И пеплом стали звезды

Но лифт двигался вниз слишком быстро, чтобы я могла вывалить на капитана весь список своих сомнений. Пришлось выбирать наиболее приоритетные.

Улье странно улыбнулся. Это была не та мягкая, почти братская улыбка, что я помнила. В ней была горечь и что-то еще, чего я не могла понять.

– Потому что ты – Лин Трасс, – произнес он так, словно это все объясняло. Но сразу же продолжил, не дожидаясь моего закономерного возмущения. – Будь на твоем месте кто-то еще, я бы пожертвовал этой жизнью ради дела, но ты – дочь человека, который меня воспитал и дал мне все, что я имею в своей жизни.

Его голос дрогнул, когда он произнес «воспитал».

– Пусть мы и не общаемся, я до сих пор считаю тебя своей младшей сестрой, Лин. Кем бы я был, если бы просто стоял и смотрел, как тебя убивают?

Ив посмотрел на меня прямо, и в его глазах на мгновение мелькнула та самая старая, знакомая теплота, прежде чем их снова скрыла маска оперативника.

И я окончательно поверила, что никаким «статистом» Улье никогда и не был.

Тогда кто же он?

Глава 13

И все же его спонтанная речь что-то задела в моей душе. Что-то старое и почти забытое, как наши посиделки в отцовском кресле капитана коробля – разумеется, пока адмирал этого не видел. Я всегда знала, что моего отца Ив чуть ли не боготворил, но не думала, что его признательность к адмиралу Трассу была настолько глубокой. И привязанность ко мне. Это мило, но… Слишком опасно, чтобы безоговорочно верить.

– Ив, которого я знала, никогда бы не пожертвовал чужой жизнью ради дела, – выдохнула я, все еще не отпуская его руку, хотя мои пальцы уже сводило судорогой. Я искала в его глазах того мальчишку, который когда-то прятал от меня слезы, когда проигрывал спарринг за спаррингом на ежедневной тренировке.

– Все мы меняемся, Лин, – улыбка окончательно сползла с лица Улье, а в глазах появился холодный блеск. С таким взглядом мужчина стал пугающе похож на моего отца – не внешне, эмоционально. Тот же стальной стержень, та же готовность принять непоправимое. – Мы на войне, здесь приходится принимать сложные решения.

Что же, тут он прав. И у меня все еще не было других вариантов, чтобы выбраться из этой передряги, поэтому не имело значения, похож ли этот Ив на того, кто таскал меня на своих плечах, – я все равно должна ему довериться. Довериться, как доверяются парашюту в свободном падении.

– И какой у нас план?

Улье, видимо, понял, что его объяснения меня на время убедили, и приободряюще накрыл своей ладонью мои пальцы на его руке, чтобы сразу же ее отпустить. Его прикосновение было кратким, но на удивление теплым.

– Нужно покинуть «Остион». Сейчас в седьмом ангаре готовится к отправке гуманитарный груз для планеты Акс, взлет с минуты на минуту. Это единственный вылет, согласованный на ближайшее время. Если мы попытаемся улететь на другом корабле, по нам сразу же откроют огонь.

Определенно, в моем плане побега не хватало такой маленькой детальки, как посвященного во все тайны флагмана капитана. И, стоит признать, без Улье вероятность удачного возвращения домой была бы крайне низкой. Он знал систему изнутри. Я знала, как ее ломать. Вместе мы были опасны.

Лифт привез нас прямо в ангар, где туда-сюда носилось великое множество народа. Кто-то заправлял транспортники, кто-то – таскал коробки, кто-то сверял номера грузов. Воздух дрожал от рева двигателей и криков механиков. Я мысленно отметила, что мне нужно раздобыть себе новый коммуникатор, чтобы связаться с Таем. Хотя бы чтобы услышать его голос.

Но пока Ив вновь тащил меня за собой, уверенно пробираясь к ближайшему кораблю и на ходу давая какие-то указания идущим позади солдатам. В шуме работающих двигателей я не смогла разобрать ни слова, в отличие от них – оба несинхронно кивнули и поменяли направление своего движения. Растворились в суете, как тени.

Улье же, не обращая внимания ни на кого, прямо через открытый грузовой люк поднимался на борт, крепко удерживая меня за предплечье. Мы пробрались через контейнеры в самый конец отсека, где были предусмотрены места для грузчиков. В одно из них меня толкнул Ив, в другое опустился сам, принимаясь застегивать ремни. Я последовала его примеру. Лямки впились в плечи, накрывая запахом машинного масла и застарелой пыли. Вероятно, этими местами давно никто не пользовался.

