Заверган

– Сейчас нам нужно перелезть за забор, – отвлек его от размышлений Винсент. – Там в подвале городская одежда.

– Винс, откуда она у тебя? – спросил Крис.

– Нашел.

– Где?

– Слишком много вопросов, Крис, – Винсент высокомерно посмотрел на него, – Тебе мало знать то, что нам есть во что переодеться?

– Нет, мои выводы ясны: договорились украсть одежду. Почему ты раньше не сказал?

– Забылось как-то.

– Ух, скупой ты индивид!

И добавить нечего, – подумал Заверган, – И вправду: скупой. Ещё и толстый. Скупой и толстый. Ничего, скупой – платит дважды. А толстый – втройне.

– Прекрати транслировать информацию голосом! Идём…

Они перелезли забор. Это был обычный забор, сваренный из стальных прутьев, покрашенных в черный цвет. Они сняли свои халаты, чтобы ненароком не зацепиться и потом неудачно приземлиться. Заверган схватился за прутья, подпрыгнул, и начал карабкаться вверх. Прутья были холодные, мокрые, в ладони впивались кусочки коры растущих рядом деревьев. Когда он спрыгнул на другую сторону, то заметил что к руке прилип большой кусок облупившейся краски. Слева грузно приземлился Винсент. Следом за ним Крисс. Они протянули через забор руки, взяли свои плащи, и пригнувшись, подошли к пристроенному подвалу.

– Винс, – шепнул Крис, – А не слишком ли рисковано в рабочем здании ДК схрон устраивать. Камер нет?

– Есть, но просматривают парадный вход.

– Почему?

– Твоё происхождение, – вскипел Винсент, – Спроси у "Архитэка", я не проектировал это здание.

– Как твой схрон еще не обнаружили вообще… – обижено пробубнил Крис.

– Рисковано держать его здесь, – ответил Винс, почесав родинку на шее, – Однако меньше шансов, что тут будут искать.

– Не факт, – шепнул Заверган, – От Нэйро можно ожидать чего угодно.

Спустившись в подвал, вход в который был настолько низким, что в полный рост там мог бы стоять разве что трехлетний ребёнок, Винсент включил свой ручной электро фонарь. Керосиновая лампа поясе изрядно мешала и издавала немало шума. Пол был покрыт старым светло-коричневым линолиумом, с отслоившимися загнушимися углами, большими вздутиями, местами протертым до дыр. В нос ударил запах сырой земли, какой бытует в погребах деревенских или метро.

Винсент уверенным шагом продвигался по тёмному коридору, издавая достаточно шума, чтобы их услышали те, кто мог бы находиться в подвальных помещениях. Заверган споткнулся о вздутый пузырь линолиума, и чуть было не упал. Крис усмехнулся в темноте, и тут же споткнулся сам на том же месте.

Эмбрион недоразвитый, – подумал Заверган.

Винс дошел до двери, и начал копошиться рукой в кармане в поисках ключа. Наверной замок, – подумал Заверган, – я тоже считаю, что они надежнее, нежели электронные.

– Посвети, – сказал Винсент, и вручил фонарь Завергану.

Он вынул заветный ключ, и начал пытаться попасть в скважину замка, повернул два раза, и кольцо замка с легкостью открылось, не издав ни звука. Маслом смазал, – подумал Заверган.

Свет фонаря охватил часть комнаты. Винстент свернул за угол. там что-то щёлкнуло, затарахтело, и он услышал работу электрогенератора на ДВС. Включился свет.

– Ну и хоромы, – восторженно протянул Крис, который до этого стоял за спиной Завергана, – Ты откуда достал эту мебель? Даже в Убежище такую не везде найдешь.

Заверган отстегнул свою лампу, и поставил её на стол. Не нужна она больше. Только мешаться будет.

– Мы переодеться пришли, – ответил Винсент.

Темнит он, – подумал Заверган, – Сильно темнит. И правда, откуда у него такая роскошь? Диваны – отличные, на помойке такие не найдёшь. Такие наверное в гостиницах или квартирах жилых домов. В магазине он что ли купил? Или может где-то украл?.. Да ну, не может быть. Кто ему продаст? Да и если бы украл – в одиночку бы не дотащил…

Винсент, будто прочитав его мысли, ответил:

– Вы не знаете о "болванках"?

– О чём?

– Воспринял. Это электронные носители мыслей, чтобы расплачиваться в магазинах.

– Это не опасно? Разве нейросеть не отправит эти мысли в свои алгоритмы?

