Исцеление травм и восстановление цельности

Роберт Стен

Исцеление травм и восстановление цельности

Введение

Как психотерапевт, я работал со многими людьми, которые приходили ко мне вскоре после того, как их жизнь рушилась. Все было

Все шло прекрасно, пока не случился внезапный сердечный приступ, развод или смерть ребенка. Если бы не это потрясшее жизнь событие, им бы и в голову не пришло обратиться к психотерапевту, потому что они чувствовали себя успешными.

После этого события они не могут найти в себе прежний драйв и решимость. Их прежние цели – иметь большой дом или репутацию – потеряли смысл. Они чувствуют себя в море и уязвимыми в непривычном и пугающем смысле. Они также вновь открыты. Сквозь трещины в их защитном фундаменте пробивается свет.

Это может стать сигналом к пробуждению, если я помогу им удержать стремление, материализм и конкуренцию, которые доминировали в их жизни, от восстановления господства, чтобы они могли исследовать, что еще есть внутри них. При этом я могу помочь им получить доступ к тому, что я называю "Я" – сущности спокойствия, ясности, сострадания и связанности, – и оттуда начать прислушиваться к тем своим частям, которые были изгнаны более доминирующими. Когда они обнаруживают, что любят простые удовольствия – наслаждаться природой, читать, заниматься творчеством, играть с друзьями, находить больше близости со своими партнерами или детьми и служить другим, – они решают изменить свою жизнь, чтобы освободить место для своего Я и вновь открытых частей себя.

Эти клиенты и все мы не случайно оказались под властью стремления, материализма и конкуренции. Это те же самые части, которые доминируют в большинстве стран нашей планеты и особенно в моей стране, Соединенных Штатах. Когда мои клиенты находятся в тисках этих частей, они не обращают внимания на то, какой вред они наносят своему здоровью и отношениям. Точно так же страны, одержимые идеей неограниченного роста, мало задумываются о том, как они влияют на большинство своих людей, а также на здоровье климата и Земли.

Такое бездумное стремление людей или стран обычно приводит к какому-то краху. Сейчас, когда я пишу эти строки, мы находимся в эпицентре пандемии COVID-19. Она может стать тем тревожным звонком, который нам необходим, чтобы не пострадать от еще более серьезных заболеваний, но пока неясно, воспользуются ли наши лидеры этой болезненной паузой, чтобы прислушаться к страданиям большинства наших людей, а также научиться сотрудничать, а не конкурировать с другими странами. Можем ли мы измениться на национальном и международном уровне так, как это часто удается моим клиентам?

Неотъемлемая доброта

Мы не сможем осуществить необходимые изменения без новой модели разума. Эколог Дэниел Кристиан Уол утверждает, что "человечество достигает совершеннолетия и нуждается в "новой истории", достаточно мощной и значимой, чтобы стимулировать глобальное сотрудничество и направить коллективный ответ на сходящиеся кризисы, с которыми мы сталкиваемся..... В фундаментально взаимосвязанной и взаимозависимой планетарной системе, в которой мы участвуем, лучший способ позаботиться о себе и своих близких – это начать больше заботиться о благе коллектива (всего живого). Говоря метафорически, мы все находимся в одной лодке, нашей планетарной системе жизнеобеспечения, или, говоря словами Бакминстера Фуллера: "Космический корабль Земля". Мышление по принципу "они против нас", которое слишком долго определяло политику между странами, компаниями и людьми, является глубоким анахронизмом"1.

Джимми Картер вторит ему: "Сейчас, как никогда, необходимо руководство, которое уведет нас от страха и вселит большую уверенность в присущую человечеству доброту и изобретательность" 2 Однако наши лидеры не могут этого сделать при том понимании разума, которое мы сейчас имеем, поскольку оно подчеркивает тьму в человечестве.

Нам нужна новая парадигма, которая убедительно покажет, что человечество по своей сути хорошо и тесно взаимосвязано. С таким пониманием мы сможем наконец перейти от эго-, семейного и этноцентризма к видо-, био- и планетоцентризму.

