скачать книгу бесплатно
– У меня было несколько наставников, Лана, и не все они принадлежали к школе вашего учителя. В частности, уроки боя лежа, сидя, на боку и даже вверх ногами я получил от одного вредного друида. Кстати, вы его знаете. Это Аэд, наш врачеватель. Бойцы лесного народа умеют сражаться в стесненной обстановке, когда необходимо продолжать бой, даже запнувшись о корень или получив рану ноги.
Я не боялся разрушить легенду. Действительно, почему бы личному лекарю батюшки не поучить мальчишку? Если все в замке здоровы, на что прикажете тратить свободное время? Разве что деревья подстригать.
– Инсар, давайте проведем еще один поединок. Надеюсь на реванш.
– Как скажете.
Мы вновь изготовились к бою. Появилась проблема. Как проиграть, чтобы победа баронессы не вызвала обидных для нее подозрений? Да просто: нужно лишь иногда проявлять некоторую нерасторопность. Да поможет мне уже себя показавшая юбка доспеха!
Я ринулся в атаку, как бы проявляя самоуверенность после выигранного поединка. Лана ловко отступала, уводя корпус с линии атаки в момент удара полуторника и сопровождая его движение одним из мечей. Причем учитывала мой привычный хват: правая кисть у гарды, левая на навершии, – и постепенно склонялась влево, заставляя принимать позиции с перекрещенными руками и затрудняя тем самым мою работу. Иногда демонстрировала агрессивность, устраивая вращение мечей во встречном движении и давя мои атаки в зародыше.
Пожалуй, пора. Согнувшись, метнулся вперед, смещаясь попеременно то вправо, то влево, одновременно осуществляя вертикальный перехват меча с руки на руку. Дескать, не позволяю противнику определить начало атаки. Ожидаемо наступил на юбку и упал ниц. Получил осязаемый удар по макушке. Раскинул руки как бы в обмороке.
Услышал звонкий смех.
– Инсар, вы настоящий артист!
Поняла мою игру, но не обиделась. Я, благо оставаясь невидимым за решетчатой маской и лицом вниз, расплылся в улыбке. Перевернулся на спину, вскочил, увидел веселые глаза баронессы.
– И что вас, Лана, привело к такому выводу? – спросил я, отряхиваясь и во второй раз снимая с головы обрыдлый реквизит.
– Представила ход ваших мыслей. Вы полагали, что проигрыш в обоих поединках подорвет мою уверенность в собственных силах. Следовательно, решили, что сейчас победу лучше уступить, но сделать это правдоподобно. Глубокая задумчивость, проявившаяся на вашем лице перед надеванием шлема, подтвердила мою догадку. А когда вы вдруг начали елозить юбкой по полу, а затем наступили на нее, догадка превратилась в уверенность.
– Да уж, с вами нужно держать ухо востро, – ухмыльнулся я. – Забыл, с кем имею дело. Увидев ваши успехи на недавних переговорах, был обязан принять во внимание выдающиеся аналитические способности партнера по тренировке. Каюсь. Лана, вы верно просчитали мои мотивы.
– Присматриваюсь.
Друид. Бонус за Боунса
Раз, два, три, четыре, пять.
Подлым умных не понять.
Шесть, семь, восемь, девять, десять.
Подлым умные навесят.
(Детская считалка).
Через четыре дня Инсар получил из Дома Успеха обстоятельную справку о фигуранте. При этом документ не содержал каких-либо признаков, указывающих на его автора. Обычный лист пергамента, на котором убористым почерком излагались сведения о месте проживания, прислуге и охране. А также о распорядке дня. Обобщая данные профессора и сведения, почерпнутые из упомянутой записки, можно заключить следующее.
Боунс Радо происходил из семьи богатых негоциантов графства Лью. После каких-то семейных событий, подробности которых неизвестны, был исторгнут из клана. Сфера деятельности покрыта мраком. Обладает большим, невесть откуда взявшимся капиталом. Проживает в собственном поместье, практически замке, в лесистой местности в сорока верстах на северо-восток от столицы графства. В главном здании работают полтора десятка слуг. Охрана жилища включает два десятка наемников. Любит псовую охоту, для чего содержит дюжину гончих и полдюжины борзых, которых натаскивают двое егерей – выжлятник и борзятник. Через четыре дня, к полнолунию, ожидает приезда важных гостей, кого – неизвестно, и собирается устроить празднество, для чего пригласил к себе бродячий цирк, дававший представления в соседнем городке. Так вот, оказывается, кто явился информатором Дома. Как пояснила баронесса, в графстве бытует обычай, что путешествующие циркачи, фокусники, менестрели зачастую используются различными организациями в качестве агентов-наблюдателей, отщипывающих от интересантов монету-другую за приватные услуги.