– На то она и "болванка" – пустышка. Есть мысли, но ничего не стоящие. Иногда туда записывают мысли, взятые из текстов, сгнерированных "Автором", разве что вносятся которые текстовые и эмоциональные корректировки, и получаются искусственные мысли.

– И неужели нейросеть не заподозрила, что её обманывают?

– Конечно, она знает, что её обманывают. Только вот пока она это поймет, ты уже успеешь скрыться. Да и "болванку" потерять не страшно – она всё равно одноразовая.

– И кто это изобрел?

– Вы не имеете этой информации? Учитель, кто же ещё…

– Воспринимаю с удивлением, – сказал Заверган.

– Получается, ты всю эту мебель купил?

– Ну-у, – протянул Винс, и отвел взгляд. Заверган ухмыльнулся, – Что-то и украл.

– А покажешь, как расплачиваться мыслями? – возбужденно спросил Крис.

– Мы возьмем несколько "болванок" с собой, купим что-нибудь в торговом комплексе органического питания.

– Воспринимаю радостно! – Крис сжал кулак, и, зажмурившись, вытянул руку вверх.

Винсент объяснил им как использовать "болванки": в нейропорт она помещается фальш-входом, на конце которого, своего рода, заглушка. Наружу выходит порт для списания мыслей. Сама "болванка", когда её вставляли в голову, походила на нейропорт позапрошлого поколения, который ещё был в обиходе у четверти населения мира. Баланс мыслей лучше проверять заранее, и с этим могут возникнуть некоторые сложности. Мысли имеют категории ценности:

1) мусор – те, что нейросеть не отбирает, и никак не задействует в свои алгоритмы; чаще всего это были мысли, связанные с первой ступенью пирамиды Маслоу – физиологическими;

2) малой ценности – те, что возникают у большинства обывателей крупых городов, вроде тех, каким образом сегодня приготовить куриный суп или как сильно разбавить кофе молочными сливками;

3) средней ценности – это уже были мысли людей, которые имели настроенный специалитет и загруженный для продуктивности опыт работы всех предыдущих носителей. Подобные мысли могли быть, к примеру, способом изготовления деталей на токарном станке с другими математическими вычислениями и формулами, которые в опыт не добавляли, чтобы человек сам до них додумался;

4) высшей ценности – это уже тема для многих споров среди ребят в убежище. Никто точно не знает, что они из себя представляют. поскольку встречаются всего у 0,01% населения. Стоит напомнить, что сейчас население земли составляет 30 миллиардов человек. То есть около тридцати миллионов человек продуцируют мысли высшей ценности. Но, главенствующая теория на примере такова: человек, который изначально имеет гибкий склад ума, и высокий интеллектуальный потенциал, долгое время не проходит Настройку, но продолжает заниматься своей научной деятельностью. Биотоки его мозга резонируют с электромагнитными волнами мозговых имплантов, и он издает излучение, которое воздействует на окружающий следующим образом: их данные Настройки начинают путаться и слетать. Таких индивидов еще называют "интроспекторами". Вокруг себя они ускоряют процесс запуска абстрактного мышления у окружающих, к тому же сами продуцируют гениальные идеи, которые у них ворует Нэйро.

– Всё понятно? – спросил Винсент.

– В общих чертах – да, – ответил Заверган. Ему не хотелось вникать во все эти тонкости, хватило бы и общей информации.

– Мне тоже, – отозвался Крис.

– Вручаю каждому из вас по три "болванки". На двух мысли средней ценности, на одной – малой.

– Защитил убеждения, – поблагодарил Крис.

– Защитил убеждения, – включился Заверган, задумавшись.

– Настроен, – сказал таким образом "пожалуйста" Винс, и подошел к шкафу.

Странный способ для благодарности, подумал Заверган. "Защитил убеждения" – что это за выражение благодарности? Убеждения разве так важны?

Шкаф – подумал Крис, – это же роскошь, которую мало кто из нас имел удовольствие обладать. Сколько вещей туда можно поместить? Я бы положил туда фотокарточки из альбомов, которые храню в схроне, в домишке напротив убежища. А ещё в шкаф можно было бы убрать несколько самопалов. И одежду. И обувь. Да!

Одежда, – думал Винсент, доставая её из шкафа, – Внешняя оболочка во все времена определяла статус. Животные, в частности самцы, обладают яркими элементами внешности: львы – гривой; павлины – красочным хвостом; селезни – окрасом шеи и головы. Кто считает иначе, тот невоспринимаемый недоразвитый эмбрион!

