Ломая запреты

Несмотря на то, что я проживаю это мучительно долго, нахожусь в немой агонии, на самом деле всё происходит за считанные мгновения. Не успеваю проанализировать, разобрать ситуацию на частички и крупинки, как делаю это обычно. Даже не сразу замечаю длинноногую Кристину, восседающую на коленях Руслана с победоносным выражением намалёванного лица. Передо мной из ниоткуда вырастает широкое тело охранника.

– На выход, – голосом военного объявляет он, указывая вытянутой рукой в сторону распахнутых дверей.

Всё ещё часто моргая от шока, на автомате разворачиваюсь на каблуках сапог и действительно спешно ухожу, но затем резко останавливаюсь.

Беги отсюда, дура. Беги!

– Мне, чёрт возьми, что, и пообедать нельзя?! – Повернув голову, бросаю через плечо, срываясь на мужчине.

– Не вынуждайте применять силу, – чеканит второй так, чтобы слышала я, но не другие.

– Ясно. Никаких контактов с Князевым. К вашему сведению, я и не собиралась, понятно?! Можете передать это своему хозяину! – отвечаю так же, исключительно для свиты. Засунув гордость куда подальше, оправдываюсь, не давая Власу и малейшего повода причинить вред Астаховым.

– Лиза! – Егор окрикивает меня, не догадываясь, что произошло.

– Встретимся на лекции, – бросаю на ходу другу.

Нужно ли объяснять, с какой силой меня начинает штормить после встречи с Русланом. Его холодный, ничего не выражающий взгляд заставил тревогу пульсировать в висках.

Сидя за партой в пустой аудитории, сжимаю кулаки, пытаясь справиться с эмоциями, вернуть себе контроль, но не получается. Щёки горят огнём; то и дело прикладываю ладони, успокаиваясь.

Сердце всё ещё колотится так, будто пытается вырваться на свободу. В голове каша из мыслей, но несколько из них ярко выделяются: «Зачем он вернулся? Почему именно сейчас?»

Делаю пару глубоких вдохов, стараясь не впасть в истерику. Но чем больше хочу сосредоточиться, тем сильнее волнение охватывает меня.

Я знаю: Руслан не спроста вернулся. Он сделал это, чтобы превратить мою жизнь в ад, как и обещал.

Пусть, наплевать. Закончу первый курс и исчезну навсегда. Главное, пережить остаток учебного года. Может, стоит всё бросить и вернуться домой? А вдруг свадьбу ускорят? Нет… не хочу.

Желание свободы и студенческой жизни вышло мне боком…

Я ведь изначально знала, что эта встреча будет неизбежна. Столкнуться с ним вот так неожиданно, оказалось невыносимым.

К началу лекции я всё же слегка прихожу в адекватное состояние.

– Ты в порядке? – Егор садится рядом со взволнованным выражением лица. Значит, видел его.

– Да, всё нормально, – отвечаю, хотя сама в это не верю.

– Я говорил это и скажу ещё: ты не одна. Позволь помочь, подпусти к себе поближе, зараза такая. Не замыкайся.

Собравшись с духом, поднимаю голову и смотрю на друга. Впереди меня, определённо, ждут «американские горки», сойти с которых, когда станет совсем страшно, не получится. Придётся прокатиться до самого конца.

Естественно, ни о каких дополнительных занятиях с Егором в библиотеке и речи быть не может. Сославшись на головную боль из-за тяжёлого дня, прошу перенести на завтра и спешно покидаю университет, столкнувшись на выходе с Таней.

– Ты уже видела его? – Округлив глаза, как два чайных блюдца, подруга хватает меня за кисть, заставляя притормозить на заснеженных ступеньках.

– Да, – как можно безразличнее отвечаю я.

– Охренеть, вот так дела… – Подруга сглатывает, качая головой. – Это не совпадение, Лиз. Он точно из-за тебя вернулся.