– И что дальше? – поинтересовалась я, когда капитан закончил с застежками и откинул голову назад, прикрывая глаза.

– Долететь и приземлиться, – не двигаясь, ответил мне Ив. – Остальное решим на месте.

Больше ничего он мне не сказал, хоть я и задавала ему вопросы. Но Улье либо игнорировал меня, либо морщился, либо отрицательно мотал головой из стороны в сторону. А когда транспортник дернулся, отрываясь от пола ангара, Ив крепко вцепился в мою руку. Его пальцы были ледяными.

– Все еще боишься летать? – догадалась я.

Так и не открыв глаза, капитан выдавил из себя улыбку.

– Фрегаты – еще куда бы не шло, – признался он, – там хотя бы искусственная гравитация спасает. А вот в таких коробках мне постоянно кажется, что в следующую минуту нас собьют.

– Сбивают даже фрегаты, – выдохнула я, вспоминая смерть отца.

– Спасибо, Лин, мне стало намного легче, – саркастично ответил Ив.

Я же повторила его позу – откинулась назад, вытянула ноги – и попыталась расслабиться, что было очень тяжело сделать, учитывая впивающиеся в запястье чужие пальцы. Но я успокаивала себя мыслью, что я – жива, и что очень скоро увижу Тая. Услышу его смех. Почувствую его руки на своей спине.

Через какое-то время хватка на моей руке ослабла, и я поняла, что Ив уснул. Его лицо наконец расслабилось, сгладив морщины усталости и ответственности. Он снова стал тем мальчишкой, которого я знала.

И одновременно совершенно незнакомым мужчиной.

Ив Улье, которого я помнила, был совершенно другим. Стеснительнее, пугливее, добрее. Тот, кто сейчас мирно спал рядом, оставлял после себя другое ощущение: он был солдатом со всеми вытакающими: решительным, смелым, твердым. Теперь Ив куда больше походил на Таймарина, чем на паренька, ходившего хвостиком за моим отцом. И я не могла понять, хорошо это или плохо.

Новый Ив вызывал настороженность, но старые воспоминания не давали этому чувству трансформироваться в опасения. И как бы я не хотела быть последовательной и осторожной, а не верить Улье не получалось.

Иррациональное чувство, что рядом с ним я – в безопасности, оказалось сильнее всего того, что сегодня уже успело меня истощить до основания.

Возможно, я просто устала. Возможно, мне просто нужно было место и человек рядом, который мне верил. Возможно, мне просто нужно было время.

Корабль снова тряхнуло. Я понимала, что нужно отдохнуть, пока есть возможность. Но сон не шел, несмотря на насыщенные сутки, и я попыталась продумать свои дальнейшие шаги. К сожалению, о планете, на которую летел транспортник с нами на борту, я ничего не знала. Но раз Межгалактический союз отправлял на нее гуманитарную помощь, значит, Акс под защитой Космофлота. Если повезет, мне удастся найти кого-то, кто сможет меня доставить в квадрант МП-56. Или я даже смогу уговорить Улье отправиться со мной, ведь вряд ли он собирался возвращаться на флагман полковника Элиаса после того, как вытащил оттуда меня. О роли Ив в моем побеге догадаться было несложно, достаточно только отрыть его личное дело и увидеть фамилию моего отца, значит, капитан на «Остионе» теперь персона нон-грата. Но если Улье говорил о том, что его послали на корабль для выполнения задания, значит, кто-то ему подобные приказы отдавал. И этот таинственный «кто-то» точно в состоянии вернуть нас обоих на мою базу.

В итоге через пару часов судорожных раздумий я пришла к выводу, что без Улье строить какие-то планы глупо, и надо дождаться, когда капитан сам поделится со мной какой-нибудь информацией. Но он спал, а будить его я не стала, опасаясь заполучить парочку новых синяков. Все же, грузовые корабли – далеко не истребители, да и в тех бывало трясло так, что внутренние органы могли перемешаться. Не говоря уже о том, что мы летели в грузовом отсеке, совершенно не предназначенном для перевозки архонцев или других гуманоидов. Каждая воздушная яма отзывалась во всем теле глухой болью.

Поэтому я дала Ив спокойно пережить этот полет во сне, а через какое-то время и сама умудрилась погрузиться в неглубокий сон, в котором рядом со мной был любимый обладатель изумрудных глаз. И не было ни предателей, ни ловушек, ни этой давящей тишины между звездами.