Винсент подошел к ним с комплектами одежды. Она была новая, чистая, упакована в прозрачные пластиковые мешки. ему самому не терпелось одеть её.

– Примеряйте, – сказал он, взял свой комплект, и присел на диван, снимая свои рваные ботинки.

Когда ребята переоделись, пришлось Винсенту искать головные уборы для него и Завергана – Крисс итак был обрит наголо, а парикмахерских принадлежностей в схроне не было. Он нашел только кепку и коричневый кожаный шлем с пилотскими очками. Заверган сразу выбрал шлем, а Винсент был не против, ему больше по душе была бандана.

– В путь, – сказал Крис, и они направились к выходу. Винсент выключил генератор, свет в помещении погас. Заперев дверь, они вышли на поверхность. Дождь не прекратился, в воздухе летала водяная пыль и пахло жженым пластиком.

– Знаем тебя, город-N! – торжественно произнес Винс.

– Кстати, никто не знает, почему именно "город-N"? – спросил Завер.

– Нэйро его так назвало. Почему? Спроси у него.

– У меня возникло желание зайти в торговый центр органической пищи, – сказал Крис.

– Я не против, желудок просит его наполнить, – согласился Винсент.

Они подошли к торговому центру, где собирались вкусить современной пищи, с прилавка, а не с помойки, и не жареных крысиных тушек, предварительно обработанных в спиртовом растворе, и вываренных до сильной жесткости.

– Что с самопалами делать будем, – спросил Крис, – наверняка датчики стоят.

– Хоть у тебя мозг, как у одноклеточного, но дело говоришь, – сказал Винсент.

– Обидно, Винс! – капризно протянул он.

– На правду не обижаются.

– Не правда это!

Это уже переходит границы, – подумал Заверган, – воспринимаю раздражение.

– Нормальный ты индивид, Крис, – успокоил его Заверган, – Глупости порой говоришь, но в целом, на тебя можно положиться.

– Сюда! – махнул им рукой Винсент, найдя для тайника. Это была вентиляционная отдушина, крышку которой он отломал, чтобы сложить туда их оружие. Он приставил крышку под углом, поскольку винты он уже выдрал вместе с пластиковыми муфтами.

Зайдя внутрь, они были поражены масштабом помещения, его чистотой, отлаженностью работы роботизированного персонала. Наверху виднелись галаграфические рекламные вывески, сменяющие одна другую. Винсент уже был здесь, и его это не удивляло так, как его напарников. Он даже завидовал им – вот бы вновь испытать этот восторг.

Он провел их к одному десятков входов, где находился магазин продуктов органического питания.

– Ведите себя так, будто вы в убежище книги разглядываете, – шепнул им Винсент, – Камеры считывают и жесты, и мимику, даже темп ходьбы!

Заверган и Крис выбрали себе по банке стимулирующего энергетического напитка "Neutrinos", взяли по пачке галет под названием "Sandy", и прошли на кассу.

– Знаю вас, – сказал Заверган грузной кассирше с глазами как у дохлой рыбы: смотрящими в противоположные друг от друга стороны, потускневшие, не моргающие.

– Знаю вас! – отозвалась женским басом кассирша. Завергану не нравился её вид: короткая стрижкой, светлые волосы, помады на губы она явно не пожалела, и загнутым вниз носом, похожим на клюв хищной птицы. Жутковатый вид.

Она принялась подносить товары БС коду, и складывая их на другой стороне кассы.

– С вас одна мысль малой ценности, – пробубнила она. Заверган встретился взглядом с Винсентом. Тот одобрительно кивнул.

Он вытащил из банковского терминала нейрокабель, и вставил в болванку, которая уже находилась в его голове. Он напрягся, дыхание сперло, кровь стучала в висках – что если сейчас будет отказ, если нас обнаружат, двери закроются, и этот гигантский Ктулху на кассе встанет, и погонится за нами механическими шагами, и ни один самопал её не возьмёт?

Лампочка на терминале подсветилась зелёным цветом, сигнализируя об успешной оплате, и женский голос из громофона на кассе произнес:

– Оплата произведена! Благодарим вас за ваши мысли! До узнавания!

– До… узнавания… – произнес Заверган, сглатывая подступившую к горлу слюну.

– До узнавания, – отозвалась кассирша.

Следующим подошел Крис. Его лицо было едва ли темнее белого полотна. Воспринимая визуально, – подумал Заверган, – он тоже встревожен.