Кстати, леди Лана как-то органично влилась в наш коллектив уже на стадии планирования операции. Граф, напрочь потерявший голову, был не в счет, а учитель, весело поблескивая глазами, заявил мне наедине, что грех не воспользоваться оперативно-тактическими талантами хозяйки.
– Вреда от нее не предвидится, в отличие от пользы. Нас троих в единую команду она связать не в состоянии. Волею судеб мы оказались здесь, сопереживая Инсару после обрушившегося на него тяжкого испытания, а коли болезный интересуется нашим мнением, то только потому, что я его университетский наставник, к которому он испытывает определенный пиетет, а ты – с детства знакомый домашний человек… э… из друидов. А потому она опекает не команду, а лишь одинокого графа, дабы не позволить ему, согбенному гнетом обстоятельств, сгинуть в противоборстве с опаснейшим авантюристом. Ведь у Боунса и дружина, и замковые укрепления, и даже две своры, а Инсар один-одинешенек. И весь из себя абсолютно беззащитный. Точно что сирый. Вот у баронессы и взыграл материнский инстинкт, – резюмировал профессор.
Он материнский в том смысле, подумалось мне, что женщина желает всенепременно и побыстрее стать мамой.
***
Кареты одна за другой заполонили двор. Я, рассыпавшись, имел возможность досконально видеть и слышать все. Боунс, аферист, коих встречал кивком, других приветствовал уважительным поклоном, а одному персонажу даже облобызал руку. Что тут происходит? Ждать внятного продолжения пришлось долго. Пока компания не насытилась, не отдохнула, никаких значимых действий не происходило. К вечеру объект встретился наедине со старшим из гостей.
– Брат стюард, – обратился тот к Боунсу. – После нашего разговора я планирую провести ритуал посвящения неофитов в число послушников Союза Чести.
Они беседовали, расположившись в уголке ярко освещенного свечами подвального помещения, пол которого был украшен огромной октограммой, восьмиконечной звездой. Слабые запахи пыли и благовоний наполняли воздух. Так-так, Союз Чести. Граф недавно со смехом заметил, что пафосные эпитеты в наименованиях различных лиг, братств и прочих орденов дают отчетливое представление о роде деятельности, если их заменить на противоположные. «Добрый» значит «злой». «Справедливый» нужно заменить на «предвзятый». Дом Успеха, к примеру, отнимает под благовидными предлогами деньги обывателей. Чей тут успех? В Лиге Семьи занимаются в основном разводами. Лишь Уния не снизошла до громкого эпитета: дескать, мы мерзавцы и не стыдимся этого. Так что и данный союз наверняка занимается подлыми делишками, что уже продемонстрировал один из его послушников, пресловутый Боунс.
– Я, будучи в северной общине Союза, выдал ежегодное вспомоществование. Там и пригласил для участия в церемонии младших смотрителей, семерых человек. Вы на посвящении будете восьмым. Нас сопровождают шестеро неофитов. После ритуала направлюсь на запад, чтобы и там оказать посильную помощь. Средства для этого выделены, – вещал старикан.
Хлопнул по широкому поясу. Глаза Боунса при упоминании об имеющейся наличности алчно блеснули.
– Польщен, досточтимый брат казначей. Постараюсь не омрачить ваше чело даже незначительными помарками.
– Однако займемся делом. Патриарх благодарит вас за финансовые успехи в Бахратском княжестве, но выражает озабоченность по поводу все еще крепкого здоровья князя.
– Досадная задержка. Заказчик, старший сын князя, не имел преданных и одновременно умных людей при дворе. Посему прошлые попытки были пресечены секретной службой. В последние дни пребывания в Бахрате я почувствовал, что всеведущие вышли на мой след, и предпочел исчезнуть. Вряд ли Союзу принес бы пользу мой арест.
– И тем не менее вы обязаны решить этот вопрос! По мнению руководства, княжество достигло недопустимой степени благополучия. Концепция дозированного хаоса, которой привержен патриарх, не позволяет терпеть подобное положение. Ваша изящная задумка использовать раздутое честолюбие молодого князя и тем самым скрыть вклад Союза заслуживает похвалы, но, увы, не доведена до конца.
– Досточтимый казначей, упомянув о задержке, я не имел в виду прекращение операции. Подходящий человек найден и осваивается в Бахрате. Получив от меня сигнал, незамедлительно приступит к действиям.
– Я его знаю?
– Нет. Некий скромный торговец посудой.
– Хорошо. Жду результатов.
Казначей кивнул в знак окончания разговора и позвонил в колокольчик. В зал вошли семь человек и вместе со Боунсом расположились в углах рисованной звезды. Финансист занял небольшую кафедру напротив.
– Посвящаемые, грядите! – тут же возопил он.