Глава 14

На Аксе мы не задержались – почти сразу по прилету Ив раздобыл нам места на корабле для беженцев, и следующие несколько дней мы провели в космосе. Тесный трюм гудел и дрожал, воздух пах железом и усталостью сотен тел, и даже когда я засыпала, в уши впивался низкий гул двигателей, словно они жили своей отдельной жизнью. Я мечтала о коммуникаторе, чтобы связаться с Таем, но Улье заявил, что это небезопасно, и даже от своего устройства избавился еще до отлета.

Я терпела, считая, что в новом месте назначения мы сможем нормально обустроиться и связаться с кем нужно.

Но Дагай не оправдал мои ожидания: на этой аграрной планете мы пробыли почти неделю и все это время не выходили из маленькой коморки рядом с космопортом. Стены сырели, от штукатурки тянуло холодом, от воды – ржавчиной и болотом. В горле саднило, а на коже после умывания оставался липкий осадок. Сквозь тонкие перегородки постоянно слышались чужие шаги, пьяный смех и ругань – каждый звук ударял по нервам, не оставляя тишины даже ночью. Но Улье утверждал, что здесь мы в безопасности, и я вновь ему верила.

После этого был еще один непродолжительный полет в соседнюю систему, и на этот раз местом назначения стала торговая планета Ирас. Там Ив заставил меня перекрасить волосы в черный, объяснив это тем, что они слишком запоминающиеся.

– И спрячь наросты, – продолжал он давать мне указания. – Хорошо бы еще на голове их чем-то прикрыть, но нет времени. Может быть, сойдешь за полукровку.

Я снова послушалась, потому что верила: в итоге Ив доставит нас к своему командиру, который решит разом все вопросы и вернет меня домой.

Но дни текли, сливаясь в однообразную серую ленту. Я теряла счет времени – лишь гул базаров за окнами и запах жареной уличной еды напоминали, что мир вокруг живет.

Мои попытки отправить сообщение Таю провалились все до одной, а я предпринимала их постоянно. Улье злился, пытался внушить мне, что нас наверняка ищут, а так я подставляла и Корте под удар, но я ничего не могла с собой поделать. Мое сердце рвалось к нему, мне жизненно необходимо было сообщить Таю, что со мной все в порядке и я скоро вернусь. Я запрещала себе думать о том, что именно ему могли сказать о моем исчезновении, и что архонец может чувствовать, не зная, где я. Не зная, что я – жива.

Я хотела раздобыть коммуникатор, но у меня не было денег. Я пыталась воспользоваться устройством Ив пока он спал, но то было заблокировано. Я даже пошла на воровство, украв простенький прибор связи у зазевавшегося прохожего в тот редкий момент, когда капитан брал меня с собой за покупками, но Улье заметил, отобрал коммуникатор и провел со мной «воспитательную» беседу.

– Я пытаюсь спасти нас, Лин, как ты не понимаешь! – кричал на меня Ив, расхаживая по нашей комнате. В этот раз мы сняли номер в дешевой, но чистой гостинице недалеко от торговой площади, где Улье пропадал с утра до вечера, пока я ждала его взаперти. Комната пахла затхлым бельем и старым деревом, окно не открывалось, и воздух давил, будто хотел вытолкнуть меня наружу. – А ты своими выходками рушишь все на корню!

Определенно, это был не тот парнишка, которого я знала. Неуверенность сменилась хищным блеском в глазах, вечное чувство вины – решимостью. Ив явно повзрослел, но при этом еще и ожесточился. Чем же таким он занимался, раз теперь позволял себе разговаривать со всеми в таком тоне? Явно не статистической работой в командовании Космофлота.

– Мне нужно связаться с Таем! – я тоже подскакивала с продавленного кресла и переходила на крик. В груди все горело, голос срывался, а в голове пульсировала только одна мысль: я бесполезна. Мне надоели эти разговоры, мне надоело чувствовать себя ненужным балластом, который Ив таскал за собой. Мне надоело сидеть и ждать, не имея возможности сделать хоть что-то, чтобы приблизить себя к возвращению домой. И вопросы, остающиеся без ответа, мне тоже надоели. – Неужели ты этого не понимаешь?!