Троица подростков купила товары без каких-либо происшествий, на выходе забрали свои самопалы из импровизированного тайника, и расслабленно шли по улице, на перекрестках сверяясь с карманными картами. Они медленно поедали невероятно вкусные и нежные галеты, которые буквально таяли во рту.

– Ты видел на прилавке сухую лапшу? – с с набитым ртом спросил Крис у Завергана.

– Видел, – ответил тот, – настройки сбиваются, думая о том, что мы её не купили.

– Да и архаизм с ней, – брезгливо сказал Винсент, – Мы и галет пожуём.

На соседней стороне дороги, в фонарь, с трескучим грохотом ударила молния. Встрепенулись не только ребята, но и прохожие на улице. Дождь начал набирать силу. Крис поперхнулся куском галет, и согнулся, задыхаясь. Винсент начал стучать ему по спине, потом обхватил сзади, и начал совершать толчки на живот. Наконец, злосчастный кусок вылетел, и упал в лужу. Винсент отпустил Крис, и тот упал на четвереньки.

– Как бы в нас не попала,  – с опаской прошептал Заверган, и огляделся.

– Не должна, – ответил Винсент, протерев испарину на лбу, – Вроде…

– Хе-хе-хе, вроде, – вставил Крис, который поднимался с тротуара.

– А вообще надо будет провести эксперимент…

– Жнаем мы штвои экшпэименты, Винш, – набивая рот очередными галетами сказал Крис, и прожевав, испытывая на себе недовольный взгляд Винсента, спросил, – Этот ушахан шлучаем не швоя хапота?

– Нет, – резко ответил Винсент, – Но я мог бы попробовать его вызвать.

– Чашодей ты наш! – воскликнул Крис, продолжая жевать, – Жнаю тебя! Жашитил убештения шоею шылою! Ха-ха-ха-ха! Ай! За что, Винс?.. – Крис потирал ушибленное плечо.

– Чуть не задохнулся, а уже опять с набитым ртом смеется, – проговорил риторически, глядя на небо, Винсент, – Учитель, за что ты наградил мне в напарники этого недоразвитого эмбриона?

– Да после твоих опытов только руины и катаклизмы!

– Это когда было то? – спросил Заверган удивленно, – Что-то я не помню.

– На нашем с ним задании было, две недели назад, – и повернув лицо к Винсенту добавил, – Экспериментатор ты архичный.

Винсент закатил глаза и шумно выдохнул. Сколько дурака ни бей – умней не станет.

Заверган усмехнулся, ловя на себе ожидающий резонанса взгляд Криса, и недовольный взгляд Винсента, который снова тяжело выдохнул и провел ладонью по лбу, смахивая капли дождя.

Винсент часто читал литературу сомнительного содержания, в том числе не брезговал и чтением работ "Автора", за что получал физические взбучки и следующие за ними санкции от Учителя. Он был не единственным знакомым Завергана, который умел читать в Убежище. Винсенту нравилось ставить разного рода эксперименты, о которых он вычитал в той или иной книге, или учебнике по химии или физике. Он даже вел свои дневники в тетрадях – которые были большой редкостью Убежище. В глазах Завергана Винсент был самодуром, который убежден в правильности своих дерьмовых и порой даже рискованных поступков. К примеру те же "болванки". Очень уж сильно не верил он в то, что Учитель выдал Винсенту подобное устройство. Наверняка связался с какой-нибудь группой черных интроспекторов, которых схватят со дня на день. Черные интроспекторы – прятались хорошо, торговали своими разработками, и их рынок – был равен чёрному рынку. А слова его слова о том, что это ради науки, Общины, что он на пороге величайшего открытия – ложь, лицемерие, отговорки, в оправдание своих пороков. Что раз человек ставит эксперименты, и держит в тайне цель эксперимента – это не спроста. Врагов в Убежище нет. У нас один враг паксия и все производные Нэйро.

– Ребят, – спросил Заверган, – К Антеннам кто-нибудь когда-нибудь ходки делал?

– Не-а, – ответил Винсент, почесывая свою родинку, – Учитель вообще туда не разрешает ходить.

– Говорят, – добавил Крис, – Там исзлучение высокое, что нейропорты плавятся, выжигая мозги. Опасная штука… Мы один раз с Киром там были. Ничего особенного… вроде. А как ближе подошли, то как у нас волосы дыбом встали, заискрили, так из-за переулка нас патрульная машина паксистов чуть не сбила. Мы в них из самопалов залп дали с воспринимаемого испуга, и побежали на максимальной скорости! Страшно было.