– Нет, – отрезаю, спускаясь вниз. Не хочу развивать этот диалог, но у Соколовой другие планы.

– Голову на отсечение кладу, ему сто процентов птички напели, что ты вернулась! Лиза, кому говорю?

– Таня, ты прекрасно знаешь, что мне нельзя заикаться об этом человеке, – шикаю, кивнув головой на бугаев, стоящих чуть позади. – Не подставляй меня, пожалуйста.

– Прости, – подруга поджимает губы, опомнившись. – Всё никак не привыкну, что мы ШВЕДСКАЯ семья.

Бестия бросает насмешливый взгляд на сопровождение. Какая же она зараза. Невзирая на то, что жизнь катится ко дну, небольшой смешок всё-таки вырывается наружу, перерастая в громкий смех.

– О Боги! Она засмеялась! Она, чёрт возьми, засмеялась! Да! – Таня радостно подпрыгивает и обнимает меня. – Ла-а-адно, пошли домой. Обсудим детали без свидетелей.

Мы выдвигаемся в сторону общежития. Впереди стоящие девушки поначалу не вызывают интереса, но по мере приближения к ним ветер доносит обрывки фраз, заставляя невольно прислушиваться сильнее.

«Вечером, заберёт меня». «Да-да, мы снова вместе». «Я же говорила, девочки, что в итоге Руслан будет моим». «Да кому нужна эта замухрышка? Вы её вообще видели? Ни кожи, ни рожи».

– Вот же сука, – Таня тоже слышит разговор Кристины со своими приспешницами. – Не слушай её.

Несмотря на спокойствие снаружи во мне начинает разрастаться гигантский шар ярости; ещё чуть-чуть, самая малость, и он взорвётся. Чувствуя это, Кристина добавляет:

– Руслан сказал, что использовал её. Поигрался, потрахал и выкинул. Это всё его слова, не мои.

– Закрой свой поганый рот! – будто издалека слышу собственный голос. Это реально я произнесла?

Ноги сами ускоряются, неся меня на толпу сучек; не успеваю даже осознать, что намеревается вытворить взбешённое тело. В голове всплывает сегодняшняя картина: как эта девка сидела на его коленях.

Кристина оборачивается, мерзкая улыбка становится ещё более самодовольной. Глаза стервы сверкают, она ждёт, что я сделаю что-то глупое или попытаюсь оправдаться, доказать обратное в противовес её словам.

– О, смотрите, кто идёт! – мурлычет с насмешкой. – Лиз, не переживай так сильно. Руслан просто развлёкся. Не будем же мы его за это осуждать?

Бешенство берёт надо мной верх, в голове словно щелкает какой-то затвор, и срываются все предохранители. Никто не смеет унижать меня! Не позволю Руслану и его потаскухе делать это!

В висках набатом пульсируют слова:

«Поигрался, потрахал и выкинул».

Как он мог обсуждать меня с ней? Говорить такие вещи?

Ты заслужила, Лиза…

– Я дважды не повторяю, – тяжело дыша, становлюсь перед старшекурсницей, преодолев оставшееся расстояние. Остальные сплетницы расступаются, не желая вступать в контакт.

– Мальчики, мальчики, – слышу за спиной елейный голос Таньки. – Давайте вы не будете вмешиваться в наши девчачьи дела. Постойте во-о-о-н там. Я за вами слежу! – подруга нарочно игриво просит охрану отойти, за что я безумно ей благодарна.

– Ой, а ты у нас типа дерзкая стала? – Кристина возвращает внимание на себя.

– Хочешь проверить? – приближаюсь к ней вплотную.

– Все знали, что ты временное явление. Не стоило рассчитывать на большее. Руслану нужна настоящая женщина, а не твои жалкие попытки быть кем-то.

Большая разница в росте со стороны даёт ложное преимущество Кристине. Я едва ли достаю лосихе до груди, поэтому то, что я сделала дальше, никто не ожидал.