Такие перемены будут нелегкими. Слишком многие наши базовые институты основаны на мрачных взглядах. Возьмем, к примеру, неолиберализм – экономическую философию Милтона Фридмана, лежащую в основе того вида жестокого капитализма, который господствует во многих странах, включая США, со времен Рональда Рейгана и Маргарет Тэтчер. Неолиберализм основан на убеждении, что люди по своей сути эгоисты, и поэтому в мире, где выживает сильнейший, каждый сам за себя. Правительство должно уйти с дороги, чтобы сильнейшие могли не только выжить, но и процветать. Эта экономическая философия привела к массовому неравенству, а также к разобщенности и поляризации между людьми, которые мы так остро ощущаем сегодня. Пришло время для нового взгляда на человеческую природу, который высвобождает сотрудничество и заботу, живущие в наших сердцах.

Обещание IFS

Я знаю, что это звучит грандиозно, но эта книга предлагает именно ту бодрящую парадигму и набор практик, которые помогут добиться нужных нам изменений. Она полна упражнений, которые подтвердят мои радикально позитивные утверждения о природе разума, и вы сможете убедиться в этом сами (а не только узнать от меня).

Я занимаюсь разработкой IFS (Внутренних семейных систем) уже почти четыре десятилетия. Это привело меня в долгое, увлекательное и, как подчеркивается в этой книге, духовное путешествие, которым я хочу поделиться с вами. Это путешествие изменило мои представления о себе, о том, что представляют собой люди, о сущности человеческой доброты и о том, насколько возможны преобразования. Со временем IFS превратилась из исключительно психотерапии в разновидность духовной практики, хотя для того, чтобы заниматься ею, не обязательно считать себя духовным человеком. В своей основе IFS – это любящий способ взаимоотношений внутри себя (со своими частями) и снаружи (с людьми в вашей жизни), так что в этом смысле IFS – это и жизненная практика. Это то, что вы можете делать ежедневно, от момента к моменту – в любое время, самостоятельно или вместе с другими.

Возможно, в этот момент какая-то часть вас настроена скептически. В конце концов, многовато обещаний в первых абзацах книги. Все, о чем я прошу вашего скептика, – это дать вам достаточно пространства внутри себя, чтобы вы могли немного примерить эти идеи на себя, в том числе попробовать некоторые упражнения, чтобы вы могли проверить их сами. По моему опыту, трудно поверить в обещания IFS, пока не попробуешь на практике.

Мы все многолики

Мы все были воспитаны в системе убеждений, которую я назову "моноразумом", – идее, что у вас есть один разум, из которого

от них исходят различные мысли, эмоции, импульсы и побуждения. Я тоже верил в эту парадигму, пока не столкнулся с клиентами, которые убедили меня в обратном. Поскольку точка зрения о моноразуме настолько распространена и принята в нашей культуре, мы никогда не задаемся вопросом о ее истинности. Я хочу помочь вам взглянуть – второй раз – на то, кто вы есть на самом деле. Я хочу предложить вам примерить другую парадигму множественности, которую исповедует IFS, и рассмотреть возможность того, что вы и все остальные – множественные личности. И это хорошо.

Я не предполагаю, что у вас множественное расстройство личности (сейчас оно называется диссоциативным расстройством идентичности), но я считаю, что люди с этим диагнозом не так уж сильно отличаются от всех остальных. То, что у этих людей называется альтерами, – это то же самое, что я называю частями в IFS, и они существуют у каждого из нас. Разница лишь в том, что люди с диссоциативным расстройством идентичности подверглись ужасному насилию, и их система частей была разрушена сильнее, чем у большинства других, поэтому каждая часть выделяется более ярко и более поляризована и отделена от других.

Другими словами, каждый из нас рождается с множеством субмозгов, которые постоянно взаимодействуют внутри нас. В целом это то, что мы называем мышлением, потому что эти части постоянно говорят друг с другом и с вами о том, что вы должны сделать, обсуждают наилучший вариант действий и так далее. Вспомните случай, когда вы столкнулись с дилеммой, скорее всего, вы слышали, как одна часть говорит: "Давай!", а другая: "Не смей!". Поскольку мы считаем это просто наличием противоречивых мыслей, мы не обращаем внимания на внутренних игроков, стоящих за спором. IFS поможет вам не только начать обращать на них внимание, но и стать активным внутренним лидером, в котором нуждается ваша система частей.