– Ой, ну смотри, как брешет! – воскликнул Винсент, – Это ж я ходил с Киром, а не ты. Ты его вообще один раз только видел!

– Ну видел я его в Убежище после вашей ходки, и что? Уже и приукрасить нельзя…

– Тебе бы с "Автором" генерировать!..

Знал Заверган Кира – не из Убежища был звереныш. Видимо один из интроспекторов. Лишенный страха, настоящий сорвиголова. В самое пекло лез, и выбирался обратно. Ребята из убежища часто с ним сотрудничали. Непростой был парень, а всего-то на год старше Винсента.

– Там что-то вроде неприступного барьера, – опередив открывшего было рот Винсента, сказал Крис, – А Кир – это городской пацан, с которым этот "эскперементатор" как-то подружился.

Забавно он сделал акцент на "эскпериментатор", – подумал Заверган, чувствуя, что к горлу подступает смех.

– Да врёт он, – очередной раз ударив Криса в плечо, сказал Винсент, – Да, городской какой-то парень… Прибилзся к нам, информацию ценную Учителю предоставлял. Даже жил какое-то время в Убежище. Ты же его знаешь, Завер, что молчал-то?

– Знаю, разумеется. Мы же втроем ходили на свалку за город. А Кир, – Заверган поучительно посмотрел на Криса, – На нашествии он попался…

– Ребят, мне кажется…

– Да заткнись, хватит! – рыкнул Винс.

– Патруль, – тихо пропищал Крис, вжав голову в плечи.

Винсент посмотрел вперёд. И правда, двое паксистов идут, над ними наблюдательный дрон кружит.

– На нас сморят? – спросил Крис.

– Будем надеяться, что нет, – шепнул Винсент, – Иди так, будто это не патруль, а ребята из Убежища.

– Легко тебе говорить!

– Не легко…

Патрульные с синими повязками на белых шинелях прошли мимо них, один сказал что-то в рацию, остановились у торгового центра, в котором ребята давеча отоварились. Один из них галатным движением смахнул капли с козырька своего служебного картуза; другой присел на корточки и что-то подобрал с земли. Ребята не смогли разглядеть, что имено. Он убрал это в стеклянную капсулу с автоматической вакуумной герметизацией – и патрульные, быстро взбежав по ступенькам, вошли в здание.

– Спокойствие, спокойствие, – бубнил себе под нос Винсент. – Уходим.

Рядом снова ударила молния, ребята машинально прикрыли голову руками, от грохота у них заложило уши, и они двинулись ускоренным шагом в сторону своей цели.

Глава 2

Подростки, переодетые в современную чистую одежду, с очками циклопами на переносице, приближались к торговому центру эмоций.

Интересное название, – подумал Заверган, – Торгуют эмоциями, значит. Загрузил себе "радость", и ходишь, улыбаешься, главное чтобы лицензция Настройки работала. Загрузил "печаль", и ходишь с кислым лицом, будто заставили неделю питаться одними килонами… Килоны… Ужасная гадость, вывели сорт лимона кислотностью в pH от 1,6 до 1,9, есть невозможно. Зато "Кулинар" сгенерировал, его происхождение, стать мне архаичным!

Он посмотрел на своих напарников. Ему стало так тошно от того, что каждый раз одно и то же – идём либо на помойки, и весь день копаемся в мусорных контейнерах, либо на очередную диверсию, чтобы загрузить "бесов" на сервисы Нэйро, которые почти никогда не дают ожидаемого результата, а мы рискуем попасться. Так хочется залезть на крышу высотки, что рядом с Убежищем, – не знаю, как остальным – хочется застыть взглядом, лицезреть солнечные закаты. Глядеть в небо бесконечно. Всегда. И уснуть там. На крыше…

Он вернулся из размышлений, когда Винсент влепил подзатыльник Крису. Задание… Есть задание, его нужно выполнить, все недовольства и оправдания – потом.

– Смотри, – сказал Винсент, – Это, кажется тот самый район, где Кира схватили.

– Да, где-то тут это было, – подтвердил Заверган.

– Его правда поймали – спросил Крис? – Вы вещаете достоверно?

– Достовернее быть не может, – пробурчал Винсент, – Да, Завер?

– Да…

– Что с ним случилось?

– Когда "Нашествие" закончилось, – ответил Заверган, – И пришли паксисты, забрать его тело для Настройки – он поджег себя, и их заодно.

– Воспринимаю внутри жуткую картину, – поёжился Крис, – А как он поджёг-то?