Схватив чёрную гриву, быстро наматываю на кулак и дёргаю вниз. Крис взвизгивает, по инерции опуская лицо на один уровень с моим. Напускная уверенность сплетницы трещит по швам. Страх и недоумение читается в глазах, прежде чем я ударю её лбом в нос и сразу же отпускаю патлы. Не удержав равновесие, она поскальзывается, падает задницей на грязный снег и заваливается спиной, пачкая искусственную шубку.

– Больная дура! – подаёт голос одна из девок.

– Ну-ка, стоять на месте, сучки. Иначе я натравлю на вас тех красавчиков, – Таня, судя по всему, держит оборону.

Не теряя времени даром, падаю рядом на колени и забираюсь на брюнетку.

– Ты завидуешь! – злобно смеясь, истерит она. – Завидуешь, что Руслан мой!

Отголоски здравого смысла кричат о том, что я тупо срываюсь на Кристине за всё происходящее в моей жизни. Вымещаю злость на неё, отыгрываюсь за несправедливость, нанося пощёчины ладонью по лицу. Дёргаю волосы, вырывая с клочьями прядки и царапаюсь.

Поросячий визг стоит на всю округу. Валяющаяся на земле пытается прикрыться, отбивается, но я превратилась в фурию, которая не может дать по тормозам. Мне не мешает неудобная куртка, наплевать на то, что вспотела. Каждый раз, когда рука заносится для удара, воспоминания, где мы с Русланом вдвоём, услужливо заменяют меня на Кристину.

Теперь он будет касаться её. И любить будет тоже её…

Топот ног и крики соседки о том, чтобы никто не вмешивался, отвлекают на секунду от процесса. Чёрт, неужели из деканата? Отчислят? Отстранят?

Чьи-то сильные руки хватают меня со спины, дёргая наверх, но и в этом положении я успеваю пнуть валяющуюся на земле и кинуть ботинком сапога грязный кусок снега на её рожу.

– Спокойно-спокойно, драчунья, – добрый голос Егора слегка успокаивает. Сжимая в плотном кольце рук, несмотря на попытки вырваться, рыжий оттаскивает меня на небольшое расстояние, не давая достать до жертвы.

– Дай мне закончить! – выкрикиваю, но едва ли не прикусываю язык, увидев появившегося Руслана.

Князев поднимает рыдающую Кристину и заботливо осматривает её лицо. Я замираю, обмякнув, и пялюсь, не в силах отвести взгляд. Как мазохистка, тупо смотрю на сладкую парочку.

– Руслан! – всхлипывает пострадавшая, бросаясь на его шею. – Она хотела меня убить! Убить!

И снова издалека слышу свой убийственно-угрожающий голос:

– Еще раз узнаю, что ты, шалава туалетная, про меня слухи распускаешь, рот на задницу натяну, поняла?

Глава 5

Руслан

– Три года. Три грёбаных года, как тебя не стало, – озвучиваю мысли вслух, сидя около ухоженной могилы.

С надгробия на меня смотрит молодая версия отца с шальной улыбкой на лице. Несмотря на то, что Равиль был наследником Центра, он отличался от мира, в котором крутился бок о бок с батей.

Не его эта тема.

Равиль был добряком, заводилой, душой всех компаний, охеренным другом и лучшим старшим братом. С самого детства он прикрывал мой проблемный зад перед родителями за косяки, беря всю ответственность на себя. Игнат понимал это, все понимали.

– Не хватает мне тебя конкретно, брат. – Поднимаю воротник куртки, закрывая отмороженные уши.

Холод лютый, даже плохой хозяин не выгонит собаку на улицу в такую погоду. Но я не мог не приехать. Не увидеться, не поговорить, хоть он никогда не сможет ответить. Не даст мудрого совета, как старший. Не направит на путь истинный, не скажет: «Завязывай с этим всем, Рус. Не серьёзными делами занимаешься. Мы должны отцу помогать, поддерживать, опорой быть. Ты его своими выходками доконаешь.»