Появились шестеро будущих членов организации и, повинуясь жестам организатора ритуала, пали на колени. После челобитья первый поднялся и ступил в центр октограммы.
– Клянусь, во имя Вершителя миров, никогда и никому не открывать тайны знаков, слов доктрины и обычаев Союза Чести и хранить о них вечное молчание. Обещаю и клянусь ни в чем не изменять Союзу ни пером, ни словом, ни движением, а также никому не сообщать о нем ни для рассказа, ни для письма, ни для изображения и никогда не разглашать того, что мне теперь уже известно и что может быть вверено впоследствии. Клянусь ни во что не ставить непосвященных. Обещаю лгать им без малейшего стыда и зазрения совести, дабы скрывать цели Союза и добиваться достижения оных. Клянусь скрупулезно исполнять приказы старших братьев и всем сердцем заботиться о младших. Если я не сдержу этой клятвы, то пусть да сожгут и испепелят мои уста раскаленным железом, да отсекут руку, да вырвут язык, да перережут горло, да будет повешен труп мой в сакральной звезде при посвящении нового брата как воплощение проклятия и ужаса, да сожгут его потом и рассеют пепел, дабы на земле не осталась ни следа, ни памяти об изменнике.
***
Поутру в конце весны бывает прохладно. Мне-то в рассыпанном состоянии безразлично, а вот участники охоты ощутимо зябли. Солнце вот-вот взойдет, наступает традиционное время охоты на волков. Жаль не наоборот, ведь серые хищники имеют такое же право на жизнь, что и участники травли. Если не большее.
Меня в людях что особо раздражало, так это охота. Занимаясь земледелием и скотоводством, они получали достаточно продовольствия для того, чтобы не то что не голодать, а обустроить вполне сытую жизнь. Но этого казалось мало, и люди ввели моду на показное, при публике, убийство зверей. Назвали это отвратительное занятие, присущее лишь людям, охотой. Гномам без всякой охоты доставало домашней скотины, а эльфы, пусть тоже люди, как и мы с подгорными умельцами, проводили жизнь в гармонии с природой, а необходимые для питания отстрелы – без куража и бахвальства. Однако, к чести «настоящих» людей, а не всяких там «инородцев», не все из них относились к разряду скрытых садистов. Профессор, к примеру, не одобрял подобное занятие. Как-то пробурчал по этому поводу: «Имеешь гениталии – радуйся молча, а не выставляй напоказ».
Выжлятник, ссыпая росу с лесной травы, погнал свору гончих на северную опушку, а борзятник, предварительно разложив приваду в глубине пересекающей лесной массив балки, скрылся с огромными пегими псами в кустах на пригорке. Меньше чем в паре верст на запад начинались непроходимые топи. Тенетчики поспешили на восток, дабы, развесив свои страшилки, замкнуть зону охоты.
Заря разгоралась. Я осмотрел чащу и, помимо лис, зайцев и другой мелкой живности, обнаружил ауры волка и волчицы, обремененных заботой о трех щенках. Присмотрелся: ба, да это же Хмурый! Два года назад случилось вызволить попавшего в капкан молодого самца, уже готового отгрызть себе прихваченную железом лапу. Познакомились, затем я вынес его в безопасное место. Опять умудрился попасть в передрягу. Что за невезучая судьба у моего подопечного! Но товарищей в беде не оставляют. Собрался рядом с ними. Волчица взвизгнула и отпрыгнула в сторону. Но Хмурый не позволил ей убежать. Глухо рыкнул, заставив самку прижаться к земле, затем повернулся ко мне и боднул в бедро.
– Дружок, идет охота на волков. Но я могу вас спасти, веришь?
Волк опять ткнулся в меня.
– Однако забрать всех за один раз не получится, вначале унесу семью, а ты пробирайся к болотам, подальше от гончих. Там и отыщу. Зови жену и детей.
Когда подрагивающая от страха волчица, повинуясь ворчанию Хмурого, стала рядом и подняла за шкирку одного из волчат, я присел, пристроил на левой руке остальных щенят, а правую положил на спину зверя. Распался. Скользнул вниманием к болотам, собрался перед ними. Вновь распался. Минуя топи, собрался на другой стороне. Потрепал волчицу по холке.
– Охота идет по ту сторону болот, здесь вы в безопасности. Жди, позже приведу мужа.
Волчица несмело лизнула мне руку.
– Ну вот и хорошо, что уже не боишься. Умница.
Перебравшись через топи и подхватив Хмурого, заскользил к засаде. План был незамысловат. Подставить Боунса под атакующий бросок волка. Что может быть проще? Охота дело жестокое. Для обеих сторон. А жалости к отбросам человечества, узнав их получше, не испытывал.