– Ты нас подставляешь! – нависая надо мной, Улье почти рычал. Я чувствовала жар его дыхания, и от этого хотелось отпрянуть, но я упрямо стояла на месте. – Нас найдут и убьют, если мы попробуем связаться хоть с кем-то из тех, кого знаем! А ты хочешь передать послание собственному жениху. Да он первый, через кого нас будут искать! Ты и ему желаешь смерти?

Наверное, Ив был прав, и, наверное, в его словах была логика. Но за эти недели, проведенные в одиночестве, запертая в комнате на чужой планете, я облепилась собственными мыслями, как липкой паутиной, и они душили. В груди стоял спазм, и я могла думать только об одном: о Тае. Лишь воспоминания о нем держали меня на плаву, лишь они заставляли сидеть и ждать, а не пытаться угнать первый попавшийся корабль и на нем добираться до МП-56.

– Лин, послушай, – не позволяя мне излить на него очередное недовольство, Ив положил ладони на мои плечи и заговорил спокойнее. Его пальцы были горячими и тяжелыми, будто пытались удержать мои чувства на месте силой. – Дай мне время, ладно? Я вытащу нас из этого дерьма. Мне нужно связаться кое с кем, чтобы все уладить. Чтобы мы смогли начать новую жизнь.

– Да не нужна мне никакая новая жизнь! – я сбрасывала с себя чужие руки, снова взрываясь. В горле стоял ком, а в груди теснилось такое отчаяние, что казалось, с минуты на минуту оно разорвет меня на части. – Мне нужная моя! И мой Тай! Верни мне мою старую жизнь!

– Не будет у тебя никакой старой жизни! – Ив так же возвращался к повышенным интонациям. – Не будет! В ней ты умерла, понимаешь? Умерла! Для всех! Даже для твоего Тая!

Я, еще секунду назад собиравшаяся кулаками доказывать Улье свою принципиальность в этом вопросе, резко замерла.

– Что это значит?

Он ведь не просто так сказал, что для всех я умерла. Неужели капитан знал нечто такое, о чем забыл мне рассказать?

Несколько мгновений Ив буравил меня яростным взглядом серых глаз, а после запускал пальцы в волосы и отходил, громко выругавшись.

Я ждала. Ждала и чувствовала, что после объяснений Улье от моего привычного мира останутся только осколки. Все внутри похолодело, дыхание стало прерывистым, будто атмосфера планеты вдруг стала для меня враждебной.

– То и значит, – капитан снова повернулся ко мне, но теперь в его взгляде я видела не злость, а сожаление. – Твой отряд официально признали погибшим еще до того, как ты выбралась из гор Жата. Когда ты поднималась на борт «Остиона», на МП-56 уже знали, что Линнея Трасс мертва.

Для меня его фразы звучали набором несвязанных слов. Я понимала их каждое по отдельности, но никак не могла сложить в целое, законченное предложение. «Остион», МП-56, Жат. Они скакали, сталкивались и рассыпались, как осколки стекла, царапая сознание. Все смешивалось в моей голове, не давая картинке сложиться окончательно.

Ив, видимо, понял мое состояние, поэтому приблизился и заговорил куда медленнее.

– Таймарин Корте не поверил в твою гибель. Он сорвался, угнал корабль и попытался отправиться в систему ГАР-97. Разумеется, ему не позволили. Он провел неделю в карцере, был лишен звания капитана и понижен до лейтенанта. А после этого ему продемонстрировали записи допроса сепаратистов с Жата, где они рассказывали, как уничтожали ваш отряд.

– Этого не может быть, – шептала я, даже не пытаясь понять или поверить. Воздух стал вязким, губы едва слушались, голос звучал хрипло, словно я говорила сквозь песок, и каждое слово отдавалось болью в груди.

– Задержанные сообщили, как ограбили крейсер, доставляющий новые «Истры» на фронт, и продемонстрировали уцелевшие корабли. Там есть записи вашего боя, Лин. И там видно, как вы все умираете.

– Но я – жива!

Только уверенности в моем шепоте не было. Слова тонули в горле, и я не знала, слышал ли их кто-то кроме меня самой. Возможно, я и не произнесла ничего вслух, только подумала. Ведь не могло же быть так, чтобы Тай поверил во все это?

– Корте запросил перевод, – продолжал Ив, нисколько не давая мне осознать услышанное. – Он не смог оставаться на базе, где ему все напоминало о тебе. Я знаю, что перевод одобрили, но мне не удалось узнать, куда именно перевели лейтенанта. Прости, но даже если бы ты могла вернуться на МП-56, Таймарина там бы уже не нашла.