– Последние месяцы всё думаю, что бы ты сказал, узнав, чё твой непутёвый братец в очередной раз натворил? – вскидываю бошку вверх, смотря на затянутое тучами небо. – Я опять подставил батю. Отвечаю, не специально. Связался с девчонкой Астахова. Прикинь, с дочкой того самого Андрея Астахова, который был правой рукой Главы Центральной России. – Затыкаюсь, сам в очередной раз охеревая от сложившегося положения дел. – Это ещё ничё: плюс ко всему моя Лиза оказалась невестой пидорка Демьяна, сынка Власа.

Моя-чужая получается. Угораздило ж в болото залезть.

Как сам не допёр, кто она такая? Фамилия же, сука, сразу знакомой показалась. И рассказывала о родителях, погибших в аварии. Не сопоставил факты и в очередной раз подорвал репутацию отца в кругах. Мол, сынок Игната совратил невинную невестку Шведовых, позарился на чужое. Как семье Князевых можно доверить власть? Как-как? Жопой об косяк, блядь. И власть заберём и женщин ваших уведём. Прям Князевский девиз.

Качаю головой, усмехаясь. Редкостный я мудень.

– Но самое херовое во всей ситуации, знаешь, чё? Знай я заранее, кто она такая, сомневаюсь, что оставил бы девчонку в покое. Не смог, не-а. Вот тут она у меня сидит, – ударяю сжатым кулаком в грудь. – В этой паскудной жизни больно мне было два раза: первый – когда тебя не стало, брат, и второй – когда узнал, что она меня как лоха последнего за нос водила. Тупо сравнивать смерть с подобным дерьмом, да? Угораешь там надо мной, небось?

– Нет, – суровый голос бати за спиной звучит неожиданно. Твою ж налево! Сжимаю челюсть, мысленно выматеревшись. Как много из позорных откровений он успел услышать? Отец обходит заснеженную лавку и садится рядом. Бросаю косой взгляд, оценивая ситуацию. – Брат бы тебя в очередной раз поддержал и выгородил.

Батя грубо хлопает по плечу, как будто вбить гвоздь в лавку собрался. Своеобразное проявление поддержки.

– Так и ты вроде в стороне не остался.

От новости, что Лиза – невеста Шведова, я хотел уничтожить весь мир. Сжечь всё к херам, дотла. Без шуток и преувеличения.

Без понятия, как нашёл в себе силы уехать, не наворотив дел. Я был на грани сорваться за Демьяном и замочить блондинчика, а потом уж его дражайшую невесту. Или наоборот.

Ни одна тёлка на всём белом свете не могла меня так жёстко зацепить, как это сделала она. И ни одна не смогла растоптать гордость, вытерев о неё ноги.

Кудрявая сука с лицом ангела, но с душой самого настоящего дьявола.

Впервые в жизни я добровольно захотел поделиться происходящим с родителем. Поговорить, как нормальные сын и отец. Не потому, что в деле замешаны Шведовы (на тот момент было абсолютно похер). Мне нужен был совет и холодный разум родителя.

Первое пришедшее в голову место – Банда. Я прилетел на территорию, будто пёс, с цепи сорвавшийся. Батя с ходу понял: дела хреновые. На удивление молча выслушал. Явно прихуел, но виду особо не подал.

«Так вот, что за Кудрявая…»

«Мужчина всегда должен оставаться мужчиной, Руслан. То, что не навредил девочке – молодец. Твоя вспыльчивость до добра ещё не доводила.»

Не орал, что я опозорил его и подставил. Не давил важностью статуса Князевых в обществе и возможными последствиями. В моменте нас обоих волновало одно: предательство.

Как выяснилось, Игнат Князев более чем мудрый мужик. И мне ебать как стыдно, что порой недооценивал связь с отцом, отнекиваясь. За прошедшие месяцы мы конкретно так наладили общение. И это охеренно радует несмотря на происходящее дерьмо вокруг.

