебе даже за паспортом не нужно ехать?

– Жизнь чертовски непредсказуема, он у меня всегда с собой!