Хотя поначалу думать о себе как о множественной личности может показаться жутким или безумным, я надеюсь убедить вас, что на самом деле это очень полезно. Это тревожит только потому, что в нашей культуре множественная личность патологизирована. Человек с отдельными автономными личностями рассматривается как больной или поврежденный, а существование его альтеров считается просто продуктом травмы – фрагментации его ранее единого разума. С точки зрения моноразума, наше естественное состояние – это единый разум. Если, конечно, не случится травма, которая разобьет его на части, как осколки вазы.

Парадигма моноразума заставила нас бояться своих частей и рассматривать их как патологию. В попытках контролировать то, что мы считаем тревожными мыслями и эмоциями, мы просто боремся, игнорируем, дисциплинируем, прячемся или стыдимся тех импульсов, которые мешают нам делать то, что мы хотим делать в своей жизни. А потом мы стыдим себя за то, что не можем их контролировать. Другими словами, мы ненавидим то, что стоит у нас на пути.

Такой подход имеет смысл, если рассматривать эти внутренние препятствия как иррациональные мысли или экстремальные эмоции, исходящие из вашего унитарного разума. Например, если вы боитесь выступать с презентацией, вы можете попытаться с помощью силы воли преодолеть страх или исправить его с помощью рациональных мыслей. Если страх сохраняется, вы можете усилить свои попытки контролировать его, критикуя себя за трусость, погружая себя в забытье или медитируя, чтобы подняться над ним. А когда ни один из этих способов не срабатывает, вы приспосабливаете свою жизнь к страху – избегаете ситуаций, когда вам приходится выступать на публике, чувствуете себя неудачником и задаетесь вопросом, что с вами не так. Еще хуже, когда вы обращаетесь к психотерапевту, который ставит диагноз вашему единственному и беспокойному разуму. Диагноз заставляет вас чувствовать себя ущербным, ваша самооценка падает, а чувство стыда заставляет вас пытаться скрыть все недостатки и представить миру идеальный образ. А может быть, вы просто уходите из отношений, боясь, что люди увидят за вашей маской и осудят вас за это. Вы отождествляете себя со своими слабостями, полагая, что на самом деле вы неполноценны и что если бы другие люди увидели вас настоящего, они бы их оттолкнули.

"Когда люди спрашивали меня, готова ли я к тому, что моя жизнь изменится, я, кажется, не понимала, что они имеют в виду. Дело было не только в том, что незнакомые люди узнают, кто я такая. Это была еще одна вещь, которая

со мной стало происходить: когда я смотрел им в глаза, иногда,

в моей голове раздался голосок, который спрашивал: "Ты все еще будешь таким

Вы бы обрадовались встрече со мной, если бы действительно знали, кто я? Если бы вы знали все, что я сделал? Если бы вы могли увидеть все мои части?"

Звезда Queer Eye Джонатан Ван Несс1

Краткая история

Перспектива моноразума в сочетании с научными и религиозными теориями о том, насколько примитивны человеческие импульсы, создала этот фон внутренних поляризаций. Один из показательных примеров принадлежит влиятельному христианскому богослову Джону Кальвину: "Ибо наша природа не только полностью лишена добра, но и столь плодовита на всякого рода зло, что никогда не может быть праздной… Весь человек, от макушки головы до подошвы ноги, так загрязнен, что ни одна часть не остается свободной от греха, и, следовательно, все, что исходит от него, вменяется как грех."2 Это известно как доктрина полной испорченности, которая настаивает на том, что только благодаря Божьей благодати мы можем избежать вечного проклятия. Основная масса протестантизма и евангелистов придерживалась той или иной версии этой доктрины на протяжении нескольких сотен лет, и ее влияние на культуру было широко распространено. У католицизма есть своя версия "первородного греха".