Всё чаще я стал проводить время в Банде. Во время обсуждения дел с Валерой батя велит остаться и послушать, а не вышвыривает за порог, как малолетку. Где-то даже хочет слышать моё мнение. Поначалу не вдуплял, потом втянулся.

С гнилой семейкой Шведовых отец решил проблему, типа «произошло большое недоразумение, вашего нам не нужно». Но мне был поставлен жёсткий ультиматум:

«Ты поставишь точку в деле с Елизаветой Астаховой. Она чужая невеста, Руслан. Девушка принадлежит семье врагов. Поверь, это не первая и не последняя женщина в твоей жизни. Найди новое увлечение, а её забудь.».

Легко сказать: забудь! Не тебя ж обвела вокруг пальца какая-то молокососка. Втоптала в грязь, унизила. Выставила конченым далбоёбом перед ублюдком Демьяном. Слепцом, в упор невидящим творящееся под носом.

Каждый грёбаный день я ломал голову, как она умудрялась вести двойную жизнь, если всё время была на виду? Как можно, блять, быть чьей-то невестой, при этом встречаться и трахаться с другим? Куча мыслей крутились в башке ежедневно. Я метался, как зверь, загнанный в клетку. Ненавидел Кудрявую на грани одержимости, представлял, что ломаю тонкую шею собственными руками. Презирал её также сильно, как и хотел быть рядом.

Видите ли, она решила поиграть во взрослую жизнь. Острых ощущений девочке захотелось, потаскаться с двумя одновременно.

Потом во мне поселились дебильные подозрения: якобы Лиза, засланная Шведовыми, специально прикидывалась наивной ланью, втиралась в доверие ради власти, чтобы помочь женишку и его папаше.

Бред, какой-то.

Самое смешное, только после произошедшего до меня дошло, что обычный секс на пару раз перерос в большее. Я не понимал и не пытался понять, чё со мной происходит. Почему стал одержим ею? Откуда желание быть рядом? Оберегать? Защищать?

Когда всё рухнуло, как карточный домик, я осознал, что это и есть любовь. Не тупая похоть, а настоящие чувства, глубокие. Секс у меня был всегда, а с Лизой это другое. Я хотел её, хотел выпить всю душу без остатка. Не просто телом воспользоваться, а всю её себе забрать. Где-то подчинить, если надо – цепями приковать.

Лживая сука…

– Брат бы посоветовал тебе отпустить злость и попробовать её понять, – сидящий рядом отец вырывает из дерьмовых размышлений.

– Понять? – усмехаюсь, качнув головой. – Это как?

– Мне нужно объяснять, что из себя представляют Шведовы? – отвечает вопросом на вопрос, бросив цепкий взгляд.

– Нет, в курсе. – О том, какая падаль скрывается за их фамилией, я знаю прекрасно. Но не догоняю, к чему старик ведёт.

– В таком случае не трудно понять, почему девочка умалчивала о наличии жениха, – отец поднимается на ноги, крупная фигура отбрасывает тень на надгробие. – Чужая семья – потёмки. Там определённо есть причины, нас не касающиеся, – даёт понять, чтобы не смел рыпаться и выяснять. – Поехали. Валера ждёт реванш за субботу. Разбудил ты в старике зверя.

После разговора на кладбище, невзирая на предупреждения, я зациклился на словах родича. Если он прав?

Тонкий отчаянный голосок из воспоминаний то и дело воспроизводился в башке:

«Я не люблю его, клянусь! Я была вынуждена согласиться ради дяди».

На спокойную я начал анализировать поведение Лизы, то, как она сопротивлялась, когда гондон тащил невесту к машине. На счастливую пару сцена мало походила. Если Кудрявая не врала, а говорила правду? Это не отменяет того факта, что она пиздела мне, глядя прямо в глаза. Нагло, бесстыдно.

Сука.