Засада, с луками в руках, растянулась редкой цепью в глубине опушки. Издалека едва слышно доносился лай гончих. Объект о чем-то тихо переговаривался с казначеем, внимательно поглядывая по сторонам. Затем, зайдя тому за спину, внезапно нанес удар кинжалом под лопатку. Вот это гостеприимство! По-нашему, по-злодейски. Казначей с тихим сипом осел на траву. Коварный мерзавец пошарил за пазухой трупа и вытащил оттуда плотно набитый мешочек, который спрятал у себя. Оставив кинжал в теле казначея, шмыгнул за кусты, где находилась позиция одного из новообращенных. По всему видно, что убивает не в первый раз, если не вынул клинок из раны, дабы не испачкаться в крови. Я с интересом скользнул вслед. Тихая беседа: дескать, как дела, что слышно, – а затем удар ножом в сердце. Другим. Захватив стрелу из колчана убитого адепта, вернулся к телу казначея. Выдернул кинжал и быстро вставил стрелу в рану на спине. Ага, дескать, тот обращенный выстрелил на звук. Надо же какая меткость. А как хитрец будет оправдывать вторую смерть?
Убийца поднял горн и трижды сыграл сигнал «Конец охоты, сбор здесь». Обеспокоенным гостям объяснял, сотрясаясь от возмущения, что один из вновь посвященных лишил жизни светоча Союза Чести. И он, Боунс, недолго разбирался в причинах, а тут же казнил убийцу.
Все покинули место охоты, сложив трупы и оружие в телегу. Лишь Боунс приотстал, сославшись на то, что желает прогуляться, чтобы успокоить нервы после тягостных переживаний. Осмотрел места преступлений в поиске незатертых следов. Побрел к светлой полосе опушки. Проходя полянку, вынул и осмотрел предмет грабежа. Довольно ухмыльнулся. Внезапно увидел, как серый зверь прыгнул ему на грудь, опрокинул и одним движением мощных челюстей перекусил горло.
***
Добыча стоила по меньшей мере тридцать тысяч золотых. Так заявила баронесса, наскоро перебрав горсть неограненных изумрудов, высыпанную на стол. Мы вернулись в особняк, и я изложил основную канву событий, опустив рассыпание, обряд посвящения и встречу с Хмурым. Удивление баронессы тем, что мне удалось подслушать и подсмотреть, переросло в восхищение способностями друидов оставаться в лесу практически невидимыми. Она раньше сомневалась в этом, несмотря на уверения графа. Единственным, что осталось для леди Ланы недосказанным, это внезапное и весьма уместное нападение волка. Она, как человек решительный, полагала, что я собственноручно прикончил хитроумного подонка, а списал все на хищника, дабы не портить светлый образ лесного народа, миролюбивого и благодушного. Однако неверие решила оставить при себе. Умница, что и говорить!
– Господин Аэд, – заявил профессор после того, как я смел добычу обратно в кошель, – камни по праву являются вашим трофеем, но если вы поделитесь некой толикой с нами, то возражений не последует. По крайней мере, от меня.
Вот у кого Инсар набрался ехидства, хотя именно в нем постоянно упрекал меня. Однако, наблюдая графа в состоянии влюбленности, не могу не отметить явное улучшение его характера. И столь же очевидное оглупление. Хм. Впрочем, влияние сердечной страсти на рассудок общеизвестно и непредосудительно.
– Господин Энкарт, я решил разделить обретенное добро на четыре равные части. Одну возьму для утоления потребностей семейного клана. Другая отойдет вам с благородной целью вспомоществования науке. Если соизволите, взамен можете выразить благодарность охранителям природы во вступлении к какому-нибудь трактату. Граф Инсар получит третью, ведь именно он привел нас с профессором в столь доходное место под названием графство Лью. И наконец, последнюю долю полагаю справедливым вручить несравненной леди Лане за всемерную помощь и поддержку, позволившие разработать столь простой и действенный план.
Общество с энтузиазмом встретило предложение.
3. Союз Чести
Советник. Идем по следу
Интересно наблюдать работу команды специалистов.
Глава всеведущих по Бахратскому княжеству барон Девур откинулся на спинку кресла и задумался. Подробный рапорт из графства Лью давал весомые поводы для размышлений. Скромный продавец посуды? Ну-ну. Выявить всех прибывших в княжество с такой специализацией за последние… э… сорок дней. Взять под негласное наблюдение. Оценить моторику, физические кондиции. Трех дней должно хватить для выявления агента-убийцы. Далее, интересный пассаж из разговора: «концепция дозированного хаоса, которой привержен патриарх». Что же, малопочтенный патриарх неизвестного доселе Союза Чести, мы постараемся вам его организовать. Так, чтобы проняло до костей. На вашей стороне конспирация и взносы невеликого сборища фанатиков, ратующих за раздор и смуту. За нами дисциплина, выучка и казна королевства.