Однако мы не можем винить в подобном мышлении только религию. Поколения философов и политиков утверждали, что первобытные импульсы скрываются под цивилизованной оболочкой, которую мы демонстрируем миру. Хотя Фрейд сделал важные открытия в области психики, многие из которых совместимы с IFS, его теория влечений была очень влиятельной и пессимистичной в отношении человеческой природы. Она утверждала, что под поверхностью разума скрываются эгоистичные, агрессивные и стремящиеся к удовольствию инстинктивные силы, которые бессознательно организуют нашу жизнь. Голландский историк Рутгер Брегман так резюмирует эти основополагающие предположения о человеческой природе: "Доктрина о том, что люди врожденно эгоистичны, имеет освященную традицию в западном каноне. Такие великие мыслители, как Фукидид, Августин, Макиавелли, Гоббс, Лютер, Кальвин, Берк, Бентам, Ницше, Фрейд и отцы-основатели Америки, каждый из них имел свою собственную версию фанерной теории цивилизации."3

Сила воли и стыд

Акцент на силе воли и самоконтроле пронизывает всю американскую культуру. Мы считаем, что должны быть способны обуздать свой примитивный, импульсивный, греховный разум с помощью силы воли. Бесчисленные книги по самосовершенствованию говорят нам, что все дело в том, чтобы повысить нашу способность контролировать себя и выработать большую дисциплину. Концепция силы воли также имеет исторические корни – в частности, в викторианской эпохе с ее христианским акцентом на сопротивлении злым импульсам. Идея брать на себя ответственность и не оправдываться – американская, как яблочный пирог.

К сожалению, наше поклонение силе воли было использовано политиками и обозревателями для оправдания растущего неравенства в доходах. Нас учат, что люди бедны, потому что им не хватает самоконтроля, а богатые люди богаты, потому что у них он есть, несмотря на исследования, свидетельствующие об обратном. Например, исследования показывают, что люди с низким уровнем дохода становятся более сильными и продуктивными, когда им дают достаточно денег, чтобы покрыть их основные потребности в выживании.4 Однако реальный факт – особенно учитывая экономические последствия нынешней пандемии – заключается в том, что у большинства из нас в любой момент могут выдернуть ковер из-под ног, и эта угроза заставляет нас выживать.

Поскольку эта этика силы воли стала внутренней, мы с ранних лет учимся стыдиться и обращаться со своими непокорными частями тела. Мы просто подчиняем их себе. Одна из частей вербуется этим культурным императивом, чтобы стать нашим внутренним сержантом, и часто становится тем противным внутренним критиком, которого мы так любим ненавидеть. Это голос, который пытается пристыдить нас или прямо избавиться от тех частей нас, которые кажутся нам достойными стыда (например, от тех, которые вызывают у нас неприятные мысли о людях или удерживают нас в зависимости от веществ).

Часто бывает так, что чем сильнее мы стараемся избавиться от эмоций и мыслей, тем сильнее они становятся.

Мы часто замечаем, что чем сильнее пытаемся избавиться от эмоций и мыслей, тем сильнее они становятся. Это происходит потому, что части, как и люди, сопротивляются тому, что их стыдят или изгоняют. А если нам все же удается доминировать над ними с помощью карательной самодисциплины, мы становимся тиранами жесткого, контролирующего внутреннего сержанта. Мы можем быть дисциплинированными, но с нами не очень весело. А поскольку изгнанные (буйные, яростные, гиперсексуальные и т. д.) части воспользуются любой минутной слабостью, чтобы снова вырваться наружу и взять верх, мы должны постоянно быть начеку и не допускать никаких людей или ситуаций, которые могут спровоцировать эти части.

Джонатан Ван Несс несколько раз пытался пройти реабилитацию и потерпел неудачу. "Выросший среди множества 12-Step и видевший так много проповедей воздержания в реабилитационных центрах и в церкви, я начал принимать идею, что исцеление должно быть "все или ничего", что на самом деле не было моей правдой. Я пытался распутать сексуальное насилие, наркоманию и посттравматическое стрессовое расстройство, и это было то, что для меня не способствовало подходу "никогда-никогда-не-курить-траву-снова"..... Я не верю в то, что наркоман однажды становится наркоманом всегда. Я не верю, что зависимость – это болезнь, которая требует пожизненного заключения..... Если вы когда-нибудь оступитесь или не сможете провести пару месяцев без промахов, вы не испорчены"5.