Астахова принадлежит тому, от которого мне нахер ничего не нужно.

И она мне, соответственно, тоже не нужна.

Возвращаться в шарагу я не собирался. Думал, остыл и перебесился. Забыл, вышвырнул белокурые локоны из воспоминаний. Выкинул из головы сладкий запах податливого тела, ласковый голос. Закинул свои чувства и почерневшее сердце в дальний ящик, оставив прошлое. Начал жизнь заново с другими приоритетами и целями.

До одного сраного звонка.

Этот день ничем не отличался от предыдущих. Встал, похавал, попёрся в зал сбросить напряжение. Потом хотел рвануть в Банду.

Лежащая на полу мобила начинает вибрировать, сбивая со счёта, пока делаю бёрпи. Мазнув по роже ладонью, стираю проступивший пот и подхватываю телефон.

– Да, – на выдохе принимаю входящий вызов.

– Рус, дело такое… – шум и галдёж в трубке перебивают голос друга.

С Назаром мы связь держим стабильно, как и со всеми пацанами. На днях Серёгу Савича из больнички выписали, отмечали.

– Нихера не понял, ещё раз!

– Да заткнитесь вы, блядь! Рус, Лиза твоя, говорю, в универе! – не знаю, чё больше резануло слух: словосочетание «Лиза твоя» или то, что она объявилась.

Все установки полетели к чертям.

Лиза

Самое ужасное в происходящем – то, что я не могу найти в себе сил бросить всё и вернуться домой.

Мне невыносимо видеть его. Идти с утра в университет и понимать, что столкнусь с Русланом, но не посмею заговорить и попросить прощения. Мне нельзя. Дышать с ним общим воздухом, находясь в одном здании, соседних кабинетах, но не сметь прикоснуться. Услышать родным голосом «Кудрявая».

Я хочу вырвать своё сердце и выбросить. Оно так болит, кто бы знал… Каждый день я проклинаю себя за связь с Русланом. Что позволила полюбить, отдаться. Как мне дальше жить, если я имею представление, какие бывают отношения между мужчиной и женщиной?

Настоящие. Взаимные. Страстные.

Руслан ненавидит меня. Я чувствую насквозь прожигающий взгляд, полный презрения. Лучше бы он меня убил, чем так мучал.

После драки, когда адреналин отпустил и я осознала, что натворила, стыдно мне не было. Прежняя Лиза сгорала бы от стыда, но нынешней наплевать. Всё равно в проигрыше – я. Руслан помог ей, успокоил, приласкал. Не меня, а её…

Не могу без замирания сердца смотреть со стороны, как он воркует с Кристиной. Это разрывает меня на части. Внешне я никак не подаю вида, кажусь холодной сукой, которой наплевать. Но внутри меня рвёт на части. По вечерам я утопаю в рыданиях, в объятиях Тани.

Больше всего подкосило то, что Руслан обсуждал наши отношения с Кристиной. С этой сплетницей, распускающей слухи. Как он мог? После всего пережитого…

Его месть очень жестока. Руслан уничтожает меня медленно. Превращает жизнь в ад, как и обещал. Смакует моменты. И я понимаю, что заслужила это за ложь и обман. Куда не посмотри – везде он и эта мымра рядом. Я вижу, как он целует её губами, которыми целовал меня. Гладит руками, которыми гладил меня. На протяжении вот уже двух недель он меня медленно уничтожает.

Но это мелочи по сравнению с тем, что произошло сегодня.

Щёки горели огнём во время пары, тело с периодичностью бросало в жар, и я, не выдержав, отпросилась в туалет. Не могла понять, то ли температура поднялась, то ли в помещении слишком душно. Оттягивая ворот водолазки как можно дальше, я дёрнула дверную ручку уборной. Странные шорохи со стороны кабинок сразу вызвали недоумение. Стараясь их игнорировать, я дошла до раковины, однако ополоснуть лицо прохладной водой так и не успела.