Я не могла поверить. Я не могла осознать, что слова Улье – это правда. Мир вокруг качался, словно я находилась не в комнате, а на борту шаткой лодки посреди бушующего моря. Я не могла представить себе, что Тай меня похоронил, что он так и не дождался моего возвращения. Ведь я здесь, живая, я так рвусь к нему!

Но куда рваться, если Тая нет на МП-56? Где мне его искать? Комсофлот огромен. Межгалактический союз – еще больше. Вселенная и вовсе не имеет конца и края. Где же может быть мой Таймарин? Единственный мужчина, которого я любила. Единственный, которого я люблю.

Глава 15

Грудь сдавливало так, что я хватала ртом воздух, как утопающая. Горло дергало болью при каждом вдохе, в нем стоял вкус соли, будто я захлебывалась морской водой. Перед глазами вспыхивали пятна, и от осознания собственного бессилия хотелось выть. Тай угнал корабль, чтобы найти меня, даже не задумываясь о последствиях. А я, вместо того чтобы поступить аналогично, сидела тут и ждала неизвестно чего! Потому что Ив день за днем мне твердил, что скоро все разрешится.

А я ему верила.

– Это ты, – поднимая на него свои отвратительно черные глаза, произнесла я бывшему другу. – Ты все знал с самого начала. Еще там, на «Остионе», встречая меня в ангаре, ты уже знал, что меня объявили мертвой!

Улье сжал губы, но не опустил взгляда, как обычно делал, если чувствовал себя виноватым. Нет, я совершенно не знала этого мужчину, которому рискнула довериться. Я думала, что в нем осталось хоть что-то от названного брата, который таскал меня на плечах и шутливо толкал в плечо, но на деле Ив вел свою собственную игру по неизвестным правилам, в которые меня не забыл, а не захотел посвящать. И это его молчание, равно как и серые глаза, полные печали, лишь подтверждали мою правоту.

– Целую неделю! – я оттолкнула Улье обеими руками, вложив столько силы, что архонец пошатнулся и отступил на несколько шагов. – Тай провел в карцере целую неделю, пока ты таскал меня из галактики в галактику! Он успел запросить и получить перевод! Он успел покинуть МП-56! А ты, зная все это, не давал мне просто сообщить ему, что я – жива!

Внутри меня все взорвалось – я кричала так, что в горле хрипело, слезы жгли кожу на щеках, а кулаки ломили от ударов о его грудь. Мне было обидно и больно, что из-за чьего-то эгоизма я потеряла единственного дорогого сердцу мужчину и не имела теперь никакой возможности узнать его судьбу.

– Ты бы убила его своим сообщением!

Но я не слышала. В ушах стоял только собственный отчаянный крик, мир сузился до моих рыданий и ненавистного ныне лица. Я сыпала проклятьями с той же частотой, что и ударами, а Улье пытался меня успокоить. Я обвиняла его во всем, я говорила, что он должен был дать мне умереть там, на «Остионе», и это было бы куда милосерднее, чем сейчас говорить мне о том, что Таймарин за этот месяц успел смириться с моей смертью.

Я не знаю, сколько продолжалась моя истерика. Наверное, очень долго, потому что осознала я себя на сидящей на кровати и полностью выбившейся из сил. Губы дрожали, тело било мелкой дрожью, дыхание срывалось и рвалось наружу вместе с новой волной боли. Глаза горели, веки распухли, бесконечные слезы все еще стекали вниз, а в сердце поселилась огромная пульсирующая черная дыра с острыми краями, которые резали мне душу с каждым новым вздохом.

– Лин, послушай, – Ив опускался передо мной на колени и подхватывал мои ладони своими. Я отстраненно подумала еще, какие горячие у него пальцы, но оказалось, что это мои были слишком холодными. Словно с солеными слезами из меня ушло все тепло и вся жизнь. И я бы хотела, чтобы тот момент был для меня последним. – Я понимаю, тебе сейчас кажется, что все плохо, и…

– Девяносто восемь и шесть, – не дала я Улье закончить фразу. Он поднял на меня недоуменный взгляд.

– Что?

– Наша совместимость, – убитым голосом пояснила я, глядя куда-то в стену. – Почти сотня. Ты хоть раз встречал архонцев с таким высоким совпадением?

Улье не ответил по вполне очевидным причинам. Я и сама не знала, что такая совместимость возможна, пока не встретила Тая.