Существуют подходы "12 шагов", которые не так зациклены на жестких убеждениях, с которыми столкнулся Ван Несс, и группы могут стать прекрасным контекстом для того, чтобы люди были уязвимы и получали поддержку. Кроме того, призыв 12-Step отдать все высшим силам часто может помочь внутренним инструкторам по бурению облегчиться или даже сдаться. Я хочу сказать, что любой подход, который усиливает стремление вашего внутреннего сержанта пристыдить вас (и заставить вас чувствовать себя неудачником, если вы не можете этого сделать), будет работать во внутренних семьях не лучше, чем во внешних, где родители используют тактику пристыживания, чтобы контролировать своих детей.

Не думайте, что эта критика силы воли говорит о том, что в IFS нет места для внутренней дисциплины. Как и у детей во внешних семьях, у каждого из нас есть части, которые хотят того, что не идет на пользу ни им, ни остальным членам системы. Разница в том, что "Я" говорит "нет" импульсивным частям твердо, но с позиции любви и терпения, точно так же, как это сделал бы идеальный родитель. Кроме того, в IFS, когда части берут верх, мы не стыдим их. Вместо этого мы проявляем любопытство и используем импульс части в качестве маршрута для поиска того, что движет ею, что нуждается в исцелении.

Детали – не препятствия

Парадигма моноразума может легко привести нас к страху или ненависти к себе, потому что мы считаем, что у нас есть только один разум (полный примитивных или греховных аспектов), который мы не можем контролировать. Мы завязываемся в узлы, когда отчаянно пытаемся это сделать, и порождаем жестоких внутренних критиков, которые нападают на нас за наши неудачи. Как отмечает Ван Несс, "я потратила столько времени, чтобы оттолкнуть маленького Джека в сторону. Вместо того чтобы лелеять его, я разрывала его на части..... Научиться воспитывать себя с успокаивающей сострадательной любовью… вот ключ к самореализации"6.

Поскольку большинство психотерапий и духовных практик придерживаются этого взгляда на моноразум, их решения часто подкрепляют этот подход, предлагая нам исправить иррациональные убеждения или медитировать на них, поскольку эти убеждения рассматриваются как препятствия, исходящие из нашего единого разума. Во многих подходах к медитации, например, мысли рассматриваются как вредители, а эго – как помеха или раздражитель, и практикующим даются инструкции либо игнорировать их, либо трансцендировать.

В некоторых индуистских традициях эго рассматривается как работающее на бога Майю, цель которого – удерживать нас в стремлении к материальным вещам или гедонистическим удовольствиям. Она считается врагом – искусителем, подобным христианскому Сатане, – который удерживает нас на привязи к внешнему миру иллюзий.

Буддийские учения используют термин "обезьяний ум" для описания того, как наши мысли скачут в нашем сознании, подобно взволнованной обезьяне. Как отмечает Ральф Де Ла Роса в книге "Обезьяна – посланник", "стоит ли удивляться, что обезьяний ум – бич медитирующих по всему миру? Для тех, кто пытается найти отдохновение в созерцательной практике, мысли часто рассматриваются как раздражающая помеха, как примитивный возбудитель, пробирающийся через боковую дверь..... В кругах медитации преобладают некоторые непреднамеренные последствия метафоры обезьяны: мыслительный ум – это грязное, примитивное, низшее существо.

Форма жизни не имеет для нас никакой реальной ценности; это просто куча мусора, который повторяется"7.