– Тебе нравится? – сквозь причмокивающие звуки, пробился сбившийся голос… Кристины.

Я замерла на месте, в ужасе уставившись на собственное отражение в зеркале.

Нет. Нет. Нет.

Пожалуйста, пусть это будет не то, о чём я подумала!

– Я делаю это лучше, чем она?

Быстро прикрыв рот рукой, я подавила рвущийся наружу болезненный стон из самой глубины души.

– Соси, – послышалось тяжёлое дыхание Руслана и его грубый голос.

Всего одно слово разрушило ту маленькую каплю надежды, теплящуюся в груди. Не показалось, Лиза, тебе не показалось…

В ту минуту во мне что-то окончательно сломалось. Сдерживая рвотный позыв, я выскочила из туалета, как ошпаренная. Бежала, сама не знала, куда, не разбирала дороги, лишь бы от них и от этой мерзости подальше.

Это оказалось последней каплей. Я поняла, что больше не выдержу видеть их вместе. Смотреть на Руслана и представлять в красках ту сцену из туалета.

Он победил.

Я сдалась и вечером начала собирать вещи, желая вернуться в дом Астаховых.

– И что потом? – Таня наворачивает круги по комнате, то и дело выхватывая у меня из рук очередную сложенную блузку и кидает в сторону. – Тебя же сразу замуж отдадут!

– Моя жизнь всё равно закончилась. – Подхватываю юбку и швыряю в сумку, не заботясь об аккуратности.

– Она у тебя только началась, Лиза! За что ты себя так мучаешь? Князев – не единственный мужчина на свете! – запальчиво шепчет подруга, хватая меня за кисти обеих рук. – Ты заслуживаешь счастья и любви! Не зацикливайся, пошёл этот блядун к чёрту! В топку таких!

От искреннего желания соседки достучаться и помочь на глазах проступают непрошенные слёзы.

– Посмотри на меня! Какое счастье?! У меня жених есть, Таня. Совсем скоро я выйду замуж за человека, которого ненавижу! – зажмуриваюсь, роняя голову от отчаяния.

– Пора смириться с тем, что мужики – мудаки. И Демьян, и Руслан. Все они из одного теста, – подруга притягивает, ласково обнимая.

– Из нас двоих это я – лживая фальшивка, а не он, – произношу уже тише.

– Ты не должна принимать на себя всю вину за его реакцию и эту тупую месть с Кристиной. Я считаю, что он не прав, не разобрался в ситуации, припёрся и ведёт себя, как мудак, – Соколова не пытается подобрать слов, говорит то, что на душе. – Идеальных людей не существует, Лиз. Мы все делаем ошибки. Главное – учиться на них.

– Какой уже от этого толк. Я принадлежу другому…

– Слу-у-ушай! У меня идея, – Татьяна отодвигается, впиваясь в меня безумным взглядом.

– Боже, мне уже страшно, – шмыгнув носом, смотрю на неё, как ребёнок, которому пообещали конфету, если успокоится.

– Хочешь отомстить Князеву?

– Отомстить? Тань, напоминаю, это я его обманывала и предала, – с сомнением качаю головой.

– Ты боялась и была вынуждена! А он тебе не поверил! Так, всё, хватит лить слёзы по этому потаскуну, – подруга отпускает меня, воодушевившись собственной идеей. – Мы заставим Русланчика сгорать от ревности. Отплатим ему той же монетой. Пусть кусает локти рядом со своей шалашовкой.

– К кому ревновать? – немного не улавливаю суть в её бурном потоке речи. – За мной охрана по пятам ходит. Или ты Демьяна имеешь в виду? Нет, нет, я не буду…

– Да какой Демьян, ты чё! Думаешь, я со всем с ума сошла приплетать этого придурка? – подруга делает оскорблённый вид. – В пятницу тусовочка намечается. Я не собиралась идти, но ради определённой цели готова на один вечер отказаться от данного себе обещания вести нормальный образ жизни.