– Ты не можешь ничего понимать, – продолжила я, все так же уставившись в одну точку на противоположной стене. Мир словно застыл, я видела только серое пятно перед собой и слышала стук собственной крови в висках. Видеть Ив я сейчас не могла – мне казалось, я разорву его на части, если еще хоть раз посмотрю в его лживое лицо. – Никто не может понять. Он – не просто мой идеальный партнер. Тай – моя жизнь. А я – его. И ты, Ив, забрал нас друг у друга.

Я не шутила, когда говорила, что умру, если Таймарина не будет. И я верила, что он был предельно серьезен, когда отвечал мне теми же словами. Но я сейчас знала, что он жив. А его заставили пережить мою смерть.

Эта мысль жгла, будто кто-то выливал раскаленный металл прямо в грудь. Внутри все клокотало жаждой мести, и мне хотелось вцепиться когтями в глотку тем, кто в этом виноват.

И был Ив, который с самого начала знал о происходящем. Но ни разу за то время, что мы провели вдвоем, он не сообщил мне правду, хотя разговор о Тае я заводила бессчетное количество раз.

В моем понимании Улье был виноват, виноват по всем статьям. Значит, заслуживал смерти.

– Я никогда тебе этого не прощу, – я все же нашла в себе силы посмотреть на него. Последний раз, обещала я себе. Последний раз я смотрела на того, кого считала своим братом. В следующий раз я его убью. Потому что Ив это заслужил. – Никогда не забуду, как ты разрушил мою жизнь и жизнь того, кого я люблю.

Улье шумно выдохнул и попытался сжать мои пальцы сильнее – я не позволила, вырывая руки.

– Лин, я не…

– Убирайся, – прошептала я, закрывая глаза. Веки налились тяжестью, за ними рябило красными кругами. – Убирайся из моей жизни, Ив. Или клянусь, я убью тебя прямо здесь и сейчас.

У меня больше не было сил на то, чтобы слушать, верить, надеяться или ждать. Мой мир рушился на глазах, я уже не понимала, кто я и где находилась. Я не чувствовала ничего, кроме боли и холода, и все, чего бы мне хотелось, это чтобы пытка наконец-то закончилась.

Ив не стал меня уговаривать или переубеждать. Я слышала, как спустя минуту он поднялся на ноги и отошел, а еще через какое-то время перегородка с тихим скрипом отъехала и закрылась, после чего стало очень тихо.

И я позволила себе выплакаться.

Я выла, как раненый зверь. Я кусала грязную подушку и комкала руками равное одеяло, не пытаясь сдержать крика. Я проклинала Элиаса, Улье, Космофлот и весь Межгалактический союз за то, что со мной произошло. Что произошло с нами. За смерть папы, за тот вылет на Жат, за гибель моего отряда и меня в глазах всей базы МП-56. За зеленые глаза, полные боли. За тот ужас, что пережил Тай. За тот ужас, что сейчас переживала я.

Я не могла себе представить дальнейшей жизни без Таймарина. Каждый вдох отдавался тупой болью в груди, каждый выдох – сухим стоном. Как мне просыпаться, не зная, где он и что с ним? Как мне засыпать с теми же вопросами? Как мне проживать день за днем, когда он где-то там, в пучине звезд, считал меня мертвой?

Таймарин Корте сильный, я знала. Он сможет пережить все это, веря, что меня нет. Но я – не он. Как мне существовать, понимая, что он похоронил меня? Что забыл меня. Что полюбил кого-то еще только потому, что ошибочно поверил лжи и клевете?

Я не смогу. Я уже не могла, захлебываясь в собственных чувствах.

Лучше бы я правда умерла в тех проклятых горах.

Рыдания не отпускали меня очень долго. Я то разносила все, что попадалось под руку, то скулила, свернувшись на полу. Пальцы ломило, тело бил озноб, и даже пол, казавшийся ледяным, будто тянул меня вниз. Я злилась и проклинала всех, а после молилась богам, в которых не верила, чтобы это все оказалось страшным сном.

Но я не спала, поэтому и не могла проснуться. Я провела в том разгромленном номере два дня, впадая то в истерику, то в меланхолию. Я могла только плакать и жалеть себя, обвиняя других, в том числе и Улье.

Он так и не появился. Не попытался оправдаться или связаться со мной. Два дня я его ненавидела, а потом, обессилено глядя на бардак вокруг, вдруг поняла, что Улье со мной нет. И никого нет.