Де Ла Роза – один из многих авторов, которые в последнее время бросают вызов распространенной в духовности практике очернения эго. Другой – психотерапевт Мэтт Ликата, который пишет,

Об "эго" часто говорят так, будто это некая самосуществующая штука, которая временами овладевает нами – некая противная, сверхнедуховная, невежественная маленькая личность, живущая внутри нас, – и заставляет нас действовать действительно не развитыми способами, создавая бесконечный беспорядок в нашей жизни и препятствуя нашему продвижению по пути. Этого нужно ужасно стыдиться, и чем более мы духовны, тем больше мы будем стремиться "избавиться от него", трансцендировать его или вступить с ним в воображаемую духовную войну. Если мы внимательно присмотримся, то увидим, что если эго и является чем-то, то это, скорее всего, те самые голоса, которые кричат нам, чтобы мы от него избавились.8

Совокупность частей, которые в этих традициях называют эго, – это защитники, которые просто пытаются сохранить нас в безопасности и реагируют на другие части, несущие эмоции и воспоминания о прошлых травмах, которые мы заперли внутри.

Позже мы более подробно рассмотрим некоторые способы, которыми люди практикуют духовный обход – это словосочетание было придумано Джоном Велвудом в 1980-х годах. Джефф Браун подробно рассматривает это явление в своем фильме "Кармагеддон": "После детства я нуждался в таких видах духовности, которые не позволяли бы мне выпустить боль на поверхность..... Я путал самоизбегание с просветлением".9 На самом деле, одно из центральных посланий в канонической истории о пробуждении Будды заключается в том, что мысли и желания являются главными препятствиями на пути к просветлению. Когда он сидел в медитации под деревом Бодхи, на Будду обрушился целый ряд импульсов и побуждений – вожделение, желание, удовлетворение, сожаление, страх, неуверенность и так далее, – и только игнорируя их или сопротивляясь им, он смог достичь просветления.

Тем не менее, повсеместно распространенные буддийские практики осознанности – это шаг в правильном направлении. Они позволяют человеку наблюдать за мыслями и эмоциями на расстоянии и с позиции принятия, а не борьбы с ними или их игнорирования. Для меня это хороший первый шаг. Однако осознанность не всегда приятна. Исследователи, опросившие опытных медитаторов, обнаружили, что у значительной части из них случались тревожные эпизоды, которые иногда длились долго. Наиболее распространенными из них были такие эмоции, как страх, тревога, паранойя, отрешенность и повторное переживание травмирующих воспоминаний.10 С точки зрения IFS, успокоение ума, связанное с осознанностью, происходит, когда части нас, обычно управляющие нашей жизнью (наше эго), расслабляются, что позволяет частям, которые мы пытались похоронить (изгнанники), подняться, принеся с собой эмоции, убеждения и воспоминания, которые они несут (бремя), из-за которых они были заперты в первую очередь. Большинство подходов к осознанности, с которыми я знаком, придерживаются парадигмы моноразума и, следовательно, рассматривают такие эпизоды как временное появление тревожных мыслей и эмоций, а не как ранящие части, которые нужно выслушать и полюбить. Зачем вам разговаривать с мыслями и эмоциями? Ведь они не могут говорить в ответ, не так ли? Оказывается, могут. Более того, они могут рассказать нам много важного.

Как я узнал о запчастях

Сначала я, как и все, считал, что разум унитарен, и много лет обучался как семейный терапевт (более того, у меня есть докторская степень в этой области). Будучи семейными терапевтами, мы вообще не обращали особого внимания на разум. Мы считали, что терапевты, которые копаются в этом внутреннем мире, зря тратят время, потому что мы можем изменить все это, просто изменив внешние отношения.

Единственная проблема заключалась в том, что этот подход не работал. Я проводил исследование результатов с клиентами, страдающими булимией, и с тревогой обнаружил, что они продолжают наедаться и очищаться, не понимая, что вылечились. Когда я спрашивал их, почему, они начинали говорить о разных частях себя. И они говорили об этих частях так, как будто у них есть большая автономия – как будто они могут взять на себя управление и заставить их делать то, что они не хотят делать. Сначала я испугался, что передо мной вспышка множественного расстройства личности, но потом я начал прислушиваться к себе и был потрясен, обнаружив, что у меня тоже есть части. Более того, некоторые из них были довольно экстремальными.