– Огнесмесь у него была, – ответил Винсент. – В бутылках.

– Нам бы так не сгореть, – прошептал Крис.

– Не сгорим, – ответил Заверган, – У нас огнесмеси нет.

– Да, – хмыкнул Винсент, – Вместо неё у нас импровизированный план.

Пройдя еще километр, они наконец вышли к "Ретро-району", где сохранились дома в архитектурном стиле эклектики с элементами необарокко, псевдоготики и неомавританского стиля, не говоря уже о зданиях в стиле сталинского ампира.

– Можете посмотреть на карту, – сказал Винсент, глядя вперёд перед собой, – Я и без них знаю, что перед нами "Ретро-район".

Никто из ребят не стал доставать карты. Говорить было нечего – здания эпохи барокко и модернизма. Современные здания создавали дисгармонию на фоне старинной архитектуры.

Ребята подошли к ТЦЭ и, остановившись перед входом, переглянулись.

– Вроде никого нет, – сказал Винсент.

– Вроде, – хмыкнул Крис.

– Надо идти сейчас, нам всего пару домов обогнуть осталось.

Они дали старт из кустов, и быстро добрались до нужного места. Вадд искал особые знаки, чтобы определить тайник, а Заверган с Крассом стояли на тревоге. По соседней улице промчались дроиды, и ребята пригнулись, чтобы на них не попал свет. Хоть они и не увидят их с такого расстояния. Но мало ли? Вадд наконец нашел тайник, и извлек из него небольшую бомбу, завернутую в полиэтиленовый пакет, подполз к напарникам на четвереньках, и шепотом скомандовал, что пора двигаться дальше.

Когда они шли вдоль очередной улицы – поскольку её никак не обойти, и негде укрыться – сзади, на большой скорости промчались дроиды, охватив ветром их плащи, и заставив трепетать ткань по ветру черными струящимися волнами. Они проводили их взглядами, а в глазах отражались холодно-голубые блики мерцающих сирен. И вдруг у них за спиной раздался, похожий на человеческий, строгий голос:

– Граждане, тут небезопасно находиться, – вещал голос, – Покиньте опасную зону, вернитесь на рабочие места или учебные заведения.

Ребята побледнели и выкатили глаза. Первым обернулся Вадд, причем не меняя выражения лица, словно это могло как-то повлиять на то раскроют их или нет. Красс же продолжал ошеломленно смотреть перед собой в пустоту, а Заверган смотрел на друзей, бегал по ним глазами, переводя взгляд то на Вадда, то на Краса – в затылке были какие-то разъемы, но как ими пользоваться никто не знал!

– Задержитесь. Требуется проверить вашу ликвидность в параметрах личности. Эта процедура не займет много времени, повернитесь ко мне затылками и разблокируйте разъем, – проговорил механический голос за спиной.

Заверган повернулся и посмотрел на дроида, который вытащил какую-то клешню из руки. Большое, непропорциональное овальное подобие лица с голубыми подобиями глаз (ибо были они прямоугольными). У Красса вот-вот начнется нервный тик, Вадд тоже выглядел не в лучшей форме – его напарники просто не знали, что делать.

– Один момент, – сказал Заверган, беря ситуацию в свои руки, и повернувшись к нему затылком, и почесал для вида за ухом.

– Сейчас проведем проверку ликвидности, – раздался голос дроида, так похожий на человеческий, сохранивший эмоции неприязни к ожиданию.

Заверган потянул руку за пазуху. Прогремел выстрел. Он был больше похож на взрыв маленькой петарды. Дроид схватился за грудь, и начал искриться, издавая противные звуки поломавшимся голосом, а из дула самопала выходил пороховой дым от выстрела.

Ребята кинулись бежать заброшенными дворами, проламывая на ходу колючий кустарник, оцарапав себе лицо, на их щеках кровоточили мелкие царапины. Каждый шаг давался тяжело, от страха будто отняли все силы, сразу стало тяжело дышать. За спиной всё ближе и ближе раздавался гул сирен, и усиливался свет, казалось, будто они во сне, где дерешься ватными кулаками, где ноги становятся тяжелыми, и когда опасный враг, желающий твоей крови, настигает тебя шаг за шагом, и бегство лишь оттягивает время, а не спасает от неминуемой участи. Но, тут Вадд, бегущий самым последним, на ходу, ковыряющийся в своем рюкзаке, что-то нащупал. Он что-то вытащил, и махнув рукой кинул на спину.